Едва первые тяжёлые позиционные танки прорыва типа Т-35А попали в строевые части РККА, эта самая РККА немедленно поставила вопрос о его замене на новый тяжёлый танк.
Причём, это НАМ и СЕЙЧАС кажется, что Т-35А был слишком массивным, громоздким и неуклюжим, тяжёлым в управлении, а корректировать огнь пяти башен командиру было затруднительно… Наивные мы люди! А тогда, РККА в лице начальника вооружений Тухачевского и его выдвиженца и друга начальника УММ РККА Халепского сформулировали новые ТТТ согласно которым, РККА (в их лице) очень хотела заменить 50-тонный, вооружённый одной 76 мм и двумя 45 мм пушками Т-35А на 70-90-тонную махину, способную вести одновременный обстрел как минимум двух целей из орудий корпусного калибра – 107 или 152 мм! Ну и от 45 мм бронебойных «дыроколов» тоже естественно никто отказываться не собирался.
Для авантюристов Тухачевского и Халепского, Т-35А был не более чем «пробным шаром» и «разминкой» перед осчастливливанием армии настоящими монстрами! Возможности промышленности и логистики их ни разу не останавливали. Они их вообще никогда не интересовали. Вот только нарком обороны Ворошилов, наверное в силу своей природной «приземлённости», был против растранжиривания огромных средств на прожекты дилетантов (только по предварительным оценкам, на изготовление опытного образца нового танка требовалось 3 миллиона, притом, что один серийный Т-35А стоил более 500 тыс. рубликов). Поэтому тему Т-39 закрыли, а производство Т-35А продолжилось.
Всего ХПЗ передал армии 61 танк. Причём последние 6 танков, РККА приняла летом 1939 года, когда уже почти год шла работа над новыми тяжёлыми танками прорыва. В успехе их испытаний сомневаться не приходилось (одного из трёх кокурентов в любом случае примут на вооружение) и те, давно устаревшие Т-35А, однозначно останутся не у дел.
Спрашивается – к чему полезному их приспособить? Не списывать же – особенно учитывая, что на ХПЗ пока в наличии и участок сборки Т-35А и вся необходимая оснастка и выпуск всех необходимых ЗиПов. А это – пипец как важно! Согласитесь, все АИ где разные энтузиасты азартно переделывают старые танки в САУ прочие полезные ништяки, чистая авантюра, если те старые танки (вместе с запчастями к ним) уже сняты с производства и заводы уже перешли на выпуск танков нового поколения. Никакие рембазы и окружные мастерские с такой работой не справятся.
Оригинальничать не будем. Логичнее всего, принимая во внимание ограниченное количество машин, и главное — пока есть такая возможность на ХПЗ (!), перестроить танки в САУ. Это важно и актуально, ведь САУ всех мыслимых классов неизменно прописывались во всех системах бронетанкового вооружения РККА! Вот только с собственно САУ всё было очень плохо. «Малый» триплекс, на шасси Т-26 «хромал на все лапы» и в серию не пошёл из-за слабости шасси. Триплекс на шасси среднего танка Т-28 вообще не состоялся из-за малосерийности тех самых Т-28. Тяжёлую самоходку СУ-14 иначе чем очередной авантюрой от Тухачевского и назвать сложно.
(СУ-14 на ходовых испытаниях)
При собственной массе под 50 тонн, самоходка вооружалась монструазной 203 мм гаубицей Б-4. Возимый БК состоял из всего 8 выстрелов. Заряжать 203 мм гаубицу приходилось при помощи крана. Скорострельность не превышала одного выстрела в 6 минут (притом, что аналогичная буксируемая гаубица, стреляла раз в две минуты!).
