Статья Александра Полищука и Андрея Уланова с сайта WARSPOT от 03 января 2020 года.
Бои на Кавказе в массовом сознании остаются в тени грандиозного Сталинградского сражения. Однако именно нефть месторождений Грозного и Баку была одной из главных целей наступательных операций рейха в 1942 году. В местах, которые известны сейчас больше поклонникам горного туризма, чем любителям военной истории, 75 лет назад отвага и мужество требовались отнюдь не для получения альпинистских значков.
В конце октября 1942 года командование группы армий «А» вермахта предприняло новую попытку прорваться к Грозному. Основной ударной силой должны бои стать части 1-й танковой армии — 13-я и 23-я танковые дивизии (тд) III танкового корпуса генерала фон Макензена. Превосходство немецких войск в подвижности и слабость советской войсковой разведки обеспечили изначальный успех.
Советские пехотинцы с противотанковым ружьём и ручным пулемётом в ходе боёв за Гизель
На конец октября 1942 года в корпусе Макензена насчитывалось 96 054 человека. Для сравнения — XL танковый корпус имел 30 000 человек, а LII армейский корпус — 42 000 человек. Скрытную переброску немецких танковых частей вовремя не вскрыли, в результате под бронированный таран попала одна из самых слабых армий Закавказского фронта — 37-я, которой командовал будущий Герой Советского Союза генерал-майор П.М. Козлов. Имея на переднем крае четыре неполные дивизии, 37-я армия должна была контролировать фронт протяжённостью 150–160 км. Танки имелись в приданном армии отдельном танковом батальоне в количестве 13 машин. Выведенную в резерв специально на случай немецкого наступления 151-ю стрелковую дивизию (сд) у армии отобрали приказом командования фронта. В итоге имевшиеся силы были вытянуты «в тонкую красную линию» с 6 километрами фронта на батальон.
25 октября для многих в 37-й армии рассвет так и не наступил — в 08:45 немецкие бомбардировщики начали бомбёжку Нальчика, Чегема и других населённых пунктов и дорог между ними. Под каток немецкого наступления попала 295-я сд. Уже на рассвете штаб дивизии потерял связь с полками — они дрались и умирали сами по себе.
На рассвете 27 октября немцы прорвались к Нальчику, вступив в бой с 11-й сд НКВД. Впрочем, название «дивизия» для неё было слишком громким — фактически, в дивизии был один 278-й стрелковый полк (сп), 17-й кавалерийский полк (кп) и курсы младших лейтенантов. Такими силами можно было задержать немецкие передовые отряды, но не отразить наступление двух танковых дивизий.
Попытки командования 37-й армии хотя бы прикрыть юго-западную часть участка прорыва остатками 295-й сд большего успеха не имели — штаб дивизии так не восстановил управление полками. Впрочем, от полков к этому моменту осталось немного. Так, 884-й сп имел 100 человек личного состава, пять 50-мм миномётов и три 76-мм орудия; 885-й сп имел те же 100 человек, но без какой-либо артиллерии. Судьба большей части орудий 295-й сд в донесениях описывалась очень кратно: «раздавлены танками».
Соседняя 392-я сд понесла меньше потерь, но немецкое наступление выдавило её в Баксанское ущелье. По итоговому докладу восемь 122-мм гаубиц и четыре 76-мм пушки дивизионного артполка значатся зарытыми в землю — вытащить тяжёлое вооружение через горные перевалы не было возможности.
28 октября Нальчик был полностью окружён и горел, немецкие танки в упор расстреливали огневые точки защитников города. Ночью отдельные группы оставшихся в живых бойцов вышли из кольца.
Немецкая танковая группировка в предгорьях Кавказа
Но и для немцев все эти события не были лёгкой прогулкой. Полыхавшая уже не один месяц битва за кавказскую нефть стоила 13-й тд тяжелейших потерь не только в материальной части, но и в ценных кадрах, в том числе высшего офицерского состава. Дивизия готовилась наступать тремя боевыми группами:
-
-
- боевая группа «Фон Хаке» в составе 4-го танкового полка, 66-го панцергренадерского полка (1-й батальон на бронетранспортёрах), 1-й дивизион 13-го артполка, одна рота 4-го сапёрного батальона, одна рота 13-го истребительно-противотанкового дивизиона и две зенитные роты;
- боевая группа «Шольц» в составе 93-го панцергренадерского полка, двух дивизионов 13-го артполка и 4-го сапёрного батальона (без одной роты);
- боевая группа «Кройцнахер» в составе 43-го мотоциклетного батальона и 13-го истребительно-противотанкового дивизиона (без одной роты).
