Манёвры под Сталинградом: как немцы придумали себе победу на Чире
Еще одна интересная статья уважаемого Алексея Исаева.
Вообще при чтении руководств «Как нужно воевать с русскими», написанных для американцев немцами, не оставляет ощущение фиги в кармане. «Ужо вы повоюйте по нашим рекомендациям, а мы посмеемся».
Александр Поволоцкий
«Порядок из хаоса», «ауфтрагстактик» — эти «заклинания» звучали в стенах учебных заведений НАТО при обсуждении событий декабря 1942 года на Чире под Сталинградом. С лёгкой руки немецкого генерала фон Меллентина действия немецких сил стали едва ли не образцом для танковых войск. Но так ли это было?
Содержание:
Вчерашние союзники стали противниками в новой — холодной — войне. Переход её в горячую совершенно не исключался. Вполне логично, что потенциальные сокрушители красных танковых орд жадно впитывали опыт недавнего врага.
Ветераны Восточного фронта в немалых званиях благодушно делились сокровенными знаниями.
Фридрих Вильгельм фон Меллентин действительно участвовал в боевых действиях под Сталинградом. Он стал начальником штаба XXXXVIII танкового корпуса после недолгой кадровой чехарды. Командование корпуса небезосновательно обвинили в провале контрударов в начале советской операции «Уран» и сменили на проверенные кадры. До этого Меллентин воевал в Африке.
Блеск и нищета Чирского фронта
После обвала фронта под ударами «Урана» немцам с большим трудом удалось удержать позиции на реке Чир, далеко к западу от Сталинграда.
Сначала здесь закрепились разномастные группы из тыловиков и сборных частей. Их называли по имени командиров — «Штахель», «Штумпфельд», «Адам». Потом постепенно стали прибывать резервы с других участков. Это уже были полноценные дивизии.
Одним из таких резервов стала 11-я танковая дивизия, насчитывавшая в начале декабря 1942 года восемь Pz.II, девять старых Pz.III kurz с 50-мм «окурком», 43 новых Pz.III lang с длинноствольной пушкой, один PzIV kurz с 75-мм «окурком», пять Pz.IV lang с 75-мм длинноствольным орудием и три командирских машины.
Не бог весть что, но в условиях кризиса вполне дееспособный танковый кулак.
Командовал соединением генерал-майор Герман Бальк — впоследствии довольно плотно увешанный наградами и поднявшийся до уровня командующего группой армий военачальник.
Немцы, как обычно, прибедняются, но в действительности на Чире они собрали вполне заметные танковые силы. Группа Штумпфельда располагала где-то «приватизированными» тремя Pz.II, одним Pz.III kurz, пятью Pz.III lang, двумя Pz.IV kurz, тремя Pz.IV lang. Штатно лишённая бронетехники 336-я пехотная дивизия — восемью Pz.III kurz.
В ближней перспективе вся эта разнокалиберная масса техники могла и должна была ломануться на восток на выручку Паулюсу.
Раздавить осиное гнездо!
По другую сторону фронта находился советский 1-й танковый корпус генерала Василия Буткова. Корпус начинал операцию «Уран» в составе 5-й ТА, прорывал фронт, и к декабрю находился уже не в лучшей форме. Даже после пополнения его бригады насчитывали менее половины своего первоначального состава: 89-я тбр — шесть Т-34 и шесть Т-60; 117-я тбр — 16 Т-34 и один Т-70; 216-я тбр (передана из 26 тк) девять КВ, два Т-34 и два Т-70. В своём резерве командир корпуса оставил 159-ю тбр (12 Т-34 и четыре Т-70).
Задачей корпуса стала ликвидация осиного гнезда боевых групп немцев на Чире.
План действий 1-го тк был вполне грамотным. Предполагалось ударить на юг и юго-запад, а затем повернуть на восток в тыл немецким позициям на Чире. Тем самым вытянутый в сторону «котла» 6-й армии Паулюса «палец» ГА «Дон» оказался бы отрезан. Первоначальный удар в направлении так называемого совхоза № 79 прощупывал врага и провоцировал контрудар. Только после этого следовал поворот во фланг и тыл германских боевых групп. Атаковать по кратчайшему расстоянию сразу на юго-восток было опасно. Столь же разумно выглядит решение Буткова оставить сильную бригаду в резерве.
С утра 7 декабря план пошёл в дело. 1-й танковый корпус атаковал с плацдарма на Чире, успешно прорвался до совхоза № 79 и даже до позиций артиллерии 336-й пехотной дивизии немцев, собрал богатые трофеи. Ответным ходом вермахта стало выдвижение навстречу наступающим советским бригадам свежеприбывшей 11-й тд.
