Лоскутная империя Васа. Часть третья: Великая польская война
Предыдущие части цикла
Воцарение Густава Адольфа ll на двух престолах открыло новые перспективы и для России и для Швеции. 20-е годы XVll века принесли России возрождение от последствий Смуты и некоторые социально-политические преобразования. Длившаяся больше десяти лет религиозная война в Европе принесла России и Швеции неожиданных гостей : северную Германию и Нидерланды покидали протестантские беженцы . Среди разношёрстных гонимых за веру попадались даже французские гугеноты.
Голландские торговцы успешно обосновывались на перевалочном пункте между Россией и Швецией на реке Нева. Возле русской крепости Орешек возникла деревня, называемая то Голландской Слободой, то Новым Амстердамом. Голландские мастеровые знакомили русских с собственными методами кораблестроения и мореходства, а над водами Невы и Ладоги раздавался как колокольный звон, так и молитвы на шведском и голландском из возведённых протестантских церквей.
Привыкшие к менее суровым условиям французские изгнанники предпочитали поселиться близ Москвы, где возникла слобода Французская. Ныне память о ней сохранена в названии района Ларошино , взявшего обрусевшее название павшей гугенотской твердыни во Франции.
Но давний спор славян , сдобренный одной династией, правившей и Речью Посполитой и Россией и Швецией и религиозными противоречиями выстрелил в 1632 году, теперь в стане старого врага находилась и когда-то потерявшая Швецию из своих уз Дания , а за их спинами стояла почти вся Католическая лига, находившаяся в шаге от победы над еретиками в Европе.
Содержание:
Война за веру
Великая Польская война в историографии неотделима от всеевропейской религиозной войны между протестантами и католиками на момент её начала натравливающими выведенную из войны лютеранскую Данию на последнюю надежду немецких протестантов — Швецию , что считалось завершающим её этапом. По итогам мира между Данией и католиками, взамен на полный выход из имперских земель и прекращение поддержки лютеран , она получила откуп в 500 тысяч таллеров , что являлось фактически спонсорованием бойни двух последних серьёзных лютеранских сил в Европе — Дании и Швеции. Многие ранее бившиеся с имперской армией лютеране , имевшие собственное оружие решили пополнить датскую рать в качестве наёмников, другие предпочли добираться до Швеции.
С закрытием датского фронта прекратились боевые действия во всей северной Германии, единственный значимый лютеранский правитель — курфюрст Бранденбурга в одиночку не поднимал голову. Теперь у католиков высвободилась огромная армия под командованием Валленштейна, направленная на усмирение едва ли не единственного возмутителя спокойствия в Европе — Нидерланды , почти семьдесят лет сражавшиеся за независимость от Испании
К моменту вторжения имперских войск, бои шли уже на южной окраине Соединённых Провинций и переносились в Испанские Нидерланды. Обе стороны имели тактические успехи, но общий ход войны был в пользу отстоявших все свои земли восставших. Валленштейн прошёлся со своим войском по северной Германии, где за ландскнехтами шагали пасторы , а за ними инквизиторы. Простое следование в Нидерланды попутно утвердило католический порядок во всей Германии.
В 1631 году католики , чьи силы достигли уже 100 тысяч вломились в северные Нидерланды. Пока голландцы вытесняли испанцев на юге , католики , разделившись натрое вторглись в Фрисландию , и двинулись в междуречье Мааса и Нижнего Рейна в направлении Роттердама и на Амстердам через Гельдерн. Единственные дружественные голландцам внешние силы — Англия и Франция не решились на непосредственное участие, Англия ограничилась приёмом беженцев.
При равном соотношении голландцев и испанцев, лишившись своих тылов , гёзы покинули Фландрию и Брабант и стали вновь отбиваться от взявших инициативу испанцев. Осада Амстердама шла весь 1632 год. Пройдясь по Фрисландии, Валленштейн подошёл к голландской столице с севера, высвободившиеся силы из необходимых для осады двинулись на юг и ударили мятежникам в спину. 14-19 февраля 1632 года голландцы отступили до Хертогенбоса , где с равными силами вступила в схватку с 15 тысячами испанцев. Подход двадцати тысяч имперских солдат с севера привело к окружению голландцев и полному их разгрому. Ранее приступом был взят Роттердам.
