Ирландские войны. Часть II Партизаны вольной ирландщины
Ирландские войны. Часть II Партизаны вольной ирландщины
Содержание:
К 1250-м годам нормандская военная машина в Ирландии забуксовала. Проблема была в логистике — отрываясь от побережья, англичане не могли в должной мере снабжать свои войска. Ирландцы же, наученные горьким опытом, перестали ломиться навстречу нормандской тяжёлой кавалерии и приняли на вооружение партизанскую тактику — действия из засад, удары по коммуникациям, а также разорение земель, по которым шли завоеватели. В результате назрел логистический и военный тупик.
Кроме того, Плантагенетам с лихвой хватало забот и у себя дома. Противостояние с баронами и Парламентом, интриги против Шотландии, непростые отношения с папой Римским плюс заботы о сохранности своих владений на континенте — король Англии Генрих III тонул во всём этом буквально с ушами.
Греб графов Ормонд
Осевшая в Ирландии нормандская знать оказалась английскими монархами позабыта-позаброшена. Вынужденная выживать собственными силами, она начала быстро перенимать обычаи и нравы местного населения, так что «старые англичане» вскоре стали не менее ирландцами, чем сами ирландцы (тот же Хью Лейси стал лордом Мита и королевским наместником в Ирландии, а его потомки совсем «обирландились»). Опять же, часть нормандских отрядов ирландские властители приняли к себе на службу, и там «обырландивание» норманнов тоже шло ударными темпами.
«Кормятся за счёт шпаги и никому не подчиняются»
Потом грянула Столетняя война — английским монархам стало совсем не до Ирландии. Почувствовавшие это ирландские правители начали «отжимать» имевшиеся у английских баронов на Острове владения. Противостояние ирландцев и англичан обострилось — возникла реальная опасность потери Ирландии, приносившей английской короне ощутимый доход. Допустить такое на фоне растущей французской мощи и продолжавшихся на континенте военных действий было бы просто преступно.
Поэтому нехотя — хочешь не хочешь, а надо! — в сопровождении знатных и не очень баронов, а также 10-тысячного войска 2 октября 1394 года в Уотерфорде высадился английский король Ричард II Плантагенет, известный также как Ричард Бордосский. Английский хронист описал последующие события так:
«В сентябре король Ричард отбыл в Ирландию в сопровождении герцога Глостера и графов Марча, Ноттингема и Рутланда. Ирландцы пришли в ужас при виде огромной армии и не осмелились вступить в открытый бой. Вместо этого они подстроили королевской армии множество ловушек. В конце концов англичане одержали победу, и многие ирландские предводители вынуждены были покориться Ричарду. Во избежание неприятностей Ричард держал при себе несколько вождей. В Ирландии он оставался до Пасхи 1395 года».
Внезапное появление громадного войска — на минуточку, более многочисленного, чем то, что участвовало под английскими знамёнами в битве при Пуатье! — действительно повергло Ирландию в шок и трепет. Но не всю. В частности, грозный король Ленстера Арт МакМорроу (в ирландском варианте — Арт Аг Мак Мурчада Каомханах) своими засадами и рейдами попортил немало крови английскому королю и его полководцам. Так называемые «мятежные англичане» — англо-ирландские бароны — сделали вид, что вообще не знают, кто такой Ричард II. Они даже не откликнулись на королевское требование явиться в Дублин! Отказались присягнуть на верность английскому королю и утвердившиеся в Ольстере О’Ниллы.
И всё же 10 тысяч английских мечей оставались очень убедительным аргументом — множество ирландских правителей, пусть и чуть ли не «с петлёй на шее», но присягнули Ричарду, а также получили от него английские титулы. Однако это умиротворение Ирландии оказалось мнимым. Стоило монарху вместе с армией отбыть в Англию, как оставленный на Острове в должности королевского наместника Роджер Мортимер, 4-й граф Марч, оказался в положении
«одинокого волка, которого травят собаками».
