Защищая Туваиту
Майор Лайт Якуб (Laith Yacoub) командовал 211-м дивизионом ЗРК С-125 «Печора», защищавшим иракский ядерный исследовательский комплекс в Туваите (Tuwaitha), который в военных кругах носил кодовое название «Проект 777». В целом же система ПВО группы ядерных предприятий включала пассивную и активную составляющие. Первая состояла из расположенных по всему периметру комплекса мачт 100-метровой высоты, соединенных тросами, а также средств маскировки зданий и сооружений. Кроме того, в состав подразделений ПВО «Проекта 777» входила специальная бригада постановки дымовых завес, задача которой состояла в затруднении идентификации объектов атаки. Активная составляющая включала 6 комплексов средней дальности С-125, 8 мобильных ЗРК малой дальности «Роланд-2» и, конечно, сотни стволов зенитной артиллерии калибром 23 мм, 37 мм и 57 мм, образовывавших сплошное кольцо вокруг комплекса. Давшая название ядерному центру деревня Туваита расположена всего километрах в 40 от Багдада, поэтому зоны поражения прикрывавших столицу ракетных подразделений частично покрывали и зону ПВО «Проекта 777», что делало ее еще более сильной.
Всю систему ПВО «Проекта 777» возглавлял бригадный генерал Наджи Халифа (Naji Khalifa) – опытный офицер, вполне осознававший важность объекта, который защищал. Долгое время считалось, что основная угроза для него – массированная низковысотная атака, подобная той, которую предприняли израильтяне против иракского ядерного реактора в Таммузе (Tammuz) 7 июня 1981 г. Поэтому генерал проводил множество учений вверенных ему подразделений с участием иракских самолетов, игравших роль противника. Это были Су-22, атаковавшие с малых высот с применением интенсивных радиопомех. Основным направлением возможных атак считалось западное, то есть генерал ожидал повторения израильского рейда. Однако после августа 1990 г., в связи с возросшей угрозой американского вторжения, главным угрожающим направлением стало юго-западное. Как рассказывал авторам генерал Халифа, в учениях принимали участие все подразделения ПВО Туваиты, а результаты выполнения каждого упражнения тщательно анализировались.
В октябре 1990 г. группа высших офицеров радиотехнических войск Ирака во главе с бригадным генералом Нуайеми (Nua'iemi) посетила дивизион м-ра Лайта Якуба. Сопровождавшие группу солдаты принесли с собой два небольших устройства. Объясняя их назначение, генерал подчеркнул, что в ходе нападения на Ирак американцы предполагают использовать большое количество противорадиолокационных ракет HARM. Он рассказал всем присутствовавшим, включая генерала Халифу, что эти устройства предназначены для отвлечения ракет HARM от РЛС наведения ЗРК С-125 путем имитации сигналов этих радаров. Возле каждого дивизиона ЗРК «Печора» на некотором расстоянии планируется установить по два таких устройства, которые командир сможет включать в нужный момент. Их создали в Ираке с использованием радиодеталей советского производства, а название им дали Sarab, что по-арабски означает «мираж». Генерал выразил надежду, что действие этих устройств на американских пилотов будет подобным тому, которое оказывают миражи в пустыне на измученных жаждой путников. Уловив сигналы ловушек, американцы будут стремиться к ним, а затем испытают столь же жестокое разочарование.
«Сарабы» были невелики, просты в использовании и при этом могли играть роль эффективного щита для расчетов ЗРК. Генерал Нуайеми был инженером, больше года провел в Киеве за изучением способов радиоэлектронной борьбы и перенял у советских специалистов идею ловушек. После августа 1990 г. иракцы решили, что широкое применение таких устройств – один из лучших способов борьбы с американскими противорадиолокационными ракетами. Нуайеми распорядился построить 200 таких ловушек, используя радары недавно снятых с вооружения МиГ-21. Идею поддержал командующий ВВС Ирака генерал-майор Музахим Эль-Хассан (Muzahim S. Al-Hassan), который сам в прошлом был пилотом МиГ-21. Он приказал снять РЛС со всех старых «МиГов», а также радиодальномеры с Су-7БМК. Более 200 таких устройств были собраны и переделаны, частота их излучения была изменена и стала такой же, как у радара комплекса «Печора». Конечно, по мощности излучения они уступали имитируемому ЗРК, но это не играло особой роли, так как ракеты HARM предназначались, главным образом, для атаки РЛС по боковым «лепесткам» ее излучения. Так как параметры работы радиолокационной станции наведения ракет ЗРК С-125 были «зашиты» в бортовые компьютеры самолетов F-4G, специально предназначенных для борьбы с ЗРК, то американцы должны были покупаться на эту уловку, так сказать, в автоматическом режиме.
