Ярость Спарты. Глава IX. Время перемен

Предыдущие части цикла
Граждане бандиты, внимание! Ваша банда полностью блокирована, оба выхода перекрыты! Так что предлагаю вам прочитать новую главу АИ цикла «Ярость Спарты»

Содержание:

Смутное время

После убийства Аякса I, организаторы и исполнители заговора, военачальники Хилон, Демарат и Кимон,  ушли из непокорённой Иберии. Война окончилась, а все новые приобретения были утрачены. Однако это не улучшило положение в державе. Взбунтовались практически все сословия. Спартиаты требовали себе большие права, ветераны армии, не получив достойную награду после службы, начали сбиваться в отряды и грабить. Но наибольшую угрозу представляли из себя эллины-союзники. Решив, что спартанцев уже можно победить и самостоятельно обогащаться в Средиземном море, Афины и Фивы заключили союз и объявили Спарте войну.

В Спарте же тем временем воцарились новые цари. Архидам IV, сын Аякса, и Леонид III, сын Клеомена. От их действий зависело всё. Быть или не быть единой Спартанской Державе? Будет ли она крепка и сильна, как прежде или вернётся Классическая Греция в куда больших масштабах? Бытует мнение, будто новые цари были полными противоположностями своим отцам: Архидам был администратором, не разбирающимся в войнах, а Леонид — вояка, не знающий толк в управлении. На самом деле, оба они были одинаково хороши как государственники, так и военачальники. Отличались цари лишь предпочтениями. Архидам IV вырос практически без участия родного отца, под опекой Клеомена III. Поэтому предпочитал сидеть дома и войной заниматься дистанционно. Леонид III же напротив, завидовал военной славе рода Еврипонтидов и желал уравнять чаши весов. Так новые цари поделили между собой сферы ответственности.

Архидам IV и Леонид III

Первым делом Архидам и Леонид издали законы в Герусии о спартанских привилегиях в 200 году до н. э.. Отныне граждане Спарты могли свободно давать деньги в долг под любые проценты, инвестировать в ремёсла и торговлю, получая всё время проценты, и вкладывать куда угодно. Некоторые даже имели собственные дома и торговые корабли, которые сдавали. Предел земельных владений до 5 клеров был отменён и спартиаты могли покупать сколько им угодно земель. Но именно что покупать. Царские земли в Египте, Сирии и других житницах не продавались. Приходилось выкупать у других землевладельцев. Какие-либо штрафы и запреты на излишнюю роскошь были отменены. Под напором знати, царям пришлось поднять проценты государственных кредитов и ограничить возможность для их получения. Это было сделано с той целью, чтобы предложение спартиатов могло конкурировать с государственным. Также гражданам было позволено брать с илотов на 20 % больше или меньше положенного урожая. Этим правом воспользовались по разному. Малоимущие спартиаты сразу же заломили оброк. Владельцы же «заводов, газет и пароходов» наоборот снизили. Последние пошли на это вовсе не по доброте душевной. Их «поместья» были разбросаны по стране и приходилось нанимать охрану, чтобы крепостные не бежали. Иногда и «приказчиков», чтобы самим не заниматься пересчётом и сбором своей доли урожая. Такие заниженные поборы облегчали жизнь илотам и те уже не так рьяно пытались бежать.

Чтобы положить конец разбою ветеранов, цари издали указ, в котором говорилось, что ветераны, сложившие оружие, получают прощение, а также землю, размером в 1/10 спартанского клера. Это предложение заинтересовало многих и они последовали указу, хотя некоторые ветеранские банды продолжали разбойничать. Согласно тому же указу, награждение землёй будет произведено после прекращение ветеранского мятежа. Так что согласным пришлось снова взяться за оружие, чтобы угомонить своих вчерашних товарищей. Но главная угроза исходила от бунтарей-союзников.

Для противостояния альянсу Афин, Архидам IV и Леонид III призвали других союзников. Однако тут всё пошло не гладко. Наследники македонского трона, убив отца, затеяли гражданскую войну у себя. Эпир, решив, что Спарта обречена, решил не вставать на сторону проигравшего. Боспорское царство вообще заявило о своей полной внешнеполитической самостоятельности и независимости. Пришлось Леониду формировать армию из жителей Пелопоннеса, а также сложивших до этого оружие ветеранов-разбойников. Реакция спартиатов была неоднозначной. Кто-то понимал опасность положения из-за союзнического бунта и пришли на помощь. А некоторые, в основном удалённые от Лаконии, решили, что центральная власть слаба, как никогда. Поэтому не сочли себя обязанными царям.

В 198 году до н. э. под городом Коринф состоялась битва между спартанским и афинским, усиленным не сложившим оружие ветеранами, войсками. Фаланга пелопоннессцев на равных сражалась с фиванскими и афинскими фалангистами, прошедшими ту же школу. Впервые в истории военный опыт Спарты обернулся против неё самой. Однако на флангах туреофоры Лакедемона, при поддержке царских спартанцев, опрокинули врага и зашли неприятелю в тыл. Афинская конница была не чета спартанским кавалеристам и была отброшена с большими потерями. После этого всадники зашли в тыл фаланге противника, совершив то, что не смог Ганнибал при Тонгерене. 25 000 мятежных фалангистов были убиты и 5 000 взяты в плен.

Царские спартанцы в битве при Коринфе

После этого Леонид III осадил Афины, предварительно разбив союзнический флот близ города. Но спартанские басилевсы не желали уничтожать такой прибыльный развитый порт и помиловали город и горожан. Однако в обмен на мир афинская знать и ростовщики должны были сдать позиции Спарте и спартиатам для вложения и реализации капитала. Пришлось главным дельцам и банкирам Греции уступить «новой гвардии» в их ремесле. Хотя Архидам IV всё же настоял за сохранение для афинян какой-то части их прежних владений на внутридержавном рынке и позволить им стричь овец, но уже с меньшим размахом. Затем Леонид III повёл армию на Север, доверив разобраться с Родосом, Лесбосом и другими островными мятежными полисами флотоводцу Клеарху.

