Все-таки выкладываю свой вариант штурмового Т-35.
Некоторым деталям не стоит удивляться, т.к. в качестве бэкграунда взял мир из Жерновов Истории приправленный идеями Мира Председателя Рыкова.
Тяжелый штурмовой танк Т-35А.
Отталкиваясь от Гротте…
Летом 1929 года Наркоматом обороны СССР была принята Система танко-тракторного и авто-броневого вооружения РККА. В соответствии с данной системой, предполагалась разработка нескольких новых типов танков различных классов в том числе – тяжелого позиционного танка, который должен мог бы быть придан более легким танкам для их качественного усиления при прорыве сильно укрепленных полос обороны.
С лёгкими и средними танками дела обстояли неплохо — к этому времени бронетаковые войска РККА уже имели в своём распоряжении лёгкие танки Т-16 (МС-1), удовлетворявшие первоначальные потребности военных. Вместе с этим на «Большевике» разрабатывался более мощный Т-18, а на ХПЗ работали над средним маневренным танком Т-12.
Однако более тяжёлые машины были представлены танком Mk V, известным в СССР под именем «Рикардо» — машинами захваченными у белогвардейцев и интервентов, разработанными еще в Первую Мировую войну. Помимо общей изношенности, уже к середине 20ых годов они морально устарели. В связи с этим, новая система вооружения делала особый акцент на скорейшую разработку новых моделей танков.
Трофейный Mark V на службе в РККА. 20ые годы.
Кроме советских инженеров над новыми машинами работали и приглашенные немецкие инженеры. Так, работая в Ленинграде с лета 1929 года, группа конструкторов под руководством Эдварда Гротте спроектировала танк массой 25 тонн с мощным вооружением – ТГ. К сентябрю 1930 года машина была закончена и с конца октября по середину января проходила ходовые и огневые испытания. Танк Гротте обладал массой достоинств: мощное вооружение из длинноствольных 76мм пушек ПС-19 (А-19) и 37мм ПС-1, нескольких пулеметов, имел неплохую маневренность, а его скорость достигала 35 км/ч при приемлемой надежности мотора и трансмиссии. Имел надежную броневую защиту и отличался простотой управления. Однако покупалось это исключительной сложностью конструкции, недоступной советским заводам при серийном производстве. Достаточно сказать, что один ТГ стоил более 1 миллиона рублей (или примерно как 10 не самых дешевых танков Т-24 выпуска ХПЗ или 18 БТ в 1933 году). В итоге договор с немецким персоналом был расторгнут, а ТГ стал учебным пособием сперва в ВАММ им. Сталина, а затем экспонатом на полигоне в Кубинке.
Танк Гротте на испытаниях. Лето 1931г.
Помимо приглашения в страну иностранных специалистов руководство РККА одновременно делало ставку на изучение наиболее передовых конструкций и возможной закупки образцов и лицензий за рубежом. С этой целью в марте 1929 года за границу выехала комиссия во главе с начальником УММ РККА Иннокентием Халепским и Семеном Гинзбургом – конструктором КБ-3 ВОАО.
За время почти годичного турне комиссия посетила Чехословакию, Великобританию и США, было изучено и закуплено несколько образцов танков и машин.
Так в Англии были закуплены партии танкеток Карден-Ллойд (40 штук), и шеститонных Виккерс Мк.Е (по 20 танков в вариантах с одной и двумя башнями), а так же лицензии на их производство в СССР. Помимо этого комиссия ознакомилась с средним танком А6 (или Виккерс 16-тонн) и тяжелым А1Е1 «Индепендент». Такой щедрый заказ был очень кстати для фирмы переживавшей нелегкие времена из-за Великой Депрессии и сокращающихся расходов на оборону и позволил наладить тесное сотрудничество.
Тяжелый танк А1Е1 "Индепендент"
Еще одним источником сведений о развитии танкостроения за рубежом был объект Кама под Казанью – полигон и танковая школа, где в обстановке строжайшей секретности испытывались легкие и средние немецкие танки, а так же проходили обучение будущие танковые командиры РККА и Рейхсвера.