Около 3 часов ночи 17 января 1991 г. первая волна американских крылатых ракет BGM-109 «Томагавк» приблизилась к зоне ПВО «Проекта 777». Она была встречена сильнейшим огнем зенитной артиллерии и стрелкового оружия, подобным тому, который в эти часы весь мир видел на экранах телевизоров. В результате некоторые ракеты были подбиты и взорвались в воздухе. Другие, получив повреждения, оказались не способны выполнить запланированную «горку» перед целью и врезались в тросовое заграждение, поднятое на стометровых мачтах. Оставшиеся «Томагавки», которые смогли залететь на территорию ядерного комплекса, в сплошной пелене дымовой завесы потеряли ориентацию и упали на большом расстоянии от намеченных целей.
Майор Лайт Якуб, ветеран ирано-иракской войны, занял свой пост в кабине управления огнем в 3 часа ночи. С этого момента он получал непрерывный поток информации о перемещениях вражеских самолетов. Однако ни один из них не приближался к границе зоны поражения ЗРК, прикрывавших «Проект 777». Майор понимал, что самолеты кружат вокруг ядерного комплекса не просто так – они чего-то ожидают. Внезапно недалекий и очень сильный взрыв потряс кабину управления. Придя в себя, Якуб осведомился у центрального поста ПВО «Проекта 777», что это было. Ему ответили, что это мог взорваться сбитый «Томагавк» или же начался обстрел баллистическими ракетами. Тогда майор приказал своему заместителю выйти из машины и собственными глазами увидеть, что произошло. Когда люк открылся, Якуба ошеломил беспорядочный грохот сотен зенитных пушек, которые вели заградительный огонь. Внезапно он услышал свист, затем раздался еще один взрыв, и ослепляющий бело-оранжевый свет появился со стороны ядерных лабораторий.
Якуб тут же вновь поинтересовался, какова обстановка. Ему ответили, что американские самолеты все еще находятся на относительно большом расстоянии, но антенны двух комплексов С-125 уже получили повреждения при попытке выполнить захват нескольких из них. В этот момент Якуб вспомнил о «Сарабах» и немедленно включил их поворотом переключателя на специальной панели. Прошло несколько минут, и три новых взрыва прогремели поблизости. Один из офицеров тут же сообщил, что две американские ракеты взорвались примерно в 150 м слева от машины управления огнем, а еще одна — на том же расстоянии, но справа. Ракеты «клюнули» на ловушки, но не попали в них. Чтобы обмануть противника, Якуб решил выключить «Сарабы» на какое-то время.
17 и 18 января американские самолеты продолжили свои рейды в окрестностях Багдада, флот США выпустил большое количество крылатых ракет. Однако системы наведения иракских средств ПВО от этих ударов почти не пострадали. Если их расчеты четко выполняли данные им инструкции, включали передатчики лишь на короткое время и задействовали ловушки, то такие ЗРК не понесли совершенно никакого урона. К ним относился и дивизион м-ра Якуба. Вместе со своим заместителем, тоже опытным офицером времен войны с Ираном, они организовали поочередное дежурство в кабине управления огнем. Они оба знали, что это будет долгое и изнуряющее сражение.
211-й зенитно-ракетный дивизион (кстати, номер вовсе не означает, что в Ираке было 211 ЗРК С-125) располагался на берегу реки Тигр к северу от ядерного комплекса. Еще дальше к северу находился другой дивизион С-125 под номером 43. Он входил в состав 145-й бригады ПВО и нес ответственность за ПВО Багдада. Командовал 43-м дивизионом м-р Файез (Fa'iez), который также умело применял ловушки. Американцы атаковали его четырьмя ракетами HARM, но безрезультатно.
