Альтернативный 16 век. Крым, Москва и другие или что если Судбищенская битва закончится безоговорочной победой

Содержание:

1555 год

Для Девлет-Гирея складывалась весьма тяжёлая ситуация все его попытки противостоять экспансии Москвы на восток провалились. Пала Казань, Астрахань, Москва привечала адыгских князей, искавших поддержки у нее против агрессии крымцев, искусно играла на противоречиях среди ногайских мурз. Предыдущие походы на Москву закончились неудачно. В поисках союзника Девлет-Гирей обратился к великому князю Литовскому Сигизмунду II, предложив тому принять участие в походе на Москву, но несмотря на договор от 1552 г. заключенный с Сигизмундом II получил отказ. Экономика крымского ханства, основанная на работорговле и поминок (дани), требовала ежегодных набегов, положение на троне было весьма шатким татарские князья были весьма недовольны Девлет-Гирем.

Крымский хан Девлет-Гирей. Портрет нейросети Миджорни

В 1555 году Девлет-Гирей предпринимает очередной поход на Москву. К организации похода крымский хан отнесся чрезвычайно серьезно, и с восточным коварством. Он постарался поддержать у Ивана IV и его советников видимость своей готовности продолжать мирные переговоры, одновременно Девлет-Гирей распустил слух, что собирается совершить поход на адыгских князей. Но в Москве располагали сведениями о том, что «царем же бусурманским, яко есть обычай издавна, инуды лук потянут, а инуды стреляют, — сиречь на иную страну славу пустят, аки бы хотящи воевати, а инуды пойдут», и на всякий случай готовились ответные меры. Московские полки заняли оборонительную линии по Оке как это повелось еще со времен Василия III. Однако на этот раз в Москве решили ввести некоторые изменения в отработанный план компании. Было принято решение направить боярина Ивана Васильевича Шереметева в тыл крымского хана для нападения на его обоз и возможного удара в тыл крымской рати. Иван Васильевич Шереметьев был опытным и умелым воеводой под его началом были собраны отборные силы, дети боярские с боевыми холопами 4 тыс. стрельцы и казаки 2-3 тыс. вместе с обозом приблизительно 9 тыс. человек. Для придания большей мобильности Шереметев не получил артиллерии.

В мае Девлет-Гирей собрал войско, и выступил в поход на север. Вместе с ним была его «гвардия» (стрелки-тюфенгчи, или, как их еще называют в турецких и татарских источниках, сеймены, артиллерия и надо полагать вагенбург, который у нас называли «гуляй-городом»), татарские князья (Ширинами, Мансурами, Аргынами и Кыпчаками) и племенное ополчение. Москва располагала достаточным количеством агентов-«амиятов» в Крыму, и вовремя получала необходимую информацию. В июне Девлет-Гирей двинулся на север по Муравскому шляху, Шереметьев на юг по Изюмскому шляху, и тот и другой двигались без особой спешки. Когда разведчики Шереметьева сообщили о переправе татарского войска через Донец, Девлет-Гирей уже успел продвинуться в северном направлении и находился приблизительно в 150 км восточнее Шереметева. Шереметев с войском повернул назад и скорым маршем пошел обратно на север по Муравскому шляху по следам татарского войска. Не догадываясь о своих преследователях Девлет-Гирей, быстро шел на север и дал своему войску, по татарскому обычаю, отдых и оставил свой обоз-«кош» вместе со значительной частью заводных коней, максимально облегчив свое воинство «Приблизившись к границе на расстояние 3—4 лье, они (т.е. татары. — П.В.) делают остановку на два-три дня в избранном месте, где, по их мнению, они находятся в безопасности…» — отмечал Боплан. Остановка татарского войска дала возможность Шереметьеву нагнать татар и когда Девлет-Гирей с войском скорым маршем двигался на Тулу, Шереметьев напал на беззащитный обоз, в руки русских попало «лошадей с шестьдесят тысящ да аргомаков з двесте да восмьдесят верблюдов» (2). Разобравшись с добычей, Шереметев отправил ее на Мценск и Рязань, а сам пошел вслед за Девлет-Гирем, который все еще не подозревал о том, что происходит у него в тылу.

Иван IV в Москве получил сведения о татарах на несколько дней позднее Шереметьева и приказал собрать войско и выдвигаться к Туле навстречу Девлет-Гирею. Но боярская честь (спесь), разрушить которую было никак нельзя даже под угрозой самого сурового наказания и опалы тормозила развертывание и передвижение войска. Девлет-Гирей своевременно получил данные о том, что на него движется Московское войско во главе с Иваном IV и что его обоз-«кош» захвачен ратью Шереметева. Татарское войско потеряла свой главный козырь маневренность. Девлет-Гирей оказался на гране катастрофы спереди Иван IV сзади Шереметьев. Девлет-Гирей был опытным военачальником и принимает единственно верное решение повернуть назад разбить Шереметьева отбить обоз и вернуть хоть часть табунов лошадей. Для Шереметьева было полной неожиданностью столкнуться с татарскими авангардом. У урочища Судьбищи полки Шереметева столкнулись с татарскими воинами, здесь и произошла прогремевшая тогда, но сегодня практически забытая «ознаменованная славой отчаянной битва» (Н.М. Карамзин). Несколько слов о географии места сражения. Судьбищи — название урочища, располагавшегося в Поле, в верхнем течении реки Любовша. Здесь смыкались две татарских сакмы, по которым степняки ходили за добычей на Русь, — Муравская и Калмиусская. Позднее здесь возникло одноименное село. В середине XIX в. оно входило в состав Новосильского уезда Тульской губернии и насчитывало без малого 1000 жителей. Располагалось село северо-восточнее от ж/д станции Хомутово, возле тракта, соединявшего Новосиль и Ефремов. Согласно современному административному делению, Судбищи находятся в Новодеревеньковском районе Орловской области. До наших дней сохранились и остатки самого урочища, возле которого и произошла эта битва (2).

Сражение у Судьбищи 3-4 июля 1555 г.

Первоначально сражение разворачивалось благоприятно для русских. Татары сильно растянулись на марше и вступали в бой по частям. Это позволило Шереметеву не только успешно отражать атаки противника, но и контратаковать. В серии конных схваток, начинавшихся с «лучного боя» и переходивших затем в «съемный» (т.е. рукопашный) бой и длившихся около 6 часов, сотни детей боярских, действовавших при поддержке стрельцов и казаков, «передовой полк царев и правую руку и левую потоптали и знамя взяли Шириньских князей» (2). Успех был на лицо, но не вскружил голову Шереметеву, допросив пленных воевода понял, что имеет дело с авангардом татарской орды и Девлет-Гирей с основной частью войска еще не подошёл к месту сражения. Шереметьев дал указание стрельцам, казакам и кошевым завести обоз в дубраву и устроили здесь улепленный лагерь «засеку».

Были посланы гонцы с приказом бросит добычу и вернуться к основным силам. Богатая добыча затмила разум ратникам на утро к основным силам пришло чуть больше 500 всадников. Вечером в татарский лагерь прибыл сам Девлет-Гирей с основной частью войска, лично приняв участие в допросе пленных понял, что ему противостоит лишь 7-5 тыс. воинов их можно легко разбить на следующий день и отомсти за разграбленный обоз и уведенных коней. Утро следующего дня началось с ожесточённых схваток в которых русские ратники одерживали верх они могли сменить уставших коней на новых у крымцев такой возможности не было.

В одной из таких схваток шальной татарской стрелой под Шереметьевым был ранен конь. Падение с коня отрезвило воеводу понимая, что сил для победы недостаточно, артиллерии нет, атаковать татарский лагерь рискованно воевода приказывает отходит к дубраве в укрепленный лагерь и становиться в оборону, надеясь на подход основной русской рати. Выждав некоторое время и убедившись, что русские не предпринимают никаких активных действий Девлет-Гирей направляет свих воинов на штурм лагеря, дважды татары при поддержке пищалей накатывались на русских ратников и каждый раз отступали с большими потерями. Поле битвы было усеяно павшими крымскими воинами. Собрав последние имеющиеся силы Девлет-Гирем бросил их в решительную атаку.

Крымцы несмотря на убийственный огонь подошли в плотную к засеке и казалось, что победа уже близко, но и этот натиск был отбит. Перед татарами снова появилась перспектива оказаться между молотом и наковальней. Не имея точного представления как далеко находиться Иван IV с основным войском, татары начали спешный отход в степи. Подойдя к Туле Иван IV получил донесение от Шереметьева о славной победе и приказал начать преследование Девлет-Гирея, но татары ушли слишком далеко их было не догнать. Компания 1555 года была очень удачная, крымскому войску было нанесено поражение, захвачен обоз, но Девлет-Гирей сумел уйти в Крым и на следующий год вновь мог организовать набег. Но если у кого в Казани и Астрахани были надежды на Крым, то они в очередной раз не оправдались и в Ногайской Орде крымская партия получила серьезный удар.

Московская кампания.

Торговые отношения Москвы с Англией через Архангельск, позволяли иметь торговые отношения с Западом в обход привычных врагов и недоброжелателей Швеции и Ливонии, которые получали значительный доход от транзитной русско-европейской торговли. В Англию ко двору английской королевы направлено посольство во главе дьяка посольского приказа Осип Непея.

Швеция

Шведский король Густав I Васа как и Девлет-Гирей попытался создать антироссийский союз, в составе которого находились бы Великое княжество Литовское, Ливония но попытка не завершилась успехом. Принял решение начать войну без союзников опираясь на собственные силы. Начало войны для Густав I было весьма «удачным», шведы захватили русских купцов в Стокгольме. 10 сентября 1555 года шведский адмирал Якоб Багге с 10-тысячным войском осадил Орешек, попытки шведов развить наступление на Новгород были пресечены сторожевым полком.

Крымский вопрос

Союз Москвы и Крыма просуществовал очень недолго и закончился непримиримым противостоянием, которое невозможно решить путем переговоров. Великодержавные претензии ханов, подкреплённые грамотой Василий III, согласно этой грамоте московский государь обязывался стать данником крымского «царя». Грамота была «утеряна» но память о ней позволяла хану Сахиб-Гирею I, направлять письма следующего содержания. «Великие орды великим царем силы находцем и победителем», он писал юному Ивану IV в мае 1538 г., что вот-вот выступит из Крыма с войском в поход на Москву. И если великий князь хочет спасти себя и свою страну от разорения, продолжал крымский «царь», то пускай немедленно «своего большего посла с своею казною наборзе бы еси его к Путивлю послал. А перед ним бы еси часа того послал к нам сказати, чтоб в малых днех у нас были». «И будеш по моему слову, – продолжал хан, – ино вельми добро, и мы с тобою, по тебе посмотря, мир учиним». Ну а если Иван, не прислушавшись к голосу разума, по-прежнему будет упорствовать, то тогда, грозил Сахиб-Гирей, «и ты посмотрит, что мы тебе учиним… более ста тысяч рати у меня есть и возму, шед, из твоей земли по одной голове, сколько твоей земле убытка будет и сколько моей казне прибытка будет, и сколько мне поминков посылаешь, смети того, убыток свои которой более будет, то ли что своею волею пошлеш казну и что сколько войною такою возмут, гораздо собе о том помысли. И только твою землю и твое государство возму, ино все мои люди сыти будут» (8).

