Сражение у Кейп-Код: американо-германская война 1898
На появление у американских берегов эскадры контр-адмирала фон Тирпица, военно-морские силы США отреагировали не сразу. Эффект, произведенный внезапным появлением немецких кораблей у Бостона был таков, что Конгресс поначалу категорически запретил американским броненосцам покидать Норфолк, в страхе перед возможным нападением на Нью-Йорк и Вашингтон. Смятение и испуг были таковы, что даже обсуждалась возможность вообще отказаться от наступательных действий до возвращения эскадры с Тихого Океана! К счастью, более разумная точка зрения все же в итоге взяла верх, но в результате немцы смогли беспрепятственно высадить десант на мысе Кейп-Код.
К 14 сентября (спустя три дня после начала военных действий) обстановка несколько успокоилась. Немецкий флот, не считая эпизодического обстрела гавани Бостона, занял оборонительную позицию, явно не проявляя стремления испытать на крепкость береговую оборону Нью-Йорка. В то же время, бои на суше под Бостоном становились все тяжелее для американских войск.
В сложившейся ситуации, военно-морской секретарь обратился к Конгрессу с предложением нанести удар по немецким транспортным кораблям, стоящим в заливе Кейп-Код. Разведка боем, проведенная 13 сентября американскими крейсерскими силами , несколько успокоила страхи конгрессменов, и в итоге разрешение на выход в море было получено. Известие это в Норфолке встретили воодушевленными возгласами: флот находил свое вынужденное бездействие неприемлемым и страстно желал “настоящего действия”. Моряки хорошо помнили недавние бои с испанцами, и были полностью убеждены (по словам современников), что справятся с немцами так же легко. Действительность, впрочем, оказалась куда сложнее.
15 сентября,адмирал Сэмпсон вышел в море с пятью броненосцами и тремя океанскими мониторами. Изначально адмирал рассчитывал на поддержку крейсерского эскадрона из Нью-Йорка (броненосные крейсера «Бруклин» и «Нью-Йорк»), но непосредственно перед выходом из Норфолка ему телеграфировали, что “Бруклин” не сможет выйти в море из-за поломки в машине. Поэтому адмирал отказался от мысли собрать крейсерский авангард, и использовал два приданых его эскадре бронепалубных крейсера (“Чикаго” и “Сан-Франциско”) только для передовой разведки. Миноносцы, базировавшиеся в Ньюпорте, адмирал хотел задействовать позднее для ночной атаки на немецкие корабли. Корабли были полностью изготовлены к бою: по опыту испано-американской, а также в связи с тем, что действовать предполагали только вблизи побережья, с кораблей была снята большая часть шлюпок и иных пожароопасных частей. Угля взяли лишь треть полного запаса, чтобы не перегружать броненосцы (хотя мониторы несли полный запас).
Семнадцатого числа, после двух дней 10-узлового хода, американская эскадра показалась в виду Лонг-Айленда. О ее прибытии (несмотря на все попытки соблюдать секретность) стало известно и огромная флотилия яхт и гражданских пароходиков, невзирая на страх перед германскими крейсерами, вывалила из Ист-Хэмптона, приветствуя броненосцы. Под громовые крики восторга и отзвуки салюта, американские корабли шли вперед, готовясь вступить в бой за честь своего флага.
В 7.15, когда американские корабли проходили мимо острова Номанс-Лэнд, наблюдатели шедшего в авангарде “Сан-Франциско” обнаружили на горизонте отчетливые дымы крупного корабля. Это был находившийся в дозоре бронепалубный “Кайзерин Аугуста”, самый быстрый корабль, которым располагал германский флот. “Аугуста”, судя по всему, заметила американскую эскадру несколько раньше, ибо полным ходом шла к полуострову Кейп-Код, чтобы с помощью расставленных на нем наблюдательных постов сообщить об опасности.
Завидев немецкий крейсер, адмирал Сэмпсон приказал эскадре увеличить скорость до 12 узлов, и двигаться полным ходом к северному входу в залив. Так как мониторы не могли поддерживать такую скорость без риска для своих машин, адмирал приказал им “подходить по возможности” а также “держаться в резерве”. Командир “Айовы”, капитан Эванс считал, что адмирал Сэмпсон рассчитывал застать немецкий флот врасплох и дать ему бой на стоянке. По словам капитана Эванса, “он (Сэмпсон) хотел запереть германский флот в заливе, преградив 14-мильный проход своими броненосцами, и минно-артиллерийскими обстрелами взорвать столпившиеся в узости германские корабли”. В целом, такое решение не выглядит нереальным, учитывая крайне низкое мнение о боевой подготовке европейских флотов, появившееся у американцев после виктории над Испанией.
