История Карфагена. Часть I — Финикия и ее колонии
Доброго времени суток, коллеги. Сегодня я публикую совершенно нетипичный для меня пост. Почему нетипичный? Ранее я уже публиковал посты с альтернативами, недавно вот родились посты с "диванной анатиликой". А сегодня, по просьбам коллег, я решил начать публиковать статьи на историческую тему. "Жертвой" станет история Карфагена, которую необходимо изложить вкратце, но как можно более ясно. Для простоты понимания все сказание будет разделено на отдельные статьи, складывающиеся в цикл. Вопросы религии и культуры будут рассмотрены отдельно.
Вступление
Еще когда я задумывался над альтернативой про Карфаген, закрадывались у меня мысли о том, что потребуется найти или написать сжатую его историю самому. А то ведь как бывает – начинаешь альтернативить на какую-то не шибко популярную тему, народ не в курсе деталей, и в результате и сам путаешься в деталях, и люди постоянно спрашивают, или просто машут рукой, мол, ну его нафиг, зануду и лентяя эдакого. Но если опубликовать перед этим хотя бы сжатую реальную историю, то появляется шикарная отмазка и повод попричитать над жестокостью мира и невнимательностью коллег на сайте – ну как так, я старался, я писал, а вы не читали, а вот теперь спрашиваете (плаксивая интонация прилагается).
Ладно, без шуток. Краткая история Карфагена, если я собрался его альтернативить, весьма полезна и для меня, и для моих возможных читателей. Последние хотя бы будут представлять, где там альтернатива, а где нет, я же просто окончательно разберусь в общей последовательности действий (как показала практика – даже после 3 прочтений могу все не запомнить, а вот если написать эдакое подобие статьи на эту тему – все запоминается очень даже неплохо). Да и людям, которые вдруг заинтересуются вопросом, будет что почитать. В конце концов, вся виденная мною история Карфагена была или слишком уж краткой, или растянутой до объемов хорошей книги. Я же попытаюсь сжать все до необходимого минимума, опустив лишние детали, но в то же время снабдив читателя достаточной информацией для составления общей картины происходящих в то время событий.
В написании этого цикла статей я прежде всего буду руководствоваться собственными взглядами, сформировавшимися у меня при изучении истории Карфагена. При этом серьезных источников будет использовано два – «Карфаген должен быть разрушен» Ричарда Майлза, и все остальное, что я не запомнил в силу фрагментарности извлекаемой оттуда информации. Книгу, кстати, рекомендую всем желающим – она радует критическим взглядом на многие моменты официальной истории, хоть и не лишена собственных спорных моментов. По возможности я буду давать различные возможные варианты развития событий там, где их ход не совсем ясен, а также буду подвергать критике явные перегибы со стороны официальной истории, при этом ничуть не навязывая свое мнение кому-то. Как и всегда, статья эта является «диванной», т.е. имеет форму сугубо моего ИМХО и личных впечатлений касательно озвученного вопроса, и потому озвученные мною тезисы могут сильно отличаться от реальности или официальной истории.
Вместо пролога
Римский акведук в Тунисе
Если кто-то хоть однажды посещал с туристическими целями такую страну, как Тунис, то он, возможно, видел руины старого акведука, который часто называют просто – Римский акведук. И хотя отдельные его участки разрушены, впечатляющий его внешний вид завораживает. Не меньше впечатляют и его цифры – длина 132 [1] километра (вероятно, самый длинный акведук в античном мире), высота пролетов до 20 метров, количество подаваемой воды в сутки – 32 миллиона литров, или 370 литров в секунду. Для ее хранения в городе были сооружены массивные цистерны, часть которых сохранилась по сей день. Этот акведук вполне можно было зачислять в чудеса света – настолько он был величествен. Постройка этого гигантского комплекса, судя по всему, была проведена быстрыми темпами и закончилась в середине V века до н.э… Стоп, что? V век до нашей эры? А разве Рим владел Тунисом в V веке до н.э.?