-
В районе Моздока 26 октября в результате налёта советской авиации погиб командир 1-го батальона 93 панцергренадерского полка майор доктор Вильгельм Мориц. 27 октября погиб командир 43-й мотоциклетного батальона 13-й тд майор Кройцнахер, а адъютант батальона кавалер Рыцарского креста обер-лейтенант Ревершон был тяжело ранен.
В штабе Северной группы войск Закавказского фронта вполне отчётливо понимали, что своими силами 37-й армии немцев не удержать. Задача остановить танки фон Макензена перешла 9-й армии, имевшей в своём составе более полнокровные корпуса, а главное — танковые части. Командовал армией бывший командующий 11-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-майор К.А. Коротеев. Если учесть, что прежний командующий армии генерал-майор В. Н. Марцинкевич был снят с должности в августе 1942 года за
«непринятие решительных мер по уничтожению прорвавшейся группировки»,
теперь уничтожать прорвавшихся немцев предстояло Коротееву.
Немецкая боевая группа на фоне Кавказских гор
Уже 30 октября оборону на пути немецкого наступления у реки Дур-Дур в районе селения Дигора заняла 52-я тбр вместе с приданными ею двумя отдельными танковыми батальонами — 75-м и 266-м отб. За день боя бригада потеряла восемь машин подбитыми и сожжёнными, причём утащить с поля боя удалось лишь одну подбитую «тридцатьчетвёрку». Вражеские потери в донесении оценены в 32 танка. Возможно, это цифра и не была столь велика, но, судя по дальнейшим действиям, таранить оборону полусотни танков немцам не очень-то понравилось. Противник снова сменил направление атаки, ударив по позициям соседнего 10-го стрелкового корпуса. Отход соседей заставил отступить и 52-ю тбр.
Своей высшей точки немецкое наступление достигло 2 ноября 1942 года. В этот день танки 13-й тд овладели селением Гизель. До Владикавказа им оставались считанные километры.
Однако немецкий прорыв в очередной раз удался на довольно узком участке фронта. Если в начале вражеского наступления у 37-й армии не было толком сил остановить «расползание» от вбитого в оборону клина, то в начале ноября ситуация изменилась. Уже 1 ноября немецкие танкисты доложили наверх, что продолжать дальнейшие атаки слишком рискованно. Но смотреть на карту умели не только в немецких штабах.
В своих мемуарах командир III танкового корпуса Эберхард фон Макензен выразился весьма поэтично:
«К вечеру 5 ноября преследование, выросшее из победоносного сражения под Нальчиком, нашло здесь свой конец».
Немецкие потери тем временем продолжали расти. 31 октября в районе Эльхотово в результате миномётного обстрела получил тяжёлое ранение в голову и надолго выбыл из строя уже сам командир 13-й танковой дивизии генерал-майор Трауготт Херр. Его ненадолго заменил командир 13-го артполка полковник Вальтер Кюн.
Линия обороны советской пехоты, бои на Кавказе
В начале ноября при захвате железнодорожного моста погибла группа диверсантов из состава 5-й роты 2-го батальона полка «Бранденбург» и группа солдат 13-го истребительно-противотанкового дивизиона (командир капитан Барт). В числе погибших офицеров были как «бранденбуржцы» командир 2-го батальона майор Якоби и лейтенант Райнике, так и противотанкист лейтенант Фрейе.
Для 23-й танковой дивизии эти бои тоже были малоприятными: за период с 26 октября по 1 ноября она потеряла 29 человек убитыми, 175 ранеными и 33 пропавшими без вести. В безвозвратные потери было списано 12 танков. Если учесть, что по данным штаба 1-й танковой армии общие потери за период с 24 по 30 октября составили 193 убитых, 970 раненых и 8 пропавших без вести, то видно, что основные потери пришлись на 23-ю танковую дивизию и её соседа слева 13-ю танковую дивизию.
В боях 3-4 ноября действовавшая на острие наступления 13-я танковая дивизия потеряла более 330 человек и 50 танков. 3 ноября 13-я танковая дивизия потеряла 67 человек убитыми, 159 ранеными и 6 пропавшими без вести. 23-я танковая дивизия 3 ноября потеряла 20 человек убитыми. 4 ноября 13-я танковая дивизия потеряла 14 человек убитыми и 88 ранеными. 23-я танковая дивизия 4 ноября потеряла 43 человека убитыми и 205 ранеными. В дивизии осталось 70 исправных танков.
5 ноября погиб командир 4-го сапёрного батальона дивизии капитан Данкворт, которого заменил капитан Баранек. В этих же боях погиб командир 3-го батальона 4-го танкового полка майор Ниедик, а командир 1-го дивизиона 13-го артполка капитан Куклик был тяжело ранен. Также из строя по ранению выбыл любимец дивизии командир 2-й роты 66-го панцергренадерского полка обер-лейтенант Вальдемар фон Газа.
