История живая и мёртвая

История живая и мёртвая

Еще одна интересная статья из жж нашего харьковского коллеги taira-koremochi.

В наше кризисное время насыщенное сюжетами распада и упрощения произошел интересный феномен массового оживления истории Второй мировой войны или Великой отечественной в более узких рамках обыденного понимания.

История отображенная через набор мифов намертво фиксируется в массовом сознании. Её развитие становится развитием мифа, его укоренением или гибелью. Такая история погибает вместе с мифом, который её жёстко связал.

Поколение родившихся в 70-ые годы впитало советский Миф о Войне и пережило его крах, последовавший после поражения советского Мифа. Важным средством борьбы с советским Мифом о Войне был текст Резуна «Ледокол». Массовый интерес к Войне стал ответом на этот текст. Сначала процесс ответа был локализован на разных военно-исторических форумов. Количество форумных дискуссий перешло в качество военно-исторических текстов, которые подняли огромный массив документальной информации. Благо советская цензура уже не могла мешать. Тексты ответа развивались, вводя всё больше документальной информации и публицистов: Исаев, Драбкин, Дюков, Шеин, Уланов, Коломиец, Замулин, Иринчеев и многие другие. Их тексты, лишенные академического снобизма, живым доступным языком описывали сложную историю Войны. В какой-то момент уровень информации превзошел задачу ответа Резуну и стал развиваться в собственном сюжете, оживляя историю Войны. Вне академической исторической среды образовалась колоссальная по своему содержанию масса структурированной информации, обращаясь к которой обыватель получал ответ на любой вопрос.

История Войны стала живой, меняющейся по мере обретения новых фактов. Что не могло не повлиять на массовое сознание. Сначала появляются клубы военной реконструкции и поисковиков. Позже частные военные музеи. Увлекаемые развивающей историей Войны массы неизменно вышли к необходимости демонстрации личной сопричастности к Войне. Что и произошло через акцию «Бессмертный полк». Ставший самым массовым проявлением солидарности после краха СССР.

Пребывающая в логике постмодерна публика, ответила на это «победобесием», закатывая регулярные истерики накануне Дня Победы. Конечно это они сами называют массовое проявление живой истории «победобесием», но на самом деле «бесие» как в их реакции. И это естественно. Постмодерн стал удобной системой мифологического восприятия реальности, где вся история давно и надёжно закреплена, где допустимы только «новые» вводные, обеспечивающие торжество Мифа. Поэтому они ничего не могут реально противопоставить. Никакие «Бессмертные бараки» и прочие акции не взлетают. И не только из-за менее сильного количественного охвата, но и прежде всего по необходимости исторического оживления темы репрессий 30-х годов, которая в логике инициаторов давно мертва. Кроме того вокруг Победы сформировалось то самое гражданское общество, только совершенно невозможное в логике постмодерна. Тут любой постмодернист заистерит.

Мне часто доводится читать, что феномен Победы связан с участием государственной машины пропаганды. Государство конечно приложило определённые усилия для этого. Но в первую очередь не массовой телеагитацией, а доступом к документам Войны, ставшими важным средством оживления истории. Это ключевое отличие от советской ситуации.

Истина как всегда оказалась в Правде. Энтузиазм любителей истории отвечавших на текст, хоронивший советский Миф, превзошёл локальную задачу ответа. История Войны ожила и стала поводом для массой солидарности граждан, не снившейся позднесоветским партийным жрецам от пропаганды.

Следует ещё учесть, что оживление истории произошло в логике строго научного мышления. История стала источником массового воспроизводства научного мышления за пределами образовательных учреждений. Предоставляя своим участникам социальное преимущество в виде обретения научного мышления. Что в свою очередь отменяет необходимость нового мифа вокруг Войны. Что делает живую историю Войны лучшим антикризисным мероприятием в постсоветской истории. В этом смысле Россия обрела большое качественное преимущество. Попытки борьбы с живой историей могут носить исключительно репрессивный характер, что не лучшим образом скажется на борющемся с ней государстве.

Можно ли оживить любой исторический сюжет? Конечно. Даже историю ОУН-УПА можно оживить, но это требует скрупулёзной работы ответственных публицистов без цензурирования со стороны господствующего мифа. Стабилизировала бы такая история украинское государство? Безусловно. Возможно ли это сейчас? Нет. Логика постмодерна не даст. А вне её украинская элита не видит государства.

источники:

https://taira-koremochi.livejournal.com/577826.html
https://www.youtube.com/watch?v=H_AKFCZXemw