Приемник Сахиб-Гирея I, Девлет-Гирей был не менее амбициозен Хан требовал выплаты существенно больших, чем ранее, «поминков»! И не предоставлял никаких гарантий что на юге установится мир и спокойствие. Партия войны при ханском дворе ядром которых были литовские «доброхоты», активно субсидируемые из Вильно и беглецы из Казани и Астрахани.  Сулейман I своим посланием крымскому хану, датируемое февралем 1552 г., фактически давал новому хану карт-бланш на любые действия для защиты интересов ислама (читай, османских) в Восточной Европе (9).

Ливонская конфедерация

Немецкие рыцарские ордена, обосновавшиеся в Прибалтике, находились в явном упадке естественный союзник Ганза сам испытывал серозные затруднения, соседние государства стремительно набирали силу конфедерация представляла собой «больного человека» Балтики. Пока только король Польши и великий князь Литовский Сигизмунд II пытались проводить мирную политику поглощения Ливонии. ВКМ устраивал нейтральный статус при условии соблюдения правил торговли. Дания и Швеция тоже пока не претендовали на Ливонские владения.

Итоги

Швеция в одиночку была не опасным противником, но воевать одновременно с Крымом и Швецией трудно даже для такого сильного государство как ВКМ, а если в войну вступит еще, и ВКЛ поражение будет весьма вероятным и для ведение такой войны потребуются все ресурсы Великого Княжества Московского, а они не безграничны. Перед Иваном IV и его советниками встал трудный вопрос на каком направлении сосредоточить свои усилия. Швеция являлась важными экономическим партнером в ВКМ из Швеции поступала медь, железо. Несмотря на Архангельск через Балтийское море продолжалась торговля с западом и поэтому продолжительные боевые действия с ней были не желательны требовалось как можно скорее заключить мирный договор. Кроме этого шведы сидят за морем и без флот их не достать.

Крым не являлся торговым партнером, амбиции Девлет-Гирея были безграничны Казань, Астрахань вассальная зависимость. Девлет-Гирей проявил себя как не способный к заключению какого-либо мирного договора, переговоры зашли в тупик. Без решения крымского вопроса решение других вопросов развития ВКМ невозможно. Многие аристократические семейства были кровно заинтересованы в южном направлении. Вот что пишет по этому поводу известный исследователь XVI столетия П.А. Садиков:

«…княжье и боярство явно предпочитали… вести наступление на юг, в сторону Крыма, где на Диком поле открывались широкие перспективы к освоению больших черноземных участков и где у некоторых из них (кн. Мстиславского, боярина И.В. Шереметева) имелись уже целые “городки” с вооруженными отрядами и огромные вотчины; да и старинные, бывшие когда-то “удельными” владения массы княжат расположены были к югу от Москвы, в “заоцких” и “украинных” уездах, постоянно находившихся под угрозой набегов крымцев» (4).

Избрана Рада во главе окольничем Алексеем Адашевым также лоббировала решения крымского вопроса. Сильвестр, царский духовник, выходец из ближнего окружения митрополита Макария, вкладывал религиозный смысл продолжения наступления против «бусурман». Еще одним не маловажным фактом был «земельный голод» который испытывало служилое дворянство основа вооружённых сил. Земельные наделы мельчали и дробились, собираться в походы «подниматься» на службу становилось все труднее и труднее. Победа под у Судбищами показала Крым не так страшен, Москва даже небольшими силами может парализовать набеговую деятельность, необходимо перенести войну на территорию врага. Но в ВКМ была влиятельная группировка, которая хотела захвата Ливонской конфедерации, новгородские дети боярские которые больше всех испытывали растущий земельный голод в ВКМ, вследствие роста численности бояр и природных условий Новгородской земли. Возглавляли «Новгородскую партию» князья Шуйские. Также повлиять на ситуацию были не против Новгородские купцы. Но в Москве с осторожностью относились к Новгородцам многие из которых приняли активное участие в мятеже удельного князя Андрея Старицкого. Итогом длительных раздумий и конфликтов интересов стало половинчатое решение, отказавшись от большого похода в Крым предпринять то что крымско-татарская конница каждый год приносила в ВКМ, набег для начала небольшими силами, разведка боем.

1556 год

Север

20 января 1556 года 20-25-тыс. русское войско разбило шведов у Кивинебба и осадило Выборг, но не смогло его взять. Новгородцы много раз осаждали Выборг, но так и не смогли взять крепость и на этот раз осада закончилась неудачно. Угроза со стороны Швеции была на время устранена. В июле 1556 года Густав I выступил с предложением о мире, которое было принято Иваном IV. Одним из условием мира расширение торговых взаимоотношений подтверждение права купцов ВКМ торговать в Швеции.

Запад

В 1556 г. перемирие между Москвой и Вильно было продлено, на 6 лет, Иван IV получил определенные гарантии того, что ВКЛ в ближайшее время не выступит против России на стороне Девлет-Гирея и Густава I. 7 февраля 1556 года обе стороны подписали соглашение, по которому перемирие продлевалось с 25 марта 1556 года еще на семь лет. Послам было передано личное письмо Сигизмунду II с предложением военного союза против Девлет-Гирея, ВКЛ также подвергалась татарским набегам и направляла ежегодные поминки 30 тысяч злотых (дань в Бахчисарай). Весной в Англию направлен богатый караван из четырех судов с русским посланником, дьяком Посольского приказа Осипом Григорьевичем Непеей.

Ногайский вопрос

В ногайских улусах помнили о том, как Мухаммед-Гирей I похвалялся, что де «слава Богу, яз орду взял, трижды нагаи имал», имея в виду успешные походы на восток в 1507, 1509 и 1510 гг. Когда же в 1523 г. ногаи взяли было реванш над крымцами, другой дядюшка Девлет-Гирея, Сахиб-Гирей I, жестоко отомстил им за это. Разгромив зимой 1549 г. на подступах к Перекопу «полки» ногайского мурзы Али бея Юсуфа, Сахиб-Гирей учинил надолго запомнившуюся ногаям «Ногай кыргыны», «Ногайскую бойню». Как писал Иван IV в грамоте отцу незадачливого полководца бию Юсуфу, соболезнуя ногайскому горю, «крымской царь» над «нереиманными» ногаями «учинил» «разные казни, как ни в которых людех ни где и ведетца, иных на колье сажал, а иных за ноги вешал, а у иных головы отсекая башты делал…». При этом Иван IV подчеркивал, что «зане же нигде того не ведетца, чтоб тех людей казнити, которые на рати впадут в руки» (2). У Ногайской орды и Москвы был общий враг и все поводы для дружбы против него, еще в 1538 г. ногайский мурза Хаджи-Мухаммед писал в Москву что готов выставить 20 тыс. войско для помощи в войне против Польши и Крыма. Ногаи славились мужеством и отвагой в бою были умелыми наездниками, Москва готова была использовать ногайцев для решения своих проблем. Иван IV вел тесную дипломатическую переписку с бем Исмаилом, предлагая ему начать совместные действия против Девлет-Гирея. Ногайская Орда была рыхлым образованием скорее представляла из себя союз племен, раздираемый гражданской войной между Исмаилом и детьми убитого бия Юсуфа, Исмаил просил помощи у Ивана IV для решения своих проблем и сообщал о измене Астраханского хана Дербыша который вступил в сговор с Крымом.

Хан Дербыш оказался не умнее своего предшественника Ямгурчея. Но лояльные Москве местные князья не подержали своего хана и тоже сообщали об измене в Москву. Обещанная помощь из Крыма после сражения у Судьбищи не вдохновило местную знать, и князья решили не рисковать. Московский посланник у ногаев, Мальцев, доносил, что около Астрахани «все трепещет царя государя, единого под солнцем страшила бусурманов и латинов» (3). Весной 1556 года в Москве принимают решение направить русскую рать для усмирения Астрахани и помощи Исмаилу. Поход возглавил воевода Иван Черемисинов. Спустившись вниз по Волге русские войска обнаружили брошенную гарнизоном Астрахань, все повторилось, как и при первом взятии Астрахани город был пуст. Хан Дербыша бежал в степь, пустившись в погоню русские войска нагнали хана. После ряда стычек хан стал бить челом, что изменил царю не по своей воле. И его снова его простили, хан обещал через несколько дней вернуться в Астрахань. Однако не вернулся. К хану пришла обещанная «помощь» от крымского хана, 700 сабель. Но тут не выдержали местные сторонники Дербыша из нагаев, увидев размеры «помощи» из Крыма поссорились между собой, устроили резню и в итоге перешли на сторону Иcмаила. С помощью отряда воеводы Ивана Черемисинова, Исмаил смог покончить с гражданской войной его враги или перешли на его сторону или бежали на Кубань и в Крым. Иван IV через свих посланников настоятельно советовал начать Исмаилу более решительные действия против Девлет-Гирея. Несмотря на все уговоры и подарки (Иван IV прислал шведские доспехи трофеи недавней войны) Исмаил так и не дал твердых гарантий о совместных действиях против Крыма. Зато помог подавить волнения в Казанской земле. После победы над Девлет-Гирем в прошлом году сопротивление Москве хоть и стало затихать, но не прекратились полностью. Поддержав «пищалями» хана Исмалила московские воеводы были вынуждены отказаться от похода на Кавказ и основания там крепости.

Кавказ

Понимая, что в одиночку черкесам не справится с набегами татар князь Сибок Кансаукович в 1555 г. бил челом Ивану IV прося принять его в русское подданство. Новый подданный Ивана IV в отличие от Исмаила действует весьма решительно и в 1556 г. и разоряет окрестности османских крепостей Темрюк и Тамань.

В Москве

В Москве через агентов-«амиятов», и бежавших из плена русских получали сведения о планах Девлет-Гирея снова пойти на в поход на государеву «украйну» несмотря на прошлогоднее поражение. Иван IV устроил смотр всего своего войска, войско было готово к отражению очередного набега. После этого смотра царь провел совещание со своими воеводами на котором было принято решение ждать хана на Оке и дать бой там. На разведку за Оку с отрядом воинов отправили окольничего Н.В. Шереметева. Захваченные пленные татары сообщили что Девлет-Гирей знает о планах царя его разведчики уже донесли ему о том, что Иван IV готов со всем войском встретить татар. Прямое столкновение с основными силами русских совершенно не устраивало крымцев. Прошлогодний поход, который чуть было не закончился катастрофой заставил крымцев изменить свои планы, Девлет-Гирей решил идти за добычей на Северный Кавказ. Девлет-Гирей не знал о другом. Дьяк Ржевский, направленный Москвой для разведки пути по Днепру в Крым и набегов на крымские улусы соединился с «черкасскими» атаманми, Млымский и Михайло Ескович, с 300 каневскими казаками (2). Совместным отрядам Ржевский провёл успешную набеговую операцию на Ислам-Кермен и Очаков. Отряд Ржевского разорил множество улусов и увел или перебил много скота. Все попытки крымцев и очаковского санджак-бея уничтожить отряд Ржевского закончились неудачей. Русские с казаками «пищальным боем» отбили все атаки и организовав засаду нанесли серьезный урон противнику. Девлет-Гирей вынужден был снова вернуться из похода с ничем для защиты Крыма от возможных нападений со стороны Днепра. Возвращаясь в Путивль Ржевский разбил несколько мелких татарских отрядов которые решили несмотря ни на что попытать счастья в набеге.

