Летом и осенью 1983 года советское руководство, военные и все те, кто обладал чуть большей информацией, чем публиковали советские СМИ, со дня на день ожидали военного нападения США и блока НАТО на СССР и страны Варшавского Договора.
О скором начале войны свидетельствовали показания нескольких барометров. Первый барометр – нефтяной. Тогда – в августе-сентябре 1983 цена нефти подскочила до 41,8 доллара за баррель. В нынешних деньгах это 164,56 доллара. Да это ж рекордная цифра! Даже после иракского вторжения в Кувейт, когда готовилась «Буря в Пустыне» нефть не поднималась выше $32. Значит, масштабы закупки нефти в конце лета 1983 были больше, чем перед первой войной с Ираком.
Второй барометр – мясной. Помните передачу «Международная Панорама» за 21 августа 1983 года? Что, не помните? А я помню. Пикеты фермеров на границах европейских государств. Французы не пропускают испанское мясо, бельгийцы – французское и т.д. Почему? У нас мясо дефицит. А у них девать не куда. А вот почему. Случилось то, чего так ждал в 1941-м тогдашний глава ГРУ Голиков. Он не дождался: Гитлер хотел закончить русскую кампанию до зимы, и не стал закупать зимнее обмундирование. Бараны остались целы, и мясо в 1941-м в Европе не подешевело. А в 1983-м? Американцы хотели учесть ошибки Гитлера. В 1945-46 они внимательно слушали в оккупированной Германии лекции пленных немецких генералов о причинах поражения в русской кампании, а те, естественно, всё валили на русскую зиму и на недальновидного отставного ефрейтора, которого сами же над собой и поставили. Поэтому американская армия спешно закупала шкуры для тулупов.
Подготовка же к войне в СССР наоборот вызвала дефицит мясных продуктов. У нас-то зимнее обмундирование есть всегда, а вот тушенку запасать надо. И не только тушенку. Чем кормят солдат? В мирное время – кашкой-парашкой. А в военное положено переходить на гречку, с пятьюдесятью граммами тушенки в каждой тарелке, потому как в гречке содержание белка на 13% больше, чем в злаках, и в злаках они менее полноценны. Возьмите сборник «Финансы и статистика» за 1983 год. Посевы гречихи в 1983 увеличены в полтора раза, а гречка с прилавков исчезла. И это вам не приписки. В полтора раза не припишешь – посадят лет на пятнадцать. А ведь это в масштабах страны увеличение посевных площадей с 1,4 миллиона гектаров в 1982 до 2,1 в 1983. Два миллиона гектаров у нас было засеяно только в 1940-м. В остальные годы не более полутора. И то, что гречиха в этом 1983-м году уродилась, свидетельствует также изобилие меда на рынках, такого гречишного меда, как в 1983-м, я за свою жизнь больше не встречал. Да и производство меда скакнуло с 203 млн. тонн до 208, а в следующий год упало до 205.
О сахарной свекле следует сказать особо. Ей было посвящено специальное постановление ЦК КПСС и Советского Правительства, опубликованное в изложении органом ЦК газетой «Правда» 19 августа 1983 года. Обратите внимание: опубликовано не само постановление, а его изложение. Значит – у этого постановления была и секретная часть. Но даже изложения достаточно для того, чтобы понять суть проблемы. Дело в том, что сахарные заводы союзных республик не были готовы к приему и переработке возросшего количества сахарной свеклы, в связи с чем партии и правительству пришлось принимать срочные меры. А ведь в основных направлениях развития на 1981-85 год и на период до 1990 года, выработанных на XXVI съезде КПСС такое увеличение производства сахарной свеклы не предусматривалось. Сахар-то мы получали с Кубы. Поэтому за предыдущие 20 лет посевы свеклы сократились на полмиллиона гектаров и вдруг снова достигли уровня 1963 года. Значит, грозила перспектива прекращения поставок кубинского сахара.
