Один день сержанта Хименеса.

* * *

Рауль Хименес любил море. Родившийся на берегу Средиземного моря, он с младенчества был связан с водой. Отец часто брал его с собой рыбачить. Когда становилось совсем жарко, маленький Рауль прямо с лодки прыгал в чистую теплую воду, плавал, нырял, иногда просто лежал на воде, глядя в бездонное голубое небо.

Близкий взрыв, обдавший сержанта Хименеса ледяными брызгами, оторвал крылья высокому полету его детских воспоминаний и уронил Рауля в холодную реальность. Сержант Рауль Хименес любил море, но он любил теплое и доброе Средиземное море у иберийских берегов, а не убийственно замораживающую злость Лаксе-фьорда.

Небольшое суденышко раскачивало на волнах во все стороны. То с одной, то с другой стороны грохотали взрывы, заливавшие десантную баржу ледяным рассолом. Тяжелые свинцовые тучи лили дождем. Все это дополнялось пронизывающим ветром, выдувавшим остатки тепла из такого маленького человеческого тела. Набухшая водой куртка не защищала от холода, сама забирала остатки тепла.

Пальцы, сжимавшие ложе винтовки Вольфрами-Мервина, стали совершенно бесчувственными. Было совершенно непонятно, как такими непослушными пальцами сержант сможет давить на спусковой крючок.

– Что сидите, свиньи мавританские?! – инструктор надрывал глотку, стремясь переорать грохот волн, хлопки взрывов и завывания ветра. – Сжимаем и разжимаем пальцы в кулаки, восстанавливаем кровоток. Двигаемся, двигаемся! Вам, гиппопотамам лапландским, еще на берег высаживаться и через линию обороны прорываться. Шевелите руками! Топайте ногами!

Баржа уткнулась в песок. Два сидевших в носу пехотинца негнущимися пальцами дернули за рычаги замков. Аппарель со скрежетом, поднимая облака соленых брызг, рухнула в воду.

– Давай, все на выход!!! Вперед, галисийские макаки!!! Вы же хотите умереть глубокими стариками!!! Вперед!!! А-а-а!!!

Морские пехотинцы подхватили этот вопль, неловко вскочили на замерзшие ноги, бросились вперед, лишь бы не слышать злой и недовольный вопль инструктора. С аппарели они прыгали в воду, стараясь удержать винтовки и пулеметы над головами.

Сквозь брызги, клочья морской пены можно было разглядеть вспышки пулеметов на берегу. Пока они в воде, они уязвимы, как утки на взлете.

Высоко задирая ноги, оскальзываясь на донном галечнике, морские пехотинцы двигались по пояс в студеной воде, растягиваясь в цепь и стараясь как можно быстрее оказаться на берегу. На преодоление каких-то двадцати метров ушло больше сил, чем на двухсотметровую пробежку.

Наконец вода дошла до колена, дно стало тверже, и солдаты смогли перейти на бег. Они выскочили на берег, преодолели полосу прибоя, рухнули в пляжный песок, стараясь вжаться в крохотные неровности на песке.

Сержант одной рукой инстинктивно стал нагребать песок перед собой. Куча песка хоть и иллюзорная, но какая-то защита. Одновременно он елозил всем телом, стараясь разгрести песок и создать импровизированный окоп.

Где-то в стороне бумкнул один взрыв, окатив всех песком и камешками, потом бабахнуло с другой стороны. Со стороны укреплений стрекотал пулемет, потом к нему присоединился еще один, метров на двадцать правее.

Сержант Хименес откинул приклад, убедился, что тот надежно держится, снял винтовку с предохранителя, выстрелил пару раз в сторону амбразуры. Из винтовки Вольфрами-Мервина расстрелять шесть патронов, полностью опустошив магазин – раз плюнуть, нужно слегка охолаживать свои эмоции, перезаряжать ее долговато.

К нему подполз его второй номер, здоровенный скандинав Густав, словно бы прочитав мысли своего первого, заорал, стараясь перекричать пулеметную очередь:

— Сержант, как бы разобраться с пулеметами. Мы с этим. Олав и Мигель с тем.