Цистерны, в которых собиралась вода, получаемая по акведуку
А вот здесь, господа, мы имеем типичный пример античной истории, которая еще и усугубляется фольк-хистори. Ведь это так сложно – рассказать, что акведук был построен карфагенянами для своего великого города, а римлянами лишь реставрировался! А если рассказать – то под сомнение ставится и популярный тезис о том, что карфагеняне были дикими варварами, и ничего великого сотворить не могли. Нет, лучше пускай его строят римляне! Собственно, этот пример достаточно ярко описывает отношение к истории Карфагена. Не лучше положение было и в античности – сначала греки, а затем и римляне всячески принижали достоинства этого великого города, выставляя его жителей как жадных, коварных и жестоких варваров, недостойных стоять в одном ряду с ними, великими. Появилось даже выражение «Пуническая верность» – т.е. ничем не сдерживаемое коварство, которое чаще было свойственно тем, кто стер пунийцев из истории. В результате большинство не знают про Карфаген почти ничего. Некоторые, возможно, вспомнят что-то про Дидону и Ганнибала, и лишь немногие историки с многолетним стажем работы смогут рассказать что-то об этом городе, не претендуя при этом на однозначную верность своей информации. Причина тому проста – иной истории Карфагена, кроме как написанной его разрушителями, мы не имеем. И все же кое-какое представление о ней составить мы можем, хоть это будет и не очень просто – придется критически относиться к любой информации на эту тему, так как Карфаген, вероятно, стал первой в истории жертвой пропаганды, униженный, оболганный и забытый «историей» ради интересов других.
Так с чего же она началась?
Финикия и Ассирия – история сложных отношений
Примерно так представляют себе себе ассирийскую армию художники и историки. Впрочем, коллега Молоток может найти здесь великое множество косяков, я в этом уверен.
Историю Карфагена начинается задолго до даты его основания. И связана она сразу с двумя народами – финикийцами и ассирийцами. Первые были довольно спорным народом: им приписывают необычайную жестокость, массовые жертвоприношения (в том числе детей) и прочие отличительные черты истинных варваров. Однако если приглядеться к их истории, то мы не видим за ними каких-то особых завоеваний – финикийцы были народом торговцев и путешественников. Они первые вышли в море, также именно они связали торговыми путями Египет, Грецию и остальные части Восточного Средиземноморья. Их владения на земле редко бывали большими, сосредотачиваясь вокруг городов-государств.
А вот ассирийцы были абсолютно другими. У них было много различных особенностей, но прежде всего это был народ-воин, а если точнее – народ-завоеватель. Вся история Ассирийской империи полна войн, сражений и жестокости – города сжигались, люди уничтожались или продавались в рабство. Говоря об ассирийцах, сразу в голову приходят сожженные посевы, сотни колесниц и одна большая неудержимая военная машина [2]. Если ассирийская армия подходила к чьим-то землям, то их жителям приходилось совершать сомнительный выбор – покориться завоевателям или погибнуть от их рук.
Однако в случае с Финикией ассирийские цари изменили своей обычной практике жестко подчинять соседние народы своей воле, и оставили финикийским городам-государствам достаточную степень личной свободы. Причина крылась в том, что Финикия была куда ценнее для ассирийских царей независимой (точнее, полунезависимой), ибо Ассирия потребляла в огромных количествах серебро и прочие металлы и товары, но не обладала навыками мореходов, и только Финикия могла обеспечить одну из величайших империй того времени всем нужным, будучи землей врожденных моряков. Причем в интересах финикийцев было расширение своих рынков и увеличение количества товаров – иначе их независимость просто перестала бы цениться агрессивным восточным соседом, после чего последовало бы прямое завоевание. Нельзя сказать, что это не было выгодно самим финикийцам, однако именно ассирийский фактор подстегнул этот небольшой народ расширять свою сферу влияния дальше на запад. Собственно, так началась финикийская колонизация.
