Ярость Спарты. Глава X. Расцвет эпохи диархии
Я вас приветствую! Мы продолжаем с вами альтернативную историю о Спарте.
Содержание:
Да здравствует король
После смерти Архидама IV встал вопрос касательно наследия. У царя и его супруги, персидской царевны Парисатиды, было трое сыновей. Старший из них, Агесилай, был похож на своего отца по своей натуре. Он был большим любителем наслаждений. Женщины, роскошная одежда, яства, которые даже богатые из спартанцев не всегда едят. Однако Архидам имел неплохой умом и железную хватку, которые придавали ему оттенок величия и могущества, в то время как Агесилай ничем подобным не обладал. Даже больше, в отличии от отца, державшего себя в рамках морали и добродетели, старший наследник вообще не сдерживал себя в своих прихотях и вовсю пользовался своим положением.
Агесилай в компьютерной игре
Совсем другое дело представлял из себя второй сын царя Еврипонтида, Андрокл. Это имя было не популярно среди спартиатов, так как его носил безумный и призираемый до сих пор царь и царевичу предстояло сломать этот стереотип. Ещё когда отец заболел, Андрокл понял, что пора действовать. Тиф тогда, несмотря на всё мастерство медиков, лечить не умели и было ясно, что царь не жилец. Первым делом Андрокл начал собирать вокруг себя сторонников, чьё мнение было весьма авторитетно. То взятками, то уговорами, а то и шантажом второй царевич стал собирать вокруг себя «гвардию». Встал на его сторону и Митридат, младший брат. Имея персидское имя и являясь аж третьим сыном, он вряд ли мог оказаться на троне, поэтому посветил себя активному изучению наук, как естественных, так и государственных. Он понимал, что любитель утех Агесилай не в силах будет управлять всей державой. По той же причине даже без взяток и угроз некоторые представители знати принимали сторону Андркола.
Андрокл после сражения в Иберии
И вот настал тот день, когда прошёл траур по Архидаму и пришло время объявить нового царя. Вот тут-то и разгорелись ожесточённые споры. Андрокл и его сторонники активно протестовали против воцарения Агесилая, припоминая ему все его грехи. Однако при всех своих стараниях, второй царевич не смог склонить на свою сторону всю знать. Многие высокопоставленные спартанцы напротив, были не против воспользоваться слабостью и непутевостью будущего монарха ради своих целей. Спор дошёл до того, что на Андрокла было совершено покушение: прямо в спальню к нему ворвались убийцы. Однако он был готов к такому повороту событий и даже обрадовался ему, так как это развязал ему руки. Созвав народное собрание, Андрокл выставил себя жертвой интриг гнусных богачей, которые пытались его убить и отдать власть Агесилаю, который позорил даже имя, которое носил. Спартанцы не только поддержали Андрокла, но и утроили погром оппозиционной ему знати. После гибели самых отъявленных и радикальных своих врагов, Андрокл сам же и остановил гневных спартиатов. В итоге царём был провозглашён второй сын Архидама IV, а Агесилай был брошен в темницу, где его уморили голодом.
Новое политическое событие произошло в 168 году до н. э. 16-летний Павсаний II, сын Леонида III, достаточно возмужал и выучился, чтобы самому править. Однако его регент и дядя Клеомброт не захотел расставаться с властью и решил отравить племянника. Об этом заговоре стало известно Андроклу II. Желая получить в союзники коллегу, он оповестил того. В результате Павсаний, когда принесли ему отравленный напиток, позвал Клеомброта и заставил того выпить это вино. Так в Спарте воцарился новый дуумвират, который, из-за номеров правителей, прозвали, «дуумвират вторых».
Царь из рода Агиадов Павсаний II
Прогресс
После своего восшествия, дуумвирату требовалось наладить отношения со спартанцами. И чем раньше, тем лучше. Подозрительность и жестокость Архидама IV на закате жизни поистине достигла небывалого апогея. Ещё придя к власти в 170 году до н. э. Андрокл II начал проводить амнистию последних приговоров. Приговорённые к смерти, но ещё не казнённые, были помилованы, изгнанные — возвращены, а узники — освобождены. Это обеспечило царю лояльность знати и устойчивость власти. Научно-технический прогресс также начал приходить в себя. Правлении дуумвирата вторых отличилось большим скачком научно-технического прогресса. Очень многие изобретения учёных времён Второго дуумвирата, таких как Архимед[1], стали реализовываться. Например, катапульты самого учёного, которые благодаря точным расчётам более метко, чем обычные онагры, метали снаряды весом в 250 кг.