В Македонии тем временем разгорелась борьба за трон. Во времена династии Аргеадов такие случаи были не редкостью. Однако воцарившийся Эвдамид I, положивший начало династии Эвдамидидов, запретил потомкам междоусобицы, доверив Спарте роль регулятора в спорах о престолонаследии. Посчитав, что центральная власть спартанских царей, у которых других забот полно, слабой, два царских отпрыска, Филипп и Антиох, убили своего отца Эвдамида II и сцепились в схватке за трон. К тому моменту, когда армия Леонида III подошла к границам Македонии, Филипп проиграл Антиоху решающее сражение. Чудом не погибнув, он бежал к спартанскому басилевсу. В разгоревшейся сражении при Пелле в 198 году до н. э. войска Антиоха были разбиты, а сам он взят в плен и обезглавлен. Однако Филипп так и не стал царём. За убийство своего отца, которое они с братом провернули вместе, и смуту его заставили отречься от трона.

Следующим стал Эпир. Там тоже происходила смута, из-за недавних событий. Царь Птолемей II был убит своим братом в 199 году до н. э., провозгласившем себя царём Алкетом III. Однако в конце 198 года до н. э., после македонской экспедиции, царь Леонид III вторгается в Эпир. Так как эпироты даже не пошевелились, когда цари Спарты призвал союзников и вассалов на помощь для борьбы с Афинами и их союзниками. Расценить это иначе, как мятеж, было трудно. Вторгнувшись во всеоружии в горную страну, Леонид занял все крупные города почти без боя. А затем пленил царя-узурпатора и обезглавил его. Дети последнего эпирского царя, Пирр и  Деидамида, были ещё весьма юными и их отправили в Спарту. Дальейшая их судьба остаётся неизвестной.

На подготовку к кампании против мятежного Боспорского царства ушло больше времени, чем против афинян или греко-балканских государств. В 196 году до н. э. 25 000 греко-спартанцев, сплотившихся вновь воедино, высадились в Таврике и разбили близ Феодоссии 50-ти тысячную армию Боспорского царя Спартока V. Однако после разбирательства выяснилось, что царь был лишь марионеткой в руках своей знати, которая сказочно обогатилась за счёт спартанских войн и решила, что теперь самостоятельно может существовать без нового гегемона Средиземноморья. Однако в этом, аристократы Пантикапея серьёзно просчитались. В результате Спартоку V и его близким сохранили жизнь, но заставили отказаться от власти. После этого оставшиеся Спартокиды были «этапированы» в Спарту, где посилились сначала на правах почётных пленников, а затем начали вливаться в ряды спартанской знати, как это сделали потомки Селевка и Антигона Одноглазого. А вот знатным родам Боспорского царства повезло куда меньше. За мятеж они все были искоренены, а их имущество было конфисковано. Значительная часть земли перешла в собственность государства Спарты, а всё остальное ушло на награду для ветеранов. Цари решили не злоупотреблять лишний раз доверием бывалых и закалённых вояк и поспешили исполнить своё обещание о награждении землёй.

После замирения Эллады, Македонии, Эпира и Боспора все другие очаги напряжения и сопротивления поспешили затухнуть и власть царей снова приобрела силу. Всё это время, с 200 по 194 года до н. э., спартиаты вовсю пользовались небывалыми доселе привилегиями и вольностями. Свободное и безбоязненное вкладывание денег во всё, что может принести прибыль. Спартанцы и доселе имели опыт в этом деле, благодаря теневой экономике, а также административным должностям, которые только они и имели право занимать. Было бы заблуждением считать, что граждане Спарты заботились только о прибыли. Имея колоссальные капиталы, они были не против сделать себе репутацию. Например за свой счёт и безвозмездно что-либо построить, отремонтировать или снабдить продовольствием поселение, в котором голод. Ликвидация земельного ограничения привела к росту земельных владений и спартиатов всех мастей. Оброк с разницей на 20 % также некоторые восприняли с энтузиазмом. Многие спартанцы, в основном в Великой Греции и дальше от метрополии вообще стали считать себя вольными людьми. Центральной власти, ослабленной по их мнению, они были ничего не должны. Этот век «спартанской шляхты» был совсем недолог. Покончив с сепаратизмом и мятежом к 195 году до н. э., цари принялись за своих строптивых поданных. В 194 году до н. э. Хилон, Демарат и Кимон, весьма знатные спартиаты и убийцы царя Аякса I, были обвинены в измене и казнены. Все другие спартанцы, посчитавшие себя вольными, были оштрафованы на полталанта серебра и один клер земли. Те кто попытались оказать сопротивление последовали вслед за троицей изменников и цареубийц.

Впрочем расправиться на столь знатными вельможами цари в нынешних реалиях не моги без поддержки других не менее знатных. Оными оказались герои Войн Первого дуумвирата — Антиох и Набис, заслуги которых были до возмущения принижены. Басилевсы исправили это досадное недоразумение. Победы и достижения в Иберии и Африке были признаны заслугой только Антиоха и больше никого. А на одном из пиров Архидам IV произнёс речь:

Всё, что мы захватили, спасли и удержали в Галлии — это заслуга Набиса

В короткие сроки эти двое стали самыми влиятельнейшими и богатейшими спартиатами во всём государстве. Набис владел более 30 клерами земли. Илоты в его поместьях жили весьма сытно и от того много производили, принося своему «сеньору» хорошую прибыль. Антиох напротив, имел мало земель, но зато имел много инвестиций не только в ремесло и торговлю. Потомок Селевка имел много вложений в недвижимость, особенно в общественные здания, а также имел много собственных кораблей, которыми как сам пользовался, так и сдавал.

