Содержание:
В советской литературе августовское наступление РККА на Халхин-Голе старались представить блестящей победой, акцентируя внимание на окружении японцев. При этом неудачи советских войск старались не то чтобы замолчать, но упомянуть не более чем скороговоркой. Да, мол, были тяжёлые бои – на высоте Палец, на высотах Зелёная и Песчаная, на высоте Ремизова. Были, да быльëм поросли. Попытка замести под коврик неудобные эпизоды потом, после распада СССР, неприятно отозвалась с приходом поколения историков-пропагандистов 1990-х. К счастью, эти последние несли ахинею столь же усердно как Агитпроп, и довольно быстро вышли из моды.
За всеми этими саратовскими страданиями собственно история порой как-то терялась. Ну, давайте искать, что ли. Что там с высотой Песчаной-то?
А с высотой Песчаная не всё так однозначно. Во-первых, информации маловато; советский взгляд на события я тут недавно публиковал, а вот с японской стороны сведений и вовсе кот наплакал. Во-вторых, даже и с советской стороны у нас есть в основном взгляд из тактического звена. Бои за Песчаную остались второстепенным эпизодом, и генералы о них по понятным причинам вспоминали мало. В итоге приличного анализа или вовсе никто не делал или, по крайней мере, не публиковал широко. Придётся засучивать рукава и браться самим.
Мясорубка
Если попытаться кратко изложить историю боёв, какой она предстаёт из советского документа, то выйдет примерно следующее.
Перед высотами Песчаная и Зелёная, на которых после неудачного для них конца июля окопались японцы, советский 602-й стрелковый полк сидел с того же конца июля. Полк принадлежал к злополучной 82-й стрелковой дивизии, то есть состоял почти сплошь из резервистов с весьма посредственной боевой подготовкой. В боях конца июля (и, возможно, начала августа) были понесены потери, которые, судя по всему, не компенсировались пополнениями. Словом, полк был так себе боевая единица.
Правда, и по ту сторону линии фронта сидели не то чтобы императорские гвардейцы. Советский документ ошибается, когда называет противника 71-м пехотным полком. В действительности на этом участке оборонялась т.н. группа Хасебе – сводная группа 8-го японского пограничного отряда силой в два батальона. Пограничники, возможно, и были в чём-то лучше пехоты, но точно не в огневых средствах и точно не в боевом опыте. Справедливости ради нужно сказать, что на высоте Песчаной находилась и 7-я рота 2-го батальона японского 26-го пехотного полка.
К сожалению, ни точной численности 602-го сп, ни точной численности японцев я не знаю. Но ясно, что о тактически значимом превосходстве РККА нет и речи. Если считать просто по числу батальонов, то соотношение было 1:1,5 в нашу пользу. На нашей стороне было и некоторое преимущество в артиллерии: 602-й полк поддерживал трëхбатарейный дивизион, и ещё могли привлекаться корпусные орудия; у Хасебе же орудий (крупнее батальонных и ПТО) было не более дивизиона, а то и вовсе одна батарея. Да, ещё у 602-го полка имелась приданная рота танкового батальона в составе шести машин (2 Т-26 и 4 Т-38), в то время как у противника бронетехники не было совсем. Зато японцы оборонялись и имели преимущество в высоте (а, значит, как минимум, в обзоре). Одним словом, триумф РККА на этом участке был отнюдь не гарантирован.
Командир танка Т-26 проводит инструктаж экипажа. Танки этого типа были на Халхин-Голе немногочисленны и редко попадали в кадр
С началом большого советского наступления 20 августа 602-й стрелковый был брошен на японскую оборону в лоб. Насколько можно судить по плану операции, советское командование предполагало встретить здесь лишь передовые подразделения, главная линия обороны ожидалась много глубже. Возможно, ещё и поэтому в первый день советский полк ввёл в бой не все свои силы. Ну, а на практике это вылилось в наступление с соотношением сил 1:1 (повторюсь, это грубая прикидка по числу батальонов). Результат был немного предсказуем. Продвижение за день составило где 300 метров, а где и ни одного.