Оценив обстановку, штаб 9-й армии принял решение попытаться окружить и уничтожить вырвавшиеся вперёд немецкие танковые дивизии в Гизели. Помимо уже дравшихся в этом районе 2-й и 52-й тбр, к операции в составе 11-го гв.ск привлекались 15-я и 5-я гвардейская танковые бригады. Их задачей стал удар под основание немецкого клина. 10-й гв.ск должен был сковывать немцев в районе Гизели и помочь образовать внутренний фронт окружения. Наиболее ответственной была задача 15-й танковой бригады — ей предстояло перерезать дорогу Гизель — Алагир.
Между тем, бригада уже с 5 ноября была в бою, потеряв шесть танков подбитыми. Пехота 62-й сбр, которая должна была поддерживать танкистов,
«во время налёта авиации противника расползлась по кукурузному полю, оставив танки без всякой поддержки».
Расчёт 45-мм противотанковой пушки 53-К на прямой наводке
Приказ наступать 6 ноября 15-я тбр получила
«устно, от командира 11-го гв.ск».
Однако до дороги 15-я так и не дошла, застряв в немецкой обороне в нескольких километрах от неё. Впрочем, выходить из окружения сквозь простреливаемый коридор немцам тоже не хотелось. На следующий день позиции 15-й тбр были контратакованы немецкими танками. В тяжёлом бою 15-я потеряла двух командиров танковых рот, но удержала рубеж.
Ещё одной костью в горле немецкой группировки стали части 63-й тбр. Ещё 6 ноября они прорвались к селению Майрамадаг в Суарском ущелье. Впрочем, совсем перерезать дорогу не получилось и здесь — контратакой немцы отрезали прорвавшиеся части. В отчёте армии этот момент описан так:
«Старший лейтенант 63-й тбр Соколов, прорвавшись с группой танков в тыл врагу, оказался без поддержки пехоты, взял на себя командование группой и, организовав круговую оборону, отразил несколько атак, уничтожил восемь танков и четыре подбил, к исходу дня благополучно прибыл к своим».
Обе стороны отмечали, что бои были крайне ожесточёнными. Часть танков немцы врыли в землю по башню, ещё часть перемещалась вдоль коридора в роли охраны транспортных конвоев и резерва для контратак.
9 ноября немецкое командование окончательно поняло, что наступление на Владикавказ не просто захлебнулось — а каждый час попыток сохранения гизельского мешка будет обходиться все дороже, причём речь будет идти о том, чем заткнуть образовавшуюся после гибели двух танковых дивизий дыру. Частичным ответом на второй вопрос стала переброска на этот участок фронта дивизии СС «Викинг». Ответ «как отступать танковым частям», почти не получавшим последнее время горючего в горной местности по единственной простреливаемой противником дороге, немцам предстояло выяснить. Попытки хоть как-то расширить участок прорыва к успеху не привели. Прорыв был намечен в ночь на 11 ноября — по всё тому же узкому коридору и через простреливаемый брод.
Интересно, что ещё 9 ноября захваченные пленные, а затем и взятые с убитых документы указали на наличие в Гизели полка «Бранденбург-800». Диверсанты «Брандербурга» в 1942 году активно взаимодействовали с 1-й танковой армией, на их счету был захват плотины Веселовского водохранилища, моста у Майкопа и железнодорожного моста на реке Белая, через который как раз начала наступать 13-я танковая дивизия. Но в ноябре «бранденбургерам» не повезло — вместо захватов мостов им пришлось драться среди руин Гизели с советскими горнострелками — под бомбами, снарядами и ракетами «катюш».
Между тем, ещё 7 ноября слабая боевая группа Иллига из 23-й тд в составе 10 танков и двух румынских батальонов установила связь с южным флангом 13-й танковой. Вечера 10 ноября 13-я танковая дивизия начала осторожный выход из мешка, который закончила к утру 12 ноября. При этом были потеряны почти все автомобили дивизии (около 500) и 18 танков, также в боях 11 ноября погиб командир 2-го батальона 93-го панцергренадерского полка капитан Отто Штейнер.
Потери 13-й танковой дивизии с 19 октября по 12 ноября составили 507 убитых, 1918 раненых и 82 пропавших без вести, что составляло почти 40% от потерь всех частей III танкового корпуса за этот период — 1257 убито, 273 пропало без вести и 5008 было ранено. Потери в технике 13-й танковой за период с 26 октября по 11 ноября составили 45 танков и 592 автомашины, а в ночь на 12 ноября ещё 18 танков и 496 автомашин. Для сравнения можно привести данные по исправным танкам — на 1 ноября их было 119, на 4 ноября — уже 70, а на 17 ноября — только 32.