Однако Арзидам IV и Леонид III решили не идти на острый конфликт со спартанцами. Они понимали, что в их бунте виноваты далеко не они сами, сколько царившая всё прошлое положение вокруг них. Деньги и земли, вырученные штрафами и конфискациями, ушли на вознаграждение тех, кто остался верен царской власти в критическое время. После этого уже в Герусии были принят закон, в котором спартиат в качестве штрафа за проявление неповиновения лишался или одного клера, или 1 000 драхм. Чтобы проштрафиться на то и другое теперь нужно было постараться на совесть.  Предел земельных владений был возвращён, но теперь составлял 15 клеров. За исключительные заслуги можно было стать исключением, как Набис и Антиох. Государи также сохранили за собой право изымать землю и штрафовать на огромные суммы за неисполнение службы. Хотя на практике такое применялось крайне редко.

Принятие законов

Дабы примириться со свободолюбивыми спартиатами, Архидам и Леонид не только не тронули детей казнённых ими, но и позволили им стать полноправными наследниками отцовского состояния. Именно тогда царь Еврипонтид обронил легендарную фразу:

Дети за родителей не отвечают[1]

Правда некоторые потом из этих «деток» составили заговор против царей. Но те, как оказалось, этого ожидали и установили слежку. В итоге заговор был раскрыт, заговорщики наказаны, а правда осталась за царями. В конечном счёте все острые углы в отношениях между царями и спартанцами были сглажены. Царская власть снова стала сильной и авторитетной, а спартиаты в обмен за службу и преданность пользовались привилегиями. Они были похожи на дворянские, не ослаблявшие централизованную власть монархов. Таким образом год 194 до н. э. стал окончанием Смутного времени.

Унитаризация

Архидам IV и Леонид III никогда не забывали о поступках своих союзников. Вместо того, чтобы прийти на помощь в трудную минуту, когда спартанская знать взбунтовалась, решили сыграть на слабости. Афины, будучи морской витриной Эллады, богатейшим и важнейшим городом, решили расширить свои права и привилегии, а то и вовсе занять место Спарты и возродить афинскую гегемонию на море. Увы, не дорвались афиняне до права доить коров и стричь овец по большей части Средиземноморья. Македония и Эпир ничуть не лучше. Воспользовавшись ослабленной бдительностью своего союзника и сюзерена, их правители втянулись в междоусобицы. Конечно, случившееся не было виной Эвдамида II и Птолемея II, которые, возможно, пытались помочь Спарте. Боспор занял ту же позицию, что и Афины, но с целью сепаратизма, а не получения больших привилегий и «изюма». Что было на уме у италийских греков и самнитов, сказать трудно. То ли они отсиживались, что бы потом встать на сторону победителя (что в итоге они и сделали), то ли просто не успели прислать помощь. Последнее казалось сомнительным ещё для современников тех событий, не говоря о современных историках.

В итоге, басилевсы, дабы не допустить подобного в дальнейшем, решили покончить с этим «разгулом демократии». Началась, так называемая политика Унитаризации государства.

Эллада

Греческому миру на Балканах отводилась первостепенная роль. В этих краях находилась сама Спарта, жители Эгейскоморских полисов, Македонии и Эпира исправно поставляли воинские контингенты и получали жирные куски после дележа плодов побед. К момену начала политики Унитаризации македоняне и эпироты значительно сблизились с балканскими эллинами во всех аспектах и уже не воспринимались теми варварами или полуварварами. В связи с чем Архидам реши объяединить Коринфский союз, Македонское и Эпирскиое царства в одну Мегас-провинцию.

Примерно в этих границах располагалась Мегас-провинция Эллада

Идея о совмещения 3 близких, но всё же разных регионов в одно целое была продиктована стремлением царей максимально централизовать свою власть. Позднее, их приемники пересмотрят это решение.

Полисы

В Греческих полисах ко второй половине 190-хгодов до н. э. уже в массе своей смирились с тем, что Спарта руководит всеми вопросами внешней политики. Однако она уже начла проникать и во внутрь. Всё чаще эллины обделённые эллины, проигрывая споры и суды своей знати в своих городах-государствах обращались в Спарту. Желая потеснить вездесущих эллинских богачей, спартанский суд нередко решал в пользу малоимущих и обделённых. Так что среди среднего класса и бедняков «земных» полисов спартанских царей воспринимали не сующими свои носы, куда не следует, а заступников. В богатых островных и прибрежных городах, как Афины, ситуация складывалась иная. Эти полисы имели множество выгод от торговых позиций. Но спартанцы обкладывали торговлю пошлинами, а к концу правления Великого дуумвирата даже сами стали наживаться на этом, тесня греков. Это не могло не нравится торговым верхушкам морских полисов, которые мечтали развернуться с торговлей вовсю, без спартанской «крыши». Однако мятеж после смерти Аякса I был вовсе не подъёмом «борьбы за свободу от спартанской тирании», а уже её агонией. После победы на суше Леонида III и морской блокады Клеарха, древнегреческие дельцы и банкиры стали посговорчивее.

После указа об объединении полисов с Македонией и Эпиром в провинцию Эллада, внутри городов законной власти стали обладать коллегии эфоров, по классическому спартанскому стилю. К тому же уже во многих полисах на суше уже перешли к такому типу управления, полностью подконтрольного Спарте. И хотя она не вмешивалась в ежегодные выборы напрямую, цари и спартиаты поддерживали словом и деньгами тех кандидатов, которые им казались хотя бы безобидными. У кандидатов, не имеющих хотя бы нейтральных отношений со Спартой, не было шансов стать эфором. Со временем на выборах в других городах стали выступать и сами спартиаты, находящиеся здесь по служебным обязанностям.