Боевая эффективность этой САУ вызывает большие сомнения. ЗАЧЕМ проектировать самоходку, которая из-за своего огромного веса маневренность имеет хуже чем аналогичная артсистема в буксируемом виде – в стране банально мало мостов, которые такую самоходку могут выдержать. Скорострельность втрое ниже. А силовая и подвеска, собранные частично из оригинальных комплектующих, частично из агрегатов Т-35А и Т-28 отличались низкой надёжностью. При этом, собственно боевая часть машины никак не была защищена. Но, если это самоходное орудие без защиты боевой части, изначально задумано для стрельбы с закрытых позиций – зачем было закрывать бронёй шасси? Чтоб ветром не сдуло и градом не побило?
В общем, стреляла САУ редко, мало, манёвренность имела ни к чёрту и ломалась чаще чем ездила. Доводили до ума её больше 5 лет и даже почти довели (ура товарищи!), но после ареста и расстрела начальника секции САУ КБ 185-го Опытного з-да Сячинтова, тему САУ закрыли и два опытных образца СУ-14 сдали на хранение на склад. В общем, осталась РККА без самоходок. В т. ч. почти доведённой до ума СУ-14.
(СУ-14 в положении для стрельб. Не понятно, зачем было одевать в броню шасси, элементы которого то и дело выходили из строя из-за перегрузки, если орудие стреляет аж на 17 километров!)
Стоило ли хотя бы в АИ реанимировать проект СУ-14? ИМХО – нет. У армии дохренищща (гораздо больше чем объективно необходимо – больше чем в Вермахте обычных тяжёлых 150 мм гаубиц) буксируемых 203 мм гаубиц Б-4.
(Буксируемая 203 мм Б-4 в Зимней войне)
Нужны только хорошо обученные стрелять с закрытых позиций артиллеристы и в достаточном количестве арттягачи соответствующей мощности. Задачка для любого АИ-шника поважнее монстроподобных САУ – в РИ так решена и не была. А собственно СУ-14… шасси-то у неё оригинальное. Точнее уникальное! И это уже приговор, уже смерть. Кто с таким будет возиться? Неужели с самого начала трудно было сообразить – САУ надо делать только и исключительно на шасси серийных танков. Но… триплекс СУ-5, начинавший проектироваться на шасси серийного Т-26 в итоге получил сильно перекомпонованное, фактически оригинальное шасси (родное-то было априори дохлым). СУ-8, так уродовала шасси Т-28, что мама родная не узнала бы исходный танк. СУ-14 тоже на Т-35А и близко не походила. Может поэтому армия и осталась без самоходок? Спасибо Гинзбургу и компании его «свободных художников» за столь творческий подход!
Теперь, АИ.
Сячинтова арестовали в 1937 году (Надеюсь в АИ ненадолго – никакой вины лично за ним нет – отвечать за отсутствие САУ в нашей стране должны те, кто ТАКИЕ САУ заказывал). Тем не менее, пока идёт разбирательство (а следствие может тянуться и пол года и даже год), все работы по САУ, которые вела его секция в КБ Опытного 185-го з-да были приостановлены (всё равно кроме уже законченной АТ-1 ничего приличного там не было). На СУ-14 – изначально мёртворождённом прожекте, инициатором которого был Тухачевский, а с исполнением столько лет мучился Сячинтов, был поставлен крест (как и на всех самоходках вообще – это в РИ, а в АИ, я надеюсь, выпуск АТ-1 развернут ВМЕСТО уже давно никудышных Т-26).
Весной 1938 года, начались работы по новому тяжёлому танку с участием изготовителя Т-35А ХПЗ. Но, уже летом, ХПЗ из конкурса выбыл.
В АИ, ХПЗ не просто закрывает все работы по новому тяжёлому танку, он получает правительственное задание чрезвычайной важности следующего содержания:
«Поскольку все работы, которые вёл по САУ подозреваемый во вредительской деятельности П. Сячинтов, приостановлены либо закрыты, включая проект тяжёлой САУ СУ-14, ХПЗ, как изготовителю тяжёлого танка устаревшей конструкции Т-35А, предписывается в срок не более года разработать проект и изготовить опытный образец тяжёлой САУ на шасси танка Т-35А со следующими ТТХ:
Боевая масса – не более чем у исходного танка.
