Статья Виталия Торопцева с сайта WARSPOT от 15 мая 2020 года.
Содержание:
В предыдущем цикле статей говорилось о боевых действиях 110-й и 181-й танковых бригад из состава 18-го танкового корпуса при отражении немецкого наступления на Воронеж в период с 4 по 9 июля 1942 года. Однако история о том, как танкисты генерал-майора Черняховского обороняли город, была бы неполной без описания действий ещё одной бригады из состава корпуса — 180-й тяжёлой танковой.
180-я танковая бригада (тбр) была сформирована в июне 1942 года в Сталинграде и включена в состав только что созданного 18-го танкового корпуса (тк) под командованием генерал-майора И.Д. Черняховского. Кроме неё, в корпус входили 110-я и 181-я тбр, которые насчитывали по 44 средних Т-34 и по 21 лёгкому Т-60. В отличие от них, 180-я тбр была тяжёлой: в её штате числилось 24 КВ-1 и 27 Т-60. Командовать бригадой был назначен подполковник Михаил Захарович Киселёв.
Танкисты 180-й танковой бригады перед боем
В первых числах июля 1942 года матчасть и личный состав 180-й тбр были переброшены по железной дороге в Воронеж и 2 июля выгрузились на станции Сомово. Пройдя своим ходом 10 км, бригада сосредоточилась в лесу в районе посёлка Маклок. Была проведена разведка возможных маршрутов выдвижения в нескольких направлениях, после чего в журнале боевых действий бригады была сделана соответствующая запись:
«Маршрут на Рамонь удовлетворительный, маршрут на Чертовицкое для тяжёлых танков непригоден, на Подгорное — требуется усиление мостов через реку Воронеж».
3 июля в 20:00 в расположение бригады прибыл командующий 18-го тк генерал-майор Черняховский, который ознакомил комбрига Киселёва и его штаб с предстоящими задачами. К этому моменту стремительно наступавшие немецкие танковые и моторизованные соединения уже находились на подступах к Воронежу. Единственной серьёзной силой на пути противника являлся 18-й тк, бригадам которого предстояли тяжёлые бои. 4 июля передовые отряды 24-й танковой дивизии (тд) и моторизованной дивизии (мд) «Гроссдойчланд» захватили переправы через Дон и образовали на его восточном берегу плацдармы для дальнейшего наступления.
В тот же день комкор Черняховский перебросил навстречу наступающему противнику 110-ю тбр с задачей уничтожить немецкие части, переправившиеся на восточный берег Дона, и вечером бригада вступила в бой. 5 июля Черняховский приказал перебросить на это направление с той же задачей и 181-ю тбр. В завязавшихся на юго-западных подступах к Воронежу боях советским танкистам не удалось остановить продвижение противника: обе бригады были вынуждены отступить в городские кварталы, где оказались в окружении и к 9 июля были разгромлены.
Изнурительные марши
В эти тяжёлые дни 180-я тбр, согласно приказу командования, продолжала оставаться на восточном берегу реки Воронеж. Причин для такого решения было несколько. Во-первых, не хватало ГСМ: согласно докладу о боевых действиях 18-го тк за июль 1942 года, 180-я тбр изначально получила всего четверть от необходимой заправки горючего, тогда как 110-я и 181-я тбр имели по полному комплекту. Во-вторых, в ходе проведённой инженерной разведки выяснилось, что далеко не все имевшиеся переправы через реку Воронеж подходят для тяжёлых КВ, что могло затруднить маневрирование бригады на правобережье. Наконец, главное: 180-я тбр должна была выступить в роли резерва, который комкор Черняховский собирался использовать для отражения попыток противника переправиться на левобережье Воронежа. С целью предотвратить высадку вражеского десанта бригада ежедневно перебрасывалась с одного угрожаемого направления на другое. Вот как это происходило.
Карта из журнала боевых действий 180-й танковой бригады с отметками дислокации в районе Придачи
4 июля ранним утром офицер связи 18-го тк передал командиру 180-й тбр приказ выдвинуться в район Придачи и занять оборону фронтом на юг с задачей оборонять переправы через реку Воронеж. Бригада совершила марш и в 12:00 заняла позиции в указанном районе. Однако тут же из штаба 18-го тк пришло новое распоряжение: 392-му танковому батальону (тб) предписывалось перейти в район Масловки, а мотострелково-пулемётному батальону (мспб) — в район Никольского, что и было сделано. Вечером того же дня в штаб 180-й тбр прибыл заместитель командующего Брянским фронтом генерал-майор И.О. Яркин и приказал выделить пять Т-60 из 393-го тб для действий в составе истребительного отряда, в который также входили орудия ПТО и автоматчики, что и было выполнено. Задачей этой группы было предотвращение возможной высадки немецкого десанта через реку Воронеж к югу от города.