Вид на учебный центр "Кама". Начало 1930ых годов
Неудача с танком ТГ не отбила у военных желания получить тяжелую хорошо защищенную и вооруженную машину. В 1931 году предложено несколько проектов тяжелых танков. Из них наиболее близок к реализации в металле был танк инженера Асафова ТА. Концептуально он повторял машину Гротте, однако конструкция была упрощенна под возможности советской промышленности. Вес самой легкой версии составлял около 18 тонн (при толщине брони 13-20мм), в наиболее защищенном варианте ТА-3 достигал 32 тонн при бронировании близком к ТГ. Интересно, что в проекте была использована свечная подвеска с балансирами, похожая на подвеску танка Кристи
Проект тяжелого танка ТА-3 конструкции инженера Асафова.
Еще более тяжелая машина проектировалась в КБ завода «Большевик». Вес танка Т-30 по проекту составлял около 55 тонн и был вооружен и защищен аналогично ТГ.
Однако в этот момент в УММ возобладал иной взгляд на конструкцию тяжелого танка. Теперь вооружение должно было размещаться в нескольких башнях размещенных в 2 яруса и состоять из 76мм пушки ПС-3 в главной башне, двух длинноствольных 37мм орудий типа ПС-2 и нескольких пулеметов в малых башнях. Вес танка не должен был превышать 35 тонн, бронезащита предполагалась от 10 до 30мм. Вероятно, влияние на появление данной концепции оказало знакомство военных с английским танком «Индепендент».
Пять куполов и призрак на медали.
Проект танка, названого Т-35 (скорее всего индекс соответствовал массе) был готов в декабре 1931 года, а уже в июне следующего ворота завода покинул первый прототип. Через 3 месяца к нему присоединился второй экземпляр танка. Прототипы обозначались цифрами 1 и 2 и имели между собой некоторые непринципиальные отличия, направленные на повышение технологичности и удешевление производства. Как это часто случалось в 30ые годы, новую технику поспешили «представить» широкой общественности: оба танка прошли по красной площади на параде 7 ноября 1932 года. Еще одной новинкой стала пара предсерийных средних Т-28-1.
Прототипы Т-35-1 и Т-35-2 на параде 7 ноября 1932 года.
Ноябрьский парад стал поворотной точкой в судьбе Т-35. На следующий день в Кремле новые танки осматривало практически все высшее руководство СССР в сопровождении заместителя наркомвоенмора Ворошилова, начальника вооружений РККА Котовского, его замов Бокиса, Халепского, Тухачевского и других старших командиров.
Не слишком высокому Сталину (рост 163см) пришлось приложить изрядно усилий, чтобы взобраться на Т-35 (кто-то из экипажа банально забыл установить специально предназначенную для этого приставную лесенку), после чего раздраженно заметил:
Зачем он у вас такой большой? Тут пока заберешься, шею сломать можно. Да и нечего из танка устраивать [собор] Василия Блаженного о пяти куполах!
Однако, быстро сменив гнев на милость, Сталин поинтересовался у стоящего рядом с танком Ворошилова, возможно ли большую башню с 76мм пушкой установить на расположенный рядом Т-28, а вооружение самого Т-35 усилить еще более мощным орудием (упомянув вскользь 107мм корпусную пушку, о которой у него остались хорошие впечатления после обороны Царицына и которая недавно была модернизирована). И можно ли провести некоторую унификацию конструкции танков, как это было проведено с Т-26 и БТ. Далекий от проектирования танков Климент Ефремович, тем не менее, немедленно ответил согласием.
Достоверность этого эпизода вызывает некоторые сомнения, но если он все же имел место, необходимо признать: Иосиф Виссарионович интуитивно дал толчек созданию нового класса тяжелых штурмовых танков и САУ.
Дело в том, что разразившийся летом 1934 года на Дальнем Востоке конфликт с Японией потребовал поощрения отличившихся солдат и командиров, заслуги которых не подпадали под статут более высоких наград. С этой целью было учреждено несколько медалей, в том числе медаль «За Отвагу», на лицевой стороне которой был изображен… стилизованный прототип Т-35, который регулярно проезжал по Красной Площади во время парадов и олицетворял мощь РККА в 30ые годы. При этом его серийный вариант оставался по сути дела в тени своего опытного предшественника.