Филипп lV , превкушавший победу назначил своего брата Фердинанда вице-королём учреждённого королевства Батавия , в которое вошли бы все Нижние Земли и получившее такое название, дабы предать забвению мятежное имя Нидерланды. Батавия получала в составе Испании такой же автономный статус, как Неаполь и за его жителями сохранялись все нидерландские экономические свободы , при условии приверженности католической веры. В занятой части Нидерландов террор католиков сменялся более мягкой политикой. К середине 1632 года активное сопротивление оказывал лишь Амстердам. Многие утомлённые десятилетиями борьбы голландцы предпочитали бегство из страны, кто-то счёл , что жизнь стоит мессы и по тайным ходам выходил к испанскому лагерю , где в палатке священника каялся в ереси. Конец осады Амстердама , завершивший и активную фазу религиозной войны пришёлся на Рождество 1632 года, когда обе стороны признали необходимость прекращения кровопролития и голландцы под гарантии сохранения своих жизней открыли ворота.
Подавив всех смутьянов, император Фердинанд ll принял Брюссельский эдикт , фактически подтвердивший положение Аугсбургского мира , но при том строго запретил под страхом смерти пропаганду ересей в католических землях, сохранив это право за католиками.
Имперская армия стояла фактически как оккупационная в Северогерманских землях, зачастую с бессильного согласия местных владык не только защищала миссионеров, но и навязывала католицизм силой.
На имперский Рейхстаг допускались еретики , однако лишь три их голоса были равны одному католическому.
В землях же католических князей империи борьба с протестантизмом велась как в самые тёмные годы Охоты на ведьм. Особенно досталось владениям самих Габсбургов, а именно Чехии. Испанцы же вновь расжигали костры в Батавии.
Из Западной Европы вновь потянулись караваны беженцев: ближайшая Франция только что усмирив гугенотов не желала видеть у себя новых иноверцев, Англия , укрепляющая собственную церковь хоть и принимала беженцев, но селила их в католической Ирландии или вовсе за океаном.
Отчаявшиеся чехи и немцы вовсе шли на Балканы, найдя приют в вассальных Османской империи княжествах. Наиболее охотно принимала их и без того полулютеранская Трансильвания.
Прибытие неожиданных гостей совпало с периодом внутренних беспорядков в Порте и султан Мурад lV сделал то , на что не пошли Габсбурги, разрешив лютеранам исповедовать свою веру , взамен на выплату джизьи. Беглые немецкие и чешские мастера и торговцы смогли изрядно пополнить казну империи, а имевшие боевой опыт участники Пятнадцатилетней войны часто служили наёмниками в столкновениях с нелояльными янычарами и татарами, а в армиях христианских вассалов служили на общих основаниях. Этих движимых ненавистью к Габсбургам изгнанников султан задумал использовать в будущих военных компаниях в Европе.
Некоторые смельчаки добирались до Швеции и России, в которой уже привыкли к иностранцам, теперь к знакомым шведам и голландцам прибавились иноземцы то ли говорящие на польском, то ли коверкающие русскую речь родом из Богемии и чем-то похожие и на шведов и на голландцев некие «дойчи» , которых знакомые со шведским наречием русские не считали «немыми». Дойчи оседали в единственном доступном порту России — Архангельске , многие мигрировали на юг и близ Москвы, Твери и Новгорода возникала Дойчинская и Чешская слобода , а пенный алкогольный напиток вскоре стал неотъемлемой частью не только праздничного, но и повседневного русского рациона.
Одержав военную победу над протестантами, Габсбурги фактически сохранили статус-кво с плавным искоренением ереси , дабы дать зарастись ранам Пятнадцатилетней войны.
Последним серьёзным оплотом реформации оставалась Скандинавия, где вновь разразилась война. Если Польше отводилась роль тарана католицизма, то ослабевшие друг друга лютеранские Швеция и Дания в планах католиков должны были подвергнуться удару в спину силами огромной Армии Валленштейна , завершив дело создания католической Европы.
Валленштейн — крестоносец Нового Времени
Лев Севера и последний крестовый поход
Братская война
Война с Речью Посполитой и Данией застала шведского и русского монарха в Стокгольме, где он договаривался с Риксдагом о признании Маргариты Слотс шведской королевы , ранее дабы предать благородства фаворитке ей он пожаловал титул герцогини Сёдерманландской , а своего сына от неё наследником. Рикстагманы , опираясь на неравномерность брака и рождение Густава Густавсона вне его противились, предпочитая наследование в пользу родственников Густава Адольфа по материнской линии из Гольштейна , которые в свою очередь были как вассалами враждебной Дании и частью Священной Римской Империи.
На фоне парламентских споров датчане приближались к Стокгольму , где вместе с королём на отдыхе расположились 16 тысяч ветеранов русских походов. Одну десятитысячную армию Ганнибала Сехестеда героически сдерживал Кальмарский замок и наспех собранные отряды изгнанников из Империи, сохранивших и оружие и выучку. Влиятельные лютеранские проповедники бросали клич по всей Европе, что Кальмар — наш Амстердам и Ля-Рошель.
