“Согласно финским данным…” Обзор действий финской истребительной авиации в 1941-1944 гг.

На сайте http://www.aviarmor.net мною была найдена данная интересная и полемическая статья, которая, думаю, заинтересует коллег.

Содержание:

Предисловие

Тема боевых действий финской авиации в Континентальной войне против СССР (июнь 1941 – сентябрь 1944 года) в нашей печати почти не освещается. В мемуарах советских летчиков встречи с финскими самолётами редки, а их описание мало информативно. Чаще всего указывается, что финны были жестокими противниками, но войну они всё равно проиграли. До последнего времени так было принято считать и никаких особых подвижек не наблюдалось. Зато на Западе успехи финских истребителей оцениваются едва ли не лучше Luftwaffe. Достаточно сказать, что в список лучших асов вошли А.И. Юуутилайнен с 94 победами и Х. Винд с 72 победами – показатели для немцев среднестатистические, но учитывая небольшую протяженность фронта и невысокую активность в зимний период, финские пилоты вошли в число лучших асов всех времен.

Сделать подробный анализ боёв 1941-1944 годов весьма проблематично по одной простой причине — отсутствие полных данных о потерях и боевых повреждения финских и советских самолётов. В нашей печати этот период особо не освещается, за исключение советского наступления в Карелии летом 1944 года, а источники с финской стороны анализировать очень трудно, так как большая их часть написана на финском языке. Впрочем, не всё так плохо.

В 2003 году издательство АСТ выпустило книгу Михаила Зефирова «Асы Второй Мировой Войны. Союзники Люфтваффе. Латвия. Эстония. Финляндия». Мной этот автор очень уважаем, тем более, что материал был подобран ранее не публиковавшийся на русском языке. Казалось бы, работа проведена на “отлично”, если бы не некоторые нюансы. В своей книге тему советско-финской войны 1939-1940 гг. Зефиров раскрыл достаточно полно и беспристрастно, но как только дело коснулось Континентальной войны, можно подумать, что эту главу писал совсем другой автор. Наибольшее внимание почему-то уделяется 24-й авиационной эскадрильи ВВС Финляндии (LeLv24), летавшей на «брюстерах», хотя пилоты LeLv32 и LeLv26 добились не менее значительных, с финской точки зрения, достижений. Почему же так однобоко?

Обратимся к источникам — в библиографии по финской теме указано всего два больших издания на английском языке, два на русском и пять журнальных статей, откуда «перекочевали» целые отрывки текста без каких-либо изменений. Вроде бы негусто, но другие доступные издания в открытом поиске найти сложно. Так вот, в монографии «Lentolaivue 24» финских авторов К. Стенмана и К. Кескинена очень подробно рассказывается о боевой работе этой эскадрильи с отдельными «вкраплениями» действий других подразделений. Оттуда данные переносили тоже с небольшими изменениями, причем связи с другими источниками практически не проводилось. Остальным эскадрильям пришлось довольствоваться короткими описаниями воздушных боёв и смены аэродромов базирования.

Несколько иначе отражены события тех лет в монографии “Финские асы против «Сталинских соколов» из серии “Война в воздухе” под номером 21. Здесь приводится более адекватная оценка боевой работы финских лётчиков, но основная масса данных снова взята из «Lentolaivue 24».

Ещё одна книга вышла в 2008 году и называется “25 июня. Глупость или агрессия?”. Автором этого исследования является Марк Солонин, написавший более 30 книг на военную тему. Что же, имя вроде как авторитетное, но факты и рассуждения, приведенные в книге, мягко говоря, местами сильно удивляют. Более подробно о них будет рассказано ниже.

Таким образом, сейчас есть возможность более полно восстановить хронику воздушных сражений над Карелией и Ленинградом в 1941–1944 гг. Первый вариант статьи, часть которой была опубликована на сайте NNM в начале сентября 2011 года, существенно отличается от излагаемого ниже материала. По сути, более 60% статьи было написано заново на основе сравнения данных из различных печатных изданий и интернет-источников.

Общий смысл сводится к следующему – действия финской истребительной авиации действительно оказались более эффективными, чем советской. Несмотря на явное завышение побед и откровенные приписки пилоты ВВС Финляндии сбили больше самолётов противника, чем потеряли своих. В противном случае, если сложить все сбитые “фиаты” и “фоккеры”, заявленные советской стороной, к 1943 году Финляндия просто осталась бы без истребителей.

Успехи финнов объясняются по меньшей мере двумя факторами – неумелым использованием авиационных соединений (в первую очередь это касалось бомбардировщиков и штурмовиков) и более низкой подготовкой большинства советских лётчиков-истребителей, воевавших в Карелии. Не для кого не секрет, что летом-осенью 1941 года практиковались налёты групп бомбардировщиков без истребительного прикрытия, что приводило к необоснованным потерям не только в самолётах, но и в наиболее подготовленных экипажах. Уповать на то, что техника была старая, а лётчики неподготовленными к войне, не стоит – такая же ситуация наблюдалась, для примера, во Франции в мае-июне 1940 года — тогда англо-французская бомбардировочная авиация, при схожих обстоятельствах, понесла просто катастрофические потери, а некоторые британские дивизионы перестали существовать. Другое дело, что в ноябре 1941 года северные участки фронта стабилизировались и крупные операции проводились только на юге Карелии и под Ленинградом. Это позволило думать, что на второстепенный Карельский фронт можно отправлять молодых лётчиков, не имевших никакого боевого опыта – дескать финны слабее немцев, а значит как “учебный материал” они более пригодны. Это заблуждение дорого обошлось советским ИАП. В первую очередь пострадали не “старожилы”, летавшие на “ишаках” и “чайках”, а полки недавно получившие британские “ураганы” (Hawker “Hurricane” Mk.I и Mk.II) и “томагавки” (Curtiss P-40B “Tomahawk”). Недостаточная освоенность техники, неграмотность её использования и откровенные ошибки командования ВВС РККА привели к быстрому сокращению числа этих истребителей, причем не только в боевых условиях. О подробностях боевого применения истребителей с обеих сторон и будет наш рассказ.

Начало положено

Боевые действия в июне-декабре 1941 года

Финляндия вступила в войну 25-го июня 1941 года под предлогом возврата территорий, потерянных в марте 1940 года и “установления исторической справедливости”. Правда, портить отношения с западными союзниками тоже не хотелось и в официальных документах финская сторона придерживалась формулировки “совместно воюющая”, хотя жители оккупированных советских территория особо не почувствовали разницы между немцами и финнами.

По мнению М. Солонина финнов втянул в войну “кровавый сталинизм”, преследовавшей своей целью уничтожить Финляндию как независимое государство любой ценой. Определенная доля правды в этом есть, и чтобы понять сложившуюся к 1941 году обстановку, нужно заглянуть ещё на 25 лет назад.

Первая мировая война, проходившая для Российской Империи с переменным успехом, к ноябрю 1916 года привела к активному “политическому брожению” в войсках и росту антиправительственных настроений, в том числе на почве национализма. Финский парламент формально оставался лояльным царю, но после февральской революции всё активнее стали раздаваться требования о большем суверенитете страны. Автономия в составе Империи финнов уже не устраивала – им требовалась полная независимость, и в декабре 1917 года они её получили. Казалось бы, чего же хотеть более? И вот тут в Финляндии остро встал вопрос классовой борьбы, который к весне 1918 года завершился полным разгромом финской Красной Армии. Прекрасно понимая, что Россия не готова к сопротивлению, столь любимый на Западе будущий маршал (а тогда регент) Густав Маннергейм, не без поддержки правительства, заручился помощью немцев, против которых воевал до этого три года. Почему немцы, а не Антанта? В то время союзники России сами испытывали кризис на Западном фронте, разрешить который удалось только летом 1918 года и то при помощи Америки. Финны присоединились к тем, кто сильнее, и пользуясь этим начали “освободительный поход” к Петрограду и в Карелию. Сдерживать финское наступление большевики могли с большим трудом и, когда над Петроградом нависла угроза захвата, немцы сами попросили финнов остановиться на достигнутых рубежах – в противном случае захват российской столицы мог привести к резкому росту антигерманских настроений и временному объединений сил Красной и Белой армии. Вот этого немцам было совсем не нужно.

Но вот пришел ноябрь 1918 года и Финляндия, быстро сориентировавшись, бросилась в объятия Антанты. Англичане и французы приняли финнов очень радушно, продав и частично подарив много различного вооружения, а также полностью простив им короткую любовь с Германией. Накопив силы, финское правительство решило довести дело до конца, но в середине 1919 года, когда было начато новое наступление, Петроград был уже не доступен. Оставалась Карелия, которой занялись вплотную. К великому разочарованию финнов боевые действия складывались далеко не так удачно, и в 1922 году был заключен очередной “вечный мир”, после которого начались массированные работы на “Линии Маннергейма”.

Зачем это нужно было делать, я полагаю, читатели догадаются сами. Отмечу только, что Сталин и Ленин действительно не думали ничего прощать ни финнам, ни полякам, ни румынам, которые в буквальном смысле вонзили нож в спину неокрепшей Советской России. Вот только тема расплаты за подобное мародерство рассматривается в современной историографии весьма однобоко. И вот почему.

Возьмем для примера другого «соседа» — Польшу, которая в 1919 году развязала войну по собственной инициативе и “откусила” солидный кусок территории не только от Белоруссии и Украины, но и от Литвы. Это не говоря про земли Восточной Германии, отошедшие полякам по воле Антанты. Как известно, Красная Армии не смогла довести войну до победного конца и в 1921 году был подписан крайне унизительный мирный договор с Польшей. Помимо этого, в плен попало около 45.000 красноармейцев, из которых в лагерях и тюрьмах погибло более 70% только в первые три межвоенных года. Об этом никто не предпочитает вспоминать, мотивируя данный факт “ужасами войны”. Зато тема 5000 польских офицеров, расстрелянных в 1940 году под Катынью, рассматривается как безусловное зверство сталинизма. То, что это была крайняя жестокость по отношению к строевым офицерам, абсолютно ясно и Сталина не оправдывает. Но если быть честными, то давайте будем честными до конца. На что надеялись поляки в 1939 году? На помощь Запада, как этот было 20 лет назад? Или на то, что русские, которых они стремились перебить как можно больше, будут к ним очень милосердны?

С Финляндией история вышла примерно такая же. Оставлять границу в 30 км от Ленинграда было крайне неразумно. В то же время в Москве прекрасно отдавали себе отчет в том, что финны ни за какие коврижки не уступят территорию на Карельском перешейке. Финское правительство тоже не питало особых иллюзий относительно будущего. Более того, касательно соседства с СССР планы были далеко не миролюбивыми. В правительстве было озвучено мнение, что Ленинград вообще должен быть уничтожен, поскольку этот город является угрозой для финских границ. Таким образом, война становилась неизбежной и пакт Молотова-Риббентропа только ускорил этот процесс.

Особенностью Зимней войны были не только специфические условия, в которых предстояло воевать обоим армиям, но и политическая ситуация. Финляндию признали жертвой агрессии почти все члены Лиги Наций, что позволило организовать ей военную поддержку. С танками и бронемашинами не получилось, зато финнам передали несколько сотен единиц артиллерии и самолётов. Не остались в стороне страны бывшей Антанты, вообразившие, что новая интервенция позволит кардинально переломить ход боёв и склонить СССР к миру (или вообще вывести его из войны). Осуществить этот полуфантастический план союзники не смогли, а в июне 1940 года они и сами оказались в западне, которую устроила им Германия.

И всё-таки, западная помощь пришлась Финляндии очень кстати. Всего финское правительство купило 147 самолётов, и ещё 82 (прямо говоря, это был настоящий хлам) передали в качестве безвозмездной помощи. Какими типами истребителей располагали ВВС Финляндии на июнь 1941 года, будет рассказано в отдельной главе. Отмечу только, что большое разнообразие в самолётном парке являлось скорее минусом, чем плюсом, поскольку снабженцам и ремонтникам приходилось постоянно выкручиваться, чтобы поддерживать весь финский “интернационал” в боеготовом состоянии. Особенно это касалось итальянских FIAT G.50, и без того не отличавшихся высокой надежностью силовой установки.

Согласно широко распространенной сейчас версии вступление Финляндии в войну было спровоцировано бомбардировками финских аэродромов советской авиацией 25-30 июня 1941 года. Налёты были предприняты в связи с тем, что на аэродромах базировались немецкие бомбардировщики, вылетавшие на бомбардировку объектов на советской территории. Немецкая сторона эти сведения опровергнуть не пытается, но по мнению М. Солонина дело обстояло совсем не так, как мы это привыкли видеть.

Часто утверждается, что Финляндия вообще не готовилась к боевым действиям против СССР. Был вроде как только чисто оборонительный план и всё. К сожалению, это далеко не так. Идея вернуть утраченные территории никогда не оставляла головы финских политиков и руководства Генштаба. Разумеется, что советская сторона сама эти земли не вернула бы, а значит новая война неизбежна, только теперь за спиной у финнов был намного более мощный союзник в лице Германии.

Для “жертвы агрессии” Финляндия вела себя несколько странно. Если проведение полной мобилизации к 19 июня 1941 года можно было оправдать подготовкой к отражению “советской угрозы” (хотя нападение на Финляндию не планировалось вообще), то захват 21-го июня демилитаризованных Аландских островов финскими войсками выглядит совсем не миролюбиво. То, что воевать с финнами всё равно придется, советское руководство хорошо понимало, но старалось не форсировать события. На этом фоне использование финских аэродромов немецкой авиацией сыграло роль красной тряпки, которой машут перед быком. Основная проблема была в том, что этой самой тряпкой именно махали (а быка раздражает именно действие, а не само наличие тряпки) – то есть, самолёты Luftwaffe активно совершали разведывательные вылеты над территорией СССР. Сами по себе дальние разведчики “безобидны”, поскольку в их задачу не входит нанесение ущерба противнику – ущерб будут наносить бомбардировщики, которые воспользуются полученными разведданными. Всего на финских аэродромах базировалось всего 12 истребителей Bf.109F и 6 разведчиков Do.215, которым было бы трудно совершать “массированные налёты” на Ленинград. Выходит, бомбардировка финской территории была актом агрессии и снова во всем виноват СССР. В книге Марка Солонина «25 июня. Глупость или агрессия» развивается именно эта мысль, и вот тут позволю себе не согласиться с данной теорией. Использование территории соседнего государства для размещения на нем своей авиации так или иначе приводило советское командование ко вполне определенным мыслям.

В соответствии с планом, для участия в налётах на финские аэродромы выделили 375 бомбардировщиков и 165 истребителей, но фактически 25-го июня в воздух смогло подняться около 300 самолётов. Видимо, предвоенный план бомбардировок финской территории всё же существовал, поскольку советские СБ действовали по вполне определенным целям в глубине Финляндии. В этой связи было совершенно не важно, взлетают с аэродромов разведчики или бомбардировщики – враг укрывается за спиной “нейтрала” и терпеть это было нельзя. А вот по мнению Солонина полёты “дорнье” над Ленинградом стали причиной “неспровоцированного нападения”. В результате приказ о бомбардировках был отдан, даже несмотря на возможные негативные последствия по вступлении Финляндии в войну. Более подробно о результатах и последствиях авиаударов по финской территории можно прочитать в статье “Советские бомбардировки Финляндии в июне 1941 года” из журнала “Авиация и время” №2 за 2005 год.

Позиция наших будущих союзников тоже была далеко не однозначной. Ещё в 1940 году президент США Рузвельт однозначно намекнул, что в случае войны СССР и Германии он окажет помощь той стране, которая стала жертвой нападения. В случае с Финляндией американский госсекретарь К. Халл поздравил финнов с успешным продвижением к старым границам. То есть, США одобряли действия союзника Германии, параллельно являясь основным союзником Великобритании. Вот такие политические интриги и двойные стандарты… Впрочем, вернемся к авиации.

При описании боёв 1941-1943 гг. автор книги «Асы Второй Мировой Войны. Союзники Люфтваффе. Латвия. Эстония. Финляндия» зачем-то полностью доверился западным авторам, в результате чего на страницы попало очень много описаний с формулировкой «согласно финским данным». Сведений с советской стороны очень немного, хотя в той же монографии «Lentolaivue 24» присутствуют названия различных ШАП, ИАП и СБАП. Разумеется, в бою трудновато определить принадлежность советского самолёта к какому-либо определенному соединению и, как правило, это можно было сделать в следующих случаях:

— имея абсолютно точные сведения о камуфляже и обозначениях советских самолётов – как правило, в 1941-1942 гг. “ишаки”, “чайки” и другие истребители несли стандартный камуфляж, различаясь только формой пятен и особенностями нанесения бортовых номеров. Весьма смутно представляется, что финны знали наизусть все советские самолёты;

— получение агентурных данных – в предвоенные годы финская и немецкая агентура работала очень хорошо, так что с данными о дислокации советской авиации проблем не было. Совсем иначе сложилась ситуация в военный период, когда поток информации шедший через линию фронта заметно уменьшился и до личных побед финских пилотов никому не было дела;

— данные радиоперехвата – один из самых эффективных методов, однако финны вряд ли могли прослушивать все радиочастоты, на которых работали советские станции;

— данные с постов ВНОС, от наземных войск и от пленных – тоже весьма эффективно, но целостной картины они дать не могли физически.

Помимо этого, возникало множество спорных моментов, к примеру, когда посты ВНОС падение самолёта не фиксировали, зато после допроса пленных уничтожение самолёта подтверждалось. Или другой пример – летчики одного звена, совершавшего боевой вылет, не видели воздушного боя, однако пост ВНОС подтвердил факт наличия стрельбы и “посыпавшихся с неба обломков” – такой случай был с финским асом Туоминеном.

Средний бомбардировщик СБ-2М-103 в полёте, 1941 г.

Средний бомбардировщик СБ-2М-103, захваченный финнами в качестве трофея, 1942 г.

Первый бой состоялся около 07:00, когда два В-239 перехватили соединение из 27 бомбардировщиков СБ, летевших на высоте 1500 метров в районе г. Хейнола, и сбили 5 самолётов. В течение суток пилоты LeLv24 добились ещё 5 побед, полностью подтвержденных советской стороной. Было потеряно три СБ из 2-го СБАП, шесть из 201-го СБАП и один из 202-го СБАП.

Пилоты старых “фоккеров” из LLv32 заявили о двух сбитых СБ из состава 2-й САД, а пилоты “фиатов” заявили о 13 уничтоженных бомбардировщиках в двух боях, причем в последнем они претендовали сразу на 10 побед. Советская сторона подтвердила потерю 9 самолётов из 72-го СБАП. В конце дня одиночный MS-406 сбил над Йоэнсу ещё один СБ, принадлежавший 10-му СБАП.

Итого, за 25 июня СБАПы потеряли не менее 20 самолётов. Подробно описывать, почему финны безнаказанно расстреляли два десятка советских СБ, я полагаю, не стоит. Как в “старые добрые времена”, бомбардировщики летели одними и теми же маршрутами туда-назад без истребительного прикрытия. При таких условиях заставить противника жестоко расплатиться за самонадеянность было бы делом чести для истребителей любой страны, и финны в очередной раз наказали ВВС РККА.

День 26-го июня принес одну победу, также подтвержденную советской стороной. В первого боя над поселком Корно два финских И-153, поднявшиеся на перехват группы из 18 СБ, совместными усилиями сбили один бомбардировщик. Советские самолёты направлялись бомбить аэродром Турку. Утверждается, что взлетное поле стало непригодно для дальнейших полётов.

Следующие три дня, с 27 по 30 июня, финские истребители неоднократно поднимались для обнаружения советских бомбардировщиков над Финским заливом, но ни разу перехватить их не удалось. Лишь 29 июня два “брюстера” совместными усилиями завалили две летающие лодки МБР-2, а в районе аэродрома Утти другая пара сбила разведывательный Пе-2. Примечательно, что победителем во второй схватке стал тот самый Й. Сарванто, на счету которого было шесть побед над ДБ-3 в одном бою. Кроме того, финны впервые повстречались с Пе-2. Вероятно, в тот же период имели место несколько других боёв. По советским данным с 25 июня по 1 июля бомбардировщики выполнили около 1000 вылетов, атаковав 39 аэродромов. Финская сторона заявила о 34 сбитых самолётах, что по большей части нашло подтверждение в советских сводках.