Утром 5 июля на командный пункт 180-й тбр прибыл комкор Черняховский и лично приказал бригаде оставить занимаемый район и перейти в район Каменка-Верховская с задачей не допустить переправы противника через Дон на рубеже Гремячье — Борщево. Марш проходил днём в условиях господства в воздухе немецкой авиации, однако ожидаемого воздушного налёта, к счастью, не последовало. Во время движения танковых батальонов на КП бригады прибыл офицер связи от заместителя командующего Брянским фронтом генерал-майора Яркина и передал приказ, чтобы бригада приостановила выдвижение в новый район до наступления темноты. Однако распоряжение запоздало, и части к 20:00 вышли в указанный район. Непрерывная эксплуатация техники начала сказываться на её состоянии: во время марша два КВ вышли из строя и остались неисправными в селе Верхнее Боево.
Обращает на себя внимание тот факт, что все распоряжения на марши 180-я тбр получала или через делегатов связи, или от лично приезжавших в бригаду комкора Черняховского и заместителя командующего Брянским фронтом Яркина. Радиосвязь для передачи приказов не использовалась — с ней у всех трёх бригад 18-го тк были постоянные проблемы. Радиостанций было мало, они регулярно выходили из строя, ощущалась нехватка элементов питания.
Карта из журнала боевых действий 180-й танковой бригады с отметками дислокации в районе Придачи
6 июля в 10:00 очередной делегат связи передал комбригу новый приказ — на этот раз уже от командующего Брянским фронтом генерал-лейтенанта Ф.И. Голикова — о возвращении бригады в левобережную часть города обратно на Придачу. В 12:00 в бригаду снова прибыл генерал-майор Яркин и лично продублировал распоряжение командующего фронтом, приказав командиру 392-го тб капитану Е.И. Дружкову немедленно выдвинуться в указанный район с задачей удержать переправу через реку Воронеж и не допустить немецкого прорыва в левобережную часть города. Батальон выступил. Во время марша капитан Дружков выслал вперёд разведку, которая принесла ошеломляющую весть: южная окраина Придачи уже занята вражескими танками, пехотой и противотанковой артиллерией. Но каким образом противник смог оказаться в этот день на левом берегу Воронежа?
Немцы на левом берегу Воронежа
Ранним утром 6 июля немецкая 24-я тд продолжила наступление на Воронеж. Боевые машины и мотопехота 21-го панцергренадёрского полка (пгп), атаковавшие со стороны Шиловского леса, в 10:30 (время немецкое) ворвались на южную окраину Воронежа и с ходу захватили район Чижовки, где оборонялись несколько малочисленных пехотных подразделений НКВД, имевших лишь лёгкое стрелковое вооружение. Проведённая накануне разведка позволила немцам установить, что в Воронеже находятся разрозненные части советских войск, не имеющие связи между собой. В обороне защитников города были найдены бреши.
В один из таких разрывов и устремился передовой отряд 21-го пгп. Немецкие танки и бронетранспортёры с мотопехотой прошли вдоль улицы 20-летия Октября и, не останавливаясь, двинулись по Вогрэсовскому мосту через реку Воронеж на левый берег. Оборонявшие мост подразделения 41-го полка НКВД, ополченцы и батарея зенитных орудий из состава 3-й дивизии войск ПВО не смогли оказать им какого-либо сопротивления. Возможно, зенитная батарея была подавлена в ходе одного из многочисленных налётов вражеской авиации, а не имевшие противотанковых средств чекисты и ополченцы не имели никакой возможности остановить бронетехнику.
Сюда дошли немцы. Оборонительные сооружения на углу улицы Героев Стратосферы и проспекта Сталина, 1942 год
Проскочив мост, немецкий передовой отряд вышел на перекрёсток улицы Героев Стратосферы и проспекта Сталина (в настоящее время Ленинский проспект) и захватил в этом районе ряд зданий. Несколько танков в сопровождении мотопехоты продвинулись ещё дальше и дошли до территории эвакуированного в Куйбышев авиационного завода №18, а также находившейся рядом с заводом станции Придача. На этом участке сапёры привели в негодность часть полотна железной дороги, а также взорвали расположенный неподалёку железнодорожный мост. Захватив важный плацдарм, немецкие танкисты и артиллеристы заняли выгодные для обороны позиции. Окопавшись, панцергренадёры готовились к ответным действиям советской стороны.
