Самолет горел и разваливался. Обшивку разрывали снаряды автоматических пушек. Пилоты делали все, что в их силах, но шансов на спасение у них уже не было. Умирающий разведчик проскочил облака и навеки исчез в холодных объятиях Балтики.
Самолет был сбит русскими, но он не принадлежал к люфтваффе. Весенним вечером 1950 года погибли солдаты нового мирового конфликта – Холодной войны, а бомбардировщик выполнял разведывательную миссию в интересах ВВС США. Погибшие авиаторы стали первыми, но далеко не последними жертвами противостояния.
После 1945 года страны, победившие нацизм, разошлись по окопам новой, Холодной войны. Планы крупномасштабных сухопутных операций и ядерных ударов так и остались на бумаге. Однако обе стороны отчаянно нуждались в разведывательных сведениях и ни на грош не доверяли друг другу. Поэтому в небе постоянно находились самолеты-шпионы, и покоя в воздухе не было никому. История американского воздушного разведчика Пауэрса и «Аллея МиГов» над Кореей широко известны, но это только верхушка айсберга.
Уже в мае 1945 года американские самолеты вели разведку Дальнего Востока. При этом они не стеснялись нарушать границы – разведданные о советских военных объектах казались достаточно важными, чтобы идти на риск. Поначалу стороны старались щадить друг друга. Уже в 1945 году советские истребители на Дальнем Востоке принудили к посадке «Superfortress», для чего пришлось поджечь американцу один из двигателей. У командира «Крепости» на допросе поинтересовались, отчего он не вел ответного огня, и тот изумленно ответил: «Как, стрелять по русским?!»
Однако вскоре волны нового конфликта смыли следы прежнего братства по оружию. Американцы упорно вели воздушную разведку СССР, а инциденты в воздухе происходили все чаще и чаще. В Советском Союзе вовсю вели разработку нового вооружения, и по ту сторону океана живо интересовались вопросом о том, каковы возможности ПВО СССР, каково состояние атомных объектов, ракетной программы. Тем более, новая мировая война казалась вполне реальным делом, в штабах рисовали планы ядерных бомбардировок один красочнее другого. Самая известная такая разработка, план «Дропшот», предполагала атаку против СССР тремя сотнями ядерных бомб и невероятным количеством обычных. Однако Советский Союз стремительно наращивал военную мощь, причем не только и не столько армады танковых корпусов, но реактивную авиацию, ПВО, атомное оружие. Так что Штатам требовалось посылать все больше разведчиков. Директива Комитета начальников штабов США на эту тему гласила:
Комитет начальников штабов отдал распоряжение видам вооруженных сил приступить к осуществлению «агрессивной программы ведения разведки с целью получения максимума све- дений об электронном вооружении иностранных государств. Опыт показывает, что наиболее эффективным методом сбора разведывательных данных является воздушная разведка…
В каком-то смысле в планы американцев даже входило противодействие советской стороны. Разведывательный самолет мог лететь вдоль воздушной границы, собирая сведения о следящих за ним же РЛС и вдобавок делал резкие движения в сторону советской территории, надеясь спровоцировать включение новых локаторов.
Реакция русских на эти полеты долгое время была достаточно сдержанной, но постепенно в Москве начали терять терпение. В 1949 году «Ла-7» над Балтикой еще только обозначали готовность сбивать самолеты, «случайно» залетевшие в чужие территориальные воды, но кровопролитие уже оставалось делом времени.
8 апреля 1950 года в районе Лиепаи появился разведывательный самолёт флотской авиации США PB4Y-2 Privateer. По американской традиции у машины было имя собственное — «Буйная черепаха». Самолёт занимался обычным для времени и места делом — радиоэлектронной разведкой. Конкретно американцев интересовало строительство русскими аэродромов на Балтике. На борту было десять человек, включая офицеров — лейтенантов Ховарда Зешафа и Джона Фетта, командира экипажа. Кстати, в наших источниках обычно пишут, что это был переоборудованный под разведывательные задачи Б-29 «Суперкрепость», но это неточность: в США публиковался и список экипажа, и бортовой номер погибшего самолёта — и это всё-таки «Приватир».
Между тем на советской стороне к этим акциям относились, мягко говоря, без понимания. И специально к явлению гостей на аэродром под Палангой незадолго до этого перебросили звено истребителей Ла-11.
В половине одиннадцатого утра «Приватир» взлетел с аэродрома в ФРГ. А вскоре после 5 часов вечера южнее Лиепаи советские наблюдатели зафиксировали нарушение границы.
Разведчик углубился на советскую территорию на 21 километр. На перехват отправились Ла-11 старшего лейтенанта Бориса Докина. Искать противника пришлось недолго: минут через десять перехватчики обнаружили «Приватир».
