Сергей Махов. Франция против Алжира. Часть 1
Начало цикла статей с канала Сергея Махова (George Rooke) на яндекс-дзене.
Содержание:
Введение
Ну что, давайте еще один сериал замутим?
Благо — лица все знакомые, а реальная история, впрочем, как и всегда, оказалась гораздо круче сюжетов романов, даже пусть и написанных Александром Дюма. Впрочем, скорее всего мы выйдем за рамки романа Дюма, и продлим все до 1689 года, но много знакомых персонажей встретим по пути. Это и кардинал Мазарини. И Кольбер. И Людовик XIV. И герцог де Бофор.
Как мы помним с вами, с 1648 по 1653 год в прекрасной Франции началась Фронда.
«Слышен ветра шепот,
Слышен крик порой.
Это Фронды ропот —
Мазарини долой!»
Те, кто читал «Сокрушение Империи», помнят, что Фронда прежде всего ударила по флоту, и если в 1648-м французский флот на Средиземном море был сильнейшим, одерживавшим убедительные победы, то к 1653-му от него остались рожки да ножки. Корабли мирно сгнили в гаванях, верфи пришли в запустение, береговая оборона не велась.
Такому подарку небес очень обрадовались берберийские пираты. Вообще парни нашли на тот момент свое место в жизни. Они немного модифицировали идеи Хокинса и Дрейка и занялись работорговлей в гораздо более широком смысле, нежели неверные ингелезы. Плюньте тому в лицо, кто будет вам рассказывать, что рабы были исключительно черными. Чтобы был понятен масштаб деятельности.
Белые рабы, захваченные берберийскими пиратами
в период с 1500 по 1580 — 270 тысяч человек.
В период с 1580 по 1680 — 850 тысяч человек.
В период с 1680 по 1800 — 175 тысяч человек.
Для сравнения — в Северную Америку за период с 1620 по 1700 год было ввезено … 4500 рабов.
С 1726 по 1775 — примерно 100 тыс. рабов.
То есть вы поняли, да? Тут еще большой вопрос, кто и с кого должен требовать нонеча компенсаций за годы под игом рабства.
Так, в 1544 году Хайреддин Барбаросса продал в рабство вообще все население Липари — 9000 человек. Разом.
В 1554 году Даргут так же поступил со всем населением острова Гоцо, около Мальты. 6 тысяч человек. И так далее, примерам несть числа.
С 1652 по 1658 годы на побережье Прованса и Лангедока было совершено до 100 пиратских налетов. Это не считая захватов французских судов.
Алжирские пираты сделали себе базу на Майорке, откуда терроризировали все близлежащее побережье. На Йерских островах, прям напротив Тулона, в 1652 году они вообще захватили два порта, и делали рейды вглубь Франции, за рабами.
И неудивительно, что в 1658 году озаботился проблемой берберийских пиратов никто иной, как Его Высокопреосвященство, великий политик и великий плут — кардинал Джулио Мазарини. Ибо было понятно — после окончания Тридцатилетней войны надо обеспечить безопасность государства и государственной торговли на южном направлении.
Ах, да, забыл подбавить диссонансу от творческой интеллигенции Франции того времени. С 1642 по 1658 год Франция лишилась до 30 тысяч своих граждан, которых угнали в рабство берберийские пираты. В это же время во Франции выходят книги (например Жана Барро или Эммануэля Арада ) в которых турки и пираты изображены «приветливыми, гуманными, благочестивыми, целомудренными, образованными, в общем – львы в борьбе и ягнята в победе» (из доклада падре Висента де Сен-Поля кардиналу Мазарини). Ренегаты, ушедшие к пиратам – «простые, мудрые, добродетельные моралисты».