Рауль приподнял голову, оглядывая местность. Если устроиться вон в той яме, образовавшейся от падения дерева, то пулемет их не достанет, а они смогут закинуть в амбразуру пару гранат навесом.

Хименес, стараясь не выставляться, перевернулся на спину, чтобы его голос не заглушало песком:

— Карл, Педро! Пустите очередь по амбразуре прямо. Мы к яме правее черного валуна на пятнадцать метров. На счет три!

Педро выставил большой палец, показывая, что они все поняли. Парни аккуратно выставили из-за импровизированного песчаного бруствера ствол пулемета. Появилась рука с выставленными тремя пальцами, через секунду – два пальца, один палец. Рука сжалась в кулак, потом указательный палец указал направление движения. В тот же момент загрохотал двадцать пятый.

Рауль и Густав, согнувшись в три погибели, побежали к яме. Пара секунд и они уже в безопасности.

Хименес нашарил на шее шнурок со свистком, три раза коротко свистнул. Высокий противный свист можно было расслышать даже сквозь грохот стрельбы. Двадцать пятый чех замолчал.

Сержант ощупал небольшой патронташ в кармане куртки. Вытащил пару холостых патронов с двумя кольцевыми канавками. Именно то, что нужно – двести метров дальности. Зажав патроны зубами, Хименес открыл створку, прикрывавшую барабан, откинул барабан в сторону, вставил в две пустых каморы холостые патроны, довернул барабан в правильную позицию, поставил барабан на место, глянул, чтобы там не было песка, закрыл створку.

Густав стянул со спины ранец с гранатами, вытащил две штуки, у одной выдернул чеку и аккуратно вложил в мортирку на стволе винтовки сержанта.

Рауль упер винтовку прикладом в песок, прицелился, нажал на спусковой крючок. Выстрел, сильный рывок, пытающийся вырвать оружие из рук, черный мячик гранаты улетает вперед-вверх. Густав быстро вложил новую. Снова выстрел.

Из проема амбразуры потянулись два белых дымных хвоста, пулемет замолк, через несколько секунд из амбразуры появился белый флаг, колышущийся из стороны в сторону.

Через двадцать секунд два дыма появились из амбразуры, которую обстреливали Олав с Мигелем.

Воздух над полигоном разорвала сирена, прогудевшая три раза. Все, полевая подготовка на сегодня завершена.

* * *

В столовой стоял специфический запах местной кухни. Хименес до сих пор не смог привыкнуть к тяжеловатой и жирноватой скандинавской кухне.

В глубокую миску каждому положили большую горку мяса тушенного в пиве. Рауль на мгновение замер перед таким количеством жирной свинины и картошки. Но желудок ответил внутренним голодным движением, организм напоминал, что он сегодня промок, продрог, немало побегал. Черт возьми, организму нужны силы, которые ему может обеспечить только еда.

Сержант по-солдатски накинулся на паек, заедая мясо и картошку большими кусками хлеба. Тут, на севере, на еде не экономили.

* * *

Преподавателем истории у них служил капитан-лузитанец, говоривший на испанском с легким лиссабонским акцентом.

— Господа курсанты, сегодня у нас будет большой опрос, по всем лекциям, которые я вам прочел за прошедшие полгода…

Рауль Хименес был сверхсрочником. Он остался после срочной службы, потому что его командир обещал повысить его в звании до сержанта и поднять ему оклад, что и выполнил после недолгих проволочек, когда Рауль подписал контракт.

Как и всякий солдат с опытом, Хименес знал и умел выбрать момент, чтобы слегка отдохнуть. Поэтому на занятии по истории сержант устроился за задней партой и погрузился в легкую дремоту, когда мозг расслаблен, перед глазами плывут приятные цветные пятна, но уши готовы в любой момент отреагировать на собственное имя, чтоб услышать вопрос офицера-преподавателя и раскачать мозг на полную мощность, чтобы быстро найти ответ в глубинах памяти.

