Андрей Ааньков, профессор южнокорейского университета Кукмин разобрался, как складываются азиатские правящие династии.
С незапамятных времен люди склонны передавать власть по наследству. Старая советская шутка о том, что сын генерала не может стать маршалом, потому что у маршала тоже есть сын, вполне отражает логику большинства человеческих обществ. Спору нет, отход от сословной системы отчасти изменил ситуацию, но куда меньше, чем хотелось бы многим. В общем и целом у кормила и политической, и особенно корпоративной власти куда чаще, чем следовало бы в соответствии с теорией вероятности, оказываются те, чьи отцы и деды стояли у тех же самых кормил. В этом отношении интересна ситуация, сложившаяся врегионе, который его обитатели привыкли называть Северо-Восточной Азией, а в России обычно именуют Дальним Востоком. В четырех государствах – Китае, Японии, Северной и Южной Кореях – сейчас у власти находятся люди, чьи родители либо сами были правителями, либо входили в их ближайшее окружение.
Си – сын Си
Начнем с Китая, во главе которого находится товарищ Си Цзиньпин – Председатель Китайской Народной Республики и Генеральный секретарь Центрального Комитета Коммунистической партии Китая. Нынешний лидер КНР – представитель «принцев». Так называют состоящую примерно из 200 человек группу детей близких соратников Мао Цзэдуна, играющую сегодня заметную роль в китайской политике и получастном бизнесе.
Отец Си Цзиньпина – Си Чжунсюнь, выходец из помещичьей семьи, вступил в Компартию в 1928 году и вскоре стал одним из ведущих командиров Китайской Красной Армии. Именно силы Си Чжунсюня в начале 1930-х заняли и удержали городок Яньань, в который после Великого Похода пришли части Мао Цзэдуна и который потом, вплоть до победы коммунистов в 1949-м, оставался ставкой руководства Компартии – «красной столицей страны».
После образования КНР Си Чжунсюнь продолжил карьеру, стал членом Центрального Комитета и вице-премьером, но затем попал в опалу и оказался в тюрьме, откуда его вызволил уже Дэн Сяопин. При Дэне Си-старший дослужился до члена Политбюро и был назначен губернатором важнейшей и богатейшей провинции Гуандун. В этом качестве Си стал одним из главных сторонников развития специальных экономических зон и максимального привлечения иностранного капитала в страну. Кстати, последние годы своей долгой жизни он, уже будучи персональным пенсионером, провел в южном городе Шэньчжэнь – самой известной и успешной из таких зон, находящейся на границе с Гонконгом.
Ветеран гражданских войн и близкий соратник реформатора Дэн Сяопина имел немало возможностей для того, чтобы помочь карьере своего сына, который сразу после окончания вуза стал секретарем одного из близких друзей отца в Канцелярии Госсовета и Центральном военном совете. Правда, после этого Си-младший покинул столицу и начал восхождение по карьерной лестнице с низовых должностей в провинции Хэбэй. Постепенно поднимаясь все выше и выше, он дослужился со временем до члена Политбюро, а затем – и до поста руководителя страны.
Мажор в квадрате
У власти в Японии сейчас находится ровесник Си Цзиньпина – премьер-министр Синдзо Абэ (Си родился в 1953 году, а Абэ – в 1954-м). Но, в отличие от семейства Си, высокопоставленные политики были в роду Абэ не только по отцовской, но и по материнской линии. Его дед по отцу, Кан Абэ, выходец из семьи помещиков и производителей саке, впервые избрался в парламент в 1937 году и оставался депутатом до своей смерти в 1946-м.
Кан Абэ умер в молодом для японского политика возрасте 52 лет и поэтому так и не успел занять заметных должностей, но его сын (и отец нынешнего премьер-министра) Синтаро Абэ дослужился до поста министра иностранных дел. Правда, и его карьеру оборвала смерть: Синтаро скончался в 1991-м, когда многие полагали, что он станет следующим премьер-министром.
Дед Синдзо Абэ по материнской линии, Нобусукэ Киси, также был влиятельным политиком – в 1957-60 годах он служил в чине премьер-министра. А до этого, еще во время войны, Нооусукэ Киси занимал министерское кресло в печально знаменитом правительстве Тодзио и чудом избежал Токийского трибунала. Кстати, родной брат Нобусукэ лиси, который, впрочем, вырос в другой семье и носил другую фамилию, тоже побывал премьер-министром. Поэтому можно смело сказать, что по «аристократичности» происхождения у Синдзо Абэ нет равных среди восточноазиатских коллег.