Финикийская колонизация
Примерно так выглядел античный Тир, расположенный на островке. Столь выгодное в оборонительном плане расположение не раз заставляло захватчиков вести многолетние осады. Быстро город пал лишь единожды – когда к его стенам подступил сам Александр Великий.
Катастрофа бронзового века [3] мало сказалась на нем, как и на других финикийских городах, более того – на время удалось избавиться от ассирийцев, которые переживали серьезный упадок, и финикийцы на фоне всеобщей разрухи процветали. Развивалась не только торговля, но и собственное производство – в частности, предметов роскоши. Финикийские города стали первыми производителями пурпурного красителя, изготавливаемого из моллюсков – его цена получалась весьма высокой, как и востребованность знатью различных народов. Изготавливались и более простые и дешевые товары – от керамики до инструментов сельского хозяйства и оружия.
Финикия не существовала в едином виде и была представлена несколькими городами-государствами. Нас интересует конкретно один из них – Тир. Основанный в XXVIII веке до н.э. [4], этот город спустя полтора тысячелетия стал одним из крупнейших финикийских городов, ее торговым лидером и влиятельной метрополией. Правили Тиром цари, которые считались потомками бога Мелькарта, которого позднее начали приравнивать к греческому Геркулесу [5]. После возникновения Иудейского царства начинается сближение Тира с ним, причем сотрудничество оказалось весьма продуктивным и выгодным. Тир даже купил у царя Соломона за 120 талантов 20 поселений вблизи города, которые еще более возвысили позиции тирян в Финикии. Его влияние было настолько значительным, что другой крупный финикийский город – Сидон – стал фактически ему подчиняться; в это же время идет активная колонизация далеких земель. Строятся как постоянные колонии, которые позднее вырастут в города, так и небольшие торговые посты и фактории, которые должны были служить сборочными или перевалочными пунктами для торговли. Число колоний финикийцев к тому времени уже было достаточно большим – так, первую колонию в Африке, Утику, основали еще около 1100 года до н.э. Дошло до того, что старый порт в Тире не справлялся с оборотом товаров, и пришлось значительно его расширять. К тому времени из упадка начал выходить Египет, который уже давно был важным торговым партнером города, что еще больше увеличило степень процветания Тира.
Само собой, подобные успехи и повсеместное богатство финикийцев начали постепенно вызывать зависть. Более того, их торговые успехи и фактическая монополия на морях «давили» инициативы прочих народов, что не могло не вызывать негативной реакции купцов. Таким образом, плохое отношение к «алчным торгашам-финикийцам» начало формироваться примерно в это же время, а в сознании прежде всего греков начинает составляться стереотипное представление об этом народе. Хотя надо заметить, что в это же время начинается греческая колонизация, и вопреки всему колонисты этих двух народов часто помогали друг другу. Причин тому было несколько – прежде всего, отсутствие национальных предрассудков в это время, а также тот простой факт, что греческих и финикийских колонистов в то время интересовали абсолютно различные ресурсы, что позволяло кое-как разделять сферы экономического влияния.
Но из упадка начала выходить и Ассирия. В IX веке до н.э. ассирийский царь Ашшурнасирпал II нанес «визит вежливости» в Финикию, и он означал одно – Тиру, как и прочим городам, придется возвращаться к старым занятиям и кормить агрессивную империю серебром и прочими товарами. Требовалось также предоставлять флот для войн – былая боязнь ассирийцев перед Великим Морем постепенно сходила на нет. Новый поворот судьбы Финикии сложился в начале VIII века до н.э. – Ассирия завоевала Северную Сирию, которая до того была главным партнером Тира по поставкам серебра. Требовалось срочно искать новые источники этого драгоценного металла, что опять подстегнуло экспансию финикийцев на запад – отныне торговые успехи и выживание города были тесно связаны. Новый источник драгоценных металлов был найден на юге Испании, в земле, носившей общее название Тартесс [6]. В этом регионе начинают основываться новые колонии финикийцев, главной из которых стал Гадир (современный Кадис). Значительное удаление колоний от метрополии вызывало высокую степень независимости местных городов, однако они продолжали признавать верховенство Тира. Во многом этому помогал культ Мелькарта, главнейший как и в Тире, так и в Гадире – ведь цари Тира являлись его наследниками, и поклонение Мелькарту приравнивалось к службе им.