В заливе Кейп-Код стояла, укрывшись от непогоды, сильная немецкая эскадра под командованием адмирала фон Тирпица. Ее основу составляли “Курфюрст Фридрих Вильгельм”, “Бранденбург”, “Верт” и “Вессенбург” – четыре больших, новых океанских броненосца. Четыре других ее броненосных корабля были небольшими броненосцами береговой обороны “Зигфрид”, “Беовульф”, “Фритьоф” и “Хеймдаль”. Эти силы, плюс небольшой отряд крейсеров и миноносцев, охраняли огромную флотилию из трех десятков транспортных кораблей, с которых осуществлялось снабжение наступающих на Бостон германских дивизий.
От своих шпионов в Провиденс, фон Тирпиц знал о выходе в океан американской эскадры, но сообщение о ее проходе мимо Лонг-Айленда германский флот не получил. Поэтому первым предупреждением для фон Тирпица стал сигнал от наблюдательных постов в Чатэме, заметивших спешащую “Кайзерин Аугусту”. Узнав о приближении американцев, немецкий адмирал немедленно приказал поднять давление в котлах и готовиться выйти в море для всех четырех своих эскадренных броненосцев: броненосцам же береговой обороны он велел оставаться вместе с транспортами. По некоторым данным можно предположить, что фон Тирпиц боялся, будто выход в море американского флота – уловка, призванная оттянуть его корабли от залива, и позволить американским броненосным крейсерам (коих немцы весьма опасались) нанести удар по транспортам. В 8.35, германские корабли, возглавляемые “Курфюрстом Фридрихом Вильгельмом” обогнули маяк Рэйс-Поинт и вышли в открытое море.
Эскадры встретились в полусотне километров к западу от Франклин-Сволл. Оба флота шли в кильваттерном порядке: во главе эскадр шли флагманские корабли. Американская эскадра, выстроившаяся за “Айовой”, состояла из “Индианы”, “Орегона”, “Массачусеттса” и “Техаса”. В отдалении за ней, идя так быстро как только позволяли машины, шли три монитора: “Миантономо”, “Террор” и “Монтерей”. Немецкая колонна состояла из “Курфюрста Фридриха Вильгельма”, “Бранденбурга”, “Верта” и “Бранденбурга”. Завидев противника, адмирал Сэмпсон отдал приказ готовиться к бою и направил свой флагман на врага.
Американцы открыли огонь первыми, с дистанции порядка 8700 метров. Первой дала залп флагманская «Айова», а следом за ней последовательно вступили в бой и остальные корабли . Броненосцы вели огонь из орудий главного калибра носовых башен, “Айова” в промежутках между залпами своих 45-тонных пушек дополнительно стреляла из четырех носовых 203-миллиметровых орудий. Обстрел, по сообщениям очевидцев, был “интенсивным”: фонтаны воды от падающих снарядов взметывались вокруг германских броненосцев и некоторое время наблюдатели на “Айове” даже были уверены что потопили замыкающий корабль противника. Но тяжелые американские орудия стреляли очень медленно, давая один выстрел в три или даже в четыре минуты, и кажущаяся интенсивность огня совершенно не соответствовала его реальной точности.
Немцы не отвечали до тех пор, пока дистанция не сократилась до 6000 метров, после чего флагманский “Курфюрст Фридрих Вильгельм” дал залп из своей носовой 280-миллиметровой установки под большим углом возвышения. Снаряды легли со значительным перелетом далеко за кормой американской колонны. Вскоре после этого, на мачте флагмана поднялся сигнал “Германия ожидает, что каждый корабль выполнит свой долг” и немедленно затем – “открыть огонь”.
Две колонны броненосцев двигались навстречу друг другу со скоростью в 12 узлов каждая, давая непрерывные залпы из носовых орудий. Американцы стреляли вразнобой, затрудняя тем самым пристрелку: их залпы следовали каждые две или три минуты, но так как каждый корабль стрелял в своем темпе, точность была невысока. Немцы стреляли более тщательно, выверяя залпы и стараясь стрелять одновременно, но их точность была немногим выше американской из-за того, что немецкие орудия требовали обязательной постановки в диаметральную плоскость и на нулевой угол возвышения для перезарядки. В результате, несмотря на то, что обе стороны за время сближения выпустили не менее полусотни тяжелых снарядов, ни одного попадания достигнуто не было.
