ВЕСЬ МИР В ТРУХУ. Военная тревога 1983 года

Содержание:

По окончании Холодной войны между США и СССР эмоциональное напряжение относительно этого конфликта, разумеется, спало. Ядерные ракеты так и не были запущены, Фульдский коридор не встал в один ряд с Курской дугой и Марной, не сгорел и не погиб мир – во всяком случае, не весь. И декорации и труппа на мировой сцене серьезно изменились. Бывшие противники эпохи борьбы сверхдержав получили возможность оглядеться и более спокойно поговорить о коллизиях минувшей эпохи.

Когда вспоминают «военные тревоги» и кризисы эпохи противостояния сверхдержав, чаще всего речь идет о событиях 60-х годов, конкретно – о Карибском ракетном кризисе. Хрущев и Кеннеди, некоторое время попотрясав оружием, все же сумели не обрушить планету в огонь ядерного апокалипсиса. Однако Карибами кризисы Холодной войны далеко не исчерпывались. Разнообразные инциденты постоянно держали в напряжении советских и американских лидеров, а количество погибших в непосредственных столкновениях солдат и офицеров вполне сравнимо с числом убитых в небольшой «горячей» войне. Не считая прямого участия в войнах (Корея, Вьетнам, Ближний Восток), в воздушных стычках за время Холодной войны погибло более полутора сотен авиаторов. Советские и американские летчики применяли друг против друга оружие десятки раз. По сути, помимо знаменитых и знакомых любому школьнику кризисов постоянно шла тайная смертельно опасная борьба, и спящий вулкан много раз мог взорваться настоящей войной.

В тени общеизвестных событий вокруг Кубы, Берлина и Кореи осталась, в частности, крупная «военная тревога» 1980-х годов. Сама по себе история этого казуса наглядно демонстрирует и механизм принятия решений по обе стороны баррикад, и общий стиль мышления военных и политических лидеров сторон Холодной войны.

Потрясающие копьем

Начало 1980-х годов прошло под знаком постепенного охлаждения отношений между США и СССР и крахом политики разрядки. В конечном счете, разрядка никогда не рассматривалась как путь к окончательному разрешению противоречий между сверхдержавами. Серия кризисов, в том числе вторжение в Афганистан, довели отношения между странами до худшего уровня со времен Карибского кризиса. В 1981 году президентом США стал «ястреб» Рональд Рейган, сразу обостривший риторику, а кроме того, начавший делать шаги к реальному увеличению военных возможностей Америки. Стиль отношений между странами ощутимо сменился. Так, госсекретарь США Хейг с обычным для американской дипломатии пафосом заявил:

«На заре новой администрации воздух свеж, погода тиха, друзья и противники внимательны и полны сил. Это лучшее время подать сигналы друг другу. Наш сигнал Советам заключается в простом предупреждении, что время их необузданного авантюризма в третьем мире закончилось, что терпение Америки смотреть на козни ставленников Москвы иссякло».

У лидеров США действительно имелись основания ужесточить риторику. СССР в конце 70-х годов сделал несколько важных шагов во внешней политике. С одной стороны, красная сверхдержава начала увязать в Афганистане, куда советские войска вступили в 1979 году, с другой – СССР одержал серьезную победу в Никарагуа, где местные левые повстанцы свергли поддерживавшегося из США диктатора Сомосу.

Левые повстанцы в Никарагуа празднуют победу

Для США, рассматривавших Латинскую Америку как свою вотчину, эта неудача оказалась болезненной пощечиной. На фоне роста напряжения в Америке и центральной Азии Рейган принялся наращивать ассигнования на оборону, а кроме того, занял более жесткую, чем прежний президент Картер, позицию по поводу контроля над ядерным оружием. В США возобновили разработки очередного поколения стратегических ракет и бомбардировщиков. Американская армия принялась перевооружаться, причем именно в той области, которая касалась возможного глобального конфликта: наращивание ядерного потенциала, совершенствование имеющихся межконтинентальных ракет, строительство флота. В ноябре 1981 года ВМС США получили первую субмарину типа «Огайо» — подводный ракетоносец, вооруженный МБР «Трайдент». Короче говоря, гонка вооружений возобновилась в полной мере.