Македония

Под властью династии Эвдамидидов, Македония поднялась и расцвела, как никогда раньше. Постоянными проблемами прежней династии были не только войны с фракийцами и иллирийцами, но и постоянная борьба за трон. Слабая ресурсная база была обусловлена тем, что земля, столь важный в те времена ресурс, находилась в руках богатейших семей, с которыми царям приходилось считаться. Конечно, речь не шла о таких сильный и авторитетных правителях, как Филипп II Македонский. Однако после таких семьи вновь поднимали голову.

Убийства, интриги, измена, подлость — всё это было нормальным явлением для поздних Аргеадов

С воцарением спартанской династии ситуация кардинально изменилась. Стараниями Агиса III Великого, старавшегося искоренить врагов власти своего брата, а также благодаря взаимным репрессий Эвдамида I тёщи Олимпиады, большая часть старых влиятельных семей была уничтожена. Их место заняли новые приближённые царя, которые были не избалованы земельными наделами. Всё освободившиеся земли национализировались и давались за верную службу в более мелких размерах. Причём царь мог не только даровать землю, но и отобрать. После многочисленных войн Спарты, в которых македонские цари принимали активное участие, в страну хлынули небывалые богатства. Так же цари всё реже сами участвовали в битвах, что продлило их жизни и сроки правления. Междоусобицы претендентов за трон не допускались стараниями из Спарты, которой Эвдамид I в своём завещании назначил наблюдателем за мирным престолонаследием. За время правления Эвдамидидов Македонии появлялись новые и разрастались старые города. Особенно в строительстве преуспел Александр III, построившей немало храмов, театров, роскошных бань и других культурных и общественных зданий.

Однако уже в 199 до н. э., когда Державу охватила смута, сыновья Эвдамида II убили своего отца и начали междоусобицу, вместо того, чтобы откликнуться на призыв Спарты о помощи. Этого им басилевсы могущественного Лакедемона не простили. Антиох, младший из братьев, который почти победил, был разбит Леонидом III. Старший же, Филипп, был вынужден отказаться от власти в пользу Спарты, которая присоединили Македонию к Мегас-провинции Эллада. Оставшиеся в живых Эвдамидиды влились в ряды спартанской знати и их следы вскоре затерялись.

Цари Эвдамиды

Эвдамид I 337 — 305 гг. до н. э.

Филипп II 305 — 276 гг. до н. э.

Павасний II  276 — 249 гг. до н. э.

Александр III 249 — 230 гг. до н. э.

Антипатр 230 — 212 гг. до н. э.

Эвдамид II 212 — 199 гг. до н. э.

Антиох 198 год до н. э.

Эпир

После окончания Второй Италийской кампании, Пирр вернулся в Эпир, где его торжественно встретили. Однако воинственный царь не мог долго усидеть на троне и рвался воевать. Агесилай III посылал его в походы против триббалов и гетов, совершавших набеги на Фракию, а также против беспокойных иллирийцев. Однако эти мелкие кампании, как считал эпирский царь, были недостойны его таланта полководца. Чудом не сойдя с ума, Пирр I дожил до начала Карфагенской войны и отправился на неё одним из первых в Элладе. Апеннинах он принимал участие в кампании против галлов, стажируя молодого царевича Александра, сына Агесилая III. Однако в 263 году до н. э. 65-ти летний царь подхватил недуг, от которого и скончался.

Пирр I Эпирский

В дальнейшем цари Пирриды придерживались тактике Эвдамилов. Они не ходили сами в походы, а занимались управлением государства. Поначалу, это приносило хорошие плоды. Города в Эпире разрастались, его торговые корабли всё чаще встречались в водах Средиземного моря. Многие талантливые юноши их этой горной страны были отправлены учиться в Селевкию, духовную и научную столицу державы. Однако вскоре стала проявляться другая сторона медали этой политики. Никто из Пирридов не оставил завещания, подобного Эвдамида I, а во внутренние дела вассалов Спарта без нужды не лезла. Поэтому между членами династии началась борьба за власть. Понимая, что сюзерен не допустит гражданской войны, потомки Ахиллеса скатились в дворцовые интриги: отравления, убийства, шантаж, похищения.

В 242 году до н. э. умер царь Александр II. Его сыновья, Пирр и Птолемей, были ещё слишком юными и власть находилась у вдовствующей царицы Олимпиады II. Между военачальниками и придворными разразилась нешуточная борьба за фаворитство царицы. Всего в период с 242 до 229 года до н. э. по «загадочным обстоятельствам» умерло или ушло в отставку более 20 вельможей. Мало того, в 234 году умер Пирр II. Поговаривают, Олимпиада II не сильно переживала о смерти сына, так как тот хотел лишить её власти и править самостоятельно. Но в 229 году до н. э. умерла и сама царица и её младший сын Птолемей I стал самостоятельным правителем . В 224 году до н. э. Эпирский царь отправился с Аяксом I на войну в Галлии. Птолемей рассчитывал возродить былую воинскую славу своего рода, которая так быстро закатилась после смерти Пирра I. Однако уже в 222 году до н. э. в походе царь заболел и умер, не оставив наследника.

Новым царём Эпира стал Птолемей II, внук Пирра I от его младшего сына Птолемея. Новый царь продолжил политику своего предшественника, но не участвовал в боевых действиях в Галлии сам. Более того, Птолемей II даже побывал в Персии, где вместе с Антиохом улаживал Ахеменидские споры за трон. В 201 году до н. э. младший брат царя, почуяв куда дует ветер, убил Птолемея II вместе с его сыновьями, Пирром и Неоптолемом, и провозгласил себя новым царём Алкетом III. Подобно Боспорскому царству, узурпатор решил освободиться от спартанской власти и стать самостоятельным. Эпир к тому моменту был развитым и процветающим государством, благодаря торговле и успешным войнам, в которых участвовали его силы. Однако Алкет начал своё царствование с расправы над всеми своими врагами их сочувствующими. А в 198 году до н. э. спартанский басилевс Леонид III вторгся в Эпир. Жители страны, недовольные политикой нового царя, стали массово и почти без боя сдавать лакедемоняном. В итоге Александр III был схвачен и казнён, за узурпацию власти и сепаратизм. Дети же последнего эпирского царя из рода Пирридов были от отправлены в Спарту, где они выросли и им обеспечили хорошие партии: Деидамея стала женой второго сына Архидама IV Андрокла, а Пирр взял в жёны дочь Леонида III Апполонию.