Когда дистанция сократилась до 5000 метров, германский флот начал заворачивать вправо, стремясь развернуться к противнику бортом и использовать всю мощь бортового залпа “Бранденбургов”. Американцы, с некоторым запозданием, выполнили то же самое. Впоследствии, немецкие источники писали, что фон Тирпиц хотел внезапным разворотом сосредоточить всю мощь бортового залпа своих кораблей против флагманского американского броненосца, но записи самого контр-адмирала не дают никакого намека на подобный характер действий.
В этот момент, американцы добились своего первого попадания. Восьмидюймовый снаряд с “Айовы”, пролетев пять с половиной километров, ударил в купол средней барбетной установки “Бранденбурга”, пробил броню, и разорвался внутри. Страшный взрыв произвел ужасное кровопролитие: почти вся прислуга, кроме двух канониров, была убита или ранена. Одно тридцатипятикалиберное орудие оказалось полностью выведено из строя осколком, повредившим его затвор. Вспышку увидели на американских кораблях, и команда “Орегона” дружно закричала “ура!!!”, так как (по словам американских моряков) “все были уверены, что проклятые колбасники сейчас взорвутся как граната”. Но торжество было недолгим, так как немецкая колонна повернула, и двадцать два – за вычетом подбитой установки – сорокапятитонных орудия открыли огонь.
Германские броненосцы открыли огонь по американской колонне с дистанции в 4500 метров, считавшейся по тогдашним меркам, значительной. Все снаряженные 280-миллиметровые орудия произвели по выстрелу, после чего развернулись для перезарядки, и эстафету приняли на себя скорострельные 105-миллиметровые пушки. Эти легкие орудия управлялись вручную и могли непрерывно следовать за целью, и поэтому первые попадания американцам нанесли именно они: два снаряда ударили в “Индиану” и один в “Айову”. Все попадания пришлись в толстые забронированные части, поэтому никакого вреда (если не считать разбитого осколками боевого прожектора на “Индиане”) нанесено в тот момент не было, но американцы были неприятно поражены тем, что “уже разгромленные” – как они было считали – немцы, еще сопротивляются. Затем американские броненосцы начали отвечать на огонь, развернув на борт свои 330-миллиметровые и 203-миллиметровые орудийные башни.
Произведя первый бортовой залп, немцы очень быстро прошли вдоль строя американской эскадры, стреляя согласованно и интенсивно. Расстояние между колоннами составляло при этом от 4500 до 3500 метров, и огонь скорострельных орудий был чрезвычайно интенсивен. Тяжелые немецкие орудия тратили, как кажется, слишком много времени на приведение в боевую готовость: промежутки между выстрелами были слишком большими. Огонь американских орудий, напротив, стал быстрее, но по-прежнему оставался слишком неточен. Особенно это сказывалось на тяжелых 330-миллиметровых пушках в их несбалансированных башнях, повороты которых сильно смещали центр тяжести корабля. 203 и 150-миллиметровые орудия действовали более удовлетворительно, и, кажется, несколько более быстро чем раньше.
В 12.11, тяжелый немецкий снаряд ударил в башню главного калибра “Орегона”, но не пробил ее и отскочил в море.
Почти немедленно, в 12.14, другой большой снаряд попал в борт “Айовы”. Тяжелая 240-килограммовая бронебойная бомба пробила тонкий верхний пояс линкора, прошла через отсеки, ударила в броневую палубу, и, не пробив ее, отскочила и разорвалась у противоположного борта. Столб дыма “взметнулся выше мачт”, но боеспособности флагманский броненосец не утратил и продолжил движение. Несколько секунд спустя, неустановленного калибра снаряд разорвался в его носовой части. В ответ, восьмидюймовые орудия “Индианы” вбили снаряд в барбет носовой установки “Верта”, оставив на нем огромную вмятину и ранив осколками нескольких немецких моряков.
