В $500 млн оценивалось золото нацистов, оставшееся в банках Швейцарии на момент окончания Второй мировой войны. По нынешнему курсу стоимость этого золотого запаса превышает $6,5 млрд, причем большая его часть все еще остается в хранилищах швейцарских банков. Швейцария была не единственной нейтральной страной, заработавшей на войне. Швеция, Португалия, Испания и Турция тоже смогли извлечь свою выгоду. Однако нейтралы не смогли бы ничего заработать, не будь их действия выгодны воюющим сторонам.
КИРИЛЛ НОВИКОВ
"Получена дикая утка в желе"
Со времен Первой мировой войны хорошо известно, что в любом серьезном конфликте больше всех выигрывает тот, кто остается над схваткой. Победившая Антанта вышла из войны потрепанной и обедневшей, в то время как США, вступившие в битву незадолго до ее окончания, сделались крупнейшей экономикой мира и превратились из страны-должника в страну-кредитора. То же самое можно было сказать и о малых странах, сохранивших нейтралитет. За годы войны Швейцария стала мировым центром банковского дела, Швеция увеличила золотой запас за счет торговли железной рудой, а Голландия стала ведущим игроком на рынке сельскохозяйственных товаров.
Были усвоены и другие уроки Первой мировой. Во-первых, стало ясно, что Германия не может воевать без нейтралов. В случае столкновения с морскими державами Германия оказывалась в блокаде, а своих ресурсов ей явно не хватало. Нужны были страны-посредники, готовые ввозить германский импорт через свои порты или же поставлять ей собственные товары. Во-вторых, деловой мир осознал, что нуждается в центрах стабильности с твердой валютой, надежными банками и банкирами, не задающими лишних вопросов. В-третьих, никто больше не сомневался в том, что провозгласить нейтралитет гораздо проще, чем его сохранить. Нейтральная Бельгия была оккупирована немцами, а шведские и голландские порты были блокированы британским флотом, дабы пресечь провоз товаров для Германии, так что угроза вторжения висела над всеми нейтралами. С началом Второй мировой войны многие страны, помня об уроках прошлого, надеялись воспользоваться всеми преимуществами нейтралитета, но далеко не всем это удалось.
Нацистская Германия совершенно не считалась с чьим-либо нейтралитетом и уже в 1940 году успела оккупировать Данию, Норвегию, Бельгию, Голландию и Люксембург. На очереди были Югославия и Греция, не горевшие желанием вступать в войну. Австрия и Чехословакия, как известно, исчезли еще раньше. Та же судьба постигла прибалтийские республики, аннексированные Советским Союзом. А вот Швеция, Швейцария, Испания, Португалия и Турция избежали столь печальной участи и до конца войны активно зарабатывали на своем нейтралитете.
Германского вторжения избежали страны, сотрудничество с которыми было у немцев налажено еще до войны. Швецию, например, спасли личные связи деловой элиты страны с нацистским руководством и старые традиции германофильства. В Первую мировую шведский правящий класс в целом с симпатией относился к Германии, потому что германская промышленность остро нуждалась в железной руде, добываемой на рудниках Кируны, а также в нефтепродуктах, которые шведы с выгодой перепродавали немцам. Да и король Густав V, женатый на немецкой принцессе, сочувствовал германскому делу.
Симпатии к немцам не угасли и после Первой мировой. Некоторые германские офицеры, обвиненные союзниками в совершении военных преступлений, смогли укрыться в Швеции. Среди беглецов был и бывший командир эскадрильи Герман Геринг. В Швеции будущий рейхсмаршал увел от мужа Карин фон Катцов, происходившую из знатного рода фон Розен. Женившись на Карин, Геринг свел знакомства со многими представителями шведской элиты. В дальнейшем брак Геринга позволил установить почти семейные отношения между германским руководством и крупнейшим в мире производителем подшипников — шведским концерном SKF: родственник Карин — Гуго фон Розен входил в руководство SKF, а ее сын от первого брака работал на предприятии, входившем в состав этого концерна. Президент концерна Свен Уингквист также поддерживал личные отношения с Герингом. Когда же нацисты пришли к власти, влиятельных шведов, желавших дружить с рейхсмаршалом, стало еще больше. В их числе были внук короля герцог Вестерботтенский, крупный промышленник Биргер Далерус, богатейший человек в Швеции Аксель Веннер-Грен, владевший производителем вооружений Bofors и производителем электроприборов Electrolux, и многие другие.
