Вариант 3.
Ну и, наконец, самый экстремальный штурмовой вариант. Башня (как уже говорилось во второй части – куда уж без неё!) – одна. В башне 152-мм короткостволая мортира НМ обр.1931 г.
(152 мм мортира НМ обр. 1931 г.)
А поскольку эффективно работать прямой наводкой такая хрень может только с самых коротких дистанций, бронезащиту увеличиваем максимально, но не «по щучьему велению», а сугубо сколько позволят подвеска и уже работающие на пределе агрегаты трансмиссии.
В РИ, последние ТТТ на модернизацию 52-тонного Т-35А предписывали увеличение толщины лобовой брони корпуса до 70 мм, а бортов до 40 мм! Но от этой идеи пришлось отказаться, когда расчёты показали, что пятибашенный Т-35 с такой бронёй нипочём не укладывается в заданный транспортный лимит 60 т.
У нас же модернизация Т-35А в первую очередь предполагает «зачистку» крыши корпуса от лишних башен. Поэтому лобовую броню корпуса используем по предыдущему альт.варианту – 50 мм. Толщину бортовых экранов доводим до 20 мм (в сумме с 20-мм основной бронёй даст те самые 40 мм).
Башня самой простецкой формы – как у КВ-2, но пониже (нам же в неё не танковую версию могучей М-10 засовывать!) и собрана клёпкой на уголках. Толщина башенной брони 50 мм лоб, 40 мм борт-корма.
В башне 152 мм мортира, известная в СССР как НМ обр.31 г. («Немецкая мортира»), выпущенная в количестве 129 экземпляров. Естественно, специально модифицированная для установки в танк.
(Тяжёлая штурмовая СУ-35-152)
В РИ эту мортиру также пытались поставить на танковое шасси. Изначально она входила в т.н. «корпусной» самоходный триплекс, который предполагал использование шасси среднего танка Т-28. Но шасси Т-28 армия «зажала» – танк был хороший, а шасси довольно дорогое и их было мало. Поэтому мортиру взгромоздили на дешёвое шасси Т-26 в рамках триплекса СУ-5.
(Неудачная попытка сделать САУ (СУ-5-3), взгромоздив 152-мм мортиру на явно дохлое для такой артсистемы шасси от Т-26)
Вспомогательное вооружение тяжёлой СУ-35-152 как у всех предыдущих моделей – курсовой ДТ в корпусе, ДТ в отдельной шаровой установке башни и ещё один в шаровой установке кормовой ниши башни – он же может переставляться на зенитную турель. Ничего лишнего. Одно плохо – масса такого штурмового арттанка-САУ обязательно поползёт к тем же 60 т, но данная масса в РИ считалась для последней модернизации ещё приемлемой. А вот больше – уже нет. Надеюсь, при однобашенной конструкции и вполне умеренной бронезащите, мы в этот лимит впишемся. Хотя надёжность машины уже будет явно не айс. Впрочем, в той же «Зимней войне» такой модернизированный Т-35 явно по надёжности не уступал бы «новорожденному» КВ, показавшему себя вполне молодцом.
И ещё. Эта машина очень хорошо сочетается с предложенным мной в одной из предыдущих статей, альтернативным танком Т-39 – сделанным на укороченном шасси Т-35А. Башни у обеих машин аналогичной конструкции. Только орудия разные – на танке 107-мм пушка (танковая версия 107-мм пушки обр.10/30 г.), а на САУ 152-мм мортира (НМ обр.31г.).
Безусловно, логично было бы и танк и САУ делать изначально на едином, укороченном шасси. Ан нет! Как и в истории с Т-28, по малочисленности и высокой стоимости танкового шасси, выпускать параллельно танки и САУ никто не будет – эксклюзивный приоритет однозначно за более универсальными танками. Поэтому с конца 1936 года ХПЗ выпускает только танк Т-39. А в переделку под СУ-35-152 будут пущены 12 из 17 «длинных» пятибашенных Т-35А, построенных до начала серийного выпуска Т-39.
Таким образом, к началу Зимней войны альт.РККА будет располагать ОДНОЙ штурмовой тяжёлой танковой бригадой, включающей в свой состав (помимо другой техники) батальон Т-39 (33 машины), дивизион СУ-35-152 (12 машин) и вспомогательный взвод из 3 БРЭМ на шасси всё тех же старых Т-35А.
Остальные два Т-35 (предсерийные образцы) и ещё несколько Т-39 (которые успеют выпустить до Зимней войны) пусть остаются при танковых училищах и готовят кадры для новых тяжёлых танков.
Из РИ техники к предложенному мной девайсу ближе всех, наверное, немецкая безбашенная рубочная штурмовая САУ «Гризли» («Бруммбар»), которая была вооружена точно такой же мортирой и чрезвычайно успешно использовалась в сражениях ВМВ и на Восточном и на Западном фронтах.
(Sturmpanzer IV “Brummbar” (Sd.Kfz.166) обр. 1943 г. Выпущена в количестве 341 шт. Благодаря мощной лобовой броне (100 мм) и наличию в БК кумулятивных снарядов, использовалась не только как штрумовая САУ, но и как «истребитель танков»).
Остаётся только сожалеть, что в СССР в своё время точно такая же САУ не появилась на шасси Т-28. Но зато на шасси Т-35А можно получить САУ лучше – башенную и лучше защищённую, чем на шасси Т-28.
Р.С. Полагаю, кому-то из почтенных коллег может показаться странным факт, что в данной АИ САУ артиллерийской поддержки вооружается сравнительно лёгкой 122-мм гаубицей, а штурмовая, напротив, 152-мм мортирой. Почему не наоборот?
Объясняю. Для САУ артподдержки, чаще всего работающей по площадям, чрезвычайно важен большой возимый БК. У 122-мм арты он может быть намного больше, чем у шестидюймовой. К тому же, калибр 122 мм вполне достаточен для работы именно по площадям – включая окопы, траншеи, блиндажи и даже ДЗОТы. К тому же, мне хотелось видеть САУ артподдержки чрезвычайно мобильной. Немаловажно и то, что 122-мм гаубица значительно дальнобойнее – а САУ, напротив, бронезащиту имеет довольно слабую.
Штурмовая же САУ, напротив, более-менее хорошо защищена и ей нужен снаряд с максимально возможным фугасным действием. Ведь что 122-мм гаубица, что 152-мм мортира имели не очень хорошую точность стрельбы, и компенсировать эту неточность можно только мощью фугаса. Кроме того, серьёзный ж/б ДОТ 122-мм гаубица будет ковырять своими 21,7-кг снарядами «в час по чайной ложке», а то и вовсе не возьмёт. То же самое касается 122-мм пушки (масса снаряда 25 кг). 152-мм снаряд же мортиры (38,2 кг) имеет неоспоримое преимущество – опять-таки благодаря мощности своего фугаса.
Ну и, наконец, масса орудия. 152-мм мортира НМ обр. 31 г. была ЛЕГЧЕ, чем 122-мм гаубица 10/30 г., и следовательно предпочтительнее для и без того перегруженного бронёй штурмового арттанка.
