«При Сталине такого не было», или Автаркия по-советски
«При Сталине такого не было», или Автаркия по-советски
Благодаря санкциям многие внезапно узнали о зависимости нашей промышленности — включая оборонку — от западных технологий. Особо крепкие задним умом немедленно завопили про преступную непредусмотрительность, не обошлось и без привычного «при Сталине такого не было!» А как на самом деле с этим было при Сталине?
Содержание:
К началу XX века Российская империя давно и прочно входила в число «великих держав», однако серьёзно отставала от тогдашних промышленных и технологических лидеров. Что сказывалось в том числе и на вооружении её армии.
Достаточно вспомнить, что русская пехота встретила Первую мировую с револьверами бельгийца Л. Нагана и пулемётами американца Х. Максима. А уже в ходе войны пришлось массово закупать даже стрелковое оружие — от пулемётов до устаревших винтовок — по всему миру, плюс пытаться наладить производство ручных пулемётов датчанина В. Мадсена. В более «технических» родах войск зависимость от иностранных технологий была ещё выше.
Последующие революции, распад страны и гражданская война данное положение вещей, понятно, только ухудшили. Причём дело было даже не столько в физической потере каких-то предприятий, сколько в потере преемственности конструкторских школ и огромного количества кадров — от учёных и инженеров до квалифицированных рабочих. Однако поддерживать боеспособные и современные вооружённые силы было жизненно необходимо. И самые серьёзные проблемы вызывали как раз «высокотехнологичные» типы вооружения и боевой техники.
Самолёты
По окончании Гражданской войны в распоряжении Рабоче-крестьянского Красного воздушного флота оставалось, по разным подсчётам, от двухсот до трёхсот аэропланов. В основном иностранных и очень сильно ушатанных. Отечественное авиационное производство, и до революции не блиставшее масштабами и занимавшееся в основном постройкой (а то и просто «отвёрточной сборкой») иностранных машин по лицензиям, усохло к тому времени на порядок. Так что единственным способом оперативно нарастить авиапарк была закупка самолётов за границей.
В результате в 1921-24 годах никем толком не признанное государство ухитрилось приобрести в разных странах почти семь сотен только боевых самолётов. Среди них были германские «Хальберстадт» CL.4 и «Фоккер» D.VII, голландские «Фоккер» C.IV и D.XI, британские «Мартинсайд» F.4, «Авро» 504К и «де Хэвилленд» DH.9, итальянские «Ансальдо» А.1, SVA.10 и А.300. Плюс другие модели, закупленные в единичных экземплярах для изучения.
Однако на голом импорте далеко не уедешь, поэтому параллельно началось производство первых советских действительно серийных машин — учебного У-1 и разведчика Р-1.
У-1
Это были «пиратские» версии британских «Авро» 504К и «де Хэвилленд» DH.9 соответственно, конструкции которых Н. Н. Поликарпов творчески перепахал под куцые технологические возможности нашей тогдашней промышленности и местные материалы.
Той же цели — развитию отечественного производства — должно было послужить и заключённое в 1923 году соглашение с германской компанией «Юнкерс». Считается, что этот проект закончился пшиком — в ВВС РККА поступило не так много собранных в СССР самолётов Ю-20 и Ю-21. Но после разрыва концессии остался завод в Филях, а советские инженеры и рабочие получили бесценный опыт постройки цельнометаллических машин.
Все эти усилия не прошли даром: к 1925 году СССР уже смог себе позволить отказаться как от закупки иностранной авиатехники для строевых частей, так и от копирования чужих моделей. Однако имевшиеся конструкторские мощности, а также недостаток опыта ещё долго не давали самостоятельно разрабатывать весь спектр необходимых самолётов. Поэтому советское руководство с большим энтузиазмом восприняло появившуюся с 1934 года возможность прикупить ещё и американские новинки в области военной авиации — как для изучения, так и для возможного лицензионного производства.
Самым известным из этих приобретений стал, конечно же, ПС-84, он же Ли-2, в девичестве «Дуглас» DC-3. Исходно он был гражданской машиной, но все прекрасно понимали его возможности как военно-транспортного самолёта, так и бомбардировщика: американский B-18 «Боло» был сделан как раз на базе DC. Лицензия на эту машину была куплена в 1936 году, а пока шло освоение производства, приобрели ещё и два десятка готовых самолётов.
ПС-84
Ещё были знаменитая летающая лодка «Консолидейтед» PBY-1 «Каталина», получившая у нас индекс ГСТ, и лёгкий бомбардировщик-штурмовик «Валти» V-11GB, ставший у нас БШ-1, — но они выпускались лишь малыми сериями. Ещё на две модели — четырёхмоторную летающую лодку «Мартин» 156 и дальний истребитель «Северский» 2PA — также купили лицензии, но в производство в СССР они так и не пошли.
Ну а венцом «заимствования» американской авиатехники стала, конечно же, эпопея с созданием первого советского послевоенного стратегического бомбардировщика Ту-4, перепиленного из «Боинг» B-29 «Суперфортресс». История эта настолько известна, что вряд ли имеет смысл её пересказывать. Напомним лишь, что приказ о начале этого проекта датирован пятым июня 1945 года. То есть ещё до первого испытания ядерного оружия в США.