Также успешным был поход и донского атамана Михаила Черкашенина под Керчь, разорив окрестности побив татар и турок, освободив большое количество пленных атаман вернулся в Россию. Москва получила очень обнадёживающие сведения Девлет-Гирей опасаясь похода Иван IV на Крым дальше Перекопа не выйдет, в самом Крыму бушует чума унося многие жизни. Иван IV принимает решение распустить рать по домам, с мелкими татарскими отрядами можно справиться и гораздо меньшими силами. Осенью в Москву прибыл атаман Михаил Еськович который ходил в поход вместе с Ржевским с грамотой от князя Д.М. Вишневецкого.

Князь был старостой Черкасским и Каневским ВКЛ, на собственные средства построил на острове Малая Хортица укрепления для отражения набегов татар. Будучи в Литве, в послании Ивану IV князь Вишневецкий выражал лояльность царю и просил его прислать ему в помощь московские войска, чтобы перейти в русское подданство «со всеми казаками, с Черкассами, Каневом, казацкой Украиной на правом побережье Днепра». (Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей). Со времен Ивана III Москва приглашала на службу знатных литовских аристократов, Иван IV с большим удовольствием принял князя на службу. Укрепление на Хортице предоставляли широкие возможности для операций против Крыма. Из Москвы князю были жалованы подарки и все необходимое для ведения войны против татар. Крепость князя на Днепре усилиями московских мастеров и служилых людей превратилась в серьезное фортификационное сооружение. В октябре Д.М. Вишневецкий со своими казаками напал на Ислам-Кермен. Перебил крымцев захватил пушки и доставил их на Хортицу. Приехавший в Москву из Крыма царевичу Тохтамыш, брат казанского «царя» Шах-Али, который много лет провел в Крыму, поведал что часть татарской аристократии, недовольная неудачными действиями Девлет-Гирея, даже хотела возвести на трон Тохтамыша, убив «царя». Хан раскрыл заговор и «уберегся», а Тохтамыш, спасая свою жизнь, бежал из Крыма. (2). Полученные Иваном IV сведения от русского посла в Крыму Ф. Загряжского, тоже настраивал на оптимизм посол сообщал, что хан все лето просидел в Крыму, ожидая нападения Ивана IV, просил помощи у султана Сулеймана I, но так ее и не получил.

Итоги

Компания 1556 года для ВКМ прошла очень успешно несмотря на отказ ногайского бея Исмаила начать активные действия против Девлет-Гирея. Крымцы не решились на поход на государеву «украйну». Набег небольших сил привел в панику Девлет-Гирея, хан оказался неспособны к отражению набега столь ничтожных сил как отряда Ржевского и казаков Вишневецкого. У Москвы появилась удобная база для давления на Крым и опытный в степной войне князь Вишневецкий со своими козаками. Была проведена рекогносцировка будущего театра военных действий на Дону и Днепре. Партия войны против Девлет-Гирея уже начала строить планы на поход в Крым всей русской рати для окончательного решения проблемы ежегодных набегов крымцев на окраины государства. Подобная авантюра могла закончится катастрофой, русская рать могла сгинуть в степях на подходе к Крыму. Но и прекращать давление на Крым тоже было нельзя. Поэтому в Москве решили продолжать начатую политику набеговых операций, но более крупными силами. Обстановка для такой операции складывалась весьма благоприятная. Мирный договор со Швецией в процессе подписания перемирие с ВКЛ продлевалось еще на шесть лет.

1557 год

Комета

В начале 1557 года в небе появилась хвостатая звезда, провисевшая на небосклоне две недели. Издавна появление кометы воспринималось как предвестие больших неприятностей — войны, глада и мора. Звезда 1557 года полностью оправдала свою репутацию, «подарив» и войну, и голод, и мор. Но ВКМ постоянно находилось в состоянии войны и голод был обыденным явлением.

Север

25 марта 1557 года было заключено Второе Новгородское перемирие на сорок лет, восстановившее границу, определённую ещё Ореховским мирным договором от 1323 г. и утвердило обычай дипломатических сношений через новгородского наместника. По повелению Ивана IV в устье реки Наровы талантливыми русскими мастерами П. Петровым и Иваном Григорьевичем Выродковом за три месяца был сооружён порт-крепость для расширения торговли на Балтике. «Того же года, Июля, поставлен город от Немец усть-Наровы-реки Розсене у моря для пристанища морского корабельного», «Того же года, Апреля, послал царь и Великий князь околничего князя Дмитрия Семеновича Шастунова да Петра Петровича Головина да Ивана Выродкова на Ивангород, а велел на Нарове ниже Ивангорода на устье на морском город поставить для корабленного пристанища…». И раньше Ливонские купцы очень болезненно воспринимали любые попытки прямой торговли между Россией и Европой в обход Ревеля и Нарвы. Потому-то с большой тревогой добрые нарвские бюргеры писали летом 1531 г. в Ревель о том, что некий амстердамский «купец» прибыл в Ивангород и, бросив якорь в гавани, разгрузился, имея на борту груз свинца, вина и сельди. И что вызвало особое беспокойство нарвских ратманов, так это то, что голландцы нашли русскую гавань достаточно удобной, посему и явиться сюда будущем году явиться сюда в большем, чем ныне, количестве. Примечательно, что у шхипера голландского «купца» был императорский паспорт и разрешение на торговлю с русскими (впрочем, это и неудивительно, ибо император Карл V покровительствовал нидерландцам) (9).

Но Ганзейский союз и Ливония заставляют немецких купцов, как и прежде торговать только в Ревеле, Нарве и Риге.

Посольство в Европу

В Москве прогнозировали подобное развитие событий и по примеру посольства Осипа Непрея направленного в Англию направили посольства в Европу. Через новый порт на датских судах направлено многочисленные посольства ко двору Фердинанда I (император Священной Римской империи), Павла IV и Кристиана III (король Дании 1534 — 1559). В Дании послов приняли весьма благосклонно Кристиана III несмотря на то что стал королем благодаря немецкой помощи делал все возможное для процветания и развития Дании. Торговля с ВКМ без посредников сулила большие выгоды. Конечно при переходе Ливонии во владении Датского королевства король мог подтвердить условия торговли только через Ливонские города, но так пусть об этом подумают в Риге, Ревели и Дерпте. После «Стокгольмской кровавой бани» 1520 пути Швеции и Дании разошлись, государство встали на путь противостояния в Балтийском регионе, ВКМ могло помочь в этом противостоянии и стать ценным союзником. Русские купцы получили право торговать в Дании. Торговые корабли датских купцов направились в новый порт на Нарве.

Другое посольство, направленное к Максимилиану II через Любек столицу Ганзейского союза было задержано. Послы не пали духом и не теряли время даром местным купцам рассказали об освобождении торгового пути по Волге от татар и возможности ведения торговли с Персией, также невзначай сообщали про значительные прибыли и привилегии английских купцов. Несмотря на победу в Англо-Ганзейской войне 1474, торговое противостояние между Англией и Ганзой только нарастало, английские купцы действовали более успешно. Также Ганзейских купцов с рынков Балтийского моря выдавливали датские купцы, которые заручившись поддержкой своего правителя действовали все более агрессивно. Прежнего единства в Ганзе не было давно и многие торговые дома направили корабли с товаром в новый порт. После получения грозной депеши из Вены с требованием не чинить препятствий послы продолжили свой путь дальше. Первоначально для Вены, Московия была не интересна, далекая страна с чужой религией, культурой, образом жизни и холодным климатом. Периодически направляемы посольства в ХV века в Россию от римского папы и германского императора направлялись с предложениями католической унии, королевской короны для Московита. В «Записках о Московии» Сигизмунда Герберштейна русские правители предстали являлись вместилищем всех человеческих пороков: они хитры, лицемерны, вероломны, воинственны, все время ищут повода к нападению на соседей, жестоки к побежденным истинные тираны и рабы «Все они называют себя холопами, т. е. рабами государя… Этот народ находит больше удовольствия в рабстве, чем в свободе». Но реформация, турецкая агрессия, многочисленные внутренние кризисы Священной Римской империи привели к тому, что Москва стала рассматривать как ценный военный союзник. Империя не смога участвовать в Великих географических открытиях и колониальном разделе мира. Земли за океаном заняты, свободно только восточное направление, где располагается загадочное ВКМ, населенная православными — «схизматиками». Максимилиан II принял послов очень радушно ведь после сообщений от Ожье де Бусбек который на протяжении 7 лет занимавший должность посланника Максимилиана II в Константинополе, и пытался урегулировать вопросы о границе двух империй, поражённый турецким военным потенциалом, Бусбек предостерегал европейцев: «Когда турки уладят свои отношения с Персией, они возьмут нас за горло, опираясь на мощь всего Востока. Насколько мы не готовы, я не решаюсь сказать». Вовлечение ВКМ в антиосманскую лигу было жизненно необходимо. Дополнительно рассматривалось возрождение уже подымавшегося вопроса об Антиягеллонском союзе который был уже почти создан в 1515 году с императором Максимилиан I и прекратившейся после раздела Венгрии с польским королем Сигизмундом I Старым. Сигизмунд II несмотря по политическую необходимость сохранения брака с дочкой австрийского эрцгерцога Фердинанда Екатериной сообщил императору «что чувствует к Екатерине непривычное отвращение, считает связь с сестрой после сестры за кровосмешание». Папа римский ратовал за сохранение брака. Тем более, что в 1554 году королева сообщила о своей беременности. Но минуло время, и стало ясно, что она просто обманывала всех, имитируя беременность. С этого момента король отдалился от жены. Имперский посол Ян Лан: «Формулами колдовскими и дьявольским влиянием овладел он (Радзивилл)полностью королем, и то, что советует, наговаривает, что скажет и что пожелает, то король делает, не обращая внимания ни на чей совет, в делах религиозных или делах государства, или иных важных делах». Данный поступок был весьма болезненно воспринят при Венском дворе.

Послам ВКМ было что сказать, успешные войны с мусульманами захват Казани, Астрахани и успехи против Крымских татар, о которых в Вене хорошо помнили. Возможность общения с Персией в обход Османов. Военный потенциал ВКМ был оценен в первом Рейхе. Но также послы и затронули ряд болезненных вопросов в двух сторонних отношениях.