То же самое можно сказать и о хлопчатнике. В Средней Азии посевы хлопчатника увеличились. Правда, ненамного – с 2,9 до 3,1 миллиона гектаров. Но ведь показатель 2,9 не менялся с 1974 года. В Азербайджане рост производства хлопка был более впечатляющим. Если в 1980-м под хлопок в этой республике было занято 249,6 тыс. гектаров, то в 1983 – 303,3. Однако при этом появился еще один дефицит – вата. Пусть женщины меня простят за напоминание о такой советской проблеме, как предметы женской гигиены. Вместо них традиционно использовалась вата. Но именно вата вдруг исчезла. А почему? Да потому, что из хлопка делают еще и порох. Вы думаете, это никак не объяснили? Кто хотел, тот всегда мог найти официальное объяснение появлению дефицита: «Имелись трудности в обеспечении населения отдельными продовольственными товарами, так как в связи с обострением международной обстановки СССР вынужден был предпринять дополнительные усилия для поддержания на должном уровне своей обороноспособности» (Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза, М.: Политиздат, 1986. с. 271). Еще раньше Черненко на встрече с избирателями Куйбышевского избирательного округа Москвы 2 марта 1984 зачитал написанную референтами фразу: «В минувшем году сложности международной обстановки вынудили нас отвлекать немалые ресурсы на нужды, связанные с укреплением обороноспособности страны». (Московская Правда, 3 марта 1984).
Но есть и еще один барометр. Это – азотная кислота. На ее основе делаются все современные неядерные взрывчатые вещества, а также все современные пороха. Если государство готовится к войне, производство азотной кислоты не может не возрастать. За 1981 год производство азотной кислоты в США составило 6,4 млн. тонн, в 1982 оно возросло до 6,9 а за 1983 – сразу до 8,2. Помимо роста производства азотной кислоты, увеличился также выпуск кузнечно-прессового оборудования. Если объем его выпуска в 1975 году составлял 2 миллиарда долларов США, а к 82-му он потихоньку достиг 3,7 млрд., чему не в последнюю очередь способствовало падение курса доллара, то в 1983 он вдруг достиг 7,2 млрд. А что делают при помощи кузнечно-прессового оборудования? Догадайтесь с трех раз.
Было в мероприятиях американцев и еще кое-что, что указывало на предстоящую войну с Советским Союзом. Весной 1983 года на танки «Абрамс» был установлен вспомогательный энергоагрегат, предназначенный для подогрева батарей и дополнительного электропитания при запуске двигателя в сорокоградусные морозы. Он устанавливался далеко не на все танки, а только на те, что находились в Европе, особенно на те, которые, входили в состав дивизий двойного базирования — их личный состав доставлялся в Европу в соответствии с планом Рефорджер.
Зачем же этот агрегат нужен? А вот зачем. Опыт эксплуатации танков «Абрамс» уже тогда показал, что уже при -32°С запуск газотурбинного двигателя AGT-1500, которым он был оснащен, считается рискованным – если с первого раза турбина не запустилась, то на второй уже не хватает емкости аккумуляторных батарей. Температура -43°С является критической – запуск возможен только при заряженных до номинала батареях, предварительно хранившихся в тепле. А где вы видели в Европе -32°С? А -43°С? Такие морозы бывают только в России. Вот где собирался воевать бронекавалерийский батальон 1-11, которым командовал полковник Джон Абрамс – один из сыновей Крейтона Абрамса, именем которого назван был танк М1. Именно этот батальон получил такие танки первым.
Еще одной тревожной деталью было то, что в западной группе войск стали пропадать советские солдаты, отпущенные в увольнение. Поначалу их считали дезертирами. Но если с 1971 по 1981 год из частей ЗГВ бесследно исчезло 65 солдат, то только с марта по май 1983 в ГДР пропало 13 военнослужащих срочной службы и один майор-штабист – политически благонадежный семьянин. После этого командование поняло, что противник берет «языков», и запретило до следующей весны увольнения.