После того, как атака «Томагавков» против ядерного исследовательского центра в первую ночь была сорвана беспощадным огнем иракской зенитной артиллерии, американское командование решило нанести удар по Туваите другим способом. Оно запланировало дерзкую атаку со средних высот с применением истребителей-бомбардировщиков F-16. Рейд назначили на 19 января.
В тот день в 14 ч 45 минут м-р Лайт Якуб узнал, что сам генерал Халифа принял командование ПВО «Проекта 777». Майор понял, что произошло что-то очень важное. Вскоре поступил доклад о большом количестве вражеских самолетов, приближающихся к границам зоны поражения его ЗРК. Как рассказал авторам сам генерал, он сразу отдал приказ всем дивизионам С-125 немедленно включить ловушки. И буквально через минуту проливным дождем на них посыпалось множество ракет HARM. Некоторые ловушки были уничтожены, другие повреждены, но большинство сохранило работоспособность. Тем не менее, около 16 ч 30 минут экипажи F-4G и EF-111A решили, что ПВО ядерного комплекса больше не существует, и развернулись домой. Одновременно большая группа американских ударных самолетов вторглась в Ирак со стороны Саудовской Аравии. Она состояла из 16 истребителей-бомбардировщиков F-16C из 401-го авиакрыла (401st TFW), вооруженных двумя 960-кг бомбами каждый. Восемь из них должны были атаковать комплекс в Туваите, остальные – термальную электростанцию Эль-Дора (Al-Dora), расположенную в южных предместьях Багдада.
Примерно в 17 часов ударная группа подошла к ядерному комплексу, и напряжение Якуба выросло до предела. Он бросил беглый взгляд на подчиненных. Все молчали, и на их лицах читалось волнение. В этот момент прозвучал решительный голос генерала Халифы: «Вражеские самолеты приближаются, встретим их достойно!».
Иракский майор тут же отбросил все эмоции и приказал офицеру наведения развернуть антенну РЛС по направлению к группе F-16 и включить ее на излучение.
Одновременно был включен телевизионный канал сопровождения целей. Меньше чем через 10 секунд на телеэкране, несмотря на довольно сильную облачность, появился один из американских самолетов. Дистанция до него была около 20 км, что несколько превышало оптимальную дистанцию открытия огня. Якуб распорядился выключить передатчик на 10 секунд, чтобы не подвергнуться атаке противорадиолокационной ракеты. При этом он предупредил офицера наведения, что, когда передатчик снова будет включен, тот должен быть готов выпустить сразу две ракеты. Однако, когда радар снова заработал, метки цели на экране уже не было. Тогда офицер наведения переключил локатор в поисковый режим и вновь произвел захват F-16. Почувствовав опасность, американский пилот начал выполнять противозенитный маневр. Но захват был надежным, и американец находился в зоне поражения. Офицер наведения нажал пусковую кнопку. Через 2 секунды раздался громоподобный рокот первой ракеты, еще через мгновение – второй. Отметки от ракет возникли на экране управления стрельбой. В этот момент м-р Лайт Якуб приказал выключить РЛС и перейти на сопровождение вражеского самолета только телевизионным каналом.
В кабине F-16C борт № 87-0228 м-р Джеффри Тайс (Jeffrey S. Tice), позывной «Атакующий-4», был невероятно удивлен внезапно раздавшимся звуковым сигналом системы предупреждения об облучении и тут же начал выполнение маневра на уклонение, одновременно пытаясь разглядеть, откуда стартует ракета. Но он ничего не увидел: менее чем через 15 секунд первая ракета взорвалась точно под американским истребителем, а еще через пару секунд рванула вторая. Оба взрыва на телеэкране наблюдали иракский майор и его подчиненные. Они ликовали, радуясь победе. Майору Тайсу удалось катапультироваться, но буквально через пару минут после приземления он был схвачен бедуинами и передан военным, а обломки его самолета упали в районе Басмая (Basmaya).
