История Карфагена. Часть III — Сицилийские войны
Доброго времени суток, коллеги. Эта статья является продолжением цикла об истории Карфагена. В ней будет рассказано о том, как Карфаген ввязался в Сицилийские войны – череду конфликтов с западными греками, которые вылились в долгое кровавое противостояние и привели к общему упадку Сицилии. Финалом Сицилийских войн стала Первая Пуническая война, однако их было столько, что в одну статью все главные моменты не поместились – потому это лишь первая часть.
Вступление
Когда речь заходит о Карфагене, все прежде всего вспоминают о его противостоянии с Римом. Однако куда более долгую историю конфликтов Карфаген имел с другими своими соседями – греками. Сам этот конфликт, увы, описан в разных источниках по-разному, причем не факт, что хотя бы один из них является достоверным – греки к тому моменту прониклись духом соперничества и превосходства собственной цивилизации, и потому их трудам присущи различные уничижения карфагенян вплоть до нескрываемой ненависти. В статьях касательно конфликтов на Сицилии я старался придерживаться взвешенной точки зрения (впрочем, как и всегда). Кроме того, указаны лишь основные конфликты этого периода, и лишь главные их действующие лица – ибо столь масштабные войны в идеале требуют куда более полного описания в ином формате, чем тот, в котором я решил публиковать краткую историю Карфагена.
Начало Сицилийских войн
Битва при Гимере, цветной романтический вариант. Хорошие греки, плохие карфагеняне и обнаженные женщины прилагаются.
К началу V века до н.э. западные финикийские колонии все еще оставались политически независимыми друг от друга, ведя торговлю и заключая союзы с соседями. Тем не менее, уже начала сиять звезда Карфагена – в прошлой статье приводились примеры того, как город утверждал свое влияние в союзах с Гадиром, этрусками, принялся постепенно брать под свой контроль Сардинию. Именно с этого момента Карфаген начинает интегрировать в свой состав остальные финикийские колонии, причем процесс шел двухсторонний – некоторые колонии добровольно переходили в подчинение городу, а некоторых пришлось «убеждать» с применением силы. Однако этот процесс оттенен куда более масштабными событиями, в которых одну из главных ролей играл Карфаген – с началом V века связывают также и начало Сицилийских войн, которые закончились лишь вместе с началом войн Пунических.
Историю об этом можно начать издалека, еще с середины VI века до н.э. После смерти Дидоны городом правили старейшины [1] – потомки ближайших сподвижников царицы Карфагена. Они формировали Совет десяти, или Ашарат, который, помимо прочего, мог назначать и снимать с должностей полководцев. Одним из таких полководцев был Малх [2]. Ему приписывается большая война с ливийцами, после которой Карфаген был освобожден от выплаты дани местным племенам. Помимо этого он командовал карфагенскими войсками на Сицилии, когда греческие поселенцы всерьез решили подчинить финикийские колонии своей воле. Благодаря вмешательству Карфагена греки были разбиты, сфера влияния Карфагена была расширена, а финикийские колонии фактически перешли в его подчинение. После этого, если верить римским историкам, он отправился на Сардинию, где ему пришлось воевать то ли с финикийскими поселенцами, то ли с нурагийцами, а может и с обоими. Уже с этой экспедиции Малха начинаются непонятки – так, ему приписывают серьезное поражение, в котором он потерял армию, и после этой битвы его вместе с армией Совет старейшин изгнал с территорий Карфагена. Противоречие кроется в самом корне этой истории – терял Малх армию или нет? С чего вдруг Карфаген стал разбрасываться полководцами, и тем более армиями, учитывая, что в это время они еще не были преимущественно наемными? Римляне обосновывают такое решение тем, что карфагеняне боялись успешного полководца, который мог установить диктатуру, что вызывает определенную иронию [3]. Подобное поведение старейшин, которые быстро «забыли» все то хорошее, что принес городу Малх, вызвало у него ответную реакцию – Карфаген был осажден и взят измором (хотя весьма вероятно, что Малх просто вошел в город без препятствий), старейшин перебили, а сам полководец стал тираном Карфагена. При этом ему приписываются невиданные жестокости – в частности, он распял на кресте собственного сына, который отказался поддержать его. В результате правление Малха длилось меньше года – начался бунт, «царя» схватили и казнили. Но вот что странно – после такого, по идее, должно настать торжество демократии, но вместо этого новый Совет старейшин избирает тираном [4] Карфагена Магона Великого. Казалось бы – ерунда, просто новый выскочка силой перехватил власть! Но после Совет старейшин избирает тираном его сына, затем – следующего сына, в результате чего в Карфагене устанавливается власть династии тиранов Магонидов, которая правила два столетия, после чего тихо и мирно «ушла», освободив место другим знатным фамилиям. С одной стороны – вроде как ничего особенного, а с другой – что-то в этой истории не так. Впрочем, я удержусь от суждений, и продолжу рассказ. Магон, кстати, фактически стал основателем великодержавия Карфагена – ибо именно при его правлении армия Карфагена реорганизовывается, насыщаясь наемниками, и именно этой армией он покорил бывшие финикийские колонии (или вынудил к союзу), создав большое торговое государство.