Вторая датская армия , с территории Норвегии почти добравшаяся до Стокгольма была усилена переброшенными по морю немцами и выросла до 15 тысяч. Многие немцы служили датскому королю не за деньги, а верой и правдой, посчитав его последним защитником Реформации, как иные видели его в Густаве Адольфе.
Король за время пребывания в России бегло ознакомился с «предысторией» собственного в ней воцарения и решил провернуть манёвр , схожий с ультиматумом последнего великого русского правителя Иоанна Васильевича, затребовав у Риксдага признать его жену и сына как королевских особ , угрожая отказом вести армию в бой. Воины , дошедшие со своим королём до Москвы также надавили на парламент и он вынес положительное решение.
26 апреля королевская армия выступила из Стокгольма на северо-запад и столкнулась с датчанами возле осаждённого города Фалун — второго по размеру в Швеции, взяв который, датчане хотели соединиться с южной армией и идти на Стокгольм.
В схватке на стороне Густава было численное преимущество, правда достигнутое за счёт пикинеров , которых шведский король временно отвёл , открыв огневые позиции для мушкетёров и артиллерии. Техническое превосходство шведских и импортных голландских мушкетов позволило выиграть датчан по количеству успешных залпов. Выиграли шведы не только в скорости, но и в дальности и точности. По результатам этапа перестрелки 5-7 мая датчане лишились шестисот воинов при четырёх сотнях павших шведов. 8 мая началось сближение , сопровождаемое ружейными залпами. Густав Адольф решился на переоснащение переднего ряда мушкетёров кирасами , святых с тяжёлой конницы , что сберегло жизни воинов , ценой скорости. К 17:22 — моменту начала схватки холодным оружием датчане потеряли ещё 400 человек против вдвое меньшего числа шведов. Другой хитростью стала переброска способных сидеть в седле пикинеров на лошадях , после прибытия на поле боя они спешились, внезапно вступив в бой. Подоспевшие в гущу битвы спешившиеся кавалеристы были вооружены в основном пистолетами, ставшими серьёзным фактором в схватке пикинеров, в которой не применялось огнестрельное оружие из-за размеров мушкета. Битва шла до заката , после которой скандинавы разошлись по лагерям. В 7:52 9 мая вновь началась перестрелка , в итоге датчане отступили от стен Фалуна , который держали в неплотном кольце. В городе шведы смогли пополнить запасы провизии , воды, оставить раненых и пополнить войско добровольцами и бойцами гарнизона. С городских стен по датчанам был открыт ружейный огонь и залп из пушек, которых город не имел и для обстрела была установлена полевая артиллерия. Датчане, заметившие отсутствие пушек у горожан не стесняясь расставили под стенами собственные палатки.14 мая после затишья градом ядер , пуль и камней датчан оттеснили от городских ворот , которые раскрылись и в одном строю с пикинерами шли горожане, вооружённые чем придётся. С флангов шли как колонны пехоты, в основном стрелки, неожиданно вынурнувшие из-за стен и расстреливавшие не ожидавших и втянутых в рукопашную неприятелей. Густав Адольф шёл во главе кавалерии, которая с двух сторон очерчивала кольцо , в которое вводились сжимавшие противника огнём стрелки и пикинеры. В кольце датчане оказались 17 мая и в палатку Густава Адольфа пришли парламентёры. Датчанам было разрешено уйти в Норвегию, взамен на сдачу огнестрельного оружия. Касательно немецких наёмников, кто-то согласился перейти на шведскую службу, кто-то поклявшись на Библии не воевать против Швеции был также отпущен. Но до заключения мира с Данией десять офицеров оставались в плену. Цена победы для шведов составила тысячу сто убитыми и полторы тысячи ранеными, датчанам же удалось сохранить девять тысяч регулярного войска.
Отразив натиск с севера , Густав вновь двинулся на защиту столицы уже с юга , где датчане сломили сопротивление кальмарцев.
Сыграли роль в успехе осады и победы Дании на море : в битве при Эланде шведы растеряли почти весь флот , на кону гибели стоял одновременно выбивший из строя большую часть кораблей под флагом с белым крестом и принявший их удары флагман «Васа». Спастись и уйти из пекла ему помогли русские союзники. В устье Невы стояло большое количество крупных лодок — ушкуев , а крепость Орешек имела крупные запасы пороха на случай польского вторжения, но пшеки завязли в зыбких почвах и лесах Эстонии. Получив клич к спасению шведского флота, русские мореходы снарядили свои суда запасами пороха и запаслись маленькими плотами и одноместными шлюпками.
11 июня 1633 года стал днём рождения нового типа боевых судов, впоследствии усовершенствованных и ставших безопасными для экипажа. Отчаянные корабли-смертники стали называть на старинный манер берсерками.
Мы – ушкуйники-сумасброды.
