Советская предвоенная артиллерия. Мифы и цифры. Часть 2. Его величество калибр

Первая часть
Содержание:

Предисловие ко второй части
Данная часть будет посвящена главным образом довольно распространенному мнению о том, что вместо 122-мм гаубиц Красной Армии в 1930-х годах следовало перейти на более легкие, но не менее эффективные 107-мм гаубицы. Также будет рассмотрен и вопрос сопоставления эффективности огня 122-мм и 152-мм гаубиц.

Основным аргументом критики советских 122-мм гаубиц в предвоенный период является, пожалуй, их якобы чрезмерный вес, который делал невозможной их возку лошадьми, коих в СССР было якобы в изобилии, и, соответственно, требовал для буксировки трактор, что якобы сопровождалось большим спектром проблем.

Как было показано в первой части статьи, выбор руководства ГАУ в пользу механической тяги был полностью оправдан имевшими место в народном хозяйстве СССР 1930-х годов тенденциями: поголовье лошадей в стране стремительно сокращалось, производство тракторов – стремительно росло, развитие нефтеперерабатывающей промышленности вполне покрывало потребности военного и гражданского парка автотракторной техники в горючем, а обеспечение фуражом многочисленных армейских лошадок, наоборот, испытывало серьезные проблемы. Также было показано, что как в военное время, так и особенно в мирное время потребность в ежедневной «заправке» конского состава и автотракторной техники существенно отличалась не в пользу лошадей.

Рассмотрев преимущества и недостатки различных типов тяги, перейдем к рассмотрению объектов тяги – артиллерийских орудий.

Авторы не будут брать на себя труд рассматривать весь спектр артиллерийских систем Красной Армии в предвоенный период, а ограничатся лишь дивизионной артиллерией, применительно к которой, собственно, и разгорается большинство споров.

Для удобства ознакомления и обсуждения материалов второй части статьи, а также в связи с довольно большим ее объемом, авторами было принято решение опубликовать рассмотрение вопросов расхода боеприпасов системами разных калибров отдельно. Так, на наш взгляд будет логично: килограммы орудий – отдельно, а килограммы снарядов – отдельно. Тем более, что сама по себе «боеприпасная эффективность» – тема, вполне достойная отдельного рассмотрения в силу своей исключительной важности.
122-мм калибр – обязательно ли тяжелый, или что с чем сравниваем?
Являясь сторонниками версии о том, что наши предки были не глупее нас, и о том, что ГАУ возглавляли люди, всяко лучше разбиравшиеся в артиллерии, нежели «диванные стратеги», авторы хотели бы отметить две главные особенности аргументации сторонников версии о необходимости перехода на 107-мм калибр дивизионных гаубиц.

Во-первых, большой вес систем калибра 122 мм основывается на характеристиках самого тяжелого из предлагаемых в 1930-х годах варианта гаубицы – гаубицы М-30, принятой на вооружение под обозначением «122-мм гаубица образца 1938 года». Весовые характеристики других систем, как правило, полностью игнорируются.

Во-вторых, якобы «большому» весу реальных 122-мм гаубиц противопоставляются … исключительно гипотетические характеристики дивизионных 107-мм систем, данные о разработке и тем более результатах испытаний отсутствуют.

Представляется целесообразным для начала выяснить, а сколько же весила 122-мм гаубица?

Спору нет – 122-мм гаубица М-30 (рисунок 1) была принята на вооружение, производилась серийно и в годы войны являлась основным представителем орудий данного калибра в советских стрелковых дивизиях. Так, если к началу войны 122-мм гаубицы М-30 составляли 21% от общего числа 122-мм гаубиц в РККА, то уже по состоянию на 1 января 1942 г. их доля увеличилась до 58%, а к 1 января 1943 г. – до 80%, к 1 января 1944 г. – 87% и к 1 января 1945 г. – 94%  [1].

Рисунок 1 – 122-мм гаубицы М-30 ведут огонь по противнику

Вместе с тем хорошо известно, что конструкция 122-мм гаубицы М-30 оказалась настолько удачной (кто сказал «прочной»?), что путем наложения на ее лафет стволов других орудий был получен целый ряд мощных артиллерийских орудий. Наибольшую известность получили, конечно, 152-мм гаубицы Д-1 образца 1943 года (рисунок 2), полученные наложением ствола с баллистикой 152-мм гаубицы М-10 образца 1938 года на лафет 122-мм гаубицы М-30 образца 1938 года. Эти орудия приняли активное участие во второй половине Великой Отечественной войны и по соотношению своих баллистических и весовых характеристик являлись, пожалуй, самыми совершенными 6-дюймовыми гаубицами Второй мировой войны.

Рисунок 2 – 152-мм гаубицы Д-1 ведут огонь по противнику

Не получили дальнейшего развития, но тем не менее были созданы и прошли испытания и другие системы на базе 122-мм гаубицы. В годы войны на лафет М-30 были наложены ствол 85-мм зенитной пушки обр.  1939 г., 107-мм пушки обр. 1940 г. и 122-мм пушки обр. 1931/37 г. (рисунки 3 – 5 соответственно).

Рисунок 3

Рисунок 4

Рисунок 5

Авторы не возьмут на себя смелость утверждать, что именно перспектива создания более мощных орудий на лафете гаубицы М-30 сыграла ключевую роль в ее выборе в качестве победителя конкурса среди других образцов 122-мм гаубиц в 1938 году. Но факт остается фактом – на вооружение была принята именно та система, которая в будущем позволила создавать «дуплексы» более высокой мощности.

Говоря о 122-мм гаубице М-30, необходимо отметить, что несмотря на распространенность орудия, однозначных данных о ее массе  нет. Например, в «Википедии» указывается, что масса гаубицы в боевом положении составляет 2360 – 2500 кг, а в походном – 2900 – 3100 кг [2]. В подтверждение этой версии можно привести такой документ:

Рисунок 6

Как видно, масса гаубицы в боевом положении указывается 2450 кг, а в походном без передка – 2500 кг (очевидно, что походное положение без передка применимо только к механической тяге).

Однако, есть и другие документы (что характерно – изданные в годы войны).

Рисунки 7 и 8

Рисунок 9

В первом из них масса М-30 в боевом положении указывается в 2360 кг, а в походном – 2900 кг. Во втором справочнике боевая масса М-30 оценивается всего в 2200 кг, а походная – 2750 кг. Нельзя не отметить приведенные в этом же справочнике массы 76-мм дивизионных пушек в походном положении: образца 1902/30 г. – 2350 кг, образца 1936 г. – 2400 кг, образца 1939 г. – 2300 кг. Как известно, противники 122-мм калибра считают 76-мм дивизионные пушки «вполне доступными для конной тяги», но вот на 350…500 кг более тяжелая гаубица, в упряжку которой штатно запрягается на треть больше лошадей, почему-то считается «чрезмерно тяжелой для конной тяги»…

Рисунок 10 – Красная Армия вступает в освобожденный Белгород, не подозревая о том, что 122-мм гаубица М-30 была «слишком тяжела для конной тяги»

Рисунок 11 – «Глупые» немцы не читали Интернет и потому не знают, что советская 122-мм гаубица М-30 была «слишком тяжела для конной тяги»

Однако, не секрет, что 122-мм гаубица М-30 была далеко не единственным представителем орудий данного класса в Красной Армии. Наряду с детищем Ф.Ф. Петрова в рамках работ по созданию новой дивизионной 122-мм гаубицы также приняли участие в испытаниях разработки горьковского завода №92 (гаубица Ф-25) и свердловского «Уралмаша» (гаубица У-2). Сравнение масс этих и других 122-мм гаубиц, выпускавшихся перед войной в СССР, наглядно показывает, что сохранение калибра дивизионной гаубицы для уровня технологий предвоенного СССР вовсе не означало обязательное получение каких-то запредельных, неподъемных для гужевой возки, значений.

Рисунок 12 – 122-мм гаубица У-2, разработанная КБ «УЗТМ»

Рисунок 13 – 122-мм гаубица Ф-25, разработанная КБ завода № 92

Кроме того, можно вспомнить и другие 122-мм гаубицы, разработанные в 1930-х годах в СССР. Уже в первой половине 1930-х годов стало понятно, что не смотря на проведенную модернизацию 122-мм гаубиц обр. 1910 г., они не удовлетворяют по целому ряду параметров современным требованиям. В первую очередь это касалось баллистических свойств – по мнению Артиллерийского управления Красной Армии дивизионная гаубица должна была иметь дальность стрельбы около 12 км. Кроме того, недостаточным считался и диапазон углов вертикального наведения.

Уже в конце 1932 г. в Техбюро Мотовилихинского завода группа конструкторов под руководством В. Н. Сидоренко и А.А. Плоскирева спроектировали 122-мм дивизионную гаубицу, которая в документах Артуправления РККА так и называлась – «гаубица МЗМ» [3]. Гаубица МЗМ еще имела однобрусный лафет, но зато получила хорошо знакомую нам по орудию М-30 новую баллистику: при массе снаряда 21,7 кг, массе заряда 2,5 кг и новом, более длинном стволе начальная скорость снаряда составила уже 510 м/с. Угол вертикального наведения был увеличен до 55 градусов. В мае 1933 г. гаубица прошла отстрел на заводском полигоне, в июне – принята военпредом, а в дальнейшем отправлена на артиллерийский полигон в Ленинград.

Рисунки 14 и 15 – 122-мм гаубица МЗМ

В результате проведенных «широко известных в узких кругах» работ по теме «Лубок» было создано орудие, получившее наименование 122-мм гаубица обр. 1934 г. Она также имела хорошо узнаваемую баллистику. За счет более длинного по сравнению со 122-мм гаубицей обр. 1910/30 г. ствола – 23 калибра и усиленного заряда она обеспечивала стрельбу всё теми же 122-мм снарядами массой 21,78 кг на дальность 12 км (по некоторым данным – 12,7 км). Начальная скорость снаряда при этом составляла 510 м/с, а угол вертикального наведения был увеличен до 50 градусов. Также была обеспечена возможность буксировки со скоростью до 30 км/ч. Гаубица обр. 1934 г. по-прежнему имела однобрусный лафет, что существенно ограничивало возможности наведения в горизонтальной плоскости. Хотя и началось мелкосерийное производство данного орудия, всего было изготовлено лишь несколько образцов, и до 1940 года включительно продолжался серийный выпуск 122-мм гаубиц обр. 1910/30 г.

Рисунок 16 – 122-мм гаубица обр. 1934 г.

Справедливости ради стоит отметить, что помимо приведенных А.Широкорадом, есть и другие мнения относительно массы 122-мм конкурентов гаубицы М-30. Вот, например, что в свое время писал М. Свирин про 95-мм пушки, унифицированные по лафету со 122-мм гаубицами Ф-25 и У-2 соответственно: «Боевой вес прототипа пушки Ф-28 (по заданию — 1980 кг) составлял:

На лафете № 025001 — 2150 кг, на лафете № 025003 — 2120 кг, на лафете № 025006 — 2095 кг.

При этом отмечено, что реализуется угол возвышения не свыше 22 градусов, для больших углов необходимо введение механизма переменного отката, а также по результатам испытаний необходимо усиление станин, верхнего станка, цапфенной обоймы и колес орудия.

У-4 не докончили. У нее по заданию вес системы должен был составлять 2000 кг в варианте пушки и 220 кг [вероятно, 2200 кг] — гаубицы.

Боевой вес прототипа гаубицы Ф-25 составлял перед испытаниями возкой — 2325 кг.

Для сравнения боевой вес гаубицы М-30 первых серий составлял 2350 кг».

Также можно отметить такие отличительные характеристики, перечисленных в таблиц 1 орудий. Прошедшие модернизацию гаубицы царских времен, понятное дело, заметно уступали представителям нового поколения по дальности стрельбы, диапазону углов неведения как в горизонтальной, так и вертикальной плоскостях, а также (в зависимости от года выпуска/модернизации) – и по предельно допустимой скорости буксировки. Обе гаубицы-конкурентки М-30 – У-2 и Ф-25, по данным А. Широкорада, имели дульный тормоз и потому, в отличие от победительницы конкурса, допускали построение возможного дуплекса лишь «вниз». Кроме того, 122-мм гаубица У-2 имела начальную скорость снаряда всего 460 м/с, что негативно сказывалось на максимально дальности стрельбы (всего около 9,7 км).