«Огайо»

Кроме того, в серии директив американское военное ведомство сформулировало задачи США в возможной войне. Прямо проговаривалась необходимость в случае обострения ситуации

«одержать верх и иметь возможность заставить СССР в короткие сроки прекратить военные действия на условиях США».

В конце 1979 года руководство НАТО приняло решение разместить 672 ракеты средней дальности на европейской территории. Это означало сильное сокращение подлетного времени, вплоть до того, что в случае войны лидеры СССР могли не успеть спуститься в убежища, не говоря о населении. Наконец, настоящей вишенкой на торте стало провозглашение Рейганом программы «стратегической оборонной инициативы». Программа предполагала создание противоракетной системы защиты США. По существу, она так никогда и не была реализована, однако, как и все остальные подобные мероприятия, оказалась важна как грандиозная мистификация, влияющая на принятие решений в Кремле.

В свете имеющихся на данный момент в открытом доступе документов, в частности, доклада американской President’s Foreign Intelligence Advisory Board, можно точно сказать: все эти шаги являлись не более, чем публичной игрой мускулами. Администрация Рейгана не собиралась погружать планету в огонь ядерной войны, и более того, была бы сильно озадачена, узнав, что США рассматривают как настоящую угрозу миру. Однако Штаты желали продемонстрировать решимость отстаивать свои интересы силой. Тем не менее, в Советском Союзе действия американцев произвели эффект разорвавшейся бомбы.

Лебединая песня разведки

Лидеры СССР и в частности, Первого главного управления КГБ (ведало вопросами разведки), а также министр обороны Устинов рассматривали происходящее как шаг США к решительному столкновению. В мае 1981 года в Москве состоялось совещание, на котором шеф КГБ Юрий Андропов заявил, что США целенаправленно готовятся к ядерной войне, причем намереваются начать боевые действия убойным ядерным ударом. Спасение руководители госбезопасности и военного ведомства видели в серии ответных мероприятий. Того же мнения придерживался начальник ПГУ КГБ Крючков.

Крючков

Одним из важнейших шагов русских в связи с ожидающейся войной стала масштабная операция по сбору разведданных о возможном ядерном ударе. В резидентуры советской разведки в странах НАТО и нейтральных государствах отправились инструкции по поводу поиска признаков возможного кризиса. Смерть Брежнева, последовавшая в конце 1982 года, привела в кресло генерального секретаря Андропова, который был одним из ключевых «ястребов», искавших всюду признаки угрозы. СССР находился, фактически, на осадном положении, а мероприятия разведки в рамках «операции «РЯН» (аббревиатура расшифровывается как «ракетно-ядерное нападение») – последней широкомасштабной операцией ГРУ и КГБ по сбору разведывательной информации. В рамках этих мероприятий отслеживалось даже положение с донорской кровью на территории потенциального противника. Согласно опубликованным ЦРУ материалам, с 1983 года РЯН оказалась главным направлением деятельности советских разведывательных органов. К делу также подключили разведку ГДР. Разведка велась всеми доступными способами на всех уровнях. Поскольку подлетное время ракет, стартующих из Европы, было крайне мало, нехватку драгоценных минут должен был компенсировать умелый шпионаж: именно своевременное получение сведений могло предоставить возможность вовремя отреагировать на возможную атаку.

Вольф

Интересно, кстати, что шеф восточногерманской разведки Маркус Вольф, вовлеченный в эту же работу, полагал, что советские лидеры боятся фантомов. Тем не менее, он в красках описал состояние Андропова еще в 1980 году:

«Мы начали обсуждать конфликт между Востоком и Западом. Я никогда не видел Андропова таким подавленным. Он описал мрачную ситуацию, в которой ядерная война может стать реальной угрозой. Его анализ привел к выводу, что правительство США стремится всеми доступными установить ядерное превосходство над Советским Союзом. Он привел высказывания президента Картера, его советника Збигнев Бжезинский, и представителей Пентагона, и все они включали утверждение, что при определенных обстоятельствах первый ядерный удар против Советского Союза и его союзников будет оправдан.»