Катапульта Архимеда
Затем началось планомерное внедрение амбразур в укреплениях. Раньше защитники стен стояли на них и пускали оттуда на неприятеля стрелы, камни и прочие неприятные вещи. Теперь же плотность огня повышалась за счёт отверстий в самой стенах. Амбразуры располагались на высоте человеческого роста, то есть стреляли во врага практически в упор, что сильно повышало точность. Однако бюрократия не пропустила этого при Архидаме IV. Дескать, слишком затратно, сложно и бессмысленно. Андрокл и Павсаний же взялись за эту наработку всерьёз и по всей державе в стенах укреплений стали делать амбразуры. Ещё одним (пожалуй самым экзотичным) изобретением Архимеда стала пушка. Только не на порохе, а на пару. Ядро выталкивалось силой горячего пара, который выделяла подогреваемая вода. Сам же снаряд летел недалеко и особой убойной силой не обладал, поэтому массового распространения оружие не получило. Но прогресс не стоял на месте. Отрегулировав систему подачи горячего пара, чтобы он подавался в дуло с ядром лишь при большом давлении, учёные добились увеличения дальности полёта и удойной силы оружия. Правда нужно было точно знать, сколько можно нагревать воздух, так как в случае перегрева орудие могло взорваться. Вместо цельно металлического ядра появился полый снаряд, заправленный горючим веществом. Теперь после попадания, оболочка разрушалась, а вещество воспламенялось. Такая усовершенствованная пушка Архимеда была более привлекательна для военных, но для использования требовалась качественная подготовка, с умением точно подсчитывать время, количество поданной воды для и испарения и т. д. Поэтому первыми канонирами этих пушек были сами учёные, которых окончательно заменять классифицированные пушкари очень не скоро. Это была одна из проблем с массовым применением. Но ничего невозможного здесь не было. Уже к 135 году до н. э. весь спартанский флот был оснащён этими орудиями и опытными расчётами. Так как орудие было поджигающим, его охотно распространили по флоту.
Ещё одним нехитрым, но крайне перспективным изобретением стало водяное колесо[2]. С помощью приделанных лопастей по всему кругу, оно могло вращаться с помощью движущейся или падающей воды, из-за чего его ставили вдоль быстрых рек или водопадов. Из самих колес с лопастями в последствии родились шестерёнки. При совмещении их с водным колесом можно было получить такой вот нехитрый (хотя в те времена, явно, очень хитрый) механизм.
К этому добавилась ещё одна производственная мощность. Кузнечные меха были известны ещё со времён Древнего Египта. Однако египтяне были мастерами медных и бронзовых дел. О полномерной обработке железа речи быть не могло. Но появление колёсного механизма и водяных колёс дали мощный толчок этому делу. С помощью этих новшеств кузнечные мехи стали поддерживать более высокую температуру, чем до этого. Обработка железа стала несколько проще, что позволило немного расширить поток производства железных линотораксов. Казалось, кузнечное и металлургическое дела вышли на абсолютно новый уровень. Явление, сопоставимое с промышленной революцией, но нет. Все эти новинки только начинали внедряться при дуумвирате вторых. О полной механизации кузнец и плавилен говорить пока не приходилось. Да и такой способ нагрева металла ещё не мог плавить его до жидкого состояния. Так что работу кузнецам с железом он лишь упростил, но не изменил коренным образом.
Зато за время правления Андрокла II и Павсания II государства наводнили «предки» мануфактур. Ремесленники, осознав выгоду совместного предпринимательства, начали сбиваться в команды и работать вместе. Теперь шахта, плавильня, кузница и мастерская могли располагаться в одном месте или поблизости друг к другу. Также мастерская плотника теперь могла встретиться прямиком на лесоповале. Богатые греки оценили новинку и начали создавать свои, «рабские мануфактуры», на которых трудились их же собственные рабы. Впрочем, и «мануфактуры» свободных ремесленников не смогли бы так развиться без сторонней помощи. И этой помощью оказались спартиаты и их государства со своими кредитованиями. В итоге немалую часть своей солидной прибыли мануфактурщики отдавали либо спартанцам, либо Спарте, в зависимости у кого они брали в долг.