Немецкие подводники точно знали, где пройдут конвои союзников, застрахованные в Швейцарии Фото: AKG/East News
Разумеется, дело было не только в личном обаянии Геринга и его умении заводить нужные знакомства. В предвоенные годы Геринг отвечал за промышленное развитие рейха, и шведы были кровно заинтересованы в том, чтобы поддерживать с ним хорошие отношения. Экономики Швеции и Германии были связаны тысячами нитей, и важнейшая из них тянулась от рудников северной Лапландии. Добычу шведской железной руды контролировали SKF и банк Enskilda, а главным покупателем были предприятия Рура. К 1939 году 70% шведского железа уходило в Германию, в то время как Англия закупала лишь 10%. Около 50% всей железной руды, ввозившейся в Германию в то время, имело шведское происхождение. В 1939 году, после начала войны, Германия лишилась возможности закупать руду у Франции и ряда других стран, так что доля Швеции выросла еще больше. Из 15 млн т железа, использованного германской промышленностью в 1940 году, 11,5 млн т прибыли из Швеции. В свою очередь, Швеция нуждалась в стали, станках, точных приборах и многих других товарах, производившихся в Германии. Ситуация не изменилась и после того, как поставки руды из оккупированной Франции возобновились.
Рейх не мог обойтись также без основной продукции SKF — шарикоподшипников, без которых танки не могли бы ползать, а самолеты — летать. Концерн имел дочерние предприятия в Германии, США и Великобритании, но 60% подшипников, произведенных SKF во всем мире, отправлялось в Германию. SKF был не просто флагманом шведской промышленности, он был средоточием всей экономической жизни королевства. В его совет директоров входили представители всех значимых предприятий страны, а его интересы за рубежом представляли послы и консулы Швеции. Путь в политику и дипломатию для многих шведских деятелей лежал через SKF. Так, накануне войны шведским послом в Лондоне был назначен Бьерн Иритц, прежде занимавший видный пост в SKF.
Дружбы Геринга искали все: от царя зверей до королей шведской промышленности Фото: РГАКФД/Росинформ
В войну подшипниковый гигант снабжал своей продукцией обе стороны, но при этом оказывал явное предпочтение немцам. Более того, филиал SKF в США занимался откровенным вредительством и шпионажем в пользу нацистов. Во главе этого филиала стояли родственник покойной жены Геринга Гуго фон Розен и американец Уильям Бэт, занимавший пост заместителя начальника управления военного производства. Немецкие шпионы, окопавшиеся в SKF, посылали в Германию похищенные чертежи и техническую документацию вместе с дипломатической почтой Швеции, которую американцы не досматривали. SKF производил в США больше подшипников, чем официально сообщалось. Излишки отправлялись в Латинскую Америку, где их скупали филиалы Siemens и других немецких компаний для отправки в Германию. Перепродажей подшипников занимался и шведский Electrolux. В результате нацисты ежегодно получали около 600 тыс. подшипников, произведенных в США.
В то же время американские потребители нередко получали от SKF бракованные подшипники, из-за чего самолеты не могли оторваться от земли или даже разбивались. Сам фон Розен с увлечением играл роль шпиона, сопровождая грузы подшипников донесениями, достойными бульварных романов: "Получена дикая утка в желе, вместе с ней шнапс". Впрочем, американским летчикам было не до смеха. Когда в 1943 году американцы попытались разбомбить завод SKF в немецком Швайнфурте, их ждала настоящая засада сил ПВО и люфтваффе. Генерал Генри Арнольд, командовавший операцией, утверждал: "Они бы не смогли организовать оборону, если бы не были предупреждены заранее". В общем, шведский нейтралитет был не таким уж нейтральным.