По мнению Вольфа, советские лидеры были одержимы темой ядерного удара. Однако решения принимал, разумеется, не он, поэтому разведка ГДР задействовала все свои немалые силы для слежения за позициями американских ракет, нацеленных на СССР. По современным данным, в течение 80-х годов агенты «Штази» завербовали более полутора тысяч(!) военнослужащих западногерманских силовых структур. Большая часть этой сети поставляла информацию о производстве оружия, вооруженных силах, мобилизационных планах и т.п.

Гибель в воздухе

Масла в огонь подлил инцидент с уничтожением южнокорейского «Боинга» в сентябре 1983 года. Ситуация настолько ярко демонстрирует стиль Холодной войны, что требует отдельного рассмотрения. Не следует думать, будто ситуация с авиалайнером оказалась уникальной. Советские и американские летчики за время Холодной войны регулярно имели стычки. Более того, американские военные действительно постоянно совершали акции, которые можно смело назвать провокациями. Например, 4 апреля 1983 года шесть американских самолетов вошли в воздушное пространство над территориальными водами СССР в районе Курил и имитировали авиаудар по острову Зеленый. Перехват этих самолетов просто не осуществлялся. Поэтому психологически советские военные руководители уже были серьезно взвинчены. В специфических условиях 80-х годов приближение неизвестного самолета к границам оказалось однозначно интерпретировано как враждебная акция.

Итак, в ночь на 1 сентября южнокорейский гражданский лайнер (любопытно, что на борту среди «обычных» пассажиров находился американский конгрессмен) отклонился от маршрута и вошел в воздушное пространство СССР. В действительности «Боинг» сбился с курса из-за неверной настройки автопилота, но советским военным об этом, конечно, было неоткуда знать. Мало того, злосчастный лайнер летел над запретной зоной неподалеку от ракетной базы Союза. Как раз в тот день должны были проходить испытания советских баллистических ракет. Поэтому предположить, что из США может явиться разведывательный самолет (в том числе, визуально похожий на пассажирский) на советской стороне были просто обязаны. Мало того. В воздухе в этот момент находился настоящий разведывательный самолет, Boeing RC-135, причем в какой-то момент он настолько сблизился с пассажирским лайнером, что отметки на экранах радаров «слиплись». Лайнер спокойно прошел над Камчаткой, пролетел в том числе неподалеку от военных объектов и вскоре вновь оказался над советской территорией, уже над Сахалином. Положение дел усугубилось маневрами самого «Боинга», принятыми за попытку уйти от преследования. В результате произошло то, что произошло: перехватчик уничтожил авиалайнер двумя ракетами. Ни летчик, ни его командиры на земле и помыслить не могли, что атакуют гражданский борт. Они думали только о том, как уничтожить неприятельский самолет-разведчик.

Когда выяснилось, что на сей раз жертвой советского истребителя стал гражданский самолет, происшествие стали рассматривать как провокацию. На противоположной стороне фронта СССР объявили злобной силой, едва ли не целенаправленно сбившей мирный авиалайнер. Тем более, что всего несколько месяцев назад Рейган произнес известную речь, посвященную «империи зла», и в образ evil Russians трагедия прекрасно укладывалась. В целом американцы по максимуму использовали пропагандистский потенциал ситуации, набросившись на СССР с обвинениями в бесчеловечном убийстве. В действительности не было ни хитроумной провокации, ни злобных «Советов», хладнокровно уничтожающих гражданский самолет. «Боинг» пал жертвой сочетания трагических случайностей и нервного напряжения. Однако этот инцидент еще сильнее углубил и без того параноидальные представления сторон друг о друге. Как это обычно бывает в подобных случаях, никого не интересовала реальность и действительные намерения сторон. Характерно, что впоследствии семьи погибших предъявили судебные иски по адресу корейской авиакомпании, чьи служащие допустили халатное отношение к делу – и выиграли процесс. Однако репутация СССР оказалась подорвана, и никакие тяжбы, конечно, повлиять на этот факт не могли.

Когда многие обязаны немногим

Впрочем, даже гибель пассажирского лайнера со всеми, кто находился на борту, могла стать только досадным эпизодом по сравнению с настоящей бедой. Мировая история в 1983 году обогатилась малоизвестным героем. Подполковник ракетных войск Станислав Петров спас мир тем, что не сделал ничего.