Далее счет побед финских лётчиков-истребителей стал возрастать весьма стремительно. В ходе перехвата 12 СБ из состава 72-го СБАП, пытавшихся днем 4-го июля атаковать аэродром Йоэнсу, старшина О. Туоминен на “фиате” доложил об уничтожении трех бомбардировщиков и повреждении ещё одного. Поисковая партия обнаружила обломки четырех самолётов, так что в этом случае финский пилот оказался более честным, чем его однополчане. После боя Туоминену предложили встретиться с летчиком одного из сбитых СБ, и тот согласился. Из допроса пленного финны пришли к выводу, что он был уверен в атаке сразу трех истребителей. Впрочем, дальше рассказ напоминает откровенный бред:

«…Некоторое время ушло на то, чтобы убедить пленного капитана в том, что на самом деле только один истребитель атаковал группу и сбил всех четырех СБ.
— Этот пилот известный Сарванто? — спросил пленник. Когда ему сказали, кто был финский пилот, советский лётчик пожал руку Туоминена и сказал торжественно.
— Позвольте вас поздравить за ваш подвиг. — и потом добавил.
— Позвольте поздравить финские ВВС за таких пилотов, как Сарванто, которых боятся экипажи советских бомбардировщиков»

Впрочем, настоящий праздник начался спустя всего несколько дней. Ниже приведены лишь наиболее крупные воздушные бои, в которых участвовало 10 и более самолётов.

8 июля – пилоты LeLv24 заявили об уничтожении двух бомбардировщиков и шести истребителей;

9 июня – после 05:00 группа из 12 “брюстеров” перехватила 15 И-153 и в течении десяти минут “сбила” 8 советских самолётов, повредив ещё 4. Какому полку принадлежали “чайки” и проводился ли поиск их обломков – не указывается;

31 июля – день наступления финских войск. Пилоты из LeLv24 заявили об уничтожении над Выборгом шести И-16 в одном бою. Поскольку обломки якобы сбитых “ишаков” упали на советской территории все победы были засчитаны без проверки;

5 августа — тройка «фиатов» с ведущим О. Туоминеном перехватила четыре И-15бис. Финны заявили о трех победах в воздушном бою, а четвертый «бис» они попытались посадить на свой аэродром. Эта попытка закончилась уничтожением четвертого советского самолёта, пилот которого не пожелал находиться в финских «клещах». После предоставления рапортов командование полка записало на счет Туоминена только одну победу, хотя сам он претендовал на две;

12 августа – шесть “брюстеров” под командованием капитана Кархунена атаковали группу примерно из 20(!) И-153, штурмовавших финские войска над Карельским перешейком. В ходе 30-минутного боя было заявлено о 9 победах;

13 августа – четыре “фиата”, прикрывавшие самолёт-корректировщик, вступили в бой с девятью И-153 из 195-го и 197-го ИАП. Согласно финским данным в ходе 5-минутного боя были сбиты все 9 “чаек”;

3 сентября – звено “фиатов” в ходе патрулирования перехватило три И-153 из 65-го ШАП и два И-16 из 155-го ИАП. Финны заявили об уничтожении всех пяти самолётов. В тот же день “отличились” пилоты 3/LLv32 летавшие на Н-75А. Согласно финским данным семь “хоков” над старой советско-финской границей сбили семь “чаек” из 5-й САД;

9 сентября – настало время заявить о себе пилотам “моранов”. В воздушном бою над рекой Свирь звено MS.406 буквально “растерзало” 15 советских истребителей (9 И-153 и 6 И-16 из 155-го ИАП). По донесениям было сбито 6 самолётов, после чего “мораны” встретились с двумя бомбардировщиками шедших в сопровождении трех “чаек” и сбили ещё два самолёта;

17 сентября 1941 года стал, несомненно, одним из самых удачливых дней для LeLv24 — утром три эскадрильи (со 2-й по 4-ю) не только перебазировались на новые аэродромы, но и успели одержать впечатляющую победу над советскими истребителями. По донесениям финских пилотов из группы капитана Совелиуса, в составе восьми В-239, восточнее Петрозаводска ими была перехвачена группа из 14 МиГ-3. Откуда взялась столь большая группа МиГов — остаётся только догадываться, поскольку больше двух эскадрилий поднимали в воздух только при массированном налёте бомбардировщиков, а их в тот день в данном районе не было. Не растерявшись, без всякого стеснения, финны записали себе аж семь сбитых МиГ-3. Учитывая дислокацию советских ИАПов можно сделать вывод, что это могли быть МиГи из состава 7-го или 159-го полка, однако ни один из них столь катастрофических потерь никогда не имел, иначе советским пилотам просто не на чем было воевать ещё и против немцев. Учитывая, что поиском обломков финны себя совсем не утруждали, командование LeLv24 запрашивать полное подтверждение побед не стало.

23 сентября – восемь “брюстеров” под командованием всё того же Кархунена сначала расправилось с тремя И-153 над Олонецким перешейком, а потом сбили 5 из 6 И-16 принадлежавших 155-му ИАП. Таким образом, только финны за неполные две недели боёв претендовали минимум на десяток сбитых истребителей этого полка, хотя советская сторона признало потерю не более 5;

26 сентября – снова отличились подопечные Кархунена. Сначала они записали себе шесть И-16, а затем вступили в бой с группой из восьми самолётов (три И-16, три И-15бис и два И-153 из 65-го ШАП). После внезапной атаки было сбито три советских самолёта;

7 октября – шесть “брюстеров” над г.Кондопога встретились с 15 И-153 и И-16, сбив пять из них без собственных потерь;

15 октября – шесть “брюстеров” сбили группу из трёх СБ, принадлежавших 72-му СБАП. Участвовавший в этом бою капитан Луукканен в описании боя указал, что все три бомбардировщика были оснащены лыжами (!);

17 декабря – этот день был отмечен последним крупным боем: четыре “брюстера” во главе с Кархуненом померились силами с девятью И-153 из 65-го ШАП и “Hurricane” из 152-го ИАП. Финны записали себе пять побед, хотя достоверно подтверждена только потеря одного самолёта.

Морской ближний разведчик МБР-2М-34 (цветная проекция)

Морской ближний разведчик МБР-2М-34 из состава 72-го САП, 1941 г.

Это лишь некоторые из примеров воздушных боёв, приведенных в монографии о LeLv24 и в книге М. Зефирова. Надо отметить, что несмотря на явное завышение числа побед финны имели явный качественный перевес в лётной подготовке, и счет в воздушных боях 1941 года был в их пользу. Помимо групповых боёв, сбивалось достаточно много одиночных самолётов: У-2, ЛаГГ-3, МиГ-3, Р-5, Р-10, МБР-2 и другие. В общей сложности было заявлено об уничтожении 307 советских самолётов при потере всего 11 своих истребителей (про бомбардировщики речь пойдет отдельно). Больше всего “настреляли” пилоты LeLv24, на долю которых пришлось 133 победы. Это не считая потерь от огня зенитной артиллерии и небоевых потерь.

Взгляд с другой стороны

Советские истребительные авиаполки на северном направлении 1941-1944 гг.

Из приведенных рапортов финских пилотов сейчас может сложиться мнение, что с противником им повезло. Советские бомбардировщики летали одними и теми же маршрутами, подготовка лётчиков-истребителей была слабой, а их самолёты устаревшими и т.д. По большей части это правда. Вот только на “устаревших” И-16 и И-153 наши пилоты в 1941 году добились большего числа побед, чем на Як-1, ЛаГГ-3 и МиГ-3. Финские данные это полностью опровергают, хотя реальных оснований для таких оценок у них практически нет и подтверждения о падении сбитого самолёта (как и поиск его обломков) получали они далеко не всегда. Как правило, от финского пилота достаточно было предоставить описание проведенного им боя и подтверждение других лётчиков. Так кто же были противниками финнов?

И-153 лейтенанта К.В. Соловьева с бортовым номером 24, 71-й ИАП ВВС КБФ, 1942 г.

Летом 1941 года, в течение 24-25 июня, была создана так называемая истребительная группа ПВО Ленинграда под командованием полковника С.П. Данилова. В её состав вошли 9 авиационных полков, из которых четыре были полностью укомплектованы (19-й, 26-й, 44-й и 157-й ИАП), а остальные пять имели неполный состав (7-й, 153-й, 154-й, 156-й и 159-й ИАП). Всего авиагруппа располагала 218 И-16, 48 И-153 и 116 МиГ-3, но примерно 10-15% от этого количества находились в ремонте или в нелётном состоянии.

Простой подсчет показывает, что в общей сложности ВВС РККА имели на Ленинградском фронте численный перевес перед финнами. Однако не будем забывать, что основными целями советских истребителей были бомбардировщики Luftwaffe, беспощадно бомбившие Ленинград и близлежащие города. Разнообразие целей тут было невелико (средние бомбардировщики Не-111Н и Do-17, пикировщики Ju-87B\R и Ju-88A, разведчики Hs-126 и истребители Bf.109E\F), но ожесточенность боёв в июле-сентябре намного превосходила активность финской авиации над Карельским перешейком.

Действия 5-й САД, описываемые М. Зефировым, могут показаться неудачными, если не учитывать распределение сил для борьбы с самолётами 1-го воздушного флота Luftwaffe. Перед войной в его состав входили 8 бомбардировочных групп (II, III/KG1, I, II, III/KG76, I, II, III/KG77) и 4 истребительные (I, II, III/JG54, II/JG53). Ударную силу составляли 240 Ju-88 и 164 Bf.109F. Знаменитые “штуки” на северном направлении тогда отсутствовали, но очень скоро под Ленинград прибыли и они.

Теперь ознакомимся с истребительными авиаполками, принимавшими участие в боях 1941–1944 гг., более детально.

Немало внимания авторы монографии о LeLv24 уделили встречам с лётчиками из 71-го ИАП ВВС КБФ. Кто бы сомневался, что воздушные бои, описанные в данном издании, могли завершаться только в пользу финнов? Однако советские данные существенным образом отличаются от рапортов финских пилотов, претендовавших на значительное количество сбитых истребителей 71-го полка. Рассмотрим, как менялся количественный и качественный состав 71-го ИАП на протяжении 1941–1943 гг. и насколько успешно оценивались его боевые действия.

В войну полк вступил с 70 боевыми и 6 учебно-связными самолётами и базировался на аэродромах Лагсберг (56 И-153) и Юлемисте (3 МиГ-3, 8 Як-1, 3 И-15бис, 2 УТ-1, 1 УТ-2, 3 У-2). На этой «устаревшей» технике советские лётчики, по большей части успешно, воевали вплоть до весны 1943 года. Новые истребители использовались преимущественно для обучения личного состава, поскольку в скором времени ожидалось их массовое поступление в полк.

Война подкорректировала эти планы, и 71-й ИАП вообще остался без новых самолётов. Хотя летом 1941 года совершались боевые вылеты на Як-1, их использование можно назвать ограниченным. Тем не менее, даже летая на старых “чайках” и переданных из других полков И-16 и И-15бис, советские летчики добивались хороших результатов.

Вполне естественно, что случались откровенно неудачные бои, когда не удавалось сорвать налёт бомбардировщиков или свести счет в воздушном бою в свою пользу, однако потери 71-го ИАП выглядят отнюдь не так катастрофично, как это преподносят нам западные источники.

С пополнениями было очень туго, особенно в первый год войны. Пока не совсем ясно, откуда появились И-16 тип 29, но зато известно, что в январе 1942 года восемь И-15бис 71-й полк получил от 65-го ШАП. Зачем же тогда понадобилось передавать старые «бисы» чисто истребительному соединению? А дело в том, что в отличие от немецких и финских истребительных эскадрилий советские очень часто выполняли задания по штурмовке наземных целей. Вот тут И-15бис, оснащенные бомбодержателями, были очень кстати.

Основной задачей 71-го ИАП с первых дней войны стало прикрытие Кронштадта, и потому в июне и в начале июля боёв с финскими истребителями не было. Оценить результаты этих встреч очень трудно, так как обе стороны как правило заявляли о сбитых самолётах после каждого боя, но зачастую обе стороны потерь не имели. Вот как описывалось несколько таких “жарких встреч” на сайте Airaces:

“27 марта 1942 года в 17:30 пятёрка И-153 (ведущий К. В. Соловьёв) в районе острова Гогланд после второй атаки по лагерю и живой силе в момент выхода на встречном курсе были атакованы 3 «Кертиссами» и 2 FD-XXI. В прикрывающей группе было всего 2 самолёта, которые не в силах были принять на себя превосходящего противника. Неожиданное появление противника привело в замешательство лётный состав, который рассыпался и начал бой индивидуально. Он продолжался в течение 20 минут. В ходе боя Соловьёв в паре на вираже сбил FD-XXI, который упал на лёд восточнее озера Гогланд. Все И-153 после боя имели большое количество пробоин.

28 марта 1942 года в 18:40 группа из 12 И-153 (ведущий П.И. Бискуп) из 71-го ИАП и 6 И-16 из 11-го ИАП на высоте 1000 метров при выходе из штурмовки войск на остров Гогланд были внезапно атакованы сверху сзади 15 Ме-109 и 8 FD-XXI. После первой атаки прикрывающая группа из 6 И-153 (ведущий К.В. Соловьёв) первой вступила в воздушный бой с численно превосходящими силами противника. Звено И-153 выпустило РСы, которым был сбит один FD-XXI. Бой протекал на полувертикальном вираже по кругу с оттягиванием к острову Лавансаари. В районе острова сержант В.Ф. Фёдоров, оставшись один, дрался с 8 FD-XXI. Из-за выработки горючего произвёл вынужденную посадку в районе острова, сделав при этом полный капот.

К.В. Соловьёв в паре с лейтенантом Н.П. Кучерявым продолжали бой с 8 самолётами противника. Был подбит один FD-XXI, который вышел из боя. «Мессеры» 6 раз заходили в хвост Соловьёву, и всё время Кучерявый выбивал их оттуда. Пара Ме-109, набрав высоту, бросилась на Кучерявого, но тут уже успел Соловьев. Внезапная атака справа, и «Мессер» упал на лёд…

3 апреля 1942 года в течение дня самолёты 71-го ИАП КБФ патрулированием в воздухе прикрывали движение войск по маршруту маяк Шепелев — остров Сейскар. Шестёрка И-153 (ведущий К.В. Соловьёв) встретили 4 финских FD-XXI. В 16:05 после лобовых атак К.В. Соловьёв и А.Г. Батурин совместно на вираже сбили один самолёт, который упал в 11 км восточнее острова Сейскар. Остальные самолёты противника вышли из боя.”

Как видим, бои с финнами проходили очень успешно, однако финская сторона опровергает советские данные. Например, бой 27-го марта выглядит следующим образом – пилоты “хоков” сбили по одному И-16 и И-153. Ещё “треть” сбитой “чайки” записал на свой счет пилот истребителя с номером CU-564, а в общей сложности финны претендовали на 4 сбитых самолёта за день. Воздушное сражение 28-го марта тоже описывается финнами совсем по-другому, о чем будет рассказано далее – финская сторона заявила о 20 сбитых “ишаках” и “чайках”, в то время как советские пилоты заявили только о двух победах при потере одного И-153. Да и разница в количестве участвовавших в бою истребителей (про типы будет отдельный разговор), приведенная финнами, явно не соответствует действительно. Как говориться – думайте сами, решайте сами…

Впрочем, самой сложной задачей для 71-го ИАП была отнюдь не борьба с финскими истребителями, не часто “навещавшими” район Ленинграда из-за его сильной ПВО, а уничтожение немецких бомбардировщиков и разведчиков. Вылеты были не всегда удачными, как например 20-го сентября 1941 года, когда на перехват нескольких групп “бомберов” сначала вылетали небольшие подразделения советских истребителей, насчитывающие 3–7 машин, а для отражения второго налета противника командир 61-й бригады ВВС КБФ Герой Советского Союза подполковник И.Г. Романенко поднял в воздух все исправные самолеты 5-го и 71-го ИАПов: 3 МиГ-3, 1 ЛаГГ-3, 1 Як-1, 4 И-16, 10 И-153. В тот раз немцам не удалось причинить существенного вреда городу, но и ни один из нападавших не был сбит. Такие случаи повторялись ещё неоднократно, но ни в одном из них 71-й ИАП не терял более 1-2 самолётов за один вылет. По поводу количества истребителей в 71-м ИАП и их боевой работы сохранились воспоминания летчика-истребителя И.И. Цапова:

“28 сентября на Кронштадт враг пытался нанести массированный, «звездный удар» с трех направлений: с севера, запада и юга. Целью этих ударов было уничтожение кораблей флота. Против 40 «юнкерсов», шедших с западного направления, были подняты 11 «чаек» 71-го иaп, которые возглавлял заместитель командира полка майор Б.И. Михайлов. Они встретили самолеты врага на подходе. В ходе ожесточенного воздушного боя наши летчики сбили 7 «юнкерсов». По одной победе было засчитано летчикам Губанову, Соловьеву и Батурину. На следующий день налет повторился. Вновь наши летчики отразили налет врага, сбив четыре бомбардировщика. В этом бою отличились летчики Шитов и Григорий Бегун. В отражении этих налетов нам, вновь прибывшим в 71-й иап летчикам, участвовать не пришлось. Мы оказались «безлошадными», так как свои самолеты сдали, а «чаек» в новом полку на нас не хватило. Потом положение изменилось. Когда некоторые летчики выбили по ранению, самолетов в полку стало с избытком. «Звездные» налеты мне пришлось лишь наблюдать”.

С количеством сбитых “юнкерсов” Цапов немного погорячился, однако в целом его воспоминания достаточно точны. Обычно бой вели одна-две “четверки” истребителей. Другое дело – совершение вылетов на штурмовку, когда действительно собиралась смешанная группа из «ишаков», «чаек» и «мигов». Кроме того, трое лётчиков 71-го ИАП совершили тараны самолётов противника. Так что заявления финнов о слабой подготовке советских пилотов надо воспринимать с большой долей критичности.

Теперь перейдем к официальной статистике, которую в силу различных причин (прежде всего — пропаганда) можно считать несколько завышенной. Из советских изданий известно, что весной 1942 года, когда большая часть полка перебазировалась на а. Бычье Поле, только с 25 марта по 5 апреля было заявлено о 18 сбитых немецких самолётах, из которых 11 — над островом Гогланд.

К 23 октября 1943 года счет побед 71-го ИАП достиг отметки в 143 самолёта и 5 аэростатов, не считая объектов, уничтоженных на земле. Как это ни странно, полк получил звание гвардейского только 30 мая 1943 года, когда приказом НК ВМФ №190 его переименовали в 10-й ГИАП ВМФ. Чуть ранее 71-й ИАП был перевооружен истребителями Як-7, передав оставшиеся “чайки” и “ишаки” в учебные части.

И-16 тип 29 с бортовым номером 41, на котором летали Бринько и Антоненко, 13-й ИАП ВВС КБФ, лето 1941 г.

И-16 тип 29 с бортовым номером 33, на котором летал ст.лейтенант В.Ф. Голубев, 13-й ИАП ВВС КБФ, 1942 г.

Самой настоящей “костью в горле” стал для немцев и финнов 13-й ИАП ВВС КБФ, ранее принимавший участие в Зимней войне. Три эскадрильи 13-го ИАП были оснащены истребителями И-16 тип 17, 24 и 29 (все базировались на аэродроме Керстово), а четвертая летала на И-153 и находилась на полуострове Ханко. Новой техники перед войной полк не получал вообще.

В начальный период отличились пилоты П. Бринько и А. Антоненко, нередко вылетавшие парой. Встреч с финскими самолётами было немного, но ни в одной из них полк потерь не понес. Скорее наоборот – советские пилоты не раз “давали прикурить” финнам.

3 июля — над Ханко Бринько провел бой с двумя вражескими самолётами, по итогам которого на его счет был записан «Bristol Bulldog». Учитывая, что истребители этого типа более года назад были исключены из состава боевых эскадрилий, эта победа у финской стороны подтверждения не нашла. А теперь обратимся к другому источнику — в книге В.Ф. Голубева «Крылья крепнут в бою» можно прочитать буквально следующее:

«4 июля на рассвете перехватчики Антоненко и Бринько сидели в самолетах. Наблюдая за воздухом, покачиваясь с биноклем на вершине сосны, наблюдатель поглядывал на лесные пожары. В этот момент появились два «бристоль-бульдога». Они шли к аэродрому на малой высоте с запада. По-видимому, их задачей было определение стоянок наших самолетов.

Ведущий «бристоль-бульдог» сбросил бомбы на наши артиллерийские позиции. Только теперь наш наблюдатель заметил вражеские самолеты и дал красную ракету.

Два «ишачка» пошли на взлет прямо из-под маскировочной сетки, закрывавшей рулежную дорожку. Они блестяще выполнили боевые развороты в разные стороны и оказались позади самолетов врага.

Такой маневр на малой скорости могли выполнить только летчики, безукоризненно владевшие своими самолетами.