Габариты – по корпусу не более чем у исходного танка.
СУ и подвеска – как у исходного танка.
Ходовые качества – как у исходного танка.
Вооружение – 152 мм пушка-гаубица МЛ-20 обр. 1937 года на установленном открыто специальном лафете, гасящем силу отдачи до величины, исключающей необходимость применения в конструкции САУ поддонов, сошников и прочих выдвижных устройств. При этом, лишь в крайнем случае, допускается использование механизма выключения подвески, использованного в САУ СУ-14.
Боевая часть машины укрывается щитом, монтируемым на вращающейся части орудия и обеспечивает противопульно-противоосколочную защиту расчёта и казённой части орудия, насколько это будет возможно, с трёх сторон.
К весне 1939 года, опытная машина должна быть изготовлена, и к лету, испытана и пробегом и стрельбами. В дальнейшем, начиная с лета 1939 года, все танки Т-35А необходимо перестроить в такие САУ. Окончание работ – последний квартал 39-го года.
Чтоб завод смог сконцентрироваться на САУ, в зачёт изготовления новых самоходок включаются 10 танков Т-35А, из последнего заказа».
(Новенькие гаубицы-пушки МЛ-20 обр.1937 года)
Уже через месяц, танк Т-35А неофициально сняли с вооружения, его эксплуатацию в войсках приостановили и, предупредив командование частей о персональной ответственности за любые попытки разукомплектации (раздербанивания) машин, по заранее разработанному графику начался вывоз танков на ХПЗ для переделки.
(АИ СУ-35-152А)
К началу Зимней войны все Т-35А были задействованы в программе перестройки танков в САУ. Но, осенью 39-го, внезапно, программу пришлось приостановить и подвергнуть существенной коррекции.
Армия, ещё с сентября 39-го начавшая подготовку к «решению финского вопроса», возжелала не просто самоходные пушки (пушек у неё и так было полно, хоть и не самоходных), а тяжёлые штурмовые орудия – благо орудие МЛ-20 помимо замечательных «бетонобойных» качеств, могло с дистанции в километр пробивать броню толщиной в 100 мм! А с более короткой, перед ним не устояли бы никакие бронезаслонки амбразур ДОТа, ни бронеколпаки огневых точек или наблюдательных пунктов. Благо для точной стрельбы прямой наводкой (а дальность прямого выстрела у МЛ-20 более 800 метров!) ничего мудрить не нужно – достаточно простого оптического прицела.
Но, эта «скромная хотелочка» потребовала существенной переработки проекта. Как предлагали некоторые торопыжки, просто построить вокруг орудия закрытую бронерубку – не получилось. Нет, построить-то такой «сарайчик» было не сложно. А что толку? Шасси выдержало бы толстую броню разве что с передней проекции – и то хреново – с перегрузкой подвески в этой самой передней части. Но это ещё пол беды. Дело в том, что самые современные и самые прочные финские ДОТы вообще не имели амбразур направленных в сторону фронта. Поэтому обнаружить их было крайне сложно. Они должны были вести фланкирующий огонь (бить во фланг наступающему в промежутке между ДОТами противнику), попутно прикрывая друг друга с фронтальной части перекрёстным, опять-таки фланговым огнём.
Т. е. чтоб штурмовая самоходка вышла на прямую наводку для стрельбы по амбразурам такого ДОТа, она сперва неизбежно подставляет свои борта под перекрёстный огонь, а потом ещё и кормой должна повернуться к амбразурам соседнего ДОТа. А там могут стоять и пушки! И чем по его голой жопе вмажут разведка хрен точно предскажет. В любом случае, велик риск, что будет больно и обидно.
