Торговые войны: как Венеция утратила своё экономическое могущество
Венеция когда-то была настоящей передовой державой — практические во всех отраслях. Но всё же её могущество стало рушиться, и страны Северной Европы в какой-то момент попросту выиграли «гонку лидеров» и отобрали у Венеции всю её статусность. Что же произошло?
Содержание:
Новый Свет
До 70-х годов XX века в истории экономики бытовало предположение, что закат средиземноморской торговли и расцвет атлантической связаны, с одной стороны, с географическими открытиями, а с другой — с изменением самого характера торговли с внутриевропейской на межконтинентальную. Мол, с открытием новых материков возникли новые горизонты и возможности для коммерции, и это оказалось основой роста торговли в некоторых странах Северной Европы — прежде всего Голландии и Англии.
Конечно же, открытие Нового Света и пути в Индию вокруг Африки стало величайшим событием, открывшим для европейцев и новые рынки сбыта, и новые товары, однако в XV–XVI веках всё же главной была агрессивная конкуренция стран Северной Европы с Венецией и Генуей — столпами международного рынка Средних веков. Ведь именно в этой конкуренции Англия и Голландия отработали те конкурентоспособные преимущества, которые позже позволили вытеснить другие страны Европы из значимой мировой торговли.
Скорее всего, эти преимущества и привели к росту торговли с Новым Светом — вспомните: Америку и путь в Индию открыли далеко не голландцы и англичане.
Венецианское лидерство
Начнём с простого — в начале XV века Венеция была настоящей передовой державой, причём как в финансовом, так и в промышленном смысле. Это был настоящий лидер в военно-морском строительстве, текстильной и стекольной промышленности, а также в таких отраслях, как химия и металлургия.
Кроме того, Венеция была практически главным хранилищем технологий Европы — сюда стекались, здесь производились и покупались все технические новинки того времени.
В середине XV века было два столпа — Венеция на юге и Антверпен на севере. Понятно, что Антверпен поднялся на потоках торговли в Северной Европе, однако на тот момент южное и северное направления торговли почти не пересекались. При этом, если атлантическая торговля была в основе своей сырьевой, то средиземноморская — высокотехнологичной. Грубо говоря, хотя кораблей, задействованных в торговле с Америкой, было больше, прибыль от средиземноморских товаров превосходила прибыль от американских примерно в два раза.
Тем не менее, к 60-м годам XVII века Венеция как торговая и промышленная держава совершенно сошла со сцены. Что же случилось? Из-за разницы цен в Северной и Южной Европе рабочая сила на севере стоила дешевле. Понятно, что перенос производства в северные страны с точки зрения уменьшения трат на заработную плату был обоснован и рыночен — особенно с учётом того, что продукты питания и необходимые для жизни товары в Венеции стоили дороже, чем в странах Северной Европы. Это побудило венецианских банкиров вкладывать деньги в развитие производств в Англии, Голландии и Германии.
Начался настоящий отток капиталов из Венеции.
Кроме того, налоги в странах Северной Европы были ниже венецианских, и, согласно законам экономики, капитал начал двигаться туда, где он дал бы наибольшую прибыль.
Английские, немецкие и голландские купцы, получив столь необходимые оборотные средства, в период 1570–1620 годов развернули на Средиземноморье настоящую торговую войну, причём в ход шло всё: и контрабанда, и контрафакт, и пиратство, и демпинг. Производя свою ткань — качеством намного хуже венецианской, — голландцы и англичане ставили на неё венецианские печати и выдавали за венецианскую.
Знаменитое венецианское стекло — муранское — также не избежало подобной участи: здесь отличились немецкие купцы из Ганзы, которые просто заполонили подделками всю Европу. Англичане, немцы и голландцы, продавая псевдовенецианские товары по цене в полтора-два раза дешевле, имели гораздо бо́льшую прибыль, чем собственно Венеция, поскольку, во-первых, подделки стоили гораздо дешевле оригинала, а во-вторых, пользовались массовым спросом у неискушённого покупателя.