Тем не менее, как видно из таблицы 1, создание более легкой гаубицы, нежели М-30, при сохранении калибра 122 мм был вполне возможно и, более того, позволяло иметь на едином лафете дуплекс с новой 95-мм пушкой.

Но, пожалуй, самым ярким представителем тезиса о том, что калибр сам по себе ничего не значит, являются 122-мм мортиры, созданные в Мотовилихе в первой половине 1930-х годов. Учитывая, что данные мортиры стреляли снарядами массой 12,5 кг с начальной скоростью всего 230 м/с на дальность 3500 м и весили в пределах 560 – 800 кг [4], заверения сторонников 107-мм калибра о том, что «122 миллиметра – это обязательно очень тяжело», представляются откровенно надуманными.

Рисунок 17 – 122-мм мортира М-5, 1932 год

Рисунок 18 – 122-мм мортира «Лом», 1933 год

Рисунок 19 – 122-мм мортира «Лом». Кто сказал, что если орудие имеет калибр 122 мм, то оно слишком тяжело для конной тяги?

Рассмотренный спектр 122-мм орудий, созданных в СССР в 1930-х годах, прекрасно иллюстрирует тот факт, что масса орудия зависит от совокупности требований, которые к нему предъявляет военный заказчик. Сохраняя сам по себе калибр 122 мм, но снижая требования по массе снаряда и дальности стрельбы, можно было создать 122-мм гаубицу сколь угодно малого веса. Однако, Артиллерийское управление Красной Армии поставило во главу угла несколько другие требования, нежели облегчения массы орудия любой ценой.

Еще одним аспектом в вопросе о массе 122-мм гаубиц, который бы хотели осветить авторы, является вопрос о массе артиллерийского передка.

Рисунок 20 – Передок 122-мм гаубицы М-30 в вариантах для конной и механической тяги

Понятное дело, что подавляющая доля походной массы орудия приходится на массу самого орудия. Однако, и масса передка вносит далеко не нулевой вклад. Известно, что помимо функции «скрепления» орудия со средствами тяги, передок служит для перевозки инструмента и принадлежностей к орудию, части расчета (обычно трех человек) и в большинстве случаев – части боекомплекта. Очевидно, что если бы Артиллерийское управление преследовало цель всемерно облегчать орудие ради обеспечения возможности использования конной тяги, то передок 122-мм гаубицы обладал определенными резервами для подобной экономии.

Конструктивно ничто не мешало ограничить число посадочных мест на передке до одного – для ездового, а размещению других «пассажиров» воспрепятствовать, например, соответствующим размещением ЗИПа. Также без особых проблем можно было расстаться с частью или со всеми 6-ю выстрелами, перевозимыми в передке гаубицы. Тогда с учетом описанного выше отказа от перевозки двух номеров артиллерийского расчета (при соответствующих требованиях Артуправления) имелись все возможности снизить походную массу 122-мм гаубицы, как минимум, на три центнера.

Представленные выше примеры, на взгляд авторов, достаточно наглядно иллюстрируют тот факт, что масса 122-мм гаубицы М-30 – это далеко не единственно возможное значение, которым может характеризоваться дивизионная гаубица 122-мм калибра. Конечная масса орудия диктуется всей совокупностью требований, предъявляемых к нему: по дальности стрельбы, по мощности снаряда, по диапазону углов наведения в вертикальной и горизонтальной плоскостях, по скорости буксировки, по броневой защите расчета и т.д. и т.п. Варьируя значениями этих параметров можно добиться в том числе снижения массы орудия.

Строго говоря, итоговые значения параметров орудия (в т.ч. его масса) представляет собой компромисс предъявляемых к нему требований. Если во главу угла поставить низкую массу орудия, то придется жертвовать дальностью стрельбы и/или мощностью снаряда, если приоритет отдать баллистическим свойствам – придется мириться с высокой массой. Другими словами, при соответствующем на то желании Артуправления имелись все возможности создать дивизионную гаубицу, более легкую, нежели М-30, и при этом сохранить калибр 122 мм. Для этого пришлось поступиться какими-то другими параметрами артиллерийского орудия.

Однако, поиск наиболее оптимального компромисса – всегда сложная задача, и как будет показано ниже, предъявляемые к дивизионным гаубицам требования баллистики диктовались вполне объективными тактическими соображениями.

Если говоря о том, тяжелыми или легкими орудиями являлись 122-мм гаубицы, мы можем оперировать более-менее достоверными данными изготовленных в металле и прошедших испытания систем, то с исходными данными о вожделенных 107-мм дивизионных гаубицах дело обстоит принципиально иным образом.

Самое интересное, что даже сам факт разработки хотя бы опытных образцов 107-мм дивизионных гаубиц в предвоенном СССР не подтверждается имеющимися в свободном доступе данными, кроме упоминаемой «вскользь» А.Широкорадом в книге о конструкторе В.Г. Грабине некой работы по наложению ствола 107-мм гаубицы на лафет 76-мм пушки Ф-22. Никаких дополнительных упоминаний существования подобной разработки, а тем более – расчетных и фактически достигнутых на испытаниях характеристик данного орудия, авторам найти не удалось. Более того, обнаружилось «странное» (или не очень?) полное отсутствие разработок по подобной тематике в списке работ главного гаубичного советского конструкторского бюро – КБ завода № 172 (и его исторических предшественников) [6].

Характерно высказывание одного из известнейших исследователей истории советских гаубиц времен войны – Анатолия Сорокина: «Так уж получилось, что с самого начала военные Российской Империи предпочли более тяжелый и мощный вариант полевой гаубицы калибра 122 мм, а успешный опыт боевого применения таких орудий обусловил преемственность в их развитии уже в советское время. Легкая отечественная гаубица калибра 107 мм, которая полностью бы соответствовала зарубежным аналогам, рассматривалась перед самой войной только в ипостаси специализированного горного орудия» [1].

Действительно, единственным образцом советской 107-мм гаубицы, разработанной в нашей стране до войны, существование в металле которой подтверждено целым рядом источников, является опытная 107-мм гаубица, разработанная в 1939 – 1940 годах КБ завода №7.

Рисунок 21 – 107-мм горная гаубица обр. 1940 г.

При этом нельзя не отметить, что наложение 107-мм ствола на лафет 76-мм пушки привело к значительному увеличению массы системы (таблица 2). И, что самое обидное, баллистика новой системы, как это будет показано ниже, существенно ухудшилась.

Нетрудно заметить, что при подобном наращивании массы относительно 76-мм дивизионной пушки Ф-22, на базе которой многие альтернативщики предлагают создавать 107-мм гаубицу, новое орудие в походном положении вплотную приблизится к … 122-мм гаубице.

О том, что 107-мм гаубица, созданная на лафете 76-мм пушки, оказалась бы в итоге тяжелее пушки ранее писал и М. Свирин: «Я просто не имею данных, какой могла быть 95-мм система У-4 (конструкции Сидоренко, а он, как конструктор был покультурнее, чем Грабин). Но главное — легкая 107-мм гаубица точно была бы легче, чем 2000 кг даже с раздвижными станинами. Есть мнение, что на лафете Ф-22/Ф-22УСВ вполне ложилась такая система. То есть, простой заменой ствола 76-мм пушки на ствол 107-мм гаубицы можно было получить дуплекс 76-107 в весовых рамках 2000 кг (1350-1500 кг — пушка, 1650-1800 кг — гаубица)» [7].

Какой бы баллистикой характеризовалась полученная гаубица – вопрос отдельный.

В той же «Википедии» узнаем, что переход к 107-мм калибру рассматривался не только с точки зрения облегчения дивизионной гаубицы, но и с точки зрения повышения баллистики при весовых показателях 122-мм гаубицы: «С середины 1930-х годов ГАУ оказалось в центре дискуссий о будущем советской дивизионной артиллерии. Существовало или упоминается в более поздних источниках несколько точек зрения на то, какой тип орудия и какой калибр будет оптимальным для дивизионного уровня. В частности, в качестве альтернатив или взаимодополняющих решений рассматривались лёгкая 107-мм полевая гаубица, «традиционная» 122-мм гаубица, а также 107-мм гаубица-пушка в качестве дуплексного дополнения к дивизионной гаубице. Калибр 107 мм имел определённые преимущества над 122-мм — в частности 107-мм гаубица была легче (т. е. мобильнее и дешевле), чем аналогичное орудие калибра 122 мм, а 107-мм гаубица-пушка при равной массе со 122-мм гаубицей имела существенно большую область применения. С точки зрения снабжения боеприпасами всё было в порядке — для них можно было использовать снаряды от 107-мм пушки обр. 1910 г.» [2]. В дальнейшем – ближе к 1940 году – когда задача борьбы с танками актуализировалась еще сильнее, ради повышения баллистики «дуплекса» в пределах веса 122-мм гаубицы пошли на дальнейшее снижение калибра – со 107 до 95 мм.

Таким образом, можно сделать следующие выводы. Во-первых, при сохранении требований о калибре 122 мм для дивизионных гаубиц, масса в боевом положении вовсе необязательно будет равняться соответствующему показателю гаубицы М-30 – она может быть и ниже.

Во-вторых, однозначных данных по возможной массе 107-мм дивизионных гаубиц для объективного сравнения со 122-мм гаубицами нет. Более того, по 107-мм гаубицам отсутствуют данные и по их баллистическим свойствам.

Очевидно, что масса орудий в конечном итоге зависит не только от одного лишь калибра, но и от целого ряда других требований, предъявляемых к артиллерийской системе: массы снаряда, дальности стрельбы, диапазона углов наведения по горизонтали и вертикали, предельной скорости буксировки, возможности создания «дуплексов», «триплексов» и т.д. и т.п.

Игнорирование всех этих факторов при попытках доказать «превосходство» неких виртуальных 107-мм гаубиц над реальными образцами 122-мм гаубиц делает эти попытки несостоятельными.
Заграница – нам указ или нет?
Ввиду описанных проблем с возможностью опоры на фактические данные отечественных 107-мм гаубиц у критиков 122-мм калибра в качестве основного аргумента выступают иностранные, преимущественно германские 105-мм гаубицы. Не отрицая сам факт того, что в боевом положении германская 105-мм гаубица была легче советской М-30, авторы всё-таки  предлагают сравнить советскую 122-мм гаубицу с немецкими 105-мм гаубицами более внимательно.

Как видно, масса немецких 105-мм гаубиц находилась в том же диапазоне значений, что и у советских 122-мм гаубиц У-2 и Ф-25. Более того, если верить данным А.Широкорада, то большинство модификаций leFH 18 даже проигрывали грабинской Ф-25!

В связи с этим возникает очевидный вопрос: какое превосходство 107-мм калибра должны были увидеть представители ГАУ, сравнивая 2-тонные немецкие гаубицы, стреляющие 15-килограммовыми снарядами, и отечественные 2-тонные образцы 122-мм гаубиц, стреляющих 21,7-килограммовыми снарядами?

Говоря об иностранных 105-мм гаубицах, можно привести и другие примеры, не укладывающиеся в концепцию противников 122-мм калибра. Например, 105-мм гаубица М2А1, с которой Армия США прошла всю Вторую мировую (да и не только) войну, имела массу в боевом положении 2259 кг. При этом могла стрелять 14,96-килограммовыми снарядами на максимальную дальность 11 270 м [9]. Очевидно, что на фоне таких «примеров» отказываться от 122-мм гаубицы М-30 было бы более, чем странно.

Рисунок 22 – Американская 105-мм гаубица М2А1 имела массу в боевом положении 2259 кг

Созданная в 1938 – 1939 годах специалистами «Шкоды» 100-мм гаубица М.39 обладала прекрасными баллистическими данными: 14,4-килограммовые снаряды она выстреливала с начальной скоростью 525 м/с на дальность 12,2 км. Но при этом даже с учетом того, что в конструкции орудия был использован дульный тормоз, масса чешской гаубицы составляла 1960 кг. Остается только задаться вопросом о том, сколько бы весила советская гаубица, которой предстояло обеспечить схожую дальность при стрельбе более тяжелым 107-мм снарядом, да еще в условиях отрицательного отношения ГАУ к дульным тормозам?