Сормовский носорог.
После пожелания Сталина об усилении вооружения новых танков военная мысль в недрах УММ РККА сделала очередной кульбит. Теперь будущий тяжелый танк превратился в узкоспециализированную машину для борьбы с долговременными огневыми точками – ДЗОТами, бетонными ДОТами, стальными колпаками. Началась переработка проекта под новые требования.
Уже 25 ноября был представлен эскизный проект новой версии танка. 107мм пушку с укороченным до 30 калибров стволом поместили в башню (один из вариантов предусматривал замену главного калибра 152мм гаубицей НГ). Ниже располагались 2 малые башни с 45мм пушками и пулеметами. Механик-водитель помещался в рубке между ними. Бронирование достигало 50мм спереди и 30мм по бокам. Получившаяся машина напоминала раскормленный до 65 тонн Т-28.
Первый проект Т-35А с усиленным вооружением. Копия оригинала чертежа.
Военные, однако, его отвергли: инфраструктура СССР явно не была рассчитана под такого монстра. Да и его стоимость оказалась бы не менее заоблачной, чем у танка Гротте. Тем не менее частично новая машина в металле все же воплотилась — несколько башен с 107мм пушками и усиленным бронированием было установлено в Карельском УкрепРайоне. Так же позднее в проектах САУ были использованы элементы подвески от этого проекта.
В итоге решили обойтись полумерами: при сохранении размеров и силовой установки Т-35-2 полностью переделали его боевое отделение. Модернизированную 107мм пушку обр. 1910/30г. с длиной ствола 40 калибров установили в лобовом листе корпуса справа от механика-водителя, одну башню танку все-таки оставили – она была унифицирована с новыми башнями танков Т-26 и БТ, устанавливалась в ней новая 45мм пушка 20-К, разработанная на основе пушки 19-К, которая в свою очередь являлась развитием 1-К (лицензионной копией немецкой 3,7cm PaK). От батареи пулеметов остался всего один спаренный с пушкой в башне и еще один запасной в укладке внутри танка. Усилили бронирование: в лобовой части оно достигало 50мм у верхней и нижней деталей, 30мм – у средней. Нижняя часть борта (до уровня верхнего обреза экрана) так же имела толщину 30мм, экран добавлял еще 15. Стенки рубки выше уровня экрана – 50мм. Башня и кормовые листы имели толщину 30мм, крыша и днище – 15. Масса танка возросла до 45 тонн, но это уже было вполне приемлемо. Изменили тележки подвески. Вместо двигателя М-6 установили М-17Т, соответственно усилив трансмиссию. Экипаж сократился с 8 человек до 5 (командир, он же наводчик 45мм пушки и радист, заряжающий в башне, механик-водитель, наводчик и заряжающий 107мм пушки в корпусе).
Серийный Т-35А обр. 1935 года
Первый экземпляр Т-35А завод «Большевик» изготовил к концу апреля 1933 года и уже 1 мая он участвовал в параде на площади Урицкого. Серийное производство первоначально предполагалось организовать на Харьковском Паровозостроительном Заводе, однако его руководство всеми доступными способами отбивалось от подобной чести, упирая на то, что с трудом справляется с программой БТ.
В итоге выбор пал на завод «Красное Сормово» в Горьком. В начале 20ых он уже имел некоторый опыт танкостроения, изготовив партию танков Русский Рено. Кроме этого завод обладал необходимым станочным парком и возможностью кооперации с соседними предприятиями Горьковского промышленного района: орудийным заводом №92 («Новое Сормово»), броню могла поставлять Выкса и Кулебаки, некоторые комплектующие – ГАЗ. По плану первые десять танков должны были быть готовы уже в декабре, однако с огромным трудом удалось предъявить лишь два готовых танка. Еще два корпуса ожидали силовых агрегатов и вооружения.