Держава полуоси
Швейцария тоже сумела сохранить нейтралитет, поскольку наладила связи с Германией еще до войны. На первый взгляд маленькая мирная страна с банками, набитыми золотом, казалась идеальным объектом для захвата. План немецкого вторжения в горную республику под кодовым названием "Танненбаум" действительно существовал, однако в Берлине решили, что Швейцария принесет больше пользы рейху, если останется независимой и мирной страной. Дело было в том, что международные расчеты велись в основном в валюте, а не в золоте, так что, захватив Швейцарию, немцы овладели бы драгоценным металлом, который нельзя было пустить в оборот. Нейтральная же Швейцария становилась для закрытой немецкой экономики воротами в мир.
Одним из первых нацистов, воспользовавшихся преимуществами швейцарской банковской системы, был сам Адольф Гитлер, который направлял прибыль от продажи "Майн кампф" в один из швейцарских банков. В 1934 году в Швейцарии был принят закон о банковской тайне, разрешавший создание анонимных номерных счетов, после чего многие нацистские руководители воспользовались открывшимися возможностями. В 1941 году британские дипломаты отмечали: "Все видные представители правящих кругов стран "оси" держат деньги в Швейцарии. Некоторые владеют там собственностью". Всего за годы войны нацистские вожди вложили в швейцарские банки порядка 15 млрд рейхсмарок. Непрозрачность финансовых потоков, проходивших через швейцарские банки, оказалась весьма кстати, когда Германии пришлось покупать валюту за награбленное золото и оплачивать поставки зарубежного сырья.
Португальский диктатор Салазар ухитрился нагреть руки, находясь между двух огней Фото: РГАКФД/Росинформ
За подготовку к войне в Германии отвечали два человека — Герман Геринг и Ялмар Шахт, занимавший посты рейхсминистра экономики и президента Рейхсбанка. Если Геринг отвечал за четырехлетний план перевода немецкой промышленности на военные рельсы и потому много работал со Швецией, то Шахт занимался финансовой подготовкой к войне и оттого имел дело со Швейцарией. С его подачи еще в 1930 году в Базеле был создан Банк международных расчетов (БМР) с участием центральных банков Германии, Бельгии, Великобритании, Франции и Италии, а также нескольких частных американских банков во главе с банкирским домом J. P. Morgan. Предполагалось, что банк облегчит международные финансовые операции, и в известном смысле многое действительно стало проще. Так, в 1939 году, когда стало известно, что Германия вот-вот поглотит то, что осталось от Чехословакии, золотой запас этой страны был вывезен в Англию через БМР. Впрочем, немецкие директора банка потребовали отменить передачу, и БМР послушно вернул золото рейху. В дальнейшем многие операции нацистов шли именно через БМР.
В годы войны финансовое сотрудничество Германии и Швейцарии шло по нескольким направлениям. Прежде всего швейцарские банки кредитовали германские закупки вооружений, произведенных в Швейцарии. Суммы кредитов постоянно возрастали. Так, если за весь 1940 год немцы получили 150 млн швейцарских франков, то в феврале 1941-го они получили 315 млн, а в июле того же года — еще 850 млн.
Еще важнее была торговля золотом. На Нюрнбергском процессе бывший министр экономки Германии и президент Рейхсбанка Вальтер Функ признавал: "Только в Швейцарии мы могли еще обменивать золото на необходимую Германии валюту". Золота же у нацистов было много, поскольку в их распоряжении находились золотые запасы оккупированных стран, а также имущество, конфискованное у "врагов рейха". В следственных материалах Нюрнбергского трибунала говорилось: "Одно из первых указаний на источник золота было обнаружено на пачке счетов… На документах стоял штамп "Освенцим"… В десятой партии в ноябре 1942 года появились золотые коронки. Количество их непрерывно росло".
В банках страны хранилось немало предметов искусства и других ценностей, оказавшихся в руках нацистов. Агент Геринга Вальтер Хофер, скупавший для рейхсмаршала шедевры старых мастеров, утверждал, что швейцарские банки были "набиты картинами".
