В верхней пещере сидели главный вождь и великий шаман шотландских гоблинов. Сквозь дыры в потолке и стенах время от времени заскакивали толстые солнечные зайчики и рассаживались вокруг, прислушиваясь к неспешному разговору старейшин.
— Опять Волосатый? — скорее констатировал, чем спросил вождь.
— Опять, — со вздохом подтвердил шаман.
— И что на этот раз? — так же привычно вздыхая, горестно вопросил вождь.
— Ересь, — кратко определил шаман, на всякий случай копируя вздох вождя.
Вождь, уже набравший полную грудь воздуха для следующего трагического вздоха, поперхнулся и крякнул.
— Это что-то новое. Ну и?..
— Он везде ходит и проповедует, что мы — дети великой матери Астроэкспедиции.
— Он что — сирота? — озадачился вождь. — Ему своей матери не хватает?
— Да нет вроде, не сирота. Мать — Круглоухая с берегов Лох-Ломонда, отец — хоббит-миссионер. Проповедовал здесь культ какого-то Элеватора, а как у Круглоухой ещё и живот округлился, потихоньку слинял в свои края.
— Ага, — радостно сообразил вождь, — так он безотцовщина! Папашиного ремня ему не хватало в детстве!
— Может, и так, — пожал плечами шаман. — Жаль, теперь для ремня поздновато.
— А по-моему, для ремня поздновато не бывает, — с азартом возразил вождь. — Ладно, не отвлекайся; что он ещё придумал?
— Он рассказывает, что наши предки жили на одной из звёзд, зарабатывали на пропитание продажей редких животных и умели летать, махая ушами. И в один прекрасный день несколько десятков древних прилетели на Землю в большом корабле с солнечными парусами. А великий шаман Говорун, дескать, был не гоблином, а тамошней птицей, другом Ушана, вождя наших пращуров; он показывал кораблю путь среди звёзд. А потом какая-то здешняя девочка угнала корабль, крикнув напоследок из круглого окошка, что ей надо спасать друзей. И тогда наши прародители осели здесь, забыли своё происхождение и язык и стали жить с земными обитателями. Говорун, например, увидел дочерей пернатых, что они красивы, и взял их себе в жены. Сразу всех…
— Вона как… — уважительно пробурчал вождь себе под нос.
— И теперь в лесах чужедальних земель полным-полно необычайных говорящих птиц.
— И откуда Волосатый всё это взял? — поразился вождь.
— Говорит, прохожие люди с заплечными сумками забыли на месте ночёвки небольшой палантир в футляре из чёрной кости странного вида, и тот долгое время показывал ему земные и неземные края, их прошлое и настоящее, все тамошние события и происшествия. Так что многое он узрел в вещем кубе, а остальное додумал и понял сам, когда пытался постичь связи меж частями увиденного.
А потом палантир погас. И даже мне пока не удаётся заставить его работать.
Шаман уныло вздохнул. Вождь подумал и сочувственно вздохнул за компанию. Затем, чуть помолчав, сказал:
— А красиво у него выходит.
— Красиво, — чуть помолчав, признал и шаман. — Но нам нельзя красиво, нам надо — как полагается. Тут и на нелётных, того и гляди, кто любопытный наткнётся, а уж если летать начнут… Вот пожаловался ты тогда на злую судьбу этому Саймаку, доверился ему за кружечкой эля — и что в итоге? Пришлось и самим бежать подальше от наплыва заезжих бездельников, и дракона нашего прятать — хорошо ещё, он водоплавающим оказался и Лох-Несс ему понравился. А ведь сочинитель-то этот, как ни крути, был ещё из лучших, действительно желал нам добра. А другим только бы выгоду свою поиметь. И ведь поимеют! Знаешь, как нас, озёрных гоблинов, за глаза величают? Лохи ушастые!
— А чего тут обидного? — не понял вождь. — Лох-Несс, Лох-Ломонд, Лох-Ней — куда как гордо звучит. А про ухи… — вождь скосил глаза и ловко покрутил правым ухом. — Это от зависти так говорят!
Шаман выпучил глаза, хотел что-то сказать, но потом скривился и передумал.
Ещё помолчали.
— Вообще-то, Волосатый взлететь, наверное, мог бы, — задумчиво обронил вождь. — С такими хлопалками…
Ладно, ладно. Уж я-то всё понимаю, не сомневайся. Ты вот что… Посади ученика посмышлёнее, пусть он все эти россказни запишет, а потом схорони записи у себя, где поукромнее — авось да пригодится когда. Может, мы… того… и вправду звёздные летуны. А пока — погоди с ересью. Кровь еретика — сильнейшая отрава для народного сознания. Да и какой из этого мальчишки еретик… В общем, подай истории Волосатого как глупые сказки, ты же умеешь. Пусть гоблины сами станут их высмеивать, пускай в памяти сохранится только глупость Волосатого, а почему он считался глупым — пусть никто и не задумывается. Ну да не мне тебя учить.
А вот еретика нашего придётся отправить в изгнание. Насильно, но лучшего выхода я не вижу. Забери у него память и погрузи в глубокий сон. Потом скажи Секретному, пусть из ящика апельсинов, который вчера ночью разведчики упёрли, пересыплет куда-нибудь половину, а остальным заложит Волосатого сверху: когда проснётся, будет ему хоть какая-то еда на первое время. И пусть вернут ящик туда, где брали. Ты доволен?
Шаман степенно поклонился, развернулся и вышел.
Вождь поглядел на притихших солнечных зайчиков, перевёл взгляд на потолок пещеры, несколько раз неуверенно взмахнул ушами и чуть слышно вздохнул.