Начштаба полка капитан Плотников в описании боёв находит много причин этой неудачи – начиная от паршивой разведки и заканчивая недостаточно умелым использованием винтовочных гранатомётов – и нельзя сказать что он неправ. Но капитан не мог знать главного: будь разведка лучше, бойцы решительней, а гранатомёты использованы на максимум возможностей – это бы мало что изменило. Возможно, потери и были бы ниже, а продвижение составило бы все 400 метров, но сбить японцев с позиций, и, тем более, уничтожить их едва ли удалось бы. Известная максима «для успеха наступления желательно трёхкратное превосходство» часто сопровождается оговоркой «в тактическом звене». Но так ведь полк – это тактическое звено.
На другой день, 21 августа, полк задействовал все свои силы и даже попытался улучшить непосредственную поддержку пехоты, выдвинув вперёд противотанковые орудия для стрельбы по переднему краю японцев. С этим делом, правда, вышла промашка:
...выдвижение 45 м/м пушек на открытые позиции на автомашинах было встречено со стороны противника сильным арт.огнем… Так-как артиллерия [противника] была на выгодных для себя позициях и хорошо замаскирована, а наша артиллерия ПТО не имела для себя хорошо разведанных и засеченных огневых точек, то вынуждена была откатываться на прежние позиции.
Достигнув превосходства в силах на уровне 1:1,5, наши войска вновь добились незначительного продвижения, но уже по всей линии фронта.
Японские отчёты 2-го батальона 28-го пп донесли до нас упоминания некоторых улучшений на советской стороне. 7-я рота, оборонявшая высоту 742 (скорее всего это то же, что «высота 748» советских документов, небольшое возвышение на западных скатах Песчаной), была вынуждена оставить и затем отбивать в ближнем бою часть своих траншей. В конечном итоге японцы свои позиции, увы, вернули.
На третий день, 22 августа, мало что изменилось. Во всяком случае, не способ наступления 602-го полка. Любопытная подробность этого дня фиксируется в приказе штаба дивизии. В нём есть слова:
«учесть сложность боя на окружение, когда стесняется маневр огнем. Главным средством боя является граната – огонь в упор и штык».
Это дословная цитата из приказа Жукова по 1-й Армейской группе за тот же день. Вместо того чтобы подумать и конкретизировать ценные указания начальства, их просто спустили вниз. Да и в остальном приказ дивизии был неконкретным, так что комполка даже своего приказа не писал, а просто разослал в батальоны указания на словах. Слова, видимо, были в духе «продолжаем как вчера».
Однако первые, пока ещё неверные признаки ослабления японцев начали появляться: правофланговая 3-я рота сумела обойти узел сопротивления близ высоты 748, но
«закрепить рубеж за собой не смогла и вскоре откатилась несколько глубже, чем она занимала перед атакой».
Можно предположить, без японской контратаки дело не обошлось. На других же участках фронта полка продвижение если и было, то незначительное.
Кстати, о продвижении. Может сложиться впечатление, что наши войска медленно, но верно двигались вперёд. Действительно, триста метров позавчера, триста вчера, да триста сегодня – вот уже и километр почти. Если бы так! Взглянув на схемы из описания боёв, можно увидеть, что это были одни и те же триста метров. Роты шли в атаку, порой даже врывались во вражеские окопы, но взять их не могли и наскоро окапывались на ничейной земле. Вот об этих сотнях метров – между исходными позициями и занятыми после неудачи – и идёт речь. Судя по всему, ночью бойцов отводили – чтобы не попали утром под свою же артподготовку. Ну, а на другой день всё начиналось сначала.
Для дня четвёртого, 23 августа, у высокого начальства нашлось новое ценное указание. На этот раз оно исходило от командующего Читинской Фронтовой группой Штерна, который в то время присутствовал на Халхин-Голе (на правах непосредственного начальника Жукова) и помогал делу чем мог.