«Приватир»
Русские сначала попытались принудить нарушителя к посадке. Старший лейтенант Анатолий Герасимов обогнал самолёт, покачал крыльями и свернул. Американцы или не поняли этого жеста, или решили прорываться. «Приватир» резко бросился в сторону моря, благо дистанции небольшие и очень скоро он был бы в нейтральных водах. Докин дал предупредительную очередь. Ноль реакции. И тогда советские пилоты открыли огонь на поражение. Стрелял по «Приватиру» лейтенант Иван Тезяев — чрезвычайно опытный пилот, сбивший первый самолёт противника ещё в 44-м над Белоруссией. Здесь он тоже был убийственно точен. Тезяев спокойно вышел на позицию выше «Приватира» и отстрелялся.
Американцам оставались считаные минуты до границы. Но у них не было этих минут: после очереди 23-миллиметровых пушек Тезяева «Приватир» свалился в облака. Больше никто никогда не видел людей из этого экипажа. Через пару часов другой лётчик заметил масляное пятно на поверхности моря.
Тезяев
Поисковая операция началась немедленно, причём её вели и советские, и американские корабли и самолёты. Британский сухогруз и шведские моряки по отдельности друг от друга подобрали два спасательных плотика с погибшей «Черепахи». Людей на них не оказалось.
Поначалу американцы утверждали, что погиб частный пассажирский самолёт, летевший в Швецию. Но валять дурака Пентагон прекратил быстро: речь шла о разведчике. Стали известны имена членов экипажа.
Уничтожение «Приватира» породило массу слухов — тем более что от самолёта остались лишь пустые спасательные плоты и пара небольших обломков. «Лётчики живы и попали в ГУЛАГ!» «На борту сбитого самолёта была атомная бомба, которую заполучил СССР!» «Из Балтийского моря выловлены тела некоторых членов экипажа!» Подтверждений эти истории не нашли, дипломаты обменялись нотами, а инцидент вскоре был заслонён другими событиями той бурной эпохи. Американцам пришлось изменить правила разведывательных полётов и вести себя куда осторожнее. А события апрельского вечера 1950 года остались в истории как первый настоящий воздушный бой холодной войны.
Члены экипажа сбитого «Приватира». Томас Берджесс, Джон Фетт, Ховард Зешаф
Подобные инциденты быстро стали обычными. Началась Корейская война, в которой советские и американские летчики сражались уже массово, но погибнуть можно было и далеко за пределами театра боевых действий. В 1950 году произошел малоприятный инцидент, когда американские самолеты атаковали советский военный аэродром, безнаказанно уничтожив самолет и повредив еще шесть. На сей раз, что удивительно, американцы признали инцидент, объявив его причиной ошибки навигации. А в 1952 году над мысом Гамова на Дальнем Востоке состоялся групповой бой истребителей, в котором русские потеряли три самолета и сбили одного американца.
Одной из ключевых проблем русских была слабость радиолокационной сети над свеерной границей. Связано это с грандиозной протяженностью Сибири: завесу из РЛС начали возводить только в середине 50-х годов. Поэтому в американских штабах возникла идея воздушного нападения через Северный Полюс. Правда, эта затея тоже не была реализована.
Сдержанность американцев объясняется главным образом четким пониманием: такое вторжение не окажется избиением младенцев. Несмотря на постоянное усовершенствование самолетов-разведчиков, техника и люди непрерывно терялись под ударами так же быстро обновляемого парка ВВС и ПВО СССР. На жестокость этой не афишируемой войны не влияли даже формальные акты миролюбия. Например, один советский транспортник, летевший без оружия во Владивосток из Порт-Артура, сбили прямо в день подписания перемирия в Корейской войне. Ответ не заставил себя долго ждать: через два дня МиГи уничтожили еще один разведчик севернее Владивостока.
Бойцы этой войны сражались в обстановке строгой секретности. Вдова одного из американских летчиков, например, была уверена, что ее муж занимается разведкой погоды. О происходящем обычно становилось что-то известно, когда обломки очередного самолета выбрасывало на берег какого-нибудь острова в Тихом океане. Не только пресса, но даже крупные чиновники не знали точно, с каким напряжением ведутся операции в воздухе. Характерный случай произошел в 1954 году. Советские истребители сбили очередного разведчика, один из членов экипажа погиб, других долго вылавливали из Японского моря спасатели. В прессе США началась бурная кампания: СССР обвиняли в уничтожении беззащитного мирного самолета, а к президенту США Эйзенхауэру обратились сенаторы с требованием разорвать дипломатические отношения с Союзом. Однако «Айк» был в курсе, что погиб именно военный разведчик, и ему удалось спустить на тормозах эту мрачную историю.
Частые инциденты с уничтожением самолетов заставили американцев искать неортодоксальные решения. Среди прочего примечательна попытка использовать аэростаты с фотоаппаратурой. Правда, эта затея потерпела полное фиаско: более 90% из 516 запущенных аэростатов рухнули или были сбиты.