Цари Пирриды вассалы Спарты

Эакид  331 — 292 гг. до н. э.

Алкет II 292 — 289 гг. до н. э.

Пирр I 289 — 263 гг. до н. э.

Александр II 263 — 242 гг. до н. э.

Пирр II 242 — 234 гг. до н. э.

Птолемей I 234 — 222 гг. до н. э.

Птолемей II 222 — 201 гг. до н. э.

Алкет III 201 — 198 гг. до н. э.

Фракия

Фракия была одной из самых близких стран Греции, а затем и провинций Спарты. Во времена сыновей Агиса III Великого фракийцы любили бунтовать и быть проблемой своего сюзерена. Но в эпоху  Первого дуумвирата, этот регион стал более спокойным и единственной проблемой здесь были задунайские триббалы и даки. Сами же фракийцы довольно быстро стали ассимилироваться: носили греческие имена, исповедовали соответствующую культуру и чтили эллинских богов. Но всё же влияние культуры их предков было ещё сильно, как и свобода Одрисского царства. В ходе унитаризации во Фракию проник бюрократический аппарат Спарты, который скорее наблюдал за повиновением местных жителей, чем управлял ими. Появившийся теперь гармост также не пользовался широкой властью, а был лишь советником при царе и племенных вождях.

Фракийцы перед Леонидом III. Извиняюсь, не нашёл с красными плащами

Боспорское царство

После подавления мятежа боспорской знати, сарматы, собравшиеся начать войну против скифов и Спарты, присмирели. Вся местная знать была почти полностью истреблена, так как поголовна была замешена в сепаратизме. Всё её земли были разделены между царями, спартиатами и ветеранами. Место старой знати и выстроенной системы заняли спартанские. Однако столь большая удалённость препятствовала полному контролю этих земель с Юга Пелопоннеса. Поэтому было решено оставить за Боспором фиктивную независимость, чтобы царь мог оберегать эти земли и следить за работой госаппарата, который в этих краях подчинялся скорее ему, чем спартанским басилевсам. Для такой работы требовался сильный и послушный человек. Спарток V не был таким человеком и после его отречения новым царём Боспора был назначен Андроник, который руководил Таврической кампанией подавления сепаратизма. Теперь, чтобы стать правителем Боспорского царства было недостаточно быть старшим сыном царя. Требовалось обладать полезными для этого качества. Кому быть царём, а кому нет теперь решали в Спарте. Решение оставалось за царями, однако Герусия была не лишена права мнения и голоса на этот счёт.

Италия

Греческие колонии на Южных берегах Апеннинского полуострова уже давно стали целиком и полностью зависимы от Спарты. Особенно после разрушения Тараса и возведении на его месте Агесилайники. Вместе с ними уверенно шли Лукания и Бруттия. Апулия уже давным-давно была стратегией. В 190 году до н. э. Все эти южные части полуострова были объединены в стратегию  Великая Греция или Мегас-Эллада, на древнегреческом.

Этрурия и Умбрия относительно легко ассимилировались с греками. Всё, что напоминало о былой этрусской культуре — это были статуи, статуэтки, записные таблицы и другие реликвии, которые хранились в городах Этрурии и Селевкии. К моменту правления Архидама IV и Леонида III, более известных как Второй дуумвират, среди этрусков и умбров широко распространилась эллинская культура, язык и религия, хотя и о своих они не забывали. Превращения этих двух регионов в новые стратегии прошло без каких-либо затруднений.

Результат Унитаризации

Перемены

Изменения в жизни государства коснулись не только спартиатов, ставших служилым сословием. В 189 году до н. э. при инициативе Архидама IV было введено лаконское гражданство, по имени Лаконии. Обладатели такого гражданства освобождались от прямых податей на имущество, но подвергались небольшим и в то же время многочисленным косвенным поборам. Все остальные жители державы платили прямые налоги, установленные Клеоменом III и некоторые косвенные, в виде торговых пошлин. Лаконские граждане обладали правом отдавать своих детей на обучение в спартанские школы за символичную плату в размере 1 % годового дохода семьи. Размер платы оставался твёрдым вне зависимости от того, сколько детей обучалось. Самый лучший из 100 учеников получал спартанское гражданство. Также лаконские граждане обладали правом занимать должности в госаппарате и за счёт этого подняться по социальной лестницу.  Такое гражданство получили жители провинции Эллада, Рима, Финикии и части торгово-ремесленных верхушек покорённых народов. Также определёнными привилегиями пользовались и жители Египта. Не мудрено, ведь цари Еврипонтиды носили титул фараона, который Архидам решил разделить со своим коллегой. Рядовые египтяне нанимались в армию во вспомогательные силы и занимали должности в администрации у себя на Родине. Остальные земельные верхи покорённых народов получили права спартанского гражданства. Культуру эллинов быстро распространялась в провинциях.

Росло и число спартиатов. Не только за счёт дарований, лучших выпускников и ветеранов, но и естественным путём. Во время Войн Великого дуумвирата спартанцы-участники почти не были дома. Естественно их жены и девы начали страдать от дефицита мужского внимания и в Спарте появилось множество внебрачных детей, как во время Мессенских войн. Однако времена и нравы изменились. Новые «дети дев» не только были признаны отчимами законными детьми, но и не ущемлялись в правах со стороны государства. Изменилась и система образования. Теперь дети не забирались из семей, а жили дома и с 7 лет посещали школу, где изучали военные (тактику, стратегию), управленческие, экономические и естественные науки. Ну и конечно никто не забывал про любимые спартанцев поэзию и пение. Также мальчики постоянно занимались физическими упражнениями и устраивали соревнования.

