Битва мавров с вестготами
Содержание:
КОРОЛЕВСКИЙ ФАВОРИТ
Граф Юлиан, наместник Сеуты, занимал особое место среди готской знати и пользовался неизменной благосклонностью узурпатора Родериха. Привилегированное положение графа объяснялось тремя важными причинами.
Во-первых, он был единственным представителем вестготской державы, возглавлявшим провинцию по ту сторону пролива, на северо-западном побережье Африки.
Во-вторых, доблестный граф сумел отстоять Сеуту, когда арабское войско Мусы ибн Носсейра, завоевавшее Северную Африку и покорившее местные берберские племена, атаковало вверенную ему крепость.
А в-третьих, достойный наместник, ухитрившийся наладить мирные торговые отношения и с полудикими туземными жителями, и с упорными мусульманскими завоевателями, поставлял к толедскому двору чистокровных берберских и арабских коней и лучших на свете охотничьих соколов. Родерих, в молодости командовавший кавалерией готского короля Витицы, превыше всего ценил отменные качества превосходных заморских скакунов, а соколиную охоту любил до самозабвения.
КРАСАВИЦА ЛА КАВА
Ради обеспечения лояльности подданных, в той или иной степени сочувствовавших свергнутому принцу Агиле, сыну покойного Витицы, Родерих требовал от них ценных заложников, поэтому все отпрыски знатных фамилий королевства воспитывались при его дворе.
Страшась возможной измены, тиран не сделал исключения даже для графа Юлиана, вынужденного отправить в Толедо свою единственную дочь. Эта девушка редкостной красоты, именуемая в старинных испанских романсах Ла Кавой, и явилась невольной виновницей падения вестготского королевства.
Король, сражённый наповал юной красотой Флоринды Ла Кавы, осыпал девушку бесчисленными знаками внимания и дорогими подарками, но, как ни старался, взаимности от гордячки так и не добился.
И вот тогда этот сластолюбец, привыкший всегда и во всём потакать своим прихотям, силой овладел неподатливой красавицей. Обесчещенная Ла Кава, тяжело переживая случившееся, каким-то образом сумела известить своего отца о постигшем её позоре. Вероятнее всего, она передала письмо с каким-нибудь купцом, торговавшим со странами Магриба.
ХИТРОСТЬ ОТЦА
Узнав о том, что король сделал из его любимой дочери наложницу, граф Юлиан пришел в неистовое бешенство и поклялся низвергнуть в ад Родериха вместе со всем его королевством. Однако сначала следовало вырвать несчастную дочь из грязных лап венценосного насильника, а это не так-то просто было сделать. Но хитроумный граф быстро нашел ключ к решению данной задачи.
В первых числах января 710 года седобородый наместник, тщательно скрывая клокочущую ненависть в самых потаённых уголках своей души, почтительно склонился пред повелителем готов. Король Родерих, несколько удивлённый появлением графа в такое неурочное время, когда мореплавание становится небезопасным, осведомился о цели его внезапного приезда в Толедо.
Старик, имевший весьма скорбный вид, с горестью поведал сюзерену о том, что его любимая жена смертельно больна. Предчувствуя, что ей не пережить эту зиму, несчастная женщина умоляет короля о последнем свидании с дочерью.
Неожиданная просьба графа заставила Родериха призадуматься. Последняя воля умирающей матери священна, поэтому отказ глубоко оскорбил бы верного вассала. С другой стороны, уж очень не хотелось выпускать из золочёной клетки эту райскую птичку, доставлявшую ему такое наслаждение…
Мудрый наместник, давно постигший низменную натуру короля, заметив его колебания, поспешил заверить повелителя в том, что отлучка Ла Кавы не будет продолжительной, а он, граф Юлиан, в признательность за монаршую милость на обратном пути доставит его величеству таких лошадей и соколов, каких он ещё не видывал.
Говоря так, лукавый старик намекал на арабскую и мавританскую конницу, которая стремительно ворвётся на просторы Иберии через морские врата Гибралтара, но Родерих, конечно же, не смог проникнуть в истинный смысл сказанного, поняв его слова буквально.
Зная о том, что старый рыцарь Сеуты всегда держит слово, король, предварительно переговорив с Ла Кавой наедине, и пригрозив девушке страшными карами в том случае, если она посвятит отца в тайну их отношений, отпустил отца и дочь в Африку.