Получив известие о появлении на Придаче немцев, командир 392-го тб капитан Дружков принял решение о немедленной атаке, и батальон с марша вступил в бой. Вот как это описано в журнале боевых действий 180-й тбр:
«6 июля 1942 года, 18:00. 392-й тб при поддержке противотанковой батареи и двух взводов автоматчиков атаковал с юга противника в составе до двух рот пехоты с автоматчиками, до батареи 75-мм орудий, до батареи 105-мм орудий, до 15 средних и малых танков, занявших район южной окраины Придача. Огнём танков и орудий противника атака 392-го тб была приостановлена, и батальон перешёл к обороне на рубеже ручья на южной окраине Придачи. 392-й тб уничтожил два средних танка и два 75-мм орудия противника. Потери 392-го тб: убито 6 человек, ранено 3 человека, в том числе сам командир батальона капитан Дружков (продолжил командование батальоном). Танков: подбито два КВ и один Т-60, сожжены один КВ и два Т-60».
Таким образом, попытка командира 392-го тб сходу выбить передовой отряд панцергренадёров 24-й тд с занятого ими на левом берегу плацдарма потерпела неудачу. Неподготовленная атака без вскрытия расположения вражеских огневых точек вряд ли могла быть успешной. Кто знает, будь в 18-м тк исправно работающая радиосвязь, смог бы 392-й тб на несколько часов раньше прибыть в угрожаемый район? Возможно, тогда подразделению капитана Дружкова удалось бы выбить не успевших закрепиться панцергренадёров с захваченных позиций? Увы, в реальности всё было иначе, и в руках противника оказались важный мост и удобный плацдарм для дальнейшего наступления на город. По итогам 6 июля в журнале боевых действий 24-й тд отмечалось: «Головной дозор в 10:30 ворвался в южную часть города и овладел неповреждённым южным мостом через реку Воронеж».
Ополченцы Воронежского авиационного завода на военных занятиях, 1941 год
Представляет интерес ещё один документ, датированный этим же днём. В донесении командующему 40-й армии новый начальник Воронежского гарнизона подполковник А.М. Дюльдин докладывал:
«06.07.1942, 18:00. По данным разведки и своих частей установлено:
1) южная окраина города (Военный городок). Главные силы противника в 8–10 км. В 14:50 10 лёгких танков противника вышли из города на Вогрэсовский мост. С ними до роты автоматчиков. Общее движение на Монастырщенку. Данный район находится под артиллерийским огнём противника. Наши части: 66-я и 67-я танковые бригады, 605-й и 287-й стрелковые полки.
2) западная окраина города. Идут бои севернее Задонского шоссе. Данный район обстреливается артиллерийским и миномётным огнём противника. Наши части занимают новые позиции.
3) северная окраина города. Севернее СХИ в лесу ведётся ружейно-пулемётная перестрелка. Как видно, передовые части наших войск вошли в тесное соприкосновение с противником. В данном районе действует 232-я стрелковая дивизия».
Уровень осведомлённости начальника Воронежского гарнизона о ситуации в городе красноречиво иллюстрирует фраза «Как видно, передовые части наших войск вошли в тесное соприкосновение с противником». О присутствии в Воронеже 18-го тк, 110-я и 181-я тбр которого в этот день вели ожесточённые бои на юго-западной окраине города, подполковник Дюльдин даже не пишет. При этом он зачем-то упоминает 66-ю и 67-ю тбр из состава 17-го тк, которые в этот день держали оборону у Ново-Животинного в 25 км от Воронежа.
Неожиданный приказ
В ночь на 7 июля к месту недавнего боя между 392-м тб и немецким танковым десантом подошли остальные части 180-й тбр: 393-й тб и мспб, которые сосредоточились на северной опушке рощи к северо-западу от Масловки. 7 июля в 05:00 подполковник Киселёв отдал приказ по бригаде приготовиться к атаке, и батальоны начали выдвигаться на исходные позиции. Начало атаки было назначено на 07:00, однако в 06:30 неожиданно пришло приказание от командования Брянским фронтом о немедленном возвращении всей бригады в район Каменка-Верховская:
«07.07.1942, 04:00. Командиру 180-й тбр, карта 200.000. Командующий войсками Брянского фронта приказал: немедленно главными силами бригады вернуться роща севернее Каменка-Верховская (Олень-Колодезь). Один батальон оставить в районе Никольское, договориться о взаимодействии с 16-й истребительный бригадой. Выполнять немедленно. Генерал-майор Яркин».