Рабство при дуумвирате также пережило реформацию. Архидам IV позволил спартанцам брать оброк с илотов с разницей на 20 %. Клеомен III сделал Мессению подобной Египту: в ней земледельцы были зависимыми от землевладельцев по найму. Сбиваясь в группы, они арендовали у спартанца землю размером с клер. Андрокл II пошёл дальше. Он превратил в таких вот земледельцев не только илотов спартанцев, но и всех рабов, работающих на земле. Теперь разница между илотом и рабом стала более расплывчатой, в хорошем смысле. Все они теперь были свободны и арендовали землю и спартанцев и других богатых землевладельцев. А чтобы им не пришлось сговариваться группами, клеры были поделены на участки, которые мог обрабатывать один человек. Максимум с парой хлипких помощников. Такие одиночные участки и сдавались в аренду, но не более того. Даровать, передать или завещать хоть какую-то часть одного клера было нельзя. Их можно было только сдавать зависимым крестьянам на обработку. С тех пор илоты появились у всех крупных землевладельцев в государстве. Теперь это слово означало зависимого крестьянина-арендатора. Правда размеры платы за аренды регулировалось только для спартанцев. Лаконские граждане или безгражданские могли устанавливать какую угодно плату. Но из-за этого они рисковали потерять клиентов, которым были милее сдерживаемые законом спартанские граждане. После истечения срока аренды (каждый арендатор договаривался отдельно и по разному) илот мог уйти к другому землевладельцу, попытаться изменить условия аренды и т. д. Однако государство регулировало и защищало лишь илотов, земельных крестьян. На хозяев частных мануфактур могли «спокойно» трудиться бесправные рабы, так как никакого «рабочего законодательства» банально не существовало. Домашних рабов также никто не отменял.
Падение Карфагена
К моменту смерти Ганнибала, Карфаген не был в зените славы и могущества. Но силы и богатства, из-за значимости своего расположения, ему было не занимать. В выстроенной системе управления Ганнибала был один жирный минус — порядок или закон о наследовании верховной власти отсутствовал. В связи с чем сторонники Ганнибала разделились на два лагеря. Одни желали возродить олигархическую республику, заняв место прежних олигархов. Другие видели Аспара, сына Ганнибала и его жены-иберки Имильки, новым верховным правителем. Несмотря на ожесточённость споров, гражданской войны не случилось. Аспар сам же и предложил компромисс: он занимает место своего отца, но новый карфагенский совет будет обладать законодательной властью. Также сохранилось представительство простолюдин через народное собрание и выборы.
В такой системе, чтобы быть единоличным правителем, надо было обладать инициативой и немалым авторитетом. Однако Аспар Барка был не из этого сорта людей. Историческое правило — природа отдыхает на детях — сработало и здесь. По факту, верховному правителю были подвластны лишь армия. Также он обладал правом законодательной инициативы, которым почти не пользовался. Фактически власть оказалась в руках знати, состоящей преимущественно из бывших сторонников Ганнибала и их приемников. Последние не видели тяжёлых войн и поражений в Карфагенской и Ганнибаловой войнах. Поэтому спартанцев они не боялись или, если быть точным, недооценивали. Весьма деспотичное правление Архидама IV вызывало подозрение, что власть царей уже не столь крепка и авторитетна, как ранее. Отчасти, так оно и было. В условиях трансформации из рабовладения в феодализм, когда спартиаты имели широкие права, удержать власть мог только сильный и способный лидер. К несчастью для карфагенян, Андрокл и Павсаний таковыми и оказались.
Дуумвиры с самого начала не без беспокойства поглядывали на Новый город (название Карфагена в переводе с финикийского). Карфаген потерпел сокрушительное поражение, потерял много земель и почти выплатил большую контрибуцию. Но словно назло всем писанным и неписанным законам и правилам город так и не пал. Наоборот, благодаря политики Ганнибала Карфаген был очень богат и имел небольшую, но высоко профессиональную армию. А также тренированный резерв из граждан. Такое положение вещей не нравилось Спарте. Пока Карфаген был жив и самостоятелен, Лакедемон не мог считать себя бесспорным лидером Средиземного моря. Последний оплот западных финикийцев должен был быть либо покорён, либо уничтожен. Повод, нашёлся быстро. В 156 году до н. э. Массинисса, который теперь правил всей Нумидией, совершил набег на Карфагенские владения в Ливии. Он получил не только жесткий отпор, но и ответный набег. И хотя его масштабы были ничтожны, сам факт этот развязывал дуумвирам руки. Ведь Карфаген формально нарушил условие мира после Ганнибаловой войны. В Спарте немедленно объявили Карфагену войну.