Дело Шлитте — судебный процесс над Гансом Шлитте в Любеке в 1548 году. Царь поручил Гансу Шлитте завербовать в Европе и привезти в Москву мастеров и докторов, которые умеют ходить за больными и лечить их, книжных людей, понимающих латинскую и немецкую грамоту, мастеров, умеющих изготовлять броню и панцири, горных мастеров, знающих методы обработки золотой, серебряной, оловянной и свинцовой руды, людей, которые умеют находить в воде жемчуг и драгоценные камни, золотых дел мастеров, ружейного мастера, мастера по отливке колоколов, строительных мастеров, умеющих возводить каменные и деревянные города, замки и церкви, полевых врачей, умеющих лечить свежие раны и сведущих в лекарствах, людей, умеющих привести воду в замок, и бумажных мастеров. Всего Шлитте завербовал около 300 человек, среди которых, помимо ремесленников, было 4 теолога, 4 медика, 2 юриста, 4 аптекаря, 5 толмачей. Специалисты переправлялись на Русь двумя группами. Первая направилась по суше через Пруссию и Ливонию. В Вендене вся группа была арестована. Специалистов продержали в заключении 5 лет, а потом оставили на службе в Ливонии. Вторая группа с самим Шлитте направлялась к Любеку, чтобы далее отплыть в Ревель. Ливонская конфедерация, боясь, что привезённые Шлитте мастера усилят военный и экономический потенциал Русского государства, просил любекский магистрат сделать все возможное, чтобы не пропустить Шлитте и его спутников в Москву. В Любеке Шлитте задержали и посадили в тюрьму. Любек, связанный с конфедерацией ганзейскими соглашениями, предъявил ему иск на крупную сумму. Шлитте отказался платить и был посажен в тюрьму. Началась долгая и изнурительная тяжба. Ремесленник Ганц, который пробовал пробраться на Русь на свой страх и риск, был казнён в Ливонии. Ливонская конфедерация проводила скоординированную с цесарскими властями политику по недопущению ремесленников из германских государств на Русь, совместно с Ганзой контролировала её торговые пути. В частности, весь торговый обмен с ней европейские купцы должны были осуществлять через ливонские порты Ригу, Ревель и Нарву, товары должны были перевозиться только на ганзейских судах. Максимилиан II ответил о готовности направить послов в Москву для решения всех проблем и более детальной проработки озвученных вопросов военного союза. Послы стали настаивать на решение проблем торговли прямо на месте безотлагательно. Пришли в компромиссном решении послы получи разрешение на вербовку части специалистов и охранную грамоту на их проезд в ВКМ, действующую в этом году. Другая часть специалистов будет направлена вместе с имперским посольством в 1558 году. В Ливонские торговые города направиться имперские эмиссары для решения торговых споров на месте. Московские агенты сразу начали вербовку нужных специалистов. Но на всякий случай специалистов направили через Данию.

В Римской курии папы Павла IV (1555 — 1559) конкурировали между собой две оппозиционные группы: первая, сформированная под польским влиянием, считала русских врагами христианства. Другую позицию занимали влиятельные тогда венецианцы, считавшие союз с Московией необходимым условием для победы над турками. Позицию венецианцев можно выразить словами Альберта Компьенского папе Клименту VII: «…не могу надивиться, о чем же думали предшественники Твоего Святейшества, которые доселе не обращали внимания на этот весьма многочисленный народ московитов… народ дальней Скифии, почти что из другого мира, придет к послушанию Римской церкви, между тем как лютеране, неистовствуя и безумствуя, в злобе и умопомрачении восстали против достоинства и власти сей церкви». В случае обращения русских «мы найдем… выгоду более несомненную и славу более истинную и более христианскую, чем в том случае, когда бы мы оружием победили всех турок, всю Азию и, наконец, всю Африку… Благодаря же этому союзу с московитами многие сотни тысяч душ возвратились бы в стадо Христово без [употребления] оружия и [пролития] крови». Именно поляки в противовес итальянскому и немецкому восхищению чистотой нравов московитов писали, что русские — грязные, дикие, нецивилизованные варвары, склонные к насилию и поэтому опасные для высокоразвитых народов: «…когда знатные и богатые начинают пировать, то сидят с полудня до полуночи, непрерывно наполняя брюхо пищей и питьем; встают из-за стола, когда велит природа, чтобы облегчиться, и затем снова и снова жрут до рвоты, до потери рассудка и чувства, когда уже не могут отличить голову от зада» (польский историк Матвей Меховский, 1517 год) (7). Заключенный в 1555 году мирный договор между государством Сефевидов и Османской империей не оставлял выбора для европейцев угроза османского вторжения была как нельзя велика. Известным Римским интриганам в Москве были нужны свои люди. Папа выразил готовность в помощи при направлении итальянских специалистов в Москву. Особое внимание русские послы уделили крепостям Италии, построенной по новой системе «итальянский обвод» (фр. Trace italienne) данная система доказала свою эффективность в период проведения последних Итальянских войн (1551—1559) и всеми силами старились завербовать нужных специалистов. В ВКМ помнили о большом вкладе итальянцев в строительстве крепостей. Завербованные специалисты вместе с посольством отправились в обратную дорогу.

Восток

В январе к бею Исмаилом было направленно посольство, которое должно было склонить ногайцев к совместному походу против Крыма и принесения Исмаилом и его мурзами шертной грамоты Ивану IV. В частности, в наказе послам говорилось, что Исмаил и его мурз должны знать — «государя нашего дорога найдена х Крыму Днепром, и та дорога добре добра. Возможно ею государю нашему всякое свое дело над Крымом делати, как хочет» (2). Исмаил встретил послов жалобами ногайские улусы разорены гражданской войной, непогода вызвала падеж ската и голод «улус наш голоден», «коней и запасу у нас нет, оголодаля есмя», «годы и три-четыре уже многим волненьем воинским отбыли есмя животов своих и лошадей и одежи. А сево году ни животов, ни лошадей, ни одежи у нас не осталось», и потому «наши улусы оголодали и озлыдали» (2). Помощи от ногайцев в походе на Крым не будет. Ивана IV оказывает максимально возможную помощь ногайцем ему необходимы союзники, зависимые от него для поддержания в покорности Казанской земли и возможного похода против Крыма.

Юг (Альтернативный)

Для успешных набегов на Крым в Москве решили воспользоваться опытом Киевских князей, которые ходили в большие походы в степь ранней весной – до первой травы кода степь только начинала зеленеть. Отощавшие и ослабевшие от зимних холодов и бескормицы степные скакуны не могли успешно противостоять русским боевым коням, проведшим зиму в теплых стойлах и откормленным ячменем и овсом. Это давало русским всадникам большое преимущество. Опыт передвижения больших ратей по рекам был отработан в совершенстве, реки служили удобными и безопасными дорогами. В феврале по зимнему пути на Дон был отправлен воевода Д.Ф. Адашев с внушительным войском 8 тыс. человек. Перед воеводой была поставлена задача построить необходимое количество судов и как только Дон очиститься от льда спуститься в низ по течению и разорять владения Девлет-Гирея. Точна такая же задача была поставлена и перед князем Д.М. Вишневецким. За зиму на острове под родством князя собралась внушительные силы около 1,5 тыс. человек слава о успешном походе на Ислам-Кермен и щедрости Ивана IV ходили по Литовским землям. Москва взяла на себя все расходы по содержанию людей князя. В помощь князю направили Дьяка Ржевского, с 2 тыс. воинов. В конце апреля Д.Ф. Адашев внезапно появляется под Азовом со всем приданым войском сообщает гарнизону что послан государем воевать с его недругом, крымским «царем», «а с Турским государь наш в дружбе и воевати его не велел» и требует не чинить препятствий для выхода в Азовское море. На азовского агу слова Д.Ф. Адашев не производят никакого впечатления он в грубой форме требует, чтоб русские убрались немедленно. Из словесной перепалки конфликт переходит рукопашную схватку. Русские метким залпом пушек выносят ворота и решительным штурмом захватывает крепость, гарнизон которой составляет чуть больше 200 янычар (2), кочевавшие в окрестностях города ногаи Гази бей Урака не успевают на помощь янычарам. Стоявшие на рейде крепости турецкие галеры сами с трудом отбиваю атаки судовой рати воеводы и уходят в Керчь. Оставив в Азове 1,5 тыс человек гарнизона Д.Ф. Адашев пересекает Азовское море и высаживается в Крыму. Разделившись на несколько отрядов «и дал Бог повоевали и поймали многие улусы, и многих людей побили и поймали, и которые татарове собрався приходили на них, и тех многих ис пищалей побили» (2). Все попытки Девлет-Гирея перехватить и уничтожить людей Д.Ф. Адашева заканчиваются ничем. Только подошедшие галеры османского адмирала Али Рейс смогли отогнать от Крымских берегов Д.Ф. Адашева. В Москву спешно направлены гонцы с известием о победе. В скором времени под стены Азова подходит Девлет-Гирей с войском и ногаи Гази бей Урака с моря их поддерживает османская эскадра. Д.Ф. Адашев обращается к адмиралу Али Рейсу что воевода послан своим государем воевать с его недругом, крымским «царем», «а с Турским государь наш в дружбе и воевати его не велел» (2) и отпускает всех взятых в плен турок. На адмирала слова воеводы не производят особого впечатления он намерен отбить крепость, но Девлет-Гирей спешно уходит со всем своим войском оставив Али Рейса и Гази бей Урака. К хану прибыл гонец с печальными вестями. Князь Д.М. Вишневецкий и Дьяк Ржевский спустившись вниз по Днепру выходит к Очакову где берет на абордаж несколько турецких судов. Продвигаясь далее князь высаживается в Крыму и действует еще с большей жестокостью чем Д.Ф. Адашев подвергает страшному разорению крымские улусы. Стада перебиты, трупами животных забивают все степные колодцы. Уходя князь поджигает степь. Возвращаясь к Очакову Д.М. Вишневецкий приказывает отпустить всех пленных турок передав с посланием очаковским аге и санджакбею, что он, Д.М. Вишневецкий тоже послан своим государем воевать с его недругом, крымским «царем», «а с Турским государь наш в дружбе и воевати его не велел» (2). Турки беспрепятственно пропускают караван князя вместе со всем захваченным полоном и освобожденными из крымского плена пленниками. Хан приход в ярость от такого поступка турок, все его попытки перехватить Д.М. Вишневецкого заканчиваются ничем. Разбив лагерь на Монастырском острове дает отдых своим людям. Али Рейс некоторое время демонстрирует флаг на Азовском рейде, на большее у адмирала нет сил, людей Гази бей Урака мало для штурма и уходит в Керчь. Оставив для наблюдения несколько галер с указанием не приближаться близко к берегу, ногаи тоже уходят. Воспользовавшись отходом основных сил турецкой эскадры Д.Ф. Адашев отпускает донского атамана Михаила Черкашенина с 500 чел. в повторный рейд к берегам Крыма. Пройдя по многочисленным протокам Дона казаки скрытно выходят в море. И снова обрушиваются на татар. Девлет-Гирей срочно переходит к обороне он рассредоточивает свои силы вдоль всего побережья, но тут приходят известия (слухи) о том, что Ивана IV с войском вышел в поле и движется на Крым. Просидев месяц в крепости Д.Ф. Адашев оставляет Азов направив повторное послание в Керчь что послан воевать с его недругом, крымским «царем», «а с Турским государь наш в дружбе и воевати его не велел». Девлет-Гирей спешно собирает всю орду за Перекопом для отражения возможного нападения русского войска и дождавшись южного ветра поджигает степь. Огонь распространяясь с невероятной скоростью превращает степь в пустыню. Но простояв месяц татары так и не дожидаются подхода Ивана IV с войском. В ярости за неудачи Девлет-Гирей нападает на ногайских мурз «нагайских мурз в Крыму побил у собя многых» «улусы многие з женами и з детми и людей у них побил многых» (2). Этими беями являются сыновьями бия Юсуфа которые бежали после поражения в гражданской войне от совместных сил Исмаила и русских.