В ночь на 26 сентября Петров заступил на дежурство подмосковного командного пункта. Вскоре после полуночи система оповещения о ядерной атаке подала сигнал. Этот комплекс оповещения совсем недавно поставили на боевое дежурство, он функционировал на полную мощность только с 1982 года. Теперь же космический аппарат засек пуск нескольких ракет с территории США. Петров был обязан немедленно сообщить о происходящем руководству страны, и очень вероятно, что получив сведения об атаке, там дали бы отмашку на встречный удар. В действительности, сигнал оказался ложным: в работу программы вкрался сбой. Из-за ярких солнечных бликов один из четырех советских спутников «увидел» пуск, за ним еще три и дал сигнал.

К великому счастью для планеты, за пультом сидел хладнокровный профессионал. Петров не дал себе запаниковать, и обратил внимание, что запуск показывается только с одной базы и в ограниченном масштабе. Петров проверил оборудование, оно оказалось исправным. По словам самого подполковника, его ноги были ватными, однако голова продолжала работать хорошо.

Станислав Петров

«Машина показывает, что достоверность высшая, — вспоминает Станислав Евграфович. — Сирена орет как оглашенная. Сверху на стене горят большие красные буквы: «СТАРТ». Значит, ракета точно пошла. Я посмотрел вниз на свой боевой расчет. Кто-то даже вскочил со своих мест, на меня оборачиваются. Повысил голос, приказал немедленно занять свои посты. Надо было все проверить. Не могло так быть, что это на самом деле ракета с боеголовками, — описывал Петров положение. — Все данные с нашего компьютера дублируются вышестоящему начальству. Но там в удивлении: почему нет подтверждения от меня? Через пару минут — звонок по правительственной связи. Поднимаю трубку и докладываю дежурному: «Я выдаю вам ложную информацию». Он коротко ответил: «Понял». Благодарен этому человеку, который общался четко, без лишних фраз и вопросов в этот момент. И тут опять взревела система. Вторая ракета пошла. И снова загораются буквы «СТАРТ». А затем в течение трех минут еще три раза. Надпись сменилась на «РАКЕТНОЕ НАПАДЕНИЕ»…

(…)За те две-три минуты ничего толком не проанализируешь. Остается интуиция. Два аргумента у меня было. Во-первых, ракетные нападения с одной базы не начинаются, взлетают со всех сразу. Во-вторых, компьютер по определению — дурак. Мало ли что он за пуск примет…»

Система защиты от сбоя и дурака была многоступенчатой. Однако если бы Петров переложил решение на плечи Андропова, с учетом взвинченного состояния лидеров СССР последствия могли быть непредсказуемыми. Однако подполковник оказался более ответственным и стойким, чем можно было надеяться. Петров своей волей объявил о ложном срабатывании системы предупреждения.

Первое, что получил Петров от руководства – это выволочку за то, что за ночь несостоявшейся войны не был заполнен боевой журнал. Вскоре он ушел в отставку. Сама история несколько лет оставалась неизвестной, и статуэтку с надписью «Человеку, который предотвратил ядерную войну» Петрову вручили в ООН уже в XXI веке. Сам он оценил происшедшее сдержанно: «Это был просто рабочий эпизод».

Военный космос

Отдельным явлением противостояния середины 1980-х стали дебаты вокруг программы «Стратегическая оборонная инициатива». Рейган объявил о ней во всеуслышание 23 марта 1983 года. Теоретически реализация программы должна была обеспечить уничтожение советских и чьих бы то ни было еще ракет в полете при помощи системы лазеров и противоракет. Элементы обороны располагались в космосе, а часть средств поражения должна была основываться на «новых физических принципах». Электромагнитные пушки, боевые лазеры, орбитальные ядерные заряды – в теории концепция впечатляла. На практике это был блеф. Однако советское руководство перспектива переноса гонки вооружений в космос откровенно пугала.