Окончательно бои на подступах к Владикавказу завершились в середине ноября. Немцы отошли за реку Фиагдон.
Несмотря на то, что дивизия избежала уничтожения, давление на неё не прекращалось. 27 ноября был убит новый командир 4-го сапёрного батальона дивизии капитан Граул, а в последний день ноября в бою был тяжело ранен новый командир 13-й танковой дивизии генерал-майор Хельмут фон дер Шевалере, который выбыл из строя до мая 1943 года.
Общие потери техники советских танковых частей, участвовавших в боях за Гизель, составили 114 машин. Командование 9-й армии, посчитав трофеи, отрапортовало о 140 танках (неисправных) и более 2000 автомашин, не считая другого имущества. В следующих донесениях при перечислении вражеских частей фигурировали уже
«остатки 13-й танковой дивизии».
Бойцы стрелкового подразделения НКВД отдыхают между боями
Теперь обратимся не к немецким мемуарам или воспоминаниям, и даже не к документам советской стороны, а к спискам потерь 1-й танковой армии за ноябрь 1942 года. Потери составили:
23-я тд за период с 1 по 23 ноября: безвозвратные потери 370 человек, санитарные — 1445 человек, общие — 1815 человек; 5-я пгд СС «Викинг» — безвозвратные потери 105 человек, санитарные 549 человек, общие — 654 человека. Можно добавить потери частей, находящихся в прямом подчинении III танкового корпуса: безвозвратные 54 человека, санитарные 275 человек, общие 329 человек. 13-я тд безвозвратно потеряла 774 человека, санитарные потери составили 2652 человека, общие — 3426 человек.
Немецкое высшее командование следило за ситуацией, и в 11:20 13 ноября в штаб Верховного командования сухопутных войск вермахта ушёл первый отчёт по итогам боев 13-й танковой дивизии — согласно данным III танкового корпуса, в период наступления на Нальчик и Орджоникидзе потери 13-й танковой составили 112 человек убитыми, 512 ранеными, а 4 человека пропали без вести. При этом было списано 20 танков, 14 БТР и 48 автомашин, а также 25 мотоциклов, две 20-мм и одна 88-мм зенитка, а также одно противотанковое орудие Pak 40.
В период боев под Гизелью потери составили 395 человек убитыми, 1406 ранеными и 78 пропавшими без вести, при этом списали 29 танков и два «Штуга», 20 БТР, 312 автомашин, 145 мотоциклов, пять лёгких и четыре тяжёлых гаубицы, одно 100-мм орудие, 12 20-мм зениток, семь 88-мм зениток, шесть Pak 36/37 и восемь Pak 40, 46 пулемётов, пять тяжёлых миномётов и два лёгких полевых орудия, а также 102 вьючных животных.
При прорыве установить потери в людях на дату отчёта было невозможно, но отчёт о материальных потерях даёт следующую картину: 16 танков, один БТР, 150 мотоциклов, 20 пулемётов, четыре тяжёлых миномёта, пять лёгких и одно тяжёлое полевое орудие, 340 автомашин.
Немцы как могли старались скрасить грустную картину разгрома и заявили, что в тяжелейших боях с 25 октября по 12 ноября 1942 года 1-я танковая армия взяла или уничтожила: 15 545 пленных, 1028 перебежчиков, 161 танк, 119 орудий, пять зениток, 159 противотанковых пушек, два самолёта, 203 пулемёта, 169 миномётов и 318 противотанковых ружей.
Касательно численности танкового парка 13-й можно обратиться к работе Томаса Йенца, где указано, что 20 октября 1942 года 4-й танковый полк имел исправными 130 танков, через два дня после начала наступления (28 октября) их численность просела до 100, 1 ноября их было уже 96, а 18 ноября — то есть, после выхода из окружения и приведения всех частей в порядок — всего 28. Танковый парк 1-й танковой армии по итогам боев за грозненскую нефть на 18 ноября 1942 года выглядел удручающе: 3-я тд не участвовала в гизельской драке и имела 65 танков (27 июня она имела 163 танка), 23-я тд насчитывала 50 машин (28 июня 1942 года имела 138 танков), «Викинги» в своём танковом батальоне могли похвастаться 23 танками (27 июня 1942 года дивизия имела 53 танка). Пройдёт несколько дней, и 23-я танковая дивизия уедет под Котельниково спасать 6-ю армию Фридриха Паулюса. В итоге и без того небогатый танковый кулак 1-й танковой армии останется таковым только номинально.
источник: https://warspot.ru/3336-kavkazskiy-tankovyy-kapkan