Между тем принадлежность к столь известному семейству создает для Синдзо Абэ имиджевые проблемы. Для большинства жителей соседних стран он – потомок Военных преступников или, по крайней мере, выходец из семьи, которая сыграла важную роль в развертывании японской агрессии в регионе. Понятно, что сейчас, когда антияпонские настроения — как вполне искренние, так и искусственно нагнетаемые местными элитами – играют важную роль в соседних странах, такое родство, мягко говоря, не слишком помогает в решении дипломатических задач. Впрочем, сами японцы, которым уже порядком надоело каяться за прегрешения своих дедов, совершенно не видят проблемы в том, что главой правительства их страны является человек, предки которого руководили Японией в далекие военные годы.
Папина дочка
Прошлое, связанное со Второй мировой войной и японской агрессией, считается одйим из «скелетов в шкафу» другого правящего семейства – южно-корейского. Нынешний президент Республики Корея Пак Кын Хе – первая женщина, занявшая этот пост. Однако ни для Кого не секрет, что ее выбрали главой государства в первую очередь благодаря известной фамилии. Проще, говоря, на руку Пак Кын Хе сыграло то, что она – дочь покойного президента Пак Чон Хи, его, так сказать, реинкарнация. Любопытно, что рожденная в 1952 году Пак Кын Хе – почти ровесница своих азиатских коллег Си и Абэ.
Пак Чон Хи, знаменитый отец нынешнего президента, был выходцем из бедной крестьянской семьи. Он сначала получил педагогическое, образование, а потом пошел служить в японскую армию (точнее – в контролируемую японцами армию марионеточного государства Манчжоу-го). Многочисленные противники Пак Чон Хи часто вспоминают об этом, описывая бывшего президента как идейного коллаборациониста и предателя наций. Впрочем, с теми же основаниями его можно считать и коммунистом: после падения Японии Пак был одним из руководителей коммунистического подполья в южнокорейских вооруженных силах, но потом разочаровался в ленинско-сталинском учении и воевал на стороне Юга в Корейской войне. А в 1961 году, совершив военный переворот, стал диктатором страны. Удивляться тут нечему: подобные причудливые идеологические метания были очень характерны для корейского общества середины XX века.
Правил Пак Чон Хи 61961 по 1979 год. В памяти одних корейцев этот период остался временем подавления свобод и авторитаризма, а в памяти других – эпохой невероятного экономического роста, благодаря которому Южная Корея из бедной развивающейся страны превратилась в одного из «азиатских тигров». Первая точка зрения на роль Пака в истории распространена в основном среди интеллигенции, вторая разделяется большинством населения государства. Именно поэтому в декабре 2012-го Пак Кын Хе победила на выборах. Впрочем, на ней политическая династия и прервется: детей у Пак КынХе нет, а переизбираться на второй срок южнокорейскому президенту не разрешает Конституция республики.
Наследный принц
Наиболее наглядно тезис о том, что государственная власть имеет свойство переходить по наследству, можно проиллюстрировать ситуацией, сложившейся в Северной Корее. В 2011-м, после смерти маршала (посмертно – генералиссимуса) ТСим Чен Ира, руководителем страны стал его сын – Ким Чен Ын – третий представитель единственной в мире «коммунистической династии» (впрочем, от коммунизма, что бы ни имелось в виду под этим термином, в КНДР остались, пожалуй, только флаги и официальная риторика).
Дед Ким Чен Ына, сын богатого крестьянина и школьного учителя, Ким Ир Сен, в молодые годы ушел сражаться с японскими захватчиками. Воевал он геройски, но не слишком успешно. Потом укрылся в СССР, где стал капитаном Красной Армии. Именно в таком качестве в 1945 году Ким Ир Сен вернулся в северокорейскую столицу Пхеньян, где с помощью советских военных превратился в руководителя страны. На протяжении своего почти полувекового правления, он не только искусно лавировал между Москвой и Пекином, но и создал в стране по-своему уникальный культ личности.
После смерти Ким Ир Сена в 1994-м главой государства стал его старший сын Ким Чен Ир, а после его кончины власть опять перешла по наследству к Ким Чен Ыну, третьему сыну Ким Чен Ира, назначенному наследником только за год до неожиданной смерти последнего. Ким Чен Ын, как говорится, попал в тренд: все его коллеги в соседних странах, как мы видели, тоже наследственные руководители.
Впрочем, Ким Чен Ын много моложе других азиатских лидеров: он родился в 1984 году, а не в начале 1950-х. Огра-I ничений на срок правления в КНДРне I существует, оппозиции – тоже, так что : у него есть все шансы руководить страной даже в то время, когда и Си, и Аоэ, и Пак уже покинут свои посты.
Какой же урок можно извлечь из всего Вышесказанного? Пожалуй, довольно грустный: страна может считать себя демократической или коммунистической, но старая полуфеодальная логика семейных связей от этого не исчезает. Нравится это кому-то или нет, но монархия – явление довольно естественное. Хоть и не обязательно разумное.
источник: «Власть по наследству» КОНТАКТ-ШАНС 3/2016