Сил сражаться на море, не говоря о спартанских территориях, у финикийцев не было. Поэтому все понимали, что последний бой произойдёт на карфагенской земле. Греки Западного Средиземноморья охотно шли в армию добровольцами. Для них Карфаген — старый и заклятый враг. Эта вражда началась ещё с VII века до н. э., когда колонизация эллинов и финикийцев ещё набирала оборот. Уже в 155 году до н. э. 80-тысячная спартанская армия высадилась около Утики, которая сразу же перешла на сторону интервентов. Надежды финикийцев не оправдались на решения конфликта путём дипломатии. Андрокл II, который возглавлял армию вторжения, отверг предложение о мире. Но нарушились и планы спартанцев. Массинисса, опасаясь чрезмерного усиления спартанцев в Африке, не только не дал свою кавалерию, но и основательно разграбил земли Западнее от Карфагена, чтобы грекам было труднее снабжаться продовольствием.
Осадив город, царь предложил карфагенянам сдаться. В обмен на роспуск всей армии, признание верховенства Спарты над собой и передачу всех денежных жил (право взимать пошлины), он обещал, что ни один житель не погибнет и ни один камень в городе не будет расколот. Однако карфагеняне на предложение стать откровенными провинциалами отказались. Город имел мощные укрепление, хороший гарнизон, а главное — весьма патриотично настроенное население. Безусые юнцы вставали на стены, женщины состригали волосы и плели из них канаты для катапульт. Осада сильно затянулась.
Было бы заблуждением считать, что с самого начала осады Андрокл не шёл на штурм из-за боязни потерять много людей. На самом деле спартанский царь был грамотно-осмотрительным. На протяжении всей осады предпринимались попытки штурма. Первые были слабыми, так как целью их было проверка на прочность неприятеля. Но с каждым разом сила и напор всё усиливались. Защитникам было всё труднее отбивать редкие, но не слабеющие штурмы. Продовольственный кризис становился всё острее. Осаждающие были не менее в тяжком положении. Из-за происков Массиниссы, припасов на Карфагенской земле скоро стало недостаточно. Огромное войско приходилось снабжать морем из Италии. Наконец в 152 году до н. э., спустя 3 года осады, царь, учтя все прошлые ошибки и факты, пошёл на последний решающий штурм. Первую попытку прорваться через стены в город провалилась, но это было только начало. Андрокл II разделил свою армию на несколько частей и они постоянно сменяли друг друга, не давая противнику покоя. Штурм на изнурение продолжался весь день и на следующий спартанцы ворвались в город. Чтобы окончательно сломить сопротивление финикийцев потребовалось ещё не менее 3 дней.
Падение Карфагена
Казалось, что после столь долгой осады, упорного сопротивления и неприязни западных эллинов Карфаген обречён на полное уничтожение, а его жители — поголовную смерть. Однако у царя были другие планы на город. Андрокл планировал прибрать его к своим рукам, что бы тот приносил деньги, оставаясь важным торгово-ремесленным центром Средиземноморья. Зачем убивать курицу, которая может нести золотые яйца? Да только сделать это было нелегко. Солдаты и офицеры были сильно истощены и озлоблены. Попробуй их удержи от того, чтобы сравнять город с землёй. Перед тем, как отправить новую волну на штурм, царь постоянно твердил, что город должен быть взят целым. Тот, кто будет подстрекать к его уничтожению или сам этим заниматься — будет казнён. А кто воздержится, получит щедрую награду. Так и случилось. Пока войска давили сопротивление под руководством военачальников Андрокла II, сам он носился по городу и следил, чтобы никто не начал его уничтожать без особой нужды. После того, как царь собственноручно убил несколько воинов, пыл разрушения остальных остыл. Когда последние очаги сопротивления были погашены, Андрокл начал щедро выплачивать обещанную награду за целый город. В ход шло всё: имущество погибших карфагенских аристократов, зажиточных антиспартанцев, даже собственные деньги царя, что были при нём. Легенда гласит, что когда у Андрокла не осталось ни гроша, он снял свой пурпурной плащ и отдал его простому воину. С теми, кому не досталось, он обещал расплатиться после возвращения на Родину. Видя, как царь выкладывается из собственного кармана, воины охотно поверили ему.