Авиадвигатели
Кроме собственно самолётов за рубежом в большом количестве приобретались разного рода авиационные материалы и оборудование. От плакированного дюралевого листа и профилей до пропеллеров изменяемого шага, турбонагнетателей, автопилотов, радиокомпасов и многого другого. Но на одной позиции хотелось бы остановиться поподробней.
С собственными двигателями внутреннего сгорания в «России, которую мы потеряли», было не просто плохо, а очень плохо.
Поэтому ничего удивительного, что первые советские самолёты — уже упоминавшиеся У-1 и Р-1, — как и большинство аэропланов Российской империи, тоже летали на копиях иностранных двигателей. На М-2, клоне французского «Рон» 9J, и на М-5 — копии американского «Либерти» L-12.
«Либерти» L-12 и М-5
В межвоенные годы в СССР приложили титанические усилия для создания как собственного двигателестроения, так и отечественных образцов. Однако если мы посмотрим, на чём летали многие советские боевые самолёты Великой Отечественной, то увидим следующую картину:
- И-153, И-16 — на М-25, М-62 или М-63 на базе американского «Райт» R-1820.
- Су-2, Ту-2, Пе-8, Ла-5, 7, 9 — на М-82, двухрядной версии М-62.
- Пе-2, ЛаГГ-3, Як-1, 3, 7, 9 — на М-105 — М-108 на базе французского «Испано-Сюиза» 12Y.
- Су-2, Ил-4 — на М-87 и М-88 на базе французского «Гном-Рон» 14К «Мистраль Мажор».
При этом глупо иронизировать над тем, что конструкторами этих двигателей указываются А. Д. Швецов, В. Я. Климов и С. К. Туманский — они это заслужили уже за то, что сначала смогли приспособить эти «чудеса враждебной техники» под отечественные производственные возможности и материалы, а затем раз за разом выжимать из них всё новые лошадиные силы. А потом и создавать уже полностью оригинальные конструкции.
Танки
В отличие от авиации, в танки великая и ужасная Российская империя «не шмогла» от слова совсем. Так что первыми танками отечественного производства стали 15 уже советских машин типа «Рено-русский», построенных в 1920-21 годах. Как видно из названия, они были скопированы (опять же, с поправкой на технологические возможности) с захваченных у белогвардейцев лучших танков Первой мировой — французских «Рено» FT.
«Рено-русский»
Но это была пока скорее кустарщина. Первыми действительно серийными советскими танками стали запущенные в производство в 1927 году МС-1 или Т-18. Тоже по мотивам «Рено», хотя с исходным образцом их к тому времени связывала лишь общая компоновка машины. Но при этом в качестве запасного варианта рассматривалось производство прямой копии итальянского «Фиат» 3000 — усовершенствованной версии всё того же «Рено» FT.
Как и в случае авиации, для ускорения разработки собственных конструкций было решено привлечь зарубежных специалистов, тоже из Германии. В 1930 году в СССР прибыла группа специалистов во главе с Э. Гротте. Разработанная ими и прикомандированными советскими инженерами модель в результате в серию не пошла, однако полученный опыт пригодился для создания последующих тяжёлых танков.
Несмотря на напряжённые отношения с Великобританией, в том же 1930 году там была куплена партия лёгких танков «Виккерс» Mk. E и лицензия на их производство в СССР. Поначалу танк получил довольно сдержанные оценки, но после известий о закупке таких же машин Польшей было принято решение о производстве «виккерсов». Которые в итоге положили начало линейке Т-26 — самого массового советского танка довоенного периода.
Тогда же закупили лицензию на популярную во всём мире британскую танкетку «Карден-Ллойд» Mk.IV, что выпускалась у нас как Т-27. А лёгкий трактор той же компании «Карден-Ллойд» плюс прототип созданного на его базе лёгкого плавающего танка «Виккерс», купленные в 1930-32 годах, стали основой для создания советских плавающих танков Т-37А и Т-38.
Т-38
Также в 1930 году в США закупили два образца и техническую документацию колёсно-гусеничного танка М.1931 У. Кристи, послужившего базой для линейки «быстроходных танков» БТ.
Компоновка этой машины во многом повлияла и на конструкцию пришедшего ей на смену Т-34.
Таким образом, первые два условных «поколения» советской бронетехники были во многом созданы на базе зарубежных образцов. Что позволило построить в конце 1930-х следующее, уже целиком отечественное поколение танков мирового — а зачастую и выше мирового — уровня. Тех самых машин, что во многом и обусловили победу в Великой Отечественной.
Артиллерия
Артиллерийская школа в России была традиционно сильной. Так что вопросы с полевыми орудиями в СССР в основном решались своими силами. Как путём глубокой модернизации старых образцов, так и созданием уже советских. Однако в некоторых новых областях никаких наработок попросту не было, поэтому было логично тоже обратиться к передовому зарубежному опыту.
