Гуюк-хан спешил. Спешил всю жизнь и не успевал.
На большом курултае 1235 года, наследник Великого Хана Угэдея настаивал на походе в сказочные земли арабов Багдада и Сирии. Лазутчики доносили о немыслимых богатствах этих земель.
Пряности, фрукты, искусные мастера, изумительные породы кони, рубящая шелк сталь из Дамаска.
Отец не внял уговорам, поддавшись доводам Субедэя, чью душу жгло давнее поражение от булгар. Старый Лис успокоился позже, когда по Волжской Булгарии пронеслось 12 тумэнов, оставивших позади пепел.
Когда в 1241 году отца не стало, Гуюк уже был на пути в Каракорум, развернув морды коней на польской границе. Их с Мункэ корпуса понадобились в Южном Китае, где правители царства Сун повели себя неподобающе.
Гуюк гнал коней и воинов, давая по 3 часа на сон и отдых. Но оно этого не стоило…
Содержание:
Степная фаворитка
Выборы Великого Хана продлились 4 года. Все это время регентство осуществляла мать — Дорегене Хатун. Фактически власть оказалась в руках проходимцев, умевших втереться в доверие ханши.
Одну из них Гуюк всегда вспоминал скрепя зубами. Некая Фатима из хорезмийских земель. Рабыня, захваченная в походе.
Годами Гуюк наблюдал, как эта змея нашептывает матери, вливая в уши свой яд. По ее наговору, Дорегене отстранила самых достойных. Ушел и вскоре умер от печали, славный Елюй Чуцай, к советам которого прислушивался сам Потрясатель Вселенной!
У брата Годана в бывшем тангутском царстве нашли защиту Махмуд Ялавач и Чинкай, бывший наместник покоренного Хорезма и канцлер Империи. Вместо них, да и вообще на всех местах расположилась жадная, глупая, прожорливая, надменная свора.
Все как на подбор негодяи, сластолюбцы и льстецы. У мерзавки Фатимы будто нюх был на таких людей. Сам Гуюк ни одному из них не доверил бы коня почистить, а мать по совету змеи вверяла им огромные территории и полномочия. За 4 года, что временщики тянули с выборами все планы и драгоценное время ушли сквозь пальцы.
Фатиме спешить некуда
Бату успел укрепиться на Волге и в насмешку прислал вместо себя раба.
На курултае 1246 года улус Джучи представлял коназ урусов Ярослав. Правитель сожженной земли и вырубленного народа, он показывал, насколько Бату ценит выборы и избранника. Мать (как всегда по змеиному совету) поднесла Ярославу чашу, после которой он не прожил и дня.
Подлое отравление женщины посчитали очень остроумным и насмешливо перемигивались, хотя Дед и его Великая Яса строжайше запрещали расправу над послами
Заветом пренебрег только выскочка Бату «хан», повелевший убить рязанского коназа Федора. И за это тоже, Гуюк собирался его казнить
Туракина с Фатимой намеревались извести и сына Ярослава Александра, знаменитого багатура, разгромившего людей в железных доспехах из закатных земель. Ему слали приглашение за приглашением суля ярлык, но он не спешил на казнь.
Еще все они чванились успехами монгольского войска так, будто сами командовали тумэнами. Гуюк давно отметил, что бабы и рабы, как то по особенному гордятся чужими победами.
Расправа
Мать долго не отдавала Фатиму.
Когда курултай все-таки избрал Гуюка Ханом, он практически ежедневно посылал за мерзавкой. Пришлось забрать силой. Нукер схватил бабу за косу и проволочил ее через стан.
Как ни странно.. Монголы! Избранники Неба, Золотое племя, Покорители Вселенной, прятали глаза.
Фатиму любили. Жуткая расправа, когда женщину сперва держали голой у ханского шатра, били плетьми, а потом утопили, предварительно зашив все отверстия, не добавила новоявленному хану популярности. Впрочем, ее он и не искал.