Чем было продиктовано это решение? Согласно советским документам, всё тем же опасением не допустить переправы немецких танков через реку Воронеж, а также выхода противника в направлении Костёнки, Каменка-Верховская, Ново-Алёновка. Но что могло быть опаснее для судьбы Воронежа, чем уже имевшие место потеря стратегического Вогрэсовского моста и захват немецким танковым десантом плацдарма непосредственно в левобережной части города? Какие аргументы привели к такому решению командование Брянского фронта, сейчас остаётся только догадываться. Вот и получилось, что в течение всего 7 июля немецкий передовой отряд 21-го пгп, удерживавший плацдарм на левом берегу Воронежа, был предоставлен сам себе. Боевые действия против него в это день вели только подразделения 41-го полка НКВД, которые без поддержки танков не имели ни малейшего шанса выбить панцергренадёров с левобережья.
Танки 24-й танковой дивизии вермахта, лето 1942 года
Впрочем, весь этот день немецкая 24-я тд была занята тем, что вела бои по захвату центральной части Воронежа. В этом ей оказал поддержку, проведя разведку боем на позиции 181-й тбр, только что прибывший 60-й мотопехотный полк (мп) из состава 16-й мд, части которой в течение всего дня и ночи на 8 июля входили в город.
Здесь уместно будет обратиться к переменам в решениях германского командования по поводу судьбы Воронежа, происходивших в те дни. Ещё 3 июля 1942 года на совещании в штабе группы армий «Юг» Гитлер заявил, что уже не придаёт ранее запланированному захвату Воронежа решающего значения, и оставляет окончательное решение этого вопроса на усмотрение генерал-фельдмаршала Фёдора фон Бока (Fedor von Bock). Тот позволил командующему 4-й танковой армией генерал-полковнику Герману Готу (Hermann Hoth) продолжать наступление на Воронеж. В работе «Военный дневник. Ежедневные записи начальника Генерального штаба Сухопутных войск 1939–1942 гг.» Франц Гальдер (Franz Halder) отмечал:
«6 июля 1942 года, 380-й день войны. Наступление войск группы армий «Юг» приняло неожиданный оборот. Ещё вчера фон Бок выказывал озабоченность по поводу правого крыла Гота и докладывал о серьёзном сопротивлении противника у Воронежа (наличие полевых укреплений, батальоны рабочих и т.п.) и о подтягивании войск противника против нашего северного крыла (Вейхс), а сегодня во второй половине дня оказалось, что Воронеж эвакуирован противником… Во время доклада у фюрера из-за действий командования группы армий снова произошла неприятная сцена. Последовали категорический приказ сосредоточить все силы группы армий на выполнении задачи наступления на юг и запрет штурмовать Воронеж».
Возможно, одной из причин вывода Гальдера о том, что «сегодня во второй половине дня оказалось, что Воронеж эвакуирован противником», было вполне допустимое в той ситуации радиодонесение передового отряда 21-го пгп, который днём 6 июля дошёл до авиационного завода и обнаружил, что всё оборудование оттуда вывезено. Далее в этот же день Гальдер записал:
«Разговор с фюрером. Если город свободен от противника, его надо взять. Ростов (сравнение!). Всё это не соответствует донесениям! Необходимо перерезать железные дороги. Дело идёт о нескольких часах. Тимошенко уходит из-под удара. Бросить вслед за ним моторизованные (соединения)!
Кейтель. Фюрер вместе с фон Боком определили рубеж, за который не должны выходить основные силы в ходе преследования. Воронеж, если он свободен, занять пехотой! Не давать сюда ни одной моторизованной дивизии! Всё зависит от быстрейшего ввода «Великой Германии» и 24-й танковой дивизии вслед за 40-м армейским корпусом».
Немецкие пулемётчики на позиции, лето 1942 года
Поэтому согласно полученному категоричному приказу вечером 7 июля командир 24-й тд генерал-майор Бруно фон Хауэншильд (Bruno von Hauenschild) начал срочный вывод своих частей из Воронежа. Журнал боевых действий 24-й тд так описывает эти события, начиная со второй половины дня 7 июля:
«3-я моторизованная дивизия ночью сменяет моторизованную дивизию «Великая Германия». 60-й пехотный полк к вечеру занимает западную часть Воронежа… Смена на части 16-й мд подготовлена, её первые подразделения прибывают в полдень. Ночью передовые части 24-й тд после замены покидают восточный берег Дона. После того, как следующим утром 60-й пехотный полк окончательно зачищает западную часть Воронежа, командование в 11:00 8 июля переходит к 16-й мд».