Усилилась активность разведки противника и на территории СССР. Еще 7 марта в Филёвском парке Москвы был пойман за выполнением шпионских действий не кто-нибудь, а второй человек в посольстве США в СССР, первый секретарь американского посольства Осборн Ричард Вильямс. Он был объявлен персоной нон-грата и выслан из страны. Три месяца спустя, 2 июня был пойман еще один шпион по фамилии Томас, также занимавший далеко не последнюю должность в американском посольстве.
3 сентября «Правда» также сообщила, что в это же время был изобличен как шпион и предатель советский гражданин по фамилии Иванов. Не много ли шпионов за один год?
Ну и, наконец, самое последнее. В ночь на первое сентября в советском воздушном пространстве был сбит южнокорейский пассажирский самолет, летевший из Америки в Корею, но якобы сбившийся с курса. Входы самолета в воздушное пространство СССР совпадали с витками американского спутника радиотехнической разведки «Феррет-Д». Сначала он прослушивал частоты наших радиолокаторов над Камчаткой, а через 96 минут вел регистрацию работы радаров и переговоров пилотов наших истребителей над островом Сахалин.
После инцидента с Боингом Свободный Мир не испытывает теперь сомнений, что вместо людей в России живут кровожадные твари, произошедшие не от дарвиновской обезьяны, а от свирепого сибирского медведя. И этот самый Свободный Мир с трепетом и нетерпением ждет, когда же его оплот Америка преподаст урок этим зверям.
2 ноября в Западной Европе начались натовские учения под кодовым названием Able Archer 83. С этого дня в США была ведена степень боеготовности DEFCON 1, означающая, что США находятся в преддверии крупномасштабного военного конфликта с возможным использованием оружия массового поражения. Но самым тревожным сигналом стало то, что накакнуне ноябрьских праздников Москву стали спешно покидать американцы, англичане и западные немцы. Они делали это и раньше накануне праздников, но праздников своих – те, кто постоянно работал на чужбине, обычно хотели провести на родине Кристмас, Thanksgiving Day, но мало кто отправлялся домой ради того, чтобы отпраздновать Halloween. В этот же раз уезжали именно перед Хэллоўином, чего раньше не отмечалось.
Вот на таком 100-процентно достоверном историческом фоне можно теперь изложить и сценарий того, что, по моему мнению, должно было случиться 7 ноября 1983 года.
Война должна была начаться 7 ноября 1983 года с удара по ключевым советским объектам ракетами Першинг-2 с дальностью полёта в 1770 км. Головные часть этих ракет проникали на 90 метров под землю, и там срабатывал ядерный заряд мощностью, варьируемой от 5 до 80 килотонн. Для уничтожения объекта этого было достаточно, а местность не подвергалась радиоактивному заражению, так как камуфлетный взрыв происходил на большой глубине. Атакуемый объект уничтожался не световым излучением и проникающей радиацией, а распространяющейся в грунте ударной волной, которая производила разрушения, характерные для сильного землетрясения. Поскольку радиоактивного заражения местности не последовало бы, войска могли тут же занимать атакованный район.
В отличие от MGM-31A Першинг-1А, 400-килотонная боеголовка которой долетала максимум до Варшавы (точнее, до городка Миньск-Мазовецкий в 17 километрах от восточной окраины польской столицы), Першинг-2 долетал из расположенного у границы ГДР западногерманского Вольфсбурга аккурат до Красной площади.
Таким образом, мы возвращались к ситуации до Карибского кризиса, когда американцы могли уничтожить наши ключевые объекты расположенными в Турции ракетами Юпитер без применения стратегических ракет Атлас и Титан.
