СССР стал второй после Великобритании страной, куда США начали поставлять по программе Ленд-лиза бронетанковую технику. Среди этих поставок были и лёгкие танки M3. Согласно американским данным, в СССР было отправлено 1336 танков этого типа, что составило почти четверть от всего объёма выпуска Light Tank M3. 440 единиц из общего количества отправленных танков (включая Light Tank M3A1) были потеряны в ходе транспортировки конвоями.
В отечественной литературе машины M3 часто называют слабо бронированными и плохо вооружёнными. Выглядят подобные характеристики удивительно — особенно если сравнивать M3 c выпускавшимся в то же время советским лёгким танком Т-70. Чтобы прояснить истинное положение дел с оценкой американского танка в Советском Союзе в период Великой Отечественной войны, обратимся к архивным документам.
Содержание:
Поставки с промежутками
Как и в случае с английскими танками, по состоянию на лето 1941 года информация о типах и технических характеристиках американских танков у Главного автобронетанкового управления Красной армии (ГАБТУ КА) была отрывочной и устаревшей. Хоть какое-то подобие достоверных данных появилось в сентябре, причём в случае с информацией о Light Tank M3 получилась достаточно комичная история. Дело в том, что в данных по этой машине непостижимым образом объединились Light Tank M3 и Light Tank T9 (будущий авиадесантный танк M22). Его боевая масса оценивалась в 7 либо 10 тонн, толщина брони – в 30 мм, экипаж должен был состоять из 3–4 человек. Максимальная скорость этого «комбинированного» танка составляла 80 км/ч, а вооружение было представлено 37-мм пушкой и тремя пулемётами.
При этом основным американским лёгким танком в СССР на тот момент считался Light Tank M2A4, хотя в реальности массовый выпуск этой машины прекратился ещё в марте 1941 года. Это предположение привело к путанице, ставшей причиной одной исторической ошибки, которую цитировали впоследствии многие историки бронетанковой техники. Но к ней вернёмся немного позже.
Реальные характеристики Light Tank M3 были получены в Советском Союзе лишь 13 ноября 1941 года. Озвучил их заместителю наркома внешней торговли А. Д. Крутикову полковник Файмоновилл (Philip R. Faymonville), сотрудник посольства США в Москве. Файмоновилл, к слову, сыграл важную роль в истории поставок американской бронетанковой техники в СССР, позже он дослужился до бригадного генерала.
Согласно документам, 9 октября 1941 года была достигнута договорённость о закупке Советским Союзом 94 Light Tank M3, а также боеприпасов и запасных частей. На каждые 3 танка полагался полный комплект запасных агрегатов, на каждые 20 танков приходилось по 1 запасному орудию, пулемёту и комплекту оптических приборов. Спустя месяц начал обсуждаться вопрос об американских военных специалистах, которые должны были обеспечивать эксплуатацию поставляемых танков. Это было выгодно и для США, поскольку одним из результатов деятельности таких специалистов была информация, которую использовали при дальнейшем совершенствовании танков.
Направлять танки стали северным маршрутом, по которому американские машины шли вместе с английскими. Первым таким конвоем стал PQ-6, состоявший из восьми транспортов. 8 декабря 1941 года он вышел из Исландии, а 20 числа без потерь прибыл в Архангельск. На борту транспортов этого конвоя находился 31 Light Tank M3. Именно с этими машинами и связан упоминавшийся выше исторический казус. Дело в том, что в некоторых документах указано о прибытии 31 лёгкого танка… M2A4. Это породило слух, что якобы такие танки и поставлялись в СССР.
На деле даже американцы опровергают эту теорию, да и анализ серийных номеров машин, поступивших в состав 176-го отдельного танкового батальона, говорит о том, что это описка. Лишним подтверждением, что это не М2А4, служит жалоба, датированная 12 января 1942 года. Согласно ей, 31 лёгкий танк М3 прибыл в Архангельск с летним маслом и пониженной плотностью электролита. Этим, правда, перечень претензий исчерпывался.