Если бы части 24-й тд ещё хотя бы на сутки задержались в городе, дальнейшее развитие событий нетрудно было бы представить. К утру 8 июля немецкие танки и мотопехота 24-й тд и 16-й мд, переправившись через Вогрэсовский мост, приступили бы к захвату левобережной части города, но, к счастью для Воронежа, этого не произошло.
Бои, которых не было
Безусловный интерес представляет ещё один немецкий документ из архива 16-й мд, автором которого является лейтенант Эрнст Швёрер (Ernst Schwörer) из 146-го артиллерийского полка:
«7 июля 1942 года, вторник. Мы выступаем. Наша батарея занимает позицию, а солдаты из 24-й танковой дивизии уже начинают атаку, чтобы захватить город. Однако прежде мы узнаем по радио одну вещь: сообщают, что Воронеж уже взят. Пусть сначала придут сюда и помогут нам, потому что это не так-то просто. Нашей дивизии также выделен район для зачистки. Вскоре грохочет на каждом углу. Там, где есть сильное сопротивление, применяются новые миномёты. Около 20 выстрелов разрываются одним залпом в жилом квартале, после чего там наступает тишина. Идёт страшный дым, и грохоту не видно конца. Русские танки и стрелки прячутся за каждым окном и стреляют что есть силы. Шум боя повсюду. Это начинается и на нашем участке. Атакуем не мы, а русские. Похоже, что они получили подкрепление. Танки переправляются через реку и стреляют по нам. Мы должны удержать мост при любых обстоятельствах, потому что он всё ещё цел, и ни один танк не должен подойти к нему; возможно, придётся взорвать опоры. Мы стреляем по домам и вдоль улиц. Один танк получает попадание и взлетает на воздух».
Согласно журналу боевых действий 180-й тбр, утром 7 июля бригада покинула занимаемые позиции, перешла в район Каменка-Верховская и никаких потерь в технике при этом не понесла. Попыток атак с целью отбить обратно Вогрэсовский мост не предпринималось. Поэтому рассказ Швёрера о русских танках, которые 7 июля переправлялись через реку, и при этом один из них «получил попадание и взлетел на воздух», является вымыслом чистой воды.
Ещё один бой, подтверждения которому нет в документах противоборствующей, но теперь уже немецкой стороны, якобы произошёл на следующий день. К замыслу выбить вражеский танковый десант с захваченного на левобережье плацдарма советская сторона вернулась через сутки. Ночью 392-й тб возвратился после бесплодного марша обратно в район Придачи, и утром 8 июля при поддержке пехоты вновь двинулся в атаку на те же рубежи, что и двумя днями ранее. Вот как это описано в журнале боевых действий 180-й тбр:
«8 июля 42 года. Бой 392-го тб за овладение переправой у моста №1. В течение дня батальон вёл бой за овладение переправой у моста №1 через реку Воронеж, в результате которого батальон перешёл к обороне на северо-восточном берегу реки Воронеж. Первая рота была обстреляна миномётным огнём, в результате чего ранены 2 человека. Материальная часть в порядке. Уничтожено 3 грузовых автомашины с боеприпасами, одна легковая автомашина, 4 противотанковых орудия и 3 миномёта противника. Батальон вышел и остановился на исходных позициях в 300 м восточнее моста через реку Воронеж на юго-западной окраине Придача».
Как уже упоминалось выше, в ночь на 8 июля части 24-й тд были срочно выведены из Воронежа и заменены на подразделения только что прибывшей 16-й мд. В это же время покинул захваченный на левобережье плацдарм и передовой отряд 21-го пгп, перейдя через мост и оставив занимаемые им прежде позиции. Защиту западных подступов к Вогрэсовскому мосту взяли на себя подразделения 156-го мп из 16-й мд, а также 2-я рота 675-го инженерного батальона под командованием обер-лейтенанта Хаклера (Hackler), который приказал немедленно заминировать мост и подготовить его к взрыву. Поэтому никакого боя 392-го тб в течение 8 июля «за овладение переправой через реку
Танки 24-й танковой дивизии вермахта, лето 1942 года
Парадоксально, но факты, подтверждающие то, что боевого столкновения между советскими танкистами и передовым отрядом 21-го пгп в этот день не происходило, можно найти и в журнале боевых действий 180-й тбр. Вернёмся к описанию вечернего боя 6 июля между немецким танковым десантом и 392-м тб капитана Дружкова. В этот день за несколько часов с 18:00 (время начала атаки) и до наступления темноты 392-й тб успел потерять подбитыми и сгоревшими три КВ и три Т-60, при этом погибло шесть танкистов, но успеха батальон так и не добился. 8 июля всё тот же 392-й тб «в течение дня вёл бой за овладение переправой», не понёс при этом никаких потерь в технике, однако в результате успешно захватил восточные подходы к Вогрэсовскому мосту. Могло ли произойти такое, если бы в этот день на прежних позициях находились немецкие танки, пушки и панцергренадёры 21-го пгп? Ответ очевиден.