Дабы жителям спартанских колоний было проще участвовать в политической жизни страны, в колониях появились, а скорее возродились, выборные эфоры. Как и во времена Классической Греции они избирались на год, но управляли не коллегиально, а разделяя полномочия. Также в колониях стали избирать и «геронтов», которые заседали в спартанской Герусии, число мест в которой выросло с 60 до 100. В зависимости от численности населения колонии зависело избираемое число «геронтов». В случае пятикратного избирания геронт занимал своё место в спартанском «парламенте» пожизненно. Бюрократический аппарат государства, из-за Унитаризации и  стремления Второго дуумвирата сильнее и сильнее централизовать свою власть, стал шире и глубже охватывать государство.

Военное дело тоже обрастало новшествами. Усмиряя междоусобицу в Державе Ахеменидов, Антиох обратил внимание на парфянских катафрактов. Это были всадники, закованные с ног до головы в мощные доспехи. Их сокрушительный удар буквально насквозь пробивал персидскую пехоту. Противостоять напору этих железных чудовищ могли лишь очень сильные и дисциплинированные пехотинцы или такие же катафракты. Архидма IV и Леонид III всерьёз отнеслись к замечаниям бывалого вояки, ведь спартанцы уже сталкивались с катафрактами и в Персии, и в скифских степях. К тому же басилевсы осознавали всю значимость кавалерии. С 200 по 170 гг. до н. э. число спартанских гиппеев выросло с 3 200 до 4 800. Из них 300 лучших и богатейших стали первыми спартанскими катафрактами. Правда до середины II века до н. э. сверхтяжёлая кавалерия не получила большего распространения.

Первый вариант спартанских катафрактов

Зато вовсю распространились аксессуары этих воинов. Дабы такой тяжёлый наездник не упал с коня при ударе и в бою, катафракты парфян и сарматов использовали сёдла с высокими луками. Сами по себе, без стремян, они не могли кардинально поменять кавалерию. Но зато помогали лучше держаться на коне. Из-за этого они быстро разошлись среди спартанских гиппеев, которые теперь держались в седле гораздо увереннее.

Седло катафракта

Эти седла распространились также среди ударных всадников регулярной армии, которых при Втором дуумвирате было 5 000. Их ряды состояли из греков, галлов, иберов и наёмных персов. Не забывали и про лёгкую кавалерию. Леонид III хотел сделать её не только многочисленной, но и более качественной. Из-за этого число скифов, арабов и персов в этом роде войск постоянно росло, а представителей оседлых народов нещадно тренировали. Именно на конных лучников и решили сделать ставку новые спартанцы, видя в ней силу. Парфяне, скифы и сарматы её уже давно показали. Поэтому конные застрельщики, так продвигаемые Аяксом I и хорошо послужившие в битвах в Галлии стали понемногу отмирать. Проблем с конями в державе не было. Этих животных разводили в Сирии, Таврике, а теперь и в Галлии, закупали у кочевников, персов, иберов и арабов. Царь Архидам IV питал большую любовь к этим животным. Правда их было в царских конюшнях всего лишь сотня, зато каких. Лучшие персидские, арабские, скифские и даже ферганские скакуны.

Что касается нравов, то они теперь в спартанском обществе были более более свободными, чем ранее. Откровенного разврата и экстравагантной роскоши впока что не было, но на вещи, которые раньше были под жёстким запретом или осуждались, теперь смотрели более терпимо и с пониманием. Так цари сделали тирийский пурпур своей повседневной одеждой, а на головах носили лавровые венки. Однако Архидам IV и Леонид III не уподоблялись в поведении Андроклу I Эпиману и не позволяли себе безумные траты на всякие непотребные излишества, вроде золотых украшений тронов в Герусии. Хотя Еврипонтид был редким и тонким ценителем искусства, и имел у себя дома его предметы, вроде статуй и расписных ваз. В отличии от аскетичного и сдержанного Леонида, Архидам был ещё и большим любителем женского пола. И хотя басилевс завёл себе целый гарем (неофициально, конечно же), он никогда не принуждал никого к близости и не трогал замужних. Тем более жён знати, в отличии от Андрокла I. Мало того, Архидам взял в жёны дочь Ахеменидского шахиншаха Кира III Парисатиду. В браке у них родилось трое сыновей: Агесилай, Андрокл и Митридат. Бастардов же у царя было не меньше дюжины. Они не имели прав на трон, но царь обустроил их жизни и нисколько не обидел в гражданских правах.

И при всём при этом не зафиксировано ни одного случая укора, недовольства или бунта под лозунгом: «Царь не настоящий». Это говорит о том, что нравы стали мягче не только в спартанском обществе, но и греческом. Что же да шахиншахов, то они тоже сильно изменились. Взошедший на трон усилиями Антиоха и Птолемея II Кир III, подобно Ксерксу III, имел поистине эллинское сердце. При царском дворе всё чаще появлялись греки. Они были советниками, хранителями покоев и учителями наследников.

Внешняя политика

Хотя новые дуумвиры целиком и полностью сосредотачивались на внутренней стабильности и благополучии государства, они активно вели и внешнеполитические дела. В основном их характер был консервативным. Цари пытались удержать ситуация в том положении, котором она была после Войн Великого дуумвирата.