В сонное состояние Рауля Хименеса вклинивались отдельные фразочки и слова из ответов других курсантов:

– … Его величество Кристофер третий путем интриг и переговоров смог умерить наглость Ганзы и старой аристократии, вдохнув новую жизнь в договоренности Кальмарской унии, существенно укрепив авторитет королевской фамилии…

– … К тысяча семьсот четырнадцатому году все противоборствующие страны войны за иберийское наследство осознали, что прийти к компромиссному решению в вопросе приглашения на трон нового монарха, при выборе между Габсбургами и Бурбонами практически невозможно. Тогда возникла идея пригласить в качестве нового испанского монарха нейтральную персону, не находившейся под влиянием ни одной из противоборствующих фамилий. После долгих переговоров был коронован Максимилиан четвертый, король Фенноскандии…

– … Будучи регентом малолетнего Николауса третьего, премьер-министр Мигель Керехета, происходивший из древнего андалусийского рода, посчитал личным оскорблением отделение вест-индийских колоний, что привело к авантюрной попытке восстановить власть монарха над ними и провальной морской войне с Североамериканскими Соединенными штатами…

* * *

Всех курсантов собрали в зимнем зале для занятий силовой гимнастикой. Пока их вели туда, дежурный офицер заявил, что им должны сообщить что-то очень важное.

— Господа преподаватели, господа курсанты, Равняйсь! Смирно! – голос дежурного офицера разнесся по всему гимнастическому залу, заглушая бормотание толпы. Две тысячи человек подтянулись, края человеческого прямоугольника подровнялись, все замерли по стойке «Смирно!» – Равнение на середину!

Первым возле кафедры встал начальник учебной базы:

– С этого момента, девятнадцати ноль-ноль по местному времени, первого апреля тысяча девятьсот двадцать шестого года, моим приказом, приказом начальника учебной базы Лаксе-фьорд отменяются все отпускные и увольнительные для рядового и сержантского состава. Господа офицеры и унтер-офицеры переводятся на казарменное положение. Если кому-либо из персонала базы, или же курсантов что-то требуется из предметов личной гигиены, одежды, то приказываю подать список с необходимым вышестоящему командиру, для решения вопроса. Вопросы есть? – услышав от дежурного офицера обычное «Вопросов нет», отошел от кафедры.

Пока к кафедре шел следующий оратор по рядам курсантов пронесся тихий удивленный шепот. Место у кафедры занял министр обороны Иберийской и Фенноскандской монархической унии Франсиско Франко. Он был третьим человеком в Королевстве после его величества Короля Иберийского и Фенноскандского, Николауса третьего, и Антониу ди Салазара, занимавшего посты премьер-министра и министра финансов.

– Двести двадцать два года назад произошло событие, которое негативным образом отразилось на территориальной целостности, мировом положении и национальной гордости нашего народа! Английский флот захватил Гибралтар. Навязанная наглым и бесчеловечным шантажом капитуляция гибралтарского гарнизона лишила наше государство важного транспортного и стратегического пункта. Вы, господа курсанты, элита нашей армии! В части нашей славной морской пехоты попадают лучшие из лучших. На эту учебную базу отправляли лучших военнослужащих, отобранных из частей морской пехоты. Именно на вас возлагается почетная миссия освободить Гибралтар от двухсотлетнего контроля англичан! Наша армия сильна, как никогда! Наши талантливые стратеги и тактики творчески подошли к опыту Великой войны в Европе, учли все возможности английского флота. Наш флот, созданный на основе самых новых технических требований, способен противостоять Атлантическому флоту Ройял Нэви! Наши линкоры, огнем своих орудий, способны разрушить любые укрепления противника! Наша страна, затаив дыхание, ожидает, когда вы, славные морские пехотинцы Королевской армии, выдавите врага с исконных иберийских земель! Господа курсанты, ура! Ура!

Первыми в ответ закричали «Ура!» офицеры-преподаватели, за ними подхватили и курсанты.

Сержант Рауль Хименес стоял среди своих товарищей, вторил вслед за остальными это сильное слово «Ура!» и ему совсем не хотелось думать о той опасности, которая ожидала их при штурме.

источник: http://samlib.ru/f/forum_a_i/odindenserzhantahimenesa.shtml