МЕСТЬ ГРАФА ЮЛИАНА
Едва успев ступить на мавританский берег, граф Юлиан взялся за осуществление задуманного им плана мести, попросив Мусу ибн Носсейра о личной аудиенции. Эмир Африки, уважавший достойного противника за ум, изобретательность, отвагу и стойкость, проявленные при недавней осаде Сеуты, охотно согласился переговорить с ним с глазу на глаз.
К величайшему изумлению Мусы, верноподданный короля готов завёл речь… о необходимости завоевания арабами Пиренейского полуострова. Собеседник уверял эмира в том, что сделать это именно сейчас будет совсем не трудно.
Прошлогодняя эпидемия чумы выкосила до трети населения полуострова, причём особенно обезлюдели как раз южные районы, откуда и начнётся победоносное шествие несокрушимых мусульманских войск, а кроме того, мятеж принца Агилы, укрывшегося в горной стране басков, вынуждает Родериха бросить все вооружённые силы королевства на север. Таким образом, противостоять внезапному нашествию правоверных будет некому.
На загорелом, лоснящемся от жира лице эмира явно отразились недоверие и подозрительность. Христианский соловей очень красиво поёт, но стоит ли прислушиваться к его сладостным трелям? Всё это может оказаться хитрой ловушкой, подстроенной лукавым врагом!
Заметив состояние Мусы, граф выложил такие козыри, что все сомнения арабского наместника мгновенно рассеялись. В доказательство искренности своих слов Юлиан объявил о готовности немедленно принять ислам. Зная о том, что у арабов нет военного флота, он предложил использовать для вторжения купеческие корабли, стоящие в порту Сеуты. Более того, он выразил непременное намерение выступить вместе с авангардными частями.
Оставшись один, эмир долго взвешивал слова графа на весах осторожности и благоразумия. Многообещающее предложение гяура распалило алчность и честолюбие Мусы. Да, покорение такой богатой страны было бы великим делом, угодным Аллаху! Но он не смел самостоятельно принимать столь важное решение, поэтому тем же вечером из ворот Танжера стрелой вылетел чрезвычайный гонец, помчавшийся в Дамаск, к высокому престолу повелителя правоверных.
Халиф аль-Валид в целом одобрил план завоевательной экспедиции, но, опасаясь гибели войска в возможной засаде, предписал своему наместнику произвести сначала разведку боем, предпринятую малыми силами, и только в случае её благоприятного исхода перебросить через пролив большую часть африканской армии.
РАЗВЕДКА БОЕМ
Муса поступил именно так, как повелевал великий халиф. Передовой отряд из сотни всадников и четырёх сотен пехотинцев возглавил вольноотпущенник Мусы, бербер Тарифа Абу Зара.
В августе 710 года он перевёз своих людей в Испанию на четырёх судах, предоставленных графом Юлианом. Преодолев пролив, корабли бросили якоря у побережья зелёного полуострова, носящего с тех пор имя Тарифа. Там разведчик эмира простоял лагерем несколько дней. Совершив серию набегов на окрестности Альхесираса и не встретив никакого вооружённого сопротивления, Тарифа благополучно возвратился назад с богатой добычей и группой пленников.
Так как результаты разведки превзошли все его ожидания, Муса деятельно взялся за подготовку второй экспедиции. В ряды армии вторжения эмир Африки включил семь тысяч лучших, бесстрашных берберских воинов, и лишь две-три сотни этнических арабов, сформировавших её командный состав.
ВТОРЖЕНИЕ АРМИИ ТАРИКА
Грандиозная задача завоевания Андалусии (так арабы называли Испанию) была возложена на наместника Танжера, Тарика ибн Зейяда, и начальника его штаба, графа Сеуты Юлиана.
В конце весны 711 года армия завоевателей отплыла из порта Танжера, пересекла пролив и высадилась на противоположном берегу у подножия высокой скалы. На арабских картах это историческое место высадки покорителя Испании получило наименование Джебаль Тарик («Скала Тарика»), а европейцам, сильно исказившим его звучание, оно известно как Гибралтар.
Разбив укреплённый лагерь близ Альхесираса, Тарик вступил в боевые столкновения с людьми графа Теодомира, получившего приказ короля Родериха охранять южное побережье.
ЧЕРНОКОЖИЕ «ЛЮДОЕДЫ»
Берберы без труда опрокинули и рассеяли немногочисленные отряды готов. Одержав первую победу, хитрый Тарик применил своеобразное психологическое оружие, чтобы посеять панику среди местного населения, подорвав, тем самым, волю к сопротивлению.