Бринько дал очередь по кабине ведомого «бристоля». Самолет резко пошел вверх, перевернулся на спину и рухнул на землю западнее аэродрома. Атака Антоненко была сложнее. Опытный его противник резко развернулся вправо и на полной скорости стал уходить на свою сторону под защиту зениток. Расстояние между преследователем и преследуемым было еще велико, но Алексей все же дал длинную очередь из всех трех пулеметов. Навстречу Антоненко уже летели сотни трассирующих зенитных снарядов. Резким разворотом он вышел из зоны огня, не успев увидеть результат короткого воздушного боя…».

Fokker C.V — бомбардировщик финской постройки, 1941 г.

Fokker C.X — бомбардировщик финской постройки с радиальным двигателем, 1939 г.

Теперь более-менее всё становится ясно — за «бульдоги» приняли легкие бомбардировщики Fokker C.X или Fokker C.V (второй вариант менее вероятен), которые часто проводили разведку местности над Ханко и штурмовали советские войска. Впрочем, обе победы ещё нуждаются в уточнении;

16 июля – Бринько и Антоненко провели бой с “фиатами”, после которого подали заявку на одну групповую победу. По другим данным был сбит B-239. Финская сторона потерю в этот день отрицает, но советским лётчикам её все же записали;

23 июля – два И-16 и два И-153 провели бой с шестью “фоккерами”. Согласно рапортам советских пилотов было сбито пять вражеских истребителей, хотя все “финны” отделались тогда лишь повреждениями различной тяжести;

2 августа – в очередном бою Бринько записал себе единственную победу, нашедшую подтверждение с финкой стороны. В бою между звеном И-16 и шестью “фоккерами” был сбит истребитель с номером FR-126 из состава LeLv30.

В общей сложности лейтенант П. Бринько, до момента своей гибели 14-го сентября 1941 года, сделал 100 боевых вылетов. На его официальном счету 15 сбитых самолётов лично, 2 — в группе и один аэростат-корректировщик. В более развернутом виде информация имеется на сайте «Уголок неба».

Всего пилоты 13-го ИАП, оборонявшие Ханко с июня по ноябрь 1941 года, заявили 57 воздушных побед. Другая часть полка прикрывала с воздуха Кронштадт, и к 18 января 1942 года общий счет этого полка, летавшего преимущественно на И-16, составил 117 сбитых самолётов. Даже с учетом завышения числа побед сам факт боевых вылетов на “ишаках” в течение полугода войны говорит о многом. В этот же день вышел приказ о преобразовании 13-го ИАП в 4-й ГИАП, при сохранении штатной матчасти. На новые Ла-5 гвардейцы пересели только весной 1943 года. На “лавочкиных” полк “успокоил пыл” сразу нескольких немецких “экспертов” из JG54, среди которых были Эрих Рудорфер (всего 202 победы), Рудольф Гереке (27 побед), Хорст Адамейт (166 побед) и Гербер Броэндле (58 побед). Причем в охоте на нацистских асов отличился капитан Г. Костылев. Вот только к этому времени с финскими асами пути 4-го ГИАП пересекались редко. Вот что говориться о боях того периода в книге “В воздушных боях. Балтийское небо” (автор Лашкевич А.И.):

“В августе 1942 года 4-й ГИАП вновь перелетел на аэродром Бычье Поле, в Кронштадт. Полку поставили новую задачу: действовать по кораблям противника, а также по вражеским аэродромам, расположенным южнее и юго-западнее г. Ленинграда. В один из вылетов «чайки» (И-153), имея на борту бомбы и реактивные снаряды, должны были нанести удар по уже изготовившимся к взлету вражеским бомбардировщикам на аэродроме Гатчина. Ударную группу «чаек» прикрывали истребители И-16. Истребители, вылетев с Кронштадта, следуя на малой высоте, подошли к аэродрому Гатчина неожиданно. Бомбовый удар «чаек» пришелся как раз по приготовившимся к взлету вражеским бомбардировщикам. Вслед за бомбовым ударом последовал второй заход «эресами». За этот налет гвардейцы уничтожили более 20 самолетов врага и около 10 повредили.

Вспоминая проведенные бои, Кириллов особый упор делал на тактические приемы вражеских летчиков. Итальянские самолеты Фиат-50, «Капрони» и FD-24, которыми были вооружены финские летчики, по своим тактико-техническим данным были близки к нашим отечественным истребителям И-16. Финские летчики дрались смело и настойчиво, а равные тактико-технические данные самолетов исключали возможность свободного выхода из боя. Попытка выхода из боя, как правило, сопровождалась усилением атак другой стороны и приводила к потерям. Нужно отметить, что финские летчики были чувствительны к потерям. Например, в конце августа 1942 года в районе острова Сескар 10 наших И-16 встретили 18 «Капрони» и Фиат-50. В завязавшемся бою Кириллову на первой же минуте боя удалось сбить один Фиат-50, и тогда, несмотря на численное превосходство противника, финны сразу же вышли из боя и ушли в сторону своего берега.”

Советский ас авиации Балтийского Флота — лейтенант Петр Бринько, 1941 г.

Под “Капрони”, насколько можно судить, советский автор имел в виду Brewster B-239, а FD-24 не что иное, как голландские Fokker D.XXI. Два похожих по описанию боя действительно имели место 16-го и 18-го августа, но по финским данным они закончились полным разгромом советской авиации. По официальной версии в период с 12 по 21 апреля 1943 года лётчиками 4-го ГИАП было уничтожено 23 вражеских самолёта: 14 «фиатов», 6 ФВ-190, один ФД-21, один Ме-109 и один Не-111. Более того, только за 11 апреля полк отчитался о 11 сбитых самолётах. Допустим, что с немецкими «фокке-вульфами» и «мессерами» вопрос практически не возникает. А как насчет финских «фиатов»?

Если обратиться к данным с финской стороны, то за весь 1943 год был безвозвратно потерян только один G.50 с номером FA-17, пилот которого Тойво Киляйнен (Toivo Kylliainen) выпрыгнул с парашютом, а случилось это 1-го июня. Вполне возможно, что за «фиаты» принимались самолёты других типов, что бывало не так уж редко. Скажем, финским пилотам мерещились МиГ-1, «мустанги» и «спитфайры», а советские пилоты не раз докладывали об уничтожении истребителей Хе-113, «капрони» и «северский» (более подробные сведения можно узнать из статьи «Жизнь в небе и на земле ч.14», автор И.И. Цапов). Однако, в апреле 1943 года финны признали потерю только двух В-239 (номера BW-352 и BW-354). Выходит, что ни одного финского истребителя лётчики 4-го ГИАП вообще не сбили. Такой исход тоже не исключен, потому как львиная доля боёв пришлась на встречи с самолётами Luftwaffe и G.50 вполне могли принять за FW-190A. Но всё это теория, проверить которую в настоящий момент невозможно. В данном случае (как бы не было неприятно этот осознавать) ясно только одно — в апреле 1943 года 4-й ГИАП не уничтожил ни одного финского истребителя, за исключением ранее упоминавшегося ФД-21 (Fokker D.XXI), данные о котором ещё нуждаются в проверке.

Капитан В.Ф. Голубев, 13-й ИАП ВВС КБФ, 1942 г.

Другой пример касается капитана Голубева, который более двух лет отлично летал на И-16 тип 29, одержав на этом типе истребителя 16 личных и групповых побед. Причем дважды его жертвами становились немецкие асы на Bf.109F, что нашло подтверждение в немецких сводках. А вот с финскими самолётами вышла неувязка. Если посмотреть на список побед Голубева (например на сайте «Красные Соколы» или «Уголок неба»), то в счет 23 лично сбитых самолётов входят шесть (по другим данным — 7 или 8) «финнов»:

24 октября 1941 года — в районе Ханко-Инкоо сбит один «Bulldog». Финская сторона потери самолётов этого типа не подтверждает, что вполне правомерно. За «бульдог» был принят трофейный И-153 с номером VH-19 из 3/LeLv 6 (пилот младший сержант Кости Коскинен), подбитый и совершивший вынужденную посадку. Иногда уточняется, что Голубев сбил сразу два финских И-153, что не является верным утверждением. Вообще этот эпизод кажется несколько странным, учитывая цитату из книги Голубева «Крылья крепнут в бою»:

«…Нас особо предупредили, чтобы не перепутали наши «чайки» с финскими [финны имели в то время наши трофейные самолеты]. Сказали также, что к аэродрому вот уже две недели приходят четыре, иногда пять «спитфайров» [английские самолеты. Их поставляли Финляндии и в 1939 и в 1940 гг.], качают крыльями — вызывают на бой, но сил на Ханко пока мало…».

1 ноября 1941 года — южнее острова Коэ сбит один «Spitfire». В других источниках указывается «Hurricane», что тоже неверно. На самом деле это был Н-75А с номером CU-570 из LeLv32 (пилот капитан П. Берг погиб), но об этом эпизоде будет рассказано позже;

15 апреля 1943 года — один FIAT G.50, место и обстоятельства этого боя неизвестны. В ряде источников эта победа вообще не фигурирует. Финская сторона уничтожение «фиата» также отрицает;

21 апреля 1943 года — два FIAT G.50, оба сбиты над островом Гогланд. Финская сторона эти потери также не подтверждает, хотя в сводках ничего не говориться о том, какие истребители получили повреждения;

20 августа 1943 года — два «Buffalo», оба сбиты севернее маяка Шепелев, финская сторона потери не подтверждает. Но в этот же день пилоты LeLv24 заявили об одном сбитом Ла-5 в бою у маяка Толлин (всего в тот день было сбито ещё три самолёта: два ЛаГГ-3 и один Ла-5). Не исключено, что обе стороны записали себе не существующие победы.

Выходит, что из семи заявленных побед только две нашли подтверждение у противника. Но даже в этом случае результат неплохой и, как говорится, не режет глаз тотальность разгрома противника. Ещё надо учитывать, что из 133 боёв, проведенных В.Ф. Голубевым в годы войны, лишь немногая часть была проведена с финскими истребителями. Вместе с тем, сами финны совершенно не гнушались завышением числа побед со своей стороны, что хорошо будет видно в следующих главах, посвященных боевой работе различных LeLv в 1942–1944 гг.

И-16 из состава 153-го ИАП, осень 1941 г.

153-й ИАП был создан в 1939 году и прошел войну с Финляндией. После этого, в 1940 году, полк был отправлен на повышение лётной подготовки в подмосковную Кубинку, и под Ленинград 153-й ИАП вернулся только перед войной. Базируясь на аэродроме Кексгольм, полк был укомплектован 66 истребителями И-153, имея полностью оснащенные 4 эскадрильи и 5 штабных самолётов. По другим данным 153-й ИАП перед войной располагал 65 (по другим данным — 61) “чайками” и 45 МиГ-3, недавно поступившими на оснащение и ещё не освоенными лётчиками. Судя по всему, в течении 1941 года “пополнение” пришло только один раз – из состава 7-го ИАП было передано 9 МиГ-3 и 2 И-16. Полагаю, что говорить о новизне этих самолётов не стоит.

Первый боевой вылет (не считая патрульных) 153-й полк сделал 25 июня, когда 15 истребителей нанесли бомбо-штурмовой удар по аэродрому Лаппеенранта. Вражеских самолётов уничтожить не удалось, пострадали только ангар и аэродромные постройки. В этом же вылете была потеряна одна «чайка» , вместе с которой погиб младший лейтенант В.И. Поздняков. Следующую неделю «чайки» 153-го ИАП также активно привлекались для бомбардировок финских аэродромов, а с июля они переключились на штурмовку наземных частей противника. Как правило, каждый истребитель нес по две 150-кг бомбы под крылом, причем удары старались наносить с пикирования.

Потери в первые месяцы войны хоть и были чувствительными, но отнюдь не огромными. Так, в ходе очередного штурмового вылета 2-го июля в районе Иматра – Париккала зенитным огнем был сбит самолет командира звена лейтенанта В.Н. Дятленко — горящий истребитель упал на подбившую его зенитку. Утром 20-го июля погиб командир 153-го полка капитан Г.П. Ларионов, когда его МиГ-3 загорелся в воздухе (возможно, пожар возник в двигателе).

Учитывая все изложенные факты, как-то трудно представляется, что советские пилоты были сильно хуже финских, тем более что летом 1941 года наши “чайки” сражались против немцев не хуже, чем новые Як-1 или МиГ-3. В качестве одного из ярких свидетельств можно привести бой 19-го июля, когда пара Bf.109F под командованием немецкого “эксперта” Вальтера Новотны под Ригой атаковало четверку наших истребителей. Внезапность сыграла на руку противнику – сразу удалось сбить два И-153, но в завязавшейся схватке лейтенант А.Ф. Авдеев сумел поджечь командирский “мессер”, но и сам тут же попал под удар его ведомого. Справедливости ради надо отметить, что для Новотны это был первый бой. Сами немцы признали потерю одного истребителя. И подобных случаев было на Северном фронте достаточно много, вот только к финским пилотам отношения они как бы не имели. Отсюда заявки финнов об уничтожении только за 23 сентября трёх “ишаков” из 153-го ИАП выглядят немного странно.

В период обороны Ленинграда 153-й ИАП сделал свыше 5000 боевых вылетов, в ходе которых было сбито 36 самолётов в воздухе и ещё 22 уничтожено на земле. Собственные боевые потери составили 37 истребителей (И-153 – 22, И-16 – 6, МиГ-3 – 9) и 24 лётчика, а небоевые — всего 8 самолётов (И-153 – 6, И-16 – 1, МиГ-3 – 1) и 4 лётчика. Таким образом, не получая подкреплений и новой техники, полк смог продолжал сражаться на протяжении 11 месяцев. В марте 1942 года 153-й ИАП был отведен на переформирование и в скором времени был оснащен американскими Р-39 «Airacobra», переданными Великобританией в рамках ленд-лиза. После этого полк, которому одному из первых довелось освоить «кобры», более чем успешно воевал на Воронежском, Северо-Западном и 1-м Прибалтийском фронтах уже в звании 28-го ГИАП, и на север уже не возвращался.

Советские пилоты у крыла «Чайки»: второй слева — А.С. Смирнов, в центре А.Ф. Авдеев, справа — А.Ф. Костюк, стоит — Ю. Минаев. Карельский перешеек, аэродром Кексгольм, 1941 год.

Согласно официальным данным 155-й ИАП к началу войны располагал 27 И-16 при 16 лётчиках. В состав 5-й САД этот полк не входил, но его действия в Карелии заслужили со стороны командовании фронтом высокой оценки. Достаточно сказать, что 6 декабря был издан приказ СНК СССР №349, в котором полк преобразовывался в 3-й Гвардейский ИАП. В книге Зефирова всё выглядит совсем наоборот – советские пилоты не могут оказать достойного сопротивления финнам и оказываются в роли “стреляных уток”. Полагаю, что за такие “заслуги” 155-й полк вряд ли получил бы звание гвардейского.

После получения гвардейского звания полк остался на Севере, но уже пересев на британские истребители “Hurricane” Mk.IIB. Причем, несмотря на нелестные отзывы о возможностях “ураганов”, советские лётчики воевали на них хорошо, хотя без завышения числа побед тоже не обошлось. Основной задачей 3-го ГИАП стало прикрытие штурмовиков Ил-2, частенько утюживших позиции финской пехоты и артиллерии, но и сами истребители нередко участвовали в штурмовых вылетах. К примеру, 17-го августа 1942 года шесть “ураганов” были отправлены на штурмовку небольшой “верфи” на северном берегу Ладожского озера, где финны начали строить десантные баркасы. Вблизи цели советские истребители были атакованы шестью D.XXI. Разделившись на две группы пилоты “ураганов” сбили два “фоккера” без собственных потерь. Через несколько дней, сопровождая 11 Ил-2 в том же районе, “ураганы” встретились с другими шестью “фоккерами” и доложили об уничтожении четырех из них, что не соответствовало действительности. До перевооружения на ЛаГГ-3 в октябре 1942 года на боевой счет 3-го ГИАП было записано 68 самолетов противника, при потере 14 машин и 11 пилотов.

К сожалению, о боевой работе 157-го ИАП подробной информации найти не удалось. Известно то, что 22 июня 1941 года поле базировался на аэродроме Левашево и располагал 38 И-16, из которых 6 находились в ремонте. Примечательно, что в начальный период войны пилоты этого полка с финнами почти не встречались. С июля 1941 года 157-й ИАП находился в составе ПВО Ленинграда, принимая участие в отражении налетов немецких бомбардировщиков. Осенью 1941 года полк был переформирован и, получив британские “Hurricane”, отправлен на Московское направление.

Истребитель ЛаГГ-3 советского аса И. Каберова, 3 ГИАП ВВС ВМФ, зима 1942-1943 гг.

159-й ИАП, сформированный в октябре 1940 года и входивший в 5-ю САД, также не долго летал на “ишаках”. К началу войны полк располагал 15 И-16 и 58 МиГ-3, из которых три были неисправными. Наиболее освоенными машинами в 1941 году были по-прежнему “ишаки”, хотя и МиГи использовались очень интенсивно. К 26 июня в наличии на аэродроме Сиверская было 23 исправных и 3 неисправных МиГ-3, остальные были переданы в другие части или в ремонт. Точное количество потерянных в бою самолётов, как и судьбу уцелевших И-16, отследить пока не удалось. Тем не менее, полк из боёв не выводился и с 14-го июля его самолёты осуществляли прикрытие станций Жихарево и Войбокало, входя в состав 39-й ИАД.

В августе состоялся перевод на трехэскадрильный состав, а немного позже – на двухэскадрильный. Таким образом, осенью 1941 года количество истребителей в полку едва ли превышало 40. В этот период 159-й ИАП базировался на аэродроме Новая Ладога и действовал в районе Мга – Синявино.

Hawker «Hurricane» Mk.II капитана Овчарова из состава 157-го ИАП, 1942 г.

По официальным данным к 20 сентября, когда 159-й ИАП отвели на переформирование в тыл, выполнили 2688 самолето-вылетов, потеряв в бою 34 истребителя, 12 летчиков и двух техников. Большая часть потерь пришлось на встречи с истребителями Luftwaffe. В то же время, в боях было сбито 46 вражеских самолётов, а также уничтожено 22 автомашины и 10 танков (учитывая вооружение МиГ-3, последнее утверждение о танках, вероятнее всего, сильно преувеличено).

Вернувшись на фронт лётчики 159-го полка некоторое время летали на ЛаГГ-3, но с декабря основной “рабочей лошадкой” стали американские Curtiss P-40 “Tomahawk”, поступившие в 1942 году в количестве 20 штук. На этих истребителях полк летал до весны 1943 года, пока не были получены отечественные Ла-5ФН. В течение 1942 года полк действовал над населёнными пунктами Кордыня, Погостье, Назия, Малукса, Кобона, Арбузово, Липки и прикрывал коммуникации на Ладожском озере.

Ла-5 старшего лейтенанта В.Г. Серова, 159-й ИАП, 1944 г.

Основным противником 159-го ИАП стала известная эскадра JG54, большей частью базировавшаяся на северных участках Восточного фронта. После того, как в июне 1943 года командование полком принял майор Петр Покрышев, на счету которого имелось 22 личные победы, результативность боевых вылетов 159-го ИАП возросла. Достаточно сказать, что в составе полка летали такие пилоты, как Владимир Серов (41 победа) и Петр Лихолетов (25 сбитых лично и 5 в группе). До конца войны общий счет побед составил 400 финских и немецких самолётов. Заметьте, что интенсивность воздушных боёв была не в пример выше, чем у финнов, при меньшей численности 159-го ИАП в период 1941–1942 гг.

Ла-5 из состава 159-го ИАП, 1943 г.

195-й ИАП был оснащен И-16 различных типов и с 7-го июля был включен в состав 7-го ИАК, обеспечивавшего ПВО Ленинграда. В декабре 1941 года полк перевели в состав 92-й АД, а месяцем позже на ворожение начали поступать британские истребители “Hurricane” Mk.IIB и американские Curtiss P-40. Полностью переформирование завершилось в начале весны 1942 года, но к этому времени полк перевели на Калининский фронт.

Справедливости ради надо отметить, что северное направление считалось второстепенным и потому под Ленинград зачастую отправляли служить “зелёных” пилотов, в надежде, что на более спокойном участке фронта они наберутся опыта. Немалая их часть летала на изрядно потрепанных “ураганах”, и при сопоставимых ТТХ с финскими “брюстерами” последние лучшие реализовывали свои возможности. Так что два-три сбитых советских истребителя в одном бою в 1941–1942 гг. было не такой уж редкостью.

Истребитель Як-7Б из состава 195-го ИАП, Заполярье, 1942-1943 гг.