Хортица

Девлет-Гирей не собирался отсиживаться в обороне осенью хан с турками (очаковский санджакбей опасаясь гнева султана выделил все имеющиеся у него силы для похода) пришел под Хортицу. Москва всерьёз восприняло слова Д.М. Вишневецкого «докуды в том городе люди будут царьскым именем, и крымцом на войну ходить никуда нельзя» и в ущерб снабжения украинных города, полностью зависевшие в то время от поставок хлеба из центра, успела обеспечит гарнизон Хортицы достаточным количеством припасов. Несмотря на отсутствие князя, находившегося в Москве куда его, пригласил для оказания ему почестей от Ивана IV. Люди князя Вишневецкого оказавшись без предводителя смогли выдержать осаду хана и отбить все приступы. Хан, в который раз потерпел поражение.

Итоги

Вести от Адашев и Вишневецкого, вызвали в Москве подлинное ликование. «Царь и великий князь, — писал летописец, — сиа слышав, Богу благодарение въздал, видев его неизреченные щедроты на роде крестьянском, възвестив митрополиту, веле молебная совершити. Преже бо сего от начала, как и юрт Крымской стал, как и в тот Корсунский остров нечестивые бусурманы въдворилися, русская сабля в нечестивых жилищех тех по се время кровава не бывала, ни труба преже сего гласяще, православных воинство ззывающе, ныне же государя нашего у Бога прошением и мудрым крепким разумом и подвигом и невъместимое Христово чюдо вместил; морем его царское воинство в малых челнах полтретьи недели, якоже в кораблех, ходящее и корабли емлюще и воюючи, и воздух бо им по государевой вере к Богу служаше; и немножество воиньства, на великую орду внезапу нападше и повоевав и мстя кровь крестианскую поганым, здорово отъидоша, и царь множества вой собрал, с крымцы и с нагаи в шесть недель ходя подле их берегом, не возможе им ничтоже зла воспретить» (2). Ликование, однако омрачало одно возможная реакция Оманской империей на захват Азова, для улаживания вопроса взятия Азова в Константинополь направляется посольство с богатыми дарами. Посольство вынуждено двигаться в обход Крыма через Валахию. Сигизмунду II отказался от заключения договора против Девлет-Гирей. Сигизмунду II даже направил личные послания европейским монархам «Мы видим, что московит, этот враг не только нашего царства временный, но и наследственный враг всех свободных народов, благодаря… недавно заведенному мореплаванию, обильно снабжается не только оружием, снарядами, связями, чему, как ни много всего этого, еще можно положить конец, но мы видим, что он снабжается именно художниками, которые не перестают выделывать для него оружие, снаряды и другие подобные вещи, до сих пор невиданные и неслыханные в той варварской стороне. И сверх того, что всего более заслуживает внимания, он снабжается сведениями о всех наших, даже сокровеннейших намерениях, чтобы потом воспользоваться ими, чего не дай Бог, на гибель всем нашим. Зная все это, мы полагаем, не дблжно надеяться, чтобы мы оставили такое мореплавание свободным». Но протесты Сигизмунда II остались без ответа.

1558 год

Дипломатия

«Недаром Грозный любил выступать лично в дипломатических переговорах, давать иностранным послам длиннейшие аудиенции, засыпать их учеными ссылками, завязывать с ними споры, задавать им трудные или неожиданные вопросы; он чувствовал себя в таких случаях настоящим дипломатом по призванию. Я назвал бы его одним из величайших дипломатов истории всех времен. Величие его дипломатии не только в техническом искусстве, но и во вдохновляющей его патриотической идее. В смысле непосредственного ведения иностранной политики вплоть до выступления в качестве оратора и полемиста, Иван IV занимает единственное место среди государей того времени». (3)

В феврале в Москве наблюдалось удивительное явление одновременное прибытие Цесарских (Австрийских, I Рейха)) послов Фердинанда I, послов папы римского Павла IV, послов шахиншаха Тахмасп I, английских посолов Марии I, послов крымского хана Девлет-Гирея послов Сигизмунда II.

Австрийские послы говорили: «Цесарь, король испанский, папа римский и другие христианские государи вместе, на сухом пути и на море, нападете на главного недруга вашего, султана турецкого, и в короткое время выгоните неверных в Азию; тогда по воле цесаря, папы, короля испанского, эрцгерцога, князей имперских и всех орденов все царство греческое восточное будет уступлено твоему величеству, и ваша пресветлость будете провозглашены восточным царем». Иван IV сильно удивил послов и в весьма ироничной форме вспомнил историю Владислава венгерского, который в свое время заключил союз с цесарем и многими немецкими государями, но был ими оставлен и предан туркам, вследствие чего и погиб. Тем самых поставив под сомнение саму идею союз христианских государств против турок, но оставив возможность вернуться к этому вопросу позднее. Также царь Иван IV в менее ироничной форме предложил выкупить Ливонскую конфедерацию у Фердинанда I и снова совсем не в ироничной форме напомнил послам историю Ганса Шлитте. Дело в том, что прошедшие в 1557 году переговоры с Ливонией не устранили в полной мере всех накопившихся проблем, да рыцари были напуганы мощью ВКМ и знали о победах, но направленные имперские эмиссары не смогли разрешить всех торговых противоречий. И в Москве еще не знали, что новый магистр Вильгельм фон Фюрстенберг под угрозой вторжения войска литвинов, возглавляемого самим Сигизмундом Августом, запросил мира и лично прибыл в Позвол, где находился с войском Сигизмунд Август, и 14 сентября 1557 года заключил союз с ВКЛ. А послы империи тоже решили об этом промолчать. В частной беседе Иван IV подтвердил возможность рассмотрения вопроса раздела Польши и Литвы между Фердинандом I и Иваном IV после смерти бездетного Сигизмунда II польскую корону предполагалось отдать Фердинанду I, а литовское великое княжество Ивану IV. И подтвердил важность дальнейших дипломатических и торговых отношений между двумя государствами.

Царь принял послов Павла IV очень любезно решив сыграть на контрасте с послами Фердинанда I. Но решительно отказался рассматривать религиозные вопросы в настоящее время, однако не отказывая рассмотрении их в будущем. Папские послы предложили помощь в вербовке нужных специалистов в Италии. Риму нужны были свои глаза и уши в Москве, а замаскировать их можно только среди большой Итальянской диаспоры. И предложили свои услуги в посредничестве между ВКМ и ВКЛ при поведении мирных переговоров. Послы пожурили царя за торговлю с протестантскими купцами Дании и Шветции и привлечении большого количества специалистов протестантов, Иван VI напомнил послам о позиции Сигизмунда II в данном вопросе. Интриганы Ватикана сразу ухватились за идею международного союза против осман включавшего в себя не только Европейские государства, но Россию и Персию. Через Россию Ватикан мог проводить общение с Персией. Идея была весьма призрачна и мало осуществима, но другой возможности противостоять Сулейману I не было.

Несмотря на то что в 1555 году в городе Амасья между Государством Сефевидов и Османской империей был заключён мирный договор, отношения между двумя государства были весьма напряженными, сефевидский шах искал союзников против набегов крымско-татарских орд на Дагестан и Дербент. Появление на берегах Каспийского моря оманских владей угрожало появлением флота османов, которому сефевидский шах ничего не мог противопоставить. Сулейман I в 1551 г. направил узбекскому хану Новруз-Ахмеду в подарок 300 янычар с тюфенками и несколько артиллерийских орудий для борьбы с персами, дальнейшее усиление османов и возможный захват Астрахани мог сорвать наладившиеся отношения между узбекским государством Шейбанидов (Пирмухаммед-хан) и Тахмасп I. Взаимные торговые отношения тоже были весьма перспективными, шелк-сырец, изделия из шелка, производимые в Шамахе, Ареше, Тебризе, были основной продукцией, поставляемой из Азербайджана в Москву, кроме того, в Сефевидском государстве производилось в большом количестве, холодное оружие которое весьма высоко ценилось в России. Со своей стороны, Россия готова была поставлять пушки и ружья в которых так нуждались персы.

Послов крымского хана Иван IV принял весьма настороженно, а после получения я грамотны от Девлет-Гирея в которых снисходительно предлагалась защита от гнева султана взамен на передачу Астрахани и Казани. Несмотря на тяжелейшее положение Крымского ханства, мор, военные неудачи, невозможность противостоять набегам хан снова продемонстрировал полную недоговорспособность, а после напоминания о возобновления направления подарков (дани) хану, аудиенция была прекращена. Английские посолы Елизаветы I были весьма встревожены столкнувшись с такими же интриганами, как и они послами Пава IV. Англичане предложили всестороннею помощь в предоставлении специалистов и необходимых товаров и начали интриговать против католиков. Иван IV подтвердил привилегии английских купцов и заверил послов в своей искренней дружбе, но не более того.

Но самое важное посольство для Иван IV это посольство ВКМ направление ко двору Сулеймана I в Москве опасались (боялись) возможного конфликта с османами. Но единственный человек в Константинополе, который был против войны межу Россией и Османской империей Сулейман I отстранился от принятия решений и тяжело переживая кончину любимой жены 15 апреля 1558 г. в возрасте 56 лет скончалось Хюрем Султан (Роксалана). Австрийский посол в Стамбуле Да Зара отмечал в своих донесениях, что «единственным изъяном в характере Сулеймана является его чрезмерная преданность жене». Султан, дескать, находится под сильным влиянием Роксоланы, которая «вертит им, как ей вздумается». Да Зара утверждал: «Он так ее любит и так ей верен, что все только диву даются и твердят, что она его заворожила, за что и зовут ее не иначе, как жади, или ведьма. По этой причине военные и судьи ненавидят ее саму и ее детей, но, видя любовь к ней султана, роптать не смеют. Я сам много раз слышал, как кругом клянут ее и ее детей, а вот о первой жене и ее детях отзываются добрым словом».

Российских послов приняли откровенно враждебно в Константинополе все хотели войны. Посланники Девлет-Гирея требовали освобождения правоверных от власти христиан и присоединение мусульманских земель с целью объедения в Исламскую Умму, османские чиновники подчеркивали необходимость владения портом на побережье Каспийского моря для создания флота с целью потенциальной угрозы Персидскому шаху. Имперские и Венецианские посолы незамедлительно предприняли все возможно для направления османской экспансии на север, распространяя информацию о вербовке агентами Иван IV ратных людей в Империи и Италии для агрессии против османов. В тоже время они засыпали свои столицы депешами с рекомендациями об оказании всевозможной помощи Московитам в подготовке к войне.

Война

Серьезным противником Россия не считалась в Константинополе все еще были под впечатлением походов прошлых лет, когда войска крымского хана легко доходили до стен Москвы. Возможность соединения Волги и Дона каналом и взятие под контроль всей торговли региона сулила значительные материальные выгоды. Суровость зимы и капризы погоды провоцировали большой спрос в Стамбуле на меха. Уже в XVI веке торговля мехами, ввозимыми из России в Турцию, достигала больших объемов. Опытный в политических интригах Рустем-паша опасался сам принимать решение о начале войны и исподволь склонял султана к нужному решению, которое и было принято. Для начала был издан запрет торговать хлебом в Керчи, Кафе и Тамани, чтоб тот хлеб был для войска, выполнены работы по восстановлению и ремонту Азова, оказана помощь Девлет-Гирею который находился в весьма бедственном положении. Сам поход запланировали на Астрахань в 1559 году.