Рисунок 23 – Чешская 100-мм гаубица М-39 даже с учетом применения дульного тормоза весила 1960 кг

Однако, снижение масс орудий нас интересует не с точки зрения, скажем, экономии металла, а с точки зрения возможности обеспечить буксировку орудия не механической, а конной тягой. То есть сравнивать надо не боевую массу орудий, а походную. И вот тут сторонники версии «нужен был переход на 107-мм калибр, так как М-30 было невозможно возить лошадьми» поставили авторов статьи в откровенный тупик, ибо походная масса германской 105-мм гаубицы leFH 18 была БОЛЬШЕ, чем у советской 122-мм М-30.

Дабы не ссылаться на одного А.Широкорада, обратимся к автору другой книги об артиллерии вермахта – А. Харуку: «Как известно, за все приходится платить. Вот и за улучшение огневых данных пришлось заплатить весом. Масса leFH 18 в походном положении возросла по сравнению с предшественницей более, чем на шесть центнеров, и достигла почти 3,5 тонн. Для такого орудия как нельзя более подходила механическая тяга. Но автомобильная промышленность не поспевала за росшим, словно на дрожжах, вермахтом. Поэтому основным средством транспортировки большинства легких гаубиц была шестиконная упряжка» [8].

Тем не менее, согласно сторонникам версии о необходимости перехода от 122-мм калибра к 107-мм, 3100-килограммовая гаубица М-30 была неподъемная для конной возки, а на полтора (а то и три) центнера более тяжелая leFH 18 вполне себе возилась лошадками! И что интересно – немецкая гаубица возилась шестеркой лошадей, в то время как советской гаубице по штату была положена восьмерка:

Рисунки 24 и 25 – Фрагмент штата 06/516 конно-артиллерийского полка, утвержденного 1 мая 1935 г. с исправлениями на 1 апреля 1936 г.,
т.е. учитывающего 122-мм гаубицы обр. 1910/30 г. [10]

Рисунок 26 – Справочник времен войны

Вероятно, здесь свою роль играли физические отличия русских/советских лошадей от западноевропейских. Кроме разного числа лошадей, запрягаемых в русскую и немецкую гаубицы, можно привести еще такой пример. В описании истории создания и эксплуатации 76-мм горной пушки обр. 1909 г. , разработанной французской фирмой «Шнейдер», можно встретить такой момент: «Принятие горной пушки на вооружение было встречено сомнениями артиллерийского управления российской армии, поскольку она была мало пригодной к перевозке на вьюках из-за своего веса. Только патронные вьюки имели вес, приемлемый для перевозки вьючным конём русского типа — до 100 кг. Остальные вьюки были для них непосильными, поскольку весили от 120 до 140 кг» [11].

Таким образом, говоря о немецком опыте использования гужевой тяги для дивизионных орудий, следует помнить об отличиях этой самой гужевой тяги у нас в стране и за рубежом. Поговорку «что русскому хорошо, то немцу – смерть» в данном случае, похоже, придется использовать в зеркальном изменении.

В целом же нельзя не отметить ту странность, что сторонники внедрения 107-мм гаубиц на конной тяге предпочитают ограничиваться сравнением масс немецких и советских гаубиц в боевом положении и категорически избегают главного – сравнения масс 105-мм и 122-мм гаубиц в походном положении. Ибо германские 105-мм гаубицы в походном положении были тяжелее 122-мм советских.
Боеприпасы – тоже под вопросом?
Важную роль в дискуссиях о необходимости внедрения в систему артиллерийского вооружения РККА орудий новых калибров (95-мм пушка, 107-мм гаубица) играл вопрос обеспечения предлагаемых систем боеприпасами. В пользу традиционных русских систем (76-мм пушка и 122-мм гаубица) играли как солидные (относительно текущего производства) ранее накопленные запасы выстрелов, так и более-менее отлаженное производство новых.

И если производство новых 122-мм гаубичных выстрелов, вероятно, без особых проблем можно было трансформировать в производство 107-мм выстрелов, то с раннее накопленными запасами 107-мм гаубичных выстрелов были очевидные проблемы.

Сторонники внедрения 107-мм гаубиц безапелляционно заявляют, что проблем с боеприпасами для предлагаемых ими орудий быть не должно – в 1930-х годах в СССР велось производство выстрелов к 107-мм корпусным пушкам обр. 1910/30 года. Новые 107-мм гаубицы, якобы вполне могли (даже так: «должны были») использовать существующие пушечные снаряды, и оставалось лишь укоротить гильзу и уменьшить пороховой заряд в сравнении с пушечным выстрелом. Проблема подтверждения данной версии имеет выше уже названную причину – отсутствие каких-либо достоверных сведений о проектировавшихся (и проектировавшихся ли?) в СССР 1930-х годов 107-мм гаубицах.

Статья в «Википедии» [2], действительно, упоминает использование существовавших 107-мм пушечных снарядов. Однако, необходимо обратить внимание, что рассматривается вопрос о создании не только легкой 107-мм гаубицы, но и 107-мм гаубицы-пушки. Очевидно, что 107-мм гаубица-пушка с высокой баллистикой никак не может иметь малый вес, легкий для конной тяги – основное требование «альтернативщиков» современности.

В то же время, выложенный в «копилке» живого журнала Дмитрия Шеина, проект постановления Главного военного совета Красной Армии «О системе артиллерийского вооружения», отпечатанный в конце апреля 1940 года [14], содержит немало интересной информации для размышления. Так, для 107-мм горной гаубицы обр. 1940 г. указывается масса снаряда всего в 13,6 кг, что заметно меньше, чем у используемых 107-мм пушками боеприпасов (снаряды «420-й» серии – 17,2 и 17,4 кг, «422-й» серии – 16,4 кг).

Очевидно, что создание принципиально новых 107-мм выстрелов для 107-мм горной гаубицы было вызвано чрезмерной легкостью конструкции, созданной на базе 76-мм горной пушки. Новая 107-мм гаубица даже при стрельбе чрезвычайно облегченными 13,6-килограммовыми снарядами могла допустить стрельбу с максимальной начальной скоростью всего 360 м/с, что обеспечивало предельную дальность стрельбы всего 8 км. Для сравнения: 107-мм горно-вьючной миномет при боевой массе 170 кг обеспечивал дальность стрельбы 9-килограммовыми минами на дальность до 6300 м, а 120-мм полковой миномет – дальность стрельбы уже 15,9-килограммовыми минами на 5700 метров при собственной массе всего в 275 кг. Сама 76-мм горная пушка «7-2», на базе которой была создана 107-мм горная гаубица, имела максимальную дальность стрельбы 10720 м. То есть наложение 107-мм ствола на лафет 76-мм пушки привело к снижению дальности стрельбы на 25,4% при одновременном увеличении массы орудия на 37,6% (дополнительно 295 кг относительно «базовых» 785 кг).

Можно предположить, что при стрельбе существовавшими на тот момент 107-мм снарядами массой 16,4 – 17,2 кг гаубица «7-6», либо просто развалилась бы при столь легком весе собственной конструкции, либо обеспечивала просто смехотворную дальность стрельбы при сохранении малого веса собственной конструкции, либо требовала существенного увеличения прочности, а следовательно и массы собственной конструкции для того, чтобы обеспечить приемлемое значение дальности стрельбы находящимися в то время 107-мм пушечными снарядами.

Пример 107-мм горной гаубицы «7-6» прекрасно иллюстрирует тот факт, что «простое» наложение 107-мм ствола на отлаженный в серийном производстве лафет 76-мм дивизионной пушки «Ф-22» может оказаться далеко не таким простым, как это кажется на первый взгляд. Из связки трёх ключевых факторов – дальность стрельбы, легкость конструкции и возможность использования освоенных в производстве 107-мм пушечных снарядов – при создании реальной системы с высокой долей вероятности может оказаться, что «третий – лишний».

О слабости облегченного 107-мм снаряда говорит такой факт. В упомянутом проекте системы артиллерийского вооружения 1940 года число убойных осколков 107-мм снаряда горной гаубицы указывается равным 450. В то же время для 107-мм пушечного снаряда данный показатель составлял 800, для 122-мм гаубичного снаряда ОФ-462 – 1000.

Про необходимость обеспечить новым 122-мм дивизионными гаубицам дальность стрельбы в 12 км начальник вооружений и технического снабжения РККА И.А. Халепский и начальник Артиллерийского управления РККА Н.А. Ефимов в декабре 1936 г. писали Наркому обороны СССР следующее: «Необходимость повышения дальности дивизионной артиллерии подчеркивается тем, что Германия вводит в состав своей дивизии 36 гаубиц калибра 105 мм с дальностью около 12 км. На эту дальность могут стрелять только 24 наши новые 76‑мм пушки» [15]. Очевидно, что 107-мм гаубица, полученная наложением нового ствола на лафет легкой 76-мм дивизионной пушки, при использовании тяжелых 107-мм пушечных снарядов не могла обеспечить дальность стрельбы, равную 85% от таковой у 76-мм пушки. Требовалось либо существенное усиление конструкции орудия, что входит в явное противоречие с выдвигаемым сторонниками 107-мм гаубиц малым весом орудий, либо использование более легких и, как следствие, менее мощных снарядов. Производство которых еще надо успеть освоить…
Немецкая аккуратность, или «Бац-бац! И … мимо»
Особую популярность у сторонников внедрения в РККА в межвоенный период 107-мм гаубиц приобрела статья А.Сорокина «Трубка 15, прицел 120, батарея! Бац-бац! И … мимо» [16]. Приведенные ее автором расчеты показывали в том числе высокую кучность стрельбы немецкой 105-мм гаубицы lFH18 в сравнении с традиционными для советской стрелковой дивизии системами – 76-мм дивизионной пушкой и 122-мм гаубицей. В результате рассчитанная автором вероятность поражения цели немецким 105-мм снарядом массой 14,78 кг была приблизительно равна аналогичному показателю советской 122-мм гаубицы, стреляющей снарядами массой 21,78 кг, и значительно (где-то в полтора раза) превосходила отечественную «трёхдюймовку». На основе именно этих результатов  сторонники 107-мм и провозгласили «математическое доказательство» победы своей точки зрения.

Не обладая ни математическим аппаратом, ни исходными данными, использованными А. Сорокиным при написании статьи, оспаривать сделанные им выводы, конечно, трудно. Однако, можно отметить, что в статье содержится как ряд откровенных опечаток (например, для 76-мм полковой пушки указывается индекс 152-мм гаубичного снаряда, а зона действительного поражения по фронту при осколочном действии снаряда почему-то измеряется в метрах в секунду), так и весьма спорных заявлений (например, размеры зоны осколочного поражения для немецкого 105-мм снаряда общей массой 14,8 кг, содержащего 1,38 кг взрывчатого вещества, указывается даже меньше, чем для советских 76-мм снарядов общей массой 6,2 – 6,44 кг и содержащих всего 0,71 – 0,84 кг взрывчатки). Тем не менее, самое главное, что следует из объективного анализа данных, приведенных в статье А. Сорокина, – это то, что высокая точность стрельбы, продемонстрированная немецкой гаубицей … никак не зависит от калибра орудия.

Действительно, приведенные автором расчеты для 10 артиллерийских систем (двух калибром 76 мм, одной калибром 105 мм, трех калибром 122 мм и четырех калибром 152 мм) прямо говорят о том, что никакой связи между калибром и кучностью стрельбы нет – разную кучность демонстрируют даже (хотя это вполне естественно) системы одного и того же калибра.

Очевидно, что истинная причина высокой кучности стрельбы немецкой 105-мм гаубицы кроется в пресловутой более высокой культуре производства. Более квалифицированные в своей массе немецкие рабочие и более благоприятная ситуация с обеспеченностью станочным парком позволяли Германии выпускать артиллерийские орудия с меньшей величиной отступов от размеров, указанных в чертежах. Немецкие же конструкторы и инженеры, в свою очередь, ориентируясь на эту самую высокую культуру производства, закладывали в свои расчеты и чертежи деталей меньшие допуска по сравнению со своими советскими оппонентами. В результате германские орудия имели меньше отклонений от «идеального чертежа» и разного рода люфтов при стрельбе, что и обеспечивало близкое совпадение точки прицеливания и точки фактического падения снаряда.