197-й ИАП был сформирован позже всех – в июле 1941 года, и получил на вооружение И-153. Полк входил в состав 55-й САД и летал на “чайках” недолго. Уже в ноябре старые бипланы стали заменять на “Hurricane”, а после ввода отдельной эскадрильи на самолётах У-2 полк стал числиться смешанным.

Самое интересное, что в начале марта 1943 года 197-й ИАП расформировали, но к лету его сформировали заново, оснастив истребителями… И-16, И-153 и “Hurricane”. Лишь зимой 1944 года полк переучился на Як-9.

Не менее часто упоминаемый в книге М. Зефирова 65-й ШАП представляется едва ли не как самый “избиваемый”. Легкий упор делается на устарелость “бисов”, которыми был вооружен этот полк, и невысокую подготовку их пилотов. Если довериться воспоминанием финских пилотов, то получается, что советские лётчики по неосмотрительности подставляли хвосты своих самолётов под пули врага, а завидев “брюстеры” или “фиаты” обращались в бегство. А так ли это было на самом деле.

Истребитель-штурмовик И-15бис из состава 65-го ШАП (бортовой номер 110), 1941 г.

Касательно истребителей И-15бис есть такая информация. В июне 1941 года на Балтике (в составе ВВС КБФ) насчитывалось всего 38 самолётов этого типа, большей частью в изношенном, но вполне лётном состоянии. В силу устарелости все “бисы” были сведены в 65-й ШАП, подчиненный командованию ЛВО. Отмечается, что в начальный период войны И-15бис почти не использовались, поэтому их основная работа началась только после приближения немецких и финских войск к Ленинграду.

В качестве пополнения потерь в январе 1942 году восемь И-15бис передали в состав 71-го ИАП. Несмотря на невысокие скоростные характеристики, “бисам” была поставлена задача прикрывать трассы на “Дороге жизни”. Похоже, что с этой задачей они справились успешно, поскольку группы, в составе которых были И-15бис, вылетали на боевые задания в марте-апреле того же года. Из боевого применения этих самолётов известен случай, когда 22-го октября пять “бисов” вступили в бой с шестью “мессерами”. Советская сторона недосчиталась двух самолётов, но и немцы лишились одного Bf.109. Так что ШАПы и ИАПы, укомплектованные И-15бис и И-153, совсем не выглядели “мальчиками для битья”, как это пытаются представить нам финны.

«Остапа понесло…»

Действия финских истребителей в 1942 году

Впрочем, продолжим описание боевой работы финской авиации в 1942 году. Невозможность доказать, был ли сбит самолёт, упавший на территории противника, или нет очень часто приводила к нескромным припискам, чем нередко баловали себя немецкие “асы”. Финны в этом отношении даже превзошли их.

24 января — пять «брюстеров» из 2/LeLv24 перехватили 10 И-15бис и пять И-153 из 65-го ШАП. По финским данным было сбито четыре биплана, а пятый таранил истребитель противника. В результате «чайка» совершила вынужденную посадку, а финский пилот смог привести поврежденную машину на свой аэродром. По одной победе засчитали обоим лётчикам;

27 марта — день наступления финских войск на остров Суурсари. Наземные войска прикрывались значительными силами ВВС. В течение светлого времени суток было проведено два боя. В первом из них, после 08:00, звено «брюстеров» рапортовало об уничтожении 5 из 10 «чаек» 71-го ИАП. Второй воздушный бой получился более крупным — 12 «хоков» сразились с тремя группами советских самолётов из 11-го и 71-го ИАП, заявив о 10 сбитых И-16 и пяти И-153. Нетрудно подсчитать, что 71-й полк потерял за день не менее 10 «ишаков». По другим данным было сбито 8 советских самолётов: шесть «чаек» и по одному И-16 и И-15бис;

28 марта — эскадрилья LeLv32 не отказала себе в новых «победах». Снова над Суурсари и в районе Лавансаари была сбита целая «пачка» советских самолётов: 7 И-16 и 13 И-153;

29 марта — снова «пострадал» 152-й ИАП. Согласно финским данным 12 «ураганов» были перехвачены восемью «брюстерами», пилоты которых объявили о семи сбитых самолётах без собственных потерь;

3 апреля — звено «хоков» отчиталось о пяти «чайках», сбитых над Сейскари;

6 апреля — по-настоящему трагический для ВВС РККА бой произошел вблизи аэродрома Тииксярви. Действовавшая с него LeLv24 давно трепала нервы советскому командованию, и весной 1942 года с этой угрозой решили покончить. План операции был составлен хорошо, но в дело вмешалась погода, и только после полудня семь СБ из 80-го СБАП в сопровождении 19 «ураганов» пошли на штурмовку аэродрома. На подходе к цели группа была перехвачена восемью В-239 из 2/LeLv24, вовремя поднятыми по тревоге. Сражение развернулось нешуточное, и за 25 минут финны настреляли два бомбардировщика и 12(!) истребителей без собственных потерь.

По советским данным число сбитых самолётов было меньшим: один СБ, два «урагана» из 609-го ИАП и четыре из 767-го ИАП. Советские пилоты также доложили о четырех уничтоженных на земле самолётах и о семи «брюстерах», сбитых в воздушном бою, хотя все финские самолёты вернулись на свой аэродром, получив различные повреждения. По финским данным им удалось пленить следующих пилотов, покинувших горящие машины с парашютами: мл. лейтенант Иван В. Вавякин, (609 ИАП, Hurricane Z3577), мл. лейтенант Николай А. Белетский (609 ИАП, Hurricane BM959, номер «60», бортовая надпись «За Сталина — Зa Родину»), и сержант Петр Федорович Белоусов (767 ИАП, Hurricane Z5049);

7 апреля — в течении дня пилоты LeLv32 провели два боя, написав рапорты о шести И-16, сбитых в районе Лумисуо, и двух МиГ-3, сбитых над Аунусйоен суу (Aunusjoen suu).

Hawker «Hurricane» Mk.II из состава 767-го ИАП, сбитый в бою 18 февраля 1942 г.

Hawker «Hurricane» Mk.II (Z2585) из состава 609-го ИАП, сбитый в бою 6 апреля 1942 г.

Hawker «Hurricane» Mk.II (Z3577) из состава 767-го ИАП, сбитый в бою 6 апреля 1942 г.

Hawker «Hurricane» с номером НС-465 — этот истребитель был собран из фюзеляжа из фюзеляжа Z2585, крыла Z3577 и оснащен винтом De Havilland от финского Mk.I, конец 1942 г.

Таким образом, за первую половину 1942 года только ВВС Финляндии претендовали на 18 сбитых советских «Hurricane» Mk.IIb и Mk.IIc, что составляло почти 50% от первоначального состава 152-го ИАП. Общее число побед над «ураганами» оценивалось в 45 штук. Данные взяты из того же альманаха «Lentolaivue 24», где сказано буквально следующее: «Such tally is perfectly feasible, bearing in mind that the average strength of Soviet Fighter Regiment (IAP) was 15-20 serviceable aircraft during this period» (Такое количество вполне возможно, учитывая, что среднее количество боеспособных самолётов в ИАП составляло 15-20 в указанный период).

8 июня — советское командование организовало новый налет на аэродром Тииксярви. Снова противником 2/LeLv24 стал 152-й ИАП. В воздушном бою между 13 «ураганами» и 8 (по другим данным — 6) «брюстерами» финские пилоты праздновали безоговорочную победу — бой закончился со счетом 6:1 в их пользу.

25 июня — после долгого перерыва состоялся крупный воздушный бой южнее озера Сиисярви между LeLv24 (2-е и 3-е звено) и 15 «ураганами» из 609-го ИАП. Финны заявили о четырех сбитых самолётах, а советские лётчики о трех. В этом случае более правой оказалась советская сторона, поскольку LeLv24 потеряла тогда два В-239, пилоты которых погибли. Число уничтоженных «ураганов» не уточняется;

18 июля — после реорганизации на вооружении LeLv24 осталось 27 боеспособных В-239;

6 августа — возле Сейскари 1-е звено LeLv24 заявило о двух сбитых И-16;

12 августа — пилоты 4-го звена LeLv24 провели бой у маяка Толли и заявили об уничтожении одного Ил-2 и И-16. Обе победы выглядят вполне правдоподобно, чего нельзя сказать о заявке пилотов 3/LeLv26, «отличившихся» о ходе рейда над Кронштадтом. Согласно финским данным «фиаты» без потерь сбили четыре И-16;

14 августа — в двух боях финские пилоты записали себе на счета 9 «ураганов», но эти победы советская сторона не подтвердила;

16 августа — звено из шести Brewster B-239 под командованием капитана Кархунена (3-я эскадрилья LeLv 24) поднялось на перехват группы советских самолётов. Финны сначала определили их как 8 СБ, 3 МиГ-3 и 16 И-16, а шли они на высоте около 200 метров. На самом деле МиГи оказались штурмовиками Ил-2 из 57-го АП ВМФ, но это не главное. В ходе боя финны заявили об 11 сбитых И-16 из состава 4-го ГИАП, причем Кархунен лично сбил три самолёта. Советская сторона это не подтверждает, как и нет упоминаний о найденных обломках истребителей;

18 августа — в тот день с наблюдательного поста поступила информация о появлении восточнее Титярсаари десяти истребителей И-16. По тревоге поднялось восемь истребителей В-239 под командованием 1-го лейтенанта Ханса Винда, согласно финским данным устроившие нашей морской авиации настоящий погром. Как мог ошибиться пост ВНОС — непонятно, но вместо десяти “ишаков” навстречу финнам летело соединение из «60 самолётов», состоящее из И-16, “Hurricane” и Пе-2. На помощь тотчас взлетело ещё восемь В-239 во главе с Кархуненом. Встреча противников состоялась у острова Сейскари на высоте 2000 метров. Бой смещался к Кронштадту, поэтому проверить количество сбитых советских самолётов у финнов не было. Несмотря на это пилоты LeLv 24, без всякого смущения, записали на свои счета в общей сложности 16 самолётов: один “Hurricane”, два Пе-2 и тринадцать (!) “ишаков”. Вот так, одним махом, финны уничтожили половину 71-го ИАП. Собственные потери составили только один В-239 с номером BW-378 – погиб мл. лейтенант А.О. Райтио.

Надо сказать, что потери советской стороны и вправду оказались ощутимыми, но не настолько большими, как этого хотелось бы финнам. Было сбито по одному Як-1 и ЛаГГ-3 из 21-го ИАП и два И-16 из 71-го ИАП. Эти данные больше похожи на правду.

31 августа — состоялся последний крупный бой, когда звено В-239 в районе острова Лавансаари провело бой с восемью И-153 и заявило об уничтожении четырех самолётов. Всего в течении этого месяца финны претендовали на 50 побед, половину из которых сбили пилоты 3/LeLv 24.

Совсем иначе боевые вылеты тех же “чаек” и ”бисов” оценивала советская сторона. Так, 1-го сентября группа из 15 И-153 и 3 И-15бис из 828-го ШАП атаковала финский аэродром Гирвас, на котором базировалась одна из эскадрилий В-239. Прикрывали штурмовку истребители 195-го ИАП. Штурмовка прошла без потерь, а советские пилоты заявили о трех сбитых в бою “брюстерах”. Финны потерь не признали и более того, сам факт воздушного боя у них не отмечен.

5 сентября — в бою над рекой Свирь пилоты истребителей Н-75 “Hawk” заявили об уничтожении 11 из “35-40” советских самолётов, засчитав себе по четыре ЛаГГ-3 и И-16 из 524-го ИАП, а также два МиГ-3 и один Пе-2. Советские данные этого не подтверждают, тем более, что 524-й полк получил ЛаГГ-3 только в октябре;

10 сентября — звено В-239, с уже знакомым нам Кархуненом, в районе Пенинсаари сбило два из четырех Як-7, принадлежавших 21-му ИАП ВМФ;

20 сентября – в этот день, по всей видимости, финская авиация активности не проявляла, зато 5-й и 71-й ИАПы практически в полном составе были подняты для отражения массированного налёта немецких бомбардировщиков на Ленинград. Всего в воздух удалось поднять 19 истребителей (3 МиГ-3, 1 ЛаГГ-3, 1 Як-1, 4 И-16, 10 И-153), но связать боем все группы противника им не удалось;

21 сентября — четыре «фиата» были подняты по тревоге для перехвата группы советских самолётов. Сразу после старта О. Туоминен покинул строй и исчез в неизвестном направлении. Спустя 20 минут он объявился снова и заявил, что сбил И-153 и, вероятно, один И-15бис. Обе победы были записаны на его счет, хотя подтверждений от других пилотов не поступало. С наземного поста поступило сообщение, что «фиат» загнал в облако «чайку» и через некоторое время оттуда посыпались обломки биплана. Затем из того же облака «вывалился» И-15бис. Факт падения обоих советских самолётов не фиксировался.

Всего, в районе Олонца за 9 месяцев боёв, пилоты LeLv32 претендовали на 65 сбитых советских самолётов при потере только одного «хока»;

25 октября — в начале дня звено Кархунена сбило над Ораниенбаумом два Ил-4 и два из девяти истребителей, принадлежность которых к какой-либо советской части установить не удалось. Всего через 30 минут в том же районе состоялся бой между четырьмя В-239 и 15 И-16. Откуда финны насчитали столько “ишаков”, так и осталось невыясненным, но на свой счет они записали четыре из них;

30 октября — также возле Ораниенбаума, звено лейтенанта Луукканена перехватило разведывательный Пе-2 и два сопровождавших его Як-1. Финны сразу сбили по одному самолёту, а третьему Яку пришли на помощь восемь И-16 из 71-го ИАП. В ходе 20-минутного боя было подбито три “ишака”, но и противник недосчитался одного В-239 (номер BW-376), пилот которого погиб;

22 ноября — утром шесть В-239 из LeLv 24 встретились в районе Кронштадта с шестью Як-1 из 21-го ИАП и заявили об уничтожении трех самолётов. В то же время, официальный счет побед LeLv24 говорит о четырех сбитых «спитфайрах»(!). Также финны сбили одиночный Ил-2, случайно оказавшийся в том же районе. Пополнив баки с горючим, звено В-239 под командованием Кархунена вылетело к Ораниенбауму, где полностью уничтожило, согласно финским данным, группу самолётов, состоящую из одного Ил-4 и трех И-16.

После такого “разгрома” становится непонятным, на чем тогда летали пилоты 71-го полка, если практически все самолёты были уничтожены финнами, а пополнений в “ишаках” не было? Кроме того, в начале 1942 года в полку числилось всего 11 самолетов И-153 и 9 И-16, а еще 8 истребителей И-153 и И-15бис базировались на аэродроме Новая Ладога. Откуда в этом случае финны брали целые “стада” И-16? Читая книгу Зефирова, временами хочется вновь процитировать современную классику: «…Остапа понесло». Можно и по-другому прокомментировать заявки финских истребительных эскадрилий на победы в воздушных боях, но так, на моё взгляд, будет более ёмко.

Получается поистине парадоксальная ситуация – пока ВВС РККА и Luftwaffe в буквально смысле грызут друг другу горло и несут ощутимые потери в технике и людях, финны спокойно занимаются отстрелом “ишаков” и прочих самолётов практически без собственных потерь в истребителях. И ведь мало кто сомневается, что это так.

“Продолжайте в том же духе”

Действия финских истребителей в 1943 году

Новый 1943 год принес долгожданное пополнение и новые успехи в воздушных боях. Несмотря на то, что все советские авиаполки получили новые истребители ЛаГГ-3, Як-1, Як-7 и Ла-5, а у финнов “мессеры” появились только с конца мая, на заявки о победах это никак не повлияло. Скорее наоборот – чем новее были самолёты, тем больше их “сбивали”. Но обо всем по порядку.

Декабрь 1942 и январь — начало февраля 1943 года прошли очень спокойно. Истребители обеих сторон летали редко и боёв между ними не было. Видимо, финские пилоты набирали богатырскую силу, поскольку в течении следующих месяцев их счет вырос как на дрожжах. В первом же бою 23-го февраля 1943 года шесть В-239 из 3/LeLv 24 под командованием Кархунена перехватили четыре Пе-2 и двенадцать И-16 (это когда почти все “ишаки” уже перевели в тыл – прим. ред., как говорится). Над Лавансаари финны заявили об уничтожении шести “ишаков”, чего советская сторона, естественно, не подтвердила. Несколько позже, 2-го марта, в том же районе пилоты LeLv 24 “завалили” ещё три И-153 и один И-16. Похоже, что по второму кругу пошли сбивать сбитые самолёты.

Другой эпизод был не менее забавным. Примерно в 15:30 10-го марта восемь В-239 под командованием командира 2/LeLv 24 над островом Хаапсаари встретили (как они сами посчитали) семь Пе-2 и десять МиГ-3. Ошибка в типе советских истребителей тут не сыграла никакой роли, так как финны “сбили” один бомбардировщик и шесть “МиГов”. По донесениям финнов, лишь мощный огонь ПВО заставил их прекратить преследование. Во как, оказывается.

С вводом в строй “мессеров” победные реляции продолжали сыпаться как из рога изобилия, хотя первые успехи были довольно скромными. Первые воздушные бои были проведены 24-го марта и закончились уничтожением одного Ил-2 и Пе-2.

Неделей ранее, во время проведения операции по уничтожению базы снабжения партизан около Иелярви, шесть MS.406 в буквальном смысле слова разделались с группой штурмовиков И-15бис. В тот день, 16-го марта 1943 года, десять советских самолётов из 839-го ИАП отправились штурмовать финский лыжный батальон. Над целью их атаковали истребители из 1/LeLv14 под командованием капитана Тайнио и сбили пяти бипланов. Советская сторона потери не опровергает, но и не подтверждает.

Небольшая поправка к изложенному бою – в феврале 1943 года 839-й ИАП уже был преобразован в ШАП и вошел вместе с 828-м ИАП в состав 261-й штурмовой авиадивизии. На вооружении ШАД действительно долгое время оставались “бисы” и “чайки”, полностью заменить которые на Ил-2 смогли только в 1944 году!

После почти месячного перерыва 14-го апреля четыре В-239 атаковали группу из 30 советских истребителей Як-1 и Ла-5 сопровождавших бомбардировщики. Видимо, нашим пилотам было лениво гоняться за финнами, поскольку те без особого труда сбили пять из них и спокойно удалились. Но это были ещё цветочки. Ягодки начались в апреле.

Настоящий праздник на улице финских истребителей наступил 18-го апреля. В этот день две восьмерки В-239, под командованием Лумми и Савонена, около 17:00 атаковало соединение из 8 Ил-2 (7-й ГШАП) и 50 истребителей (в том числе из 21-го ИАП). Наверное, это было феерическое зрелище. В течении получаса финны настреляли 20(!) советских самолётов: два Ил-2 и 18 истребителей. Проверить все эти победы было невозможно, поскольку бой проходил около Кронштадта над советской территорией.

Дальше скромность финским пилотам тоже особо не мешала. Днем 21-го апреля все три эскадрильи LeLv 24 в районе Сейскар-Кронштадт встретились с 35 советскими истребителями Як-1, ЛаГГ-3 и Ла-5 из 4-го ГИАП и 21-го ИАП. Численное преимущество совсем не смутило финнов, засчитавших себе 19 побед. После нетрудных подсчетов можно сделать вывод, что советская истребительная авиация на этом участке фронта должна была прекратить своё существование, однако этого почему-то не случилось. По всей видимости, “Яки” и “Лавочкины” научили-таки размножаться почкованием. Грандиозная победа была омрачена потерей двух В-239 (BW-352 и BW-354) – оба пилота погибли.

В мае 1943 года финны доложили об уничтожении ещё 81 советского самолёта, потеряв всего 3 своих. Один из наиболее результативных боёв случился 4-го мая, когда все 12 В-239 из LeLv 24 атаковали соединение советских самолётов, состоявшее из пяти Ил-2 (7-й ГШАП), десяти И-153 и двенадцати ЛаГГ-3 и Р-40. В жесточайшем бою финны заявили об уничтожении одного штурмовика и восьми истребителей при потере одного В-239.

2 мая – последние победы на “фиатах” одержали пилоты LeLv28. Бой в районе Миикулайнена (Miikkulainen) завершился уничтожением двух советских самолётов: И-152 (скорее всего это был все же И-15бис) и И-153. Отличились пилоты И.П. Саарни (Ylik Paavo Saarni, FA-18) и В.Н. Тронтти (Vanr Nils Trontti, FA-29). После этого последовал годовой перерыв, когда вплоть до июня 1944 года на счет LeLv28 не было записано ни одного самолёта.

9-мая стало знаменательным днем для LeLv24 – после боя над островом Суурсаари, где финны заявили об уничтожении двух Як-7 и одного Ла-5, общее число побед полка превысило 500.