1559 год

Оборона

В Москве с тревогой ожидали окончания зимы и начала лета, вся зима прошла в приготовлениях ВКМ собирало все возможные воинские силы для отражения османской угрозы. Непонятно было куда османы с крымцами нанесут удар. Сеть агентов в Крыму испугалась одно дело

Ливония

В январе 1559 г. в Москву прибыл гонец от Сигизмунда II Мартын Володков с грамотой княжеской, а в грамоте той было черным по белому прописано, что-де поскольку «Ифлянская земля здавна от цесарства хрестьянского есть поддана предком нашим во оборону отчинному панству нашему, Великому князству Литовскому, чого поновляючи весь тот закон, со всею землею сами нам утвердили», то пусть Иван «подданным нашого панованья всей земли Ифлянской покой дал бы еси и войска своего в ту землю не всылал, валки и неприязни через присягу свою до урочных лет и до выштья перемирья на тое панство не подносил» (9). Сигизмунд II пользуясь затруднительным положение Москвы заявил права на Ливонию и заявил о защите рыцарей от каких-либо требований Москвы. Сигизмунд II потребовал возращения исконный литовских земель и в том числе Смоленска. И потребовал срыть новый порт в устье реки Нарвы и вести торговлю исключительно через Ливонские города. Угрожая разорвать перемирие и начать боевые действия. В Москве отвергли все требования посла и незамедлительно обратились за посредничеством к послам понтифика и императора. Папские легаты фуриями накинулись на Сигизмунда II и основным посылом их критики был один РАНО, и действительно Сигизмунда II понял, что поспешил.

Дела семейные

29 мая 1559 г. шехзаде Баязид отправился к Конье с 30-тысячным войском, после смерти Хюрем Султан взаимоотношение в семье Сулеймана I обострились до предела. Сулейман I попытался погасить конфликт между сыновьями, но Баязид решил решить вопрос силой. Баязид попался на хитрую уловку Соколлу Мехмед-пашы чьи люди доставили сведении об отбытии войска султана к берегам Крыма и начале боевых действий против ВКМ. Но сведения оказались ложными. Регулярные султанские войска, поддержавшие шахзаде Селима в двух дневной битве, разбили войско Баязида, а сам он бежал в Персию прося защиты у Тахмасп I.

Москва

Весть о восстании Бязида позднее всего получили в Москве, поимая что окно возможностей для серьезной военной компании османами упущено. Москва распустила большую часть ратных людей и все силы направила на укрепление крепостей и снабжения их припасами для продолжения военной компании в будущем году. По большому счету ВКМ было готово к войне. Спешно заканчивалось строительство Астраханского кремля, были запасены большие запасы пороха, ядер и другого военного имущества. Итальянские инженеры начали модернизацию укреплений столицы, да камня было мало, зато земли и людей предостаточно для выполнения работ. В низовья Днепра и Дона снова были направлены «лехкие» «судовые» рати Д. Адашева и И. Вешнякова со товарищи которые снова действовали весьма успешно. Несмотря на плохие природные условия благодаря тому, что с 1556 г. страна не подвергалась набегам крымцев проблема с продовольствием не стояла столь остро. Серьезных сражений и осад не происходило потри воинских людей были минимальные. Прекращение выплат поминок (дани) позволило обзавестись серьезным резервом наличных средств.

Хоть ситуация оставалась напряженной поды для оптимизма тоже присутствовали. Но проблемы подкрались, с другой стороны.

1560

Если что-то может пойти не так оно пойдет не так

С походим на Астрахань все пошло не так, быстро подняться в верх по теченью Дона не получилось османы были вынуждены встать на отдых на целый месяц, после рекогносцировки местности от идеи прокопать канал между Доном и Волгой отказались, перетащить тяжелые галеры посуху даже не пытались, переправит припасы и осадные орудия не получилось, взять крепость в плотное кольцо не получилось, русские перебросили припасы и подкрепление по Волге. Экипажи турецких галер воспользовавшись остановкой решили вытащить их на берег Азовского моря для килевания, припасы выгрузили на берег где все это и было захвачено, саженно или взято в плен спустившейся русской судовой ратью. Попытки восстановить Азовскую крепость сорваны. Девлет-Гирей бросил союзников, как только узнал о появлении русских в Азовском море. Янычары и отряды наемников-левендов, азапов, дели взбунтовались и отказались зимовать под стенами Астрахани. Зимой в Керчи через пролив были даставлены жалкие остатки войска вернуться смог только небольшой отряд янычар все остальные сгинули в степи или захвачены в рабство ногайцами. Людей в Османской империи много, но вот престиж и репутация одна. После сочувственного письма от Тахмасп I которое он направил Сулейману I с выражением искренней скорби и сочувствия по поводу поражения и гибели армии под Астраханью. Европейские послы распространили в Константинополе слух что Султан поступил крайне необдуманно, потребовав от Ивана Грозного выплаты дани, называя его дипломатической переписки свои конюшим. Жак Маржерет писал о том, что царь повелел сделать особую шубу из крысьих шкур с мехом чернобурой лисицы, который велел обрить догола. Этот странный дар был отправлен в Константинополь со следующим посланием. Если султан еще раз потребует дани от своего «конюшего», то он обреет его, как обрили эту лисицу, а московским крысам прикажет разорить его страну. Мало вытащить свою голову из-под топора палача, нужно туда еще положить чужую. С этой проблемой царедворцы султана справились Девлет-Гирей получил приглашение посетить Константинополь. А что делать дальше?

Сулеймана I Кануни (1494 г. — 1566 г.)

Сулеймана I Кануни по меркам того времени уже был глубоким стариком 12 походов было за его плечами начинать тринадцатый для покорения далекой страны на Севере в его планы не входило. Покорение Вены — вот то золотое яблоко что он хотел получить перед смертью. И эти замыслы рушились на глазах, Като-Камбрезийский мир в 1559 г. завершил Итальянские войны. Их результатом стало утверждение испанской гегемонии в Италии и превращение Испании в ведущую державу Европы. Франция была вынуждена довольствоваться присоединением небольших территорий, а начавшиеся вскоре Религиозные войны надолго ослабили страну. Франция уже нет сильно нуждалась в союзе с Османами, у Испанской империи освобождались силы для достижения свих целей на других направлениях. Португальцы в Индийском океане постоянно досаждали Османам с переменным успехом. Тахмасп I выторговывал Багдад и близлежащие земли в обмен на Бязида, Священная Римская Империя ждала только момента для продолжения войны. Да Османская империя сильна как никогда ранее, но воевать одномоментно с Испанской империей, Священной Римский Империи, Великим княжеством Московским, Сефевидской Персией, Португальской империей невозможно. Не секретом для султана были постоянные попытки Рима создать колонию против османов вхождение в эту коалицию Венеции, Польши и Литвы тоже было весьма опасным.Проблему ВКМ необходимо решить в сжатые сроки. Появление в Константинополе послов Сигизмунда II с предложением союза и совместного похода на Москву было очень своевременным.

Сигизмунда II

Сигизмунд II конечно не был воином, но управление вверенным ему государству не пускал на самотек и умело пользоваться обстоятельствам и назначал грамотных советников. Провел земельную и денежную реформу, проводил возвещенную религиозную политику, не притесняя ни одну из конфессий государства. Польша и Литва богатели на поставках в Европу продовольствия, захват ВКМ превращал Королевство Польское и Великое княжество Литовское в аграрную супердержаву того времени. Порты на Балтийском море обеспечивали поставку товаров без посредников и невиданные доходы. Но военная мощь государства была в перспективе велика, а по факту не выдерживала никакой критики. Папский нунций Алоиз Липпомани обвинил польскую шляхту в падении морали и боевого духа: «Отец его был королем необыкновенных достоинств, немалой охоты к рыцарским делам. Но сын, любящий спокойствие, ни разу не вышел еще в поле, что ослабило боевой дух шляхты, которая раньше непрерывно занималась в воеводствах рыцарским ремеслом, всегда готовая собраться под руководством короля числом в сто тысяч польской конницы. Теперь отвыкла от оружия, залегла дома и вместо обороны страны и соединенных с ней краев, отдается чтению еретических книг». Но упускать подобное стечение обстоятельств Сигизмунд II не мог, тем более предполагал возложить всю тяжесть войны на Сулеймана I. Также Сигизмунд II решил воспользоваться неразберихой в Риме. Договориться с Империей было сложнее. Вену совсем не устраивало появление на своих граница еще одного монстра. Сигизмунд II клятвенно обещал после захвата Москвы и присоединения земель ВКМ разорвать союз с османами и начать войну с османами. В Вене были знакомы с такой политикой «Обещай, людям приятно, а тебе ничего не стоит» и запретили вербовку наёмников на территории империи. Ганзейскому союзу запретили поставу военных товаров в порты ВКЛ. А вот с вербовкой наёмников для службы в ВКМ всесторонне содействовали и содействовали увеличению товарооборота.

Итог

Великое Княжество Московское одержало пусть не решающую, но знаковую победу над Османской империей. Враг оказался не на столько страшен, время на укрепление Москвы, Тулы и других городов использовано полностью. Военная машина ВКМ обучалась новейшим методам ведения войны, численность стрелецкого войска выросло до 10 тыс. человек, артиллерия не уступала, а в чем-то превосходила европейские армии того времени. Поставка военных товаров пусть и покрывала всех потребностей, но была стабильна. ВКМ вербовало ветеранов Итальянских войн и получила так необходимых специалистов в военном и инженерном деле. Московские дипломаты получили большой опыт в ведении международных дел, многое им стало понятно в сложном механизме Европейской политике они обзавелись нужными связями и сетью агентов. Порт на Балтике постепенно наращивал товарооборот, купцы тоже получили опыт ведения торговых дел, постепенно ВКМ самостоятельно встраивалось в европейский рынок.

1561

Осада

В конце марта после окончания сезона штормов на Черном море Османский флот начал переброску войск и припасов под Азов. Крымское ханство после многочисленных набегов русских, мора и других проблем было не в состоянии обеспечить армию необходимым продовольствием. Поставка продуктов осуществлялась из азиатских владений империи. Молдаванине и валахи должны были пригнать отары овец для обеспечения армии Хюсейн Хезарфенн, давая советы относительно организации кампании, отмечал, что наряду с выбором грамотного, толкового военачальника «…прежде всего необходимы меры по обеспечению [войска] съестными припасами и фуражом, чтобы не остаться голодными и без воды…» (6).