В 480 году на Сицилии шла война уже между греческими колонистами – вперед вырвались Сиракузы во главе с тираном Гелоном, которые захватили город Гимеры и изгнали тамошнего тирана Терилла. Терилл обратился к Гамилькару Магониду – лидеру династии и фактическому правителю Карфагена за помощью. Отношения между Гимерой и Карфагеном были обычно теплые, а Сиракузы явно были намерены занять Сицилию целиком и полностью, включая ценные для карфагенян западные поселения. В результате Магон поддержал Терилла, собрав большую армию из наемников [5]. Прибыли и союзники Терилла – в частности, контингент Анексилая, тирана Регия. Им противостояла армия Сиракуз во главе с Гелоном, к нему также примкнул Фелон, тиран Агригента. Итог битвы нам известен – Гамилькар потерпел сокрушительное поражение, погибнув в ходе битвы. Во время сражения он, как утверждалось, непрерывно приносил в жертву богам различных животных, пока его не настигла то ли стрела, то ли копье сиракузских воинов. После этого сражения был сразу же заключен мир между Карфагеном и Сиракузами – Гелон получил денежную компенсацию и отправился праздновать победу, а карфагеняне принялись реформировать свои органы власти, создав Народное собрание и Трибунал ста четырех, дабы избежать подобных авантюр в будущем. Да, битва под Гимерой по большому счету была личной авантюрой Гамилькара – армию он собирал за свои деньги, без привлечения ресурсов города, однако именно эта авантюра стала началом Сицилийских войн. Многие греческие города с этого момента, оценив ситуацию, принялись занимать ту или иную сторону – греков или карфагенян.
Битва при Гимере, черно-белый вариант. Вроде все точно так же – но женщины стройнее, а греки одетее.
С этого же момента на полную катушку раскручивается маховик греческой «пропаганды» того времени – появляются множество свидетельств о жестокости, отсталости и агрессивности карфагенян, которые мечтают заполучить под свой контроль всю Сицилию [6]. Постепенно начинают раздуваться и вовсе сказочные истории – о том как Карфаген вступил в союз с Персидской империей и решил задавить греков, и лишь благодаря героизму воинов Гелона удалось отразить этот натиск. Битва у Гимеры стала сравниваться с Саламинским сражением, произошедшим в тот же год (а после «корректировок» дат – и в тот же день), а Гелона принялись возвышать не меньше, чем Фемистокла (впрочем, популярность его была сугубо местная). Велись даже речи об «окружении» Греции и о том, что грекам нужно объединиться, чтобы противостоять всем угрозам – и каждый царь или город, конечно же, выдвигал себя в качестве лидера такого объединения. При этом стоит заметить, что доказательств договора между Персией и Карфагеном нет, и даже римские историки позднее мало связывают походы Гамилькара и Ксеркса против греков.