Очередная крупная победа, на этот раз подтвержденная советскими источниками, состоялась 21-я мая. В начале дня, в ходе первого боя, Bf.109G (номер МТ-228) столкнулся с И-153. Финский самолёт разбился вместе с лётчиком, а советский пилот лейтенант В. Ситвинников выпрыгнул с парашютом. Вечером того же дня группа из 11 “мессеров” под командованием майора Луукканена была поднята на перехват советских самолётов (четыре Ил-2 из 7-го ГШАП ВВС КБФ и 17 истребителей Як-1, ЛаГГ-3 из 13-го ИАП ВВС КБФ), шедших на штурмовку финских позиций. В районе Сейскар-Лавенсаари состоялся бой, в ходе которого финны засчитали уничтоженными два штурмовика и два истребителя. Советские отчеты, в данном случае, фиксируют потерю пяти самолётов – на один истребитель больше. В этот раз финны действительно оказались на высоте, но потом…

Очередной успех пришел к финнам 6-го июня. Вновь отличились “Брюстеры” из 2-й и 3-й эскадрилий LeLv 24, перехвативших около Кронштадта два смешанные группы советских самолётов, среди которых наблюдались 7-8 Ил-2, 4 Пе-2 и 10-15 истребителей Як-1, Ла-5. Интересно, что финны находились выше и могли без труда подсчитать точное количество советских машин, но делать этого они не стали, зато записали на свои счета шесть сбитых самолётов (три Як-1 и по одному Ил-2, Пе-2 и Ла-5) при одном поврежденном В-239 со своей стороны. В общем-то, такие потери выглядят вполне правдоподобными, но подтверждения о победах в виде обломков сбитых самолётов отсутствуют. В некотором роде советская сторона отыгралась 17-го июня – 10 бомбардировщиков СБ внезапно(!) атаковали аэродром Суулаярви и уничтожили там один В-239 с номером BW-351. Как можно было “прохлопать” приближение столь немаленькой группы бомбардировщиков, остается абсолютно непонятным, ведь по утверждениям в книге М. Зефирова финские посты ВНОС засекали взлёт советских самолётов чуть ли не на их аэродроме. Вдобавок, СБ к тому времени в таких количествах на Ленинградском фронте не наблюдались вообще и за них приняли бомбардировщики Пе-2.

Июль 1943-го года прошел относительно спокойно. По донесениям финских пилотов при виде их истребителей, несколько раз пытавшихся выманить советские самолёты в бой над островом Сейскари, противник уклонялся и уходил под защиту своих зенитных батарей. Откуда именно были эти самолёты и какой части принадлежали, финны не уточняют, хотя до этого определение советского полка, эскадрильи или дивизии проходило вообще без проблем.

Ещё один грандиозный воздушный бой финские пилоты из LeLv 24 провели 18-го августа. Вот что вспоминает об этом И. Юуутилайнен:

“Мы были над Финским заливом. Вечером 18 августа, по тревоге, целое звено вступило в большое воздушное сражение около советского острова Кронштадт. Самолеты подлетали со всех направлений – И-16 “Крыса”, Хоукер Харрикейны и даже Пе-2 бросались в бой. Я выбрал одну “Крысу”, приближаясь к ней сверху и сзади. Я нашпиговал ее фюзеляж металлом. Самолет пошел вниз и едва не захватил с собой еще одного товарища. Я заложил очень крутой вираж, чтобы убедиться, что сзади никого нет. Я летел сквозь зенитный огонь с 8 кораблей охранения, которые оказались в море подо мной, пока вновь не вернулся в свалку. Я успел заметить новые вражеские истребители, взлетевшие из Кронштадта, чтобы присоединиться к нашему хороводу.

В какой то момент мы оценили количество самолетов врага в 60 штук. Одна “Крыса” атаковала меня спереди снизу. Я перевернулся и сразу же изо всех сил потянул за ручку. Я быстро прицелился и открыл огонь по его фюзеляжу, и его самолет заштопорил и упал в море. Снова я начал набирать высоту окруженный зенитным огнем. Я уворачивался от пикировавшего вражеского истребителя, когда другой пролетел прямо передо мной. Держась вплотную за ним, я выпустил длинную очередь и подумал, что у меня закончился боезапас. В итоге, он упал в море объятый пламенем. Тем временем стало так темно, что стало сложным отличить своего от чужого, так что обе стороны стали выходить из боя. Один из наших пилотов, младший лейтенант Аарно Райтио, выпрыгнул с парашютом и погиб в штормовом море в ту ночь. Враг потерял 16 самолетов”.

Читая эти строки невольно приходит мысль наподобие “мы косили их стадами”. Сам Юуутилайнен сообщает нам об уничтожении трех “ишаков”, которые были объяты пламенем и упали в море. Опровергнуть слова финского аса проблематично, но ещё проблематичнее их подтвердить, поскольку концы ушли в воду…

Пока было затишье, на аэродром Суулаярви перелетело шесть “мессеров” из 1/LeLv 34. Задумка была в том, чтобы В-239 и Bf,109G летали совместно эшелонированными порядками. Впервые подобное построение было с успехом (по финским данным) опробовано 20-го августа. Над Кронштадтом 16 В-239 и 3 Bf.109G вступили в бой с 15 истребителями типа “Ла”. Бой был жестоким, что позволило записать финнам на свой счет четыре ЛаГГ-3 и два Ла-5 без собственных потерь. Проверить эти победы не было возможности, поскольку поиском обломков финны заняться не могли (по вполне понятной причине). Впрочем, 31-го августа финским пилотам победы достались значительно труднее. В бою между Койвисто и Ораниенбаумом 12 В-239 сбили два Як-7 и два Ла-5 из состава 13-го КИАП ВВС БФ, потеряв один свой истребитель.

Не менее успешный бой, опять-таки с точки зрения финнов, произошел 23-го сентября в районе населенного пункта Шепелевский. Сводная группа из четырех В-239 (3/LeLv 24) и четырех Bf.109G (1/LeLv 34) перехватила 20 истребителей из 4-го ГИАП и сбила три Як-1 и пять Ла-5. Вскоре после этого, около 16:00, семь В-239 атаковали другую группу из 15 советских самолётов, сообщив об уничтожении одного Ил-2 и шести Ла-5. Собственных потерь у финнов не было вообще. Над тем же районом 28-го сентября группа В-239 под командование Винда сбила ещё три Як-1.

Очередная потеря в LeLv 24 случилась 10-го ноября. Согласно сообщениям финской стороны, над Ораниенбаумом четыре В-239 встретились с четырьмя Як-1 из 13-го КИАП. Два финских пилота с первых минут боя сразу записали себе по одному “Яку”, но в то же время самолёт с номером BW-366 попал под огонь 20-мм пушки истребителя В.И. Бородина и был сбит. Лётчик удачно покинул самолёт, но после приземления попал в плен. Впрочем, и сам Бородин тут же был сбит и тоже погиб. Таким образом, обе стороны достоверно подтвердили только по одной победе.

“Чем больше вражеских самолётов — тем больше наших побед”

Действия финских истребителей в 1944 году

Конец 1943 года не отличался хорошей погодой, и действия истребительной авиации были ограничены. В это время ВВС РККА готовились к массированным налётам на финские города, чтобы быстрее принудить Финляндию к подписанию перемирия. Однако этот простой, казалось бы, расчет привел к обратным последствиям.

Надо сказать, что несмотря на все накладки первый бомбовый удар по Хельсинки, проведенный в ночь с 6 на 7 января силами 9 авиакорпусов и одной авиадивизии, прошел более чем успешно. В общей сложности была сброшена 6991 бомба суммарной массой 92,65 тонны, в том числе четыре ФАБ-1000, шесть ФАБ-2000 и одна ФАБ-5000. До цели дошли 733 из 785 бомбардировщиков. Финская ПВО заявила об уничтожении 7 самолётов, хотя два Ил-4 всё же смогли дотянуть до своего аэродрома с сильными повреждениями. Оправдать бомбардировку финской столицы, с точки зрения человечности и гуманизма, невозможно. Но давайте вспомним, что финны тоже не сильно стесняли себя “гуманностью” и вместе со своими коллегами из Luftwaffe не брезговали бомбить советские города, в том числе и блокадный Ленинград. И ничего, никого на Западе этот факт не смущает – дескать, война есть война. В то же время, основной удар авиакорпусов пришелся на портовые сооружения и склады Хельсинки. Прямыми попаданиями бомб потоплены сторожевой катер и пароход. В городе сгорело более 400 строений, погибло 83 и ранено 322 человека. Думается, если бы штаб ВВС Ленинградского фронта задумал бы провести “ковровую бомбардировку”, на англо-американский манер — Хельсинки просто стерли бы с лица земли, как Бремен или Кёльн.

Таким образом, финские истребители первый ночной налёт отсиделись на своих аэродромах, и никто даже не рискнул броситься вдогонку и наказать “проклятых большевиков” за бомбардировку сове столицы. Это выглядит более чем странно и в западных источниках оправдывается тем, что финские пилоты не имели опыта ночных полётов. А ведь до этого истребители различных LeLv прекрасно вели воздушные бои. Видимо, тут что-то сломалось.

Второй налёт, проведенный в ночь с 16 на 17 февраля, также привел к неутешительным итогам. Хельсинки бомбил 381 бомбардировщик, и ещё два специальных A-20G подавляли батареи ПВО. Куда смотрели финские посты ВНОС? Как они смогли не заметить “орду” советских самолётов? И всё же, на перехват поднялись в этот раз немецкие Bf.109G-2 из подразделения “Helsinki”. В воздушных боях они сбили три Ли-2, а также по одному Ил-4 и В-25. Где в это время были финские асы, остается неясным.

Третий удар по Хельсинки, состоявшийся ночью 26-27 февраля, привел к потере 9 бомбардировщиков, но в этот раз экипажи штурмовых A-20G не отказали себе в удовольствии пострелять по взлетающим “мессерам”.

Дальнейшие действия финского командования выглядят несколько странно. Вместо того, чтобы проводить подготовку собственных пилотов к ночным полётам (весной 1944 года в Германии было приобретено несколько радаров FuG25a, но лишь один бомбардировщик Ju-88A был оснащен им), финны решили возложить обязанность патрулирования перехвата вражеских самолётов в тёмное время суток на немцев. И те не оплошали, создав в феврале 1944 года на основе II./JG302 подразделение “Хельсинки”, полностью оснащенное Bf.109G-6 в количестве 12 штук. Немцы использовали тактику “Wilde Sau” (“Дикий кабан”), заключавшуюся в совместных действиях прожекторных подразделений и ночных истребителей, весьма неплохо зарекомендовавшую себе в ходе отражения налётов союзной авиации на Германию. Однако, пилоты Einsatzkommando “Helsinki” оказались менее удачливыми – в ходе отражения налётов 16-17 и 26-27 февраля 1944 года немцы претендовали на 2 и 4 сбитых самолёта соответственно. Советская сторона подтвердила потерю трех бомбардировщиков, включая один Ли-2, упавший в Финский залив.

В качестве расплаты за налёты на Хельсинки финны задействовали свои бомбардировщики, в том числе трофейные ДБ-3 и Ил-4, которые на обратном пути пристроились к советским боевым порядкам и точно вышли на аэродромы Левашово, Углово и Горская. На земле им удалось уничтожить 10 самолётов и хранилище топлива.

Как видим, ведущие асы Финляндии и тут почему-то оказались бесполезными для своей страны. А ведь могли бы “настрелять” бомбардировщиков 40-50, цель-то была немаленькая… Но, как говорится, береженого бог бережет.

Настоящая работа для них началась весной 1944 года, когда советская авиация переключилась на удары по городу Котка и близлежащим целям. В ходе двух боёв 6-го марта пилоты финских “мессеров” отрапортовали об уничтожении шесть Пе-2 и пяти Ла-5 без собственных потерь. События следующих трех месяцев разворачивались следующим образом:

6 марта — в этот день состоялось несколько боёв с участием «мессеров» из HLeLv34. Финские пилоты заявили об уничтожении 12 советских самолётов: 7 Пе-2, 4 Ла-5 и одного Як-9;

7 марта — отличились пилоты «моранов». Согласно их отчетам в районе Мааселка (Maaselka) состоялся групповой воздушный бой с советскими «Tomahawk». Три победы без собственных потерь были записаны на счет пилотов истребителей с номерами MS-604, MS-626 и MS-653;

9 марта — лейтенант В. Пиотсиа (Victor Pyotsia), вылетев на «брюстере» с номером BW-375, сбил в районе Сейвасто один Ли-2;

21 марта — пилоты HLeLv24 одержали две победы над Ил-2. Бой произошел в районе Валкеасаари (Valkeasaari);

2 апреля — свою последнюю победу на «брюстерах» одержали пилоты HLelv24. Встретив в районе Ино два ЛаГГ-3, двум финским истребителям (BW-375 и NW-382) удалось подбить один из них. Советский самолёт сел на лёд Финского залива, победа была записана на счет лейтенанта Х.Лампи;

7 апреля — в бою между финскими «мессерами» из HLeLv34 и советскими Як-9 в районе Лавансаари был сбит один «яковлев». Победу записали на счет лейтенанта О. Пухакка (МТ-204);

14 апреля — неприятный инцидент случился с самолётом союзников. Немецкий Ju-188F, очевидно совершавший разведывательный вылет, без предупреждения вторгся в воздушное пространство, контролируемое финскими ВВС, и был сбит поднятым на перехват Bf.109G-2 (MT-225);

8 мая – состоялось два боя. В одном из них “мессеры” из HLeLv34 перехватили группу советских самолётов и сбили три Пе-2 и один Як-9. Второй бой произошел с участием “хоков” в районе Мёкриа (Makria) и завершился уничтожением одного Ла-5, победу над которым “расписали” сразу между тремя финскими пилотами. В тот же день вблизи Вытегры (Vytegra) в бою с советскими истребителями были сбиты два «морана» с номерами MS-638 и MS-643. Пожалуй, это был единственный случай, когда финны признали потерю сразу двух самолётов, не одержавших в ходе боевого вылета ни одной победы;

16 мая – состоялось два боя, в которых участвовали “мессеры” из HLeLv32 и HLeLv34. Без собственных потерь финны сбили по одному Ла-5 и “Boston”;

17 мая – утром группа из 11 Bf.109G под командованием майора Лууканена перехватила 27 Пе-2 шедших под прикрытием истребителей типа “Як” в сторону Котки и Хамины. В завязавшемся бою финны заявили о восьми сбитых бомбардировщиках и одном истребителе. По другим данным было сбито 7 Пе-2 и три Як-9. Собственные потери составили один самолёт (МТ-429), пилоту которого удалось спастись. В этот же день “мессеры” из HLeLv32 сбили один Ла-5 в районе Кулесярви (Kulesjarvi);

18 мая – этот день отмечен только одним боем. Над Самматусом (Sammatus) пилот финского “хока” с номером CU-587 сбил один Ла-5;

19 мая – очередной бой между смешанной группой советских самолётов и финскими Bf.109G из HLeLv34 завершился в пользу последних. На подходе к Котке, между берегом и Лавансаари, пилоты “мессеров” заявили об уничтожении трех Пе-2 из 12-го Гв.ПБАП и трех Як-9 (по другим данным – два и четыре самолёта соответственно);

25 мая — бой между «моранами» и «томахоками» завершился с ничейным счетом — сбитый советский самолёт записали на счет пилота В.В. Килонена (Vanr Kalle Kyllonen, MS-637), а финская сторона потеряла MS-317 (пилот Vanr Birger Eriksson попал в плен);

28 мая – произошел воздушный бой между истребителями из HLeLv32 (смешанная группа “хоков” и “мессеров”) в большой группой Ла-5. Финны заявили о шести победах без собственных потерь.

Анализируя эти данные, можно предположить, что обстановка на фронте с Финляндией была достаточно спокойной. Воздушных боёв было мало, но за январь-май 1944 года финские лётчики записали себе на боевые счета не менее 66 сбитых советских самолётов. Собственные потери оказались просто мизерными — три Bf.109G и три MS.406.

Самое интересное началось после 9-го июня, когда советские войска перешли в наступление на Карельском фронте и спустя три дня вышли к Выборгу. Как бы ни старались финны, территория их страны начала стремительно сжиматься и к августу они лишись всех “приобретений”, доставшихся в 1941-1942 гг. С точки зрения западных исследователей действия финских пилотов заслуживали самой высокой оценки. Получив новые “мессеры”, финны из HLeLv24 уничтожили с апреля по сентябрь 1944 года 288 советских самолётов. Преимущественно это были Як-9, Ла-5 и Ил-2. Бывало, что в день ими сбивалось до 50 самолётов при потере 1-2 своих истребителей – достаточно посмотреть и сравнить списки побед финских пилотов за время летнего наступления. Боев летом 1944 года было много, так что подробно останавливаться на всех из них не будем, чтобы не перегружать читателя текстом. Приведем лишь наиболее яркие примеры.

19 июня – 18 финских «Мессершмиттов» под командованием капитанов Пухакки и Винда отправились на перехват большой группы советских бомбардировщиков в районе Виипури — Койвисто. После успешного боя финны, вообще не понесшие потерь, объявили о сбитии 15 вражеских самолётов: 6 Пе-2, 2 Р-39, 2 Ил-2, 2 Ла-2 и 1 ЛаГГ-3;

20 июня – только в районе Виипури советская авиация в трех боях потеряла 51 самолёт. Подтверждена потеря трех истребителей и двух Ил-2;

23 июня – в районе Виипури сбито 28 самолётов. Самым результативным оказался Х. Винд, записавший себе два Ла-5 из 11-го ГИАП и два Ил-4 из 113-го БАП. Если с “лавочкиными” ещё более-менее ясно, то откуда в составе 113-го бомбардировочного полка появились Ил-4 — совершенно непонятно. Этот полк был оснащен американскими А-20 и предназначался для весьма специфических задач. Да и полное название было у него совсем другое – 113-й авиационный полк ночных охотников-блокировщиков дальнего действия. Видимо, финские авторы (а данные эти были взяты из монографии о LeLv24) что-то сильно перепутали и выдали желаемое за действительное;

26 июня – также 28 побед. Пилоты из HLeLv24 не постеснялись записать себе 15 побед в трех боях: 6 Ил-2 из 566-го ШАП, 4 Ил-2 неизвестного полка и 6 Як-9 14-го ГИАП. Причем Х. Винд претендует сразу на пять Як-9;

28 июня – сбито 44 самолёта. Больше всех опять настреляли пилоты HLeLv24 (16 Ил-2, 5 Як-9, 4 Ла-5, 4 Р-39 и 2 Пе-2) .

И так далее… В общем, финны сбивали много почти без собственных потерь. В изложении зарубежных авторов бои в Карелии представляются почти как битва Давида и Голиафа – то есть, финнов буквально задавили количеством. А вот если бы у них было больше современных самолётов и ещё парочка таких асов, как Юутилайнен и Винд, то вообще перестреляли бы всех.

Было бы несправедливо обойти стороной лётчиков других эскадрилий, внесших посильный вклад в борьбу с «большевистской угрозой». Конечно, их успехи были не столь впечатляющими, но по сумме встреч с советскими самолётами КПД финских истребителей других типов оставался на достаточно высоком уровне. По крайней мере, так считали сами финны .