Состав армии был следующий корпус капыкулу, янычары 8 тыс., артиллеристы (топчу оджагы) 250 чел. и 70 орудий из них 4 осадных для разрушения крепостей которые передвигалось при помощи запряжки из 32 пар буйволов. Османская артиллерия благодаря многочисленным месторождениям медных руд, имела орудия из цветных металлов, более надежных, нежели чугунные европейские и в значительно больших количествах. Обслуга артиллерийского обоза (топ арабаджи) 1 тыс., тяжелая кавалерия (сипахи) 2 тыс. Янычары и артиллеристы выполняли роль станового хребта боевого порядка османского войска, но их численность не могла быть большой Лютфи-паша, великий визирь Сулеймана I Кануни, в своем трактате об искусстве управления писал: «Занимающему пост великого визирь следует прежде всего добиваться превышения дохода над расходом, а также воздерживаться от увеличения численности янычарского войска. Войско должно быть немногочисленным, но отборным» (6). Вот какие сведения приведены по численности и росту корпуса капыкулу в «Великая огнестрельная революция» В. В. Пенской. Однако с середины XV в. процесс роста численности янычарского корпуса начинает ускоряться. В 1475 г. их насчитывалось уже 6 тыс. чел.  По прошествии 30 с небольшим лет, в 1514 г., на жалованье состояло 10 156 янычар, в 1567 г. – 12 798, а в 1609 г. – уже 37 627. И на этом процесс не остановился. В частности, численность янычарской пехоты к 1680 г. составила 54 222 чел.

К этому необходимо добавить также и столь же быстрое увеличение численности личного состава артиллерийского корпуса в составе султанской гвардии, включавшего в себя артиллеристов-топчу, фурлейтов-топ арабаджи и оружейников-джебеджи. С 1171 чел. в 1514 г. он увеличился к 1567 г. до 2671 чел., а в 1609 г. составил 7966 чел. Спустя 60 лет в нем насчитывалось уже 8014 чел., а к концу века численность корпуса выросла ни много ни мало до 15 307 чел.

Изменения, хотя и не столь значительные, коснулись и численного состава конницы капыкулу. Если в середине XV в. ее имелось, как было отмечено выше, примерно 2,4 тыс. чел., в 1475 г. – примерно 3 тыс., к началу правления Сулеймана I – уже 5088, в 1571 г. – 6964, в 1609 г. – 20 869 всадников. (6).

Анатолийский бейлербей прибыл с 10 тыс. тимариоты (иррегулярное регулярное кавалерийское ополчение), 5 тыс. азапов (холостяки), дели (безумные, отчаянные, героические) и отрядами наемников-левендов наиболее боеспособными из них считались отряды албанцев (арнаутов, как их называли турки). Считалось, что только арнаутские части способны сравнятся с янычарами по уровню боеспособности. 5 тыс. молдаван и валахов, 2 тыс. ногайцев тех, кто никак не хотел признавать над собой всласть ставленников Москвы или перешли на сторону османов в ожидании богатой добычи. 65 тыс. крымских татар это все что смог наскрести Девлет-Гирей в своих владениях мор, голод, многочисленные стычки, неудачные набеги значительно подкосили мощь его войска, много опытных воинов было потеряно. Под общим руководством анатолийского бейлербея было 98 тыс. Только в конце мая войско выдвинулось в поход на Москву. Несмотря на многочисленность войско было очень разнородным и отношения между внутри были весьма напряженным янычары не простили бегство и предательство крымских татар под Астраханью. Молдаване и валахи ненавидели крымских татар, за грабежи которым они подвергали княжества при походах в Венгрию. Крымские татары отвечали им той же монетой. Армия не могла двигаться быстро большой обоз и отары овец не позволяли совершать большие переходы. Так, в кампании 1664 г. марш армии под началом великого везира Фазиль-Ахмед-паши Кёпрюлю-заде от Эдирне до переправы через Драву в Осиеке занял 74 дня с учетом времени, затраченного на отдых и доведение армии до боеспособного состояния. (6)

Бейлербей не стал штурмовать Тулу и другие мелкие крепости, осада могла затянуться и взятие пограничных крепостей не решал задачи по покорению ВКМ добыча взятая в крепостях, была несравнима с тем что можно захватить в Москве. Кроме того, к Москве должны подойти союзники воинские люди литовские под командованием гетмана Радзивииллы Н.Ю. по прозвищу «Рыжий». Подойдя к Москве две армии вторжения встретились, османы были разочарованы Радзивиилл Н.Ю. привел чуть больше 15 тыс. воинов с обслугой без тяжелой артиллерии и достаточного обоза, зато с непомерными амбициями и нежеланием подчиняться. Ценность таких «союзников» невелика что и было высказано бейлербем в лицо Радзивииллы Н.Ю. обе армии расположились в каждая в своем лагере. Впрочем, в лагере османов все тоже держались обособленно. Кроме того, османов и литовцев ждал первый сюрприз, деревянный посад был разобран, а укрепления представляли собой итальянский обвод-след (Trace italienne) укрепления были выполнены из земли и лишь местами укреплены камнем, также присутствовал широкий ров и кювет (меньший, но более глубокий ров прорытый на середине большего рва), стены рва и кювета укреплены бревнами. Второй сюрприз был тоже не из приятных. Русская армия численностью 45 тыс. под командованием Воеводы Воротынского Михаила Ивановича заняла удобную позицию в излучине реки Москвы перекрывая дороги из Калуги и Коломны и направление максимально удобное для штурма, ширина излучины достигала здесь трех километров, а длина до стен Москвы около четырех километров фланги прикрывала река Москва ширеной в этом месте до 400 м. С фронта позицию прикрывали укрепления выполнены в виде двух больших полных бастионов, выполненных из земли между бастионами насыпан вал и ров. Расположенная за бастионами войска не позволяли взять Москву в правильную осаду окружит город плотным кольцом войск. Османы были вынуждены держать всю армию вместе. Крымские татары, ногайцы и тимариоты выпросили разрешение на проведении «разведки» и отправились разорять близ лежащие земли. Ведь воинские люди литовские гетмана Радзивииллы Н.Ю. не желая стоять под стенами Москвы рассеялись в поиске добычи по близ лежащим землям и могли забрать всю добычу себе. И снова Москва преподнесла неприятный сюрприз учитывая опыт осады Казани было принято решение о размещении вне укреплений конного отряда численностью 6 тыс. под командованием отчаянного и решительного воеводы Басманова А. Д. «Воевода мужественный, но бесстыдный угодник тиранства» — Н. М. Карамзин. Басманова А. Д. действовал отчаянно, решительно и жестоко уничтожая разрознены вражеские отряды не беря пленных. Умелые действия воеводы привели к тому что желающих отдаляться от основных сил не осталось и у осаждавших начались проблемы, которые они создавали себя сами. Литовцы грабили молдаван и валахов, татары литовцев все грабили всех. Радзивииллу Н.Ю. и бейлербею пришлось принять самые жестокие меры для наведения порядка, так как ситуация накалилась до предела. Молдаване и валахи под руководством топчу оджагы и совместно с топ арабаджи сразу приступили к производству земляных работ и возведению батарей напротив позиции русских войск. Нежелающих участвовать в земляных работах крымцев янычары заставляли работать палками. Анатолийский бейлербей для разведки направил в Москву парламентёров (разведчиков). Парламентеры были пропущены через боевые порядки и приняты в Кремле, где им сообщили что, царя в городе нет, он собирает войско на севере и в скором времени вернется и даст бой захватчикам и несомненно лучшим решением для османского военачальника вовремя отступить от города и посодействовать заключению мирного договора между двумя государствами. Ведь не стоит столь славным воинам гибнуть ради Девлет-Гирея который преследует только свои выгоды из войны двух великих государях и хочет в личное владение заполучить Астрахань. Вернувшись в лагерь, парламентеры сообщали что не стоит ждать выхода русского воинства в поле для битвы, русские не испытывают проблем с съестными запасами их кони сыты воины полны решимости, город готов к длительной осаде. Русская поместная конница постоянно делала вылазки мешая проведению земляных работ, конные лучники на большой скорости закручивали кольцо перед неприятелем, непрерывно обстреливая его из луков. Дождавшись окончания фортификационных работ, османы приступили к обстрелу русских укреплений и тут они убедились, что при Иване IV русское производство орудий усвоило себе западноевропейскую технику. Производились серпантины, называвшиеся здесь змеями, и разного калибра мортиры, среди которых встречались гауфницы, гаубицы позднейшего времени, и волкометки. По свидетельству Флетчера, ни один христианский государь той эпохи не имел такого множества орудий. Дженкинс любовался в 1557 г. упражнениями русских канониров, соперничавших в быстроте метания ядер и верности прицела. Русские артиллеристы смогли нанести серьезный урон османской артиллерии «И туркове изо многых пушек и из пищалей начаша стреляти на людей великого князя, – писал русский летописец, – и воевода великого князя повелеша изо многих пушек и ис пищалей стреляти, и многих татар побиша царевых добрых, и у турок многые пушки разбиша…». Османы не любили долгие осады, время уходило скоро должен начаться сезон дождей, и зима в этих местах может начаться совсем неожиданно и гораздо раньше, чем остальной Европе. А если начнется эпидемия что вполне обычно для собранного в одном месте такого количества людей, то о штурме придется забыть. И не стоило забывать о возможном возвращении Ивана IV с собранной в северных областях армией. Османы долгое время черпали сведения об ВКМ из крымских источников пренебрегая собственной разведкой и теперь пожинали плоды собственного высокомерия по оценки сил ВКМ. Полностью подавить батареи двух бастионов не получилось, пробить бреши тоже, удалось подвести траншеи к укреплениям несмотря на многочисленные вылазки обороняющихся. Надо было штурмовать. Давлет Герей получил приказ бросить свои войска на штурм в случае неудачи его шея точно познает удавку саду султана. Османы не впервой гнали крымцев на убой так, в Литовской метрике при описании осады Брацлавского замка турками в 1552 г. записано: «Добывали замку все турци, припуживано и татаров, бьючи их палицами». На рассвете крымцы бросились в атаку закидав ров связками хвороста установив лестницы стали забираться на вал. Османы отрыли бешеный огонь не щади ни нападавших не обороняющихся. В кровавой решительной схватки крымцем удалось ворваться на вал и открыть ворота озверев от крови атакующие ворвались за укрепления. Османские парламентёры были внимательны, но им не показали укрепления «Гуляй города» спешно установленные на расстоянии примерно 150 метров от вала на которые и налетели крымцы, укрытые за щитами стрельцы, выстроенные в девять шеренг, открыли бешенный огонь по наступавшим, но море крымцев гонимые вперед османами не могли отступить только вперед. Конечно остановившись, перестроившись, подтащив орудия, разместив на валу янычар, которые огнем могли поддержать нападавших прорвать укрепления «Гуляй города» можно, но управления войсками было потеряно. Вал взят, но два бастиона были еще в руках русских, которые наносили серьезный урон наступающим. Бейлербей не понимал в чем заминка и гнал войска вперед на штурм, еще одно усилие и московиты побегут введённые свежие силы осман прижмут их к стенам Москвы уничтожат и ворвутся на их плечах в город. Но крымцы уперлись в «Гуляй город» остервенение боем достигла такого предела что несмотря на огнь стрельцов крымцы вплотную подошли к стенам «Гуляй города» и пытались руками их опрокинуть, битва достигла апогея.