В действительности, СССР имел свои разработки в смысле милитаризации космоса. Например, на боевом дежурстве находилась система перехвата спутников. На испытаниях этого комплекса удалось даже добиться уникального результата — реального уничтожения одним космическим аппаратом другого: выпущенный на перехват спутник-камикадзе подбил мишень. Однако орбитальные войны выглядели слишком дорогим и трудоемким делом, а кроме того, не были ясны действительные возможности США. В СССР просто не представляли, насколько далеко продвинулись американцы в деле противоракетной обороны. Неизвестность нервировала. Андропов выступил с возмущенной речью, обвиняя Штаты в разжигании войны и вопия об опасности космической гонки вооружений. Фактически, Рейган попал в нерв: в Кремле чувствовали глубокое беспокойство по поводу технологического отставания от соперника по Холодной войне. Сейчас, более чем через тридцать лет, США так и не обзавелись эффективной системой противоракетной обороны, но тогда борьба с несуществующей угрозой начала дополнительно отнимать силы у государства. На основании некритично воспринятой информации выдавались задания на технические разработки и выделялись крупные средства. Для СССР в принципе был характерен перекос в сторону ВПК, и к 80-м годам процесс зашел очень далеко: основная часть всех НИОКР в стране велась ради удовлетворения нужд военного ведомства. К созданию отечественной многоэшелонной противоракетной обороны привлекли более четырехсот предприятий, работы курировал генеральный конструктор НИИ радиоприборостроения Анатолий Басистов. В итоге система противоракетной обороны даже была создана и развернута в Подмосковье, правда, на нее оказались потрачены огромные средства, а угроза, от которой должна защитить такая сложная и дорогая система, так и осталась пшиком. Вообще, пороки поздней советской экономики и планирования скорее отразились в истории противодействия СОИ, чем инспирировались ею. Внутри СССР сформировался промышленный монстр, втягивавший в себя кадры и средства. Без всякого преувеличения, перекачанная в ущерб всем остальным направлениям «оборонка» сыграла серьезнейшую роль в крахе государства в целом.

Большие маневры

Начало 1980-х годов отметилось серией крупных военных учений по обе стороны «Железного занавеса». В 1982 году русские провели грандиозные маневры под общим названием «Щит-82». В учениях приняли участие советские вооруженные силы и Варшавский договор. Громадное мероприятие продлилось с середины июня до конца сентября. Согласно легенде учений, провокации со стороны США привели к эскалации конфликта и началу войны со стороны НАТО. СССР со своей стороны должен нанести упреждающий ядерный удар. В ходе «Щита-82» ракетные войска стратегического назначения тренировались в запуске обычных баллистических ракет, с Баренцева моря запускали ракеты морского базирования, из шахт с космодрома Байконур пускали ракеты для того, чтобы их перехватила система противоракетной обороны СССР. Тогда же в очередной раз протестировали систему «Истребитель спутников», крылатые ракеты запускались с бомбардировщиков. Широким жестом ракеты, запускаемые с Баренцева моря направлялись на Камчатку. Кроме того, в рамках учений запустили несколько разведывательных спутников. Ракетные учения уложились в семь часов, отчего и получили именование в прессе «семичасовая ядерная война». Однако дело не исчерпывалось пусками. Тренировались морские пехотинцы, ВДВ, союзники.

«К учениям начали готовиться задолго. – рассказывал позднее десантник. — Было известно, что будут они в Болгарии. «Война» была конкретная. Каждая рота провела занятия на макетной площадке возле штаба, где на песке макетировщиками была создана площадка приземления в миниатюре со всеми ориентирами и рельефом местности: какая-то заводская труба, домики и, конечно же, колючка, огораживавшая военный аэродром, который нам необходимо было захватить. На складах было получено всё новое обмундирование. Утром на аэродром прибыла армада ИЛ-76, загрузились в них без каких-либо пограничных досмотров и полетели. Летели долго, около 1,5 часа, уже и мандраж успел пропасть, а всё не прыгаем (хотя там лёту до Болгарии менее часа). Что-то случилось? Вышедший из пилотской кабины подполковник Луганин, наш замполит батальона, пересиливая шум двигателей, поведал, что в Болгарии идёт гроза. Вот те на: покатались! Через 20 минут замполит опять сообщил, что гроза заканчивается, – «так что готовьтесь», – добавил он. Минут через 15 загорелась жёлтая лампа. Ну вот, дождались всё-таки! Открылись двери, взревела сирена, и десант пошёл. После раскрытия парашюта стал осматриваться вокруг, искать наизусть выученные ориентиры. Но что за чёрт – вокруг одно молоко, ничего не видать! Оказалось, гроза ещё не окончилась, и нас бросили в дождевую тучу. Это стало понятно, когда спустился несколько ниже. Белая туча осталась сверху, а из-за плотной стены вдруг возникшего дождя вдалеке появилась та самая еле различимая труба, только уже в натуральную величину. Ага, а вот и аэродром. Так, понятно, бежать в ту сторону! Самое удивительное, что не было ветра, ни малейшего дуновения! Поэтому картина вокруг была фантастической. Вокруг тебя плотная стена дождя, а ты висишь под огромным зонтом и совершенно сухой. Большие капли, идеально круглые, величиной с вишню падали вниз со скоростью чуть большей моей и поэтому казалось, что они подвешены в воздухе за что-то невидимое. Красотища! Опаньки – метрах в 80-и, медленно переворачиваясь, сапог летит. Всё испортил! Не успел налюбоваться – приземление.»