Кардинал Джулио подобного терпеть не стал. Времена были нетолерантные, рассказывать о том, что Крым надо вернуть Украине, не только не приветствовалось, но и было чревато. В общем, двух писак изловили, и несмотря на вопли о свободе слова и криков «я художник, я так вижу» — отрубили правые кисти и вздернули на Рыночной Площади. Одно слово — «обидеть художника может каждый».
Неожиданное отступление
Пока принцы сражались между друг другом и с королем, пока шла война между Францией и союзом Испании и Австрии, защищал все южное французское побережье по сути один человек. Вице-адмирал Леванта шевалье Поль, или полное имя — Жан-Поль Сомюр.
При встрече с королем в июле 1654 года над ним смеялся весь двор — ибо оказалось, что бравый моряк и рубака отлично стоит в любой шторм на палубе корабля, а с лошади просто падает. Не смеялся лишь кардинал Мазарини, ибо он понимал, кто тут на самом деле мужик с яйцами, а кто без.
Вообще проблемы у Франции с берберийскими пиратами начались примерно с 1643 года, когда Венеция и Франция заключили тайное соглашение по поводу анти-турецкого союза. Возросшему и усилившемуся флоту Франции союз с турками и корсарами-османами уже стал не нужен, теперь их рассматривали не как союзников, а как конкурентов.
Еще при Франциске I и кардинале Ришелье алжирские и турецкие корабли спокойно приходили во французские порты, получали там ремонт, провизию, постой. К 1660-му все изменилось. Как мы уже говорили, нападения на французский берег стали обыденностью. При этом флота фактически не было.
Состав флота Леванта по годам:
1657 год — 4 корабля, 13 галер
1658 — 2 корабля, 10 галер
1659 — 3 корабля, 7 галер.
При этом шевалье Поль производит в Леванте эпические бои типа:
1657 год — 2 корабля + 7 галер против 2 кораблей пиратов + 18 галер.
1658 год — 1 корабль + 2 галеры против 14 галер.
Наконец настоящая «миссия невыполнима» — 1661 год — прорывается с подкреплениями к осажденному Криту, выдерживая бой с 25 турецкими галерами на своем 28-пушечном «Геркулесе»! Бой длился 15 часов, в результате 8 турецких галер было потоплено, остальные сбежали, а Поль привез подмогу Кандии.
С 1660 по 1663 годы Сомюр организовал несколько рейдов к Тунису, Алжиру и Триполи. Используя мобильные оперативные группы (1-2 корабля, 3-5 брандеров, 5-7 галер), он устраивал настоящий террор у пиратских портов, в результате ему удалось добиться возврата 6 французских кораблей и освобождения 78 французских пленников. 10 июля 1663 года состоялся бой двух его кораблей с 20 галерами пиратов. В результате 12 галер противника были потоплены, 6 захвачены, в числе последних — галера самого вице-адмирала Алжира.
Основная проблема была в том, что не смотря на мужество шевалье Поля у последнего было очень мало сил. Поэтому его успехи были не более чем уколами.
Продолжение основного рассказа
Изначально проблему Алжира попытались решить с помощью ЧВК. Герцогиня д’Эгильон, племянница Ришелье, в 1645 году выделила 40 тысяч ливров, на которые было вооружено 3 корабля и нанято 400 человек. Причина — нападения алжирский и марроканских пиратов на торговые суда Гвинейской компании Франции, которая принадлежала как раз герцогине. Командование отрядом взял на себя уже известный нам шевалье Поль.
Однако около Майорки французы были атакованы галерами и флиботами пиратов, Поль с трудом отбился, потопил одну галеру, потерял 1 корабль, и вернулся в Марсель без особых результатов.
Поэтому Его Высокопреосвященство в 1653 году, помня о провале добробата Днепр-1 шевалье, решил провести полноценную войсковую операцию. Мотивов для этой операции было два: 1) король Франции, как «христианнейший король» должен сражаться с неверными (вообще ужасная мысль для Франции более раннего времени, когда с турком чуть ли не в десна целовались). 2) Бабло, поскольку считалось, что у дея Алжира его много, золото он кушает на завтрак, а серебром испражняется на обед. А как мы с вами помним по книгам Дюма, бабло было слабостью мессира Джулио.
