Сергей Махов. Про Роченсальм-2
Небольшая, но интересная статья с канала Сергея Махова (George Rooke) на яндекс-дзене.
Авторское предисловие: На СиПе у меня была здоровенная статья, посвященная второму сражению при Роченсальме. И мне совершенно непонятно, почему, вместо того, чтобы хотя бы залезть в МИРФ и просто почитать, люди транслируют бредни, придуманные фиг знает кем фиг знает когда? Ниже — пара отрывков из этой статьи. Ссылку не даю, ибо СиП — запрещенный в РФ ресурс, кому надо — найдут.
Шведская официальная история так пишет об этой единственной своей победе в русско-шведской войне 1788-1790 годов:
«Победа наша в Свенскезунде (шведское название Роченсальма) нашла большой отклик по всей Европе и коренным образом изменила политическую ситуацию. Густав III теперь мог продолжать войну, но не имел к этому финансовых средств из-за сильно возросшего государственного долга. Англия, Пруссия и Голландия предложили Швеции финансовую поддержку и кредиты, однако король был все же склонен заключить мир с Россией. 3 августа начались переговоры, и 14-го числа (новый стиль) был заключен Верельский мир, который дал шведам гарантии невмешательства России в их внутренние дела. Швеция смогла отстоять свою независимость».
У тех, кто знаком со всеми перипетиями русско-шведской войны 1788-1790 годов, подобное заявление вызывает только недоумение и улыбку. Так перевернуть все с ног на голову – это надо уметь. Сделать из начисто проигранного противостояния на основании выигрыша одной второстепенной битвы, которая совершенно ничего не решала, аналог Ватерлоо или Трафальгара – что тут скажешь! Браво, шведская пропаганда! При этом как-то забывается, что 21 июля (здесь и далее даты по старому стилю) было заключено перемирие, чтобы остановить вторую нашу атаку, к которой подтянулось 3 русских линейных корабля, парусные и гребные фрегаты, бомбардирские суда, канонерки, и сил отбить ее у шведов уже не было.
Когда в Выборгскую губу пришел шведский парусный флот, а потом подтянулись и эскадры Чичагова и Круза – ситуация стала напоминать слоеный торт: русский флот блокировал шведский флот, который в свою очередь блокировал русские гребные суда. При этом Чичагов не мог атаковать сходу, поскольку в узости ему нужны были галеры и прамы, а они были заблокированы на рейде Транзунда. Соответственно, атака откладывалась до прихода Нассау-Зигена.
А чем же в этот момент занимался принц? Подготовкой команд. Вот как это описывает российский историк Головачев:
«Точное направление выстрелов из орудий, верная постановка судов на позициях и поспешные перестроения на маневрах — все это зависело тогда от хорошо обученных для гребли команд. А команды, на наших шхерных судах, становились в тупик от каждой случайности, и часто, в самый критический момент, сбившись с такта на целые полчаса, махали порознь веслами и не могли дать хода судну, находившемуся иногда под самыми разрушительными выстрелами».
В этот же день принц получил от императрицы высочайший рескрипт:
«По благополучном успехе над шведскими морскими силами одержанном, надлежит всемерно стараться пользоваться плодами сея победы и, распространяя военные действия, не дать отнюдь неприятелю ни времени, ни способов к его отдохновению. Мысли ваши в реляции вашей (от 25 июня) совершенно сходны с сими, и потому мы их с особым удовольствием приемлем. Уверены мы, что вы теперь первое и главное внимание ваше к тому устремите, чтобы нанести решительные и крайние удары гребному шведскому флоту, а тем и вятше облегчить средства к поискам, одним или другим образом учреждаемым. По доверенности, которую вам усердие к нам и отличные заслуги ваши приобрели,не скроем, что всего полезнейшим, и для прочного на будущее время сохранения покоя, надежнейшим, почитаем совершенное морских неприятельских сил истребление. Доброе уже положено тому начало. К совершению того потребны еще усиленные действия, не только обоих наших флотов, но и сухопутной армии. И так, если представляется вам удобность по разбитии гребным флотом, вами предводимым, шведского такового же, простерти действия ваши к стороне Свеаборга, вспомошествуемые армиею нашею, к Гельсингфорсу, в то самое время, когда корабельный наш флот будет иметь в виду, чтобы не выпустить неприятельские корабли в сей порт зашедшие, ища способов к их истреблению, то мы сие почитаем делом самой верховной важности и для нас выгодным. Предваряя вас о том, мы будем ожидать ваших разсуждений о разных распоряжениях для исполнения онаго потребных».
Ночью 27-го числа был проведен военный совет, где принц предлагал атаковать. Все командиры и капитаны поддержали это решение, и в полночь на 28 июня Нассау-Зиген собрал все свои суда к юго-восточному входу на Роченсальмский плес, где стоял весь шведский армейский флот. Перед атакой принц успел послать императрице депешу, за которую ему еще сильно достанется от историков:
«Я не успел еще узнать, какия имеются у шведов суда при Руоченсальми. Но это ничего для меня не значит. Если они будут меня ожидать, то я иду их атаковать и разбить».