9 июня – пилоты HLeLv26, пересевшие на “брюстеры”, сбили в двух боях один Пе-2 и два Ил-4;

10 июня – в бою над Суулаярви (Suulajarvi) “брюстеры” из HLeLv26 перехватили соединение советских бомбардировщиков и сбили два из них (Ил-4 и Пе-2);

15 июня – группа “хоков” из HLeLv32 провела бой с советскими штурмовиками, по итогам которого один пилот заработал личную победу и ещё один Ил-2 поделили между тремя другими пилотами;

17 июня – пилоты из HLeLv26 заявили об уничтожении одного Пе-2 и Р-39 в двух воздушных боях;

18 июня – для HLeLv26 этот день стал одним из наиболее результативных. В двух боях было сбито по два Ла-5 и Пе-2;

22 июня – около полудня “хоки” из HLeLv32 были вновь задействованы для отражения налета советских штурмовиков. Бой вблизи Куитинена (Kuittinen) закончился уничтожением двух Ил-2;

4 июля — в районе Салми-Вителе (Salmi-Vitele) финскими «хоками» был сбит один «Boston» и два Ла-5;

14 июля – в бою между “брюстерами” из HLeLv26 и советскими Як-9 победа вновь досталась финской стороне – над Ниетъярви (Nietjarvi) было сбито два “Яка”. Ближе к вечеру состоялся бой между «хоками» и Ла-5. Один сбитый советский истребитель был записан на счет Л.Й. Песула (Luutn Jorma Pesola, CU-505);

16 июля – пилоты из HLeLv26 записали себе две предпоследние победы над истребителями Ла-5 без собственных потерь;

26 июля – пилотами из HLeLv28 проведено несколько воздушных боёв, в ходе которых было сбито три советских самолёта. По одной Р-39 “Airacobra” и Ил-2 записали на счет “мессеров”, а ещё один У-2 стал жертвой “морана”;

27 июля – “мессеры” из HLeLv28 сбили в двух боях по одному Р-39 и Ил-2. В этот же день финские «хоки» одержали свою последнюю победу — в районе Сывалампи (Syvalampi) был сбит одиночный У-2. Также в этот день последняя была одержана пилотами «брюстеров» из HLeLv26 над одним советским “Warhawk”, но 29-го и 30-го июля были сбиты истребители с номерами BW-364 и BW-368;

29 июля – большой бой состоялся над Толваярви (Tolvajarvi). Эскадрилья HLeLv28 на «мессерах» без собственных потерь заявила об уничтожении четырех Р-39 и одного Ил-2;

30 июля – этот день ознаменовался редкими победами “моранов”. Между 09:05 и 10:15 утра был проведен бой около Толваярви, где жертвами финнов стали два Р-39 но и HLeLv28 потеряла один истребитель с номером MS-617, пилот которого получил ранения. В это же время над Лоимоланъярви (Loimolanjarvi) пилотами “мессеров” из той же эскадрильи было сбито два Ла-5.

По официальным финским данным в период с 9 июня по 18 июля 1944 года было сбито более 530 советских самолётов, 478 из которых пришлось на долю HLeLv24 и HLelLv34, оснащенных “мессерами”. Ещё 19 побед одержали лётчики из LeLv26 на “брюстерах”, на долю LeLv28 пришлась 21 победа (в период до 9 августа), а LeLv32 отчиталась о 16 сбитых самолётах.

Свой вклад внесли и пилоты немецкой группы II./JG54, рапортовавшие о 126 сбитых самолётах в 984 боевых вылетах. В качестве подтверждения высоких потерь ВВС РККА Зефиров приводит такой аргумент – к 16 июля 1944 года в составе 13-й ВА, участвовавшей в Выборгской операции, осталось всего 800 самолётов из 1300. С этим трудно поспорить, учитывая, насколько высока была активность советской авиации в этот период. Но сопоставив данные количество сбитых советских самолётов, получается по меньшей мере на 20% больше, даже без учета небоевых потерь и потерь от огня ПВО.

И всё же, господства в воздухе ни финны, ни немцы завоевать не смогли. И вряд ли дело тут только в количестве самолётов противника. Если вспомнить, то в 1941 году численное превосходство ВВС РККА финских лётчиков совсем не смущало, если не сказать наоборот. Уровень подготовки советских лётчиков в 1944 году заметно отличался от начального периода войны, и потеря 36 истребителей за 38 дней военной операции для Финляндии стало если не ударом, то очень болезненным уколом. Тем более, что замены тем же “мессерам” в ближайшем будущем не предвиделось.

Потери и асы

Оценка действий финской истребительной авиации в 1941-1944 гг.

Читая книгу “Союзники Люфтваффе. Эстония. Латвия. Финляндия” (равно как и монографию о LeLv24), иногда приходишь к мысли, что советские пилоты страдали редкостной формой кретинизма. Довольно часто в книге встречаются описания боёв, где финны, используя тактику “маятника”, абсолютно без потерь сбивали умопомрачительное число “ишаков” и “чаек”, несмотря на численное превосходство последних. И так два года подряд. Выходит, что советские лётчики-истребители, в том числе из гвардейских полков, ровно столько же времени не могли выработать адекватного ответа на эту финскую “тактическую хитрость”. В то же время им удавалось надежно прикрывать Ленинград от более опасного противника, которым являлось Luftwaffe. Если ознакомиться с боевой работой эскадры JG54, большую часть времени воевавшей на Ленинградском фронте, и сравнить потери в пилотах и самолётах, напрашивается неутешительный вывод – немцы были хуже финнов по части летной подготовки и взаимодействия в бою. При этом надо учитывать, что немцы всю войну отлетали на Bf.109, а финнам эти истребители были поставлены только в 1943 году. Вообще, если судить по эффективности в пропорции “воздушный бой : сбитые самолёты”, то здесь финны ушли далеко вперед.

Пилоты 2-го звена эскадрильи LeLv24 (слева-направо): Е.Пакаринен, И.Альстен, М.Саловаара, Й.Кархунен, И.Юутилайнен, Й.Хуорати, И.Лили, начало сентября 1942 г.

Теперь о потерях финской авиации. Согласно официальной версии, с 30 ноября 1939 года по 4 сентября 1944 года финны лишились 523 самолётов:

• боевые потери составили 215 самолётов: 85 сбиты в воздушных боях, 67 сбиты ПВО, 23 сбиты зенитным огнем с земли и ещё 40 пропали по неизвестным причинам;
• небоевые потери составили 208 самолётов (по большей части это аварии);
• потери во время обучения – 100 самолётов.

По другим данным в боях финны потеряли 257 самолётов, а небоевые потери составили 215 самолётов, но сути дела это не меняет. Гораздо важнее то, сколько самолётов противника было уничтожено – 3313 штук. Если вычесть 554 самолёта, потерянных ВВС РККА во время советско-финской войны (боевые потери составили только 327), то всё равно получается немало.

Теперь посмотрим, сколько, по докладам финских пилотов, было сбито советских истребителей старых типов. Вот, к примеру, только LeLv24 претендует на 74 И-153 и 55 И-16 – это два полноценных советских ИАП. Итоговый счет не сильно смущает, если не думать о том, что “ишаки” и “чайки” сбивались и другими эскадрильями:

• LeLv26 – 23 И-153 и 13 И-16
• LeLv28 – 13 И-153 и 12 И-16
• LeLv32 – 58 1\3 И-153 и 29 И-16

Подведем итог: с июня 1941 по апрель 1943 года четыре финских истребительных эскадрильи записали себе 168 И-153 и 109 И-16. Это без учета истребителей, сбитых ПВО, а также немцами, которые тоже не отказывали себе в “победах” и могли записать по 3-4 “чайки” сбитых за один вылет. Так никакой авиации КБФ вместе с ВВС не хватит. Но тут ещё понятно, а вот откуда, спрашивается, взялась одна треть(!) сбитого самолёта? Оттуда, откуда брались “половинки”. Нюанс заключается в методике подсчета побед в финской авиации и советской. Например, если три пилота совместными усилиями сбили один самолёт, то эта победа делилась на всех по 1\3. Таким же образом и появлялись в счетах финских пилотов 1\2 и 1\4 сбитых самолётов. “Чемпионами” в этом отношении стали пилоты LeLv32:

— 27 марта 1942 года на Суурсари лётчик К.Т. Хертуа (Kers Tapani Herttua) на CU-564 ухитрился уничтожить 1\3 “чайки”;

— 9 ноября 1942 года один Пе-2 был поделен сразу между четырьмя финскими лётчиками (CU-552, CU-560, CU-564 и CU-571);

— 8 мая 1944 года три пилота на CU-581, CU-585 и CU-587 “расписали” между собой один Ла-5;

— 6 июня 1944 года одиночный А-20 также стал жертвой четырех финнов (CU-573, CU-584, CU-585 и CU-587);

— 12 июня 1944 года уже знакомые нам пилоты истребителей с номерами CU-573, CU-584 и CU-585 совместными усилиями сбили один Ил-2 и тоже записали себе по 1\3 сбитого штурмовика.

Это не считая “половинок”, которых было ещё больше. Всё бы ничего, но каждые такие “дольки” впоследствии складывались в полноценные победы, хотя фактически лётчик мог вообще не сбить ни одного самолёта, а только поучаствовать в его уничтожении.

Между прочим, качественный рост советской авиации, так часто упоминаемый во многих изданиях, в том числе и финских, как-то не сильно отразился на эффективности, по отношению к количеству боевых вылетов. Скажем, старыми “брюстерами” и “хоками” неплохо сбивались ЛаГГ-3 (всего 84 сбитых самолёта этого типа), которые по лётно-техническим данным превосходили все финские истребители, а также МиГ-3 (73), Ла-5 (39), Як-1 (15). В не меньших количествах финны уничтожали ленд-лизовские “томахоки” и “харрикейны” ещё до получения немецких Bf.109G. Достаточно сказать, что за полтора года боёв над Карелией LeLv24 заявила об уничтожении 54 “Hurricane” и ещё 12 “завалили” пилоты трех других эскадрилий, что в сумме означало потерю одного полностью укомплектованного советского ИАП. Впрочем, пора перейти на личности.

Ведущие финские асы проявили завидное усердие, записав себе по нескольку десятков советских машин. Больше всех потрудился Эйно Юуутилайнен, на счету которого 94 победы. Отрицать его умение вести воздушный бой было бы, мягко говоря, неправильным, ведь подготовка финских пилотов всегда была на высоте. Но вот список его побед сильно смущает. Сбить в одном вылете 2-3 самолёта не такая уж редкость, однако Юуутилайнен зачем-то записал себе два “мустанга”, два “спитфайра” и один “лайтнинг”. Допустим, что с одномоторными машинами он просто ошибся, но откуда взялся Р-38 “Lightning”? Его характерные очертания легко узнаваемы и перепутать его можно только с FW-189. Получается, что Юуутилайнен либо сбил “немца”, либо ему сильно померещилось. Кстати, подробности этого удивительного боя мне нигде не попадались, а вот про “спитфайры” и “мустанги” финн хорошо помнил.

“Да, был еще один бой над Финским заливом, который был довольно необычным. 20 сентября, мы только что атаковали группу МиГов и Супермарин Спитфайров, и я был почти готов сбить МиГ-3, когда у меня сломался привод пропеллера и мощность моего мотора начала падать. Я сообщил о своем положении и попросил помощи, если кто-нибудь мог ее оказать. Один из вражеских истребителей заходил на хорошую позицию для стрельбы чуть ниже меня. Я быстро перевернул свой самолет над ним. Мой неожиданный маневр видимо напугал его, потому что он ушел в сторону и спикировал. Я с облегчением проследил за ним, потом попытался направиться на базу, внимательно наблюдая за вражескими самолетами надо мной. Как и стоило ожидать, Спитфайр зашел сзади-сверху, ожидая добиться легкой победы. Я попытался увидеть его, но не мог.

Когда Спитфайр приблизился на расстояние открытия огня, я сделал быстрый, контролируемый переворот, изо всех сил нажимая на педаль. Мой истребитель сильно заскользил в сторону, и я заложил крутой левый вираж, положив самолет на крыло почти под 90 градусов. Противник не мог удержать меня в своем прицеле, а в конце маневра он оказался так близко ко мне, что практически проскользил мимо меня. Я быстро выровнял самолет в прежнем направлении, и Спитфайр оказался передо мной, уходя вверх вправо. Скорости у меня не было, но дистанция была мала, около 70 ярдов. Я аккуратно прицелился и нажал на гашетку. Трассы ударили по цели словно хлыст, и самолет начал сильно дымиться. Почти вертикально и слегка вращаясь, он упал в море. Затем, почти сразу же, другой Спитфайр прилетел отомстить за своего товарища. Я дал полный газ, но мой двигатель остановился! Это было по-настоящему неприятное чувство. Вражеский самолет приближался сверху и сзади на высокой скорости, так что я заложил крутой вираж под его нос. Спитфайр не смог повторить маневр и после неудавшейся атаки продолжил пикировать по направлению к Лавансаари. Я развернул свой самолет по направлению к эстонскому побережью, собираясь совершить вынужденную посадку. Потом я заметил, что когда я не передвигаю РУД в положение максимального газа, двигатель начинает чихать и оживать. Я снова начал набирать высоту по направлению к своему звену, когда МиГ атаковал меня под невероятным углом упреждения. Не надо было даже уворачиваться. Затем я увидел, что МиГ-1 круто пикирует к воде, но в последний момент он выровнялся и пошел вверх. Теперь была моя очередь атаковать. МиГ, похоже, вообще не замечал меня и шел вверх прямо впереди меня. Я лишь слегка довернул на него и нажал на гашетку. Самолет перевернулся и вошел в море. Когда я снова начал набирать высоту, я обнаружил, что наши пилоты контролируют небо, и я присоединился к ним… «

Тут нужен небольшой комментарий. Описанный выше бой имел место 20-го сентября 1942 года, так что присутствие “Spitfire” Mk.V, поставлявшихся в СССР, было вполне возможно. Только вот на севере эти истребители так и не появились, а в “исправленной и дополненной” версии списка побед Юуутилайнена сбитые им самолёты подправлены на … МиГ-1. Кстати, Юуутилайнен немного слукавил — встречи со «спитфайрами» были и у других финских пилотов, причем не менее часто:

20 сентября 1942 года — в бою над Пененсаари Юутилайнен сбил один «спитфайр» и МиГ-1, а Кархунен — один «спитфайр». Вполне вероятно, что это были МиГ-3, но их принадлежность к какому-то определенному ИАП не установлена;

28 октября 1942 года — в групповом бою около Паттерилахти, между 11:00-12:00, группа «брюстеров» сбила четыре советских самолёта — «Hurricane», «Spitfire» (тоже на счету Кархунена) и два ДБ-3;

30 октября 1942 года — отличилось звено «брюстеров» под командованием Луукканена. После 20-минутного боя над Харьявалланьяри финны доложили о четырех сбитых советских самолётах: три И-16 и один «Spitfire». Последний был записан на счет Луукканена;

22 ноября 1942 года — в этот день финны заявили о 8 сбитых самолётах. Среди них в двух боях было «сбито» и четыре «спитфайра». Кроме Юутилайнена отличились пилоты Л.А. Лумме (Luutn Aulis Lumme), И.Т. Ярви (Ylik Tapio Jarvi) и В.С. Иканен (Vaap Sakari Ikonen), пилотировавшие «брюстеры»;

23 ноября 1942 года — один «спитфайр» был сбит в бою над Сейскари — победа была записана на счет Л.А. Лумме;

14 апреля 1943 года — теперь настала очередь сбивать «спитфайры»и для Ханса Винда. Судя по отчетам финнов группа «брюстеров» провела бой со смешанной группой советских истребителей, в результате которого было сбито четыре «спитфайра» и один Ла-5. Два «спитфайра» записал на свой счет Винд.

Итого — финские пилоты заявили о 13 сбитых «спитфайрах» в течение 7 месяцев. Думается мне, что если осенью 1942 года ошибка в определении типа самолёта была вполне допустима, то по прошествии полугода финская разведка вполне могла установить, что никаких «спитфайров» в Карелии не могло быть вообще.

Но вернемся к нашим “мустангам”, встречу с которыми Юуутилайнен описал очень красочно, со всеми подробностями воздушного боя. Не исключено, что это могли быть ЛаГГ-3, силуэт которого отдаленно напоминает «мустанга», но финский ас был полностью уверен в своих словах и крепкой памяти:

«…Единственный раз, когда мы видели Мустанги, это было во время разгара советского наступления летом 1944 года. Мустанги, которых мы повстречали, были старой модели, с двигателями Аллисон. 26 июня мы сопровождали бомбардировщики Бристоль Бленхейм и возвращались назад через линию фронта, когда я заметил брюхо приближающегося ко мне справа в правом вираже Мустанга. Я полностью убрал газ, чтобы он проскочил мимо меня. Однако пилот Мустанга вышел из виража и заметил меня. Он также сбросил газ, и я увидел длинные всполохи пламени из его патрубков. Он отработал рулем, чтобы сбросить скорость, но я тоже сделал это, и поскольку я предпринял это раньше него, Мустанг выскользнул прямо передо мной. Тогда пилот Мустанга дал полный газ и попытался стряхнуть меня с хвоста, встав в вираж с набором высоты. Сделав это, он допустил свою последнюю ошибку и оказался прямо в моем прицеле. Я открыл огонь, и вскоре Мустанг горел в лесу неподалеку от Таммисуо. Два дня спустя мое звено возвращалось из разведывательного вылета и сделало обычный крюк, чтобы встретить кого-нибудь, прежде чем вернуться на базу. Вскоре мы заметили строй Ил-2, летевших по направлению к нам, в сопровождении трех Мустангов. Один из них ушел влево, а два других начали пикировать. В крутом вираже со снижением я погнался за самолетом, ушедшим влево, стреляя короткими очередями, чтобы подействовать пилоту на нервы. Это сработало, потому что он явно занервничал и ушел в пике. Пилот работал рулем, но слишком быстро, в итоге он лишь размахивал хвостом, в то время как его самолет вполне удобно расположился в моем прицеле. Он был на высоте примерно 150 футов (45 метров), когда его охватило пламя, и он разбился среди высоких сосен.”

Можно было бы сказать, что финский ас ошибся с идентификацией советского истребителя, ведь и наши до середины 1942 года верили, что ими сбивались “рекламные” Не-113, хотя на самом деле за них принимались Bf.109F, силуэт которых в 1941 году известен советским пилотам не был. Но тут совсем другой разговор – Юуутилайнен точно определил не только тип самолётов, но и модификацию. Причем дважды. Если бы дело происходило на большой дальности, вероятность ошибки в определении могла составить 100%, однако финн вёл огонь едва ли не в упор.

С “мустангами” в данном случае ещё проще, чем со “спитфайрами” – десять Р-51А действительно были поставлены в СССР в качестве пробной партии. Почти всю войну они находились в тылу, за исключением трех машин, отправленных на фронтовые испытания в 5-й ГИАП на Калининский фронт. Боевых вылетов на них так и не сделали, а через несколько недель (после повреждения винтов и не имея запасных) “мустанги” отвели в тыл и затем разобрали. Между прочим, немцы тоже каким-то образом записали себе три Р-51А, якобы сбитых над Карелией. Тоже ошиблись? Возможно. Подобная ошибка имела место у советского аса В. Голубева. В своей книге “Крылья крепнут в бою”, не раз упоминавшейся ранее, советский лётчик описал два боя с финскими “спитфайрами”, первый из которых состоялся 2-го ноября 1941 года и привел к уничтожению одного из пяти вражеских самолётов. По версии советской стороны произошло это следующим образом:

«С КП сообщили: «Цоколаев ведет бой над внешним рейдом с группой «спитфайров».

Через четверть минуты мы с Татаренко начали взлет(…)

Издали вижу, как Цоколаев и Творогов на своих тяжелых пушечных «ишачках» ведут воздушный бой на виражах с двумя вражескими самолетами, а в это время сверху на них идут в атаку еще два. Да, положение друзей критическое. Если не заметят угрозу сверху — жизнь их повиснет на волоске. Один И-16 делает переворот, уходит вниз — заметил, значит… Второй продолжает карусель. Трасса «спитфайра» сечет его по плоскостям и фюзеляжу, но И-16 не падает, прекращает вираж и идет на аэродром, мне навстречу. За ним строят маневр для атаки два «спитфайра».

Стрелять из РС-82 на встречном курсе нельзя, могу сбить своего. Спешно даю заградительную очередь с большой дистанции. Но враг бьет вторично по снижающемуся И-16. Делаю резкий правый боевой разворот, от перегрузки темно в глазах, несколько секунд ничего не вижу…

Теперь я сзади «спитфайров». Один из них резко уходит вверх. Хочет пропустить меня и ударить вдогонку. У меня одна мысль: не допустить третьей атаки на уходящий И-16. Торопливо ловлю «спитфайр» врага в прицел, и очередь проходит по его правой плоскости. Этого достаточно, чтобы он прекратил стрелять по Ивану Творогову, как я успел определить по бортовому номеру самолета.

Теперь один «спитфайр» выше меня, второй на моей высоте. Оценив ситуацию, решаю дать еще одну очередь по врагу. Цоколаев оттягивается в мою сторону. Молодец Геннадий, поддержим друг друга. Сближаюсь на сто метров — моя любимая дистанция, только выходить на нее тяжело — и даю точную очередь по мотору и кабине «спитфайра». Вижу, как разрывные пули рвут обшивку самолета и остекление фонаря кабины. «Спитфайр» переворачивается и падает рядом с нашим миноносцем.

Зная, что где-то за мной второй «спитфайр», я пошел круто вверх. И вовремя: трасса мелькнула рядом с левой плоскостью. Оторвавшись от противника, осмотрелся. Я выше всех. Выгодная позиция. Увеличиваю скорость и бросаюсь выручать Геннадия. Он делает головокружительные маневры и уходит от атак двух «спитфайров». Третий, не вступая в бой, уходит в сторону моря. Ну, теперь два на два… Да еще у меня запас высоты — можно повоевать…

Атакую ближайшего к Цоколаеву преследователя. Он уходит вверх, потом — круто вниз. Почти у самой воды выравнивает самолет и тоже уходит в сторону моря.