По его приказу из числа пленных отобрали наиболее дородных мужчин, и тут же, на глазах у остальных, изрубили несчастных в куски. Затем чернокожие мавры (берберы), плотоядно облизываясь, принялись варить кровавые останки в больших походных котлах, всем своим видом показывая, что собираются с аппетитом пообедать человеческим мясом.
Помертвевших от ужаса пленников солдаты Тарика увели прочь от места предполагаемого пиршества и заперли в каком-то ветхом сарае, не удосужившись даже связать их и выставить охрану. Как и следовало ожидать, ночью готы разобрали гнилые доски и сбежали, распространяя повсюду панические слухи о чёрных пожирателях мертвецов, вырвавшихся из бездонных глубин ада…
ТРЕВОЖНЫЕ ВЕСТИ
Пока происходили все эти события, Родерих вёл успешное наступление на север, преследуя приверженцев клана Витицы, не признававших его власти.
Король уже завоевал долину Эбро, взял Сарагосу и осадил Памплону, где укрепился мятежный принц Агила, когда запылённый с ног до головы гонец доставил ему тревожное донесение графа Теодомира.
Граф, отступивший с остатками разгромленного отряда к Картахене, прислал королю депешу такого содержания:
«В нашу землю вторгся народ, чьи название, страна и происхождение мне неизвестны. Я не могу даже сказать тебе, откуда они появились – пали ли они с небес, или вылезли из-под земли».
Родерих мгновенно оценил всю серьезность нависшей над королевством угрозы. Догадался он и о том, что вторжение войск халифата спровоцировал мстительный граф Юлиан.
СОЮЗ С ВРАГОМ ЧРЕВАТ ИЗМЕНОЙ
Король вестготов незамедлительно снял осаду и заключил мир с Агилой, призывая соперника объединиться с ним для отпора неизвестным врагам родины. Принц ответил согласием, пообещав направить свои дружины в Кордову, где Родерих назначил общий сбор войск.
Через некоторое время отряды принца действительно приблизились к Кордове, но в город не вступили, а расположились лагерем на другой стороне реки, у деревни Секунда. Прелат Оппа и граф Сисиберт, братья Витицы, командовавшие этим контингентом, не вполне доверяли узурпатору, ещё недавно угрожавшему им смертью, поэтому они присоединились к нему лишь на марше, когда армия вестготского короля уже покинула Кордову и выступила на юг.
Тем временем, пока готы собирались с силами, их противники тоже не дремали. Тарик, осведомлённый лазутчиками о приготовлениях неприятеля, срочно запросил Мусу о подкреплениях, и эмир прислал ему в подмогу пятитысячный корпус берберов, а граф Юлиан, вступивший в тайные переговоры с братьями Витицы, сумел склонить их на сторону завоевателей.
Переговоры проходили, по-видимому, как раз в то время, когда дядья принца стояли у селения Секунда, отдельно от войск Родериха. Хитроумный граф Юлиан легко убедил их в том, что диких африканцев интересует только золото, а вовсе не земли готов, бесполезные для темнокожих разбойников и грабителей, поэтому в обмен на сокровища толедской казны они охотно вернут власть законным наследникам Витицы и уберутся восвояси.
Оппа и Сисиберт с радостью заключили этот предательский союз, дав слово графу нанести Родериху удар в спину именно в тот момент, когда их измена сможет причинить ненавистному тирану максимальный вред.
ТАРИК-ПОЛКОВОДЕЦ
Две армии, примерно равные по численности, постепенно сближаясь, сошлись для решающей битвы у реки Гвадалетты 23 июля 711 года. Перед битвой Тарик, как прирождённый полководец, обратился к своим воинам с зажигательной речью, указав им на невозможность отступления при поражении и расписав в ярких красках те богатства и наслаждения, что ожидают их в случае победы:
«Куда вы денетесь – враг впереди, море позади? Во имя Аллаха! Нет для вас иного спасения, чем смелость и крепость… вскоре вы встретите могучего противника… выславшего против вас бесчисленных воинов, закованных в сталь, и снабжённых всем необходимым оружием…
Отбросьте из сердец всякий страх, уверуйте в нашу победу, и в то, что варварский король не сможет устоять перед нами. Сюда он идёт, чтобы сделать нас хозяевами его городов и замков, и доставить в наши руки неисчислимые сокровища…
Вам предстоит великое испытание, однако знайте, если вы выдержите его, вы соберёте обильный урожай удовольствий и наслаждений… Вы должны знать, что местные девушки прекрасны, как гурии; их шеи, искрящиеся несчётными жемчугами и драгоценностями, их тела, одетые в туники из дорогих шелков, вышитых золотом, ждут вашего прибытия, развалившись на мягких диванах во дворцах венценосных владык и принцев…».