Первой, к кому обратились, стала опять Веймарская республика. В 1930 году с германским концерном «Рейнметалл» было заключено секретное соглашение о налаживании в СССР производства сразу шести немецких артиллерийских систем. Включая предоставление образцов, технической документации, необходимой оснастки и даже комплектов самых сложных деталей для первых партий.
Часть из этих систем — 20-мм и 37-мм зенитные автоматы 2-К и 4-К — освоить в производстве у нас так и не смогли. Ещё две — 152-мм мортира (НМ) и 152-мм гаубица (НГ) — были выпущены малыми партиями и никакого влияния на ход боевых действий оказать не могли. Зато две оставшихся были крайне удачным приобретением.
Первой из них была пушка 3,7 cm Pak 29, получившая у нас название 37-мм противотанковая пушка обр. 1930, или 1-К. Кроме того, на её базе создали танковую пушку 5-К (Б-3), которой вооружались танки БТ-2 и ранние Т-26. А ещё через два года она была модернизирована и превратилась в знаменитую «сорокопятку» — 45-мм пушку обр. 1932, или 19-К, а также в танковую 20-К, что ставили на БТ-5, БТ-7, Т-26 и другую лёгкую бронетехнику.
Другой полезной покупкой стала 7,5 cm Flak L/59, ставшая у нас 76-мм зенитной пушкой обр. 1931, или 3-К. В 1938 году у неё был доработан лафет, и в таком виде орудие провоевало всю войну. Дальнейшим её развитием стала уже 85-мм зенитная пушка обр. 1939, или 52-К, от которой затем неплохо досталось немецким самолётам и танкам.
Однако не немцами едиными.
Во время конфликта на КВЖД в 1929 году наши войска затрофеили французский 81-мм миномёт «Брандт» обр. 1927, который стал основой для разработки советского 82-мм батальонного миномёта обр. 1936, или БМ-36. Полученный при этом опыт позволил СКБ-4 Б. И. Шавырина разработать затем целую линейку отечественных миномётов, в том числе знаменитый 120-мм обр. 1938, который у нас затем скопировали уже немцы.
После ряда обломов как с разработкой собственных зенитных автоматов, так и с освоением лицензионных немецких, советские специалисты заинтересовались шведской зениткой «Бофорс» 25-мм M/32. После испытаний закупленных в 1935 году образцов орудие решили перепилить на больший калибр. Результатом стали 37-мм автоматическая зенитная пушка обр. 1939, или 61-К, и её морская версия 70-К. Фактически аналог знаменитого 40-мм «Бофорса».
Ещё одним узким местом артиллерийского парка РККА были «орудия большой и особой мощности». И если за 1930-е годы с большим трудом разработали собственный «триплекс» большой мощности, то орудия особой мощности предпочли заказать за границей. В 1938 году у чехословацкой «Шкоды» купили лицензии на 210-мм пушку Бр-17 и 305-мм гаубицу Бр-18, переработанные в соответствии с советскими требованиями. Причём опытные образцы и документацию советской стороне передали уже после оккупации Чехословакии немцами.
Всё заимствовано?
После прочтения даже этого сильно неполного списка — мы тут даже не коснулись ни флота, ни автомобилей и гусеничных тягачей, ни многого другого — может сложиться впечатление, что межвоенный СССР только и делал, что покупал или, мягко говоря, «заимствовал» чужие технологии. Однако, если сравнить это со всей номенклатурой вооружения и боевой техники, выпускавшейся в нашей стране накануне и в ходе Великой Отечественной, то хорошо видно: подавляющее большинство составляли уже собственные разработки.
Просто тогдашние руководители нашей страны были, к счастью, людьми предельно прагматичными — в отличие от некоторых их нынешних чересчур экзальтированных поклонников.
Перед ними никогда не стоял вопрос «вам шашечки или доехать?» — им нужен был результат. И не в светлом будущем, а здесь и «ещё вчера».
И в этом они были не одиноки. Те же американцы, имевшие несоизмеримые с СССР возможности, поступали точно так же. Нет своих наработок по противотанковым средствам — творчески копируем всё ту же немецкую 3.7 cm Pak 36 и заказываем британские ПТР «Бойс». Проблемы с зенитными автоматами — покупаем швейцарские «эрликоны» и шведские «бофорсы». Нет авиапушки — берём британскую версию «Испано-Сюизы» HS.404. Отстаём по радарам — опять к британцам. Проблемы с торпедами — пиратим немецкую G7e. И так далее.
Советские руководители, конечно, предпочли бы, чтобы всё критически важное разрабатывалось на месте. Но с другой стороны, они умели считать деньги и понимали, насколько глупо играть в автаркию и распылять силы и средства на изобретение велосипедов. На то, что уже придумали и отработали другие и что гораздо быстрее и дешевле купить готовым. А потом максимально быстро освоить у себя.
А о «приоритетах» и прочем национальном гоноре можно будет потом. После Победы. Что, в общем, и было сделано в виде кампании по борьбе с «низкопоклонством перед Западом». Отголоски которой мы и наблюдаем по сей день.
источник: https://warcats.ru/2020/12/20/pri-staline-takogo-ne-bylo-ili-avtarkiya-po-sovetski/#.X98ymSMmyM8