Едва первые два Т-35А попали в ОУТП (отдельный учебный танковый полк под Казанью, где ранее располагался полигон Кама, позднее на его базе сформировали 2 отдельных батальона тяжелых танков), какой-то острослов сравнил танк с носорогом. Позднее эта кличка прочно пристала к Т-35.
В серии.
Тем временем серийное производство медленно набирало обороты: после 2 машин в декабре последовали 6 за январь (включая 2 из программы прошлого года) и еще 9 за февраль и март. Затем темпы упали до 2-3 танков в месяц, а в августе пришел приказ полностью остановить производство (в сентябре распоряжение было отменено, но программа выпуска была серьезно сокращена – до конца года планировалось закончить всего 5 машин).
Выяснилось, что жаркое и пыльное лето (температура в июле почти постоянно держалась около 30 градусов жары при минимуме осадков) самым негативным образом влияет на надежность силовой установки – не хватало производительности воздушных фильтров, перегревался двигатель и трансмиссия. Выявилась и масса других «детских болезней», некоторые машины буквально сыпались. Военные потребовали провести дополнительные ресурсные испытания нескольких Т-35 с целью выяснить все «болевые точки» конструкции. Испытания начались в сентябре и продолжались до конца августа 1935 года, включали пробеги по дорогам, преодоление бездорожья и водных преград, стрельбы, буксировку и другие элементы.
В качестве «подопытных кроликов» выставили сразу 3 машины, которые к концу «опытов» суммарно намотали на гусеницы более 7000 километров (1 из танков отличился, пройдя за ноябрь-февраль более 800км без серьезных поломок). За это время были разработана новая КПП, бортовые передачи, опробована установка в танк дизельного двигателя БД-2, улучшена внутренняя и внешняя связь, отработана экранировка башни, а так же множество других крупных и мелких изменений в конструкции.
Итогом этих работ стало полноценное возобновление производства в январе 1936 года. Не все из планировавшихся улучшений удалось внести в серийные машины. Так от БД-2 по причине недоведенности пришлось отказаться в пользу бензинового ГМ-34, осталась нерешенной проблема функциональной перегруженности командира, общей «подслеповатости» механика-водителя. Однако обновленный танк, излеченный от большинства детских болезней, показывал вполне пристойную надежность. Так на Больших Киевских Маневрах в августе 1936 года оба тяжелотанковых батальона прорыва (суммарно 28 танков Т-35 и 32 Т-28) прошли до 400 километров, потеряв по дороге по техническим причинам всего 4 Т-35 (18%) и 5 Т-28 (15%).
После учений в Казань вернулся только второй батальон, передав перед этим свои Т-35 в 1ый батальон, который убыл в Ленинградский Военный Округ. Вернувшийся в Казань батальон хотя и долго не могли укомплектовать по штату, сделали своего рода центром подготовки танкистов Т-28 и Т-35. Бывший полигон Кама (ставший Казанским танковым училищем) к этому времени обзавелся специальной трассой с различными препятствиями, небольшим бутафорским укрепрайоном и городком, где можно было полноценно обучать танкистов в условиях, приближенных к боевым.
Последний серийный Т-35А был сдан в марте 1938 года. На 1 июня в РККА числился 51 танк: 1 в ВАММ, 26 в 1ом ОТТБП в Ленинграде и 20 в 2ом ОТТБП в Харькове (сформирован в КТУ в 1937 году, передислоцирован в Харьков в начале 1938ого), еще 4 машины остались в Казанском Танковом Училище.
Часть машин 2ого ОТТБ весной 1941 года прошла модернизацию, в ходе которой экранами усилили бронезащиту по проекту разработанному после Зимней Войны, изменили крышу башни, установив турель для зенитного пулемета, а поручневую антенну заменили на штыревую.
В горниле боев.
Батальоны Прорыва ввиду специфики их техники не включали в механизированные корпуса вплоть до апреля 1941 года, когда в новом штате добавили отдельный батальон тяжелых танков каждому корпусу.