Рисунок 27 – Производство советской 76-мм полковой пушки в годы войны

Но чудес не бывает, и оказывается, что за всё надо платить. Конечно, напрямую корректно сравнить между собой цены на советские и немецкие орудия вряд ли представляется возможным. Но в книге А.Харука «Артиллерия Вермахта» [8] приводятся сведения, позволяющие провести интересные сравнения. Дело в том, что помимо всего прочего в этой книге приводятся цены на 12-см миномет GrW 42, который является не чем иным, как немецкой копией советского 120-мм полкового миномета обр. 1938 г. Таким образом, представляется возможность сравнивать цены на разные советские и немецкие артиллерийские орудия в единой «валюте» – условном 120-мм миномете.

Немецкий 12-см миномет GrW 42 стоил 1200 рейхсмарок, а 10,5-см гаубица leFH 18 – 16 400 марок, т.е. была в 13,67 раз дороже миномета. Советский 120-мм полковой миномет обр. 1938 г. согласно данным  из плана заказов артиллерийского вооружения на 1940 год стоил 15 000 рублей [17]. Для сравнения 122-мм гаубица обр. 1938 г. в том же документе оценивается в 82 500 руб. – в 5,5 раз дороже миномета, 122-мм гаубица обр. 1910/30 г. оценивается в 48 000 руб. – в 3,2 раза дороже миномета, 76-мм дивизионная пушка обр. 1939 г. оценивалась в 80 000 руб. – в 5,33 раза дороже миномета.

То есть стоимостным эквивалентом германской 105-мм легкой гаубицы являлась советская 122-мм корпусная пушка (имевшая «всего-то» в 2 раза большую дальность стрельбы и на 2/3 более тяжелый снаряд). Советские же 152-мм гаубицы (образцов 1909/30 г. и 1938 г.) были в 2 – 3 раза «дешевле» германской 105-мм гаубицы, но при этом, как это следует из расчетов А.Сорокина, имели в 2 раза более высокую вероятность поражения цели одним снарядом.

Очевидно, что столь высокая, как у немцев, стоимость, а следовательно и трудоемкость изготовления легкой дивизионной гаубицы являлись абсолютно неприемлемыми для советской стороны.

Так что вполне естественно, что советская 107-мм гаубица, будь она создана (и тем более – производилась бы серийно в годы войны с их характерным «давай, давай!»), имела бы такие же показатели точности, как и большинство других советских систем, т.е. значительно уступала бы немецкой 105-мм гаубице. Но при этом меньшая мощность снаряда по сравнению со 122-мм гаубицей снижала бы эффективность стрельбы по отношению к тем системам, которыми была вооружена Красная Армия в действительности…

Собственно сам А.Сорокин в комментариях к своей статье прямо написал: «действие наших 100-мм и 107-мм снарядов действительно близко к 105-мм немецким, а вот вероятные их отклонения могут отличаться в разы, причём не в лучшую сторону (кучность у полевых «германцев» была хороша, чего нельзя не признать). Навскидку — близко к ЗИС-3 и А-19, поскольку и БС-3, и все 107-мм отличались высокой начальной скоростью, а это однозначно ведёт к увеличению Вд (оно находится в диапазоне 24-34 м)» [16]. Но сторонники 107-мм гаубиц этой фразы А.Сорокина то ли, действительно, не видели, то ли предпочли не видеть, ибо она явно мешала их «теоретическим воззрениям». Вопросы как разности технологических возможностей СССР и Германии 1930-х и 1940-х годов, так и вообще здравого смысла (зависимость точности стрельбы от калибра орудия) для них, судя по всему, остались за кадром.

Нельзя не отметить и главную особенность статьи А. Сорокина – в ней рассматривалась вероятность поражения одиночной цели одиночным выстрелом одиночного орудия. В то время как в условиях реальных боевых действий (особенно применительно к «тотальным» войнам первой половины ХХ века) цели (применительно к гаубицам, а не зенитным или противотанковым пушкам), как правило, имеют площадной (групповой) характер, их поражение осуществляется группой орудий (батареей, дивизионом, полком) с использованием большого числа выстрелов. В итоге решение задачи сводится к насыщению некой площади определенным количеством снарядов за некоторый промежуток времени, а в этих условиях вероятностные отклонения фактической точки падения отдельного снаряда от прицельной точки перестают играть столь важную роль – здесь вероятность поражения обеспечивается количеством снарядов.

Таким образом, несмотря на действительно выдающиеся показатели точности, продемонстрированные немецкой 105-мм легкой гаубицей, следует отметить, что достигнутый уровень точности был обеспечен принципиально иным уровнем технологической культуры, сложностью и дороговизной самой системы, но никак не зависел от выбора калибра.

Аналогичные показатели точности стрельбы, если и могли быть достигнуты советской дивизионной гаубицей, то, во-первых, за них пришлось бы заплатить высокой ценой и трудоемкостью изготовления самого орудия, что негативно бы сказалось на его массовом поступлении в войска (особенно в военное время), а, во-вторых, они также не зависели от калибра орудия.
Элементарная физика
Авторы данной статьи ни в коей мере не позиционируют себя как создатели или проектировщики реальных артиллерийских систем. Тем не менее, на взгляд авторов, имеют место очевидные соотношения, затрагивающие возможности противооткатных устройств и лафета орудия в целом, которые можно оценить, исходя из школьного курса физики. Имя одному из таких показателей – кинетическая энергия снаряда (в артиллерии используется термин «дульная энергия»).

Если исходить из предположения, что если лафет и противооткатные устройства какого-либо орудия выдерживают стрельбу снарядами одного калибра, то через перерасчетом кинетической энергии снаряда данного калибра можно оценить возможность использования лафета и противооткатных устройств для стрельбы снарядами другого калибра. Именно с этой точки зрения и предлагается рассмотреть столь любимую многими альтернативщиками возможность создания на базе 76-мм дивизионной пушки Ф-22 новой легкой 107-мм дивизионной гаубицы.

Итак, известно, что 76-мм пушка Ф-22 обеспечивала стрельбу осколочно-фугасными снарядами УОФ-354 (масса 6,2 кг) с начальной скоростью 706 м/с и бронебойными снарядами УБР-354А (масса 6,3 кг) с начальной скоростью 690 м/с. Для этих значений получим кинетическую энергию 1,5 – 1,55 МДж. Соответственно при стрельбе освоенным в производстве 107-мм  пушечным снарядом ОФ-420 (масса 17,2 кг) может быть получена начальная скорость только около 420 м/с. По аналогии с другими системами подобная начальная скорость снаряда обеспечит максимальную дальность стрельбы от 8 до 10 км. Что явно недостаточно.

Требуемая Артиллерийским управлением дальность стрельбы около 12 км потребует, опять же по аналогии с другими системами, начальной скорости около 510 – 550 м/с. В этом случае массу снаряда придется ограничить 10,2 – 11,9 кг. Подобный результат очевидно вообще неприемлем.

В качестве компромисса можно предложить снаряд массой 13,4 кг и начальной скоростью 480 м/с, что позволит надеяться на достижение максимальной дальности стрельбы около 11 км.

Так или иначе, но проведенные расчеты показывает, что 76-мм дивизионная пушка Ф-22 была слишком слаба для того, чтобы на ее базе создавать дивизионную гаубицу с баллистическими характеристиками, отвечающими требованиям времени: либо дальность стрельбы была недостаточна, либо масса снаряда чрезвычайно мала. Сопоставление с иностранными аналогами (105-мм гаубицы Германии, США, Японии) показывает, что созданная на базе Ф-22 107-мм гаубица будет слабейшей в своем классе.

Для исправления данной ситуации требовалось усиление, а значит и утяжеление конструкции. Напомним, что масса Ф-22 в походном положении составляла 2820 кг. Добавление 250 – 300 кг (см. оценки Свирина, или сравнение масс 76-мм горной пушки обр. 1938 г. и 107-мм горной гаубицы на ее базе, или массу реальной 95-мм пушки Ф-28, дульная энергия которой как раз позволяла достичь скорости около 550 м/с для снаряда массой 17,2 кг) ставило новую 107-мм гаубицу в один ряд с … критикуемой сторонниками 107-мм калибра гаубицей М-30 калибром 122 мм.
Производственный вопрос. Теория альтернативы
Предлагаемая авторами артиллерийских альтернатив 107-мм гаубица рассматривается, прежде всего, как замена «тяжелой» 122-мм гаубицы обр. 1938 г. Логично предположить, что и выпускаться альтернативная 107-мм гаубица должна была на тех же производственных мощностях, где в реальности выпускали 122-мм гаубицы. Выпуском 122-мм на протяжении почти всех 1930-х годов занимался артиллерийский завод в Мотовилихе, сменивший ряд названий и известный в годы войны как завод № 172. К концу 1930-х – началу 1940-х годов, когда потребности Красной Армии в орудиях калибром 152 мм и выше возросли, завод № 172 был освобожден от выпуска дивизионных 122-мм гаубиц – их производство было перенесено на «Уралмаш» (где и велось в течение всей войны). В 1940 году к производству гаубиц М-30 также привлекался и горьковский завод №92, но в дальнейшем подобная практика развития не получила – с 1941 года завод полностью сосредоточился на выпуске танковых, дивизионных и противотанковых пушек. Таким образом, следует признать, что подобно реальной истории в предлагаемой некоторыми авторами альтернативе выпуск легких дивизионных гаубиц также велся бы только на одном заводе. Выпуск орудий данного класса в реальности применительно к интересующему периоду времени представлен в таблице 8.

Из представленной таблицы видно, что, во-первых, освоение в массовом серийном производстве новых гаубиц, отвечающих современным (на тот момент) требованиям стало возможным лишь непосредственно перед началом войны. Во-вторых, видно, что до конца второй пятилетки производство 122-мм гаубиц велось достаточно низкими темпами. Например, за не представленный в таблице 1934 год всего было выпущено 118 новых гаубиц обр. 1910/30 г., 7 гаубиц по теме «Лубок», а также модернизировано 95 122-мм гаубиц обр. 1910 г.

Таким образом, за время, прошедшее между началом серийного производства новых 107-мм гаубиц и началом Великой Отечественной войны, задача перевооружения Красной Армии не могла быть решена. На вооружении стрелковых, кавалерийских, танковых и моторизованных дивизий РККА состоял бы дикий «винегрет» из новых 107-мм и старых 122-мм гаубиц обр. 1910/30 г. и 1909/37 г.

Даже если предположить, что производство новой 107-мм гаубицы будет освоено уже в начале 1939 года, то всего к началу войны получим возможность иметь в войсках 3,6 тыс. 107-мм гаубиц (при освоении выпуска с начала 1940 г. число гаубиц в войсках снижалось бы на треть – до 2,4 тысяч). Одновременно на вооружении оставалось бы около 3,1 тыс. гаубиц обр. 1910/30 г. и 0,8 тыс. 122-мм гаубиц обр. 1909/37 г. (при освоении выпуска 107-мм гаубиц с начала 1940 г. число 122-мм гаубиц в войсках возрастало бы до 5,2 тысяч).

Очевидно, что если на уровне дивизий старые 122-мм и новые 107-мм гаубицы можно было разделить между соединениями так, чтобы не усложнять процесс обучения личного состава и снабжения боеприпасами, то на уровне снабжения боеприпасами Красной Армии в целом полученный «винегрет» создавал колоссальные проблемы, т.к. число легких дивизионных гаубиц, нуждавшихся в принципиально разных выстрелах, измерялось тысячами. То есть пришлось бы одновременно выпускать как 107-мм, так и 122-мм гаубичные выстрелы с соответствующим снижением числа каждого типа в отдельности.

Что касается возможных масштабов перевооружения, то с учетом наличия в структуре предвоенной РККА примерно 10 – 15 горно-стрелковых и 20 – 25 кавалерийских дивизий, нуждавшихся в легких гаубицах в первую очередь, то при условии подачи в них по одному дивизиону 107-мм орудий и начале выпуска таких орудий с января 1939 года, получим возможность укомплектовать 130 – 132 стрелковые дивизии из расчета 24 107-мм гаубицы на дивизию или 85 – 88 дивизий из расчета 36 107-мм гаубиц на дивизию. При освоении серийного производства 107-мм гаубиц только в начале 1940 года, число стрелковых дивизий сократится до 80 – 82 дивизий при 24 107-мм гаубицах или 53 – 55 дивизий при 36 107-мм гаубицах.