Надо сказать, что поначалу поставки американских лёгких танков были более чем скромными. В марте прибыло всего 26 машин, в апреле ещё 13. Прибывающие северными конвоями танки отправлялись в Горьковский учебный центр. Ситуация стала выправляться в мае, когда конвоем PQ-15 прибыл сразу 201 танк. В июне конвоем PQ-16 прибыло ещё 147 танков. Серьёзным ударом по поставкам стал разгром конвоя PQ-17, уцелевшие суда которого смогли доставить к месту назначения лишь 39 танков. В результате была организована поставка танков по южному маршруту, через Баку.
По состоянию на 1 сентября 1942 года арктическими конвоями в СССР было поставлено 504 танка, ещё 104 машины пришли через Иран. Поступающие оттуда машины отправлялись в Бакинское танковое училище. В сентябре прибыло 57 танков, за октябрь — 15, за ноябрь — 130. Всего же за 1942 год в Советский Союз поступило 977 американских лёгких танков, из них 298 южным путём. В последних поставках шли уже Light Tank M3A1, но поскольку их от общей массы в документах не отделяли, точное число прибывших машин каждого типа определить невозможно.
Поступавшие в Советский Союз танки относились практически ко всем производственным сериям, за исключением машин с клёпаными башнями D37182. Попали в СССР и танки, оснащённые башнями Light Tank M3A1, то есть со стабилизаторами орудия, но ещё без полика и электромотора механизма поворота. Эти машины в английской армии назвали Stuart Hybrid, но в СССР их из общего потока просто не выделяли. Поставки их начались в августе 1942 года, причём прибыло довольно большое число таких танков (как минимум 40 штук). Выяснить это удалось по одному дефекту: дело в том, что танки этой модификации прибыли без перископа командира в крыше башни, вместо которого зияла дыра. Разбираться, почему нет перископов, тогда не стали, а просто заделали дыры металлом.
Лидер в лёгком весе
Несмотря на то что первые Light Tank M3, которые в советской переписке называли «М-3 лёгкий» или М3л, прибыли ещё в декабре 1941 года, испытывать их не торопились. Связано это было, в том числе, с тем, что Научно-исследовательский институт бронетанковой техники (НИИБТ Полигон) частично эвакуировали в Казань, а организация работ на новом месте потребовала времени. Испытания начались только в мае 1942 года, когда в НИИ был получен один из танков с башней D38976.
К испытаниям американского лёгкого танка в НИИБТ подошли очень серьёзно. Помимо обычной программы, были проведены сравнительные испытания с Medium Tank M3, Pz.Kpfw.38(t) Ausf.E, Pz.Kpfw.III Ausf.H и Valentine VII. Отдельно проводились испытания танков на проходимость по болотистой местности, где к ним присоединились Т-60 и Т-70. Ходовые испытания были дополнены изучением вооружения танка, которое включало обстрел его 37-мм пушкой трофейных машин. В заключение было проведено исследование конструкции корпуса танка, а также материалов, из которых его изготовили.
Первым делом танк отправился в пробег, протяжённость которого должна была составить 1000 километров, из них 300 по шоссе, 500 по просёлочным дорогам и 200 по бездорожью. Реально с 1 по 13 мая машина прошла 420 километров (225 по шоссе, 132 по проселку и 63 в условиях бездорожья). Этого оказалось вполне достаточно, чтобы оценить ходовые качества американского лёгкого танка.
Тогда же и определили максимальную скорость М3л, составившую в одном случае 58 км/ч, а в другом – 59,2 км/ч. Это оказалось на уровне Light Tank M2A4. Американская машина оказалась самой быстрой из всех испытуемых вместе с ней танков. Средняя скорость танка по шоссе составила 37,5 км/ч, по просёлку 22,1 км/ч, а по бездорожью 17,3 км/ч. Топлива при этом М3л потреблял немало, особенно для лёгкого танка. По шоссе на 100 км расходовалось 135,5 литров, по просёлку 198, а по бездорожью – аж 347! С учётом того, что объём топливного бака составлял всего 200 литров, появлялся серьёзный повод для раздумий. Потреблял танк, к слову, бензин с более высоким, чем у топлива для советских машин, октановым числом.