Ахемениды

После возведения на персидский трон Кира III, сына Дария IV, спартанцы усилили свою связь с персами. Это было в интересах последних же. Бактрийского царства уже не существовало из-за кочевников. Парфяне, как и спартанцы, активно участвовали в междоусобицах персидских наследников.  Камбис, конкурент Кира, отдал Тиридату I часть восточных земель и пообещал освободить от вассального положения. И хотя он проиграл, парфяне сохранили за собой отданные им земли, и даже преумножили их. В итоге Парфянское царство стало намного сильнее и могущественнее. Ставить его на место у Ахеменидов не было ни сил. Тиридат I тоже не хотел войны большой войны с Ахеменидской и Спартанской Державами и пошёл на мир.

Тиридат I, один из самых могущественных парфянских царей

Однако столь ярко выраженный эллинизм Кира вызывал недовольство у большинства его вельмож. Воспользовавшись смутой в Спарте, персидская знать устроила путч в 199 году до н. э., возведя на трон племянника Кира Артаксеркса VII, свою марионетку. Самого же свергнутого шахиншаха уморили голодом в тюрьме. Митридат, старший сын Кира, бежал к спартанцам. Нелюбимая в народе знать была вынуждена обратиться к парфянскому царю Артабану I (Тиридат умер в 211 году до н. э.). Началась новая гражданская война, окончившаяся в 191 году до н. э. из-за смерти Артабан I. Митридат стал царём, но парфянам опять досталась часть Державы Ахеменидов, которая таяла буквально на глазах. Гиркания, Ария, Кармания, Сакастан, части Дрангиана и даже Персиды — всё это теперь принадлежало Парфии. О землях восточнее Ахеменидам и думать не приходилось. А вот амбиции парфян, стремившихся занять место Ахеменидов и, даже, спартанцев на Востоке, росли с каждым днём.

Карфаген

Несмотря на поражение в Ганнибаловой войне, в Карфагене старшего Баркида считали национальным героем. Правда это был народ. Знать, напротив, пыталась засудить его. Однако Ганнибал напомнил, что потерпел поражение только единожды — при Заме от Антиоха. В Галлии ему не смогли нормально поставлять продовольствие и подкрепления, а местные племена отвернулись от него из-за постоянно убегающих спартанцев. В конечном счёте Ганнибал был оправдан. Вскоре после суда Ганнибал был избран суффетом. Сначала он добился с помощью Народного собрания того, чтобы судьи избирались каждый год, причём судья не мог занимать должность два срока подряд. До этого должность судьи была пожизненной, а проход в судейское сословие осуществлялся после занятия должности заместителя суффета. Эта реформа была направлена против олигархов с целью лишить совет старейшин реальной власти и стала важной внутриполитической победой Ганнибала.

Суффет перед народны собранием

Карфагену не хватало денег для выплаты контрибуции Спарте и правительство планировало ввести новый налог. Тогда Ганнибал, проверяя финансовые отчётности, обнаружил большое количество нарушений и махинаций, которые позволяли олигархам наживаться за счёт казны. Перед народным собранием Ганнибал заявил, что заставит олигархов вернуть присвоенные суммы. Олигархи, по-видимому, были вынуждены вернуть какую-то часть денег. Этими действиями Ганнибал нажил много врагов в политических верхах. Их представители попытались обвинить Ганнибала в Спарте в том, что он готовиться к новой войне. Но спартанцы над этими заявлениями лишь посмеялись. Тогда олигархи попытались организовать покушение на народного фаворита прямо на ступенях карфагенского совета. Однако покушение не только не удалось, но и развязало Барке руки. Он выставил себя, защитника народных интересов, жертвой происков богачей.

В итоге Ганнибал бежал в Восточные карфагенские владения в Африке, которые спартанцы позволили оставить. Набрав там армию из сторонников и наняв за свой счёт корабли, он двинулся на столицу. Олигархи подавили народные волнения и попытались организовать сопротивление мятежному суффету. Однако младший брат Ганнибала Гасдрубал в это время готовил новый бунт горожан. Как только Ганнибал в 204 году до н. э. подошёл к Карфагену, в нём снова начались волнения и бушующая толпа открыла ворота. После расправы масс на многими видных аристократами, Ганнибал призвал народ к полному спокойствию. Взяв власть над тем, что осталось от некогда могущественной Карфагенской державы, он начал принародно судить и раскулачивать богачей-олигархов. Эти он завоевал ещё большую любовь толпы. Также Барка начал проводить реформы управления, сконцентрировав всю полноту власти в своих руках. Не забывал он и благодарить своих сторонников, которые, вне зависимости от национальности и происхождения, стали занимать места в Карфагенском совете. Вырученные деньги Ганнибал тратил с умом, развивая торгово-ремесленный сектор экономики и заметно облегчая положение ливийцев, трудившихся в земельных поместьях.

Однако когда смута в спартанском государстве закончилась, цари всерьёз забеспокоились политикой Ганнибала и усилением недавнего врага. Обвинить Ганнибала в чём было нельзя, так как по мирному договору спартанцы не имели права вмешиваться во внутренние дела Карфагена. Поэтому его вызвали в Спарту, чтобы он объяснил, что всё это значит? Ганнибал охотно поехал и не с пустыми руками. Стоя перед спартанскими басилевсами, он заявил, что его политика преследует только одну цель — достать денег для выплаты контрибуции. Этот ответ вызвал бурную реакцию, так как похожими словами когда-то ответил его отец. Однако Ганнибал в подтверждение своим словам преподнес 1 000 талантов серебра, напомнив, что контрибуцию Карфаген может уплачивать по частям. При содействии Антиоха, Ганнибала отпустили живым и здоровым, позволив продолжать свою внутреннюю политику.

Ганнибал Барка дожил до глубокой старости и умер в 165 году до н. э. Он оставил Карфаген маленькой, но очень богатой и процветающей страной. Также он возродил сильную сухопутную армию, якобы для защиты от ливийских набегов. Помимо наёмников, несущих постоянную службу, в запасе имелся и резерв и хорошо обученных граждан. Видимо Ганнибал смирился с тем, что уничтожить Спарту ему не суждено и постарался облегчить эту задачу своим потомкам.

