Юрий Пашолок. Личинка СУ-76

Юрий Пашолок. Личинка СУ-76

Опытная самоходная артиллерийская установка СУ-32, прямой предок СУ-12 (СУ-76)

До начала Великой Отечественной войны планы по выпуску легкой самоходной артиллерии выглядели вполне прозрачными. Во-первых, предполагалось «утилизировать» 1200 двухбашенных Т-26 в легкие САУ поддержки пехоты. Во-вторых, имелась куда более перспективная база в виде танка сопровождения Т-50, производство которого весной 1941 года вовсю осваивалось на заводе №174 в Ленинграде. Несмотря на то, что постановление о самоходной артиллерии осталось проектом, на самом деле указанные работы оказались совсем не бумажными мечтами. Маршал Г.И. Кулик, заместитель наркома обороны, спустил на завод №174 наряд по разработке САУ и на базе Т-26, и на базе Т-50. В случае с Т-26 появились проекты штурмовой САУ Т-26-6 и ЗСУ Т-26-8. Также прорабатывался и вариант Т-26-7 с 57-мм противотанковой пушкой ЗИС-4. Что же касается Т-50, то в работу пошли башенный истребитель танков СУ-51 с 57-мм пушкой ЗИС-4, а также зенитная самоходная артиллерийская установка СУ-51. Естественно, эти планы, после начала войны, существенно изменились, но Т-26-8 смогли построить в количестве двух экземпляров, а Т-26-6 имела прямое отношение к другой САУ — СУ-26. Так что хотя бы по легким САУ предвоенные планы отчасти реализовать удалось.

Шасси «32» в конфигурации БГС-5, май 1942 года

К началу 1942 года сложилась ситуация, когда разработка самоходных артиллерийских установок стала насущной необходимостью. Производство артиллерийских тягачей прекратилось почти полностью, а это грозило большими проблемами с механизацией артиллерии, включая и дивизионную. С другой стороны, опыт создания ЗИС-30, инициативной разработки КБ завода №92, признали удачным. Несмотря на то, что во многом данная машина являлась эрзацем, в мирное время не имевшим ни единого шанса для выпуска, она показала себя как эффективное средство сопровождения танковых бригад. Правда, шасси тягача «Комсомолец» для подобных целей плохо подходило, да и выпускать его перестали еще с 1 августа 1941 года. Поэтому к концу января 1942 года были сформированы тактико-технические требования на универсальное шасси с использованием агрегатов танка Т-60. Данное шасси стало актуальным после того, как 6 января 1942 года Т-50 сняли с серийного производства. С.А. Гинзбург, заместитель начальника 2-го отдела НКТП СССР (фактически заместитель Ж.Я. Котина), предполагал создать целое семейство боевых машин, включая и легкий танк. Идея вполне здравая, поскольку Т-60 был откровенно слабоват, а работы по установке в него 45-мм танковой пушки затягивались.

Рубка шасси «32» по проекту ЗИК-7

Ситуация вокруг программы создания советских легких САУ изменилась после того, как 6 марта 1942 года на вооружение Красной Армии приняли Т-70. Этот танк стал финалом работ по установке в башню Т-60 танкового орудия калибра 45 мм. По итогам получился совершенно новый танк на переработанных агрегатах Т-60, со спаренным мотором ГАЗ-203, являвшимся более разумным решением, нежели параллельное расположение двух ГАЗ-202. Вместо двух коробок передач ГАЗ-АА использовалась одна, от ЗИС-5, а также не требовалась хитроумная система переключения двух КПП одновременно. Вполне логично, что именно Т-70 теперь предполагался как потенциальная база для легкой САУ. 15 апреля 1942 года было подписано постановление пленума Артиллерийского Комитета ГАУ КА, посвященного самоходной артиллерии. Согласно постановлению, в работу запускалась легкая штурмовая САУ, базой для которой служило шасси из агрегатов Т-70. Вооружение предполагалось в виде 76-мм дивизионной пушки ЗИС-3, либо 76-мм дивизионной пушки УСВ. Работа по шасси поручалась заводу №37 НКТП, к тому моменту находившемуся в Свердловске. Также на том же шасси предполагалось установить 37-мм зенитную автоматическую пушку 61-К и 25-мм автоматическую зенитную пушку 72-К. НКТП (Наркомат Танковой Промышленности) данные работы подтвердил, но при этом была оговорка про шасси танков Т-60 и Т-70. Собственно говоря, уже на этом моменте в НКТП отчасти признали простой факт — разработка шла на двух типах шасси. Как нелепо это не прозвучит, но началось борьба между Т-60 и Т-70. Причины прозаичны: завод №37 НКТП выпускал Т-60, причем смог отстоять их производство. Поэтому и шасси на агрегатах Т-60 для него считалось приоритетным. Это, впрочем, не снимало с повестки дня шасси на базе Т-70, которым всё же пришлось заниматься.