По американцам вели огонь несколько дивизионов С-125, которые выпустили по одной-две ракеты. Это вынудило пилотов выполнять маневры уклонения со снижением. Однако на малой высоте их встретил огонь 57-мм зениток. Кроме того, иракский ядерный комплекс был полностью покрыт дымовой завесой. В результате ни один из F-16C не смог прорваться к своей цели, и бомбы были сброшены вне периметра ядерного комплекса.
Не намного большего успеха добилась группа, атаковавшая электростанцию Эль-Дора – ей удалось повредить лишь один генератор и дымовую трубу. Строй американских самолетов был встречен пусками ракет ЗРК С-75 и С-125. Это вынудило большинство пилотов сбросить грузы задолго до цели и развернуться домой. 43-я батарея выпустила залпом 2 ракеты по одному F-16C, первая из которых пролетела мимо, но вторая взорвалась. Майор Файзес видел на телеэкране, как истребитель пролетел сквозь облако взрыва.
Американский самолет получил повреждения, но к-ну Гарри Робертсу (Harry М. Roberts) удалось сохранить контроль над поврежденной машиной. По радио он сообщил оператору самолета AWACS, патрулировавшего у границы с Саудовской Аравией, что он медленно теряет высоту и скорость, однако самолет все еще управляем. Иракский пост радиоперехвата записал эти переговоры. Однако когда подбитый F-16C борт №87-0257 из 614-й эскадрильи 401-го тактического авиакрыла (614th TFS/401st TFW) преодолел половину расстояния от Багдада до саудовской границы, его двигатель остановился, и Робертс катапультировался. Его также схватили и доставили в штаб ПВО. Там Робертс объявил, что он никого не бомбил, а разбрасывал листовки над позициями иракских войск, потом на самолете возникли технические проблемы, и он был вынужден катапультироваться. Однако, когда ему предъявили запись его переговоров с «аваксом», к-н Робертс немедленно отказался от своих показаний и дал точно такую же информацию, как и его коллега м-р Тайс [1].
Еще один F-16C, принадлежавший 351-му тактическому авиакрылу (351st TFW), в ходе этого же налета был сбит комплексом С-125 из 145-й бригады ПВО над Багдадом (дело в том, что налет на Туваиту был частью более масштабной операции, в которой было задействовано 56 истребителей-бомбардировщиков F-16).
Через два дня, 21 января, еще одна группа F-16C, на этот раз из состава 388-го авиакрыла (388th TFW), нанесла визит «Проекту 777», и снова неудачно. И снова один самолет был поврежден огнем С-125 и, по американским данным, списан после посадки на аэродроме. Всего же американцы предприняли 11 атак иракских ядерных реакторов.
Командование ВВС США заявило, что Багдадский ядерный исследовательский центр был уничтожен 22 января 1991 г. точечными ударами истребителей-невидимок F-117A. Как утверждалось на странице 490 доклада генерала Глоссона (Glosson) Конгрессу США от 30 апреля 1991 г., «…3 из 4 реакторов были разрушены». Однако уже цитированный документ GAO/NSIAD-97-134 [2] на странице 227 опровергает этот тезис. Там говорится, что для разрушения реакторов «стелсам» потребовалось не менее 7 «визитов» в Туваиту. Но даже после этого ядерный комплекс не был полностью разрушен, о чем говорит следующая фраза из цитируемого документа: «В докладе от 26 февраля 1991 г., т.е. от 42-го дня войны, говорится, что в результате налетов возможности проведения ядерных исследований на комплексе в Туваите были существенно снижены. При этом доклад содержит рекомендацию, если требуется полностью прекратить функционирование комплекса, повторить удар по нему». Документ GAO/NSI-AD-97-134 делает вывод, что «действия ВВС США, состоявшие из множества обычных ударов с использованием неуправляемого оружия, были безуспешными. Поэтому было предпринято небольшое количество ударов с использованием самолетов «стелс» и управляемого оружия. Они стали более успешными, однако неизвестны ни конкретные результаты налетов, ни вес и тип вооружений, израсходованных для достижения успеха». Все это говорит о смелости и решимости иракских офицеров и солдат, обеспечивавших ПВО «Проекта 777».