Пройдя мимо американской колонны, фон Тирпиц немедленно повернул на этот раз вправо. Он рассчитывал охватить хвост американского построения, и напасть всеми силами на маленький и старый “Техас”, замыкавший линию. Адмирал Сэмпсон разгадал его маневр, и в свою очередь также довернул вправо, пытаясь перестроить корабли против хвоста германской колонны. В результате, оба флота как бы вращались вокруг общего центра, догоняя по кругу друг друга. Расстояние между концевыми кораблями составляло порядка 4000 метров.
Основной удар фон Тирпица пришелся на старый “Техас”. Этот второклассный броненосец, оказавшийся под обстрелом “Фридриха дер Гроссе” и “Бранденбурга”, выдержал с честью нелегкое испытание. Два 280-миллиметровых снаряда пробили его борт над самым броневым поясом в носовой части. Кормовое 152-миллиметровое орудие было уничтожено вместе с рассчетом. Немецкие десятисантиметровые и восьмисантиметровые орудия непрерывно стреляли по цитадели броненосца, и несколько попаданий вызвали пожар прямо между башнями главного калибра. Тем не менее, вопреки всем рассчетам немцев, “Техас” сумел постоять за себя: его 305-миллиметровое орудие левого борта пробило нос “Фридриха Вильгельма” как раз над броневым поясом. Шестидюймовые орудия американского броненосца засыпали германский флагман множеством снарядов , сильно повредив осколками его небронированый надводный борт. Шедший перед “Техасом” “Массачусеттс” пришел на помощь своему меньшему собрату, и обстрелял “Фридриха Вильгельма” из своих тяжелых орудий. Один восьмидюймовый снаряд ударил в конструкцию подвесного мостика надстройки немецкого броненосца, разрушил ее. Обломки рухнули прямо на среднюю установку 280-миллиметровых орудий “Фридриха Вильгельма”, изрядно затрудняя ее вращение.
В то время, как в хвосте американской колонны разыгрывалась эта драма, три ведущих ее броненосца – “Айова”, “Индиана” и “Орегон” – вступили в бой с замыкающими немецкими “Бранденбургом”, “Вертом” и “Вессинбургом”. Каждый броненосец выбрал себе противника и стрелял по нему полными бортовыми залпами. В ходе этой перестрелки, “Айова” поразила двумя 305-миллиметровыми снарядами “Вессинбург”, вызвав на нем сильный пожар, но и сама пострадала от 280-миллиметровых снарядов.
“Индиана” вступила в бой с “Вертом”, давая бортовые залпы 330-миллиметровыми орудиями. Ее 203-миллиметровые башни левого борта не могли действовать из-за поломок, но ее шестидюймовые орудия с лихвой возместили это. “Верт” неоднократно попадал в ее корпус, но ни разу не сумел пробить броню и нанести ей сколь-нибудь серъезные повреждения. “Орегон”, сражавшийся с “Бранденбургом”, был поражен двумя 105-миллиметровыми снарядами в носовую часть над ватерлинией, из-за чего его скорость снизилась до 10 узлов. Один 280-миллиметровый снаряд ударил его в главный пояс, но не пробил его. Его надстройка сильно пострадала от града снарядов немецких скорострельных орудий, и трубы были изрешечены, но жертв на борту оказалось на удивление мало.
Обмениваясь залпами, эскадры совершили две полных циркуляции друг вокруг друга. Вероятно, это вращение могло продолжаться еще долго, но в 12.32, тяжелый 330-миллиметровый снаряд с “Индианы” ударил в “Верт”, пробив каземат носового 105-миллиметрового орудия правого борта и разорвавшись под надстройкой. Столб огня взметнуся в небо: носовая надстройка немецкого броненосца была полностью разрушена. Передняя мачта упала, батарея 88-миллиметровых орудий была охвачена пожаром и полностью прекратила функционировать. Связь с мостиком была нарушена, штуртросс перебит. В следующую секунду, еще один снаряд неустановленного калибра пробил надводный борт в носовой части прямо над бронепоясом. Тяжело поврежденный броненосец немедленно качнулся вправо и вышел из строя, сообщив сигналом, что временно не может продолжать бой.
Этот сигнал не был распознан на замыкающем “Вессинбурге”, рулевой которого следил только за маневрами идущего впереди корабля. В результате, “Вессинбург” повторил маневр “Верта”, прежде чем капитан его разобрался, что два ведущих германских броненосца остались на прежнем курсе. Из-за этого непредвиденного маневра, германский “Вессинбург” был взят в вилку одновременно “Айовой” и “Индианой” (которая в дыму спутала его с “Вертом”) и получил несколько чувствительных попаданий 152-миллиметровыми орудиями в кормовую часть.