Что же касается Карфагена, то Андрокл II и прибывший Павсанием II объявили Карфаген — своей территорией. Жителям было позволено остаться в городе и заниматься прежними делами, если они не шли против новых хозяев. Присягнувшая карфагенская знать сохранила свои земельные угодья с ливийцами, получившими права илотов. Правда источники доходов из торгово-ремесленной сферы спартанцы прибрали к своим рукам. Самые крупные и значимые достались государству, а остальные были распроданы на торгах спартиатам. Конфискованные земли погибших богатеев также пошли на вознаграждение солдат без спартанского гражданства и наделения новых граждан.
Конец Державы Ахеменидов
В 150 году до н. э. Ахемениды снова погрузились в междоусобицу. После смерти Митридата, его сыновья, подстрекаемые противоборствующей знатью, начал войну за власть. И это при том, что на Востоке находилось Парфянское царство, которое становилось всё сильнее и могущественнее. Царь Парфии Митридат I решил, что пора положить конец Ахеменидам и подчинить оставшиеся их земли. Едва парфяне успели напасть, как персы сразу же примирились и обратились за помощью к Спарте. Это показывало, насколько персы были слабы и зависимы от своего западного соседа. От силы и могущества времён даже Артаксеркса II, не говоря про Кира II Великого, не осталось и следа. Спартанцы, возможно не хотя, отправились на выручку своим родственникам (Андрокл II был сыном персидской царевны). Войско во главе с Павсанием II прибыло к территории Мидии в 148 году до н. э. К тому моменту парфяне её уже успели занять и собрались на Вавилонию. В том месте, где позже будет основан город Ктесифон, Павсаний отбросил войско неприятеля и двинулся на освобождение Мидии. Однако это было огромной ошибкой. Персы, которые должны были прикрывать движущееся войско царя, решили, что лакедемоняне справятся сами и возобновили междоусобицу. Это привел к тому, что спартанцы остались не только без тыла, но и флангового прикрытия. Парфян то и дело досаждали движущемуся неприятелю, однако от прямого столкновения, помня о результатах последней битвы, отказывались. К счастью для греков, царь вовремя осознал тяжесть ситуации и отправился Месопотамию, неся потери по дороге.
К тому моменту, когда Митридат I оправился от поражения, к Павсанию II также подошло подкрепление во главе с Андроклом II. Новое сражение так и не состоялось. Ни одна из сторон не рисковала начать бой и попытаться переправиться через Тигр. Тогда Андрокл II предложил идею, дерзкую, но мудрую. Он высказался за то, что бы договориться с парфянами о мире и отдать им Ахеменидов на растерзание. Царь напомнил обо всём: про предыдущие вмешательства в персидские междоусобицы и персидско-парфянские войны, которые имели лишь временный эффект, про силы и средства, угробленные на этом. Павсаний согласился и к парфянскому царю были отправлены послы. Тут однако, дуумвиры не продешевили. В обмен на окончание войны и не вмешательство между Парфией и Персией, они требовали оставить собственно себе Месопотамию и Армению. Митридату это не совсем нравилось, так как ему доставались Мидии, которая и так была его, Персида и Сузиана, где хранились поубавившиеся сокровища персов. Однако продолжать войну с таким сильным противником, как Спарта у него не было желания.
Снявшись с мест, вчерашние враги отправились в разные стороны. Парфяне разгромили персидские разрозненные армии, которые и армиями было назвать сложно, и полностью заняли Персиду и Сузиану. В столицах Державы Ахеменидов, Персеполе и Сузах, были захвачены сокровища общей стоимостью в 80 000 талантов. Спартанцы же объявили Междуречье и Армению своими землями и начали расправляться с теми, кто был не согласен. Однако в большинстве своём население не было против. Месопотамия сильно устала от бесконечных гражданских войн персов, из-за которых Вавилон начал пустеть, и желала умиротворения. Армению особо не страдала от междоусобиц Ахеменидов, но тяготила к Малой Азии, которая была под спартанцами.