Число новых 107-мм гаубиц, разумеется, можно увеличить, если привлечь к их выпуску, скажем завод № 92 в Горьком. Здесь вопрос кроется в том, как сильно выпуск гаубиц на этом заводе отразится на его возможностях по выпуску 76-мм дивизионных и танковых орудий, что, собственно, и являлось его основной продукцией в начальный период войны.

Нельзя обойти стороной и вопрос вооружения механизированных соединений в условиях предлагаемого авторами альтернатив отказа от 122-мм гаубиц М-30 в пользу легкой 107-мм гаубицы. Для формируемых с лета 1940 года в структуре РККА танковых и моторизованных дивизий вопрос веса легкой дивизионной гаубицы не стоял (имелся вопрос с весом 152-мм гаубицы М-10, которую в отсутствии штатных тягачей «Сталинец-2» тягач СТЗ-5 буксировал с большими проблемами). Тягачу СТЗ-5 было всё равно какую гаубицу буксировать – 107-мм или 122-мм. Более существенную роль в артиллерийских возможностях советских мотомеханизированных соединений играла нехватка самих тягачей. Таким образом, при ограниченном количестве артиллерийских орудий, способных действовать в составе подвижного соединения, замена 122-мм гаубицы на 107-мм заметно ухудшала и без того невеликие огневые возможности советских мехкорпусов в начальный период войны.

Возвращаясь к описанной в первой части статьи нехватки в РККА к началу войны конского состава даже имеющемуся в реальности штатно «конным» артиллерийским орудиям (батальонные и полковые 45-мм противотанковые пушки, полковые и дивизионные 76-мм пушки, 122-мм гаубицы артиллерийских дивизионов на конной тяге), возникает вопрос: так ради чего авторы альтернатив предлагают заменить 122-мм гаубицы на якобы более легкие 107-мм?
Производственный вопрос. Практика реальности
К сожалению, описываемая многими авторами якобы имевшая место в 1930-х годах широкая дискуссия о выборе калибра перспективных дивизионных орудий, к настоящему времени пока находит слабое подтверждение в документальных источниках. Не отрицая возможности существования подобной дискуссии как таковой, авторы, тем не менее, предпочитают отталкиваться от имеющихся документов, а не от «перепевов Рабиновичем Карузо».

Достаточно полно, по мнению авторов, проблему создания современной дивизионной гаубицы описали начальник вооружений и технического снабжения РККА И.А. Халепский и начальник Артиллерийского управления РККА Н.А. Ефимов в докладе Наркому обороны СССР от 5 декабря 1936 года. Дабы избежать упреков в выдергивании цитат из контекста приведем раздел о 122-мм гаубице полностью: «По мощности своего снаряда, весящего около 22 кг, наша 122‑мм гаубица образца 1909/1930 г. превосходит все иностранные образцы дивизионных гаубиц. Однако она имеет неудовлетворительную дальность — 8,8 км, малый горизонтальный обстрел и не приспособлена для возки с большими скоростями. Даже постановка колес с губчатой резиной позволит довести скорость передвижения не более чем до 12 км/ч. Необходимость повышения дальности дивизионной артиллерии подчеркивается тем, что Германия вводит в состав своей дивизии 36 гаубиц калибра 105 мм с дальностью около 12 км. На эту дальность могут стрелять только 24 наши новые 76‑мм пушки. Испытанный у нас новый образец 122‑мм гаубицы образца 1934 г., имеющий дальность 12 км и допускающий скорость передвижения 30 км/ч, имеет малый горизонтальный обстрел (70) и вес 2225 кг, выходящий за предел конной тяги. Задача создания дивизионной гаубицы с такой дальностью при принятом у нас мощном калибре 122 мм в весе, допустимом для конной тяги, очень трудна. Однако наше преимущество в калибре должно быть обязательно сохранено; 122‑мм калибр обладает наивыгоднейшим осколочным действием и является наименьшим калибром удовлетворительного фугасного действия. Поэтому перед конструкторами должна быть поставлена важнейшая задача: создание новой дивизионной 122‑мм гаубицы с дальностью, не меньшей 11 км, большим горизонтальным и вертикальным обстрелами, способной к передвижению на мехтяге со скоростью 30 км/ч и весом, не большим 1800 кг в боевом положении» [15].

Что видно из данного текста?

Первое – сохранение мощности боеприпаса дивизионной гаубицы не подлежит сомнению: «наше преимущество в калибре должно быть обязательно сохранено; 122‑мм калибр обладает наивыгоднейшим осколочным действием и является наименьшим калибром удовлетворительного фугасного действия».

Второе – дивизионная гаубица должна иметь дальность стрельбы не менее 12 км: «Необходимость повышения дальности дивизионной артиллерии подчеркивается тем, что Германия вводит в состав своей дивизии 36 гаубиц калибра 105 мм с дальностью около 12 км».

Третье – высокая скорость буксировки и расширенный диапазон углов горизонтального наведения также рассматриваются представителями Артуправления как неотъемлемые требования к перспективным орудиям.

Четвертое – к дивизионной гаубице, действительно, предъявляются жесткие весовые ограничения – не более 1800 кг в боевом положении – для обеспечения возможности конной тяги.

Пятое – признается, что создание орудия, одновременно отвечающего всем перечисленным требованиям, является чрезвычайно сложной технической задачей: «Задача создания дивизионной гаубицы с такой дальностью при принятом у нас мощном калибре 122 мм в весе, допустимом для конной тяги, очень трудна».

Логично предположить, что длительность дискуссии относительно новой дивизионной гаубицы и была вызвана данным противоречием: с одной стороны, все осознавали необходимость требований как по мощности снаряда, так и по дальности стрельбы, и по расширению диапазона углов наведения, с другой стороны, все осознавали техническую невозможность совместить все эти требования с возможностью уложиться в 1800 кг боевой массы орудия.

Как так же произошло, что если еще в конце 1936 года Артиллерийский комитет «костьми ложился» за ограничение боевого веса дивизионной гаубицы в 1800 кг, то уже в 1938 году на вооружение была принята гаубица М-30, боевой вес которой превышал заданный Артиллерийским управлением параметр более, чем на полтонны?

По мнению авторов, для ответа на этот вопрос стоит посмотреть на процессы, происходившие в это время в СССР несколько шире. Конечно, кто-то припомнит репрессии 1937 – 1938 годов. Но применительно к рассматриваемому вопросу, на взгляд авторов, следует обратить внимание на тот факт, что именно в 1937 году в СССР начался выпуск нового, более мощного по сравнению с основным на тот момент сельскохозяйственным трактором «Интернационал» (он же СТЗ-1, он же СХТЗ 15/30) трактора – СТЗ-3 (он же СТЗ-НАТИ), а с 1938 года начался серийный выпуск и его артиллерийского «собрата» – СТЗ-5.

Рисунок 28 – Сельскохозяйственный трактор СТЗ-3 буксирует 122-мм гаубицу М-30

Именно с этого момента весовое ограничение дивизионных орудий переходит на следующий уровень. В качестве примера можно привести 95-мм дивизионную пушку из упомянутого выше проекта системы артиллерийского вооружения 1940 года. Такое орудие должно было иметь боевую массу 2200 кг и походную – 2800 кг. Знакомые цифры, не правда ли?

При начальной скорости снаряда 630 м/с 95-мм пушка должны была иметь максимальную дальность стрельбы 15 км. При этом 95-мм осколочно-фугасный снаряд массой 13,3 кг должен был давать те же самые 450 убойных осколков, что и снаряд 107-мм горной гаубицы. Существенным преимуществом 95-мм пушки по сравнению со 107-мм гаубицей должна была стать ее универсальность, позволяющая поражать не только живую силу и огневые точки противника, но еще и бороться с бронетехникой – на дистанции 1000 м 95-мм бронебойный снаряд должен был пробивать 65-мм броню.

В подтверждении версии о «тракторной революции» в проектировании советских артиллерийских систем можно процитировать упомянутый выше доклад начальника вооружения и технического снабжения РККА и начальника Артиллерийского управления РККА наркому обороны СССР «О реализации системы артиллерийского вооружения» в части, касающейся 152-мм гаубицы обр. 1909/30 г.: «Эта система обладает удовлетворительными дальностью — 10,2 км и могуществом снаряда. Однако отсутствие подрессоривания (скорости возки даже на колесах с губчатой резиной не могут превышать 10‑12 км/ч) и малый угол вертикального (400) и горизонтального (60) обстрела требуют создания новой гаубицы. Перевод тяжелой дивизионной гаубицы на механическую тягу позволяет осуществить систему с дальностью 10,2 км, углом вертикального и горизонтального обстрела 600 и способностью к передвижению на тракторе СТЗ‑З со скоростями до 30 км/ч. Такой проект разработан заводом им. Молотова» [15].

О принципиальном изменении взглядов руководства РККА на вопросы моторизации артиллерии (в том числе дивизионной) именно с этого момента времени можно судить и по другим документам.

Например, в докладной записке члена Комиссии советского контроля при СНК СССР Г.Д. Хаханьяна секретарю ЦК ВКП(б) И.В. Сталину о моторизации артиллерии от 10 декабря 1936 г. относительно тракторов СТЗ-3 указывается следующее: «Трактор СТЗ‑З, конструкции завода СТЗ и НАТИ, по своим тяговым свойствам и скоростям передвижения пригоден для тяги 76‑мм дивизионной пушки, пушки Ф‑22, 107‑мм пушки, 122‑мм гаубицы, 152‑мм гаубицы и 76‑мм зенитной пушки со скоростями до 20 км в час. При испытании на расстоянии около 3 тыс. км этот трактор показал вполне удовлетворительные результаты. Серийное производство СТЗ‑З организуется на СТЗ, который в 1937 г. должен выпускать (согласно решению СНК СССР от 3 февраля 1936 г.) 5 тыс. тракторов транспортного типа. Из указанных выше артсистем уже полностью переведена на механическую тягу 76‑мм зенитная пушка.

Считаем необходимым в первую очередь перевести в 1937 г. на мехтягу: дивизионную пушку Ф‑22, которая приспособлена для передвижения на повышенных скоростях; 107‑мм 1910/1930 г. корпусную пушку и 152‑мм корпусную гаубицу 1909/1930 г. в количествах по определению НКО. Для перевода на мехтягу необходимо у 107‑мм пушки и 152‑мм гаубицы заменить деревянные колеса на металлические с губчатой резиной. Вопрос о переводе на мехтягу 76‑мм дивизионной пушки 1902/1930 г. и 122‑мм гаубицы 1909/1930 г. должен быть решен после всесторонних войсковых испытаний, для чего необходимо в первом полугодии 1937 г. перевести на мехтягу трактором СТЗ‑З примерно 200 систем» [21]. Обратите внимание, что переводу на механическую тягу подлежат не только 122-мм гаубицы, но и «вполне доступные конной тяге» 76-мм дивизионные пушки.

Далее. Буквально через три месяца – 5 марта 1937 г. Нарком обороны СССР К.Е. Ворошилов в докладной записке на имя председателя СНК СССР В.М. Молотова отмечает следующее: «Моторизация артиллерии РККА становится насущной необходимостью. Поступающие на вооружение тяжелые калибры корпусной артиллерии и артиллерии РГК могут перевозиться только на механической тяге. Противотанковую артиллерию необходимо также перевести на мехтягу по условиям ее боевого применения. Наличие в данный момент ряда образцов механической тяги дает возможность поставить вопрос о моторизации артиллерии РККА в полном объеме» [22].

В рассматриваемой в этом документе системе моторизации артиллерии трактора «СТЗ-3 транспортный» (вероятно, будущий СТЗ-5) и «СТЗ-3 гусеничный сельскохозяйственный» находят также широчайшее применение. Что характерно – не только как тягачи 152-мм гаубиц в стрелковых дивизиях и гаубичных артполках РГК, а также как тягачи 76-мм пушек Ф-22 в стрелковых дивизиях, но еще и для подвоза боеприпасов … переводимой на мехтягу артиллерии стрелковых полков!