Орудие предполагалось устанавливать на тумбе

Одним из идеологов создания самоходных артиллерийских установок на заводе №37 выступал Г.С. Суренян, активно продвигавший подобные машины еще с лета 1941 года. Сначала на базе Т-40, затем было предложение создавать аналогичные машины на базе Т-60. Правда, Суренян планировал использовать готовые шасси, что делало проекты не особо перспективными. Поэтому даже вариант на базе Т-70, который стал формироваться в мае 1942 года, не являлся простой адаптацией танка под более мощное вооружение. Шасси «32», ведущим инженером которого стал Н.Н. Ефимов (инженер-конструктор отдела 030), сохраняло от Т-70 агрегатную базу, а также общую ширину. В последнем случае сразу же получался минус по сравнению с шасси «31», поскольку оно получалось заведомо шире, а значит и объем боевого отделения больше. С другой же стороны, для шасси «31» требовалось делать заново торсионные валы, это осложняло освоение машины в серии. Впрочем, на опытном образце предполагалось использовать базу Т-60 с удлинёнными торсионными валами, поскольку завод №37 базу Т-70 еще не начинал осваивать.

Подвижная бронировка орудийной маски имела литую конструкцию

По тому, как на совещании 22 мая 1942 года было представлено шасси «32», четко видны приоритеты как завода №37, так и Гинзбурга. Общее ощущение, что шасси с использованием агрегатной базы делалось «для мебели», поскольку оно и шло вторым, и проработок на его базе вариантов вооружения оказалась меньше. Самое же главное, что и вооружение выглядело принципиально иным. Первый вариант машины, БГС-4 (боевая гусеничная машина 4) являлась ЗСУ с установкой 37-мм зенитного орудия 61-К. ЗСУ получалась заметно легче БГС-2 на шасси «31» (боевая масса 8700 кг против 9700 кг у БГС-2), но и боекомплект меньше (300 патронов к 61-К против 500 у БГС-2). При этом БГС-5, штурмовой вариант шасси «32», получался самым тяжелым в семействе — 10500 кг. Еще одним моментом было то, что вместо дивизионного орудия ЗИС-3 предполагалось использовать 76-мм танковую пушку ЗИС-5. С одной стороны, это решение логичное. ЗИС-5 производилась на заводе №8, она получалась менее габаритной, нежели ЗИС-3. А вот с другой стороны, разрабатывать такой вариант было сложнее. Требовалось адаптировать танковое орудие под самоходную базу. Это влекло за собой дополнительное время, а значит, и БГС-5 создавался дольше. Такой вот хитрый способ избавиться от «неудобного» шасси. Всему происходившему законченный вид придает тот факт, что к 22 мая шасси «31» уже существовало в виде тестового образца.