Несмотря на то, что Гелон и Сиракузы пытались выставить себя в качестве «спасителей Греции от западных варваров», амбиции этих сицилийских греков обратили против них многих – так, спустя несколько десятилетий после битвы при Гимере Афины заключили союз с Карфагеном против Сиракуз. Тем не менее, до боевых действий не дошло – новый конфликт между пунийцами и греками на Сицилии произошел спустя 70 лет, в 410 году до н.э. Причина была такой же, как и раньше – один греческий город (Сегеста) поругался и начал войну с другим городом (Селинунтом), и оба города призвали своих наиболее вероятных союзников – первые карфагенян, а вторые – сиракузцев. При этом вмешательство Карфагена в этот раз носило уже более защитный характер – владения Сиракуз вплотную подбирались к его территориям на острове, чего, учитывая агрессивность греков, нельзя было допустить. К тому моменту Гелон давно был мертв, и Сиракузы успели побывать в упадке и череде внутренних конфликтов, однако это не помешало им играть ведущую роль на Сицилии.
Конфликт начался еще до вмешательства «старших братьев» – Сегеста разбила армию Селинунта в поле. Лишь в 409 году на остров прибыли главные силы армии Карфагена во главе с Ганнибалом Магонидом, который мечтал о реванше за Гимеру. Селинунт пал после штурма, греческие источники приписывают карфагенянам небывалую жестокость – все население города было подчистую перебито, а дома сожжены [7]. После этого пала Гимера, которая повторила судьбу Селинунта в плане торжества уничтожения. Ганнибал, по словам греческих историков, на месте гибели своего предка принес в жертву 3000 жителей города. После этого он расплатился с армией и вернулся в Африку.
Однако греки не унимались, совершая нападения на пунические города, и в 407 году армия вернулась на Сицилию, осадив Агригент [8], однако вскоре многие из ее числа погибли от заболеваний. Ситуация была столь серьезной, что карфагеняне принялись за то, что любят им приписывать греки – приносить в жертву детей. Вероятно, подействовало – несмотря на бедственное положение карфагенской армии, гарнизон и население греческого города покинули его стены. В конце концов, Сиракузы пошли на мир – в 405 году они признали за Карфагеном его собственные территории и независимость ряда греческих городов. Кроме того, некоторые греческие колонии обязывались платить Карфагену дань. Сиракузы вновь скатились во внутренний конфликт, который, однако, возвысил человека, который стал одним из самых живучих врагов Карфагена. Звали его Дионисий.
Дионисий и Коринф
Дионисий собственной персоной
Дионисий, придя к власти в Сиракузах в 405 году до н.э., сразу же начал готовить свою армию к будущей войне с Карфагеном. Из-за общего истощения города войско удалось подготовить лишь к 397 году, однако время также дало Дионисию возможность дополнительно накалить обстановку. Так, в городах, подконтрольных Сиракузам, начались этнические чистки – имущество купцов, их семей и просто людей с финикийскими корнями изымалось, сами люди высылались, чаще всего – сразу на тот свет, на свидание с богами. Также Дионисий заручился поддержкой городов-данников Карфагена, которые вознамерились обрести полную независимость. Были также налажены контакты с греческими городами, которые ранее постоянно поддерживали пунийцев на Сицилии [9]. Как только позволила ситуация, Дионисий сразу же выдвинул всю армию и флот к Мотии и осадил ее.
Карфаген к такому оказался не готов. Еще более не готов он оказался к агрессивному ведению осады Дионисием, который построил к островному городу мол и двинул все свои войска на штурм, вопреки тому, что ранее греки не проявляли осадных способностей и крайне неохотно ходили на штурмы. Почти все население Мотии было вырезано, немногие выжившие попали в рабство. Сам город был настолько основательно разрушен во время штурма, что позднее было решено его не восстанавливать, вместо этого по соседству был построен город Лилибей. Сам Карфаген ничем не мог помочь Мотии – на тот момент он еще не успел собрать войска и флот, да и вести с Сицилии шли не так уж и быстро. На следующий год война продолжилась – причем карфагенское воинство под началом Гимилькона выиграло несколько сражений с армией Сиракуз, заняло и разграбило Мессану и даже осадило сами Сиракузы. Впрочем, в их рядах вновь начали свирепствовать эпидемии, убыль в людях была колоссальной. В результате Гимилькону пришлось пойти на переговоры с Дионисием, который отпустил карфагенян в обмен на выплату определенной контрибуции. Однако флот Сиракуз, не зная о перемирии [10], напал на транспортные корабли Гимилькона по пути в Африку и захватил их. В результате вся армия Карфагена попала в рабство, сам Гимилькон все же прибыл в Карфаген (спасся или был выкуплен) и с того момента скитался в бедняцкой одежде по храмам, выпрашивая у богов прощения, в результате уморив себя голодом. Вскоре после этого клан Магонидов был лишен власти, вновь было введено правление двух выборных суффетов, однако фактически к власти пришла династия Ганнона Великого.