Т. о. для прорыва основной линии обороны финнов, мощная бронезащита штурмовой машине нужна ВКРУГОВУЮ. Вот только шасси Т-35А, даже без башен, но с мощно забронированной высокой рубкой для МЛ-20 такую не потянет. Там одна качалка орудия весит больше трёх тонн! Плюс вес толстой брони защищающей огромную рубку со всех сторон.
А что если срезать и башни (весят суммарно 4 тонны) и подбашенную коробку главной башни (ещё полторы тонны), а новую рубку сделать предельно низкой – едва выступающей над корпусом – благо корпус у Т-35А довольно высокий. Тогда, лобовую броню (а она у Т-35А имеет толщину 50 мм) можно вообще не усиливать, всю горизонтальную сделать гораздо тоньше – не более 9 мм, корму корпуса довести до тех же самых 50 мм (и для адекватной защиты и для выравнивания развесовки машины), а вместо неприемлемо трудоёмкого усиления 20 мм бортовой брони, просто заменяются 10 мм экраны-фальшборта на аналогичные, но 25 мм – вполне достаточно, чтоб получившиеся в сумме 45 мм на приличной дистанции (ДОТы подкрадываться не умеют) могли держать выстрелы любых ПТР и ПТП калибром до 37 мм включительно (согласно предвоенным советским представлениям, основанным на собственном опыте, ПТ средства калибром до 37 мм включительно, броню толще 30 мм пробивают только при «особо благоприятных» условиях).
Даже если такая САУ вытянет по массе больше чем исходный Т-35А, модернизированная, доведённая до ума и изготовленная уже очень качественно агрегатная часть Т-35А выпуска после 1937 года, скорее всего выдержит. В конце концов, в РИ полностью экранированные 20-30 мм бронеплитами Т-28, выросшие в массе с 25 до 32 т. ездили и не шибко жаловались (просто износ деталей ускорялся), а та же СУ-14 вытащенная зимой 40-го из нафталина и забронированная аж 30-50 мм бронеплитами, потяжелевшая почти на 10 тонн, тоже кое как ещё умудрялась ползать!
(СУ-14 в «штурмовом» исполнении с мощной 152 мм пушкой вместо 203 мм гаубицы)
В общем, все шансы на жизнь у АИ штурмовой САУ были.
А поскольку к началу Зимней войны эти штурмовые САУ всё равно уже не успеют, первый же опыт использования танков на Карельском фронте, потребует внесения ещё одного усовершенствования – возвращения на свои законные места малых пулемётных башенок для самообороны штурмовых САУ в ближнем бою – иначе, даже не пробив брони пушками и ПТР, сожгут их злодеи чухонские на фиг, забросав банальными бутылками с «коктейлем Молотова».
Ну и когда уже в январе (не раньше!) 40-го первые, окончательно доведённые до ума тяжёлые штурмовые САУ пошли на фронт, выглядели они уже так…
(АИ штурмовая СУ-35-152Б обр. 1940 г.)
Но, это ещё не всё. Заказав ХПЗ дивизион таких САУ (3 батареи по 4 машины), не забыли и про логистику. Специально для этого дивизиона и опять-таки на шасси Т-35А, сделали три машины обеспечения – с малыми пулемётными башенками самообороны, но без орудий – для подвоза боеприпасов и эвакуации вышедших из строя самоходок.
Таким образом, в АРГК появился полк особого назначения из двух артдивизионов. Первый – огневой поддержки – 12 машин первого варианта, с открытой установкой МЛ-20, и второй – штурмовой дивизион – 12 машин в закрытом «штурмовом» исполнении. Плюс по три машины обеспечения на каждый дивизион. Всего таким образом, на ХПЗ было перестроено ровно 30 танков Т-35А. Остальные переделывать не стали – для парадов тоже надо было кое что оставить – тем более что после того как их изъяли из строевых бронетанковых частей РККА, они были переведены в ведение Главного Полтиуправления Армии и нигде кроме парадов их использовать уже в принципе не собирались. И то, только до той поры, когда армия получит тяжёлые танки новой конструкции.