Статуя Ганнибала в Карфагене

Вторая Иберийская война

Как не старались новые дуумвиры избегать новых завоеваний, но без этого не обошлось. В Иберии у Спарты были владение по берегу Средиземного моря. Аякс I приумножил их во время своих последних завоеваний, которые получили название Первой Иберийской войны. Они были большими, но были утеряны из-за убийства царя и смуты. В 184 году до н. э. племена турдулов, карпатенов, кельтиберов и иллиргетов, объединились в союз и начали набеги на спартанскую Иберию. Они разоряли хозяйства, грабили города, убивали и брали в плен жителей. Поскольку именно в Иберии располагались многочисленные владения спартиатов, которые разоряли иберы, спартанцы стали буквально требовать от басилевсов начать войну. И хотя требовать от самих правителей — это было что-то весьма дерзкое, по новым меркам. Но Архидам IV и Леонид III были довольны, что их поданных не надо против воли гнать в бой.

Прибыв в Иберию с 40-ка тысячным войском в 183 году до н. э., Леонид III повторил подвиги Гамилькара и Ганнибал. Сначала он обрушился на земли иллиргетов, отплатив им за набег. Затем царь разбил в решающем сражении кельтиберов и взял их столицу. Однако Леонид III не стал уподобляться Аяксу I и не злоупотреблял положением победителя. Довольно мягкая политика по отношению побеждёнными и дипломатические шаги делали процесс покорения Иберии более успешным. В 182 году до н. э. греко-спартанское войско привело к покорности турдулов и карпатенов., а к 180 году до н. э. были подчинены кельтики и веттоны. На занятых землях спартанцы обзаводились связами и поддержкой местного населения. Землю царь разрешил только покупать, а конфисковать можно было только у тех, кто поднимал мятеж. Однако триумфальное шествие Леонида по Пиренейскому  полуострову прервалось внезапно и трагично. Ибер по имени Индорг, вошедший до этого в доверие, убил победоносного царя. Как по сигналу, на новых территориях вспыхнули мятежи.

Однако ставка восставших на то, что обезглавленная армия не сможет им противостоять, не сработала. Словом и волей Леонида III всё это время был Андрокл, второй сын Архидама IV. К 179 году до н. э., когда начался иберский бунт, ему не исполнилось и 21 года. Но всё это время он учился у коллеги своего отца и набирался бесценного опыта, который ему теперь пригодился. Андрокл давил сопротивление не только разбивая вражеские отряды. Он применял более тонкие методы принуждения к покорности: террор против самых радикальных и влиятельных бунтарей и искусственно вызываемый голод. В итоге восстание было окончательно подавлено в 177 году до н. э. битвой при Гелике, в которой коалиционное войско мятежников было на голову разбито.

Спартанцы перед битвой при Гелике

Столь массовый мятеж иберов развязал спартанской власти руки. Теперь греки без зазрения совести конфисковывали плодородные земли, на которых росли зерно, оливки и другие плоды. Часть из них было передана царям, а остальное распродано на аукционе спартанским и лаконским гражданам. Впрочем иберам было позволено наниматься во вспомогательные войска и конницу регулярной спартанской армии. Таким образом все иберийские земли, которыми когда-то владел Карфаген, стали принадлежать Спарте.

Окончание

После гибели Леонида III, на трон сел его сын Павсаний, которому было всего 5 лет. В связи с этим при малолетнем царе появился регент, его дядя и младший брат Леонида Клеомброт. Реальная же власть в государстве была теперь у Архидама IV. После окончания Второй Иберийской войны все запланированные прогрессивные преобразования были свёрнуты. Царь начал проводить жесткую политику по пресечению инакомыслия и тотальной централизации власти. В связи с этим, бюрократия и эфорат сильно разрослись. Такой рост суровой тирании был вполне себе естественен. Правление царя началось с убийства его отца, всеобщего бунта, а теперь и этот мятеж иберов, который погубил Леонида III. Однако населению всё меньше нравилась политика басилевса, который не знал, откуда теперь ему стоит ожидать удара. Из прогрессивного, хоть и осторожного, Архидам IV начал стремительно превращаться в консервативного деспота. Задержания, штрафы, изгнания и казни становились нормальным явлением.

И в то же время постепенное послабление нравов сделали спартанское общество более открытым для других слоёв населения. Под напором граждан, царь, ещё до деспотичных времён, сократил возрастной предел на брак. Теперь слой полноправных граждан заполонили 17-ти летние молодожёны. Архидам IV прослыл самым «продуктивным» правителем Спарты. За время его правления численность спартанцев возросла с 23 000 до 35 000. Улучшения кавалерии заложили начала основы для дальнейшей широкомасштабной «кавалерификации». Царь Еврипонтид был также большим покровителем не только искусств, но и наук. Правда из-за его консервативной политики, многие замечательные научные открытия найдут своё применение гораздо позднее. Повальная централизация власти минимизировала возможность будущих бунтов, но убивала местную инициативу. Расцвет же бюрократии привёл к небывалому росту коррупции.

В 170 году до н. э. басилевс Архидам IV скончался, предположительно от тифа. Этот человек вошёл в историю весьма неоднозначной личностью: очень щедрый и милостивый к друзьям со сторонниками и безжалостный к врагам, просвещённый прогрессист и деспотичный консерватор.

Примечания

Дорогие коллеги и читатели, очень рад что вы дочитали главу до конца. Но вынужден вас огорчить: больше главы так часто выходить не будут. До зимних каникул — точно. Скоро начнётся учёба, а новый курс не предвещает ничего обнадеживающего. Надеюсь вы отнесётесь с пониманием и поддержите меня в это трудное время. Работу я конечно не забрасываю, но выход новых частей будет более редок. Спасибо  за внимание.