Цоколаев дает прицельную очередь из пушек по своему противнику. Тот сразу выходит из боя, удирает на большой скорости…

Первый бой с четверкой «спитфайров» закончился нашей победой. Один сбит, остальные ушли. А вот как они дошли, я узнаю только спустя три года…»

Второй бой с пятью “спитфайрами” произошел несколько дней спустя и также закончился победой советских пилотов на И-16 – было сбито ещё два финских истребителя. Как это могло случиться вообще? Если принять во внимание многообразие типов финских истребителей, а также неверные разведывательные данные о наличии у противника “спитфайров”, которых никто из советских пилотов в глаза никогда не видел, то обстановка более-менее проясняется. Сопоставив даты боёв с потерями финской авиации, можно придти к выводу, что Голубев мог драться на И-16 только с “хоками”, о наличии которых тоже не знали, 1-го ноября. Тогда финны действительно потеряли один Н-75А вместе с его пилотом, капитаном Бергом. Более подробно про эту историю можно прочитать в статье “Особая группа Ханко”, где теме финских “спитфайров” отведена отдельная глава.

Впрочем, мы отвлеклись от главной темы – боевые успехи И. Юуутилайнена. На сайте WW2 Ace Stories описывался воздушный бой 9-го марта 1944 года, где группа “мессеров” атаковала четыре Ла-5 из 10-го ГИАП, шедшие на 500 метров ниже них. Юуутилайнен гонялся за одним из советских самолётов вплоть до высоты 8700 метров, но сбить его так и не смог. После этого автор статьи посетовал, что пилоты Ла-5 уклонились от боя и не было никакой возможности догнать их. Как говорится, без комментариев. На этом фоне шесть побед (два Як-9, два Р-39, один Ил-2 и Ла-5), одержанных финским асом 30-го июня 1944 года, выглядят крайне неубедительно. Впрочем, и другие бои также вызывают некоторые сомнения. Читая “подвиги” этого лётчика напрашивается вывод, что из него упорно делали аса, как немцы из Эрика Хартмана.

Истребитель Brewster В-239 с номером BW-364, на котором летал финский ас И. Юутилайнен

Всего же Юуутилайнен участвовал в 437 боевых вылетах и сбил 94 самолета. Как говорится – редко, но метко. Тем не менее, методичное уничтожение советской авиации не сильно помогло Финляндии, правительство которой ещё в конце февраля 1944 года (то есть до начала советского наступления в Карелии) приступило к обсуждению “почетного мира”.

После подписания перемирия с Юуутилайненом был такой интересный случай. Осенью 1944 года на аэродром Мальми перелетели истребители 4-го ГИАП, с которым финны сражались три года. По версии западных источников, командир полка подполковник Голубев, встретив финского аса, ничего не сказал и только крепко пожал ему руку. Кажется, где-то нас опять обманывают. Пилоты гвардейского полка хорошо знали, что именно при помощи финнов удалось сомкнуть кольцо блокады вокруг Ленинграда, и вряд ли Голубев стал проявлять к ним подобное “рыцарство”.

С другой стороны, второму лучшему асу Финляндии (Ханс Винд) такая экзотика не попадалась совсем, хотя на его счету 75 побед в 302 боевых вылетах – показатель незначительно худший, чем у Юуутилайнена. В ряде случаев его победы несколько сомнительны, поскольку бои происходили над советской территорией или над водными пространствами, Не брезговал Винд и “половинками” сбитых самолётов – финский ас поучаствовал в уничтожении И-153, Р-5, Ла-5 и двух Як-1. Впоследствии их сложили в 2,5 победы и добавили к общему счету. Вообще, большая часть побед была одержана Виндом в 1944 году, когда активность советской авиации резко возросла.

Финский ас Ханс Винд возле своего «брюстера», 1943 г.

Боевая карьера Ханса Винда закончилась вполне логичным образом. После того как в бою с Як-9, состоявшемся 23-го июня 1944 года, один из 20-мм снарядов пробил кабину “мессера”, Винд был тяжело ранен и более в боевых вылетах не участвовал. Список других наиболее результативных финских асов, одержавших более 30 побед за время войн против СССР, приведен ниже;

Эйно Антеро Луукканен — начал летать в LeLv26 сначала на британских “Bulldog” Mk.IV, но в 1939 году, после перевода в 3/LeLv24, он пересел в кабину Fokker D.XXI. В ходе Зимней войны он сбил два СБ и один Р-5 в паре. Летом 1940 года эскадрилья полностью освоила истребители В-239, и уже в следующей войне Луукканен одержал 14,5 побед. Остальные 39 побед были записаны на его счет в 1943–1944 гг., когда Луукканен был переведен в HLeLv34 и переучился на Bf.109G.

Вообще Лууканену довелось полетать практически на всех типах самолётов, которые состояли на оснащении финских ВВС, вот лишь небольшой список: Caudron C.60, MS.406, FIAT G.50, Douglas DC-2, Fieseler Fi-156C и т.д. Из его 441 боевого вылета основная часть пришлась на перехват вражеских самолётов (140) и воздушные бои (102). Также Луукканен выполнил 35 вылетов на штурмовку, 66 – на разведку и 98 – на эскортирование бомбардировщиков и разведчиков.

Более подробные данные можно найти на сайте Century of Flight.

Урхо Сакари Лехтоваара – один из наиболее успешных пилотов, летавших на истребителях MS.406. Лехтоваара пришел в военную авиацию в 1939 году и в скором времени был зачислен в LeLv28, недавно освоившую французские “мораны”. Летая на самолётах с номерами MS-306 и MS-326, он сбил 15 советских самолётов, преимущественно истребителей. В этот список вошли сразу три МиГ-3, которые были записаны ему после воздушного боя 9-го сентября 1941 года. Всего в том бою было сбито семь советских самолётов, которые в других источниках определяются как И-16.

Финский ас У.С. Лехтоваара и обслуживающий персонал возле истребителя MS.406C1, 1942 г.

Остальные 29,5 сбитых самолётов были заявлены в период, когда Лехтоваара летал на Bf.109G. Таким образом, совершив более 400 боевых вылетов, финский ас заработал 44,5 победы.

Ойва Эмиль Калерво Туоминен – первая победа (а точнее говоря — половинка) на счет Туоминена была записана 25 декабря 1939 года, когда ему довелось поучаствовать в уничтожении ДБ-3. Далее, в ходе Зимней войны, финский ас сбил ещё 3,5 СБ, 3 И-16 и один И-15бис. Первые полторы победы он достиг, управляя истребителем Fokker D.XXI, а другие 6,5 – на британском “Gladiator”.

Ойво Туоминен в кабине истребителя FIAT G.50, 1942 г.

После получения новой техники эскадрилья LeLv26 полностью перешла на итальянские истребители FIAT G.50. У себя на родине эти самолёты не добились больших успехов, зато в Финляндии им сопутствовала большая удача. Туоминен чаще всего летал на “фиате” с номером FA-26, хотя на своей первой машине (FA-3) 4-го июля 1941 года он сбил четыре бомбардировщика СБ.

Чаще всего жертвами финского аса становились советские истребители, хотя ряд побед в воздушных боях вызывает определенные сомнения. Так, один из самых известных боёв произошел 29-го сентября 1942 года. Вылетев в составе группы “фиатов” на патрулирование, Туоминен внезапно откололся от остальных и по возвращении заявил о сбитых им И-15бис и И-153. По свидетельству поста ВНОС истребитель Туоминена влетел в тучу вслед за И-153, после чего оттуда посыпались обломки и вскоре за “чайкой” оттуда вывалился И-15бис. Удалось установить место падения только одного сбитого истребителя. На основании этих данных было засчитано две победы.

Всего на “фиате” Туоминен записал себе 23 победы, В 1943 году он переучился на Bf.109G и был переведен в состав HLelv34. После боя 2-го июня 1943 года, когда “мессер” Туоминена (номер МТ-212) был выведен из строя, его перевели в ПВО, где за оставшиеся полгода ему удалось сбить только пять самолётов. Всего Туоминен одержал 44 победы, сделав более 400 боевых вылетов. Как бы там ни было, но Туоминен оказался лучшим пилотом, управлявшим FIAT G.50, и заработал на нем наибольшее число побед.

Ристо Олли Петтер Пухакка – начинал карьеру в 1939 году, летая на Fokker D.XXI (LeLv24). Во время Зимней войны заработал 4 победы. Затем Пухакка пересел в кабину FIAT G.50 (LeLv26, 13 побед), а его последним истребителем стал Messerschmitt Bf.109 (LeLv34, 25 побед). В общей сложности, совершив 402 боевых вылета, Пухакка записал себе 42 сбитых советских самолёта.

Финский ас Р.О.П. Пухакка показывает прелести своего Bf.109G, 1944 г.

Был в биографии Пухакки и такой эпизод. Ранним утром 13-го августа 1941 года группа советских И-16 вышла на штурмовку финского аэродрома Вяртсила. Поднявшись в воздух с 15-минутной задержкой (у “фиата” с номером FA-1 возникли проблемы с двигателем), Пухакка обнаружил, что силы неравны и его атакуют сразу пять “ишаков”. Пользуясь преимуществом в скорости, финскому пилоту удалось уклониться от нескольких атак. В процессе маневрирования Пухакка снизился с высоты 3000 метров до верхушек деревьев и преследовавший его И-16, не рассчитав скорость, врезался в лес. Этот рассказ изложен в статье Olli Puhakka and victory without a shot (на английском языке).

Олави Кауко Пуро – один из немногочисленных финских асов, одержавших победы на трофейном истребителе. Летая в составе LeLv30 и управляя И-153, младший лейтенант Пуро осенью 1942 года сбил два советских самолёта (И-153 и Пе-2). В неудачном бою в районе о. Пенинсаари 23 марта 1943 года, когда три финские “чайки” были атакованы советскими однотипными истребителями и одна из них совершила посадку на лёд, Пуро приземлился рядом и подобрал сбитого лётчика.

Спустя некоторое время состоялся перевод в LeLv24, где Пуро пересел в кабину “брюстера”. До июня 1943 года ему удалось сбить ещё 6 советских самолётов (Ла-5, Як-1 и четыре ЛаГГ-3), после чего эскадрилья приступила к переучиванию на немецкие истребители Bf-109G-2. Именно на “мессере” Пуро добился лучших результатов. По финским данным с июня по август 1944 года он сбил 26 самолётов, но при этом и сам он был сбит 28-го июня, попав ненадолго в госпиталь. Общий итог — 36 побед, большая часть которых подтверждается советской стороной.

Нильс Эдвард Катаяйнен — боевые вылеты совершал с конца июня 1941 года, находясь в составе 3/LeLv24. Первые боевые вылеты провел как ведомый Л. Ниссинена, при этом в одном из тренировочных полётов его “брюстер” едва не потерпел катастрофу из-за сломавшейся стойки шасси.

Свой первый самолёт, бомбардировщик СБ, Катаяйнен сбил 28-го июня, но и советский стрелок оказался не менее метким, продырявив мотор “брюстера”. Хотя победа советской стороны засчитана не была, финский лётчик был вынужден покинуть место боя и вернуться на свой аэродром.

Самый крупный успех на долю Катаяйнена выпал 12-го августа 1941 года, о чем уже говорилось ранее. Из 9 сбитых “чаек” две записали на его счет, что довело общее количество сбитых самолётов до пяти. Вплоть до осени 1942 года Катаяйнен продолжал летать на “брюстере”, пока его не направили в LeLv6 для переучивания на трофейный СБ-2М-103. Непродолжительное время финскому асу довелось совершать разведывательные вылеты на бомбардировщике, пока в апреле 1943 года он не добился возврата в LeLv24. В течении весны он одержал ещё три победы, но 6-го июня 1943 года его В-239 получил попадание 20-мм авиационного снаряда, осколки которого ранили финского летчика в ногу, и самолёт едва удалось привести на свой аэродром.

После возвращения из госпиталя Катаяйнен вновь приступил к боевым вылетам и закончил полёты на “брюстере” с 17,5 победами, остальные 18 он одержал на “мессере” в течение июня-августа 1944 г. Таким образом, на личный счет Катаяйнена было записано 35,5 сбитых самолётов в 196 боевых вылетах.

Лаури Вильгельм Ниссинен — поступив добровольцем в военную авиацию в 1936 году, Л.В. Ниссинен закончил школу истребителей и во время Зимней войны летал на Fokker D.XXI в составе LeLv24. За четыре месяца ему удалось сбить три СБ и один И-16, а также поучаствовать в уничтожении двух ДБ-3 (были записаны “половинка” и “треть” сбитого бомбардировщика).

Финский ас Л.П. Ниссинен возле своего «брюстера» (номер BW-364), на хвосте которого видны отметки о победах, 1942 г.

Более результативно Ниссинен начал Продолжительную войну, уже 8-го июля 1941 года сбив сразу две “чайки”. К этому времени он пилотировал “брюстер” с номером BW-353. Всего на этом истребителе Ниссинен одержал ещё 22,5 побед, в числе которых были и три “урагана”, сбитых 6-го апреля 1942 года во время неудачного налёта советской авиации на аэродром Тииксярви.

Также Ниссинен сумел отличиться, сбив немецкий разведчик Ju-188F (4N+NL) из 3.((F)/Aufkl.Gr.22, который 14-го апреля 1944 года, без предварительного оповещения, вторгся в финское воздушное пространство. Хотя финны были знакомы с новыми немецкими бомбардировщиками, Ниссинен предпочел уничтожить предполагаемого противника, весь экипаж которого погиб.

Пересев весной 1944 года в кабину Bf.109G-2, финский ас ожидал более крупных успехов, однако его карьера завершилась слишком резко, если не сказать неожиданно. В ходе боя 17-го июня с группой Ил-2, которые под прикрытием Ла-5 на высоте 2000 м направлялись к финским позициям между Каукярви и Перкярви, финны получили сильный отпор от пилотов 159-го ИАП. Несмотря на рапорты о четырех сбитых штурмовиках и четырех “лавочкиных”, собственные потери оказались не менее болезненными. Атакуя Ла-5, лейтенант У.Сарьямо (12,5 побед) сам стал мишенью и получил серию попаданий из 20-мм пушек – “мессер” потерял крыло и в неуправляемом полёте врезался в истребитель Ниссинена. Оба пилота погибли. К этому времени на счету финского аса было 32,5 победы.

Кюёсти Кейю Энсио Кархила — поступив на военную службу в 1938 году, принять участие в Зимней войне Кархила не успел. После завершения обучения в ISK (лётная военная школа), состоялся перевод в группу курсантов, которые должны были отправиться в Великобританию для переучивание на “Hurricane” Mk.I. Однако 13-го марта 1940 года Финляндия подписала перемирие и поездку отменили. Вместе этого Кархилу перевели в TLeLv35, где ему предстояло пройти новый курс обучения на старом “Bulldog” Mk.IV.

Боевые вылеты Кархила совершал уже на американском истребителе Curtiss H-75A “Hawk”, уже находясь в офицерском звании в составе 1/LeLv32. На самолёте этого типа ему удалось добиться значительных успехов, хотя далеко не все сбитые им “чайки” и “миги” засчитала советская сторона. Несмотря на это, даже 13 официальных побед, одержанных Кархилой на “хоке” в 1941–1943 гг., выглядят достижением, по сравнению с успехами британских и американских пилотов. Его опередил только лейтенант Калеви Терво, имевший на своем счету 15,5 победы.

Далее, с весны 1944 года, лейтенант Кархила переучился на Bf.109G-2 и сначала был переведен в HLeLv34, а затем в HLeLv30. Неожиданный поворот судьбы случился с ним 28-го июня – после ранения капитана Х. Винда командование назначило командиром 3/HLeLvv34 Кархилу. Правда, совсем на непродолжительное время. Уже 21-го июля его снова перевели, но на этот раз в 2/HLeLv30, где он также стал командиром звена.

Всего лейтенант Кархила провел 304 воздушных боя и сбил 32 советских самолёта, из которых 19 на Bf.109G-2 и Bf.109G-6.

Йорма Кархунен — воевать начал с декабря 1939 года в звании лейтенанта. Первые боевые вылеты Кархунен сделал на истребителе Fokker D.XXI с номером FR-112, а первый сбитый самолёт на его счет был записан уже 1-го декабря – им стал бомбардировщик СБ. В течение Зимней войны Кархунен сбил ещё несколько самолётов, включая 3 СБ, по “одной трети” СБ и ДБ-3, а также “половинку” Р-5. Этот дало возможность записать 4,5 полноценные победы.

После переучивания на “брюстер” счет LeLv24, как и самих финских асов, резко пошел на увеличение. Управляя истребителем с номером BW-366, Кархунен добился набольших успехов. Кроме старых “чаек”, “ишаков” и СБ (бывали бои, когда сбивалось по 2-3 самолёта), им сбивались Пе-2 и даже “спитфайры”, которые были записаны Кархунену в количестве двух штук. Всего на “брюстере” финский ас сбил 26,5 советских самолётов в 350 боевых вылетах. Последним сбитым самолётом стал И-153, бой с которым был проведен в районе Сейскари. Боевая карьера Кархунена прервалась в мае 1943 года, когда его назначили командиром LeLv24.

При анализе боевых действий ВВС Финляндии в 1939–1940 гг. и 1941–1944 гг. наблюдается интересная закономерность. Пока воздушные бои велись над территорией Финляндии, практически все победы финских пилотов находили подтверждение с советской стороны или наземными наблюдателями (как например в случае с боем Ойвы Туоминена 4-го июля, когда были сбиты четыре СБ, хотя пилот заявил только о трех), но как только финны перенесли боевые действия на территорию СССР — победные реляции сыпались как из рога изобилия. В рапортах стали фигурировать целые “стада” советских самолётов, которые нещадно уничтожались, но затем появлялись вновь и так много-много раз. Зачастую проверить точное количество сбитых самолётов не удавалось, но это не сильно волновало командование ВВС Финляндии, привыкшее к безусловному превосходству своих лётчиков над большевиками. С этого момента формулировку “согласно финским данным” нам предлагают считать аксиомой.

Тут хотелось бы отметить следующее. Подсчет побед советских пилотов тоже был, как говорится, отдельной песней. Как известно, вплоть до осени 1943 года самолёты, упавшие за линией фронта, на счет нашего летчика не записывались, хотя сам факт учитывался в сводках. Эта несправедливость имела под собой очень веское основание, поскольку в ВВС РККА культивировался коллективизм, а не личные победы. Кроме того, заявка советского лётчика на такую победу в обязательном порядке должна была подтвердиться наблюдателями с земли или обломками сбитого самолёта. К примеру, 17 июля 1941 года пилоты 7-го ИАК, защищавшего подступы к Ленинграду, доложили о 12 сбитых немецких и финских самолётах. Противник эти данные не подтвердил, а командование корпуса потребовало представить трофеи, чего в полной мере сделать не удалось. Поэтому далеко не всегда удавалось отделаться фразой типа: «Самолет упал над труднодоступной боло¬тистой местностью». Финны и немцы в такой ситуации поступали более просто – если самолёт упал за линией фронта, то победа засчитывалась под “честное слово”. Это и понятно, ведь “эксперт” врать не будет.

В этом плане хотелось бы отметить другую книгу — «Асы и пропаганда. Дутые победы Люфтваффе», автором которой является Юрий Мухин. Данное издание посвящено, в целом, оценке действий немецких асов и реального числа их побед. На протяжении практически всей книги автор пытается убедить читателя в том, что большая часть немецких летчиков-«экспертов» была очень везучими трусливыми идиотами, которые смертельно боялись открытого маневренного боя и били «дубиной из засады». Мухин местами слишком уж сильно «брызжет слюной», но есть в его книге очень правильные и рациональные мысли, с которыми просто нельзя не согласиться. Вот одна из них:

«… Русские далеко не ангелы, они вполне способны жульничать по мелочам, но обязательно должен соблюдаться принцип «как все». Причем этот принцип свят. Мне не раз уже приходилось писать об этом свойстве коллектива с русским менталитетом. Так, к примеру, на каком-либо хозяйственном предприятии работники могут потихоньку что-то похищать, но это должно быть «по справедливости», т.е. все должны похищать понемногу. Если же кто-то хапнет больше, то на такого донесут, такого возненавидят, поскольку он не как все. Причем такой донос может принести вред и доносчику, и всем, но это не имеет значения — ненависть к человеку, не уважающему общество, превысит чувство осторожности. Поэтому гарантирую, что если бы в каком-то полку какой-либо летчик осмелился бы приписать себе не 1–2 («как все»), а десяток сбитых самолетов и получил за это орден, пусть и с благословения самого высокого начальства, то русские — это не немцы, они бы такое без последствий не оставили. Они такого летчика в ближайшем же бою бросили бы один на один с немецкими самолетами — выделился из коллектива, теперь и дерись один!»