Понятное дело, что это только система механизации, а не ее реализация (последняя предполагалась «в течение ближайших лет»). Но на фоне стремления к «поголовному» переводу не механическую тягу полковой артиллерии (всего НКО запрашивал 24,5 тыс. тягачей «Комсомолец»), решение реализовать диктуемые тактическими соображениями баллистические свойства в дивизионной гаубице ценой перевода ее на тракторную тягу не представляется чем-то неоправданным.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что на практике было трудно реализовать в заданных весовых ограничениях не саму мощность огня 122-мм гаубиц, а совместить их мощность боеприпаса с новыми требованиями по дальности стрельбы, которые диктовались характеристиками дивизионной артиллерии вероятных противников. При существовавших в 1930-х годах технологиях (вероятно, имеет смысл добавить и взгляды ГАУ на применение дульного тормоза в системах дивизионного звена – подобные системы разрабатывались, но принимались на вооружение и запускались в массовое производство практически исключительно орудия без него) уложиться в 1800 кг боевой массы не представлялось возможным. В скобках отметим, что возможность создания 107-мм гаубицы с возможностью использования «тяжелых» пушечных снарядов и дальностью стрельбы в 12 км при соблюдении указанного весового ограничения также находится под сомнением. Однако развитие другой отрасли машиностроения – тракторостроения позволило снять жесткие ограничения на массу дивизионной гаубицы. Запуск в крупносерийное производство нового поколения сельскохозяйственных машин и их специализированных артиллерийских модификаций позволил перейти в артиллерии к новому поколению орудий, отвечающих современным требованиям войны.
Возможный выход
Разумеется, очевидным выходом из сложившегося противоречия между баллистическими характеристиками, диктуемыми тактическими соображениями, и весовыми ограничениями, обусловленными возможностями конной тяги, является использование в конструкции гаубицы дульного тормоза.

Данное решение было прекрасно известно советским конструкторам артиллерийских систем в рассматриваемый момент времени – любители артиллерии без труда могут найти среди разработок 1930-х годов более десятка орудий, оснащенных дульным тормозом. И следовательно сторонники 107-мм калибра на приведенные выше аргументы могут смело возразить, мол, 107-мм гаубицу с дальностью стрельбы пушечными снарядами на 12 км вполне можно было уложить в требуемые Артуправлением ограничения 1800 кг.

Но, во-первых, следует помнить и о том, что дульный тормоз был одинаково применим и к 122-мм гаубице, а следовательно нет никакой необходимости понижать мощность боеприпаса, переходя на уменьшенный калибр.

А во-вторых, объективной реальностью 1930-х, да и 1940-х годов являлось категорическое несогласие военного заказчика использовать дульный тормоз на артиллерийских системах дивизионного, полкового и батальонного уровней. Допускалось только на корпусном уровне и выше. И все, созданные в предвоенные годы системы дивизионного или полкового уровня, оснащенные дульным тормозом, по тем или иным причинам на вооружение не принимались, либо их производство было ограничено уж откровенно малыми сериями.

Пожалуй, единственным, хотя и широко распространенным исключением стала 76-мм дивизионная пушка ЗИС-3 обр. 1942 г. В связи с этим историю ее принятия на вооружение представляется рассмотреть подробнее.

Известно, что начало Великой Отечественной войны для Красной Армии имело, мягко говоря, не самый благоприятный характер, в результате чего уже летом 1941 года началось формирование большого числа дивизий, не предусмотренных довоенными планами. На первых порах для их оснащения использовались имевшиеся в избытке «сверхштатные» 76-мм пушки обр. 1902/30 г., накопленные во второй половине 1930-х годов за счет перевооружения войск на более современные образцы – 76-мм дивизионные пушки Ф-22 и УСВ. Однако, запасы старых «трёхдюймовок» были небезграничны, а обстановка на фронте требовала всё новых и новых формирований, которые надо было чем-то вооружать. И в один не очень прекрасный момент стало ясно, что развернутое в 3-м квартале 1941 г. на заводах № 92 в Горьком и № 221 в Сталинграде производство пушек УСВ не обеспечивает потребности фронта. В частности, 22 ноября 1941 г. было принято решение о дополнительном формировании еще 70-ти стрелковых дивизий и 50-ти стрелковых бригад, которые суммарно требовали 1520 76-мм пушек УСВ по штату. В то время, как план на ноябрь составлял всего 610 пушек УСВ (из них 2/3 должен был изготовить сталинградский завод «Баррикады»). То есть вооружение этих новых соединений требовало на 2,5 месяца полностью прекратить восполнение потерь в частях действующей армии и формирование хорошо зарекомендовавших себя отдельных противотанковых артиллерийских полков.

Именно в этих условиях, по мнению авторов, Государственный Комитет Обороны уже на следующий день после принятия решения о формировании новых дивизий и бригад – 23 ноября 1941 г. – издал Постановление ГКО № 955 «О плане производства 45 мм противотанковых пушек и 76 мм дивизионных пушек (УСВ) на декабрь 1941 года, январь и февраль 1942 года». Именно в нем, вопреки принятому еще 10 ноября Постановлению ГКО № 886 об увеличении производства 57-мм противотанковых пушек ЗИС-2, предписывалось «временно снять» с завода № 92 задание по производству 57-мм противотанковой пушки ЗИС-2, а Наркомату вооружения разрешалось «использовать имеющиеся на заводе № 92 заделы по пушке ЗИС-2 путем наложения на лафет ЗИС-2 ствола УСВ в количестве не более 1000 штук» [23]. В результате завод № 92, имевший план на ноябрь 210 76-мм пушек УСВ и 150 57-мм пушек ЗИС-2, получил план на декабрь в 550 пушек УСВ.

Рисунок 29 – 76-мм пушка ЗИС-3 ранних выпусков – обратите внимание на коробчатые станины лафета

И хотя к возобновлению выпуска 57-мм пушек ЗИС-2 приступать не собирались, само решение по наложению ствола УСВ на лафет ЗИС-2 даже в столь трудных условиях считали лишь временным решением. Так, уже 5 января 1942 г. вышло Постановление ГКО № 1108, которое предписывало: «Заводу № 92 прекратить с 15 января 1942 г. производство пушек ЗИС-3, ограничившись производством только пушки УСВ. Наркому вооружения т. Устинову и директору завода т. Еляну представить план выпуска пушек УСВ на заводе № 92 на первый квартал 1942 г.» [23]. Вслед за ним 12 января 1942 г. вышло Постановление ГКО № 1144, определявшее план производства артиллерийских орудий заводом № 92 в 1-м квартале 1942 года. В январе должно было быть выпущено 425 76-мм дивизионных пушек (из них 200 ЗИС-3 и 225 УСВ), в феврале – также 425 76-мм дивизионных пушек, но уже только УСВ [23].

Как видно, даже после того, как завод № 92 освоил серийное производство пушек ЗИС-3, санкционированное на самом верху (в мемуарах В.Грабина картина описывается иначе: якобы завод сам по себе начал изготовление ЗИС-3, а военпреды не хотели их принимать, не имея разрешения от вышестоящего начальства), ГАУ стремилось вернуться к пушкам УСВ.

И потребовались действительно достойные высочайшего уважения шаги представителей завода № 92 и, прежде всего, самого Грабина, чтобы переубедить заказчика в выборе типа дивизионной пушки. В итоге, через месяц – 12 февраля 1942 г. вышло Постановление ГКО № 1274 о принятии на вооружение 76-мм пушки ЗИС-3.

Помимо меньшего веса (согласно данным испытаний, предстваленных в ГКО, в боевом положении – 1116 кг против 1536 кг у пушки УСВ) пушка ЗИС-3 обладала еще целым рядом преимуществ перед находящейся в производстве УСВ. В частности, отмечалось, что удобство стрельбы по танкам, обусловленное расположением механизмов наведения на одной стороне орудия, простота маскировки, связанная с меньшей высотой орудия и другие. Особо оговаривались значительные преимущества пушки ЗИС-3 перед пушкой УСВ в производственно-экономическом отношении. Так, расход черного металла на изготовление одной пушки ЗИС-3 составлял 3300 кг против 4700 кг у пушки УСВ, расход цветных металлов – всего 30 кг против 140 кг, расход станкочасов – 650 против 1070 [23]. Отмечалось, что «пушка ЗИС-3 состоит из меньшего количества деталей и более простых в изготовлении».

Результат постановки в производство более технологичной ЗИС-3 не заставил себя долго ждать. Если на февраль 1942 г. заводу №92 был определен план в 425 пушек УСВ, то, например, на май 1942 г. – 830 пушек ЗИС-3, т.е. почти вдвое больше (при этом заказ на 76-мм танковые пушки Ф-34 и ЗИС-5 по сравнению с февралем возрос на 40%: с 900 до 1280).

Очевидно, что в условиях начала 1942 года, когда в стрелковых дивизиях действующей армии число 45-мм противотанковых пушек находилось в пределах 6 – 12 орудий на дивизию, руководство ГАУ просто не имело другого выбора и было вынуждено поступиться своими принципами, допустив принять на вооружение дивизионную пушку с дульным тормозом. Многие сотни дополнительных 76-мм пушек, получаемых фронтом ежемесячно, того стоили.

Но также очевидно и другое – производственное «чудо» пушки ЗИС-3 имело своими корнями многолетнюю работы всего коллектива завода № 92 по повышению технологичности выпускаемой продукции. Сама по себе установка дульного тормоза на 107-мм или 122-мм гаубицу аналогичного повышения производительности никак не гарантировала. Следовательно и ответ ГАУ (даже во время войны) на предложение перейти к оснащенной дульным тормозом, но более легкой гаубице, мог быть принципиально иным по сравнению с ЗИС-3.

Оспаривать «с дивана» справедливость требования военных не использовать дульные тормоза на орудиях до дивизионного уровня включительно, конечно, можно. Но авторы данной статьи не возьмут на себя смелость опровергать мнение людей, имеющих реальный опыт применения артиллерии в бою, в том числе и под ответным огнем противника. Предоставим эту честь тем «диванным стратегам», которые видели артиллерийский обстрел только в кино, а то и вовсе никогда не служили в армии.
Могущество снаряда
Строго говоря, приведя мнение Артуправления о мощности 122-мм гаубичного снаряда («наше преимущество в калибре должно быть обязательно сохранено; 122‑мм калибр обладает наивыгоднейшим осколочным действием и является наименьшим калибром удовлетворительного фугасного действия»), к этому вопросу не стоило возвращаться.

Однако мнение отдельных авторов относительно значимости данного фактора заставляет рассмотреть этот вопрос еще раз. Наиболее одиозным, на наш взгляд, высказыванием о неважности мощности боеприпаса дивизионной гаубицы является следующее: «Но, когда политику в артиллерии определяют люди, ничего в артиллерии не понимающие (а именно таковыми были Тухачевский и Ефимов), жди беды … тот самый «аргумент», крывший все разумные контрдоводы специалистов, в головы оппонентов своим мощным «административным ресурсом» вбивал лично маршал Егоров, бывший тогда Начальником Генштаба РККА и который … минуточку, за всю свою карьеру, к артиллерии не относился никаким боком.

… победил один единственный и далеко не самый умный аргумент (на который не повелись нигде в мире!) – большая мощность снаряда!».

Оставим за скобками вопрос о том, какое отношение автор подобного высказывания имеет к созданию и/или боевому применению артиллерийских орудий, остановимся на второй его части – обращению к мировому опыту.

Для рассмотрения указанного вопроса авторы данной статьи обратились к широко доступному источнику – 12-томнику «Истории второй мировой войны 1939 – 1945 годов», в томе 6 на страницах 361 и 362 которого приведена таблица 31. Полагая, что мощность снаряда находится в прямой зависимости от его массы, авторы сравнили по этому параметру артиллерийские системы стран-участниц Второй мировой войны более или менее близких калибров.

Сначала рассмотрим аналоги советских трехдюймовых орудий. В США 76,2-мм пушка М5 стреляла снарядами массой 7,0 кг. В Великобритании на вооружении состояла 87,6-мм пушка-гаубица с массой снаряда 11,3 кг (!!!). Для Германии указывается 75-мм пушка «обр. 1942 г.» с массой снаряда 6,8 кг; для Японии – 75-мм пушка обр. 95 с массой снаряда 6,4 кг. А что в СССР? Для Советского Союза в таблице 31 указывается 76,2-мм пушка ЗИС-3 с массой снаряда 6,21 кг. Даже если сравним советскую 85-мм пушку с британской 87,6-мм пушкой-гаубицей, то всё равно получим серьезное превосходство иностранного образца по массе снаряда: наши 9,2 кг – это явно меньше английских 11,3 кг.