Ответом ему был восторженный, оглушительный рёв арабов и берберов, в исступлении потрясавших обнажёнными клинками.
ОЖИВШИЕ ФРЕСКИ, ИЛИ ЗЛОВЕЩЕЕ ПРОРОЧЕСТВО СБЫВАЕТСЯ
Родерих, тяжко страдая от страшной жары, прибыл к месту предстоящего сражения в богато украшенном паланкине, закреплённом между двумя мулами, но на берегу реки король покинул своё роскошное убежище, оберегавшее его от палящих лучей солнца, и пересел на любимого белого коня.
Расставляя войска, вождь готов, желая оказать честь, и тем самым воодушевить братьев Витицы на боевой подвиг, поручил им командование флангами, а сам, окружённый телохранителями в сверкающих латах, стал в центре, в спасительной тени многочисленных знамён и штандартов знати.
Неведомый враг стремительно приближался. В первых рядах мусульманского войска твёрдой, уверенной поступью шагали чернокожие мавры в белоснежных тюрбанах, защищённые добротными кольчужными доспехами. За поясами африканцев покачивались хищно изогнутые мечи, из-за спин торчали тугие арабские луки, а в руках мерно колыхались длинные тяжёлые копья.
Когда Родерих смог как следует разглядеть вражеских солдат, он, невзирая на невыносимый летний зной, облился холодным потом, и суеверный страх отравленной стрелой впился в его сердце.
Это были те самые адские воины, которых он видел когда-то на фресках таинственной залы толедского дворца. И вот теперь эти страшные фрески ожили, чтобы уничтожить короля вестготов вместе со всем королевством, как и предсказывало найденное в урне пророчество.
БИТВА ПРИ ГВАДАЛЕТТЕ
Рати столкнулись между собой с таким грохотом, что казалось, будто сшиблись две великие горы, сорванные с места чудовищным, судорожным изломом земной коры.
Однако эта битва титанов, вопреки ожиданиям, продлилась совсем недолго, так как короля готов погубила измена. Сначала правое, а затем
и левое крыло его войска, увлекаемые предателями, обратились в беспорядочное бегство.
Центральная баталия короля некоторое время ещё держалась, но, стиснутая с трёх сторон стальными тисками неприятельской пехоты, она внезапно лопнула, раскрошилась на отдельные разрозненные группы, и мелкими брызгами беглецов потекла к спасительной реке.
Ликующие мусульмане, не уставая во всё горло славословить милость Аллаха, с фанатичным безумием предались резне, а когда убивать уже стало некого, с азартом взялись за грабёж, сдирая с трупов доспехи, красивую одежду, и отрубая мёртвым аристократам пальцы, унизанные драгоценными перстнями.
ТАЙНА ИСЧЕЗНОВЕНИЯ ПОСЛЕДНЕГО КОРОЛЯ ВЕСТГОТОВ
При Гвадалетте пало такое количество готов, что даже спустя несколько лет поле сражения зловеще белело грудами человеческих костей. Но Родерих исчез бесследно, и никто не мог сказать, что сталось с королём готов.
Победители долго искали его тело. Один мусульманский воин принёс Тарику королевский сандалий, изукрашенный рубинами и изумрудами, другой привёл его молочно-белого коня под золотым седлом. Оба трофея были обнаружены на берегу реки, поэтому Тарик решил, что его противник утонул в быстром потоке во время бегства.
Все арабские летописцы склонялись именно к этой версии, однако испанская «Хроника Альфонсо III» утверждает, что в середине IX столетия в городе Визеу, в одной базилике, был найден загадочный памятник с надписью, но без указания даты. Эпитафия, выбитая на надгробии, гласила: «Здесь покоится Родерих, последний король готов».
Если сообщение испанской хроники верно, значит, Родерих спасся, а вовсе не утонул и не погиб в рукопашной схватке, но так ли это, ни один серьёзный историк не возьмётся утверждать, и тайна смерти последнего повелителя вестготов вряд ли когда-нибудь будет раскрыта.
Источники:
