Гулькин «Нос».
0
-Мааалчать! — Лейб-гвардеец грохнул рукояткой шашки по бильярдному столу и тот, не снеся груза лет и обид, рухнул дубовым углом на отполированные сапоги штабс — поручика .
-……….Мать! ! — прошипел служитель правопорядка и бросив холодное оружие, начал судорожно приподымать обидчика, пытаясь вытащить на свет божий свою расплющенную конечность.
Шел третий час ночи и пятый час допроса.
Владелец Доходного дома "Гулькин и сыновья",что стоял на Подоле, как раз на против старой пристани, суетливо кланяясь и вращая всем телом сразу, носился вокруг матерящегося лейб-гвардейца и подвывая изображал верноподданнические чувства.
-Ты сссука мне за все… Уф-уфф.. Я тебя и мать твою в Сибирь…уфф-уфф.. аааууууу…взятки..- Офицер сидел на пыльном полу, притянув изуродованную ступню обеими руками поближе к лицу, дул на свой правый сапог. Сапог с имевшейся внутри него ногой, имел вид и жизнерадостность раздавленной кошки и оживать не хотел.
Еще сегодня утром, штабс — поручик Лейб-гвардии Преображенского полка Гоголь Николай Васильевич, получив в известном здании на Владимирской удостоверение следователя, служебный "Токарев" и ключи от "Львовца", радовался жизни.
Еще бы! Всего неделю как его с грохотом вытурили из Северной столицы за весьма смелую выходку на приеме у Аншеф-генерала Михайлова, заключавшейся в выпивании на спор штофа крепчайшей анисовки и хождению на руках по банкетному столу. Хождение закончилось падением мастера в закуски расставленные прямо перед Его Светлейшеством Князем Григорием.
Грохот падения, сопровождался достойным пинком в мягкое место, замораживанием ренты в столичном банке "Крупский" и обнулением в правах доступа к домам развлечений, так привычных для прогрессивного офицерства Российской империи.
— Киев по Вам плачет милейший и радуйтесь, что не Исламабад — похлопывая штабс-поручика по понурым плечам, говорил его лучший приятель и соратник по всем разгульным делам, корнет Небрежный.
-Опять же впечатлений наберетесь любезный, дамы там другие, мне мой шурин рассказывал о их весьма фривольных нравах. Так что мужайтесь и готовьтесь к новым победам, сударь мой.
Прощание было не быстрым, выпито было много, пролито дамских слез еще больше и посадку в поезд штабс-поручик пропустил напрочь. Пять дней в пути, свежий воздух, дамские взгляды бросаемые на Лейб-гвардейца искоса на перронах и в вагоне, а главное неистощимый на легкие вина и закуски вагон-ресторан, позволили привести себя в чувство и разглядеть в будущем что то светлое.
Вчера утром, наш герой вышел из здания вокзала, несколько примятый, но настроенный вполне благодушно. Тем более что его именитый Санкт-Петербургский дядюшка все-таки проявил родственную заботу и переслал по Электрической почте ( не доверяя рукам охламона ) рекомендательные письма своему старинному приятелю, начальнику Киевского отделения Охранки.
Начальник Охранного отделения, рослый ширококостный узбек красовавшийся в жандармском мундире образца 98 года и поблескивавший скромными крестиками "За Крымскую компанию" и За взятие Кабула", радушно приняв гостя, напоил его чаем и определил к месту службы, а именно следственно-розыскной.
-У нас тут Батенька-с не Северная Пальмира. Тут-с народ достаточно вольно себя чувствует и про Его Императорское Величество при случае может ТАКОЕ сболтнуть, что не приведи Господи. Так что приходится малость приструнивать, но не сильно, не сильно. А то не ровен час обвинят в ущемлении прав и либеральных свобод. Не так давно .. Иш чего удумали.. Вышли студиусы и ремесленники на Крещатик и неделю криком исходили. Пришлось привлекать за загрязнение города к работам — суток по 15 влепили и все утихло. Ну это тех кто по глупости и по молодости. А зачинщиков понятно в острог Черниговский. Ну это Вы сами сударь все поймете, чай не первый год живете.
Так что вот Вам Штабс-поручик Ваше удостоверение с гербом и табельное оружие.
За ключами от транспорта положенного Вам по службе зайдите к ротмистру Иваненкову. Он на первом этаже за стеклянной стеной регистрационного отделения. И ..Удачи Вам!
Покручивая на указательном пальце дистанционный пульт в виде распятия, новоиспеченный следователь Киевской Охранки вышел на внутреннее крыльцо здания на Владимирской и увидев в углу стоянки мощные обводы тонированного "Русо-балта", с чувством наступившего счастья, надавил на кнопочку на распятие.
Гнусаво пропищали первые такты "Боже Царя Храни" и взревев мотором "Русо-Балт" двинулся в сторону своего новго хозяина. Сделав круг машина-мечта вдруг свернула за угол и пропала.
Поручик растеряно оглядел опустевший двор и заметил ранее не видную за "Русо-Балтом " обшарпанную двух-дверку "Львовец". Горестно повздыхав, Николай Васильевич отодрал и свернул крышу "Львовца" и с превеликим трудом вставил свое немалое тело в агрегат.
Именная шашка гордо торчала прямо вверх, видимо изображая мачту без ветрил.
-……….Мать! ! — прошипел служитель правопорядка и бросив холодное оружие, начал судорожно приподымать обидчика, пытаясь вытащить на свет божий свою расплющенную конечность.
Шел третий час ночи и пятый час допроса.
Владелец Доходного дома "Гулькин и сыновья",что стоял на Подоле, как раз на против старой пристани, суетливо кланяясь и вращая всем телом сразу, носился вокруг матерящегося лейб-гвардейца и подвывая изображал верноподданнические чувства.
-Ты сссука мне за все… Уф-уфф.. Я тебя и мать твою в Сибирь…уфф-уфф.. аааууууу…взятки..- Офицер сидел на пыльном полу, притянув изуродованную ступню обеими руками поближе к лицу, дул на свой правый сапог. Сапог с имевшейся внутри него ногой, имел вид и жизнерадостность раздавленной кошки и оживать не хотел.
Еще сегодня утром, штабс — поручик Лейб-гвардии Преображенского полка Гоголь Николай Васильевич, получив в известном здании на Владимирской удостоверение следователя, служебный "Токарев" и ключи от "Львовца", радовался жизни.
Еще бы! Всего неделю как его с грохотом вытурили из Северной столицы за весьма смелую выходку на приеме у Аншеф-генерала Михайлова, заключавшейся в выпивании на спор штофа крепчайшей анисовки и хождению на руках по банкетному столу. Хождение закончилось падением мастера в закуски расставленные прямо перед Его Светлейшеством Князем Григорием.
Грохот падения, сопровождался достойным пинком в мягкое место, замораживанием ренты в столичном банке "Крупский" и обнулением в правах доступа к домам развлечений, так привычных для прогрессивного офицерства Российской империи.
— Киев по Вам плачет милейший и радуйтесь, что не Исламабад — похлопывая штабс-поручика по понурым плечам, говорил его лучший приятель и соратник по всем разгульным делам, корнет Небрежный.
-Опять же впечатлений наберетесь любезный, дамы там другие, мне мой шурин рассказывал о их весьма фривольных нравах. Так что мужайтесь и готовьтесь к новым победам, сударь мой.
Прощание было не быстрым, выпито было много, пролито дамских слез еще больше и посадку в поезд штабс-поручик пропустил напрочь. Пять дней в пути, свежий воздух, дамские взгляды бросаемые на Лейб-гвардейца искоса на перронах и в вагоне, а главное неистощимый на легкие вина и закуски вагон-ресторан, позволили привести себя в чувство и разглядеть в будущем что то светлое.
Вчера утром, наш герой вышел из здания вокзала, несколько примятый, но настроенный вполне благодушно. Тем более что его именитый Санкт-Петербургский дядюшка все-таки проявил родственную заботу и переслал по Электрической почте ( не доверяя рукам охламона ) рекомендательные письма своему старинному приятелю, начальнику Киевского отделения Охранки.
Начальник Охранного отделения, рослый ширококостный узбек красовавшийся в жандармском мундире образца 98 года и поблескивавший скромными крестиками "За Крымскую компанию" и За взятие Кабула", радушно приняв гостя, напоил его чаем и определил к месту службы, а именно следственно-розыскной.
-У нас тут Батенька-с не Северная Пальмира. Тут-с народ достаточно вольно себя чувствует и про Его Императорское Величество при случае может ТАКОЕ сболтнуть, что не приведи Господи. Так что приходится малость приструнивать, но не сильно, не сильно. А то не ровен час обвинят в ущемлении прав и либеральных свобод. Не так давно .. Иш чего удумали.. Вышли студиусы и ремесленники на Крещатик и неделю криком исходили. Пришлось привлекать за загрязнение города к работам — суток по 15 влепили и все утихло. Ну это тех кто по глупости и по молодости. А зачинщиков понятно в острог Черниговский. Ну это Вы сами сударь все поймете, чай не первый год живете.
Так что вот Вам Штабс-поручик Ваше удостоверение с гербом и табельное оружие.
За ключами от транспорта положенного Вам по службе зайдите к ротмистру Иваненкову. Он на первом этаже за стеклянной стеной регистрационного отделения. И ..Удачи Вам!
Покручивая на указательном пальце дистанционный пульт в виде распятия, новоиспеченный следователь Киевской Охранки вышел на внутреннее крыльцо здания на Владимирской и увидев в углу стоянки мощные обводы тонированного "Русо-балта", с чувством наступившего счастья, надавил на кнопочку на распятие.
Гнусаво пропищали первые такты "Боже Царя Храни" и взревев мотором "Русо-Балт" двинулся в сторону своего новго хозяина. Сделав круг машина-мечта вдруг свернула за угол и пропала.
Поручик растеряно оглядел опустевший двор и заметил ранее не видную за "Русо-Балтом " обшарпанную двух-дверку "Львовец". Горестно повздыхав, Николай Васильевич отодрал и свернул крышу "Львовца" и с превеликим трудом вставил свое немалое тело в агрегат.
Именная шашка гордо торчала прямо вверх, видимо изображая мачту без ветрил.
"Львовец" с восседавшим верхом Лейб-гвардейцем из Санкт-Петербурга гордо прохрипел мимо группы будущих сослуживцев Штаб-поручика и скрылся в пробке на Владимирской.
А спустя буквально час после сего действа, наш герой узрев в стоящей на Крещатике толпе зачатки смутьянства решительно остановил машину, приткнув ее у бордюра на Прорезной и звякая шашкой ринулся в бой.
Городовой Воровский Игнат Филипович, находясь на своем, вверенном ему Государством посту, увидев шагающего стремительным шагом штабс-поручика, сразу же определил, что начинается нечто нетипичное для послеобеденного Крещатика.
Группа Почетных Граждан Киева, возвращавшаяся с Синагоги, развила бурную дискуссию о неоправданной милости Бога. Вот уже 20 лет как Это происходило именно на этом месте — перекрестке на пересечении Крещатика и Прорезной.
И к этому месту стремительно летело недоразумение в лице Штабс-поручика Гоголя Николая Васильевича.
Толпа ничего не подозревающих Граждан, громко гомонила, усердно размахивала руками , пейсами и шляпами.
Часть слов была непонятна окружающим, часть смысла так же ускользала. Под сомнением оказывалась так же и полезность сего действа.
Для приближавшегося же к толпе штабс- поручика как раз все было понятно.
Предпосылки к бунту, что надлежало немедленно пресечь ибо.. и дабы…
Когда до толпы ортодоксальных граждан оставались считанные метры кто то ухватил штабс-поручика за локоть и вежливо произнес
-Простите господин полковник, у меня к Вам всенепременно дело Государственного масштаба.
Николай Васильевич притормозил бег Немезиды и с высоты гренадерского роста узрел тщедушного старичка в потрепанном пиджачке покроя начала прошлого века и в соломенной шляпке стиля Старик Хотаббыч.
И к этому месту стремительно летело недоразумение в лице Штабс-поручика Гоголя Николая Васильевича.
Толпа ничего не подозревающих Граждан, громко гомонила, усердно размахивала руками , пейсами и шляпами.
Часть слов была непонятна окружающим, часть смысла так же ускользала. Под сомнением оказывалась так же и полезность сего действа.
Для приближавшегося же к толпе штабс- поручика как раз все было понятно.
Предпосылки к бунту, что надлежало немедленно пресечь ибо.. и дабы…
Когда до толпы ортодоксальных граждан оставались считанные метры кто то ухватил штабс-поручика за локоть и вежливо произнес
-Простите господин полковник, у меня к Вам всенепременно дело Государственного масштаба.
Николай Васильевич притормозил бег Немезиды и с высоты гренадерского роста узрел тщедушного старичка в потрепанном пиджачке покроя начала прошлого века и в соломенной шляпке стиля Старик Хотаббыч.
-Чего изволите сударь? Не видите ? Я спешу!- поручик повысил голос, явно стараясь перекричать орущую толпу.
-Дело первостепенной важности Господин Полковник. Дело о Взятке Должностному Лицу! — и субъект нервно поправил сбившуюся манишку не первой свежести.
-Потрудитесь представится сударь — погрохотал явно рассерженный непредвиденной остановкой поручик.
— Паниковски-Шляхтер. Мещанин. Заслуженный пенсионер Киевской губернии. Нахожусь по месту несения вне штатной службы. То есть наблюдаю и докладываю куда следует.- и субъект с двойной фамилией указал обгрызенным ногтем в верх, в просвет между каштанами.
-Ну так докладывайте Черт бы Вас подрал! Я то тут причем?
-Ви должны меня понять Господин Полковник. дело очень щекотливое.. Дело в том что в нем замешано как раз то лицо которому я обязан докладывать. А именно, начальник Киевского Охранного отделения Господин Мирсаид-Шушкевич…
"Баммм!!" раздалось в голове штабс-поручика. "Влип.. Не принять к сведению информацию я не не могу, так как это чудо настучит в Охранку и на меня, а принять к сведению — подписать себе командировку в Багдад , эдак годиков на 7-8 "
-А почему Вы любезный обратились именно ко мне?- прошипел поручик, крепко хватая Паниковски-Шляхтера за шиворот и затаскивая его в тень под каштанами за табачный киоск.
-Ну дак по Вас же видно кто Ви такой! Опять же весь Киев уже гремит о новом назначенце из Санк-Петербурга и грядущих изменениях.
Или как я бы смог еще к вам подступиться господин полковник кроме как не при исполнении Ваших обязанностей.
-Каналья. Вы все тут канальи — Согласно закивал головой порутчик и встряхнув доносчика потребовал выкладывать все на чистоту.
Еще через 15 минут новоиспеченный следователь знал всю подноготную преступления совершенного буквально вчера. Преступления свершенного но не завершенного.
Суть преступления сводилась к следующему.
Мещанин Гулькин, хозяин доходного дома Гулькин и сыновья вознамерился пристроить одного из своих великовозрастных детин к бизнесу по прибыльнее. Для этого он удумал хитроумную комбинацию в которую был красиво вплетен и Сам начальник Охранного отделения господин Мирсаид-Шушкевич.
Операция длилась два года и подошла к финалу который заключался отправке служившего филером в Охранке Гулькина младшего, на новое место службы, а именно Губерния Аляска, город Новый Житомир, на пост контролера по пушнине.
Дабы замотивировать Мирсаид-Шушкевича в правильную сторону , Гулькин приплелся в кабинет к Мирсаид-Шушкевичу и без обидняков попросил о переводе , намекнув о пренепременном вознаграждении.
Начальство Охранного отделения вначале рассвирепело, но потом заулыбалось и согласилось с предложением — причем четко указав размеры вознаграждения и когда и куда его предоставить.
Однако при вручении обещанного вознаграждения произошли какие то недоразумения и подношение было возвращено с криком, шумом и треском.
Гулькин, находясь в расстроенных чувствах умудрился поделиться информацией о сделке и теперь весь Киев гудит про историю как «Гулькин остался с "Носом"». Вся эта история могла бы сойти за анекдот, но она на прямую бросала темное пятно на Охранное отделение и кто как ни новоприбывший поручик имея абсолютно — незапятнанную репутацию , мог в этом разобраться не предвзято?
Учитывая что преступление как бы совершено не в полной мере , но сговор все-таки был совершен , необходимо было прервать сие грязное действо и оправдать руководство.
"А это мысль! Если не дать ему завершится то я спасу своего начальника тем самым не измажу свою офицерскую честь .. ну и так далее и тому подобное.."
-Веди!
-Зачем пешком? Давайте поедем! Я знаю чудное место как проскочить мимо городового на Андреевском спуске и ми туда домчимся как птицы.
Еще пару минут спустя "Львовец" кряхтя всем телом, вывернулся из переулка и загромыхал по булыжнику Андреевского.
Саженей через сто поручик чуть было не задавил невесть откуда взявшуюся парочку , гневно посигналил им и по громыхал дальше.
-Дело первостепенной важности Господин Полковник. Дело о Взятке Должностному Лицу! — и субъект нервно поправил сбившуюся манишку не первой свежести.
-Потрудитесь представится сударь — погрохотал явно рассерженный непредвиденной остановкой поручик.
— Паниковски-Шляхтер. Мещанин. Заслуженный пенсионер Киевской губернии. Нахожусь по месту несения вне штатной службы. То есть наблюдаю и докладываю куда следует.- и субъект с двойной фамилией указал обгрызенным ногтем в верх, в просвет между каштанами.
-Ну так докладывайте Черт бы Вас подрал! Я то тут причем?
-Ви должны меня понять Господин Полковник. дело очень щекотливое.. Дело в том что в нем замешано как раз то лицо которому я обязан докладывать. А именно, начальник Киевского Охранного отделения Господин Мирсаид-Шушкевич…
"Баммм!!" раздалось в голове штабс-поручика. "Влип.. Не принять к сведению информацию я не не могу, так как это чудо настучит в Охранку и на меня, а принять к сведению — подписать себе командировку в Багдад , эдак годиков на 7-8 "
-А почему Вы любезный обратились именно ко мне?- прошипел поручик, крепко хватая Паниковски-Шляхтера за шиворот и затаскивая его в тень под каштанами за табачный киоск.
-Ну дак по Вас же видно кто Ви такой! Опять же весь Киев уже гремит о новом назначенце из Санк-Петербурга и грядущих изменениях.
Или как я бы смог еще к вам подступиться господин полковник кроме как не при исполнении Ваших обязанностей.
-Каналья. Вы все тут канальи — Согласно закивал головой порутчик и встряхнув доносчика потребовал выкладывать все на чистоту.
Еще через 15 минут новоиспеченный следователь знал всю подноготную преступления совершенного буквально вчера. Преступления свершенного но не завершенного.
Суть преступления сводилась к следующему.
Мещанин Гулькин, хозяин доходного дома Гулькин и сыновья вознамерился пристроить одного из своих великовозрастных детин к бизнесу по прибыльнее. Для этого он удумал хитроумную комбинацию в которую был красиво вплетен и Сам начальник Охранного отделения господин Мирсаид-Шушкевич.
Операция длилась два года и подошла к финалу который заключался отправке служившего филером в Охранке Гулькина младшего, на новое место службы, а именно Губерния Аляска, город Новый Житомир, на пост контролера по пушнине.
Дабы замотивировать Мирсаид-Шушкевича в правильную сторону , Гулькин приплелся в кабинет к Мирсаид-Шушкевичу и без обидняков попросил о переводе , намекнув о пренепременном вознаграждении.
Начальство Охранного отделения вначале рассвирепело, но потом заулыбалось и согласилось с предложением — причем четко указав размеры вознаграждения и когда и куда его предоставить.
Однако при вручении обещанного вознаграждения произошли какие то недоразумения и подношение было возвращено с криком, шумом и треском.
Гулькин, находясь в расстроенных чувствах умудрился поделиться информацией о сделке и теперь весь Киев гудит про историю как «Гулькин остался с "Носом"». Вся эта история могла бы сойти за анекдот, но она на прямую бросала темное пятно на Охранное отделение и кто как ни новоприбывший поручик имея абсолютно — незапятнанную репутацию , мог в этом разобраться не предвзято?
Учитывая что преступление как бы совершено не в полной мере , но сговор все-таки был совершен , необходимо было прервать сие грязное действо и оправдать руководство.
"А это мысль! Если не дать ему завершится то я спасу своего начальника тем самым не измажу свою офицерскую честь .. ну и так далее и тому подобное.."
-Веди!
-Зачем пешком? Давайте поедем! Я знаю чудное место как проскочить мимо городового на Андреевском спуске и ми туда домчимся как птицы.
Еще пару минут спустя "Львовец" кряхтя всем телом, вывернулся из переулка и загромыхал по булыжнику Андреевского.
Саженей через сто поручик чуть было не задавил невесть откуда взявшуюся парочку , гневно посигналил им и по громыхал дальше.
Спустя каких то пять минут , обойдя пробки Подола, юркая машинка проскрежетала тормозами у доходного дома "Гульки и сыновья"
Поручик вынул себя из "Львовца" и нацепив шашку прихрамывая прошел к крыльцу.
На звонок миру явилось угодливое личико полового, которое осведомившись по какой надобности поручику нужен хозяин, тут же исчезло в недрах строения.
Еще через пят минут двери распахнулись и Николай Васильевич имел удовольствие сунуть Гулькину под нос свое новенькое удостоверение следователя.
Гулькин покрылся нездоровой краснотой и замолчал.
Через пару минут его душа всплыла и начала реагировать на присутствующих.
В ответ на вопрос "Где подношение приготовленное для Мирсаид-Шляхтича?"
Гулькин опрокинулся в обморок и еще час домашние водой, нашатырем и водкой приводили его в чувство.
Действо сие происходило в приемной зале с лепными потолками , низко висящими люстрами. Посреди залы громоздился не до конца собранный бильярдный стол. Одна из ног стола была приставлена к краю и изображала ежеминутную готовность упасть потянув за собой и мраморные плиты стола.
Гневно стуча ладонью по столу, поручик потребовал предъявить предмет разговора и пообещал в случае отказа разорить сие здание как Нахимов турецкую крепость Синоп.
Следующие три часа Гулькин отрицал всяческие обвинения в дачи взятки должностному лицу. Уверял что и имя Мирсаид-Шушкевич слышит впервые и о Аляске узнал опять же из уст поручика.
А когда представитель власти приволок Паниковски-Шляхтера и тот виновато по тупясь сообщил что "об этом давно весь Киев наслышан" Гулькин вконец взбеленился.
-Как Вы смели ввалиться в мой дом с такими обвинениями господин следователь? Где положенные санкции прокурора? Где ордер на допрос и обыск? Вы в своем уме?
И вот тут раздалось сакральное
-Мааалчать!
По прошествии десяти минут уже в в другой комнате Гулькин, Паниковски-Шляхтич и Гоголь, отдуваясь гоняли чаи из шикарного Вологодского самовара и хозяин в дружественной форме давал показания по всем перипетиям это истории.
Как оказалось, и Мирсаид-Шушкевич и Гулькин были старинными друзьями, еще по Афганской компании и разумеется разговор между ними шел не о тривиальной взятке, а о дружеской услуге.
Кабинет Мирсаид-Шушкевича был намедни затоплен и заодно был нещадно попорчен водой Портрет Его Императорского Величества Царя Всея Руси Николая Пятого.
Как на грех именно в эти дни к своему приятелю заглянул Гулькин и увидев безобразие творящееся в кабинете Генерала, предложил по содействовать в восстановлении
«Портрета 2 на 1.5 сажени , масло,холст, мастер Шляпин А.В год 1997 от рождества Христова.»
На том и за мирились. Генералу портрет, а оболтус Гулькин-младший первым аэропланом отбывает в удаленную губернию Аляску.
Гулькин имел и второго сына, талантливого художника, правда малость со сдвигами, но все по художественной части. И папанька дав указания ог предмете рисования, спустя пару дней получил от сына требуемый холст в золоченной раме, завернутым в оберточную бумагу. С чем и приехал на аудиенцию на Владимирскую.
А после вскрытия конверта с картиной, был нещадно обруган Генералом Мирсаид-Шушкевичем по матери и вышвырнут за двери заведения с указанием куда ему засунуть это творение.
Сжечь портрет Императора Руси сами понимаете дело подсудное, а что делать с ним Гулькин не придумал.
Паниковски-Шляхтич к концу рассказа уменьшился раза в два и умудрился слинять из комнаты весьма незаметно.
—Ладно! Показывайте Его Величество, будем разруливать это недоразумение.
Гулькин тяжело вздохнув встал и повел хромающего поручика в соседнюю залу.
В углу заллы стояла двух саженная золоченная рама укрытая куском ткани.
-Открывайте ! Открываете гражданин Гулькин!
-Господин поручик.. Вы в курсе что такое экспрессионизм?
-Не отвлекайтесь сударь, пора заканчивать.
Тот безнадежно всплеснул руками и сдернул тряпицу…
Поручик был потрясен…
Нет не так.
Поручик был ПОТРЯСЕН.
Его взгляду предстало небритое, фиолетовое-сизое, одноглазое яйцо, торчащее из груды разломанных оконных рам…
Аккуратная табличка в нижней части холста гласила
"Император и Самодержец Российской Империи Царь Николай Пятый вручает подарки ветеранам Афганской компании".
Поручик вынул себя из "Львовца" и нацепив шашку прихрамывая прошел к крыльцу.
На звонок миру явилось угодливое личико полового, которое осведомившись по какой надобности поручику нужен хозяин, тут же исчезло в недрах строения.
Еще через пят минут двери распахнулись и Николай Васильевич имел удовольствие сунуть Гулькину под нос свое новенькое удостоверение следователя.
Гулькин покрылся нездоровой краснотой и замолчал.
Через пару минут его душа всплыла и начала реагировать на присутствующих.
В ответ на вопрос "Где подношение приготовленное для Мирсаид-Шляхтича?"
Гулькин опрокинулся в обморок и еще час домашние водой, нашатырем и водкой приводили его в чувство.
Действо сие происходило в приемной зале с лепными потолками , низко висящими люстрами. Посреди залы громоздился не до конца собранный бильярдный стол. Одна из ног стола была приставлена к краю и изображала ежеминутную готовность упасть потянув за собой и мраморные плиты стола.
Гневно стуча ладонью по столу, поручик потребовал предъявить предмет разговора и пообещал в случае отказа разорить сие здание как Нахимов турецкую крепость Синоп.
Следующие три часа Гулькин отрицал всяческие обвинения в дачи взятки должностному лицу. Уверял что и имя Мирсаид-Шушкевич слышит впервые и о Аляске узнал опять же из уст поручика.
А когда представитель власти приволок Паниковски-Шляхтера и тот виновато по тупясь сообщил что "об этом давно весь Киев наслышан" Гулькин вконец взбеленился.
-Как Вы смели ввалиться в мой дом с такими обвинениями господин следователь? Где положенные санкции прокурора? Где ордер на допрос и обыск? Вы в своем уме?
И вот тут раздалось сакральное
-Мааалчать!
По прошествии десяти минут уже в в другой комнате Гулькин, Паниковски-Шляхтич и Гоголь, отдуваясь гоняли чаи из шикарного Вологодского самовара и хозяин в дружественной форме давал показания по всем перипетиям это истории.
Как оказалось, и Мирсаид-Шушкевич и Гулькин были старинными друзьями, еще по Афганской компании и разумеется разговор между ними шел не о тривиальной взятке, а о дружеской услуге.
Кабинет Мирсаид-Шушкевича был намедни затоплен и заодно был нещадно попорчен водой Портрет Его Императорского Величества Царя Всея Руси Николая Пятого.
Как на грех именно в эти дни к своему приятелю заглянул Гулькин и увидев безобразие творящееся в кабинете Генерала, предложил по содействовать в восстановлении
«Портрета 2 на 1.5 сажени , масло,холст, мастер Шляпин А.В год 1997 от рождества Христова.»
На том и за мирились. Генералу портрет, а оболтус Гулькин-младший первым аэропланом отбывает в удаленную губернию Аляску.
Гулькин имел и второго сына, талантливого художника, правда малость со сдвигами, но все по художественной части. И папанька дав указания ог предмете рисования, спустя пару дней получил от сына требуемый холст в золоченной раме, завернутым в оберточную бумагу. С чем и приехал на аудиенцию на Владимирскую.
А после вскрытия конверта с картиной, был нещадно обруган Генералом Мирсаид-Шушкевичем по матери и вышвырнут за двери заведения с указанием куда ему засунуть это творение.
Сжечь портрет Императора Руси сами понимаете дело подсудное, а что делать с ним Гулькин не придумал.
Паниковски-Шляхтич к концу рассказа уменьшился раза в два и умудрился слинять из комнаты весьма незаметно.
—Ладно! Показывайте Его Величество, будем разруливать это недоразумение.
Гулькин тяжело вздохнув встал и повел хромающего поручика в соседнюю залу.
В углу заллы стояла двух саженная золоченная рама укрытая куском ткани.
-Открывайте ! Открываете гражданин Гулькин!
-Господин поручик.. Вы в курсе что такое экспрессионизм?
-Не отвлекайтесь сударь, пора заканчивать.
Тот безнадежно всплеснул руками и сдернул тряпицу…
Поручик был потрясен…
Нет не так.
Поручик был ПОТРЯСЕН.
Его взгляду предстало небритое, фиолетовое-сизое, одноглазое яйцо, торчащее из груды разломанных оконных рам…
Аккуратная табличка в нижней части холста гласила
"Император и Самодержец Российской Империи Царь Николай Пятый вручает подарки ветеранам Афганской компании".