Для этого он запросил отдельно друг от друга мнения двух своих помощников — Фуке и Кольбера.
В записке Фуке предлагалось реквизировать торговые суда у марсельских купцов, перевести в Алжир 3000 человек, «которые без сомнения завоюют весь этот край». То есть Фуке видел операцию против Алжира, как «форсирование большой реки». При этом Фуке ОШИБОЧНО полагал, что пираты в Алжире малочисленны, «их найдется едва ли больше двух-трех сотен».
В мемориале Кольбера, детально проработавшего вопрос, говорилось, что атака Алжира легкой прогулкой не будет, что для завоевания Алжира нужен флот, которого на данный момент у Франции нет. Кольбер полагал, что понадобится до 15 кораблей, 63 транспортных судна, и кроме того — до 20 галер для действий на мелководьях.
При зрелом размышлении Мазарини принял план Кольбера, и решил не торопиться. В результате возник амбициозный проект 1654 года, согласно которому к 1660-му нужно было построить 31 военный корабль и около 60 галер. Часть денег Мазарини выделил сам (а его личный бюджет был примерно равен бюджету тогдашней Франции, ну или чуть меньше бюджета нынешних полковников, борющихся с коррупцией), а часть денег приказал выделить суперинтенданту финансов Фуке.
Фуке был порождением и жертвой той финансовой системы, в которой он существовал. Чтобы с экономить денежку на постройке и положить ее себе в карман он решил привнести в дело львиную долю бартера и взаимозачетов.
Действовало это примерно так: уважаемый мсье Планше, вы должны казне 20 тыс. ливров. Вы можете закрыть этот долг, поставив на верфи Его Величества лес, по 2 ливра за лоад. Или: уважаемый мсье Гримо, вам казна должна 20 тыс. ливров. Вот вам подряд на строительство — оплата как раз 20 тыс. ливров.
В первом случае мсье Планше поставлял (естественно же!) самый паршивый лес, который смог найти, чтобы не остаться в накладе.
Во втором случае мсье Гримо экономил на всем, что можно и что нельзя, чтобы сделать подряд прибыльным для себя.
В результате к 1660-му году все верфи были забиты, но приняли в строй только 11 кораблей, остальные были либо неготовы, либо построены так ужасно, что пущены на слом.
Понимая, что творится что-то не то, еще в 1659 году Мазарини опять раскрыл свою кубышку и заказал постройку 7 кораблей в Голландии, как делали при Ришелье, со сроком сдачи не позднее лета 1661 года.
Однако кардиналу не довелось видеть результата своих трудов. 3 марта 1661 года, чувствуя приближение своей смерти, он вызвал нотариуса, и составил завещание, согласно которому все свое состояние в размере 18 миллионов ливров завещал королю Франции. Людовик был в аху прострации, причем два раза. На тот момент в королевской казне было 12 миллионов ливров, Мазарини же, играючи, предлагал подарок в полтора раза больше! И второе — как король может принять такое подарок от номинально своего поданного?
При зрелом размышлении, Людовик отказался от наследства, и Мазарини переписал свое имущество на свою племянницу Гортензию Манчини и ее мужа — герцога Ла Мельере. Королю же достались 18 алмазов великолепной огранки, которые Людовик принял. Так же Мазарини перед смертью часть своего состояния выделил на премии выдающимся литераторам, ибо ценил мастеров словесности.
Перед смертью кардинал дал Людовику ценный совет, который король пронес через всю жизнь: «Ваше Величество, никогда не имейте Первого Министра, правьте сами!»
9 марта кардиналу стало хуже, и вскоре он испустил дух.