Мы историю пишем вновь.
Порождает разряд свободы
В нас воскресшая чудо-кровь
Другими военными новшествами стало упразднение пикинеров как таковых, именно для перевооружения которых Густав и затребовал датские ружья. Новым родом войск, с упором на мобильность и остроту удара стала лёгкая пистолетная пехота.
Разлелив армию пополам , Густав Адольф двинулся на прикрытие Стокгольма и нанёс другой частью , которой командовал фельдмаршал Врангель удар во фланг и тыл.
Защитникам столицы пришло подкрепление в виде спасённых корабельных пушек после разгрома на море. Временное огневое превосходство позволило выиграть время до подхода основных сил.
Вооружённые по старому образцу — с линией пикинеров защитники Стокгольма выступили в ближний бой после залпов мушкетёров, превосходивших в огневой мощи датчан. В столицу прибыли и подкрепления в лице финской лёгкой кавалерии. Конницу , перешедшую в наступление 19 июня возглавил король, одинаково отлично владея и клинком и пистолетом. Армия Врангеля ударила в датский фланг днём ранее. 23 июня 8 тысяч уцелевших датчан начали отступление к замку Кальмар через озёристую местность , преследуемые всадниками.
Дойдя до Кальмара к середине июля шведы попытались взять в осаду утомившихся датчан , отрезая и разбивая их подкрепления.
Густав одновременно желал и быстрее вывести Данию из войны и поквитаться за поражение 1613 года как подобает. В то время как пехота окружила разорённый датской осадой Кальмарский замок, кавалерия вторглась на территорию Дании.
Кальмар сдался на милость 6 сентября, к тому времени шведы стягивали свою армию к границе. Датчане запрашивали мира.
Густав Адольф, исходя из донесений немецких наёмников остерегался вторжения в Скандинавию имперской армии, потому сохранение Дании как боеспособного буфера было ему необходимо. Мир был заключён без всяких территориальных изменений 28 октября на условиях освобождения пленных. Дания обязалась выплатить серебром миллионов риксдалеров , сумму , равную контрибуции за прошлую войну, ещё миллион шведских медных монет, обильно чеканеных за счёт богатых месторождений и изрядно обесценившихся Дания обязалась разменять на серебро. Скандинавская кампания завершилась в короткие сроки и дала Швеции возможность сосредоточиться на защите страны, с которой с недавних пор была неразрывно связана.
Призрак Смуты
Планируя войну с русско-шведской унией поляки делали ставку как на угрозу Стокгольму из Дании, так и на накопившиеся противоречия внутри России, которые накопились за двадцать лет.
Назревал валютный кризис из-за отсутствия в России собственных месторождений драгметаллов и наплыва медных монет, как собственных , так и шведских. В то время как жалование покатилось медью , налоги собирали серебром, а прибывшие в Москву европейские протестанты осваивали профессию менял. Доходило до вопиющих случаев, что в серебре жалование стали получать только шведские советники.
Росли противоречия между новой династией и казачеством. Как ни крути, будучи иноземцами , в ослаблении крепостничества шведы имели выгоду в лице «разоружения» сильного русского сословия. Казаки, к тому же поддержавшие на Земском Соборе Романовых новой войной воспользовались для прекращения подчинения чужеземцам.
Впрочем и пропольские казаки не горели желанием сражаться за католического короля и встретившись с русскими казаками предпочли разбой участию в чужой войне. Казачество Дона и Малороссии обретало субъектность , как третья сила.
Наличие независимой и неудобной силы было невыгодно, потому многие казаки подкупались переходом на службу на правах обычных воинов, в основном кавалеристов , получая полное обеспечение от государства, в первую очередь доспехом и палашом — необходимость в тяжёлой кавалерии, конём и наделом. Однодворцы , из которых набиралась новая дворянская кавалерия, в которые выбивались и зажиточные освобождённые крестьяне были плотнее связаны с короной.
Надежду на разрешение назревших проблем русские бояре возлагали на королевича Густава , которого шведский король оставил в Москве на совместное воспитание русских и шведских советников, проча его в наместники в России с полномочиями самодержца при отчётности перед Швецией по достижению совершеннолетия. Густав изучал русский язык и историю , военное образование взял на себя фельдмаршал Делагарди. Ознакамливался принц и с русскими летописями, при беглом прочтении которых опроверг существование братьев Рюрика , имена которых на деле означали родню и дружину и проникся историей о князьях Олеге , в котором видел Делагарди и Игоре, проводя параллели с собой. Густав одновременно посещал и скромные лютеранские богослужения и захаживал на православные, которые завораживали его , как и давнего предшественника.