Внезапное нарушение строя эскадры существенно сбило с толку фон Тирпица. Сочтя отход “Вессинбурга” за запланированный акт, он решил, что два замыкающих германских броненосца тяжело повреждены и вышли из строя. Прекратив свою атаку на “Техас”(который по-прежнему не высказывал признаков слабости, он приказал “Курфюрсту Фридриху Вильгельму” и ведомому “Бранденбургу” немедленно отвернуть вправо “все вдруг” и идти на помощь двум замыкающим броненосцам. Маневр был исполнен быстро и эффективно.
Американский флот в ситуации не разобрался. Адмирал Сэмпсон никак не мог понять в густом дыму , куда же делись немецкие броненосцы? Его наблюдатели, через узкие амбразуры боевой рубки, видели только стремительно отходящий “Вессинбург” и следующую за флагманом “Индиану”. Так и не поняв, что и где происходит, адмирал приказал поставить руль прямо и повел всю эскадру за собой вперед, одновременно приказав прекратить огонь.
Пока американский флот на полном ходу удалялся от места сражения, фон Тирпиц встретился с своими двумя отошедшими кораблями, выяснив, к своей большой радости, что они не выведены из строя и не уничтожены. На “Верте” уже восстановили контроль, и германская эскадра снова выстроилась в линию. К этому моменту и Сэмпсон, наконец, разобрался в ситуации (успев, правда, удалиться от немцев почти на одиннадцать километров).
Обе эскадры вновь выстроились друг против друга, в готовности продолжать сражение. Но теперь оба командующих были более осторожны. Сэмпсон, утратив один раз управление полем боя, опасался повторения подобного, и не испытывал желания лезнь на рожон . Фон Тирпиц же, ознакомившись с мощью американских орудий, не желал рисковать, помня, что до ближайших ремонтных баз германским кораблям предстояло идти более семи тысяч километров!
В 14.01, германская эскадра открыла огонь с дистанции в 10000 метров. Американцы ответили огнем своего главного калибра и оба флота, двигаясь друг против друга, вели дуэль на большой дистанции, после сократившейся до 7000 метров. Для американских тяжелых орудий эта дистанция была явно великовата: кроме того, по прямому распоряжению адмирала Сэмпсона, американская эскадра вела огонь последовательными залпами, стреляя вслед за флагманом по очереди, что несколько улучшило точность, но уменьшило скорость стрельбы до одного залпа в 4-5 минут. Немецкие же орудия обладали явно недостаточной бронебойностью, чтобы на таком расстоянии нанести серъезный вред тяжелой броне американских кораблей. Хотя немцы дважды попали в “Орегон” и дважды – в “Массачусеттс”, единственным итогом этой перестрелки для них стала вышедшая из строя носовая башня 203-миллиметровых орудий на левом борту “Орегона”. Немецкий снаряд пробил броню башни, ударил в казеную часть орудия, и разорвался внутри. Вспыхнуло ослепительное пламя, и некоторое время все боялись, что огонь проникнет в погреба боеприпасов, но пламя удалось быстро локализовать.
В ответ, “Айова”, стреляя с 7500 метров, добилась одного попадания в “Верт”. 305-миллиметровый снаряд ударил в носовую часть броненосца, попал в главный пояс, и пробил устаревшую, сталежелезную броню, разорвавшись внутри. Пробоина образовалась как раз на уровне ватерлинии: в пробитую брешь хлынула вода, и только рациональное деление корпуса на отсеки спасло “Верт” от гибели.
К 14.45 ситуация, наконец, изменилась в том плане, что на подмогу к американским броненосцам прибыли наконец-то мониторы. Видя, что американские силы увеличились, фон Тирпиц принял решение отступить к Кейп-Код и соединиться там с своими малыми броненосцами класса “Зигфрид”, остававшимися в прикрытии десантных транспортов. Американский флот преследовать немцев не стал: боеприпасов главного калибра на американских кораблях после двух часов непрерывной стрельбы осталось мало, часть орудий вышла из строя из-за поломок и боевых повреждений. Кроме того, погода начала ухудшаться. С моря дул резкий, все усиливающийся ветер, неприятный для низкобортных американских броненосцев и мониторов. “Орегон” с его поврежденным носом глубоко зарывался в волны, выдавая не более восьми узлов: его носовую башню сильно заливало. “Айова” имела поврежденный верхний пояс и проблемы с механизмами. В результате, Сэмпсон принял решение отказаться от атаки на немецкие войсковые транспорты и прекратить бой, просигналив флоту “Хорошо сделано!”. Этот сигнал встретили криками радости на американских кораблях.
