«Блестящая изоляция»
Небольшой, но интересный текст из жж историка-медиевиста Виталия Пенского, которая, думаю, заинтересует коллег.
«Splendid Isolation» (тм) — под таким названием нередко описывается политика Британии (тогда еще Великой) в Новое время. Как пишет знающая все и вся Википедия, главный источник знаний об окружающем мире великого множество сетевых экспертов,
«островное положение, огромные колониальные владения, сильнейший в мире военный флот, а главное — промышленное и финансовое превосходство над другими державами позволяли Великобритании сохранять свободу действий на международной арене».
А и то так, хоть и Википедия, но основу она подметила верно. И хотя сама по себе эта фраза (насчет изоляции), в несколько иной форме суть этой политики сформулировал виконт Пальмерстон (тот самый, который в воинственном азарте поражал Русь на карте указательным перстом):
«У нас нет неизменных союзников, у нас нет вечных врагов. Лишь наши интересы неизменны и вечны, и наш долг — следовать им»…
* * *
К чему, собственно говоря, я все это вспомнил — а вот к чему. Многоуважаемый Е. Холмогоров в Мордокниге запостил несколько дней назад любопытные рассуждения насчет якобы бессмысленных и ресурсозатратных войн России — Семилетней, Наполеоновских и Венгерского похода 1849 г. Основной тезис его поста — эти войны отнюдь таковыми не являются, и с этим трудно не согласиться. Почему? Хорошо, представим себе, что Петербург отказался вмешиваться в конфликт Версаля и Вены с Берлином, и что тогда? Стратегический союзник России, Австрия (а она была таковым, хоть и с перерывами, еще со времен Ивана III и Ивана IV), в результате войны резко ослаблена, Пруссия же, напротив, усилилась. Европейский баланс нарушен, в центре Европы вылупившаяся из пушечного ядра Пруссия непременно, не при Фридрихе II, так при его преемниках (собственно говоря, в 80-х гг. именно это и произойдет, только тогда Берлин начал с более низкого старта, чем могло бы быть) попробует усилить свои позиции внутри Священной Римской империи и т.д. России это нужно? И потом, вступление в альянс Вены и Версаля давал Петербургу шанс усилить свои позиции в европейском «концерте», занять в нем подобающее империи место, а не сидеть на жердочке в прихожей в ожидании вызова. Ну а то, что Петр III не стал возиться с Восточной Пруссией и вернул ее Фридриху — так Екатерина де-факто подтвердила его решение и не стала переигрывать ситуацию и возвращать ее взад. А почему? А потому, что слишком слабая Пруссия опять таки невыгодна и бесполезна сточки зрения русских интересов, ибо тогда, без щуки в пруду, Вена и Версаль будут чувствовать себя уж слишком вольготно (особенно Версаль — кстати, очень скоро он снова попробовал ставить палки в колеса России).
Наполеоновские войны и Венгерский поход проходят по той же серии, что и Семилетняя война — Россия снова ведет борьбу за сохранение устраивающего ее положения в Европе, основанного на балансе сил. Слишком сильная Франция (неважно, под властью короля из династии Бурбонов или же какого-нить наполеонида) ей не нужна ни под каким соусом. Предположим, что Бонапарт (который первый), остался у власти — где гарантии, что он, не набрав силы, не попробует взять реванш за унизительные неудачи 12-го, 13-го и 14-го годов? Кстати, даже без учета личной неприязни Благословенного к корсиканскому чудовищу, в Петербурге не могли не помнить о том, как отнесся Наполеон к предложениям замириться во время паузы в боевых действиях в 13-м году. Так что тут еще бабушка надвое сказала, стоило ли оставлять Наполеона у власти и проверять, действительно ли он взялся за ум и больше не будет перекраивать карту Европы. И я (да только ли я один?) уже писал о том, что вся поственская политика Петербурга была продиктована (вплоть, пожалуй, до самой «Весны народов») была продиктована стремлением не допустить французского реванша — отсюда и Священный союз, и оккупация «польского балкона» со вкачиванием туда несусветных средств для создания соответствующей военной инфраструктуры.
Венгерский поход — опять же, и о нем уже писано-переписано много чего, но вот только не надо считать Николай Палыча дураком и солдафоном, который не понимает истинного смысла событий. Он, конечно, может и не такой блестящий дипломат, как его старший брат, но чутье политическое у него было, и неплохое. Хорошо, пускай к исходу 40-х гг. угроза со стороны Франции уже была не столь актуальна, как прежде (хотя как сказать, не так чтобы уж очень и недолго ждать, пока Наполеон Малый попробует доказать что он достоин своего дяди). Однако возникла другая угроза — что кто-то в Германии станет слишком инициативным и замутит игру под названием «Собери II Рейх». Вопрос был в том, кто это сделает, Вена или Берлин. А России нужен II Рейх? Очевидно, что нет, и чем позже он появится, тем лучше, Отсюда и политика Петербурга — играя на противоречиях Вены и Берлина и попеременно поддерживая то одну, то другую сторону, не давать ни одной из них чрезмерно усилиться и держать их в определенной зависимости от России, которая, по отношению к ним, выступала бы в роли верховного арбитра. И, в таком случае, нужна ли была Петербургу победа венгров?
А что выходит в общем итоге? А выходит то, что на протяжении почитай столетия Россия занимала так или иначе, но позицию, в чем-то схожую с британской — та же блестящая изоляция, только вместо самого большого и глубокого противотанкового рва в мире Россию отделяли от Европы мили и версты пространства, пятая стихия и генерал Мороз. Это позволяло России чувствовать себя в значительно степени неуязвимой для неприятеля — любого, который мог бы попытаться пешедралом достичь сердца России (и, что самое главное, потом вернуться обратно). И эта равноудаленность от Европы позволяла, с другой стороны, России вмешиваться в европейские дела тогда, когда она полагала для себя это полезным и необходимым. Так было в Семилетнюю войну, так было в эпоху Наполеоновских войн, и так было в период между Венским и Парижским конгрессами. Увы, Крымская война подвела черту под этой страницей русской внешнеполитической истории — больше России (которую мы потеряли) сыграть в эту увлекательную и полезную во всех отношениях игру не удалось…