Швейцарские галеристы и арт-дилеры активно торговали с представителями нацистской элиты. Нацисты сбывали в Швейцарию картины абстракционистов, импрессионистов и прочих представителей "дегенеративного искусства", которым не было места в культурном пространстве рейха. Взамен они получали вожделенную валюту или же работы старинных художников. В частности, предметами искусства активно занимался штаб действия рейхсляйтера Розенберга, подчиненный нацистскому идеологу Альфреду Розенбергу. Эта контора занималась изъятием культурных ценностей у врагов национал-социализма по всей Европе. Работы, не соответствовавшие вкусам нацистов, уходили к швейцарским посредникам. Однажды, например, швейцарский дилер Ганс Вендланд получил от людей Геринга 28 картин импрессионистов, из которых 16 работ были экспроприированы Розенбергом, а взамен отдал одну картину Рембрандта и два гобелена XVI века. Разумеется, Вендланд сумел реализовать полученные картины с большой выгодой для себя, ведь среди них были работы Ван Гога, Ренуара, Коро и других мастеров.
Оснащение турецкой армии хромало, зато турецкий хром исправно поступал немцам, англичанам и американцам Фото: Time Life Pictures/ Getty Images/ Fotobank
Наконец, швейцарские банки были весьма полезны для нацистских чиновников, замешанных в коррупции. Так, оккупационные власти в Нидерландах организовали нелегальный канал, по которому любой желающий мог покинуть воюющую Европу. Беженцы, главным образом евреи, должны были заплатить взятку в размере $30 тыс. с человека. Деньги переправлялись на счета в швейцарских банках.
В годы войны Швейцария представляла собой островок свободы и безопасности, зажатый между Германией, Италией и оккупированной Францией. Страна просто не могла не превратиться в центр шпионажа, причем швейцарские власти с одинаковой настойчивостью преследовали шпионов стран "оси" и союзников. И все же у немцев явно были некоторые преимущества по части шпионажа. Американские страховые компании страховали корабли и грузы, шедшие в Европу из США, но при этом заключали договоры перестрахования со швейцарскими страховщиками, так что если корабль тонул, то часть страховки покрывали швейцарцы. Страховщики из Базеля, Цюриха и Женевы не желали рисковать вслепую и требовали от американских коллег точных данных о составе груза, времени выхода каравана и его маршруте. Нередко эти данные оказывались потом в штабах Кригсмарине, так что немецкие подводные лодки безошибочно выходили на цель и отправляли на дно застрахованные суда вместе с грузом и командой.
Германия нуждалась и в продукции швейцарской промышленности. В частности, немцы с удовольствием закупали многоствольные зенитные установки фирмы Oerlikon. В начале войны, пока Франция еще не сдалась, швейцарские фирмы честно пытались торговать оружием с обеими сторонами, но Германия пригрозила перекрыть поставки угля, и Швейцария порвала контракты с союзниками. В дальнейшем швейцарская оборонка работала только в интересах рейха, и англичане с сожалением называли Швейцарию "германским арсеналом, который Британия не может бомбить". Окруженная со всех сторон территориями, подконтрольными странам "оси", Швейцария была вынуждена окончательно интегрироваться в их экономику. Депутат швейцарского парламента писал в 1941 году: "Мы поставляем вооружения… одной лишь Германии. Мы поставляем текстиль одной лишь Германии. Мы поставляем швейцарский лес… одной лишь Германии. Мы открыли кредит на сумму 850 млн швейцарских франков для Германии и еще на 150 млн для Италии. Мы предоставили наши дороги, ведущие с Севера на Юг, в распоряжение Германии. Финансовые взаимоотношения между Швейцарией и Германией складываются в соответствии с германскими интересами". Зато план "Танненбаум" так и остался на бумаге.
Немецкие подводники точно знали, где пройдут конвои союзников, застрахованные в Швейцарии Фото: Gamma-Keystone/ Getty Images/ Fotobank
Иберийские страсти
Если Швеция была промышленным придатком немецкой экономики, а Швейцария еще и кошельком, то Испания и Португалия снабжали ее необходимыми ресурсами. Страны Иберийского полуострова защищала от германского вторжения их политическая система. Испанский диктатор Франко, как известно, пришел к власти в результате кровавой гражданской войны и был многим обязан Гитлеру и Муссолини, а португальский лидер Антониу Салазар создал репрессивный режим, отдаленно напоминающий итальянский фашизм.