Надо сказать, что обоим кардиналам-министрам позже не повезло. Оба были оплеваны, во время Французской Революции детвора играла в футбол вытащенным из гробницы черепом Ришелье, а прах кардинала Мазарини во время тех же событий просто развеяли по ветру.
Прежде чем мы перейдем к «операции века», закончившейся полным пуком, давайте сначала поговорим о том, а что же представлял из себя Алжир в ту эпоху.
Изначально это были выборные монархии, где, как говорил один французский историк Жульен, «выборы происходили путем переворотов, а убийство стало неотъемлемой частью наследования». До 1671 года Алжиром правили паши, а с 1671 года паша Алжира стал величаться деем. Так что, на будущее, оба этих термина у нас будут означать правителя Алжира.
Немного статистки по «выборности» — с 1671 по 1830 годы сменилось 30 деев, 14 из них — в результате переворота.
До 1606 года у пиратов были исключительно галеры, но «все меняется, когда приходят они» — голландские ренегаты! Попавший в плен и ставший мусульманином голландец Симон Данса, работавший на верфях голландской ОИК, привнес в кораблестроительные технологии пиратов именно парусные корабли, чаще всего с плоским дном, но достаточно быстроходные — поляки, требаки, барки, тартаны, флиботы и т.д..
На 1634 год у Алжирского паши насчитывалось 13 галер (как их называли алжирцы — длинные корабли) и 70 малых парусников (круглые корабли). С 1628 по 1634 (это когда еще Франция и Турция были номинально союзниками) алжирские пираты захватили 80 французских кораблей, с товаром 4,752 млн. ливров, и взяли 1331 человека в рабство (ну либо на выкуп).
На 1660 год население Алжира насчитывало примерно 100 тыс. человек, плюс 23-25 тыс. христианских рабов. Вообще 1660-е годы — это период расцвета пиратской монархии. Строится акведук к крепости, мощные каменные стены, множество мечетей. Укреплен был Алжир по последнему слову техники (поэтому экспедиция Бофора позже решит атаковать другой город), плюс — перед входом в бухту — обширные мели, исключающие поддержку малых судов большими кораблями.
Состав населения:
-
-
- турки. Находились в привилегированном положении относительно остальных. Составляли костяк местных отрядов самообороны, корсарских отрядов и чиновничества.
- Корсиканцы, очень большое количество их бежало с острова в Алжир в 1559 году. В основном шли на морскую службу. Плюс — занимались рыболовством.
- Мавры, выкинутые из Испании. Эти чаще всего занимались ремеслом на благо ВПК Алжира.
- Евреи. Ну понятно — купи/продай, банки, ростовщичество, БыстроДеньги («Лучше позвонить, чем у кого-то занимать!»).
- Местные арабы — чаще всего рабочие, извозчики верблюдов, крестьяне и т.п. Кроме того занимались работорговлей с внутренними районами Африки.
-
Экономика Алжира.
Прежде всего работорговля, все доходы от которой шли в карман паше или дею.
Кроме того — Алжир импортировал:
-
-
- из Франции: галантерея, хлопчатобумажные ткани, железо, гвозди, холодное оружие, огнестрел, сиропы и варенья;
- из Англии: вооружение и боеприпасы (чаще всего пушки);
- с Востока: ковры, кинжалы, наргиле и «все товары, так любимые пашами, которые служили для украшения их людей или их женщин».
-
Но самое главное — контрабанда и ее крышевание. Главное конечно не для дея, а для привилегированных слоев, ибо им тоже денежка нужна была, «не деем единым», как говорится.
Внутренняя торговля шла продуктами питания и кожами.
Страны Европы в Алжире представляли консулы. От Франции с 1646 по 1661 год это был один из монахов Братства Св. Лазаря. Эти консулы вели переговоры с пашами по выкупу своих соотечественников, а так же передавали им дань за ненападение на суда.
Вот с таким противником и предстояло столкнуться французскому флоту и французской морской пехоте.