Весьма неприятный сюрприз преподнесли на испытаниях резино-металлические траки разработки Гарри Нокса. Дело в том, что опорная поверхность траков была гладкой, без каких-либо намёков на грунтозацепы. На глинистых грунтах и, особенно, на подъёмах конструкция трака сыграла с танком злую шутку. В виду недостаточного сцепления с грунтом M3л не смог преодолеть 25-градусный подъём. При этом было очевидно, что мощности двигателя хватало с большим запасом.
Ещё одной проблемой для американского танка оказалось преодоление 25-градусного уклона. В ходе его прохождения произошло спадание гусеницы, причина чего также была в конструкции трака. Наблюдался и перегрев двигателя, имевший весьма занятные последствия. После 40-минутного марша мотор, у которого выключили зажигание, продолжал работать. Подсластил пилюлю тот факт, что управление танка оказалось лёгким, да и обзор с места механика-водителя был очень неплохим.
Следующим этапом стало сравнительное испытание, проведённое в июле 1942 года. В ходе него М3л разогнался ещё быстрее – до 60 км/ч. Средний расход топлива по шоссе, просёлку и бездорожью составил на этот раз 136, 176 и 246 литров соответственно. Это говорит о том, что на первом этапе, вероятно, существовали какие-то проблемы. Впрочем, запас хода по бездорожью всё равно оказался меньше 100 км. Неудивительно, что англичане в 1942 году затребовали для «Стюартов» дополнительные баки. Справедливости ради, отметим, что Pz.Kpfw.III Ausf.H на испытаниях показал расход топлива 215, 280 и 335 литров соответственно, а запас его хода по бездорожью составил всего 95 километров, что соответствовало паспортным данным.
Испытания в летних условиях показали, что американский лёгкий танк имеет всё те же проблемы на подъёмах. Не помогла даже установка шпор, после которой машина стала не соскальзывать, а рыть грунт. Впрочем, у остальных танков характеристики по подъёму оказались не особо лучшими. На подъёмах круче 40 градусов у М3л наблюдалось недостаточное сцепление с грунтом.
При движении по броду глубиной 1,4 метра танк смог выбраться на берег только со второй попытки, и снова из-за недостаточного сцепления с грунтом. Между тем, Medium Tank M3 при попытке выхода из воды вовсе заглох, и его пришлось вытаскивать трактором. То же самое случилось и с Valentine VII. А Pz.Kpfw.III Ausf.H не смог и этого, поскольку его моторное отделение залило водой при прохождении брода глубиной 1,3 метра, и танк прошёл всего 30 метров. Pz.Kpfw.38(t) Ausf.E оказался чуть удачливее, преодолев 35 метров.
Отдельной программой стали испытания по передвижению в болотистой местности. Для них был выбран участок длиной 100 метров, проходимый человеком, сложный для лошади и непроходимый для колёсной техники. Американский лёгкий танк преодолел его в обоих направлениях, застряв в ходе движения по собственному следу. Medium Tank M3 застрял, преодолев 30 метров; Pz.Kpfw.III Ausf.H преодолел 50 метров и тоже завяз. Для Valentine VII и Pz.Kpfw.38(t) Ausf.E болото не оказалось проблемой, они также прошли по свежему болоту.
Позже был проведён второй этап, в котором вместо Pz.Kpfw.III Ausf.H и Valentine VII использовались лёгкие танки Т-60 и Т-70. Результаты оказались теми же. М3л снова был лидером. Что же касается «новичков», то они в принципе болото преодолевали, но в ходовую часть забивалась трава, что и стало причиной застревания Т-70 в ходе одной из попыток.