Впрочем, в том, что танки 392-го тб действительно атаковали район, прилегающий к левобережной дамбе Чернавского моста, сомневаться не приходится. Упоминания об этом присутствуют в документах немецкой 16-й мд. Командир 2-й роты 675-го инженерного батальона обер-лейтенант Хаклер писал:
«На противоположном берегу приготовились к атаке 36 вражеских танков — вероятно, для того, чтобы позволить танкам, пойманным в ловушку в городе, прорваться. Я безуспешно попытался привлечь зенитную батарею, чтобы их уничтожить, т.к. наши противотанкисты со своим 37-мм орудиями, едва ли не плача, сообщили, что не могут добиться никакого эффекта. После моих долгих и настойчивых требований была задействована реактивно-миномётная батарея, но танки уже ушли. Несмотря на сильный танковый, артиллерийский и стрелковый огонь, мост был успешно защищён от атак со всех направлений, при этом поддержку оказали две лёгких и одна мортирная батареи, зачастую действовавшие совместно с реактивно-миномётной батареей, приданной миномётной группой и лёгким противотанковым взводом».
Очевидно, что атаку боевых машин 392-го тб на позиции, которые ранее занимал на левом берегу передовой отряд 21-го пгп, немецкий офицер принял за подготовку к нападению непосредственно на Вогрэсовский мост: ведь он знал, что никаких немецких частей с той стороны реки Воронеж уже нет. Поэтому Хаклер и пришёл к выводу, что советские танкисты собираются оказать поддержку своим товарищам из 181-й тбр, которые вскоре действительно предприняли отчаянную попытку прорваться из окружения.
Немецкие артиллеристы занимают позицию рядом с подбитыми советскими танками КВ, лето 1942 года
Описывая один из эпизодов, связанный с этим прорывом, обер-лейтенант Генрих Заборовски (Heinrich Saborowski) из 7-й роты 60-го мп 16-й мд также упоминает о появлении советских танков на левом берегу реки:
«8 июля 1942 года я был вместе с моим взводом, выделенным для прикрытия реки Воронеж, как вдруг в 20:30 с тыла внезапно появились два русских танка Т-34. Первый свернул на мост. Примерно через 200 метров он наскочил на мины, размещённые перед мостом, там грянул мощный взрыв. Второй неподалёку от моего сторожевого поста получил попадание из противотанковой пушки в правую гусеницу и потерял её. Всё же танк катился дальше и стрелял из пулемёта по моему взводу, пока не застрял на дамбе. Из его экипажа выбрался один человек. Я взял его в плен и велел охранять связным из моего взвода. Затем я обработал застрявший танк с расстояния около 20 метров гранатами, так как два других танка с другой стороны реки Воронеж прикрывали застрявший танк огнём…»
Но никаких попыток отбить Вогрэсовский мост обратно советская сторона не предпринимала: было очевидно, что немцы готовы к этому, и в случае угрозы захвата просто подорвут его. Так оно в итоге и произошло: через несколько дней Вогрэсовский мост был взорван сапёрами всё того же 675-го инженерного батальона 16-й мд. Произошло это ещё до того, как 16-я мд покинула Воронеж, а, значит, не позднее 12 июля 1942 года. Пришедшим ей на смену частям 57-й пехотной дивизии (пд) мост был уже не нужен: наступательная фаза боев за город завершилась.
Вечером 8 июля 180-я тбр впервые за всё время пребывания в Воронеже осталась на месте. Лишь 2-я рота 393-го тб сменила дислокацию и перешла в район к западу от села Олень-Колодезь, где подверглась налёту с воздуха и обстрелу артиллерией. В журнале боевых действий бригады за этот день отмечается:
«Связь с частями телефонная, мотоциклами и радио на приём. Радиосвязи с корпусом нет. Нет питания для раций. Совершенно отсутствует газойль [дизельное топливо — прим.автора] и масло марок МК и МС».