В результате этого по Средиземноморью протянулись нити финикийских торговых путей. Учитывая технический уровень кораблей того времени, требовалось построить также множество новых факторий и перевалочных пунктов, где можно было бы перенаправлять потоки товаров в нужные регионы. Исключительно выгодными в этом плане выглядели западная Сицилия и север Африки, точнее та ее часть, которая ныне называется Тунисом.
Основание Карфагена и судьба финикийских колоний
Куда ж Карфаген без Элиссы-Дидоны? А никуда! Правда, эта картина показывает нам, что Элисса-Дидона без Энея тоже никуда, но эта история – миф (Троянскую войну и основание Карфагена разделяли века), так что просто наслаждаемся мастерством художника.
Вероятнее всего, место для будущего крупного города, который должен был стать связующим звеном с Востоком, Западом и Севером [7] Средиземноморья, было выбрано заранее. Какое-то время роль такого перевалочного пункта могла выполнять Утика, однако по непонятным причинам ее местонахождение считалось недостаточно выгодным. Собственно, есть подозрения, что на месте Карфагена еще до его основания существовала какая-то фактория, а то и целая крепость финикийцев, которая могла носить название Бирса – однако доказательств этому, увы, нет. Что можно сказать точно – выбор места для основания города не был случайным.
Я не буду углубляться в теорию основания самого Карфагена – по той простой причине, что этот момент я уже рассматривал ранее, в другой статье. Добавлю лишь, что основание города могло быть запланировано заранее, как заранее понималась и его исключительная важность в качестве связующего звена между несколькими торговыми регионами. Это толкает на мысли, что группа колонистов Элиссы (Дидоны) могла быть вовсе даже не диссидентами, высланными из Тира, а специально набранной группой людей, важность задачи которых характеризует назначение сестры царя во главе всей экспедиции. Впрочем, это лишь версия – лично я больше верю все же в вариант высылки диссидентов во главе с Элиссой.
Город был основан предположительно в 814 году до н.э., альтернативной датой выступает 824/823 гг. до н.э. Впрочем, правильными вариантами могут быть оба – вторая дата выступает в качестве даты высадки поселенцев, а первая – в качестве даты официального основания города, связанного с окончанием постройки храма Баала. Судя по всему, Карфаген пользовался поддержкой метрополии первое время своего существования и платил дань местным племенам ливийцев – а точнее, выплачивал арендную плату за земли, на которых он располагался. Исключительное положение города на пересечении не только торговых путей, но и культур сделало его чрезвычайно привлекательным местом поселения для всех народов: в него приезжали греки, этруски, египтяне и прочие, формируя многонациональное население города. Рос он по меркам того времени достаточно быстро – уже к середине VIII века до н.э., т.е. спустя чуть менее чем 100 лет после своего основания его население достигало около 30 тысяч человек, делая его уже на тот момент, вероятно, самым большим городом Западного Средиземноморья. Уже к началу VII века до н.э. город обладал внушительными укреплениями, включавшими в себя стены и валы. В процессе развития планировка города не раз менялась в целях рационализации, в результате чего Карфаген получался весьма гармоничным и хорошо организованным городом, в отличие от Рима до Нерона.