Особенно много неприятностей доставляли наместнику О’Ниллы. Мортимер начал против них боевые действия и выиграл эту кампанию с помощью графов Ормонда и Десмонда. Радость наместника оказалась недолгой — в 1398-м Мортимер угодил в засаду ленстерских кланов. Тёплых чувств к представителю Его Величества местное население не испытывало. По сообщению хрониста, и без того изуродованное тело королевского наместника ирландцы буквально разорвали на куски.
Печальная судьба 4-го графа Марча взывала к мести. В мае 1399 года Ричард II вновь прибыл в Ирландию, на сей раз — чтобы целенаправленно прижучить Арта МакМорроу, на которого возлагал ответственность за гибель Мортимера. Попытка «малой, но победоносной войны» у английского короля не взлетела — Арт опять вёл партизанскую войну, разоряя земли по пути следования захватчиков и устраивая засады на их мелкие отряды.
Добравшись до Дублина, Ричард II объявил за голову короля Ленстера солидную награду. Быть может, это и сработало бы со временем, но как раз времени у Бордосского и не оказалось. Пока он гонялся за неуловимым Артом МакМорроу, в Англии высадился узурпатор Генрих Болингброк, граф Ланкастер, провозгласивший себя королем Генрихом IV. 29 сентября 1399 года Ричард II подписал акт об отречении от престола. В октябре экс-монарх стал узником в замке Понтефракт, где позже и умер, вероятно — от голода.
После двух вояжей Ричарда II Ирландия надолго выпала из поля зрения английских королей — пока продолжалась Столетняя война, им приходилось рубиться с французами, а потом сразу началась война Алой и Белой розы, что позволило английской аристократии переключиться на взаимную поножовщину. Таким образом, новый акт англо-ирландского противостояния случился только при Генрихе VIII Тюдоре.
Английский хронист описывал текущее на тот момент положение дел в Ирландии как настоящую анархию:
«Более шестидесяти графств населены врагами короля… там правят более шестидесяти вождей. Одни называют себя королями, другие — принцами, третьи — герцогами, четвёртые — эрцгерцогами. Они кормятся за счёт шпаги и никому не подчиняются… и каждый из вышеупомянутых вождей сам устраивает себе войну или мир… Есть здесь ещё и тридцать английских правителей, придерживающихся того же ирландского порядка… и каждый из них воюет или живёт мирно, не спрашивая у короля…»
На Острове О’Ниллы и О’Дональды оспаривали власть над Тирконнеллом. Фитцджеральды (в ирландской истории этот клан традиционно именуют «Джеральдинами»), будучи хозяевами графств Десмонд и Килдэр, весело боксировали с владельцами графства Ормонд Батлерами. Другие ирландские правители тоже не скучали.
Карта Ирландии, примерно 1450-е годы
На дворе стоял 1516 год, и, как говорится, ничего не предвещало, пока главный советник короля Генриха Томас Вулси не решил поддержать Батлеров. Английский король как верховный судья вызвал Джеймса Фитцджеральда в Лондон, где предъявил ему обвинения в нарушении вассальной присяги и заставил предстать перед судом пэров. Графу Десмонду пришлось приложить немало усилий, чтобы выбраться из английской столицы без особых потерь.
Одновременно лордом-лейтенантом Ирландии был назначен Томас Говард, граф Суррей, получивший задачу навести на Острове порядок в местном броуновском движении. Говарду вменялось в обязанность привести окружающие Пэйл земли к покорности, прекратить междоусобицы между вассалами, а также заставить ирландские кланы перестать грабить английские владения. Попытка графа Суррея как-то упорядочить ирландскую анархию успеха не имела. Повторялась история времён Ричарда II. Английское конное панцерваффе днём героически рыскало в поисках противника и его не находило, а по ночам уставших людей Говарда ловко резали ирландские партизаны. Изнемогший Суррей отписал Генриху, что имеется только один выход из патовой ситуации — надо прислать на Остров большую оккупационную армию, способную завоевать всю Ирландию, а потом держать её под контролем. Однако у английского короля для подобной операции сил и средств не имелось, поэтому монарх посоветовал Суррею опереться на местные кадры, и вообще, «не знаю как, но сделайте мне красиво!»