Немецкие мотоциклисты на захваченной воронежской улице, 1942 год
Обращает на себя внимание фраза об отсутствии ГСМ: к этому привела их изначальная нехватка, а также те ежедневные изнурительные марши, которые бригада совершала в предыдущие дни. И очередное упоминание об отсутствии радиосвязи с корпусом — а ведь бригада всё это время находилась на незанятом немцами левом берегу. Стоит ли удивляться отсутствию радиосвязи со 110-й и 181-й тбр, которые вели бои в окружении в правобережной части города?
На этом подходит к концу история о кратковременном пребывании солдат вермахта в левобережной части Воронежа. Ситуацию, сложившуюся с описанием этого эпизода в отечественной прессе, охарактеризовал в своей статье «Немцы на Придаче» российский исследователь Игорь Сдвижков:
«К сожалению, после войны реальные исторические события 6 и 7 июля 1942 года в районе Придачи долгое время были сильно искажены и обросли самыми разными слухами и домыслами. В газетных статьях и даже на страницах книг историко-краеведческого характера порой публиковались самые настоящие небылицы. Писали даже о мифическом немецком парашютном десанте, которого на самом деле никогда не было ни в Придаче, ни вообще где-либо под Воронежем. Причём весь этот немецкий «десант», якобы, был полностью уничтожен. Нисколько не сомневаясь, авторы публикаций на бумаге «наносили» врагу колоссальные потери и «заваливали» Придачу и подступы к ней сотнями немецких трупов и десятками уничтоженных фашистских танков. В послевоенных описаниях боёв за Воронеж факт захвата противником Вогрэсовского моста предпочитали обходить молчанием, либо писали о том, что мост был своевременно взорван советскими сапёрами. Доходило до того, что некоторые авторы умудрились даже вообще «не пустить» врага на левый берег Воронежа. Данные о потерях противника, «нанесённых» ему в донесениях военной поры и на страницах послевоенных публикаций, порой просто поражают воображение. Горькая же правда состоит в том, что действительные потери врага были, увы, очень и очень далеки от этих фантастических цифр».
Заключение
С уходом 7–8 июля из района Воронежа дивизии «Гроссдойчланд» и 24-й тд и последовавшим вскоре выводом из города пришедших им на смену 16-й и 3-й мд закончился оборонительный период июльских сражений за Воронеж. Оценку действиям 18-го тк в ходе июльского наступления на город немецких войск дал его новый командир генерал-майор И.П. Корчагин, сменивший на этом посту Черняховского. В своём докладе он отметил:
«В период боевых действий 18-го тк с 3 по 12 июля 1942 года:
а) использование корпуса для защиты г. Воронеж было неправильным, вопреки приказу наркома обороны №057 и № 0455. Корпус в бой вводился по частям, не имея единой задачи. В результате корпус был растянут по фронту на 78 км и на территории 3-х армий: 60-й, 10-й и 6-й;
б) танки действовали без пехоты по уничтожению мелких групп противника и впоследствии при обороне Воронежа без артподдержки, которая отошла на восточный берег реки Воронеж, оставив город;
в) обеспеченность бригад боеприпасами и горючим была поставлена плохо. За весь этот период бригады израсходовали только по 1 боекомплекту и по 1,7 заправки горючего, такое положение крайне связало действия корпуса и привело его к окружению противником;
г) управление бригадами велось только через офицеров связи и личным общением, т.к. другими средствами, как радио, корпус не располагал».
Танки 24-й танковой дивизии вермахта в донской степи, лето 1942 года
Ситуацию со 180-й тбр новый комкор выделил отдельно:
«В приказании №1 штаба Брянского фронта требовалось 180-ю тбр вывести в Придачу и закопать фронтом на юг. В приказании №2 требовалось 1-й батальон Т-34 выбросить на юго-западную окраину г. Воронеж. В приказании №3 требовалось атаковать на Малышево, выбить и уничтожить автоматчиков противника. Все эти приказания шли за подписью заместителя командующего Брянским фронтом генерал-майора тов. Яркина. Это привело к тому, что 180-я тбр с 4 по 8 июля получила 11 приказаний помимо тех, кои отдавал штаб корпуса, благодаря чему бригада совершила 300-км марш без единого выстрела».