После всего этого должно было начаться наступление сухопутных сил. Первыми бы в бой вступили подразделения 101-й воздушно-штурмовой дивизии. Перелетев за полтора часа на вертолетах через территорию Австрии, они захватили бы мосты через Дунай в районе Братиславы, и четыре часа спустя по этим мостам прошли бы танки и бронемашины 3-й механизированной дивизии. А в это время в венском международном аэропорту Швехат, находящемся всего в 60 км от границы с Чехословакией, уже разгружались бы батальоны 24-й аэромобильной бригады Великобритании, прибывшие на «Геркулесах» с британских аэродромов в Западной Германии Брюгген и Лаарсбрух. Одновременно с захватом мостов, десантниками 82-й воздушно-десантной дивизии был бы захвачен аэропорт Братиславы, только что переброшенной с ее последних боевых учений, выразившихся в захвате Гренады. В этот аэропорт стали бы прибывать подразделения 2-й аэромобильной бригады Канады, перебрасываемые с канадских баз в ФРГ Лар и Золингер. А пока они разгружались, в братиславской гостинице «Девин» уже начинал бы работу разместившийся там штаб 18-го американского воздушно-десантного корпуса. К исходу 7 ноября 1983 года 75-й полк рейнджеров и 1-й отдельный бронекавалерийский полк пересекли бы чехословацко-польскую границу в районе Остравы.
Тем временем части и соединения Бундесвера при поддержке 1-й и 16-й мотопехотных дивизий 1-го бельгийского армейского корпуса своими демонстрационными действиями сковывали бы части Центральной и Западной групп советских войск на границах ФРГ с ГДР и Чехословакией. Эти действия давали англичанам, канадцам и американцам возможность завершить окружение советских войск ударом через Словакию и Польшу к Балтийскому морю. В то же самое время в норвежском городе Тронхейме в этот день разворачивалась бы в полную мощь 4-я экспедиционная бригада морской пехоты США для последующего вспомогательного удара на Мурманск. Готовя все эти действия, американцы рассчитывали на поддержку населения соцстран. Над их территориями даже планировалось сбрасывать снятые с вооружения пистолеты-пулемёты МР3 с тем, чтобы венгры, чехи и поляки, подбирая их, стреляли в русских солдат.
В воздухе безнаказанно бы действовала НАТОвская авиация. Дело в том, что в этот период НАТО располагало нашими кодами опознавания «Свой-Чужой», которые передал американской разведке предатель Адольф Толкачёв.
Ответного ядерного удара противник тоже не боялся. Во-первых, потому что СССР ещё в июне 1983 года принял на себя обязательство не применять ядерное оружие первым, а во-вторых, для того чтобы применить ядерное оружие, принять соответствующее решение могли только собравшиеся вместе Андропов, Громыко и Устинов – без их приказа ни одно ракета применена быть не могла. Но по планам западных стратегов все трое должны были быть уничтожены в первую секунду войны. Никто другой не смог бы взять на себя такую ответственность, и неиспользованные ракеты остались бы в шахтах и на пусковых установках.
Вспомните случай с подполковником Петровым, который 26 сентября 1983 года даже не поднял тревогу после срабатывания системы предупреждения о ракетном нападении, к счастью, оказавшегося ложным.
О том, как они должны были погибнуть, у меня даже написан киносценарий. Его однажды пытались запустить в работу, но до начала съёмок в разгар подготовительного периода пришёл протест от посольства США.
Весь сценарий сюда не войдёт, да и читать его весьма неудобно из-за особенностей сценарного формата, в котором отражается хронометраж, место действия, освещение и прочие указания режиссёру и оператору. Поэтому ниже помещаю синопсис.
В московском Инъязе учится Ольга – обычная советская студентка из провинциального городка. Но у этой студентки есть бой-френд – американский фотокорреспондент Тед. Незадолго до 7 ноября к этому корреспонденту приходит сотрудник посольства США и предлагает срочно выехать из Москвы. Тот отказывается, мотивируя это как раз наличием русской подруги. «Твою русскую уже не спасти», – заявляет ему сотрудник посольства.
Корреспондент решает покинуть Москву, но не вылететь на родину, а поехать вместе с подругой под видом официального сватовства в ее родной городок к её деду – единственному её родственнику.
Под действием совместно выпитого спиртного американец клянется будущему родственнику в верности будущей новой родине и рассказывает ему о визите сотрудника посольства.