Особо важной проблемой при отсутствии серьезных владений вне города становилось снабжение продуктами питания, и в роли городской житницы выступила Сардиния, на которой как раз в это же время начало развиваться сельское хозяйство. В будущем это даст спорный эффект. С одной стороны, чрезвычайно благоприятные условия земледелия на Сардинии вкупе с умениями финикийцев создадут сверхэффективное (по тем меркам) аграрное производство на острове, способствуя его развитию. Но с другой стороны – развитие сельского хозяйства собственно в Африке будет фактически стоять на месте, и «аграрный бум» в этих местах начнется лишь после утери Сардинии после Первой Пунической войны.
А Тир тем временем шел по своему тяжелому пути. В 730-х годах ассирийский царь Тиглатпаласар III нарушил традицию своих предков и грубо вмешался во внутренние дела Тира, отстроив таможни и обложив торговцев податями. Само собой, это негативно сказалось на самом городе, и увеличило отток населения в колонии, где ассирийское влияние сохранялось на уровне слухов. Тиру перестал подчиняться Сидон, а потом и купленные некогда у царя Соломона города объявили о своем неподчинении Тиру – и Тир ничего не мог с этим сделать. В VII веке был нанесен новый удар – ассирийцы сильно ограничили финикийскую торговлю с Египтом, лишив их важного торгового партнера. При этом колонии запрет на торговлю просто игнорировали, что улучшило их положение и усложнило экономическую ситуацию в метрополии. Тир оставался формально независимым, в отличие от других финикийских городов – Библа и Сидона, но эта независимость работала уже против тирян. Город приходил в упадок. Наконец, случился коллапс торговой ценности серебра – Ближний Восток настолько насытился этим металлом, что ценность его упала, что нанесло еще один удар по экономике Тира. Тем не менее, Ассирии пока было выгодно оставлять Тир полунезависимым — это позволяло хоть и иллюзорно, но все же контролировать его колонии. Но и сама Ассирия клонилось к упадку, а вместо нее уже были готовы появиться новые государства. Как влиятельная метрополия Тир был "добит" вавилонским царем Навуходоносором II, осаждавшим город в 585–573 гг. до н.э. Тир был полностью включен в его государство, старые торговые пути разрушились. Это вызвало экономический кризис в колониях – многие фактории оказались покинутыми, снизился торговый оборот между городами. Сами колонии обрели фактическую независимость, при этом формально признавая верховенство Тира, но уже предпочитая вести себя без оглядки на него.
При этом колонии Центрального Средиземноморья от кризиса пострадали очень слабо. Исчезновение тирских торговых кораблей открывало богатые перспективы перед ними, как и богатства неосвоенных территорий поблизости. Поодиночке финикийские колонии существовать долго не могли, имея множество агрессивных врагов в округе [8]. Такие условия стали идеальными для возникновения новой торговой сверхдержавы, и вопрос был лишь в том, какой город возьмет на себя ее создание. Единственным достаточно сильным кандидатом на эту роль являлся Карфаген.
Примечания
1) Приводится также цифра в 141 километр.
2) По крайней мере, так нам обычно представляют ассирийцев. Я бы копнул эту тему поглубже, но речь сейчас не о них.
3) Период перехода от бронзового к железному веку, отличающийся резким упадком культуры, быта и разрушением многих великих держав того времени.
4) Оценка дана по Геродоту, а тот брал дату основания Тира у тирских же жрецов.
5) Синкретизм вполне естественен для античных религий – вспомните хотя бы Александра в Вавилоне или Птолемеев в Египте.
6) На финикийском Таршиш.
7) Под Севером подразумевается Тирренское море и Сардиния – в то время весьма ценные торговые регионы.
8) Подразумеваются местные племена. В Африке это были ливийцы, нумидийцы и мавры, на Сицилии – местные аборигены и греки, на Сардинии – нурагийцы, в Испании – иберийцы и кельтиберы. Несмотря на то, что финикийцы обычно пытались наладить мирные отношения с местными жителями, те не всегда воспринимали такое соседство благоприятно.