В 15.30, американский флот, построившись в две колонны, отбыл к Норфолку. Немцы следили за ним со своей стоянки на Кейп-Код, но в море больше выходить не пожелали, отрядив лишь два малых миноносца для наблюдения за отходом неприятельского флота.
Определить победителя в сражении при Кейп-Код представляется нелегкой задачей. Большинство все же склоняется к тому, что победителем должен быть назван адмирал фон Тирпиц. Тактически, он выполнил свою задачу: заставил американский флот отступить и не позволил ему уничтожить транспортные корабли. Но с стратегической точки зрения, сражение нельзя было охарактеризовать иначе как больше германское поражение и сам фон Тирпиц не оценивал его иначе.
В то время как американский флот имел практически неограниченные ремонтные возможности своих основных баз, германская эскадра была отделена от ближайшего дружественного порта всей шириной Атлантики. Ее возможности восстановления повреждений ограничивались возможностями корабельных мастерских. В ходе двухчасовой перестрелки у Кейп-Код, два германских броненосца были повреждены, и один из них – “Верт” – настолько серъезно, что не мог выдержать перехода через Атлантику . В итоге, немцам пришлось интернировать его до конца войны в британском порту Нассау.
Лучше всего подвел итог сражению при Кейп-Код один чернокожий кочегар с “Айовы”, который, услышав о приказе выйти из боя, произнес: “Отступаем? Ну, мы-то вернемся, а вот немцы –сомневаюсь!” (англ. “Retreat? Well, we’ll be back, but I doubt that Germans would”.)
Повреждения кораблей в бою при Кейп-Код
“Айова” получила три или четыре попадания 280-миллиметровыми снарядами, один из которых пробил ее верхний пояс и разорвался над броневой палубой. Ее трубы и вентиляторы были сильно избиты огнем американских скорострельных орудий, что в определенной степени способствовало потере хода в конце сражения. Она потеряла 75 человек убитыми и раненными, из них более 50 – от внутреннего разрыва 280-миллиметрового снаряда.
“Индиана” пострадала незначительно. Противник дважды попал в нее 280-миллиметровыми снарядами и более десяти раз – 105-миллиметровыми и 88-миллиметровыми, но оба крупнокалиберных попадания пришлись в главный пояс. Боевой прожектор на ее рубке был разбит, и обе 203-миллиметровые башни левого борта вышли из строя из-за поломок, но тяжелых повреждений не было, а в команде было всего двое раненных.
“Орегон” был тяжело поврежден обстрелом. Два 105-миллиметровых снаряда поразили его нос у форштевня, и сильно повредили таранную переборку. Корабль набрал много воды, и сильно осел носом, что стало одной из причин решения адмирала Сэмпсона прекратить бой. Он трижды был поврежден 280-миллиметровыми снарядами, один из которых ударил в башню главного калибра, другой – в главный пояс, а третий – разбил башню 203-миллиметровых орудий. Надстройка его была вся изрешечена 88-миллиметровыми снарядами (в одной только броневой рубке насчитали восемь вмятин от прямых попаданий) и на нем произошло несколько пожаров в кормовой части. Тем не менее, потери экипажа оказались сравнительно невелики – 22 убитых и 37 раненных.
“Массачуссетс” пострадал незначительно. Большую часть времени, этот следующий почти в самом хвосте колонны броненосец не подвергался сосредоточенному огню. Один 280-миллиметровый снаряд ударил его в бок кормовой башни и оставил большую вмятину. Еще один 105-миллиметровый пробил борт в корме, и разорвался прямо над броневой палубой. В дальнейшем, во время перестрелки на дальней дистанции, он получил еще два попадания 280-миллиметровых снарядов, один из которых ударил в угольную яму но не взорвался, а другой сбросил за борт правый якорь. Потери экипажа оказались 8 убитых и 19 раненных.