Неудача первых рейдов на Туваиту сильно повлияла на американское командование. После 19 января оно прекратило все дневные налеты на Багдад и перешло к ночным операциям с применением F-117A и F-111F, оборудованных подвесными контейнерами Pave Tack. В этих рейдах применялись также F-16C с контейнерами LANTIRN [3]. Использование авиации днем отныне ограничивалось периферийными целями за пределами багдадской зоны ПВО.
В каждой войне есть цели, которые особенно упорно сопротивляются попыткам противника разрушить их. Так, во время Второй мировой войны немецкий линкор «Тирпиц» пережил не менее 3 попыток потопить его, пока 12 ноября 1944 г. «Ланкастеры» 617-й эскадрильи Королевских ВВС не переломили его пополам бомбами «Толлбой». В ходе Вьетнамской войны железнодорожный мост у города Тан Хоа выстоял, несмотря на непрерывные бомбардировки с 1965 по 1968 гг. За это время ПВО моста сбила не менее 95 американских самолетов. Мост удалось разрушить только через 4 года с помощью новейших бомб с лазерным наведением, сброшенных с «Фантомов» 8-го тактического авиакрыла. Совершенно очевидно, что во время первой войны в Заливе таким же твердым орешком для американской авиации стал иракский ядерный центр в Туваите.
F-14 падает
В отличие от ВВС, Авиация флота США практиковала групповые дневные удары с мощным обеспечением в течение всей войны. Например, типовой наряд самолетов авианосца «Саратога» (CV-60) состоял из следующих элементов: ударная группа (штурмовики А-6Е Intruder из эскадрильи VA-35 «Black Panthers» либо истребители F/A-18C Hornet из эскадрилий VFA-81 и VFA-83), группа истребителей сопровождения (перехватчики F-14A Tomcat из эскадрилий VF-74 и VF-103), группа самолетов радиоэлектронной борьбы (ЕА-6В из состава VAQ-132), а также группа подавления ПВО (F/A-18C из уже названных подразделений). Во время операции в небе несли дежурство самолеты ДРЛО (Е-2С Hawkeye из эскадрильи VAW-125). Количество самолетов в каждой группе варьировалось в зависимости от типа цели и ожидаемого противодействия.
Группировка США в Красном море насчитывала три авианесущих корабля и наносила бомбовые удары, в основном, по Западному Ираку. Прежде чем достигнуть своих целей, корабельные самолеты должны были пролететь над территорией Саудовской Аравии. В первую ночь войны был потерян F/A-18C лейтенанта-коммандера Майкла Спейчера (Lt. Cdr. Michael Speicher) из эскадрильи VFA-81. На второй день эта участь постигла А-6Е, на котором летали л-ты Джеффри Зон (Jeffrey Zaun) и Роберт Ветцель (Robert Wetzel) из VA-35. Какие-либо сведения о судьбе этих пилотов отсутствовали. Лишь недавно авторам удалось установить, что Спейчер погиб, когда в его «Хорнет» попала ракета, запущенная Зухайром Давудом (Zuhair Dawood) с МиГ-25ПД, а «Интрудер» Зона и Ветцеля был сбит иракской зенитной артиллерией, и оба лейтенанта попали в плен. Еще один А-6Е борт N9 58-539 из той же эскадрильи в ходе того же рейда, когда был сбит первый «Интрудер», получил сильные повреждения от зенитного огня, но экипаж сумел совершить посадку на авианосце. Самолет был признан не подлежащим ремонту. Страшная действительность войны оказалась неожиданно тяжелой для всех. Моральное состояние экипажей сильно упало, и каждый думал, кто будет следующим? Особенно после того, как в начале ночи с 18 на 19 января на «Саратоге» объявили список пилотов, которые должны вылететь в составе следующей группы.
Свои фамилии услышали и многие пилоты эскадрильи VF-103, которая на F-14A+ должна была обеспечивать истребительное прикрытие ударных самолетов. Помимо этой задачи, эскадрилья должна была выполнять доразведку целей перед ударом и попутную разведку с использованием подвесных контейнеров TARPS. Имена лейтенантов пилота Дэвона Джонса (Devon Jones) и бортоператора Лоуренса Рэндольфа Слэйда (Lawrence Randolph «Rat» Slade, летный псевдоним «Крыса») также были названы. Настроение у обоих сразу упало. Той ночью они долго не могли заснуть.