Идем дальше – ругаемый авторами «конно-артиллерийских» альтернатив русско-советский калибр 122 мм. Масса гаубичного снаряда – 21,76 кг, пушечного – 25 кг. А в это время за рубежом 25-килограммовыми снарядами (25,1 кг у англичан и 24,9 кг у американцев) стреляют … 114,3-мм пушки! На этом фоне советские 107-мм пушки с их 17-килограммовыми снарядами, как говорится, нервно курят в сторонке.

Также, говоря об иностранном опыте, в организационном отношении нельзя не вспомнить и изменение в структуре артиллерийского вооружения пехотной дивизии уже упомянутой Армии США, где еще ссылаясь на опыт Первой мировой войны было решено 75-мм пушки заменить на 105-мм гаубицы [9].

Как нетрудно заметить, все страны мира стремились иметь возможно более тяжелые, а следовательно – и более мощные снаряды. А очередное попадание впросак критиков 122-мм гаубиц заставляет лишний раз задуматься о соответствии действительности их концепции в целом.

Обращение к таблице 31 указанного источника интересно еще и тем, что оно позволяет оценить весовые параметры реальных и альтернативных орудий советской артиллерии на фоне иностранных аналогов. Разумеется, 12-томник «Истории второй мировой войны» – не самый точный справочник в части артиллерийских систем, но он хорош своей доступностью и формальным измерением разных систем в единых «попугаях». В таблице 10 приведены данные 105-мм иностранных гаубиц, а в таблице 11 – данные иностранных гаубиц калибром 150 – 155 мм (для советской 152-мм гаубицы М-10 использованы данные из таблицы 32 3-го тома, т.к. в 6-м томе рассматривается гаубица Д-1 обр. 1943 года с боевой массой 3650 кг).

Примечание: * — характеристики орудий приведены по данным «Истории второй мировой войны 1939 – 1945 годов» и могут не соответствовать данным из других источников. Например, А. Сорокин приводит следующие данные по массе в боевом/походном положении орудий: германская 105-мм гаубица le.FH.18 – 1985/3490 кг, германская 105-мм гаубица le.FH. 18М – 2040/3540 кг, германская 105-мм гаубица le.FH. 18/40 – 1900/? кг, американская 105-мм гаубица М2А1 – 2260/? кг, японская 105-мм гаубица «Тип 91» — 1500/1979 кг [1].

Как видно из таблицы 10, ни американская, ни японская 105-мм гаубица не укладывались в весовые ограничения Артуправления Красной Армии, равные 1800 кг. При этом они не только стреляли существенно более легкими снарядами, нежели предполагаемые для советской 107-мм гаубицы снаряды от 107-мм пушки обр. 1910/30 года, но также и не дотягивали от 6,7% до 12,5% от заданного Артуправлением КА значения дальности стрельбы. Таким образом, можно сделать вывод о том, что даже при соответствии советских технологий американским советская 107-мм гаубица при условии выполнения требований о дальности стрельбы и использования освоенных в производстве пушечных снарядов имела бы боевую массу явно превышающую 2000 кг. Хотя для обеспечения конной тяги Артуправление настаивало на значении 1800 кг. Единственной гаубицей, которая одновременно удовлетворяло всем требованиям советского АУ (если, конечно, «забыть» про мощность снаряда), являлась немецкая система. Однако цена, которую при это пришлось за нее заплатить, равно как и походный вес системы, превышающий таковой у советской 122-мм гаубицы, были рассмотрены выше.

Из таблицы 11 видно, что советская 152-мм М-10, вопреки заявлениям авторов «конно-артиллерийских» альтернатив о ее якобы чрезмерном весе, была одной из самых легких среди своих зарубежных аналогов. Превосходство в дальности стрельбы и массе снаряда немецких и американских гаубиц, как следует из приведенных данных, обеспечивалось существенно более высоким весом системы. Так, американская гаубица имела дальность стрельбы на 18,5% выше, чем у советской, но при этом ее масса была на 30,8% больше. Близкая по массе системы и дальности стрельбы японская гаубица существенно уступала по мощности боеприпасов – она вела огонь снарядами на 22,3% более легкими, чем советские. Однако о проблемах японских подносчиков и заряжающих управляться 6-дюймовыми снарядами с «европейским» весом известно еще со времен русско-японской войны 1904 – 1905 годов.

Если мы оторвемся от послезнания и рассмотрим иностранные орудия с точки зрения информации, доступной руководству Артуправления РККА в 1930-х годах, то увидим ту же саму картину. В таблицах 12 – 15 приведены данные об иностранных системах из доклада начальника вооружений и технического снабжения РККА И.А. Халепского и начальника Артиллерийского управления РККА Н.А. Ефимова Наркому обороны СССР от 5 декабря 1936 года [15].

Как видно из представленных таблиц, требования советского Артуправления к создаваемым в 1930-е годы системам в части касающейся мощности (массы) снаряда и дальности стрельбы не являлись чем-то необоснованным, а диктовались сведениями о возможностях артиллерии вероятных противников.

Рассмотрение характеристик иностранных орудий периода Второй мировой войны показывает, что провозглашаемое критиками 122-мм калибра нахождение во главе советской военной иерархии людей, «ничего в артиллерии не понимающих» не соответствует действительности – запущенные в серийное производство перед войной советские артиллерийские системы в целом отвечали основным тенденциям того времени и представляли собой пример далеко не самого плохого компромисса тактико-технических требований. Мощность снаряда рассматривалось как один из ключевых параметров артиллерийского орудия во всех странах мира, и СССР не был исключением. Полученные советскими конструкторами массы орудий при реализации заданных дальности стрельбы и мощности снаряда в целом находились на общемировом уровне, а значит были обусловлены объективным уровнем технологий того времени. Принципиальное снижение массы орудий было возможно только за счет снижения требований по дальности стрельбы и мощности снаряда, что неизбежно превращало советские орудия в слабейших представителей своего времени.
Спасительные килограммы?
Еще одним широко распространенным мнением применительно к рассматриваемой теме «конно-артиллерийских» альтернатив является то, что якобы чрезмерный вес гаубиц обр. 1938 г. (как 122-мм М-30, так и 152-мм М-10) привел к колоссальным потерям материальной части артиллерии средних и крупных калибров в начальный период войны. Не цитируя конкретных авторов, общую логику данного тезиса можно изложить следующим образом: новые системы имели неподъемный вес для конной тяги, тракторов не хватало, поэтому при отступлениях всё побросали, а вот сделали бы ставку на конную тягу (152-мм гаубицы сделали ли бы разборными в походном положении на две повозки, а вместо «тяжелой» 122-мм гаубицы приняли бы на вооружение «легкую» 107-мм гаубицу), то лошадки бы всё спасли… При этом в качестве доказательства тезиса о «бесцельно потерянных полимерах» авторы «конно-артиллерийских» альтернатив нередко приводят штаты стрелковых дивизий конца войны, согласно которым число 122-мм гаубиц так и не достигло довоенного уровня, а 152-мм гаубицы так и вовсе не вернулись в артполк стрелковой дивизии.

Однако, если оторваться от общих слов про катастрофические потери «тяжелых» гаубиц и всеспасительных лошадок, то можно обнаружить следующее. Динамику изменения численности советской артиллерии в годы войны по типам можно найти в главе 5 книги «Россия и СССР в войнах ХХ века. Потери вооруженных сил» [24].

Как видно из представленных данных, численность 122-мм гаубиц в Красной Армии достигло довоенного уровня уже в середине 1943 года, а к началу 1945 года превосходило довоенные показатели в 1,5 раза. Число 152-мм гаубиц хотя и не достигло довоенного уровня, но общее число 152-мм орудий к 1945 году в целом было восстановлено – оно составляло 86,4% от показателей начала войны. При этом число «непомерно тяжелых» 7-тонных 152-мм гаубиц-пушек МЛ-20 и 122-мм пушек А-19 к концу войны превышало довоенный показатель на 43,9%.

Снижение числа 122-мм гаубиц в стрелковых дивизиях и исключение из их состава 152-мм гаубиц в годы войны было связано, как с ростом общего числа соединений в Красной Армии и стремлением обеспечить дивизиям большую мобильность, так и накоплением опыта использования артиллерийских частей: вместо равномерного «размазывания» средств усиления по всему фронту независимо от интенсивности и важности боёв на том или ином участке в РККА перешли к концентрации орудий средних и крупных калибров в специализированных частях усиления, что позволяло эффективно осуществлять маневр силами и средствами в зависимости на наиболее важные участки фронта.

Так, по состоянию на 1 января 1945 года в Красной Армии имелось 519 стрелковых дивизий (в составе Действующей армии – 443, в резерве Ставки ВГК – 21, в составе военных округов и недействующих фронтов – 55), что примерно в 2,5 раза превышало соответствующий показатель начала войны [25]. При этом следует отметить, что, во-первых, к началу Великой Отечественной войны далеко не все стрелковые дивизии были на 100% укомплектованы 122-мм гаубицами. Во-вторых, к концу войны советские стрелковые дивизии зачастую имели фактическую численность личного состава до двух раз меньше штатной – всего около 5 – 6 тысяч человек (а иногда и еще меньшей) при более-менее штатном комплекте артиллерии. Таким образом, имевшееся к концу войны число дивизионных орудий приходилось на число пехотинцев, соответствующее примерно одному стрелковому полку предвоенного штата. То есть в пересчете на одного пехотинца число 122-мм гаубиц принципиально не изменилось.

Однако, вернемся из победного 1945-го в тяжелейший 1941-й год. Рассмотрим потери артиллерийского и стрелкового вооружения подробнее (таблица 17).

Главное, что мы видим из таблицы, что число вполне доступных для конной тяги легких артиллерийских орудий – 45-мм противотанковых пушек, 76-мм полковых и дивизионных пушек, а также 107-мм и 120-мм минометов, потерянных в 1941 году в 2 раза превышало число потерянных «тракторных» орудий – пушек и гаубиц калибром от 107 до 152 мм, а также 76-мм и 85-мм зениток (28,3 тысяч против 14,8 тысяч). В общем, скажем прямо: на фоне не вывезенных 28 тысяч 45-мм и 76-мм пушек и полковых минометов рассказы о том, что лошадки спасли бы несколько потерянных в реальности гаубиц смотрятся не убедительно.

Рисунок 30 – Дороги отступления одинаково трагичных для всех видов тяги

Рисунки 31 – 34 – Они не вышли из окружения под Уманью

Рисунок 35 – Страшные дороги 1941-го не делали скидок на «старые» и «новые» типы орудий

Во-вторых, число потерянных винтовок, пулеметов, ротных и батальонных минометов явно свидетельствует о том, что проблема потерь вооружений Красной Армией в 1941 году прямой связи с массой единицы вооружения не имеет. О причинах потерь материальной части в условиях отступления есть статья А. Исаева «Примитивная сложность катастрофы», несомненным плюсом которой является то, что потери рассматриваются не только на примере якобы «неправильной» Красной Армии, но и на примере якобы «правильного» Вермахта.

Рисунки 36 – 38 – Картины отступлений лета 1942 года мало отличались от лета 1941 года, хотя ни на недостаток средств тяги, ни на «чрезмерно большой, недоступный конной тяге вес» представленных на фото пулеметов «Максим», 45-мм противотанковых, 76-мм полковых, 76-мм дивизионных пушек ЗИС-3 и УСВ жаловаться не приходилось

Рисунки 39 – 41 – Легкий вес 76-мм пушек, вполне доступный конной тяге, не помог этим орудиям пережить страшное лето 1941 года в составе РККА

Рисунок 42 – Дороги отступления не делают отличий ни для кого:
на фото – «правильно организованный» Вермахт после ударов ВВС РККА

Что еще можно заметить в приведенной таблице? Например, то, что в условиях отступлений и окружений Красная Армия теряла не только «непомерно тяжелые» 152-мм и 122-мм гаубицы обр. 1938 г., но и «вполне доступные для конной тяги» системы «дробь 30 года». Действительно, согласно данным «Статистического сборника №1», к началу войны в РККА имелось 1667 122-мм гаубиц М-30. Еще 1,9 тыс. таких гаубиц поступило в армию до конца 1941 года после начала войны. Итого общий ресурс гаубиц М-30 в 1941 году составлял не более 3,6 тыс. единиц, а потеряно было 6,0 тысяч 122-мм гаубиц. То есть даже при условии, что ВСЕ выпущенные с начала производства до конца 1941 года 122-мм гаубицы обр. 1938 г. были потеряны к 1 января 1942 года (что, разумеется, было не так), то на «вполне доступные для конной тяги» 122-мм гаубиц старых образцов придется всё равно 40% потерь всех 122-мм гаубиц. Очевидно, что фактическая доля 122-мм гаубиц обр. 1910/30 г. и 1909/37 г. была гораздо выше.