Характер и дела
Плано Карпини дает такой образ этого человека:
Этот император может иметь от роду сорок или сорок пять лет или больше; он небольшого роста; очень благоразумен и чересчур хитер, весьма серьезен и важен характером. Никогда не видит человек, чтобы он попусту смеялся и совершал какой-нибудь легкомысленный поступок, как нам говорили христиане, неотлучно с ним пребывавшие. Говорили нам также христиане, принадлежавшие к его челяди, что они твердо веруют, что он должен стать христианином…»
Еще красноречивее Сокровенное Сказание, где описывается разнос Гуюка в ханской ставке отца Угэдея. Последнему принадлежат слова:
Говорят про тебя, что ты в походе не оставлял у людей и задней части, у кого только она была в целости, что ты драл у солдат кожу с лица. Уж не ты ли и Русских привел к покорности этою своею свирепостью? По всему видно, что ты возомнил себя единственным и непобедимым покорителем Русских, раз ты позволяешь себе восставать на старшего брата… Что же ты чванишься и раньше всех дерешь глотку, как единый вершитель, который в первый раз из дому-то вышел, а при покорении Русских и Кипчаков не только не взял ни одного Русского или Кипчака, но даже и козлиного копытца не добыл.
Относительно воинских талантов сына, Угэдей несправедлив. Гуюк воевал много и хорошо. Он был в Северном Китае, на Кавказе, в Крыму, где они с Мункэ добили кипчаков. Тогда, оставшихся в живых, быстро продали работорговцам.
Знали бы ханы, что за юноша плетется в скорбной веренице невольников, набиваемой в трюмы. Бельмо на глазу сбило цену в 3 раза, облезлый осел стоил дороже. В историю он войдет как Бейбарс, человек остановивший монгольский натиск у стен Иерусалима. Но об этом после…
За братцем на Волгу
В 1248 году Гуюк спешил разделаться с Бату, обезопасив северный фланг армии. Джучидам нельзя доверять. Они сроднились с кипчаками, переняли их обычаи, усвоили их интересы. Улус Бату – хана не назвать монгольским. Это ошибка. Ошибка деда, которую он попытался исправить, устранив Джучи. Ошибка отца, благоволившего к выскочке Бату.
Своими руками монголы вскормили зверя. Кипчаки, разделенные на 12 колен, ненавидящие друг друга больше самого злейшего врага на свете, получили железную власть Чингизидов. Неразрывные обручи Золотого Рода связали степь, подчиненную воле сарайских ханов. Никакой Хорезм — шах не имел такой власти и силы, но на кого эта сила будет направлена?
Гуюк хан торопился исправить ошибку.
Или ты исправляешь ошибки или ошибки исправляют тебя
По пути к нему присоединялись войска улусов. Чагатайские царевичи с радостью отправились в поход, стремясь поставить точку в давнем споре Джучи и Чагатая о первородстве. Братья по отцу Угэдею, отправили тумэны.
Даже хитрые дети Толуя и Соркоктани, когда-то отказавшей Гуюку в сватовстве, не посмели уклониться от общего дела.
Что спасет Бату? Кто спасет Бату? Из всех джучидов воевать умеет только Шейбани – хан, но и он бессилен. Глиняный горшок не перешибет железной трости, с кипчаками не победить монгол.
На Бату! «хана»…
В мыслях, Гуюк был далеко. Что ему безлюдные степи, река Итиль, бедные кочевья. Под корень истребить злое семя Джучи, разделить Улус между царевичами домов Угэдея и Чагатая, сформировать из кипчаков 5-7 туменов с монгольскими начальниками.
И дальше, дальше. Через Кавказ и Железные ворота на Юг. Благословенный юг к золотым стенам Багдада, сказочным богатствам Басры. Кто встанет на пути? Что остановит натиск?
Усмехнувшись Гуюк-хан щелкнул пальцами, слуга подполз с чашей кумыса.
До утра Великий Хан не дожил.