Тем временем 62-й зенитный дивизион 146-й бригады ПВО Ирака готовился к бою. Задача бригады состояла в защите огромной авиабазы Таммуз (Tammuz) от любой угрозы с воздуха. В состав базы входили два аэродрома. Более старый и меньший по размерам располагался неподалеку от города Хаббания, более современный и значительно больший – на гребне близлежащей горы. Оба аэродрома были построены британцами: первый еще в 1920-е гг., а второй, получивший название Такадум (Taqadum), – намного позже. В 1958 г. иракцы переименовали его в Таммуз в честь седьмого месяца по вавилонскому календарю. В 1975 г. они решили, что эта база, ставшая родным домом для шести эскадрилий иракских ВВС, включая эскадрильи бомбардировщиков Ту-16 и Ту-22, и 25000 человек персонала, защищена недостаточно хорошо. Тогда и была сформирована 146-я бригада ПВО, включавшая в себя 7 дивизионов: 4 – ЗРК С-125 «Печора» и 3 – С-75 «Волга». В ирано-иракской войне 146-я бригада приняла ограниченное участие ввиду небольшого количества налетов противника. Поэтому расчеты ЗРК обладали очень ограниченным боевым опытом.
К январю 1991 г. база Таммуз оставалась одним из важнейших объектов, хотя бомбардировщики советского производства уже были сняты с вооружения. Зато там базировались современные истребители МиГ-29 и МиГ-25ПДС, а также МиГ-25РБ. Там же дислоцировались три эскадрильи Су-25 и морские бомбардировщики B-6D китайского производства. Помимо 146-й бригады, базу защищали ЗРК «Роланд-2» и большое количество зенитных орудий различных калибров.
В первую ночь войны 1991 г. Таммуз стал объектом атаки со стороны самолетов коалиции. В основном, это были низковысотные прорывы британских «Торнадо», вооруженных бетонобойными кассетными бомбами JP-233. Так как база занимала большую площадь и имела запутанную систему ВПП и рулежек, сомнительно, чтобы небольшое количество самолетов могло вывести ее из строя хотя бы временно. Например, иракские перехватчики активно работали с нее в течение первых двух дней войны. Поэтому самолеты коалиции продолжали свои налеты. «Торнадо» приближались на невероятно низкой высоте, затем выполняли «подскок» примерно до 70 м, сбрасывали бомбы, после чего вновь удалялись, прижимаясь к самой земле. Атаки такого типа практически не давали расчетам иракских ЗРК вступить в бой, и война для них началась лишь утром 19 января.
62-й дивизион был оснащен стандартным ЗРК советского производства С-75 «Волга-М3» с ракетами 20ДСУ – тем самым оружием, которым в 1972 г. в ходе операции «Ланбейкер» вьетнамцы сбили 13 бомбардировщиков B-52D/G и повредили еще 14. Эти комплексы использовали также сирийцы в войне 1973 г. Несмотря на проводившиеся в Ираке работы по модернизации ракеты и системы управления этого комплекса, на вооружении 62-го дивизиона он находился в том виде, как его сконструировали в СССР в 1969 г. и выпустили в 1975 г.
Атмосфера во время завтрака 19 января в офицерской кают-компании «Саратоги» была зловещей. Летчики почти ничего не ели, они смотрели друг на друга, твердо зная, что кого-то видят в последний раз. Затем пилоты взяли свои карты и направились на предполетный брифинг. Целью планируемого рейда был огромный иракский фосфатный комплекс в Эль-Кайме (Al-Qa'iem), что на иракско-сирийской границе. По данным разведки, этот комплекс участвовал в секретной ядерной программе Ирака. Якобы там из фосфата выделяли низкообогащенный уран. Четыре A-6Es, оснащенные четырьмя бомбами Mk.82 каждый, должны были атаковать свои цели с малой высоты. Для их прикрытия выделили два F-14, еще два «Томкэта» имели задачу расчистки воздушного пространства. Последняя пара F-14 контролировала аэродромы Иордании на случай, если иракцы разместили там свои перехватчики по согласованию с дружественным иорданским правительством. Задачу прорыва ПВО возложили на четыре F/A-18 с противорадиолокационными ракетами AGM-88 HARM. Глушить иракские радары должны были два ЕА-6В Prawler. Руководство операцией выполнялось с двух самолетов ДРЛО «Хокай». Во время патрулирования они должны были принять топливо от танкеров КС-135, дежуривших над Саудовской Аравией. Таким образом, собственно ударная группа составляла не более четверти всех выделенных самолетов. Заметим, что позже, когда союзники добились полного превосходства в воздухе, ударные самолеты стали составлять половину всех выделяемых сил.