Война с Сиракузами не заканчивалась. Вновь Карфаген собрал армию, и все по сути повторилось по новой – первоначальные успехи, а затем постепенное вымирание от болезней. Отличием лишь стало открытие «второго фронта» на Аппенинах. Ганнониды показали себя с самой худшей стороны, медленно реагируя на происходящие события – Дионисий многократно терпел поражения, однако из-за медлительности полководцев карфагенян и их правителей греки всегда успевали собрать новую армию. К тому же на Карфаген обрушились новые несчастья – эпидемии чумы, волнения в Ливии и Сардинии [11]. Ганнон Великий, основатель династии Ганнонидов, проявил себя весьма неоднозначно и в самом Карфагене, без пощады репрессируя своих политических врагов. В конце концов Карфаген был вынужден подписать мир в 373 году. Ганнон продолжал стремиться к все большей власти, пиком чего стала попытка поднять восстание с участием 20 тысяч рабов – несостоявшегося мятежника арестовали, били плетьми а затем распяли. Схожая судьба ждала и всех его приближенных членов династии по мужской линии [12].
Античная Сицилия. Как можно заметить, сфера влияния Карфагена постепенно уменьшалась, хотя некоторые историки берутся утверждать, что пунийцы к началу войн с римлянами почти завоевали Сицилию.
Сицилия на какое-то время обрела покой. Точнее, на ней не велись масштабные боевые действия – однако обстановка сохранялась напряженная. Карфаген на острове был вынужден перейти к обороне, используя стратегию истощения – новые поселения на разоренных землях основывались прежде всего как укрепленные пункты, обозначающие военное присутствие. Сама сфера влияния Карфагена постепенно уменьшалась – если раньше она простиралась почти на весь остров, то теперь Карфаген владел лишь его западной частью. Однако этого все равно было достаточно – на Сицилии пунийцы не преследовали никаких крупных целей, их задачей была лишь защита своих городов и факторий рядом с основными торговыми путями, иных целей пребывания Карфагена на острове по сути не было.
Новый виток противостояния начался тогда, когда в дела Сиракуз начал вмешиваться греческий город Коринф, намеревавшийся утвердить там свое «марионеточное правительство». В результате в Сиракузах в 40-х годах IV века было сформировано демократическое представительство во главе с коринфянином Тимолеоном, которое сформировало против Карфагена альянс и начало войну. Карфагенская армия на реке Кримис попала в засаду – была туманная погода, греки заранее подготовились к атаке, а карфагеняне не знали об их местонахождении. В результате атака греков стала полной неожиданностью, к тому же началась гроза с градом, которые играли против пунийцев. В этом бою отметился «священный отряд» Карфагена, набранный из числа граждан и славившийся своей дисциплиной и навыками. В этом бою они полегли полностью, большая часть других войск была взята в плен. Потери Карфагена в этом сражении составили около 10 тысяч убитыми и 15 тысяч пленными – очень болезненные потери для пунийцев. Потери греков умалчиваются, однако есть повод предположить, что победа была Пирровой – в дальнейшем, используя наемников, Карфаген быстро «отыгрался» за это поражение. В конце концов, был подписан мир, сохраняющий статус-кво на острове, нарушаемый короткими, но частыми сражениями с бандами дезертиров, налетчиков и стычками патрулей у границ.
Карфаген и Александр
Карфагену сильно повезло, что Александр Великий со своими фалангитами и гетайрами не добрался до него. Или наоборот? Как бы то ни было, достойных полководцев в этот период времени у Карфагена не было.