1й ОТТБП участвовал в прорыве линии Маннергейма в январе 1939 года, потеряв при этом 5 машин (в том числе 3 после подрыва фугасах, 2 – от огня артиллерии, еще несколько машин было повреждены, но позднее отремонтированы на ЛКЗ). Интересно, что при прорыве Суммского узла обороны был опробован и позднее неоднократно использовался прием, когда Т-35 брал под броню группу саперов (благо объем корпуса позволял, пусть и в стестненных условиях) со взрывчаткой, после чего безопасно доставлял ее к вражескому ДОТу, который она уничтожала мощным подрывом.
Один из бронеколпаков Суммского узла обороны со следами обстрела из 107мм пушки. Современное фото.
В мае 1940 году он был оперативно подчинен 1ому МехКорпусу (формально тем не менее оставаясь самостоятельной частью), и местом дислокации батальона стал Псков.
В апреле 1941 года ввиду большой изношенности матчасти танки убыли в Ленинград (в Пскове осталось лишь 6 танков из 21), где машины проходили средний и капитальный ремонт на Кировском заводе. В ходе ремонта танки прошли небольшую модернизацию: башни и рубка получили 20мм экраны, листы бортовых экранов так же заменили на 20мм, радиостанция 71-ТК была заменена на 9Р, а поручневая антенна – на штыревую.
Экранированный Т-35А. Весна 1941г.
15 июня все боеготовые танки (6 из ППД и 8 с ЛКЗ) были переброшены в Латвию под Ригу, а с началом войны приняли участие в контрударах 1ого МехКорпуса по 4ой Танковой Группе под Кедайняем, Паневежисом, Утеной и Укмерге в попытках затормозить продвижение немцев к Западной Двине. Хотя остановить немцев не удалось, контрудары выиграли время для подхода стрелковых корпусов на рубеж Западной Двины. Через неделю ожесточенных боев в батальоне осталось всего 4 боеготовых танка, 7 было потеряно, а 3 эвакуированы в тыл для ремонта.
Схема боев 1 ОТТБП в конце июня-начале июля 1941 года
В первых числах Июля из Ленинграда пришло в качестве пополнения после ремонта еще 6 Т-35 и 10 новых КВ, и 8 танков Т-28. Батальон был укомплектован почти по штату, и командование Северо-Западного Фронта не замедлило выложить на стол такой козырь. 10 Июля батальон был переброшен по железной дороге в Резекне, откуда совершил марш к периметру немецкого плацдарма под Екабпилсом. Танки прибыли как нельзя более вовремя. В ночь на 12 Июля был захвачен один из саперов 1ой танковой дивизии из группы Гёпнера, подтвердивший догадки штаба фронта о скором вскрытии плацдарма. Прибывшему батальону немедленно был дан приказ занять оборону на наиболее танкоопасных направлениях и окопаться, что он успел сделать буквально за несколько часов до начала атак.
Спустя три дня ожесточенных, но безрезультатных боев немецкое командование сменило направление удара, перебросив танки на юг к Ливанам, но и там встретило упорную оборону. После чего приступило к перегруппировке, однако на планах прорыва с плацдармов поставил крест подход пополненнгого после июньских боев 3 МехКорпуса, а так же 3 танковых бригад.
Всего «битва за плацдармы» длилась почти полтора месяца, после чего немцам их пришлось эвакуировать. Линия фронта здесь стабилизировалась вплоть до весны 1942 года.
За время боев были потеряны все оставшиеся (и 2 пришедших из ремонта) Т-35 и Т-28. На 01.03.1942 года на Северо-Западном фронте числилось всего 2 танка Т-35 на ремонте в Ленинграде. Однако в боевых действиях участия они уже не принимали и в 1944 году были разрезаны на металл.