ЗИК-7-II, упрощенный вариант машины

По итогам совещания шасси «32» решили строить в варианте БГС-5. Правда, довольно быстро пришлось столкнуться с тем, что установка ЗИС-5 требовала времени на разработку. Данные работы повесили на КБ завода №8. Тема установки модифицированной ЗИС-5 получила индекс ЗИК-7, ведущим инженером назначили М.Е. Безусова. Одновременно Безусов вел работы по темам ЗИК-10/ЗИК-11. Работы осложнялись тем, что КБ завода №8 уже было перегружено другими проектами, как буксируемой, так и самоходной артиллерии. Вместе с тем, уже к 30 мая 1942 года проект ЗИК-7 был готов. В отличие от предварительного варианта БГС-5, в котором рубка была открыта сверху, сзади и частично сбоку, проект ЗИК-7 предполагал более разумное исполнение боевого отделения. Открытым боевое отделение осталось только сверху, также оно стало более просторным. Расчет боевого отделения составлял 2 человека. Согласно проекту, боекомплект составлял 60 патронов к орудию ЗИС-5, как и на БГС-5.

Подвижная бронировка ЗИК-7-II больше напоминала обычную «танковую»

Одним из важных моментов при разработке ЗИК-7 являлась унификация орудия с обычной ЗИС-5. Это получилось частично. Вместе с тем, люльку и спусковой механизм пришлось сильно переделать. Что же касается верхнего и нижнего станка, то их пришлось делать заново. Система монтировалась на специальной тумбе, что обеспечивало наведение по горизонтали в пределах 30 градусов. Прикрывалась система массивной подвижной бронировкой, в передней части которой находился противовес. Ожидалось, что скорострельность орудия составил 15 выстрелов в минуту.

СУ-32 на заводских испытаниях, июль 1942 года

Самым интересным в проекте ЗИК-7 оказалось письмо директора завода №7 Б.А. Фрадкина. В нем указывалось, что завод №37 уже приступил к изготовлению ЗИК-7, имелось в виду, разумеется, шасси «32». На самом деле тот же самый Фраткин запретил изготавливать с нуля детали для ЗИК-7, что во многом повлияло на судьбу проекта. Не помогли даже письма из ГАУ и НКВ, которые шли на завод №8 в июне и июле 1942 года. Таким образом, заводское КБ свою задачу выполнило, а заводское руководство откровенно саботировало работы. У Фраткина была своя правда: требовалось обеспечивать производство буксируемой и танковой артиллерии. На опытные работы времени уже не имелось. Таким образом сама по себе идея альтернативного орудия, которое бы не затрагивало завод №92, лишалась смысла.

Место механика-водителя сместили вправо

В результате всего происходящего сложилась анекдотичная ситуация. Шасси «32» было готово в начале июня 1942 года, а системы для него не имело. В июле 1942 года деталями для ЗИК-7 загрузили завод №37. К тому моменту выпуск Т-60 на нем прекратили, поэтому шасси «32» становилось приоритетным. Тем более что вместо Т-60 в Свердловске предполагалось выпускать Т-70. Но подобная ситуация продолжалось всего несколько недель. 28 июля 1942 года Сталин подписал постановление ГКО №2120сс «Об организации производства танков Т-34 на Уралмашзаводе и заводе № 37 Наркомтанкопрома». Таким образом, с изготовлением деталей завод ЗИК-7 завод №37 мог уже не торопиться.

В отличие от ЗИК-7, расчет СУ-32 был уязвим от огня с кормы

В попытке спасти положение КБ завода №8 подготовило упрощенный вариант системы, получивший обозначение ЗИК-7-II. Теперь люлька бралась без изменений от серийных ЗИС-5, имелись дополнительные элементы унификации. Панорамный прицел брался от 76-мм полковой пушки обр.1927 года, подъемный и поворотный механизмы заимствовались у серийной ЗИС-5. Более простой стала и бронировка маски, частично повторявшая форму бронировки ЗИС-5 для КВ-1. Главная проблема заключалась в том, что время уже ушло. Завод №37 теперь именовался заводом №50 и готовился выпускать Т-34. Дополнительное «веселье» случилось в сентябре 1942 года, когда из НКВ (Наркомат Вооружений) сообщили, что теперь надо проект переделать под шасси «31». На всякий пожарный, выпускать СУ-31 уже никто не собирался. Вишенкой на торте стало письмо председателя технического совета НКВ Э.А. Сателя, в котором он обвинил КБ завода №8 в имитации работы. Якобы проекты делались в стол. С учетом всего происходящего это письмо выглядело как минимум не очень красиво.