«Ауфтрагстактик» как панацея
Немецкий термин «ауфтрагстактик» (Auftragstaktik), или «тактика открытого приказа», — стал такой же священной коровой НАТО, как «невидимая рука рынка» в экономике. Предполагалось, что командир получает лишь цель, а средства её достижения выбирает сам. Бальк выбрал удар в обход совхоза № 79.
Чтобы рассказ о разгроме советского 1-го танкового корпуса выглядел убедительнее, Меллентину пришлось существенно скорректировать ход событий. В его описании соединение советских танков форсировало Чир и вклинилось в глубину немецкой обороны. Здесь его и застал контрудар Балька во фланг и тыл.
Реально 1-й тк атаковал с занятого пехотой плацдарма глубиной до семи километров и шириной по фронту около 12 километров.
На страницах книги Меллентина танки 11-й танковой дивизии вермахта врезаются в тыловую колонну, крушат автомашины и мотопехоту Красной армии. Далее, по версии немецкой стороны, последовали окружение и сокрушительный разгром советских сил:
«Русские дрались храбро, но их танки попали в огненное кольцо, и все усилия вырваться из этого кольца оказались тщетными. Когда короткий зимний день подходил к концу, 1-й русский танковый корпус, потерявший 53 танка, находился уже в безнадёжном положении».
Именно так в НАТО и предлагалось отрезать и изничтожать врывающиеся на просторы уютной Европы танковые орды СССР в ядерный век.
Добро пожаловать в реальный мир
Если бы танкисты НАТО имели возможность после красочных рассказов Меллентина ознакомиться с советской версией событий, они были бы сильно разочарованы.
Во-первых, под контрудар Балька попали никакие не тыловики. Заправка и пополнение боеприпасами бригад 1-го тк прошли ночью на 8 декабря как раз вполне успешно. Не повезло хвосту колонны мотоциклистов 8-го мцп, они потеряли сразу 36 мотоциклов.
Во-вторых, угрозу окружения своевременно парировало выдвижение 159-й тбр. Вырвавшиеся вперёд две бригады с боем отошли обратно на плацдарм. Причём 89-я тбр грамотно ушла сначала на восток, а потом повернула на север. Тем самым она избежала плотной «пробки» на кратчайшем маршруте к своим.
По итогам боя 8 декабря 1942 года 89-я тбр потеряла сгоревшими три Т-34 и один Т-70, подбитыми — один Т-34; 117-я тбр — сгоревшими два Т-34 и подбитыми один Т-34; 159-я тбр потеряла сгоревшими один Т-34 и четыре Т-70, подбитыми — один Т-34 и пять Т-70. Мотострелки 44-й мсбр потеряли 14 человек убитыми и 64 ранеными. Реально побывавшая в окружении в совхозе № 79 216-я тбр потеряла безвозвратно один КВ, один Т-34 и два Т-70. То есть тоже немного. В итоге корпус недосчитался примерно двух десятков машин.
Учитывая количество танков с длинными «дыроколами» в рядах противника, это можно назвать «отделались испугом».
Из донесений немецкой 11-й тд после 8 декабря 1942 года исчезают все восемь Pz.II, уменьшается на три машины число Pz.III и на одну — Pz.IV.
По существу, «план Б» товарища Буткова сработал. Он спровоцировал контрудар и пережил натиск дивизии Балька в благоприятном для себя положении. Столкнувшись с кризисом, Бутков ввёл резервную бригаду. Изолированные в районе совхоза № 79 части благополучно прорвались назад. Ничего катастрофичного. Временная изоляция ушедших вперёд танков была во Вторую мировую обыденностью.
Немцы, несмотря на ввод танкового резерва, не смогли нанести крупное поражение советской 5-й танковой армии. Да, Красной армии не удалось ликвидировать вытянутый в сторону Сталинграда плацдарм на Чире. Однако и развить с него наступление немцы не решились. 1-й тк мог повторить наступление, на этот раз в тылу дивизии Балька.
Меллентин позднее писал:
«Однако нам не довелось сыграть никакой роли в попытке освободить войска под Сталинградом».
С этими его словами нельзя не согласиться. Так и было. Непонятно только, чему тут было учиться танкистам НАТО?
источник: https://warhead.su/2018/12/25/manyovry-pod-stalingradom-kak-nemtsy-pridumali-sebe-pobedu-na-chire