2ой ОТТБ в 1941ом году включили в состав 8ого Механизированного корпуса Киевского ОВО. В начале июня он дислоцировался в районе Равы-Русской, однако незадолго до нападения на СССР был выведен во Львов. Существенным фактором, снижавшим возможности батальона была изношенность техники и отсутствие рядом ремонтных мощностей, сопоставимых с ХПЗ или ЛКЗ. В итоге к середине июля из 20 Т-35 потеряны были 14, причем из них в бою только 2. Оставшиеся 6 танков так же требовали ремонта и были отправлены для его проведения в Киев. Туда же прибыли оставшиеся 4 машины из Казани. Пополненный таким образом батальон (эквивалентный одной роте) принял участие в боях за Новоград-Волынский и Коростеньский укрепрайоны, где и потерял всю оставшуюся матчасть.
Единственный существующий сейчас танк – это Т-35А из ВАММ имени Сталина, однако в боях он участия не принимал. Ныне машина регулярно участвует в исторических реконструкциях, проводимых в музее АБТ в Кубинке.
Оценка машины.
Для своего времени Т-35А был новаторской машиной с мощным бронированием и вооружением. Именно на Т-35А впервые в СССР при серийном производстве применили сварку толстых бронелистов. Вождение танка облегчалось системой пневмоусилителей приводов управления (усилие на рычагах составляло всего 7-8кг – рекордное значение для советских средних и тяжелых танков 30ых годов). Достойной была и надежность машины – если машины выпуска 1934-1935 годов страдали от многочисленных поломок, то после доработок в 1936-1937 годах средний межремонтный пробег возрос до 500км при своевременном проведении регламентных работ. Мощным было и вооружение – 107мм танковая пушка обр. 1910/32 года могла бороться ДЗОТами и бронеколпаками, а мощное бронирование позволяло подходить к ним на близкие дистанции (300-500 метров) и расстреливать амбразуры. Попадание же 107мм бронебойного снаряда массой почти 19кг в современный легкий или средний танк приводило к его полному уничтожению. 45мм пушка 20-К так же являлась эффективным средством борьбы против пулеметных гнезд и тонкобронных танков 30ых годов.
Однако, как у любой конструкции со словом «впервые» в описании, у Т-35А были и недостатки. Низкая механическая надежность танков первых выпусков, а так же необходимость в мощной ремонтной базе недалеко от операционного района (достаточно сравнить боевой путь 1ого и 2ого ОТТБП, чтобы в этом убедиться). Танк требовал высококвалифицированного обслуживания. Фактически экипаж 1ого танка состоял из 7 человек, включая 3 средних и 2 младших командиров: помимо 5 человек в бою (из которых командир и механик-водитель были в звании не ниже младших лейтенантов), вне танка оставлись инженер (техник-лейтенат) и моторист (сержант). Так же в состав батальонов входил ремононтно-эвакуационный взвод с 3 мощными тракторами типа Ворошиловец.
Пневмосистема даже после 1937 года продолжала оставаться головной болью механиков-водителей. 107мм пушка в корпусе обладала крайне малыми углами горизонтальной наводки (всего по 3 градуса в каждую сторону), а работу заряжающего в рубке можно было сравнить с акробатическим искусством в силу очень малых размеров его рабочего места (например зарядить пушку при максимальном отклонении влево было невозможно, приходилось возвращать ее в нейтральное положение, а потом снова наводить на цель, или же доворачивать корпусом). Еще одним недостатком по мнению военных был большой вылет ствола за пределы корпуса и сложности при транспортировке по железной дороге (ствол было необходимо оттягивать подобно буксируемым пушкам).
Архаичной была конструкция ходовой части с охватом корпуса гусеницами. А поспешная реализация вобщем-то здравой идеи создания мощного штурмового танка-универсала, привела к тому, что через 10 лет мощи 107мм пушки уже не хватало для борьбы с современными долговременными укреплениями, установить же в существующий корпус более мощное орудие не позволяли габариты боевого отделения и архитектура с дополнительной башней на крыше рубки. Так же к концу 30ых годов выявилась необходимость усиления бронирования, которое уже не спасало от новейших противотанковых пушек калибра 47-57мм с большой начальной скоростью снаряда. Военные осознавали весь комплекс проблем и летом 1937 года были сформулированы тактико-технические требования к новым тяжелым танкам, производство же всей заказанной Т-35А предписывалось закончить до конца года.