Политическая ориентация Испании была в основном прогерманской, но страна, разоренная гражданской войной, боролась за выживание и могла предоставить Германии лишь вольфрам, которого у нее было не так уж и много. Кроме того, за годы гражданской войны Франко крупно задолжал Германии и должен был платить по счетам. К 1939 году Испания была должна Германии 479 млн рейхсмарок, и этот долг погашался довольно медленно. Зато испанские порты стали важнейшим перевалочным пунктом для германского импорта. Благодаря Испании Германия могла торговать даже со своими врагами. Так, танкеры с нефтью и нефтепродуктами американской Standard Oil приходили на Канарские острова, где их груз перекачивался в резервуары немецких танкеров и отправлялся в Гамбург. Через испанские порты в страны "оси" шли медь, каучук и многое другое, так что Испания заняла достойное место в экономической системе рейха.
Положение Португалии было гораздо более выгодным. Страна находилась довольно далеко от главных театров военных действий, так что непосредственная угроза германского вторжения над ней не висела. Кроме того, Португалия имела тесные связи с Великобританией и долгие столетия считалась ее союзником. Наконец, республика обладала крупнейшими запасами вольфрама в Европе, а без этого металла производство высококачественной стали было невозможно. Все эти обстоятельства позволяли Салазару ловко лавировать между странами "оси" и союзниками к немалой выгоде для португальской экономики.
Главным предметом экспорта Португалии был, разумеется, вольфрам, причем и немцы, и союзники пытались скупить его на корню, чтобы врагу досталось как можно меньше. В результате цены на него постоянно росли. Если в начале 1941 года тонна этого металла стоила 1250 португальских эскудо, то в конце того же года цена дошла до 6 тыс. эскудо. Неудивительно поэтому, что самым богатым человеком в стране вскоре стал крупнейший поставщик вольфрама Антуан Шамполимо. Кроме него в деле участвовали простые португальцы, переквалифицировавшиеся в старателей. В стране, где без лицензии нельзя было даже заделать трещину в стене собственного дома, тысячи людей брались за кирки и лопаты, чтобы в обход закона добыть пригоршню вольфрамовой руды. Контрабандисты с удовольствием скупали ее и перепродавали немцам, англичанам или американцам.
Вольфрамом дело не ограничивалось. Португальцы снабжали обе стороны продовольствием, а также по давней традиции приторговывали черными невольниками. Администрация португальского Мозамбика поставляла Южно-Африканскому Союзу формально свободных негритянских рабочих, у которых было даже меньше прав, чем у южноафриканских негров. В результате за годы войны Португалия смогла заметно поправить свое материальное положение. Если в 1938 году ее золотой запас соответствовал $63,3 млн, то в 1946-м он достиг $438 млн. Если раньше Португалия была в долгу перед Англией, то к концу войны англичане были должны Салазару порядка £18 млн.
В похожем положении оказалась и Турция, хотя главным предметом ее экспорта был не вольфрам, а хром. Перед войной Германия активно пыталась втянуть эту страну в орбиту своих интересов и даже покупала турецкие сельхозпродукты по цене на 30% выше рыночных. Тем самым немцы, с одной стороны, стимулировали экспорт своих промышленных товаров, закупаемых Турцией, а с другой — пытались привязать к себе турецкую политическую элиту, в значительной части состоявшую из помещиков. И все же Турция поначалу продавала хром лишь противникам Германии. В 1940 году Турция добывала 250 тыс. т хрома, из которых 200 тыс. т покупали Британия и Франция, а 50 тыс. т — США. С падением Франции в Анкаре решили, что с немцами шутки плохи, и начали поставлять хром Германии, не забывая, впрочем, об Англии и США. Но в 1944 году экономические связи между Турцией и державами "оси" были прерваны. Союзники разбомбили мосты, соединявшие Турцию с Болгарией, и Германия осталась без хрома.