Расчёт шёл на моду — ведь приятно же какому-то ремесленнику и купцу теперь пользоваться «венецианскими» бокалами, которые раньше были в ходу только среди королей и высшей знати.
Однако из-за наплыва контрафакта венецианский товар стал пользоваться меньшим спросом у постоянных клиентов Венеции — а это были чаще всего привилегированные слои населения. Ставка же стран Северной Европы на подделки-ширпотреб ещё больше снизила процент торгового кредита в Англии, Германии и Голландии, до четырёх-шести процентов.
В этот же период начался настоящий исход мастеров из Венеции — соблазняемые большими окладами, они массово покидали Венецию и переезжали в Голландию, Германию и Англию, организовывая там свои производства и обучая северян секретам ремесла. Так, мастер по муранскому стеклу, переехав в Англию, за неделю получал столько, сколько раньше за месяц. Целый штат ремесленников, которые тайно переехали во французский Лион и познакомили французов с техникой плетения золотой парчи, получали жалованье в четыре раза больше прежнего.
Это же касалось и венецианских мыловаров, осевших в Голландии. Но больше всех повезло двум мастерам печатей — дело в том, что венецианский лейбл на бочках и товарах было очень тяжело подделать. Так вот, эти мастера, вывезенные тайком из Венеции, получили каждый по восемь тысяч дукатов — гигантские деньги в то время!
Конкурентная борьба
К 1660-м годам к промышленному шпионажу присоединилась и Франция, в которой балом правил Кольбер. Французское стекло и версальские гобелены были прямыми потомками венецианских технологий и почти полностью вытеснили венецианские изделия не только с рынков Европы, но и из Леванта.
Кроме того, не стоит забывать, что Венеция в XV–XVI веках имела централизованную экономику. Грубо говоря, торговлю с Европой вели не отдельные венецианские купцы, а само государство или Совет Гильдий посредством торговых домов, директивно назначая цены и придерживая товар на складах в период низких цен. Немцы, голландцы и англичане отдали свою коммерцию частникам, и купцы Северной Европы, обладая большей гибкостью в принятии решений и ценообразовании, получили возможность продавать свои товары там, где не могли этого делать венецианцы. В статье Томаса Уиллана «Некоторые аспекты английской торговли в Леванте в XVI веке» отмечается, что после создания английской Левантийской компании англичане смогли просто выбить венецианский текстиль с турецкого и малоазиатского рынков, заместив его своим, немецким и голландским.
В ход шли подкупы турецких таможенников, пиратство против венецианских кораблей, лоббирование выгодных для островитян торговых тарифов и тому подобное.
Использовали страны Северной Европы против Венеции и технологические преимущества. Англия¸ Ганза и Голландия сделали упор на парусные суда, чья грузовместимость была больше, чем у венецианских галер. Это позволило северянам как перевозить больше грузов на одном корабле, так и совершать более дальние плавания. Кроме того, парусные корабли дешевле в обслуживании, нежели галеры, а следовательно — рыночнее, поскольку имеют экипаж раз в десять меньше.
Ричард Рапп в статье «Демонтаж торговой гегемонии Средиземноморья: соперничество в международной торговле и коммерческая революция» отметил: «Именно вторжение на Средиземное море, а не эксплуатация Атлантики дало старт Золотому веку Амстердама и Лондона». Таким образом, получилась следующее: Северная Европа, ведя конкурентную борьбу с Венецией, сделала ставку на товары широкого потребления, дешёвый кредит, дешёвые перевозки и дешёвую рабочую силу. И это стало причиной заката Венеции и расцвета Амстердама и Лондона, поскольку венецианцы эту борьбу выиграть не смогли.
Ну и напоследок вопрос: а вам это ничего не напоминает? Ведь современные люди мудрее, чем наши предки, и у нас такого вообще не может быть, правда? Мы же скажем только одно слово — Китай…