Густав Густавович Васа
В Москве в окружение Густава вписался и забытый герой Дмитрий Пожарский, друг Делагарди, из-за своей болезни в 1614 году не участвующий в столкновениях со шведами и пользующийся недоверием как шведов , так и их противников, не простивших ему непротивление северным завоевателям. С началом нового польского вторжения он вновь вернулся в строй, более того , с благословения Густава Адольфа произошла помолвка его сына и младшей дочери Пожарского — Еленой, тем самым новая династия роднилась с Рюриковичами. По достижению принцем совершеннолетия, Густав Адольф хотел сделать его своим соправителем в России, а самому сосредоточиться на Швеции и не препятствовал его погружению в культуру своего удела.
Пока гремели пушки, в Москве звенели колокола в знак собрания Патриаршего Собора. Новый патриарх Киприан, ровно как и почивший Исидор происходил из Новгорода и был весьма верен династии Васа. Одним из первых его шагов на высшем духовном посту стала волна анафем в адрес и императора Священной Римской Империи и его полководцев , на основании зверств против протестантов, не подобающих христианину. Сами же лютеране решением собора признавались «братьями во Христе» , чем формально был разрешён религиозный вопрос в двойственной монархии или по крайней мере отложен до окончания войны с поляками. Всё большее слияние России и Швеции частью консервативного духовенства воспринималось в штыки , как и приоритет монарха над патриархом в духовных вопросах. Пока они думали о восстановлении независимости русской церкви , а за ней и всей страны, другие видели в принце , росшем в русском окружении надежду на главенство России в уже сложившемся союзе , третьи довольствовались реформации русской церкви от строгой обрядовости к простому следованию христианским ценностям. Но пока всадники с орлиными перьями жгли русские деревни все были едины в молитве за русскую рать , хоть и не каждый ставил свечу за шведского короля.
Вернувшийся на службу Пожарский вновь возглавил центральную армию , которой предстояло защитить Москву. Несмотря на накопившиеся противоречия, русские помнили о всех польских злодеяниях и единодушно вступали в армию и ополчение.
Делагарди отправился вести войско из Новгорода навстречу полякам в Прибалтике, южный фланг доверился воеводе Никите Одоевскому , но из-за низкой лояльности и дисциплины казаков с обоих сторон южный фланг фактически развалился.
Предыдущие военные реформы позволили выставить 43 тысячи человек и 8 тысяч иностранцев всех мастей — от шведских «гостей» до наёмников со всей Европы.
Из них 27 тысяч расположились на обороне Москвы, 14 в Пскове и Эстонии и 10 на южных рубежах. Пока правитель двух держав в течении года отбивал датские атаки, первый польский удар принял наиболее близкий к границе Псков. Крепость, в ходе ливонской войны уже сдерживающая поляков вновь дала им первый отпор. В этот раз произошла лишь пробная атака, попытка окружить город была сорвана подоспевшими подкреплениями из Новгорода и Прибалтики, где польское вторжение было остановлено естественными преградами — лесами и болотами , в лесных массивах же поляков ожидали рейдовые атаки переброшенной из Финляндии лёгкой пистолетной кавалерии.
На попытки встать осадным лагерем под стенами Пскова, его защитники ответили огнём из пушек , пищалей и арбалетов с бойниц , попытки обойти и осадить город встречались рядами русско-шведской пехоты. Схватки на южном фланге Пскова и его полуосада длились два года, пока летом 1635 года шведы сначала взяли инициативу в Прибалтике, заставив поляков отойти к Риге, на осаду которой правда сил не было, а к концу года и с боями оттеснили их от Пскова , также без шансов вторгнуться на вражескую территорию из-за собственной усталости.
Похожая ситуация сложилось под Москвой, на пути к которой не было ни единой крепости после захвата Смоленска в ходе Смуты и на захват которой были посланы более серьёзные силы , в том числе кавалерия , которые за весеннюю компанию 1633 года обошли столицу с севера, а к концу года и с юга , вплотную не подходя к стенам, не подставляясь под огонь и вступая в мелкие стычки с русской армией сооружали кольцо вокруг столицы. Непосредственные столкновения с русской армией произошли на подступах к Твери и Москве. Русская армия с учётом гарнизонов имела преимущество над поляками, однако они избегали генерального сражения войсковых линий , зная о шведской строевой выучке , переданной русским , поляки предпочитали редкие и болезненные кавалерийские атаки силами крылатых гусар , развивавших небольшие сторожевые отряды и тыловые лагеря русских. Но патрулирование огромного полукольца близ Москвы силами всадников утомляло и поляков : весной 1634 года к стенам Замоскворечья была подогнана артиллерия и тяжёлая пехота , нацеленная на взятие города приступом.
