— 1 —
Факел, брошенный воином, упал на соломенную крышу, и огонь мгновенно взвился к небу, с треском пожирая сухие стебли. Из хижины с криками начали выбегать ребятишки.
Одновременно с последним словом молитвы жрец опустил факел, и из хвороста взметнулись языки огня, торопливо облизывая тело жертвенного раба.
Пламя быстро бежало по лесу, перескакивая с ветки на ветку. Из огня доносился рёв и визг гибнущих животных. Стоящий на берегу реки землепашец довольно жмурился: место расчищено, хорошее удобрение для почвы в этом году обеспечено, а дальше – будет видно.
Боги за спиной Прометея сурово молчали. Добряк Гефест плакал, не стесняясь слёз.
Прометей с помертвевшим лицом оторвал взгляд от земли, дымящейся далеко внизу, и разлепил губы:
– Я сам придумаю для себя наказание. Вы не сможете…
— 2 —
– Да что с вами?! – с болью в голосе воскликнул привязанный Прометей. – Афина, совсем недавно ты своими руками рыла канал, чтобы подвести воду к гибнущей от засухи роще. Гермес, всего неделю назад ты очертя голову бросился с Олимпа, чтобы спасти из воды детёнышей рыси. Что изменилось? Неужели вы настолько обозлились из-за украденного огня? Но ведь этот огонь гораздо больше нужен людям, чем вам! Они ничем не отличались от других зверей, разве что были гораздо слабее. А посмотрите на них сейчас – огонь помог пробудиться разуму, а вместе с ним – и добру!
– Он ещё не понял, что натворил… – отметил Зевс. На лице его играла неприятная улыбка, гораздо больше напоминающая звериный оскал. Посейдон поёжился, что-то невнятно прошипел, и со скрежетом провёл ногтями по мраморному подлокотнику. Аполлон и Артемида, одинаково сутулясь, начали приближаться к титану с боков. На мгновение Прометею показалось, что его окружила волчья стая.
— 3 —
– Тихо, тихо, ну что ты так кричишь-то…
Прометей ещё раз взревел, рванулся изо всех сил, и голубая пелена кошмара лопнула, мерзко чмокнув напоследок. С громким всхлипом титан приподнялся и очумело завертел головой. Со скалы, стоявшей где-то в стадии от места ночлега, сорвался и покатился в пропасть большущий камень; горное эхо в испуге заметалось между склонами.
Рядом колыхался Огонь и дышал теплом ему в лицо.
– Что-то плохое приснилось? – участливо спросил он.
Прометей хрипло кашлянул и кивнул.
Огонь огорчённо вздохнул и начал водить отростком из жёлтого пламени рядом с хитоном. Над мокрой одеждой заструился пар.
– Мы уже почти пришли, – сообщил Огонь, закончив работу. – Пока ты спал, я расспросил горихвостку: ближайшая долина находится вон за тем пиком, там сразу несколько деревень.
Прометей не глядя пошарил рядом с собой по оттаявшей земле и протянул спутнику чёрный окаменелый сучок.
– Можешь считать, что твоё рабство закончилось, – пообещал титан жующему Огню. – Люди с тобой будут обращаться намного лучше, чем боги. В твоём распоряжении будут удобные очаги, просторные печи, много вкусной нефти. Вместо того, чтобы тлеть в этом тесном дворцовом светильнике, ты будешь готовить людям еду, согревать их детей, помогать при обработке металлов и глины. Ты только им повинуйся. Так и говори: слушаю и повинуюсь. И никогда об этом не пожалеешь.
Дождавшись, пока Огонь закончит завтрак и опять спрячется, Прометей подхватил медную лампу и зашагал по еле заметной заснеженной тропке.