Финалом испытаний стали стрельбы. В их ходе выяснилось, что советская 45-мм пушка, а также английская 2-фунтовая (40 мм) пушка не пробивают бронебойными снарядами плиты толщиной 50 мм. Что же касается 37-мм американской пушки M5, то она с дистанции 100 метров вполне спокойно пробивала и 50-мм лобовую плиту StuG III Ausf.B, и 50-мм (25+25 мм) лоб Pz.Kpfw.38(t) Ausf.E. Мощности орудия вполне хватало, чтобы успешно бороться со всеми танками противника, выпускавшимися в 1941 году.
Изучение конструкции и химического состава корпуса американского танка советских инженеров не впечатлило. Корпус имел большое количество клёпаных соединений, а из-за большой удельной массы дефицитных присадок никеля и молибдена не вызвала интереса и сталь, из которой изготовлялся танк.
Быстрый, но большой. И хорошо горит
Впервые американские лёгкие танки применялись Красной армией в мае 1942 года, во время Харьковской операции. В дальнейшем М3л стали распространяться по другим участкам фронта, а по-настоящему массово их стали применять ближе к концу июля 1942 года, когда насыщенность этими машинами была высокой. Тема применения М3л в Красной армии сама по себе довольно обширная, поэтому в этой статье сконцентрируемся на вопросах эксплуатации и оценки машины в войсках.
Когда в ноябре 1941 года ещё шли переговоры по поставкам Light Tank M3, в СССР его сравнивали с Т-50. Советский танк превосходил американский по запасу хода и бронированию, но при этом был немного тяжелее и медленнее. Согласно бумагам, стоимость американского танка составляла 42 787 долларов США, или 226 771 рубль по курсу 1940 года. Т-50 по этим бумагам стоил всего 150 тысяч рублей, но следует учесть, что его производство всё ещё не было развернуто, а ещё в июне 1941 года он оценивался почти в 2 раза дороже. В итоге аналогом М3л стал Т-70, который к весне 1943 года стоил чуть меньше 64 тысяч рублей. Правда, при этом Т-70 уступал американской машине почти по всем параметрам, да и ГАБТУ КА было не очень довольно этим танком с одноместной башней.
Первые отзывы из частей, осваивающих М3л, стали поступать в марте 1942 года. Среди обнаруженных дефектов самым серьёзным оказались проблемы с двигателем. Для начала, из-за плохой регулировки не работал ограничитель оборотов мотора. Куда серьёзнее было то, что при обратном выхлопе нередко случалось возгорание шлангов. Этот дефект связывали с отсутствием противопожарной сетки. Имелись проблемы с включением первой передачи.
Кроме того, на башне одного танка обнаружили трещины, а на двух были сорваны петли люков. Возникшие проблемы стали решать при помощи американских специалистов. Силами «Амторга» была переведена инструкция по эксплуатации. Она, кстати говоря, оказалась полнее американской, да и по структуре отличалась. Одновременно был повышен контроль за комплектацией поступающих танков. Особенно это касалось радиостанций, которых просто не оказалось на части танков. Довольно остро стоял вопрос с запасными частями, по этому поводу велась обширная переписка.
Результаты испытаний, в ходе которых выявился большой расход дефицитного топлива, не остались без внимания. 23 мая из ГАБТУ пришёл запрос по поставке танков с дизельными двигателями Guiberson T-1020–4. Судя по информации из американских источников, танков с дизельными моторами в СССР так и не стали поставлять. Что же касается машин с бензиновыми моторами, то вместо американского бензина с октановым числом 80 для него было предложено использовать бензин Б-78, либо Б-70 с присадкой Р-9. Проблему невыключения мотора предлагалось решать путём снижения оборотов до 800–900 об/мин в течение 3–5 минут, а затем понижением до 400–500 об/мин на 2–3 минуты. При запуске мотора следовало не допускать переливания бензина во всасывающие трубы, поскольку это грозило пожаром. Кроме того, бензин разъедал дюритовые шланги.
Довольно жёстко относительно американских танков высказался нарком танковой промышленности Малышев, чьё письмо Сталину было датировано 2 мая 1942 года:
«После ознакомления с прибывшими в Союз американскими танками типа М-3 (лёгкий) и М-3с (средний) необходимо сделать вывод, что эти танки имеют низкие боевые качества и будут быстро выходить из строя и уничтожаться в бою.