Командарм Штерн выезжал в части; бывал ли он в 602-м полку, мне неизвестно, но это вполне вероятно. А даже если и не заезжал, всё равно его слова очень точно подходят к ситуации на высоте Песчаной. В донесении Ворошилову утром 24 августа командарм писал:
Характер боев — настоящая мясорубка, так как в плен кроме одиночек не сдаются, драка пока идет только на смерть
Но вернёмся к событиям дня. Мудрость высокого начальства, преломлëнная в приказе Жукова, а затем и в приказе по дивизии, сводилась к тому чтобы приблизить к боевым порядкам артиллерию и «смести всё огнём». Первое было выполнено: полковую артиллерию (видимо, включая и ПТО из средств усиления) раздëргали повзводно и придали ротам, а поддерживающий дивизион артполка передвинули вперёд, если судить по схемам, метров на 250-300.
Со вторым пунктом дело пошло хуже. Артподготовка 23 августа была особенно длительной – три часа против часа–двух в предыдущие дни. Затем в атаку пошла пехота при поддержке танков – и не сумела повторить даже вчерашнего временного успеха. При отсутствии значительного превосходства в силах указание товарища Штерна ситуацию не переломило: плетью обуха не перешибëшь.
На пятый день, 24 августа, 602-му полку выпала передышка. Затем бои вспыхнули вновь, но об этом в другой раз. Пока же подведём промежуточные итоги.
Размышления
Читать описание боёв за высоту Песчаная – это испытание. Текст, составленный капитаном Плотниковым, упоминает такие просчёты и промахи 602-го полка, что хоть стой, хоть падай. Вот, например: «в период арт.подготовки не смогли достичь рубежа для броска в атаку и вынуждены были накапливаться на рубеж для атаки под сильным огнем». Часа им для выхода на рубеж атаки не хватило, понимаете ли.
Однако если вспомнить, что на этом участке фронта перевес в силах был совсем небольшим, многочисленные недостатки тактического звена как-то отступают на второй план. Их заслоняет другой вопрос: почему полк вообще бросили в наступление? Ведь ни для кого не было секретом его неважное качество. Как уже упоминалось, наше командование не ожидало на высоте Песчаной найти главную линию обороны, но ведь на второй–третий день с этим заблуждением должно было быть покончено?
Поклонники теории «мясника Жукова» уже наверняка расчехлили свою любимую мантру, но давайте-ка посмотрим на мнение командарма Штерна. В том же донесении, в котором звучит слово «мясорубка» есть и такой пассаж:
Противник окружен. …на нашей территории лишь группа изолированных очагов отчаявшихся и осатанелых японцев. Когда мы уничтожим эти очаги и займём… оборону по линии границы, только тогда для попытки снова ударить по нам здесь японцам надо три полных пехотных дивизии. Значительно трудней будет бороться со свежими японцами, пока окруженный враг окончательно не уничтожен. Поэтому считаем, несмотря на усталость войск и упорство японцев в обороне, надо уничтожить их, пока японцы не подвезли больших подкреплений…
Командарм 2-го ранга Г. М. Штерн на наблюдательном пункте. Если это фото сделано на горе Хамар-Даба, то стереотруба с шансом около 50% смотрит на высоту Песчаная
Командарм тоже спешил разделаться с окружёнными. На то были вполне веские причины. Сегодня мы знаем, что новые дивизии японцы действительно привели, и даже немного больше трёх. Мы знаем и то, что японцы опоздали – окружённая группировка была уже разгромлена, хотя остатки её и вышли к своим.
Не думаю, что «мясорубка» на высоте Песчаной была в действительности необходима, но она была одобрена одним из самых звёздных генералов Красной Армии как меньшее зло. Любой генерал может ошибаться; нам известно, что РККА вообще чрезмерно сильно увлекалась идеей сковывающих ударов. Думается, перед нами характерный для военного искусства того времени просчёт. Оплаченный тем, чем и всё на войне: кровью.
Но честь и слава бойцам и командирам, выполнившим свой долг.
источник: https://dzen.ru/a/Y5t6wZZoJnZZXdBG