В журнале боевых действий 180-й тбр нет упоминаний о приказах штаба Брянского фронта №2 и №3, о которых пишет в своём докладе генерал-майор Корчагин — очевидно, впоследствии они были отменены другими, вновь поступившими. Общую картину новый комкор обрисовал абсолютно точно: техника и личный состав 180-й тбр были измотаны многокилометровыми маршами, непрерывно продолжавшимися в течение нескольких дней, в ходе которых вышли из строя несколько боевых машин.
Потери бригады от воздействия противника составили три КВ и четыре Т-60: к шести подбитым и сгоревшим вечером 6 июля в ходе боя за Придачу танкам прибавился ещё один сожжённый огнём немецкой артиллерии Т-60 из состава 393-го тб. Он входил в истребительный отряд, прикрывавший переправу через реку Воронеж в районе Семилук. За это же время, в период с 4 по 9 июля, в боях на правобережье Воронежа 110-я и 181-я тбр почти полностью потеряли матчасть, а также примерно половину личного состава. Оставшиеся подразделения этих бригад были выведены за черту города для пополнения людьми и техникой. К середине июля 1942 года 180-я тбр оказалась самой боеспособной в 18-м тк, и впереди её ждали новые тяжёлые бои.
Источники и литература
-
-
- Архивы NARA
- Воронежское сражение. Сборник очерков и воспоминаний военачальников и историков об обороне Воронежа в годы Отечественной войны — Воронеж: Центрально-Чернозёмное книжное издательство, 1968
- Франц Гальдер. Военный дневник, 1941–1942 — СПб.: «Астрель», 2012
- Гринько А.И. В боях за Воронеж. Хроника героической обороны города — Воронеж: Центрально-Чернозёмное книжное издательство, 1979
- Исаев А.В. Когда внезапности уже не было. История ВОВ, которую мы не знали — М.: «Яуза», «Эксмо», 2006
- Мощанский И.Б. Крупнейшие танковые сражения Второй мировой войны — М.: «Вече», 2011
- Пилишвили Г.Д. Участие истребительных батальонов Центрального Черноземья в обороне Воронежа и Курска от немецко-фашистских захватчиков в 1941–1942 гг. // Известия Алтайского государственного университета — 2008 — №4 (60) — Т.4 — с.158–163
- Проэктор Д.М. Агрессия и катастрофа. Высшее военное руководство фашистской Германии во второй мировой войне — М.: «Наука», 1972
- Сдвижков И.Ю. Немцы на Придаче // «Воронежский курьер» — 2008 — 12 и 15 июля
- Коломиец М. , Смирнов А.. Бои в излучине Дона // «Фронтовая иллюстрация» №6/2002
- Шендриков Е.А. 18-й танковый корпус в боях за Воронеж в июле-августе 1942 года (http://pomni-vrn.ru)
- Шендриков Е.А. Командование 24-й немецкой танковой дивизии о боевых действиях на воронежском направлении и в районе Воронежа в июне-июле 1942 года // Вестник Челябинского государственного университета — 2014 — №22 (351) — История. Вып.61 — с.91–100
- Panzer-Grenadier-Division Grossdeutschland — Dorheim Podzun-Verlag, 1970
- Robert Forczyk. Tank Warfare on the Eastern Front 1941–1942: Schwerpunkt — Pen & Sword, 2014
- Jason D. Mark. Death of the Leaping Horseman: The 24th Panzer Division in Stalingrad — Stackpole Books, 2014
- Ferdinand von Senger und Etterlin. Die 24. Panzer-Division 1939–1945. Vormals 1. Kavallerie-Division — Nebel Verlag, 2004
- Kurt Wendt. Warum, pourquoi, pocemu, why Windhunde? Bildband der 116. Panzerdivision vormals 16. Pz.Gren.Div und 16. ID (mot) — Zusammengestellt von Kurt Wendt, Ahrweiler und Gottschalk, Halstenbeck, 1976
- Kurt Wendt. Wir Für Alle: Die Ritterkreuzträger der Division. Die Ritterkreuz-Träger der 16. ID (mot), 16. Pz.Gren.Div. u. 116. Pz.Div. — Selbstverlag der Kameradschaft, Hamburg, 1996
- http://vrn-histpage.ru
- https://www.feldgrau.net
- http://www.voronezh.ru
- https://pamyat-naroda.ru
- http://imf.forum24.ru
- https://www.mahnmal-windhund-division-vossenack.de
- http://tankfront.ru
- https://rkkawwii.ru
- http://don1942.ru
- http://lastvrn.ru
-
источник: https://warspot.ru/4634-ispolzovanie-korpusa-dlya-zaschity-voronezha-bylo-nepravilnym