Американские танки имеют следующие серьёзные дефекты:
1. Танки будут легко поджигаться, так как бензиновый мотор легко доступен для забрасывания горючей жидкости.
2. Резиновые траки при езде по булыжной мостовой, глинистому и каменному грунту в сухую погоду будут быстро выходить из строя, а двигаться по грязи (просёлок или целина) танк с такими гусеницами вообще не сможет или будет двигаться очень плохо, со скоростью 3–5 км/ч».
Практика показала, что опасения насчёт гусениц в основном были лишены оснований. Не подтвердилось и ещё одно опасение насчёт тяжёлых условий работы водителя из-за расположения трансмиссии в носовой части. Одним словом, инициативу Малышева о том, что вместо танков у американцев следует просить тяжёлые тягачи, не поддержали. Да и утверждение о том, что в своём развитии американские машины отстали от советских на несколько лет, стоит оставить на совести Малышева.
Объективная оценка М3л поступила в ГАБТУ КА 23 июня 1942 года. Прибыла она от генерал-лейтенанта В. С. Тамручи, отстранённого после Харьковской операции от должности командующего бронетанковыми войсками Юго-Западного фронта. Согласно его отчёту, американский лёгкий танк обладал хорошей манёвренностью и управляемостью. Нападки Малышева на резиновую гусеницу оказались во многом беспочвенными, поскольку она обеспечивала в сухую погоду возможность подъёма на склон крутизной до 30 градусов. При этом она делала ход танка значительно менее шумным. Правда, в целом ходовая часть была признана слабой, а в сырую погоду резиновые гусеницы приводили к пробуксовкам и соскальзыванию с курса.
Бронирование корпуса позволяло выдержать на дальних дистанциях попадание снаряда 37-мм немецкой пушки. Вместе с тем, танк получился слишком высоким, что делало его хорошей мишенью. Высокий и узкий корпус в сочетании с узкой гусеницей привёл к тому, что танк на углах крена 20 градусов и больше был склонен к опрокидыванию. Ввиду вертикального расположения листов рикошеты были редкостью. По мнению Тамручи, запас мощности позволял установить на танк дополнительную экранировку. Были у него претензии и к мотору, которые в целом повторяли те, что описывались выше.
Ещё одним важным недостатком оказалось наличие внутри боевого отделения большого количества резины, призванной защитить экипаж от травм. На практике эта самая резина часто становилась причиной пожара, так что в войсках её старались из танков убирать. Вооружение было признано мощным, но при этом целесообразность размещения пулемётов в надгусеничных полках вызывала обоснованные сомнения. К тому же при установке на танк радиостанции требовалось снять один пулемёт и укладку на 48 снарядов.
В заключение стоит отметить, что обвинения в слабом бронировании и вооружении М3л выглядят несостоятельными. Уровень бронирования американской машины вполне соответствовал другим лёгким танкам того периода, а пушка обладала наилучшими характеристиками по бронепробитию по сравнению с вооружением аналогичных машин. Вместе с тем, танк обладал целым рядом других недостатков.
В значительной степени негатив, который сопровождает американскую машину, связан с тем, на какое время пришлись её поставки и боевое применение. К лету 1942 года на фронте появились немецкие танки с толстой бронёй и более мощным вооружением. На их фоне устарели практически все лёгкие танки. Только англичане смогли провести достойную модернизацию своего Valentine, оснастив его новой башней и 6-фунтовой (57-мм) пушкой.
Дополнительный негатив по отношению к «американцу» связан ещё и с тем, что к 1943 году этих танков в войсках было всё ещё очень много. Более того, даже на 1 января 1944 года в частях числилось 424 танка, то есть треть от поставленных танков семейства Light Tank M3. К 1 июня был потерян 141 танк, а уцелевшие машины продолжали использоваться. В некоторых частях они провоевали до самого конца войны. Несложно представить, какую оценку танк разработки 1941 года получит в 1944-м.