Аналогично по 152-мм гаубицам получим: к началу войны имелось 1128 орудий М-10, после начала войны было произведено еще около 300 данных систем. Итого всего в РККА имелось около 1,4 тыс. 152-мм гаубиц обр. 1938 г., а всего в 1941 году было потеряно 2,6 тыс. 152-мм гаубиц. С учетом того, что часть 152-мм гаубиц М-10 дожила до победного 1945 года (см. цикл статей А. Сорокина об этой системе вообще и об истории 48-й тяжелой Краснознаменной гаубичной артиллерийской бригаде), получим, что как минимум 50% потерь 152-мм гаубиц в 1941 году пришлось на системы старых образцов, «вполне доступных для конной тяги».

Следует отметить, что полученные выше из данных Кривошеева оценки доли потерь гаубиц новых образов в общем числе потерь орудий аналогичного калибра (60% для 122-мм гаубиц и 50% для 152-мм гаубиц) – это лишь верхняя граница возможного значения, полученная допущением, что все имевшиеся гаубицы обр. 1938 г. были потеряны до конца 1941 года. Разумеется, истинная доля потерь новых систем была гораздо меньше. Так, например, А. Сорокин в статье «122-мм гаубица М-30 в исторической ретроспективе» потери 122-мм гаубиц обр. 1938 г. в 1941 году оценивает в 1,3 тыс. единиц [1]. Соответственно доля потерь новых «чрезмерно тяжелых» 122-мм гаубиц в 1941 году получается всего 21,7%, а оставшиеся 78,3% потерь 122-мм гаубиц приходится на старые, «вполне доступные конной тяге» образцы. Эти цифры прекрасно иллюстрируют, что тезис о том, что большие потери гаубичной артиллерии были связаны с якобы тяжелым весом гаубиц новых образцов, что в свою очередь лишало возможности эвакуировать гаубицы конной тягой, не соответствует действительности. Большинство потерь в 1941 году пришлось на гаубицы старых образцов, вполне доступных конной тяге. Строго говоря, доля потерь орудий старых и новых образцов зависела лишь от степени распространенности того или иного типа в войсках Действующей армии.

Таким образом, можно утверждать, что масса в походном положении и следовательно ориентация артиллерийских систем, разработанных в довоенный период, на тот или иной тип тяги принципиального влияния на уровень потерь влияния не оказывали. В «котлах» и во время отступлений терялись как «тяжелые, тракторные», так и «легкие, конные» артиллерийские орудия. На размеры потерь материальной части советской артиллерии влияли в первую очередь сам факт начала войны в условиях непроведенной мобилизации (что влекло к нехватке как тракторов, так и лошадей), а также общее неблагоприятное развитие событий на фронте в начальный период войны. Ориентация орудий на конную тягу исправить ситуацию не могла – не хватало как самих лошадей даже для имевшихся в армии 45-мм и 76-мм пушек, да и замыкание кольцо окружения войсками противника от типа тяги наших орудий никак не зависело.
Выводы по второй части
1) Масса 122-мм гаубицы М-30 в боевом и походном положении не являлась единственно возможным результатом для дивизионной гаубицы данного калибра. В зависимости от совокупности других требований, предъявляемых Артиллерийским управлением к орудию (масса снаряда, дальность стрельбы, диапазон углов наведения в вертикальной и горизонтальной плоскостях, скорость буксировки, защита расчета от пуль и осколков и т.д.) масса дивизионной гаубицы могла быть уменьшена при формальном сохранении 122-мм калибра.

2) Сам факт ведения в СССР работ по созданию легких дивизионных 107-мм гаубиц, по мнению авторов, не является достаточно доказанным. Однозначные сведения имеются лишь по горным орудиям данного калибра.

3) Ввиду отсутствия достоверных данных по советским 107-мм дивизионным гаубицам разработки 1930-х годов корректное сравнение между собой масс гаубиц калибром 122 и 107 мм не представляется возможным.

4) Общие соображения показывают, что существенный выигрыш в массе 107-мм гаубицы мог быть получен только при радикальном снижении требований по массе снаряда и дальности стрельбы, что фактически лишало полученное в таком случае орудие решать задачи в интересах стрелковой дивизии. Выполнение тактических требований того времени привело бы к существенному увеличению массы относительно 76-мм пушки Ф-22, применительно к лафету которой позиционируется создание легкой 107-мм гаубицы. Более того, при сохранении требований об использовании снарядов, созданных для 107-мм пушки обр. 1910/30 г., масса 107-мм гаубицы могла приблизиться к соответствующему показателю 122-мм гаубицы.

5) Германские 105-мм гаубицы, используемые сторонниками версии о необходимости принятия на вооружение РККА легких 107-мм гаубиц, по массе в боевом положении были достаточно близки к советским 122-мм гаубицам разработки второй половины 1930-х годов, а по массе в походном положении – даже превосходили их.

6) 105-мм гаубицы других государств (в частности, США) даже в боевом положении по массе были близки к советской 122-мм гаубице М-30, что еще более наглядно иллюстрирует то, что далеко не всегда уменьшение калибра даст требуемое снижение массы.

7) Большая походная масса германских 105-мм гаубиц по сравнению с советскими 122-мм гаубицами ставит под сомнение всю концепцию перехода от 122-мм калибра к 107-мм, главной идеей которой являлось снижение массы орудия до значений, доступных конной тяге.

8) Советские 122-мм гаубицы М-30, имея походную массу около 3 тонн, вполне допускали использование конной тяги.

9) Высокая кучность стрельбы, которой характеризовались германские гаубицы в сравнении с советскими, была обусловлена большими затратами на производство и более высокой общей культурой производства в стране, но не имела никакого отношения к калибру орудия.

10) Серийное производство 107-мм гаубицы, удовлетворяющей требованиям времени, могло быть развернуто только в самом конце 1930-х годов, и за оставшееся до начала войны время Красная Армия не успела бы завершить перевооружение на новый тип гаубиц. В результате к началу войны в войсках бы имелась страшная смесь 122-мм и 107-мм гаубиц, требующих разных типов боеприпасов. В реальности, имевшиеся на вооружении РККА 122-мм гаубицы «старых» и «новых» типов имели высокую степень унификации по используемым боеприпасам.

11) Накопление достаточных запасов выстрелов к новым 107-мм гаубицам также находится под вопросом. Необходимость продолжения снабжения имевшихся в большом числе 122-мм гаубиц «старых» типов привела бы к распылению производственных мощностей и дополнительному снижению выпуска боеприпасов к новым 107-мм гаубицам.

12) Отступление Артиллерийского управления от ранее выдвигаемых требований по ограничению массы дивизионной гаубицы в боевом положении 1800 кг стало возможным благодаря запуску в крупномасштабное производство тракторов нового поколения.

13) Использование дульного тормоза позволяло существенно снизить массу как 107-мм, так и 122-мм гаубиц. Однако, применение дульного тормоза в дивизионной артиллерии по теоретическим воззрениям того времени считалось не приветствовалось.

14) Мощность артиллерийского боеприпаса во всех странах рассматривалась как один из ключевых показателей. В иностранных армиях артиллерийские орудия при равных с советскими орудиями калибрах зачастую имели большую массу снаряда, либо же имели схожую массу снаряда при меньшем калибре.

15) Высокие потери материальной части артиллерии в начальный период Великой Отечественной войны были обусловлены отсутствием заранее проведенной мобилизации транспортных средств и общим неудачным для СССР ходом боевых действий. В условиях постоянных отступлений и окружений конная тяга не имела никаких преимуществ перед механической.

16) Число потерянных в 1941 году артиллерийских орудий, доступных возке конной тягой, существенно превосходило число потерянных орудий, буксировка которых была возможна только механической тягой.

17) Потери непосредственно «тяжелых» 122-мм гаубиц М-30 в 1941 году примерно вчетверо были ниже «вполне доступных конной тяге» 122-мм «старых образцов». При этом столь низкий процент потерь 122-мм гаубиц, приходившихся на новые «тяжелые» системы никак нельзя объяснить недостаточным распространением этого типа орудий в Действующей армии – доля самих гаубиц М-30 среди систем своего калибра была выше доли потерь.

Окончание следует

P.S. Убедительная просьба к администрации! Если кто-либо из участников дискуссии в своих комментариях выходит за рамки дозволенного – наказывайте, пожалуйста, конкретного нарушителя, но не лишайте всех остальных участников, держащих себя в руках, возможности выразить или отстоять свою точку зрения
Список источников
1) А. Сорокин. 122-мм гаубица М-30 в исторической ретроспективе. Техника и вооружение, № 10 2013 г.

2) https://ru.wikipedia.org/wiki/122-мм_гаубица_образца_1938_года_(М-30)

3) https://vk.com/feed?q=%23permartillery&section=search&w=wall-77648985_1031

4) А.Б. Широкорад. Гений советской артиллерии. Триумф и трагедия В. Грабина. – М.: ООО «Издательство АС», 2003.

5) https://vk.com/al_feed.php?q=%23permartillery&section=search&w=wall-77648985_1070

6) https://pix009.livejournal.com/5756.html

7) http://fai.org.ru/forum/topic/2752-artilleriyskoe-vooruzhenie-ria-v-mtsm-4/?page=26

8) Харук А.И. Артиллерия Вермахта. – М.: Эксмо, 2010.

9) https://warspot.ru/9583-amerikanskiy-standart

10) Штат № 06/516 конно-артиллерийского полка кавалерийской дивизии. http://voenspez.ru/index.php?PHPSESSID=8cf519ff0c3c72a0a89cbb670e7112c6&topic=49504.0

11) https://ru.wikipedia.org/wiki/76-мм_горная_пушка_образца_1909_года

12) www.soldat.ru со ссылкой на «Артиллерийское снабжение в Великой Отечественной войне 1941-45 гг.», Москва-Тула, издательство ГАУ, 1977 г.
13) Справка Артиллерийского управления РККА о выполнении плана заказов промышленностью за 1934 г. http://istmat.info/node/48488
14) https://litl-bro.livejournal.com/1700.html
15) Доклад начальника вооружений и технического снабжения РККА И. А. Халепского и начальника Артиллерийского управления РККА Н. А. Ефимова наркому обороны СССР К. Е. Ворошилову о реализации системы артиллерийского вооружения от 5 декабря 1936 г.  http://istmat.info/node/48617
16) https://afirsov.livejournal.com/272139.html

17) http://www.rkka.ru/ihandbook.htm

18) https://ru.wikipedia.org/wiki/122-мм_гаубица_образца_1910/30_годов

19) Доклад наркома обороны СССР С. К. Тимошенко и начальника Генерального штаба Красной армии Г. К. Жукова секретарю ЦК ВКП(б) и председателю СНК СССР И. В. Сталину о выполнении промышленностью плана заказов Наркомата обороны СССР за январь-апрель 1941 г. от 27 мая 1941 г. http://istmat.info/node/58652

20) Материалы www.istmat.info со ссылкой на РГАЭ ф. 1562, оп. 33, д. 142
21) Докладная записка члена Комиссии советского контроля при СНК СССР Г. Д. Хаханьяна секретарю ЦК ВКП(б) И. В. Сталину о моторизации артиллерии от 10 декабря 1936 г. http://istmat.info/node/48624
22) Докладная записка наркома обороны СССР К. Е. Ворошилова председателю СНК СССР В. М. Молотову о системе моторизации артиллерии РККА от 5 марта 1937 г. http://istmat.info/node/48635
23) Документы советской эпохи. Постановления Государственного Комитета Обороны. http://sovdoc.rusarchives.ru

24) Россия и СССР в войнах ХХ века. Потери вооруженных сил. Статистическое исследование. Под общей редакцией Г.Ф. Кривошеева. – М.: Олма-Пресс, 2001.

25) Боевой состав Красной Армии с сайта bdsa  http://www.bdsa.ru/состав-войск-(помесячный)