Русские воеводы понимая что наступил решающий момент бросили в бой судовую рать, подойдя вплотную к берегу с судов был открыт шквальный огонь из легких орудий и пищалей. Расчистив место для атаки на берег высадились казаки и стали теснить крымцев. У всего есть предел и крымцы его исчерпали, оставшиеся масса обезумив бросилась обратно на вал и в ворота, которые не могли пропустить всех бегущих, и толпа бросилась в воды Москвы реки. Сбросив врагов с вала стрельцы, казаки открыли огнь по отступающим, а вырвавшееся и ворот поместная конница бросилась преследовать отступающих но была контратакована тимариотами и откатилась за вал, сражение закончилось. Литовские всадника посланные для того чтобы сообщить Радзивииллу Н.Ю о начале штурма после успеха осман вернулись с известием о провале штурма.

Уныние крымцев после неудачи было столь велико что никто даже не пытался собрать павших воинов, потери в битве были огромные еще больше крымцев утонуло в Москве реке. Ночью на всех звонницах Москвы зазвонили в колокола, со стен Москвы им вторили пушки грохот стоял необыкновенный. Пленные в один голос сообщили что в Москве радость великая, Иван IV вернулся в город с большим войском. Появление всадников, высланных из литовского лагеря для понятия что происходит вызвало небывалую панику, крымцы, молдаване и часть османов бросилось в бега. Пытавшегося остановить бегство Давлет-Герея затоптали. Навести порядок не удалось, хаос захлестнул укреплённый лагерь в одно мгновение, многие воспользовавшись ситуацией стали грабить обоз. Армия перестала существовать. На утро османский лагерь представлял жалкое зрелище, бейлербей понимал это катастрофа, посланные в вдогонку янычары не догнали крымцев и молдаван. При ночной переправе через Оку в толчее и давке погибло еще много воинов. Бейлербей отдал приказ о начале подготовке к отступлению. Уничтожая запасы пороха и ядер, османы открыли бешеный огонь и поддерживали его в течение всего дня. Радзивиил Н.Ю прибыв в османский лагерь предложил объединить войско и начать отступление в сторону Литвы единой армией. Бейлербей обещал подумать над предложением и запросил время для подготовки. Османы не доверяли литовцам и решили отступить, самостоятельно не поставив последних в известность. Еще днем османы симулировали осадную деятельность пытаясь ввести в заблуждение русских. К вечеру все было готово к отступлению. Обоз выдвинулся первым, тяжелые орудия заклепали и закопали в выкопанное заранее ямы. Литовцы, узнав, что остались одни тоже начали отступление, которое довольно быстро превратилось в бегство никто не хотел прикрывать отход войско, все спешили как можно скорое покинуть приделы ВКМ и как можно дальше оказаться от Москвы. На утро русские увидели, что два лагеря опустели, посланные разведчики были весьма осторожно воеводы опасались военной хитрости, враги могли выманить войско из-за укреплений и уничтожить в поле. Вскоре получив донесения от конных разъездов в Москве убедились, враги отступили от стен столицы, но на кого начать преследовать османов или литовцев. Тем временем османы ускоренным маршем двигались строну Крыма первоначально сухая погода в скором времени сменилось затяжными дождями. Люди устали, лошади падали без сил, телеги ломались. Османы упорно двигались на Юг постоянно ожидая атак русских, шли дни, а враг так и не появлялся на горизонте забрезжила надежда что все закончиться хорошо до начала зимы армия вернется в Крым. Отступая по Изюмскому шляху, османы подошли к переправе через Северный Донец и увидела на том берегу русские дворянские сотни и стрельцов, возводящих укрепления. Иван Васильевич Шереметев обогнал отступающих османов, с небольшими силами он преградил путь к отступлению. Бейлербей оценил ситуацию ни одна из сторон не имела преимущества силы Шереметьева И.В. не велики, но они заняли удобную позицию, время работало на него в любой момент могут подойти подкрепления у османа заканчивались припасы, река вышла из берегов. Бейлербей решил дать отдых своим людям и послать гонцов в Крым за помощью разведать другие возможные пути отступления. Через несколько дней к османскому лагерю были доставлены перехваченные гонцы, а потом на появились

1562

Старые партнеры

В Москве не собирались прекращать активные действия, посланники ВКМ прибыли к ногайскому бийю Исмаилу. Исмаилу хватило политической мудрости не принимать участия в походе на Москву пример неудачи османов и крымцев под Астраханью был перед глазами. ВКМ показало свою силу и подтвердило правильность перехода под власть Ивана IV. Послы тоже понимали серьезность позиций ВКМ в регионе и уже в показном тоне потребовали отправляться в поход. Нужно было отомстить Малой Ногайской орде за участие в походе на Москву и сделать это нужно руками Большой Ногайкой орды. Несмотря на то что мурзы оппозиционных бию родов обосновавшись в Малой Ногайской орде постоянно тревожили, Большую Ногайскую орду и подымали восстания против Исмаила он не хотел участвовать в серьезных походах. Одно дело усмирять башкир другое дело воевать с Крымским ханом. Бий юлил и извивался, ссылаясь на проблемы с кочующими киргиз-кайсаков (казахов), послы вошли в положении и сообщили о скором появлении на реке Урал (Яик) судовой рати которая вышла из Астрахани и приступит к основанию крепости на реке для защиты ногайских становищ и Сарайчика. Астраханские воеводы длительное время общались мурзами знатных ногайских племен через голову Исмаила. Большим успехом было крещение мурзы Гази, который откочевал со своими людьми на «крымский» берег Волги и получил для кочевий земли в районе впадения реки Битюг в Дон. После разгрома крымцев и османов под Москвой, в Большой Ногайкой орде серьезно стали опасаться гнева царя. Незамеченным также не осталось строительство русских крепостей Самары и Саратова на Волге. ВКМ перекрывало все удобные броды, которыми раньше пользовались ногайцы для набегов. И направили в поход около 5 тыс. всадников. Соединившись с силами воеводы Иван Черемисинова и влившись с русско-кабардинским войском, 10 тыс. отряд подверг разорению Малою Ногайскую орду лиши незначительная часть ногайцев смогла сбежать и основать Буджакскую орду. Кто не успел бежать отправляли вверх по Дону для участия в строительстве крепостей. Дальше армия идет в поход на шамхала Тарковского. Шамхальство было крупным государством, занимавшим северную часть Дагестана. Войско под командованием Черемисинова разгромило шамхала Чупана и сожгло Тарки. Воевода основал крепость Терки на правом берегу Терека, на аланском городище Нижний Джулат (близь совр. г. Майский). Узнав об успешных действиях Исмаил прислал еще 5 тыс. всадников.

На этом поход не закончился ближе соединившись с войском воеводы объеденная 20 тыс. армия подошла к перекопу. Ночью чтоб было видно из крепости в степи разожгли огромно количество костров имитируя лагерь огромной армии, а на утро к Перекопу подошло войско воеводы всячески имитировали что это авангард огромной армии. Направив парламентёров к коменданту крепости поинтересовались что с мирными предложениями ВКМ, не выходил или в степь крымцы ведь только из-за их набегов между двумя великими государями напряженные отношения. И тут к коменданту поступило известие о готовности Сулеймана I к переговорам с Иваном Грозным.

Мир

Османским правителей льстило что потомки Чангис-хана (династия крымских Гиреев вела происхождение от Чангис-хана) являются их вассалами. Также Крымское ханство было удобным инструментом для решения ряда задач. Но инструмент сломался и не выполнял свою функцию мало того инструмент пытался вести собственную политику предложение Давлет-Герея о передаче ему во владении, Астрахани которое озвучили послы ВКМ, привело в бешенство Сулеймана I. Крымскому хану еще повезло что он погиб под копытами собственной конницы под Москвой. Султан казнил своего первенца шехзаде Мустафа и вел переговоры о казни Бязета, жизнь сыновей Давлет-Герея висела на волоске, как и судьба всего Крымского ханства.

Давлет-Герей

Османские власти проявляли большую градостроительную активность, создавали дорожную инфраструктуру (дороги, мосты, переправы, порты, постоялые дворы, укреплённые пункты для обеспечения безопасности).

1563

Крепости

Основой тактики ведения боевых действий ВКМ было избежание сражений в поле с большими силами и ведение действий малыми силами, набеговые операции с опорой на крепости, для большей эффективности данной тактики необходимо организовать строительство крепостей ближе к противнику в диком поле и поэтому была начата программа строительства большого числа крепостей. Крепости строились в два этапа первоначально закладывался деревянная крепость с большим количеством хозяйственных и жилых построек, следующим этапом возведение земляных укреплений по новым технологиям под руководством итальянских специалистов и русских мастеров, освоивших новые технологии. На Северском Донце основана крепость Белгород, на Дону крепость Воронеж, на Осколе крепость Оскол. Воронеж также стал базой и местом строительств судовой рати действия на Дону. На Изюмском шляхе основывается крепость Яблонов на Калминусском шляхе крепость Усерд.

В междуречье Оки и Орлика закладывается город крепость Орел, при впадении реки Кура в реку Тускорь перестраивается город крепость Курск.

«Их мощь была даже несколько гипертрофирована — в литературе отмечалось, что татарской коннице успешно могли бы противостоять и более слабые укрепления, в то время как все три черты были рассчитаны на использование противником артиллерии, отсутствовавшей у татар. Однако русское правительство в данном случае проявило разумную дальновидность, возводя укрепления с применением новейших достижении западноевропейской фортификации, чтобы в случае русско-турецкой войны они могли бы выдержать осаду турецкой армии. Огромные по протяженности оборонительные линии самым наглядным образом выражали силу и мощь Русского государства; строгая организованность и регулярность их укреплений противостояли окружающей степи, как разум — стихии, как сила, одухотворенная мыслью и волей, — силе слепой и неразумной. Можно смело сказать, что такой размах военно-инженерной и градостроительной деятельности не имеет аналогий в практике других европейских государств» (10)

Примечания:

(1) Елена Арсеньевна Грушко Бешеная черкешенка (Мария Темрюковна и Иван IV Грозный) —

(2) Виталий Викторович Пенской  Иван Грозный и Девлет-Гирей (fb2)

(3) Роберт Юрьевич Виппер ИВАН ГРОЗНЫЙ

(4) Дмитрий Володихин ИВАН IV ГРОЗНЫЙ

(5) http://www.adygvoice.ru/newsview.php?uid=2243

(6) Виталий Викторович Пенской Великая огнестрельная революция.

(7) Филюшкин Александр Ильич Первое противостояние России и Европы. Ливонская война Ивана Грозного.

(8) 23 Флоря Б.Н. Две грамоты хана Сахиб-Гирея // Славяне и их соседи. Вып. 10 М., 2001 С. 238–239. И в 1541 г. хан попытался выполнить свою угрозу и явился с большой ратью на Оку. См. подробнее: Пенской В.В. «Царь крымьскый пришел ко брегу Окы-реки с великою похвалою и с множьством въинъства своего…» Стояние на Оке в 1541 году // Военно-исторический журнал. 2011 № 12 С. 41–47.

Русь и Литва (и.с. Тайны Земли Русской)

(9) Виталий Викторович Пенской Очерки истории Ливонской войны. От Нарвы до Феллина.

1558–1561 гг.

(10) «Градостроительство Московского государства XVI — XVII веков». М. 1994. под общей редакцией Н.Ф. Гуляницкого