F-14A+ Джонса и Слэйда входил в группу расчистки воздушного пространства. Непосредственной задачей лейтенантов было препятствование взлету иракских перехватчиков с базы Таммуз. Патрулировать следовало на средней высоте. Экипаж получил задание держаться подальше от позиций иракских ЗРК, для чего траектория патрулирования должна была содержать только левые развороты. Офицер разведки сообщил, что в районе базы зафиксированы позиции ЗРК С-75 и С-125, а также полеты перехватчиков МиГ-25ПДС и МиГ-29, поэтому лейтенанты должны проявлять большую осторожность.
Первую информацию о наличии в воздухе большой группы вражеских самолетов в штабе 146-й бригады ПВО получили рано утром 19 января. Все дивизионы бригады находились в полной готовности. 62-й дивизион располагался к западу от Хаббании на вершине горного хребта. Им командовал молодой м-р Махмуд Салех (Mahmoud Saleh). Несмотря на молодость, он был ветераном ирано-иракской войны и имел на своем счету несколько сбитых F-4 и F-5. Как только он получил информацию о приближающихся самолетах, сразу дал команду включить поисковый радар П-12, способный засекать цели на дальностях до 240 км, и приказал офицеру наведения включить аппаратуру проверки состояния комплекса. Взглянув на экран локатора, он понял, что главные силы американцев нацелены на другое направление, но несколько самолетов летит точно на него. Тогда он приказал выключить РЛС и перейти на оптический канал сопровождения целей. Это давало возможность остаться незамеченным для противника. Как рассказал авторам м-р Салех, телекамера давала возможность следить за самолетом размером с МиГ-21 на дальности около 25 км, а размером с F-14 – около 32 км. Для точного контроля расстояния до цели он время от времени включал РЛС управления огнем.
Лейтенант Джонс уже приближался к заданному району патрулирования к северо-западу от базы Таммуз, откуда он должен был следить за иракскими перехватчиками и вести попутную разведку. Разведывательное оборудование подвесного контейнера TARPS было очень старым, и экипажам всех F-14 ничего, кроме головной боли, не приносило. А состояние пилотов и без того было не блестящим. Когда Джонс достиг заданного района, бортоператор доложил, что видит на экране локатора иракские самолеты на аэродроме. Все свое внимание он нацелил на слежение за малыми высотами, на которых бортовой радар «Томкэта» AWG-9 мог засечь противника на дистанции примерно 60 км. До базы Таммуз было ближе, поэтому Слэйд считал, что, если какой-либо иракский самолет совершит попытку взлететь, он обязательно это определит и запустит по нему ракету AIM-54. Тем временем, Джонс завершал очередную «восьмерку», которые он выписывал в зоне патрулирования. И тут стресс, пережитый ночью, дал о себе знать: Джонс совершил правый разворот вместо левого, как его инструктировали. Эта, казалось бы, незначительная ошибка очень дорого обошлась американскому экипажу.