Пока Карфаген проливал кровь на Сицилии, на востоке происходили великие события. Возвысилась звезда Александра Великого, который, получив от отца Филиппа V надежную армию, начал череду непрерывных войн, в которых ему покорилась Персидская империя и многие другие территории. В 332 году под его натиском пал Тир, который с этого момента окончательно перестает быть сколь-либо значительным городом и центром финикийской культуры; именно с этого момента Карфаген перестает ежегодно отправлять дары тирскому храму Мелькарта, окончательно разорвав с ним все связи (хотя в порядке исключения дары в тирский храм Мелькарта иногда отсылались). В обороне города участвовали карфагенские корабли, однако весьма ограниченно – ни воины, и большие флоты с запада не пришли на помощь бывшей метрополии. Часто это называют прямым предательством Карфагена, однако следует понимать, что армии и флоты в то время из воздуха не материализовались и не собирались так быстро, как Александр взял город – буквально за считанные месяца. Даже то участие Карфагена в обороне города, что имело место в истории, было скорее случайностью – корабли оказались в нужное время в нужном месте.
Однако ограниченное участие Карфагена в обороне Тира послужило причиной объявления войны ему со стороны Александра. Впрочем, с военным походом он не спешил – имелись куда более близкие земли, которые стоило покорить. Однако Карфаген отреагировал на это по-своему – под видом изгнанника к Александру был отправлен шпион, Гамилькар Родан, который должен был уведомить город о дате выхода в поход и силах Александра. С этим связана интересная, но бездоказательная версия, что Родан, пытаясь спасти свой родной город, отравил Александра Македонского. Судьба самого посланника после смерти великого полководца известна, однако сомнительна – якобы по возвращении в Карфаген его казнили за измену, что подтверждается лишь греческими источниками.
Неизвестно, собирался ли в действительности Александр всерьез браться за Карфаген – хотя причин против этого надо еще поискать. Однако и весьма смутны перспективы возможного западного похода македонской армии – крупные переброски войск были бы возможны только морем, на котором главной силой выступал Карфаген, а по суше имелась возможность проводить лишь армии ограниченных численностей. Впрочем, в случае похода вероятность успеха Александра Македонского была весьма высока – Карфаген не обладал достаточно развитой военной машиной, делая упор на наемников. Но и без македонских фалангитов на Сицилии или в Африке Карфагену предстояли тяжелые времена – в Сиракузах к власти пришел Агафокл.
Примечания
1) Часто используется римский термин «принцепсы».
2) Само слово «малх» при переводе означает царь. В свете будущих событий весьма вероятно, что это было не его настоящее имя, тем более что римскими историками упоминается имя Моисей.
3) Здесь вполне вероятен перенос римских реалий на карфагенские – римляне очень часто боялись слишком успешных полководцев, которые часто пытались стать царями, диктаторами или тиранами, захватив власть силой и популярностью в народе. Учитывая дальнейший ход событий, получается серьезная каша.
4) В дальнейшем я буду использовать этот термин по отношению к единоличным правителям государства.
5) Называются различные оценки численности армии Гамилькара, от 50 до 300 тысяч человек. Нынешние историки склонны считать более правдоподобной цифрой первую, однако и она может быть завышена. Численность армии Гелона оценивается в примерно 21 тысячу человек.
6) Учитывая, что Сиракузы хотели именно этого и свои цели не скрывали, звучит весьма иронично.
7) При этом позднее Селинунт все еще фигурирует как греческий город. Впрочем, к началу Пунических войн он уже упоминается как город с преимущественно пуническим населением.
8) Также известен как Акрагант.
9) Весьма характерная черта для греческих городов с этого момента – метания из стороны в сторону, между Сиракузами и Карфагеном. Некоторые города умудрялись «переобуться в прыжке» до 5 раз в год.
10) Или знал, но имел приказ о нападении. Сам я все же склоняюсь к этому варианту.
11) Похоже, что именно с этого момента у Карфагена начинают возникать постоянные проблемы с мятежами ливийцев.
12) Судя по тому, что Ганнонидов упоминают и позднее, казнены были не все члены династии.