12 апреля началось приближение польских позиций к стенам столицы , чего они ранее опасались. В первых рядах шагали наиболее меткие стрелки с самыми передовыми мушкетами и была выставлена лёгкая и маневренная артиллерия , своим огнём пытавшаяся помешать защитникам обстреливать поляков со стен города. В этой атаке поляки даже применили наследие средних веков — оснащённые огнестрельным оружием осадные передвижные башни , которые создали на отдельных участках стены огневой вал. Отдельные смельчаки с них врывались на стены и бились на клинках. Ценой немалых потерь от всё же имевшего место быть ответного огня , 5 мая поляки пробились через Калужские ворота в черту города.
На прочих направлениях московской битвы поляки сдавали позиции и к лету на флангах встали по Москве-реке. Не обошлось без трагических курьёзов , отступая, недооценившие выучку и оснащённость русских стрелков и нередко получали в спину выстрелы из импортных мушкетов, полагая, что отступили на безопасное расстояние.
В занятых плацдармах в Москве поляки с горем пополам сумели закрепится, последним их успехом стал прорыв через Серпуховские ворота, осуществлённый через атаку с фронта и тыла и к концу лета поляки смогли использовать захваченные ими земляные валы как собственные укрепления в Москве, не имея возможности продвинуться вперёд. Сказалась и необходимость рассредоточить артиллерию и стрелков по всему фронту вдоль Москве-реки от Чартольских ворот до юго-восточных окраин для ответного огня по русским мушкетёрам и бомбардирам и недопущения переправы.
Растянутость польских коммуникаций позволила русскому войску 5 сентября 1634 года перейти в наступление в Замоскворечье , начатое с огневой подготовки силами мушкетёров и установленных на возвышенностях пушек , после чего в бой шли пикинеры. Немалую роль сыграла спешившаяся кавалерия, которая, переняв опыт датской кампании выигрывала в ближнем бою за счёт кирас и тяжёлых палашей. В боях на разорённых улочках лошади являлись лишь обузой , а сражаться в пешем строю польские крылатые гусары отказывались. К середине октября поляки вновь были отброшены за стены Москвы. Вслед за этим, когда в январе встал лёд , началась атака по флангам. В декабре поляки пытались обойти Замоскворечье с северо-запада и северо-востока и русский удар был направлен именно на предотвращение окружения переднего края Москвы. Рассеянность артиллерии помешала повторить успешное разрушение стены и огневая дуэль шла на равных, в разгар её русское войско форсировало реку по льду и начало теснить поляков в пешем строю. Князь Пожарский руководил русским войском из служившего штабом московского форпоста , в гуще битвы армию возглавил шведский воевода Сувор , служивший в Москве. Битва за русскую столицу завершилась 20 января, когда ударили особо сильные морозы и поляки , на чью долю выпали и небоевые потери от холода отступили по всем направлениям от города, дав прощальный залп по его стенам, попутно прикрывающий сворачиваемые лагеря.
Переход инициативы к Русско-Шведской унии должен был произойти зимой 1635 года, когда победивший датчан Густав Адольф по льду Ботнического и Финского залива вёл 15 тысяч отборных воинов в Прибалтику , задумав вновь взять Ригу и начать вторжение непосредственно в земли Литвы и Польши по кратчайшему пути через Ливонию, поддержанное русским натиском по всему фронту. Отбытие шведского короля из собственных земель стало спусковым крючком для осуществления коварного польского плана , способного переломить ход войны.
Засадный полк католицизма
После победы над германскими протестантами Скандинавия являлась последним оплотом ереси. Католики ранее заигрывали с лютеранской Данией, натравливая её на шведов, с поражением датчан и уходом шведской армии в Россию, получили шанс убить двух зайцев и искоренить ересь по всей Европе.
1 февраля армия Валленштейна вероломно вторглась в пределы Датского королевства, имея следующей маршрутной точкой Швецию. Из-за необходимости несения гарнизонной службы в недавно покоренной северной Германии и трудностей с логистикой в узком шлезвигском коридоре из 100 тысяч на Копенгаген двинулось лишь сорок. В своё время Густав Адольф предвидел этот демарш и милосердно поступил с датской армией , которая всё же вдвое уступала католикам , а также по выучке и боевому опыту. Вдобавок к сухопутному вторжению , «крестовый поход» на Скандинавию поддержали и испанские корабли, позволившие к апрелю 1635 года , заняв всю Ютландию и разбив датчан, пойти на штурм Копенгагена.
Вторжение католиков стало концом для остатков датского величия : из-за неспобности выплачивать контрибуции Швеции, она взяла компенсацию в виде остатков датских владений на Скандинавском полуострове, занятых набранными на случай вторжения германцев ополченцами.
Копенгаген пал 23 мая , а 1 июня Рикстаг Норвегии проголосовал против принятия пытавшегося бежать короля Дании , вынужденного сдаться в плен и фактически объявил о независимости норвежского королевства с пока ещё пустым троном.