Вообще, живуча байка, что Нассау-Зиген, решил дать сражение именно 28 июня, поскольку это был день восшествия на престо императрицы Екатерины. Здесь надо сказать следующее – ни в стенограмме военного совета, ни в диспозиции таких мотивов нет. Слова эти появляются только после боя, с показаний некоторых капитанов. Попытка ли это выгородить себя после неудачи или правда – неясно. Но четко понятно только одно – годовщина эта была не решающим побуждением для атаки. Расчет строился на том, что после разгрома у Выборга шведы не смогли выстроить оборону и атака будет легким делом. И вот это уже можно поставить в вину принцу – ведь разведка местности перед боем имеет решающее значение в любом сражении. Кроме того, не стоит забывать и еще об одном обстоятельстве, о котором часто забывают. 28 июня установился попутный ветер, что для парусных кораблей имеет очень важное значение.
Хотя атаку разрешил военный совет, он, как и подобает истовому рыцарю, взял всю вину на себя, выгораживая своих флагманов:
«Не имею силы дать отчет вашему Величеству в подробностях уничтожения Вашей флотилии. Я нахожусь в отчаянии. После такого поражения я решился оставить ремесло, которое делало меня счастливым, когда я надеялся служить для пользы Вашего Величества. Но затруднения, которые я встречаю со всех сторон, заставляют меня чувствовать, что я могу быть только вреден для службы В. И. Величества. Г. вице-адмирал Козлянинов не будет иметь одинаковых со мной затруднений, и я умоляю В. И. Величество позволить мне передать ему командование».
Принц отослал императрице все награды, и просил судить его военным судом. Однако Екатерина посчитала, что Нассау не виноват.
«Нет на войне генерала, с которым бы не случалось несчастья»
— писала она. Она приказывала командующему галерным флотом не унывать и готовить новую атаку. Екатерина правильно рассчитала, что из уныния принца может вывести новая задача.
Наученный горьким опытом, Нассау разработал новый план, который имел все шансы на успех. В помощь гребному флоту были перекинуты линейные корабли «Иоанн Богослов», «Америка» и «Сисой Великий», которые расположились у острова Муссало, дабы перекрыть шведам выход из Роченсальмского архипелага. Были присланы куттеры и фрегаты, в том числе и «Венус», чтобы организовать погоню в случае прорыва. Дополнительно из Ловизе были присланы два линкора вице-адмирала Одинцова, и 1 корабль из Кронштадта. В общем, за дело взялись всерьез, и Густаву III стало понятно, что везение закончилось.
Да, фортуна ему улыбнулась 28 июня, но уже 9 июля стало ясно, что в ближайшее время шведский армейский флот ждет совершенный разгром.
ЗЫ: Для «поколения NEXT» которому все, что длиннее пару предложений, лень читать:
1) Решение об атаке при втором Роченсальме принимал военный совет, а не Нассау, и строилось оно на предположении, что шведы еще не успели привести себя в порядок.
2) После поражения начала планироваться новая атака, которую уже шведы отразить бы не смогли, и по сути ситуация для шведского флота еще более ухудшилась.
3) Мягкие условия мира объясняются не поражением при Роченсальме, а тем, что в этот момент Россия стремилась разгромить Турцию, князь Потемкин-Таврический во всю разрабатывал «Греческий проект», решив изгнать Османскую империю с территории Европы и захватить Константинополь, часть Балтийского флота перед русско-шведской войной должна была идти в Средиземное море, дабы атаковать турок с тыла. На Балтике Россия и так была гегемоном, к тому же, имея союз с Данией, она совершенно не боялась ни за свою торговлю, ни за свои берега.
Кроме того, императрица надеялась, что столь мягкие условия произведут беспорядки в самой Швеции, ибо король Густав в этой ситуации будет выглядеть как минимум глупо, а как максимум – его сочтут безумцем. В принципе, расчет Екатерины оказался верен – в результате заговора шведской знати 16 марта 1792 года Густав был смертельно ранен в опере Якобом Юханом Анкарстремом.
4) Но может быть мы могли бы потребовать себе часть Финляндии, спросит читатель? Встречный вопрос – а зачем? Надо понять, что весь XVIII век Финляндия была убыточной для шведской короны, более того – как раз после русско-шведской войны 1788-1790 годов начал поднимать голову финский сепаратизм, и, оставляя Финляндию Швеции, мы тем самым еще больше ослабляли скандинавов.
Таким образом, цитата, которую мы привели в начале статьи, есть прямое высасывание из пальца фактов, которые совершенно не укладываются в реальность. В этом смысле, вспоминая знаменитый анекдот, «Неуловимого Джо никто и не ловил», ибо брать на себя лишнее бремя Россия совершенно не хотела.
источник: https://zen.yandex.ru/media/id/5abc934c9e29a229f18dbd4a/pro-rochensalm2-6234441c229036760fa371ea?&