Майор Салех смотрел на экран поискового радиолокатора и не верил своим глазам: одиночный американский самолет приближался к его дивизиону, при этом находился на большой высоте! Сначала он подумал, что это ловушка, американцы просто провоцируют его. Чтобы собраться с мыслями, он задал вопрос офицеру наведения, все ли оборудование работает нормально, и получил положительный ответ. Затем он приказал включить РЛС управления огнем на прием и проверить наличие помех в каналах сопровождения цели и наведения ракеты. Помех не было. Когда иракский майор увидел, что расстояние до цели сократилось до 40 км, он вновь включил поисковый радар и определил высоту цели – она оказалась около 10 км. Салех бросил взгляд на телеэкран, но ни самолета, ни хотя бы его инверсионного следа там не увидел. Пытаясь сохранять спокойствие в ситуации, которая быстро накалялась, он ледяным голосом отдал приказ вновь включить РЛС управления огнем и попытаться как можно быстрее обнаружить ускользающую цель. Как только радар включился, четкий сигнал цели возник на азимутальном экране, однако этого не произошло на экране, где отображалась высота полета цели (обычно офицер наведения комплекса С-75 следил за целью с помощью двух независимых друг от друга экранов). Офицер стал вращать рукоять настройки, и сигнал цели появился и на втором экране.
Тем временем, «Томкэт» все больше смещался внутрь зоны поражения иракского ЗРК, а его экипаж даже не подозревал о своей фатальной ошибке. И только оператор на самолете ДРЛО заметил, что происходит, и стал буквально кричать по радио экипажу F-14 немедленно изменить курс. Лишь после этого лейтенанты заподозрили неладное и стали проверять свое местонахождение. Но в тот момент они заметили длинный серебристый объект, стрелой мчащийся к ним. За объектом тянулся длинный белый шлейф, а через пару секунд они заметили еще два. «Зенитные ракеты!» – мгновенно пронеслась мысль, и Джонс почти инстинктивно начал выполнение противоракетного маневра.
Как только F-14 появился на телеэкране, майор Салех тут же выключил радар управления огнем. Все три ракеты были готовы к запуску, и он решил выпустить все три, чтобы увеличить вероятность уничтожения противника. Через 12 секунд три 11-метровые ракеты, издавая грохот и изрыгая пламя, покинули стартовые установки. Махмуд следил за происходящим на телеэкране. Когда ракеты почти приблизились к своей добыче, американцы стали интенсивно маневрировать. В результате первая и вторая ракеты промахнулись, но третья взорвалась точно под самолетом. Когда «Томкэт» возник из большого бело-серого облака, за ним потянулся шлейф черного дыма, и от самолета стали отваливаться большие куски. Через секунду оба американских пилота покинули горящий F-14A+ борт № 16-1430. Лейтенант Слэйд был схвачен иракцами в конце того дня, а л-т Джонс был эвакуирован вертолетом МН-53, который сопровождали два штурмовика А-10А Thunderbolt II.
Эти события и американские, и иракские источники описывают практически одинаково: время, место, тип примененного иракцами оружия, судьба экипажа – все совпадает. Есть лишь одно существенное расхождение – дата. Американцы относят эту потерю к 21 января, иракские же источники ясно свидетельствуют о 19 января. Почему же флот США допускает ошибку? По мнению авторов, тому есть два возможных объяснения. Первое: когда самолет Джонса и Слэйда не вернулся на авианосец, причина его потери оставалась неизвестной. Она стала понятной лишь после того, как Джонса спасли, и он все рассказал. Это случилось 21 января, поэтому потерю записали тоже 21 числа. Второе: союзники очень болезненно переживали свои потери в первые два дня войны. 19 числа они уже потеряли один F-4G, один «Торнадо», три F-16, множество крылатых ракет, и добавить к этому еще и F-14 означало нанести еще более чувствительный удар по моральному состоянию пилотов. Оно и без того было подорвано, и сохранять его хотя бы на минимальном уровне было жизненно важно для командования коалиции.
- показания допрошенных военнопленных коалиционных войск войны 1991 г. Багдад, 1991 г.
- имеется в виду доклад Генеральной счетной палаты США конгрессмену Джону Дингалу (John D. Dingall) от 12 июня 1997 г. Доклад озаглавлен «Операция «Буря в пустыне», оценка воздушной кампании».
- подвесные контейнеры Pave Tack и LANTIRN содержат оборудование, позволяющее пилотировать самолет и применять оружие в темное время суток
источник: Ахмад Садик, Диего Фернандо Зампини «Третий день (и последующие…)», пер. А. Савенко, «Авиация и Время» 2006-01