Валленштейн временно стал наместником Дании, наметив реставрацию династии Виттельсбахов с внедрением католицизма, подтягивал тылы и готовился повести на Швецию уже 70 тысяч солдат.
Падение Дании заставило Густава Адольфа снять осаду с Риги и возвращаться на родину.
Династический спор двух ветвей дома Васа переплёлся с религиозной войной.
Гигантские полчища католических войск и выход конфликта на всеевропейский уровень заставили искать помощи от тех , к кому христианский король мог обратиться в последнюю очередь.
Европа в клещах
Самый желанный в мире город встречал послов в кафтанах до пола. Султан слабо представлял себе, где находится Швеция, потому гости представились подданными русского государя , не забыв упомянуть, что он вступил в смертельную схватку с латинянами.
Столкновение со Священной Римской Империей предусматривало масштабные боевые действия в центральной Европе, где у Османов и их вассалов зрели претензии. Вассальный туркам князь Трансильвании имел амбиции объединения всей Венгрии, а осевшие в его вотчине лютеранские беженцы вместе с собственно местными протестантами точили ножи на латинян.
Мурад lV , переживший несколько смут за время правления слабо верил в перспективы разгрома католиков на двух фронтах, считая силы неравными. Однако вместо запланированного похода на Персию, султан в ожидании развития событий сосредоточил на северных границах стотысячную армию , не считая войска вассалов. Не сумев добиться от султана однозначного решения, послы отправились к трансильванскому князю Дьёрдю I , которому рисовали перспективы шаткости положения католиков: вслед за манёвром Густава Адольфа в Польше должно было последовать восстание в Чехии и в лютеранской части Германии. Шведы рассчитывали, что Османы вступят в войну вслед за своим вассалом.
Трансильванский господарь не был в курсе весьма печальных дел для лютеран в Скандинавии после имперской интервенции, а вот отпор полякам впечатлил его и склонил к принятию положительного решения.
Дьёрдь Ракоци
Окончательно Трансильвания вступила в войну с началом нового этапа польской войны: похода 40-тысячного войска Владислава на Москву без рассеивания сил на Новгородское и Балтийское направление.
Новый польский натиск был встречен равным по численности русским воинством под заранее укреплённой Вязьмой 30 апреля 1636 года. В этой схватке удача благоволила полякам , которым удалось выманить русских и шведов на битву в поле , где смогли проявить себя крылатые гусары, многие из которых на этапе сближения были выбиты из седла мушкетёрами , но дойдя до первой линии неприятеля ценой собственных крупных потерь высекли наиболее боеспособных стрелков, линии польской пехоты встретили уже стрельцы с устаревшими пищалями. В битве при Вязьме превосходство в численности переходило к полякам , но не стороне русских были лучшие мозги : на московском направлении руководили одновременно и Делагарди и Пожарский и восходящая звезда полководца Сувора , шёл в тыловых обозах войска и повзрослевший Густав Густавович.К 6 мая бои перешли на улицы города, к чему шведы давно были приспособлены и польских гусар настигала смерть от огня лёгкой и маневренной пистолетной пехоты. Но большие потери заставили сдать Вязьму 18 мая и приступить к подготовке второй обороны Москвы.
Тактическое поражение шведов при дворе Дёрдя и самого султана воспринималось как повод прийти на помощь, а отвлечение польской армии, на восстановление которой после провала первого похода на Москву были выжиты все соки делало Речь Посролитую беззащитной.
Пока Владислав в третий раз намеревался примерить шапку Мономаха , письмо невиданной наглости пришло ему из Бахчисарая с требованием уплаты дани хану. Ранее замешанные в конфликте с султаном татары не упустили шанса поучаствовать в грандиозном грабеже кафиров и первыми из неожиданных союзников Густава Адольфа приняли участие в войне.
Летом 1636 года татары прошлись лавиной по Малороссии, а в новом 1637 году грабительский набег, заставивший поляков увести часть сил на юг и отказаться от похода на Москву обернулся полноценным нашествием 20-тысячного войска.
21 января 1637 года Трансильвания созрела для отправки на габсбургскую Венгрию 12 тысяч воинов с амбицией её объединения. Османская империя всё ещё не решалась на открытое вмешательство. Но весной 1637 года её вассалы потерпели ряд поражений на поле боя в Венгрии и Малороссии, а русские напротив, воспользовавшись распылением польских сил 8 марта отбили Вязьму , а через месяц начали осаду Смоленска.