За два года Суррей «сделать красиво» не смог. После этого король задумался, а не сделать ли ставку на местные кадры, то есть не назначить ли лордом-лейтенантом наиболее отмороженного из лордов Пэйла, чтобы тот держал в узде менее отмороженный контингент?
«Какой борщ, когда такие дела на кухне?!»
Собственно, выбор был между упоминавшимися Фитцджеральдами и Батлерами, непрерывно собачившимися между собой. Владельцев Ормонда не устраивала география — их владения были буквально зажаты между землями Джеральдинов: с запада у Ормонда имелась обширная граница с Десмондом, на северо-востоке находился Килдэр. Мечтавшие о «выходе на оперативный простор», Батлеры стремились то отнять у Фитцджеральдов Десмонд, то выдернуть из-под них Килдэр. Когда соседям неуёмного семейства данная перманентная возня надоела, глава клана Джеймс Фитцджеральд, граф Десмонд, постарался наябедничать на Батлеров Генриху VIII. Демарш не удался — Батлеры, благодаря Вулси, имели при дворе репутацию «верного вассала английского короля».
Джеральд Фитцджеральд, 9-й граф Килдэр
Не найдя понимания у английского монарха, Джеймс Фитцджеральд подумал-подумал, да и обратился к французскому королю Франциску I и императору Священной Римской империи Карлу V с просьбой найти управу на Батлеров, на Генриха, да и вообще — присылайте войска, мы покажем, кого тут надо резать. Как позже выразился Вулси,
«граф Десмонд проявил себя больше как ирландец, нежели как англичанин».
Время для обиды на Батлеров и Генриха Джеймс выбрал неудачное — как раз сейчас Карл V дружил с королём Англии против короля Франции. Император Священной Римской империи решил не ссориться со своим союзником ради каких-то бандюганов из Ирландии, и часть писем Фитцджеральда переслал по адресу «Лондон, Уайтхолл, до востребования».
У Генриха просто глаза полезли на лоб, когда он прочитал парочку фитцджеральдовских воззваний к иностранному государю. Графа Десмонда немедленно потребовали в Лондон «на ковёр». Когда Джеймс этот вызов проигнорировал, английские власти обратились к его родственнику — Джеральду Фитцджеральду, графу Килдэра, с требованием арестовать строптивца и этапировать того к королю.
Скорее всего, это была совместная провокация Вулси и Батлеров, нацеленная на то, чтобы столкнуть Фитцджеральдов лбами друг с другом, а заодно и проверить лояльность Джеральда. Если тот «не оправдает доверия», что ж, значит самым сильным кланом Ирландии станут Батлеры, а Джеральдинов можно будет пустить в расход.
Открыто не подчиняться приказам из Лондона было чревато — Джеральд принялся показательно ловить Джеймса, но без особого старания. Куда большее усердие Джеральд выказал в междоусобице с Ольстером. Обнаружив это, Батлеры нажаловались на графа Килдэра Вулси, а тот — королю. Теперь «на ковёр» вызвали уже Джеральда Фитцджеральда. Тот отправился ко двору Генриха, где до 1530 года сутяжничал с Батлерами. Впрочем, перед отбытием в Лондон Джеральд подложил оппонентам из Ормонда приличную «свинью» — натравил на земли Батлеров своих соседей О’Конноров .
Галлогласы, каста воинов-наёмников в Ирландии
Когда Джеральд вернулся в Килдэр, то обнаружил, что власти у него в графстве практически нет — всем заправляли назначенцы короля. При таких обстоятельствах вступать в прямой вооружённый конфликт с ненавистными Батлерами было бы глупо. Дураком граф Килдэр не был, поэтому он науськал на Ормонд охочих до чужого добра О’Конноров и О’Ниллов, а сам занялся укреплением своих замков и литьём пушек, без которых воевать в первой половине XVI века было уже моветоном. Усиливал свои военные активы Джеральд, разумеется, против Батлеров. Но из Лондона эта деятельность графа Килдэра выглядела как несомненная тяга к сепаратизму.