“Техас” был тяжело поврежден обстрелом “Фридриха Вильгельма”, который сосредоточил почти всю свою огневую мощь на этом второклассном броненосце. Два тяжелых снаряда пробили его корпус в носовой части над самым броневым поясом, проделав огромную пробоину. Один из них ударил в основание цитадели и раздробил броневую плиту, но к счастью, не пробил ее насквозь. Палуба корабля была сильно повреждена обстрелом 105-миллиметровых и 88-миллиметровых орудий немцев: кормовое 152-миллиметровое орудие “Техаса” в щитовой установке было полностью уничтожено прямым попаданием немецкого снаряда. Кормовое шестидюймовое орудие в каземате по левому борту вышло из строя из-за разрыва 88-миллиметрового снаряда в амбразуре. В цитадель броненосца было множество попаданий, вызвавших сильный пожар: купол правого 305-миллиметрового орудия был сильно поврежден осколками. Кроме того, попытки стрелять из диагонально расположенных орудий поперек палубы сами по себе привели к многочисленным повреждениям. Из 392 матросов и офицеров экипажа, 81 (почти четверть команды) были убиты или ранены.
Потери немцев были оценены по результатам инспекции германских кораблей фон Тирпицем сразу же после боя и по результатам британского изучения интернированного “Верта” в Нассау.
“Курфюрст Фридрих Вильгельм” пострадал в бою с “Техасом” и “Массачуссетсом”. Один 305-миллиметровый снаряд разорвался в его носовой части, уничтожив матросский кубрик и обрушив вниз часть верхней палубы. Еще один снаряд неустановленного калибра ударил в главный пояс, но отскочил, не пробив плиты. Он сильно пострадал от огня 203-миллиметровых и 152-миллиметровых орудий американцев, особенно от восьмидюймового снаряда с “Массачусетса”, обвалившего подвесной мостик надстройки прямо на центральную 280-миллиметровую установку германского броненосца. Две его 105-миллиметровые пушки были разбиты вдребези попаданиями американских шестидюймовых снарядов. Кроме того, американские скорострельные 6-футовые орудия буквально измочалили носовую часть броненосца .
“Бранденбург” в самом начале боя получил тяжелое повреждение от американского 203-миллиметрового снаряда, пробившего купол барбетной установки в центре корпуса и убившего почти весь ее расчет. Одно из пострадавших орудий в дальнейшем удалось задействовать, но стреляло оно лишь эпизодически. Два 152-миллиметровых снаряда с “Орегона” разбили его кормовую надстройку, уничтожив два 88-миллиметровых орудия. Одно 105-миллиметровое казематное орудие “Бранденбурга” было выведено из строя попаданием 6-фунтового снаряда в амбразуру. Общие потери эпиажа составили 25 убитых и 14 раненных.
“Верт” оказался наиболее пострадавшим кораблем в сражении. В ходе перестрелки с “Индианой”, он получил четыре попадания 152-миллиметровыми снарядами подряд, одно из которых пробило купол носовой 280-миллиметровой установки, другое – произвело сильный взрыв прямо на броневой палубе а два других пришлись в незащищенный борт прямо над бронепоясом. Затем 330-миллиметровый снаряд ударил в его корпус и взорвался, полностью разрушив надстройку. Носовая батарея 88-миллиметровых орудий была уничтожена, боевая рубка повреждена и управление боем нарушено. Кроме того, на корабле вспыхнул сильный пожар. Команде удалось вернуть броненосец в строй, но во время перестрелки на дальней дистанции, 305-миллиметровый снаряд с “Айовы” пробил его броневой пояс в носовой части. Одна большая 300-миллиметровая сталежелезная плита была полностью сорвана с основания и две соседние также смещены. Броненосец набрал много воды и стал сильно оседать на нос (крен удалось частично выпрямить только за счет непрерывной работы помп). Его максимальная скорость в конце боя была не больше семи узлов из-за давления воды на переборки.
“Вессинбург” загорелся в результате попадания двух 305-миллиметровых снарядов с “Айовы” и пожар не удалось потушить до самого конца боя. Его надводный борт был сильно разбит тяжелыми снарядам и американского броненосца. Одна из сталежелезных плит кормовой барбетной установки раскололась после прямого попадания 203-миллиметрового снаряда, но деревянная обшивка защитила от последующих повреждений. На отходе, этот корабль был обстрелян “Индианой”, которая дважды попала в него 152-миллиметровыми снарядами. Один из них попал в броневой пояс, другой пробил борт в кормовой части и рикошетировал от броневой палубы.
