В начале XX века русская гвардия представляла собой внушительную силу — почти 30 полков (14 пехотных и 14 кавалерийских). Сюда надо добавить артиллерийские, саперные, железнодорожные части, а также Собственный Его Императорского Величества конвой и Гвардейский экипаж (на флоте), я эта огромная военная машина, казалось, надежно стоит на страже царя и монархии. Все изменилось летом 1914 года. Начавшаяся I мировая война погубит всю блестящую и преданную гвардию русских императоров, открыв путь к Февральской революции 1917 года…
Содержание:
Решение, которое погубило Российскую империю?
Начало войны и гвардия, и все русское общество встретило восторженно: царила полная уверенность в скором неминуемом разгроме «наглых тевтонов». Видимо, на волне этих «шапкозакидательских» настроений и было принято роковое решение: отправить гвардейские части (в основном, размещавшиеся в Санкт-Петербурге и окрестностях) на фронт. Дескать, «наши лихие гвардейцы одним доблестным ударом сокрушат супостата, и к осени русский солдат пройдет победным маршем по улицам Берлина». Пройдет всего лишь пара лет — и губительность такого скоропалительного решения станет очевидна для всех. Петербург остался без надежных войск. Хорошо, если война закончится к осени 1914 года, а если нет? Но тогда так вопрос даже не ставился — все были уверены в скорой победе. Увы, реальность оказалась гораздо печальнее. Вместо «маленькой победоносной войны» Россия на долгие годы увязла в грандиозной позиционной мясорубке мирового конфликта. В этой кровавой круговерти сгинет и русская гвардия…
Но пока, летом 1914 года, никто об этом даже и не задумывался , поэтому гвардейские части отправляли на фронт в полном и даже сверхштатном составе. После начала мобилизации в родные гвардейские полки хлынули заслуженные ветераны-резервисты: 30—40-летние унтер-офицеры, живые носители традиций и корпоративного гвардейского духа. Но вакансии для них отсутствовали — все унтер-офицерские должности были заняты! И вот, вместо того, чтобы поберечь этот «золотой фронт» до лучших времен (мало ли что может случиться!), русское командование позволило им записываться в свои части рядовыми! Опытные «унтеры» отправились на фронт в качестве «пушечного мяса» и быстро сгорели в кровопролитных боях великой войны.
Сейчас трудно точно сказать, кто несет личную ответственность за безрассудное решение бросить цвет русского войска в горнило войны. Но то, что такое решение не могло быть реализовано без санкции императора, — очевидно. И эта одна из крупнейших ошибок Николая II за все его царствование. Как станет ясно позже, этим решением он погубил и себя, и свою семью, и всю Российскую империю.
Героическая «дурость»
В августе 1914 года две русские армии (генералов Самсонова и Ренненкампфа) начали продвижение вглубь Восточной Пруссии. В составе армии Ренненкампфа находились и почти все гвардейские кавалерийские полки под общим командованием Гусейн Хана Нахичеванского. У прусского местечка Каушен 19 августа 1914 года гвардейская конница наткнулась на оборонительные позиции немецкой пехоты. Гусейн Хан решил атаковать. Но атака в конном строю захлебнулась. Кавалергардам, конногвардейцам, уланам, конногренадерам, кирасирам пришлось спешиться. Командир кавалергардов князь Александр Долгоруков с обнаженной шашкой в руках поднимал в атаку залегавшие цепи. Кульминацией боя стала лобовая атака эскадрона конногвардейцев ротмистра Врангеля (будущего лидера Белого движения) на стрелявшую батарею противника. За мужество барон Врангель был награжден орденом святого Георгия IV степени, хотя сам Николай II назвал эту самоубийственную атаку «дуростью».
В итоге немецкая пехота была вынуждена отступить. Но какой ценой была добыта эта победа? Искусствовед Николай Врангель (брат героя Каушенского боя) записал в дневнике; «Господи, Боже мой, какие ужасы: сейчас великая княгиня Мария Павловна сообщила по телефону о деле, где участвовали гвардейские полки и среди них лейб-гвардии Конный, где служит мой брат. Скоро пол-Петербурга будет в трауре».
Гусейн Хана в Петербурге считали главным виновником бессмысленной бойни: «Хан Нахичеванский под Каушеном ввязался в бой, спешил кавалерию и погнал её в лоб на пушки — и понёс ужасающие потери. Сам же просидел бой в удалённом штабе, а к вечеру и всю конницу отвёл далеко назад. И тем — пригласил немцев двигаться на пехоту Ренненкампфа».
Русское вторжение в Восточную Пруссию отвлекло силы немцев и позволило французам удержать фронт на Марне (неподалеку от Парижа). Франция была спасена. Но для русских солдат эта операция закончилась катастрофой. Армия генерала Самсонова была окружена и полностью разгромлена. Армия Ренненкампфа после тяжелых боев была «выдавлена» с немецкой территории.
Таран Маккензена
В то время как гвардейская кавалерия истекала кровью в прусских болотах, гвардейская пехота сражалась с австрийцами в Галиции (осенью 1914 года). Австрийцы были противником куда менее опасным, чем немцы, поэтому поначалу гвардейцам сопутствовал успех. Но следующий, 1915 год стал катастрофичным для всего русского войска. Германия, поняв, что так называемый план Шлиффена (молниеносный разгром Франции) реализовать не удалось, решила перенести основной удар на Восточный фронт.