Перед отправкой в Москву машина получила трехцветный камуфляж

Понимая, что работы по ЗИК-7 затягиваются, на заводе №37 решили пойти другим путем. Совместно с КБ УЗТМ был разработан запасной вариант БГС-5. На УЗТМ он получил обозначение У-32, работы шли под руководством Л.И. Горлицкого, ведущими инженерами являлись К.Н. Ильин и А.Н. Шляков. В основу был взят исходный проект БГС-5, но с 76-мм дивизионной пушкой ЗИС-3 в качестве вооружения. Рубку сделали более просторной, что позволило разместить те же 60 патронов к ЗИС-3, что и на ЗИК-7. Аналогичным образом крепилось и орудие. Для этого использовали тумбу. Правда, при этом имелся один нюанс. ЗИС-3 ставилась вместе с элементами лафета и фрагментами станин, из-за чего занимала внутри боевого отделения больше места.

Как показали испытания, машина перегревалась в ходе марша

Окончательно машина, получившая обозначение СУ-32, была готова в июле 1942 года. По проекту толщина лобовой части корпуса и рубки достигала 35 мм, но опытный образец изготовили из конструкционной стали толщиной 15 мм. Поэтому на машину дополнительно установили балласт. С боевой массой машины, как и в случае с СУ-31, не угадали, но уже в лучшую сторону. Вместо 10,5 тонн масса составила 10 тонн. Помимо 76-мм орудия ЗИС-3, также имелось оборонительное вооружение в виде пулемета ДТ в шаровой установке. Его разместили в лобовой части корпуса, с правой стороны. Экипаж остался тот же, что и у ЗИК-7, то есть 3 человека. Отмечалось, что механик-водитель не изолирован от мотора и выхлопных газов.

Внутри боевого отделения

Первый этап испытаний СУ-32 прошел 18 августа 1942 года на Софринском Полигоне. Основным же местом испытаний стал филиал НИБТ Полигона в Кубинке (сам полигон осенью 1941 года эвакуировали под Казань). Всего в период с 21 августа по 3 сентября СУ-32 прошла 524 километра, из них 292 по шоссе и 197 км по проселку. Остальной километраж проходил по целине и в ходе специспытаний. Средняя скорость по шоссе составила 25,5 км/ч, по проселку 17,8 км/ч, максимальная же скорость составила 45 км/ч. В принципе, очень похоже на Т-70, но с рядом нюансов. Прежде всего, проблема заключалась в запредельной температуре в системе охлаждения. Она достигала 100 градусов для воды, а для масла — 110-120 градусов. Отмечалось неудобство работы с боекомплектом, недостаточная прочность тормозов, имелись проблемы с проходимостью на специспытаниях. Также отмечался разрыв гусеничных лент.

Опыт разработки СУ-32 далее был использован при создании СУ-12

Часть недостатков, выявленных на СУ-32, не являлись чем-то новым. Недостаточная прочность траков являлась проблемой и на Т-70, да и система охлаждения машины не работала идеально. Собственно говоря, уже шли работы по модернизации ходовой части базового танка, с октября 1942 года его запустили в серию как Т-70Б. Другой вопрос, что в случае с самоходами имелась заинтересованная сторона. А именно С.А. Гинзбург. Как явный лоббист системы с параллельным расположением мотора, он сделал так, что СУ-31 признали оптимальным шасси. Впрочем, и этой машине не суждено было стать серийной. Завод №37 уже производил Т-34, так что новым местом разработки стал завод №38 (г. Киров), куда и направили разработки по обеим машинам. В результате родилась СУ-12, в которой совместили шасси на агрегатах Т-70Б и систему моторно-трансмиссионной группы от СУ-31.

Автор выражает признательность Сергею Агееву (г. Екатеринбург) за помощь в подготовке статьи и предоставленные материалы.

Список источников:

1. 1. 1. ЦАМО РФ
      2. РГАСПИ
      3. РГАЭ
      4. Архив Сергея Агеева

источник: https://zen.yandex.ru/media/yuripasholok/lichinka-su76-607c8f8c54617a67e7f25882