В ноябре 1983 года НАТО «отдарился» учениями Able Archer («Умелый лучник»). По сюжету учений «советы» вторглись в Югославию и Финляндию, после чего началась полноценная мировая война с использованием химического и ядерного оружия. Так что американцы и их союзники протестировали все уровни угрозы ядерной войны, включая DEFCON-1 (один шаг до массированного применения оружия массового поражения, атомная война неизбежна или уже идет). Раньше такой уровень боевой готовности не объявлялся ни разу, даже DEFCON-2 «включался» только во время Карибского кризиса. К тому же, во время учений применялся новый формат кодированной связи, а на фоне новостей о скором прибытии в Европу «Першингов» в СССР возникли опасения, переходящие в уверенность, что учения перетекут в настоящее наступление. «Лучник»-то имитировал реальные атаки, к тому же, в учениях планировалось задействовать даже политиков, включая премьера Британии Маргарет Тэтчер, канцлера ФРГ Гельмута Коля и президента США Рональда Рейгана. Так что, пока шли эти учения, на советской стороне фронта холодной войны уже сидели в полной готовности наносить встречный удар на случай, если маневры действительно перерастут в нападение. Советские авиачасти в Европе в круглосуточном режиме готовились к бою, разведывательная авиация работала без передыха. Однако теперь уже советские приготовления начали вызывать нервную реакцию у руководства «свободного мира». Буквально перед самыми учениями и в ходе их интенсивность маневров было решено существенно снизить, а участие политиков ограничить.

Руководство СССР воздержалось от решительных шагов. Сказать что-либо определенное по поводу того, кто на сей раз спас цивилизацию от самоубийства, трудно. Двойной агент, завербованный англичанами, Олег Гордиевский, впоследствии приписывал заслугу в успокоении Москвы себе. По версии Гордиевского, США и Британия несколько сбавили приближенность условий учений к боевым, чем и успокоили Кремль. Альтернативная версия предлагает в качестве спасителя Райнера Руппа, агента, завербованного Штази, который якобы сумел передать надежные данные, согласно которым неожиданной атаки под видом учений не планируется.

Рупп

Как обстояли дела в действительности, установить, увы, нереально: архивы советской разведки пока не рассекречены, и сказать, на чьи именно данные опирался Андропов, нельзя. Как бы то ни было, разведывательная лихорадка продолжалась до смерти Андропова в феврале 1984 года, но без прежнего фанатизма. После вступления в руководство страной Константина Черненко работы по поиску несуществующей черной кошки в темной комнате постепенно свернули. Тем более, новый генсек уже был тяжело болен, а следующий правитель СССР оказался человеком и вовсе иных представлений о реальности.

На грани срыва

Особенность тревог Холодной войны состояла в том, что обе стороны в действительности достаточно превратно представляли себе мотивации друг друга. В результате каждый раз любое неловкое телодвижение по противоположную сторону баррикады рассматривалось как вероятный шаг навстречу войне. Поэтому действия и советской, и американской администрации часто напоминали о шутке про самурая, который заранее начинает мстить за свою смерть. Сатирический «Доктор Стрейнджлав» в действительности куда точнее описал реальный стиль ведения Холодной войны, чем может показаться. Ни СССР, ни Соединенные Штаты никогда по-настоящему не желали вовлечения в глобальный конфликт, однако раз за разом выходили на порог Третьей мировой. В конечном счете, несколько раз оказывалось, что на спусковой крючок не нажали только благодаря личному мужеству и мудрости буквально нескольких человек.