Так прекратила своё долгое существование некогда великая и могучая Персидская держава. Не из-за внешних врагов, а от внутренних междоусобиц и постоянной борьбы за власть наследников, она уступила место новым титанам Ближнего Востока — Спарте и Парфии. Правители обоих держав тут же объявили себя наследниками Ахеменидов. Но, как известно, несколько наследников при отсутствии «отца» долго не уживаться в мире. К тому же Митридат I тоже желал завладеть плодородным и богатым Междуречьем. Новые войны между Спартанской державой и Парфянским царством стали вопросом времени.
Царь Парфии Митридат I
Правление
Подобно Великому дуумвирату, Андрокл II и Павсаний II правили фактически сообща, уважая мнения друг друга. Но в отличии от своих праотцов, они не делили сферы деятельности, так как оба были хороши как администраторы, так и военные. Поэтому были связаны крепче, чем Аякс I и Клеомен III. Также, в отличии от своих праотцов, Андрокл и Павсаний виделись намного чаще. А от того больше советовались и общались. Как ни странно, это привело к крепкой дружбе обоих царей. Несмотря на то, что дуумвират вторых не получил от историков прозвище Великий, его члены сделали не меньше, а по некоторым данным и больше, чем первого дуумвират.
Государство расширилось на всех четырёх направлениях. Иберия на Западе, Карфаген на Юге, Междуречье и Армения на Востоке. На северном же направлении был Альбион. Дабы не допустить вторжение в Галлию с туманного острова, на его южном побережье был основан ряд крепостей, переросших позже в полисы. Именно дуумвират вторых заложил основу спартанской экспансии на Альбионе. Но тогда острову не было уделено достаточно внимания. Зато установление полной гегемонии в Средеземном море обошлось без разрушения Карфагена, как того ожидали многие. Город стал принадлежать спартанцам, но по прежнему был одним из крупнейших торговых портов в ойкумене, наравне с Селевкией, Афинами, Тиром и др. Финикийская культура здесь, как и в восточной части моря, начала подвергаться греческому влиянию, но не была забыта окончательно.
Нельзя не отметить и значительный прорыв в науке и технике. Селевкия значительно разрослась и преобразилась, как никогда. Щедрое царское покровительство наукам и искусству привело к тому, что в самом конце правления Андрокла II и Павсания II в порту Нила появился первый университет. Здесь изучали и учились медицине, философии, математике. Преподавались уроки поэзии и музыке, которые так любили спартиаты. Продуктивность полноправных граждан при дуумвирате также была высокой. Несмотря на все войны, численность их увеличилась с 35 до 45 тысяч.
Однако нельзя было сказать, что государственная машина была идеальной. Дуумвиры во время своего правления отличались непримиримой борьбой с бюрократизмом. С одной стороны, это было оправдано и даже необходимо, так как Архидам IV оставил после себя просто космический бюрократический аппарат. Однако Андрокл и Павсаний даже не помышляли о какой-либо самостоятельности подчинённых и продолжали централизовать власть. Но уже не через бюрократию, а через прямых подчинённых, — царедворцев и наместников, — которых они меняли довольно часто. Герусия же хоть и была увеличена до 120 человек, всё больше и больше превращалась в декоративный орган. Народное собрание и вовсе превратилось в фикцию, которую граждане посещали всё неохотнее. Производственная форма, которая была чем-то среднем между рабовладением и феодализмом, могла быть эффективной либо при наличии сильного лидера, либо сильного и опасного врага, дабы спартиаты-дворяне думали о борьбе и, как минимум, о своих владениях, а не о вольностях. Но тогда в державе с этим полный порядок. Цари-дуумвиры были достаточно сильны и авторитетны, чтобы удерживать знать в повиновении.
Умер Андрокл II в 138 году до н. э. После окончания траура, Павсаний II добровольно отказался от власти в пользу своего старшего сына Клеомена, после чего прожил всего 3 года.
Спартанское государство к 138 году до н. э.
Примечания
[1] В этой истории Архимед, конечно же, не погиб при осаде Сиракуз, а умер в Селевкии в тёплой постели в 205 году до н. э. Однако из-за войн дуумвирата и консервативной политики Архидама IV большая часть его изобретений не была реализована до дуумвирата вторых.
[2] Водяное колесо действительно известно со II века до нашей эры.