Пьянящий воздух швейцарской свободы способствовал превращению золота рейха в свободно конвертируемую валюту Фото: Time Life Pictures/ Getty Images/ Fotoban
Цветы глобализации
После Сталинграда в войне наметился перелом, и нейтралы начали все чаще прислушиваться к требованиям союзников. В августе 1943 года Швеция отозвала концессию, дававшую немцам право провозить войска и военные грузы через ее территорию. В октябре того же года Салазар позволил Англии и США создавать военные базы на Азорских островах, а в июне 1944 года Португалия и вовсе прекратила поставлять вольфрам Германии. Впрочем, португальский бизнес от этого не пострадал, поскольку союзники с удовольствием скупали все то, что не доставалось немцам.
Дольше всех держалась Швейцария, упорно не желавшая рвать связи с Германией. Еще в 1944 году швейцарские банки ежемесячно обменивали на валюту порядка 5 т германского золота, хотя промышленность сократила поставки для рейха более чем в два раза. В феврале 1945 года Швейцария официально заморозила немецкие счета и прекратила банковские сделки с Германией, хотя секретные финансовые операции все еще продолжались. Деньги нацистов отмывались в швейцарских банках, затем переводились в Банк Ватикана, откуда уходили в Южную Америку, главным образом в Аргентину. Часть денег переводилась в Буэнос-Айрес и другие южноамериканские столицы через банки Испании и Португалии. Вскоре настал черед и самих нацистов, всеми правдами и неправдами пытавшихся сбежать из Европы, что многим действительно удалось.
Швейцария, Швеция и Португалия смогли неплохо заработать за годы войны, да и другим нейтралам кое-что перепало. Все эти страны были слишком полезны Германии, чтобы на них нападать, но если бы они не были нужны союзникам, вряд ли они смогли бы сохранить свой нейтралитет и заработать на нем. В 1940 году Англия намеревалась оккупировать нейтральную Норвегию, чтобы перекрыть доступ шведской железной руды к незамерзающим портам этой страны. Операция не состоялась лишь потому, что немцы оказались проворнее и вторглись первыми. Позже англичане и американцы без колебаний атаковали силы вишистской Франции, хотя та формально сохраняла нейтралитет. Нейтральный Иран был занят войсками СССР и Великобритании, так что презрение к нейтральному статусу выказывал не только Гитлер.
В США и Англии время от времени предпринимались попытки перекрыть кислород нейтралам, обслуживающим интересы врага, но все они не имели успеха. Так, депутат от лейбористов послал запрос министру финансов Великобритании сэру Кингсли Буду о деятельности БМР. Политик хотел знать, почему Соединенное Королевство все еще сотрудничает с банком, которым фактически управляют нацисты. Министр ответил: "Разрыв отношений с этим банком нанес бы значительный ущерб". И действительно, британские и американские акционеры продолжали получать дивиденды от деятельности БМР, в том числе от сделок с золотом, выплавленным из зубных коронок жертв Освенцима.
Американские корпорации владели филиалами на территории Германии и оккупированных ею стран, продолжая получать доходы от них через швейцарские банки. Так, корпорация Ford владела заводом в Кельне, который выпускал грузовики для вермахта и был четвертым по мощности автопроизводителем Германии. Другой фордовский завод работал в оккупированной Франции. Под Берлином находился автозавод, принадлежавший General Motors, и это предприятие также давало немалую прибыль. Американцы, разумеется, старались не бомбить подобные предприятия.
Многие влиятельные лица в США и Великобритании держали акции компаний из нейтральных государств, имевших дела с нацистами. Так, бывший король Англии Эдуард VIII, ставший после отречения герцогом Виндзорским, имел крупный пакет акций шведской SKF и был дружен с президентом корпорации Свеном Уингквистом. Англичане также имели крупные инвестиции в Португалии, так что часть денег, шедших из Германии на закупку драгоценного вольфрама, оседала в английских карманах.
К началу великой войны экономическая деятельность уже давно носила всемирный характер, а деловые интересы различных промышленных и финансовых групп были тесно переплетены. Воюющие страны нуждались в том, чтобы экономические связи не распались окончательно, и потому позволяли избранным странам сохранять нейтралитет, ведь не будь нейтралов, доходы очень влиятельных людей по обе стороны фронта оказались бы под угрозой.
https://www.kommersant.ru/doc/1636737