Нервозности добавляли тщательно скрываемые, но известные первым лицам инциденты с ядерным оружием. Из-за несовершенства тогдашней техники и человеческого фактора происшествия следовали одно за другим. В 50-е годы в США случилось сразу несколько серьезных происшествий с самолетами-носителями ядерного оружия. Бомбы ни разу не приводились в боевое положение, поэтому, собственно, ядерных взрывов не случалось, однако самолеты с атомным оружием на борту врезались в землю во время учений, падали из-за неполадок в двигателях, атомные бомбы сбрасывали экипажи, чтобы обезопасить себя, несколько раз взрывалось неядерное содержимое бомб. В 1958 году произошел и вовсе трагикомичный инцидент: во время полета в американском бомбардировщике сработала система предупреждения о неисправности механизма сброса. Штурман пошел в бомбовой отсек и случайно зацепился за устройство для экстренного сброса бомбы. Весившая три тонны адская машина устремилась к земле, а сам штурман только чудом не последовал за ней. Атомная бомба упала аккурат на огород фермера из Южной Каролины, а неядерная взрывчатка детонировала, разнеся вдребезги детскую беседку. Только огромное везение уберегло всех причастных к инциденту от гибели.
Однако конструкторы и военные не унывали, и продолжали совершенствовать технику. После серии случаев, когда самолеты-разведчики сбивались или возвращались, измочаленные зенитными снарядами, на американской стороне задумались о создании высотного разведчика, который был бы способен проникать глубоко на территорию СССР без риска безвременной гибели. Таким самолетом стал знаменитый U-2. Проект действительно оказался исключительно удачным: оснащенные мощнейшей оптикой, разведчики пролетали на высоте 20 км даже над Москвой, Киевом, Бобруйском. Засечь их удавалось, но вот сбить – нет. Ноты МИД СССР стоически игнорировались. В 1958 году, правда, чуть не вышел конфуз, причем на сей раз действительно непреднамеренно: на территорию СССР залетел транспорт с сотрудниками ЦРУ на борту. Разведчики, как ни странно, были действительно ни при чем: летели они в Пешавар и границу нарушили непреднамеренно. Но при себе ЦРУшники имели планы разведывательных полетов над СССР. Тогда репутация Белого Дома не слишком пострадала: документы ЦРУшники сожгли раньше, чем до них добрался КГБ. Однако 1 мая 1960 года ПВО СССР, наконец, добилась успеха: вылетевший для съемки Байконура U-2 был сбит зенитным огнем на высоте 21,7 км. Взрыв зенитной ракеты оборвал хвост, так что пилоту Пауэрсу пришлось спасаться на парашюте – очень вовремя, потому что как раз в этот момент в его падающий самолет попала вторая ракета.
Пауэрс и его самолет
Русские выждали несколько дней, в течение которых в США ломали голову над тем, что им известно о пропавшем разведчике. За это время НАСА успела сделать несколько заявлений по поводу гражданского самолета, якобы проводившего метеорологическую разведку в районе озера Ван и заблудившегося. Однако 7 мая Хрущев обрушил на своих визави скалу, объявив, что летчик жив и находится в руках контрразведки. На фоне предыдущих сообщений НАСА новость произвела сильный эффект, тем более, что генсек продемонстрировал и обломки разведывательной аппаратуры. До сих пор можно было уверять, что самолеты случайно попадают в воздушное пространство СССР, но Пауэрс приземлился на Урале. Полеты U-2 прекратились, президент США Дуайт Эйзенхауэр признал разведывательные полеты над советской территорией, а Пауэрса вскоре обменяли на советского разведчика Рудольфа Абеля. Однако U-2 еще было суждено попасть в центр внимания во время Холодной войны. В 1962 году во время Карибского ракетного кризиса американцы вели интенсивное наблюдение за советскими военными объектами на Кубе. Советские зенитчики на острове ожидали вторжения, а оперативно связаться с генералом Плиевым, командующим советским контингентом на Кубе, не удалось. Поэтому командир зенитного дивизиона принял решение самостоятельно и двумя ракетами уничтожил самолет. В США пришли в ярость: советники Кеннеди начали предлагать начать вторжение на Кубу, но тот сумел охладить горячие головы: операция неизбежно привела бы к обмену ядерными ударами.
U-2
С 60-х годов вторжения в воздушное пространство СССР стали заметно реже. С одной стороны, развитие космонавтики привело к появлению разведывательных спутников: задания, которые раньше выполняли живые пилоты, теперь ложились на плечи автоматики на орбите. С другой – развитие ПВО делало такие рейды слишком опасными. За время противостояния СССР и США американцы потеряли более 160 летчиков, причем 136 авиаторов остаются пропавшими без вести. Советские потери оказались существенно ниже: наши летчики чаще всего вступали в бой над своей территорией, что давало им серьезные преимущества. Как и в наши дни, международная политика эпохи противостояния сверхдержав ХХ века велась жесткими средствами и была сопряжена с риском и нешуточными людскими потерями.
источник: https://vk.com/@norinea-vse-chto-v-vozduhe-vrag-stolknoveniya-holodnoi-voiny