Новый канцлер Генриха Томас Кромвель (не без нашёптываний Батлеров, которые вошли в ещё большую силу, ведь они временно уступили титул графов Ормонд семье Анны Болейн, и тем оказали королю «дружескую услугу») прислал Джеральду грозный указ — прекратить возводить фортеции, ликвидировать пушечное производство и отправить своего сына Томаса в заложники лорду-заместителю Уильяму Скеффингтону.
Фитцджеральды были возмущены, атмосфера накалялась. Но Джеральд решил не идти на обострение. «Оставив на хозяйстве» своего 21-летнего сына Томаса, носившего титул лорда Оффали и имевшего прозвище Silken [1] (Шёлковый), граф Килдэр в феврале 1534 года направился в столицу Англии, чтобы доказать Генриху свою лояльность. Задумка эта изначально была тухлой — в Лондоне все стояли на ушах, и королю было абсолютно не до Джеральда. На влюблённого в Анну Болейн монарха обрушилась папская булла о действительности брака короля с Екатериной Арагонской и приказом Генриху VIII вернуться к законной супруге. В ответ на буллу парламент утвердил Первый акт о престолонаследии, согласно которому подтверждалось верховенство короля над церковью. В кулуарах резиденции Тюдора спешно набрасывали первые черновики будущего Акта о супрематии…
В общем, «какой борщ, когда такие дела на кухне?!»
Выказать монарху свои верноподданнические чувства Джеральд банально не успел — сразу же по прибытии ко двору графа без лишних разговоров затолкали в Тауэр. Мол, посиди пока тут, милок, потом с тобой разберёмся.
Король Англии Генрих VIII
В начале июня 1534 года Томас Фитцджеральд получил сообщение, что его отец казнён и что король Англии и английское правительство намерены поступить с ним так же. Сообщение оказалось ложным, но выяснилось это слишком поздно.
До сих пор среди историков идут споры — оставил ли Джеральд какие-то инструкции на случай форс-мажора или же дальнейшие события стали следствием персональной импровизация Томаса? Может быть, тот послушал советов дяди — Джеймса Фитцджеральда, графа Десмонда?..
Точных ответов на эти вопросы мы не знаем, но понятно, что Шёлковый оказался загнан в угол. Отец вроде бы мёртв. Того и гляди появится королевский указ об аресте лорда Оффали. Земли Батлеров находятся под защитой Томаса Болейна — отца супруги короля и по совместительству графа Ормонда. Личный враг — Пирс Батлер — пользуется поддержкой Генриха VIII. Архиепископ Дублина Джон Аллен мечтает заполучить себе часть владений Фитцджеральдов. Лорд-заместитель Уильям Скеффингтон не прочь прибрать к рукам Килдэр.
Что делать? Томас Фитцджеральд знал — что.
11 июня 1534 года он в сопровождении 140 воинов появился в дублинском аббатстве Святой Марии и провозгласил себя лордом независимой Ирландии. Затем Томас швырнул к ногам присутствующих свой меч. Это было объявление войны королю Англии. Так началось «восстание Шёлкового Томаса».
[1] Есть несколько версий появления этого прозвища. Согласно одной из них, ближайшую охрану Томаса составляла сотня наёмников-галлогласов, в качестве отличительного знака крепивших к своим шлемам шёлковые ленты. Это, мол, и стало основанием для появления у лорда Оффали прозвища Шёлковый. Согласно другой версии, Томас Фитцджеральд банально любил красоваться в шёлковых одеяниях.
источник: https://fitzroymag.com/right-place/partizany-volnoj-irlandshhiny/