Летом 1915 года на русские позиции обрушилась серия ударов ужасающей силы, получивших название «таран Маккензена» (по фамилии немецкого генерала, руководившего операцией). Раз за разом удары этого немецкого «тарана» взламывали русскую оборону на всю глубину. Началось так называемое Великое отступление 1915 года. Русские войска оставили Польшу, Литву, часть Белоруссии.
Потери России были огромны — почти 1,5 миллиона убитых и раненых! Гвардейские полки выкашивались даже еще более страшно, чем армейские. Не зря ведь они носили статус «элиты армии». Гвардия должна была показывать пример беззаветной храбрости и героизма. Но в век артиллерии и пулеметов одной храбрости было мало. Мужество и жертвенность не могли компенсировать катастрофической нехватки вооружения и боеприпасов.
Ковельская бойня
Брусиловский прорыв 1916 года является одной из наиболее известных мифологем в отечественной военной истории. Славословия в его адрес не прекращаются уже десятилетия. Однако если изучить вопрос глубже, то выяснится, что тезис об «успешности»этого наступления довольно, спорен. А если уж говорить о гвардии, то тут совершенно бесспорно можно сказать, что Брусиловский прорыв стал для нее настоящей «братской могилой». В тех боях погибли остатки кадрового состава гвардейских полков, еще как-то сумевшие уцелеть в битвах 1914—1915 годов.
Итак, после первого успешного наступления четырех русских армий Юго-Западного фронта в мае-июне 1916 года, перед генералом Брусиловым встал вопрос: что дальше? В итоге он решил наступать в общем направлении на Брест-Литовск, что подразумевало штурм Ковеля. И этот штурм не мог совершаться иначе как в лоб — через болотистую долину реки Стоход…
Немцы прекрасно понимали значение Ковеля. Поэтому сосредоточили на его подступах мощную группировку. Вот ее-то и хотел сокрушить лобовым ударом генерал Брусилов. На Ковель были брошены лучшие части, какие только имелись в распоряжении Ставки. Для штурма вражеского укрепрайона под Ковелем была создана так называемая Гвардейская группа, в которую вошла практически вся гвардейская пехота и кавалерия.
Но наступление гвардейцев, начавшееся 15 июля 1916 года, сразу натолкнулось на стальную стену немецкой обороны. Германской авиации удалось захватить полное господство в воздухе, а нехватка тяжелой артиллерии не позволила русским войскам проломить оборону немцев одним стремительным ударом. Приходилось ждать медленно прибывающие резервы, что окончательно разрушало «эффект внезапности», который один только и мог спасти ситуацию в те июльские дни. Самоубийственным было и брусиловское решение о броске на Ковель через болотистую долину реки Стоход, которая и сама по себе-то представляла сильное естественное препятствие. В итоге долина реки стала без преувеличения «долиной смерти» русской гвардии.
За несколько недель боев русские войска так и не смогли добиться сколько-нибудь существенного продвижения. Наступление на Ковель закончилось полным провалом. Этот провал стоил жизни 50 тысячам гвардейцев — половине всего русского гвардейского корпуса!
«С бору по сосенке»
После Ковельской бойни летом 1916 года кадровая императорская гвардия фактически перестала существовать. То, что носило имена гвардейских полков к началу 1917 года, имело очень мало общего с довоенными полками.
Офицеров и солдат «мирного» времени там можно было пересчитать по пальцам. Вот что вспоминал офицер лейб-гвардии Финляндского полка Яков Слащев (будущий видный белогвардеец): «К осени 1916 года во всем полку оставалось 7 кадровых офицеров, и это было не исключение, а правило. Русская гвардия фактически перестала существовать и превратилась в совершенно новое ополчение со старыми названиями. Ополчение без опытного комсостава, без способных вождей и без духа».
И Яков Слащев имел право на подобный пессимизм. Ведь за два года войны личный состав лейб-гвардии Финляндского полка полностью сменился 10 раз! Сходная картина наблюдалась и в других гвардейских частях. То есть были не просто истреблены или изранены солдаты и офицеры довоенного времени, но и те, кто был призван в 1914, 1915 и первой половине 1916 годов!
Вот тут и скрывается ответ на популярный риторический вопрос-сожаление, который любят задавать монархисты: «Как же так вышло, что к 1917 году государь-император был окружен одними предателями?» А все дело в том, что кадровая гвардия — опора и защита монарха, которая, несомненно, могла спасти Николая II в феврале 1917 года, — перестала существовать. Гвардейские полки к тому времени состояли из солдат и офицеров, набранных с «бору по сосенке»: этот из армейского полка, этот с ускоренных военных курсов, этот из юнкеров и т. д. Все это были люди, уже лишенные того корпоративного духа, того искреннего монархизма и верности «царю и отечеству», которые так отличали прежнюю русскую гвардию. Гибель русской гвардии предопределила и крах Российской империи.
Говоря другими словами, февраль 1917 года был предопределен боями 1914—1916 годов…
Источник — https://yandex.ru/turbo/h/mir-znaniy.com/1914-god-rokovoe-reshenie-nikolaya-ii/