В случае с тревогой 80-х, конечно, державы не подошли к порогу войны настолько близко, как это было во времена Хрущева и Кеннеди, однако решения и реакции на чужие шаги весьма характерны. Лидеров Советского Союза часто обвиняют в параноидальном взгляде на мир. Между тем, следует учитывать, какой информацией располагала администрация поздних генсеков, и какими были психология и бэкграунд этих людей. Все советские вожди провели жизнь в состоянии военной угрозы. Андропов и Черненко в сознательном возрасте застали Вторую мировую, Брежнев в ней участвовал лично. Позднее все они жили в ситуации, когда ядерный удар казался вполне реальной перспективой. Тем более, советские политики держали в памяти Карибский кризис и были осведомлены о разнообразных вооруженных инцидентах между советскими и американскими силами. Современные аналитики, например, Эдвард Люттвак, списывают происходящее целиком на паранойю советских лидеров:

«Нам было совершенно непонятно, откуда у Москвы могли возникнуть такие подозрения. Да, конечно, президент Рональд Рейган отринул идею бессрочного сосуществования двух систем и всерьез вступил в идеологическую войну с СССР, поставив перед американской дипломатией задачу неуклонно и неослабно добиваться политической делегитимизации советского строя. Он был категорически против контроля над вооружениями как самоцели, против показных саммитов с советскими руководителями; это изменилось только с приходом к власти Михаила Горбачева. Но в то же время мы в Пентагоне прекрасно знали, что Рейган никогда не отдал бы приказ о ядерной бомбардировке СССР.

Вся эта советская операция «РЯН» была для нас абсолютно фантастической, и мы ломали голову над тем, каким образом в Кремле мог создаться столь далекий от реальности образ американского президента».

Люттвак здесь откровенно лукавит. Сами-то США с упорством, достойным лучшего применения, пытались дразнить гусей и то анонсировали невиданный рост боевых возможностей, то демонстративно проводили грандиозные учения, не пытаясь поставить Советский Союз в известность о своих творческих планах. В результате отчет президентского совета по внешней разведке позднее обескуражено констатировал:

«В 1983 году мы могли непреднамеренно поставить наши отношения с Советским Союзом на волосок от ядерной войны».

С другой стороны, лично Рейган, судя по всему, действительно питал глубокую уверенность в том, что поздний СССР по-настоящему является «империей зла». Более того, узнав о том, что русские рассматривают США как потенциального агрессора, американский президент оказался ошарашен. С его точки зрения, невозможно было вообразить, что США действительно планируют начать ядерную войну. Приходится отметить, что американские лидеры вовсе не производят впечатление более мудрой стороны в этой истории. Совершенно не понимая, какое впечатление производят их действия, они с упорством, достойным лучшего применения, пытались раздразнить своих визави по Холодной войне. В ситуации, когда на кону стояло спокойное существование всей планеты, военные сверхдержавы № 1 в мире периодически вели себя как трудный подросток, пытающийся прощупать границы дозволенного и не слишком задумывающийся о возможных последствиях.

В целом, нужно отметить, что и Андропов, и Рейган, ключевые действующие лица этой драмы, — исходили из представлений о противнике как о чудовищном агрессоре, готовом испепелить планету. При том, что и США, и СССР, безусловно, были готовы пойти на многое ради мировой гегемонии, безусловно, генеральный секретарь Советского Союза и президент Соединенных Штатов исходили из совершенно безумных представлений друг о друге.

Как от американцев, так и от советских лидеров требовались сдержанность и осторожность, чтобы выдержать нервное напряжение и не сорваться, ударив первыми. И как в Вашингтоне, так и в Москве очень туманно представляли себе действительные намерения противника и его образ мышления. Если бы на каком-то этапе нервный срыв привел к настоящей войне, Рейган и Андропов вошли бы в историю как правители, ввергшие планету не только в самую разрушительную по последствиям, но и самую нелепую войну мировой истории.

Хотелось бы, конечно, чтобы опыт ядерного безумия 80-х научил чему-то политиков, принимающих решения в 20-е годы.

источник: https://vk.com/@norinea-ves-mir-v-truhu-voennaya-trevoga-1983-goda