А вот северный фронт не сулил удачи Льву Севера: несмотря на трудности при переправке католиков из Дании в Швецию, где на переправах испанские галеоны сжигали лёгкие берсерки , вошедшим в Швецию сорока тысячам противостояло лишь тридцать тысяч человек, треть из которых была ополчением. Обе стороны получали пополнение, но к шведам шли вчерашние крестьяне, а к имперцам ветераны религиозной войны. Оставшиеся от датчан замки на юге страны стали отличными форпостам для шведов, умудрявшихся разбивать по одиночке осаждающие их армии, но к середине года шведов стали теснить на север , а к ноябрю Кальмарский замок вновь стал твердыней на пути захватчиков. Католики пытались обойти его с юго-запада и были встречены ополчением , на растянутом фронте численность становилась важнее качества, кроме того в обороне на открытой местности шведы использовали тактику заимствованных из России гуляй-городов. В частых стычках профессионалов Густав Адольф и Валленштейн часто оказывались на одном поле брани. Кальмар держал неприятеля до подхода зимы , которая в 1637-38 гг. выдалась довольно суровой и заставила католиков отойти в южную Швецию на зимовку. На польском фронте русское войско взяло Смоленск и Густав Густавсон запрашивал у отца войско из Швеции для новой осады Риги и прохода в Польшу через балтийские земли. Густав Адольф считал поляков главными противниками в этой войне, а не католиков и много раз высылал в ставку Валленштейна мирные предложения , встреченные отказом. При таком раскладе он решил как можно скорее вывести из войны католиков и рекомендовал сыну обратиться за помощью к туркам.
Европа содрогнулась от нового натиска стотысячной османской армии , начавшей вторжение в Венгрию и коронные польские земли . Летом 1638 года она вторглась в Австрийское эрцгерцогство , разделившись и отправив по двадцать тысяч на Вену и Венецию. Нашествие заставило Габсбургов вывести войска из Швеции, после чего высвободившиеся силы вернулись в Прибалтику и уже 18 ноября Густав Адольф не впервые в своей жизни взял Ригу и начал вторжение в Литву и Пруссию.
12 декабря турки высадились в Неаполитанском королевстве.
1639 год стал началом т.н. шведского потопа — масштабного наступления шведов в землях Польши и Литвы.
3 января осаждённая Вена просила мира у турок , император заблаговременно покинул столицу и скрывался в Праге.
26 января католическая армия полностью покинула Северную Германию , где вновь запылала война , лютеране вымещали злобу на инквизиторов. Дело дошло до открытого выступления курфюрста Бранденбурга Георга Вильгельма против императора. Увидев скорое поражение как имперцев, так и поляков он не только провёл секуляризацию католического церковного имущества и аннулировал итоги побед Валленштейна , но и затребовал воссоединение с Пруссией и королевский титул. Армия Бранденбурга разбивала остатки католических гарнизонов и 19 марта осадила Познань.
Единственным успехом католиков стала победа под Веной силами, выведенными из Германии и в Венеции.
В июле 1639 г. имперские чиновники вновь вылетали из окон в Чехии , страна начала новую войну за независимость.
Несмотря на победу под Веной к осени 1639 года она вновь оказалась в неприятельском кольце и Фердинанд lll смирился с поражением.
Но заключение мира было невозможно без капитуляции Польши. 15 октября поляки были биты под Минском, 7 ноября шведам сдался Кёнигсберг, 9 Вильно.
1640 год стал последним в 22-летней войне , по своим масштабам ранее не виданной.
16 апреля на милость шведскому генералу Сувору сдалось варшавское предместье Прага и посоветовавшись с императором, на мир пошёл и Владислав.
По условиям Рижского мирного договора поляки лишались всех владений в Прибалтике, Пруссии и выхода к морю , возвращали России утраченные территории вплоть до Днепра и уплачивали по миллиону серебром Швеции и Османской империи, получившей небольшие приобретения на юге. Также Владислав lV окончательно отказывался от русского престола.
А преобразования в Европе были более глобальными: в религиозном плане было покончено с завоёванным кровью приматом католиков и возвращён принцип : чья земля, того и вера. На карте появились новые королевства: Пруссия, Венгрия , платившая дань османам и Чехия , избравшая монархом курфюрста Пфальца Карла Людвига, его братья Рупрехт и Мориц, были избраны королями соответственно Дании и Норвегии, эпоха Габсбургов сменялась эпохой Виттельсбахов.
За своё участие в войне турки увеличили свои владения как за счёт расширения границ вассальной Венгрии, так и прибрали к рукам часть польской Подолии , Хорватию и даже часть Австрии и венецианские колонии в Средиземном море и затребовав у Светлейшей Республики небывалые торговые привилегии.
А Густаву Адольфу долгая и тяжёлая война принесла славу Льва Севера и породила эпическую историю русско-шведского боевого братства и общей победы двух держав под одной короной.