«Так что ж ты раньше молчал?», – воскликнул дед, и оба они прямо из-за стола бегут докладывать в местную милицию, но там их водворяют в вытрезвитель. При этом Теду никто не верит, что он американец и поднимают его на смех. Наутро, выйдя из вытрезвителя, дед звонит в Москву однополчанину, с которым они в войну вместе служили в Управлении СМЕРШ 3-го Украинского фронта, ныне доросшему до главы ГРУ. Все участвующие в этой истории, включая Теда, которого дед называет Федей, приезжают в Москву и встречаются с генералом Ивашутиным.
Зная, что с КГБ каши не сваришь, генерал предлагает не докладывать наверх, а действовать лишь силами ГРУ.
Офицеры армейской разведки похищают в аэропорту при попытке отлёта того сотрудника посольства, который приходил к Теду, и выбивают из него информацию о готовящейся диверсии. Он также называет исполнителя акции – сотрудника ЦРУ Шиффера, также работающего под видом фотокорра. У этого фотокорра удаётся выяснить, что Война должна начаться 7 ноября 1983 года с невиданной доселе диверсии. В тот момент, когда мимо правительственной трибуны Мавзолея проходили колонны демонстрантов, на Красной Площади должно было быть взорвано маломощное ядерное устройство , представляющее собой 50-килограммовый 155-миллиметровый ядерный снаряд W48 замурованный в перемещаемую по Красной площади во время демонстрации гипсовую фигуру Ленина.
Перед офицерами стоит нелёгкая задача определить, в какой из многочисленных фигур Ленина, которые будут катить демонстранты по Красной площади, находится снаряд. За ночь они раскалывают все скульптуры, но ничего не находят.
Единственная надежда на Ольгиного американца, который знает этого Шиффера в лицо. Его ГРУ-шники сажают в люльку фонарноремонтной машины, откуда он как будто фотографирует, а на самом деле ведёт наблюдение, выискивая в толпе Шиффера с дистанционным взрывателем.
Тем временем транспарант фигурой Ленина вписывается в колонну работников АЗЛК. В эту же колонну, завидев скульптуру Ленина, внедряются и сотрудники ГРУ. При этом двое из ГРУ-шников – мужчина и женщина – изображают из себя перевозимую в кузове празднично разукрашенного грузовика скульптурную композицию «рабочий и колхозница». На подходе к площади на Калининском проспекте ГРУ-шники регистрируют счётчиком Гейгера, исходящее от фигуры слабое излучение и «рабочий», молот которого оказывается настоящим, начинает долбить по гипсовой фигуре. Непредупрежденные коллеги из КГБ пытаются его обезвредить, и между кагэбэшниками и ГРУ-шниками возникает потасовка. Помощь в раскалывании фигуры неожиданно оказывает оказавшийся в толпе субтильный очкарик-диссидент, который собирался выкинуть на Красной площади пачку листовок. Он под шумок драки швыряет пачку листовок и, подхватив уроненный молот, выкрикивая антисоветские лозунги, доколачивает Ильича. Из разбитой статуи выпадает ядерный снаряд и с грохотом катится вниз по проспекту Калинина.
В этот момент «наш» американец замечает Шиффера. Пытается позвать на помощь ГРУ-шников, но те заняты дракой с кагэбэшниками. Тогда он решает обезвредить Шиффера самостоятельно, и дерётся с ним, пытаясь отобрать у него пульт. Начинается кульминационная драка, в ходе которой фотограф почти не имеет шансов против опытного разведчика-диверсанта. Точку в этой драке ставит Ольга, неожиданно пришедшая на помощь жениху. Подобрав валяющийся молот, она огрела им по голове Шиффера, который уже душил Теда.
В эпилоге сам Андропов, лёжа под капельницей, выражает американцу благодарность. Теду дают латышские имя и фамилию и помещают на жительство в родной городок его жены, где они и живут до сих пор и где с ними в самом начале фильма и в самом его конце беседует автор сценария.