Про скелеты в шкафу

Наиболее крупные потери финской авиации в 1940-1944 гг.

А как же потери ВВС Финляндии, которые не были “роковыми случайностями” — или их у финнов не было совсем? Были, да ещё какие! Те ещё «скелеты в шкафу» – да почище советских. Хотя данная статья охватывает период Продолжительной войны, несомненно, многим читателям будут интересны более ранние эпизоды.

В начале финской кампании 1939–1940 гг. нашим летчикам действительно было похвастать особо нечем. Слишком сильные «шапкозакидательские» настроения среди истребителей и надежды о том, что финских самолётов мало, а наши СБ летают быстрее всех, дорого обошлись ВВС РККА ещё в Зимнюю войну. Хотя ещё во время войны в Испании было не раз доказано, что СБ может догнать даже FIAT CR.32 (при выгодных условиях), да и живучесть советского бомбардировщика оказалась невысокой. Но болезненные потери не прошли даром, и горький опыт к концу войны привел к правильным выводам.

Gloster «Gladiator» Mk.II — цветная проекция

Самым сильным «уколом» для финнов в течение Зимней войны, по мнению М. Зефирова, стали два боя 2-го марта 1940 года. В первом вылете ранним утром одиночный И-16 внезапно атаковал два «гладиатора», быстро сбил один из них и так же быстро покинул поле боя. Ни догнать противника, ни просто обнаружить его после такой «наглости» финские пилоты не смогли. Но вот проходит буквально пара часов, и после 12:00 посты ВНОС докладывают о приближении 21 бомбардировщика. С аэродрома Руоколахти начинают готовиться к вылету «фоккеры» и «гладиаторы», но вместо долгожданных «бомберов» на головы финнов обрушились 6 И-153 и 18 И-16 из состава 68-й отдельной авиационной истребительной эскадрильи. Результат боя получился просто ошеломляющим — сбито пять «гладиаторов» и один «фоккер». Советские пилоты мастерски «накрыли» аэродром противника и ценой потери одного И-16 (пилот погиб) заставили финнов более уважительно относиться к способностям пилотов РККА.

На этом, по версии М. Зефирова, война в воздухе для Финляндии практически завершилась. Дальше начались переговоры, и 13-го марта 1940 года было подписано перемирие. В общем-то всё правильно, за одним исключением. Днем 11-го марта финны понесли потери ещё боле тяжелые, чем неделю назад. Вот об этом финны вспоминать совсем не любят, и потому в монографии о LeLv24 (как и в книге Зефирова), данный факт отражения не нашел. А произошло это следующим образом.

Fokker D.XXI — истребитель лицензионной версии с двигателем Bristol «Mercury» (номер FR-76, пилот Эйно Антеро Луукканен), 1940 г.

В ходе советского наступления в Карелии на помощь обороняющимся войскам финское командование бросило значительные силы бомбардировочной авиации. Больше всего вылетов сделали самолёты LeLv42, оснащенной самолётами «Blenheim» британской постройки. Сопровождали группу из 27 бомбардировщиков (три девятки) истребители «фоккер» из той же LeLv24. Советские танки и пехота были замечены уже через 20 минут после взлета, и штурманы приготовились было к прицельному бомбометанию, как «вдруг» на них буквально свалилась большая группа И-16. Быстро отогнав «фоккеры» и подбив пять из них, советские пилоты занялись бомбардировщиками. Сразу были сбиты два «бленхейма», потом ещё один, и строй распался. Огневое взаимодействие было утрачено и финны начали срочно освобождаться от бомб, пытаясь со снижением уйти на свой аэродром.

«Ишаки» начали преследование, но тут, к счастью пилотов LeLv42, на пути попалась группа легких бомбардировщиков из LeR1 (Fokker C.X и «Ripon»). Хотя советским И-16 ни одного биплана тогда сбить не удалось, финны только сбитыми потеряли четыре «Blenheim» Mk.IV и один Mk.I. Ещё четыре поврежденных самолёта еле дотянули до аэродрома у г. Тали, но тут на их беду бомбовый удар наносили СБ под прикрытием И-153. В ходе боя три «бленхейма» совершили вынужденные посадки, однако четвертому удалось сбить две «чайки», перед тем как он пропахал фюзеляжем снежные сугробы. В общей сложности советским пилотам удалось уничтожить и надолго вывести из строя 9 бомбардировщиков и пять истребителей при потере только двух своих самолётов. Что в это время делали финские асы и где они находились — непонятно.

Bristol «Blenheim» Mk.I — цветная проекция бомбардировщика финских ВВС (бортовой номер BL-155), 1941 г.

Третий эпизод относится к периоду Продолжительной войны, и в отличие от истребителей снова в роли неудавшихся стрелков оказались бомбардировщики. Днем 27-го сентября 1941 года шесть “Blenheim” из LeLv42, без потерь (но и без успеха) отбомбившись по позициям советской артиллерии вблизи Петрозаводска, держали путь назад. Недалеко от своего аэродрома финны заметили одиночный ДБ-3, пытавшийся перейти линию фронта с левым дымящим двигателем. По всей видимости, советский бомбардировщик совершал разведывательный вылет и был подбит зенитками. Почувствовав легкую добычу, от финской группы отделились три самолёта. Возглавлял этих “героев” лейтенант Рати, который в ходе Зимней войны сбил из крыльевого пулемета И-16. Но в данном случае выбор цели был явно неудачным. Первый же “бленхейм”, попытавшийся атаковать ДБ-3, получил очередь из верхнего УБК (12,7-мм), по инерции проскочил вперед и был добит из носового ШКАСа. Горький опыт ничему не научил его товарищей, и вот второй “бленхейм” снова заходит со стороны хвоста – результатом стало повреждение правого двигателя и финскому пилоту пришлось выйти из боя. Наконец и лейтенант Рати решил попробовать свои силы. Зайдя снизу-сзади (нижняя огневая точка на ДБ-3 молчала), финский пилот смог поджечь второй мотор. Однако радость Рати была недолгой. Не рассчитав маневра, финский “бленхейм” оказался ровно под падающим ДБ-3, и в столкновении погибли оба самолёта…

Дальний бомбардировщик ДБ-3М, захваченный финнами в качестве трофея, 1942 г.

Другой воздушный бой, закончившийся для финнов более чем трагично, имел место 20-го мая 1942 года. За несколько часов до вылета разведчики засекли крупный конвой на Ладоге, идущий в сопровождении боевых катеров и истребителей. На бомбардировку вылетело 42 самолёта из LeR4 и 8 “мессеров” из II./JG54, так что финны и немцы находились в количественном большинстве. “Зонтик” над конвоем держали шесть Р-40В “Tomahawk”, и противник появился в тот момент, когда им на смену пришли шесть Як-1. Таким образом, советские истребители получили и, что самое главное, реализовали численное преимущество. Ценой потери четырех Р-40В и двух Як-1 удалось сбить два Bf.109F, шесть “бленхеймов” (по три самолёта из состава 42-й и 44-й эскадрильи) и четыре трофейных ДБ-3 из 48-й эскадрильи. Часть бомбардировщиков финны затем отремонтировали и вернули в строй, но сам счет 12:6 в пользу советской стороны служил не самым лучшим оправданием действиям финско-немецкой группы.

Или вот ещё один пример воздушного боя, в котором финские “асы” оказались далеко не на высоте. Пытаясь провести разведку аэродрома Горская, 29 февраля 1943 года финны отправили к нему один “бленхейм” в сопровождении двух MS.406. Едва набрав высоту, экипаж бомбардировщика приступил к фотосъёмке, но спустя несколько минут на финскую группу были наведены четыре ЛаГГ-3. Пилоты “моранов” бросили своего подопечного, и стрелкам “бленхейма” пришлось уповать только на удачу, которая их в тот день не оставила – один из ЛаГГов был сбит и совершил посадку на своей территории.

Между тем, качественный рост советских ВВС сказался и на количестве подтвержденных финской стороной побед. Например, 8-го мая 1944 года в бою около Вытегра (Vytegra) была отмечена потеря сразу двух “моранов” с номерами MS-638 и MS-643. Оба самолёта были сбиты зенитной артиллерией. Один пилот был пленен, второй разбился.

Как бы там ни было, эффективность финской истребительной авиации оказалась выше советской. Это надо признать как состоявшийся факт, хотя далеко не в тех пропорциях, как это хочется видеть западным военным историкам. Другое дело, что зачастую противниками для финских асов вроде Туоминена или Кархунена выступали молодые пилоты, которых отправляли в бой для “повышения квалификации” и без надлежащего освоения техники. В пользу этого говорит хотя бы тот факт, что более опытные советские лётчики (например Сафонов, Голубев, Бринько) в 1941–1942 гг. достаточно редко встречались с финнами и ни разу никто из них не был сбит. Скорее, дело обстояло с точностью до наоборот. Более того, в ряде случаев отмечалось, что истребители противника, встретив сильное противодействие советских пилотов, старались выйти из боя. На этом моменте самое время поговорить о том, на каких истребителях летали противоборствующие стороны.

Самолёты наши и не наши

Оценка истребителей ВВС РККА и Финляндии

Как уже указывалось ранее, к июню 1941 года парк финской авиации на 80% состоял из иностранных самолётов. Лицензионное производство Fokker D.XXI уже завершили, но выпуск бомбардировщиков “Blenheim” Mk.I\Mk.IV и Fokker C.X продолжался.

Brewster B-239 «Buffalo» — цветная проекция истребителя с номером BW-366, 1942 г.

После знаменитого “фоккера” финны считали самым сильным истребителем американский Brewster B-239 “Buffalo”, поставлявшийся морской авиации США под обозначением F2А-1. Сейчас об этом самолёте сложилась легенда самого неудачного истребителя. Почему? Да потому, что для базирования на авианосцах это была не самая удачная машина. Но не более того! На момент своего появления по основным параметрам В-239 уступал только немецкому Bf.109E и британскому Supermarine “Spitfire” Mk.I, но при этом, он превосходил их в горизонтальной маневренности. Относительно советских И-153 и И-16 “американец” имел преимущество только в скорости и обзоре. Все заявления финских пилотов о лучших маневренных качествах “брюстера” по сравнению с “ишаком” являются фантазией, выдаваемой за действительность. Впрочем, чтобы не быть голословным, приведу ещё один отрывок из интервью с И. Юуутилайненом:

“Я приступил к полетам на Брюстере в начале апреля 1940 года, занимаясь высшим пилотажем, испытаниями в пикировании и на критических скоростях. Я был счастлив в Брюстере. Он был маневренным, мог летать 4,5 часа, имел хорошее вооружение – один 7,62 мм пулемет и три 12,7 мм пулемета – и бронированное сиденье пилота. Он был настолько лучше Фоккера, что словно был в другой категории. Если бы Брюстеры были у нас во время Зимней войны, русские не смогли бы летать над Финляндией. В тоже время это был “самолет для путешествующего джентльмена”, поскольку у него была просторная кабина и отсек в фюзеляже, как мы говорили, для игры в покер”.

Между тем, 12,7-мм пулеметы часто отказывали. Заменить их было особо нечем, поскольку немцы тогда не поставляли свои 13,2-мм пулеметы, а с трофейными УБС у финнов, видимо, что-то не сложилось. Вообще, попытка организовать серийный выпуск собственного варианта В-239 под обозначением “Humu”, сразу же выдается за несомненное преимущество “брюстера” над советскими истребителями. А так ли это на самом деле?

Давайте для начала вспомним, что в 1941–1942 гг. ни одного современного истребителя Финляндия не получила вообще! С трудом верится, что финское командование ВВС было полностью довольно своими истребителями. Немцы согласились на поставки Bf.109G-2 только весной 1943 года, когда эта модификация стала далеко не новой. Получать запчасти для “фиатов” и “хоков” стало в принципе невозможно из-за прекращения их выпуска. Французские “мораны”, несмотря на наличие пушечного вооружения, для сурового финского климата были мало пригодными, но пополнять авиапарк было необходимо и в 1941 году финны закупили партию далеко не новых MS.406 и MS.410. Износ силовых установок “моранов” оказался весьма порядочным, так что не зря в 1943 году появилась идея переоснастить их трофейными двигателями М-105П. Вот в такой ситуации, а также учитывая многочисленные “победы” финских пилотов, столь нелюбимый американцами “брюстер” действительно смотрелся лучшим. Всё относительно.

Благодаря другой монографии («Brewster model 239») сейчас есть возможность полностью отследить судьбу каждого “брюстера”. Полностью весь список приводить не будем, коснемся лишь тех самолётов, которые были потеряны по различным причинам в период с июня 1941 по август 1944 гг.:

BW-351 – разрушился в воздухе 17 июня 1943 г.;
BW-352 – сбит зенитной артиллерией 21 апреля 1943 г.;
BW-354 – сбит в бою с истребителями 4-го ГИАП 21 апреля 1943 г.;
BW-356 – сбит в бою с истребителями 31 августа 1943 г.;
BW-358 – сбит 24 января 1942 г. (подробности отсутствуют);
BW-359 – сбит в бою с истребителями 26 февраля 1942 г.;
BW-362 – сбит 9 марта 1942 г. (подробности отсутствуют);
BW-364 – сбит в бою с истребителями 29 июля 1944 г.;
BW-365 – сбит в бою с истребителями 10 июня 1944 г.;
BW-366 – столкнулся в воздухе с советским истребителем 10 ноября 1943 г.;
BW-368 – сбит в бою с истребителями 30 июля 1944 г.;
BW-371 – разбит 22 февраля 1944 г.;
BW-372 – сбит в бою с истребителями 25 июня 1942 г.;
BW-375 – уничтожен на аэродроме во время воздушного налёта 2 июля 1944 г.;
BW-376 – сбит в бою с истребителями 30 октября 1942 г.;
BW-377 – совершил вынужденную посадку после воздушного боя 9 июня 1944 г., впоследствии восстановлен;
BW-378 – сбит в бою с истребителями 18 августа 1942 г.;
BW-380 – сбит 2 мая 1943 г. (подробности отсутствуют);
BW-381 – сбит в бою с истребителями 25 июня 1942 г.;
BW-383 – уничтожен на аэродроме во время воздушного налёта 2 июля 1944 г.;
BW-384 – 3 октября 1943 и 31 июля 1944 совершал вынужденную посадку, после дважды восстанавливался;
BW-385 – сбит советской зенитной артиллерией 3 декабря 1941 г.;
BW-387 – совершил вынужденную посадку 31 июня 1944 г., впоследствии восстановлен;
BW-388 – сбит в бою с истребителями 4 мая 1943 г.;
BW-389 – разбит 21 января 1942 г.;
BW-392 – разбит 5 июня 1943 г. в ходе испытаний по установке двигателя М-63;
BW-393 – уничтожен на аэродроме во время воздушного налёта 2 июля 1944 г.;
BW-394 – сбит в бою с истребителями 8 июня 1942 г.;

Подобная статистика несколько отличается от того, что излагается в монографии о LeLv24. Если подвести общий итог, то получится такая картина: 15 – безвозвратно потеряны в боях, 3 – уничтожены на аэродроме, 3 – разбиты в лётных происшествиях, 2 – сбиты ПВО и ещё не менее 3 самолётов восстанавливались после жестких посадок. Даже с учетом неполноты приведенных данных около 70% “брюстеров” были выведены из строя полностью или на время. Если сопоставить эти цифры с рапортами советских пилотов, то не исключено, что часть “приписанных” побед найдет своё подтверждение, поскольку самолёт, упавший на своей территории, финны старались эвакуировать и как можно скорее вернуть в строй. Заметьте, что за 1941 год финны отрицают потери среди В-239, хотя один самолёт был сбит зенитной артиллерией и быстро введен в строй вновь.

Вторыми по боевым заслугам стали пилоты истребителей Curtiss H-75A, претендовавшие в общей сложности на 190 побед, за которыми шли Morane-Saulnier MS.406 и FIAT G.50 со 118 и 99 победами соответственно.

Curtiss H-75A-3 «Hawk» — цветная проекция истребителя с номером CU-574, на котором летал пилот И.У. Похто (4-го июля 1944 года сбил 1\2 бомбардировщика А-20), 1943 г.

Отношение финских пилотов к “хокам” было самое положительное, в то время как американцы и англичане считали их в 1941 году самолётами “второго сорта”. Опять-таки, как и в случае с В-239, дело заключалось в характере и месте их боевого применения. После получения более новых Р-40 “Kittyhawk” ВВС США принялись передавать устаревшие самолёты своим союзникам или отправляли дослуживать свой век в авиацию Национальной Гвардии. В обоих случаях подготовка пилотов оказывалась не на высоте, и “хоки” несли высокие потери. Оправданием тогда служили якобы более высокие лётные качества тех же японских А6М2, хотя на деле “Зеро” имел преимущество только в скорости (не более 50 км\ч) и в бою на виражах.

Несколько особняком стоят истребители Fokker D.XXI, на счету которых 162 победы, но большая часть из них была одержана во время Зимней войны. К началу новой войны сами финны считали этот истребитель морально устаревшим, хотя на нем можно было на равных сражаться с И-16 и И-153. В июне 1941 года в составе финской авиации «фоккеры» ещё занимали первое место по количеству, но перерасти в качество этот показатель не смог. Эскадрилья LeLv30, на тот момент формально располагавшая 5 «Hurricane» Mk.I и 18 Fokker D.XXI, была направлена в район полуострова Ханко с целью блокирования действий авиации КБФ. Что из этого получилось, все мы хорошо знаем — ни одного самолёта в 1941 году пилоты «фоккеров» так и не сбили. По свидетельству защитников Ханко, до ноября включительно сами финны потеряли здесь 12 самолётов этого типа, что на самом деле не соответствует действительности. Финские данные утверждают обратное — на 2 июля 1941 года имелось 4 и 22 самолёта соответственно, а к 21 октября эскадрилья располагала 25 «фоккерами». Правда, количество потерянных самолётов в этой статистике не приводится.

Fokker D.XXI — истребитель финской постройки с двигателем Pratt & Whitney «Twin Wasp» (номер FR-148), 1941 г.

Далее численность «фоккеров» продолжала варьироваться. В марте 1942 года в эскадрилье LeLv30 боеспособными считались 16 самолётов, а всего (учитывая разведчики из LeLv12 и LeLv14, а также учебные истребители) их насчитывалось 53 штуки. Воздушных боёв в этот период стало намного меньше, поскольку «фоккеры» больше привлекались к разведывательным полётам и штурмовкам наземных целей. По завершению войны с СССР пилоты LeLv39 отчитались о 39 победах (36 на «фоккерах») при потере 24 самолётов, из которых только 9 были потеряны в бою: шесть D.XXI, один И-153 и два Bf.109G. Сбивались «фоккеры» при следующих обстоятельствах:

5 февраля 1942 года — групповой бой между советскими и финскими истребителями завершился потерей одного «фоккера»;

20 февраля 1942 года — во время полета над Кронштадтом один «фоккер» упал на лёд по неизвестной причине, возможно произошел отказ двигателя или самолёт был поврежден зенитной артиллерией;

10 марта 1942 года — в бою с группой «ураганов» из состава 152-го ИАП было сбито два Fokker D.XXI, советская сторона потерь не имела;

8 июля 1942 года — два «фоккера» атаковала в районе острова Соммерс одиночный Ил-4 из 1-го МТАП и подбила его. Огнем бортстрелков был сбит один финский истребитель.

В дополнение к этому приведу такие сведения по «фоккерам» из других эскадрилий, потерянным во время Продолжительной войны (указаны только самолёты, оснащенные двигателями Bristol «Mercury»):

FR-82 — LeLv14, потерян в бою 21 июля 1941 года;
FR-89 — 2/LeLv32, поврежден при транспортировке 11 июля 1941 года, не восстанавливался;
FR-90 — 1/LeLv14, сбит в бою 28 мая 1942 года;
FR-91 — 1/LeLv12, сбит в воздушном бою 7 октября 1941 года;
FR-97 — 2/LeLv32, сбит в воздушном бою 25 июля 1941 года

Согласно финским отчетам LeLv14 в период с 17 июля 1941 по 14 августа 1942 года потеряла 8 «фоккеров» от истребителей и ПВО противника (погибло семь пилотов). Эскадрилья LeLv12 также оказалась не самой везучей — с 25 июня 1941 по 8 августа 1944 года в боях было потеряно семь самолётов, два разбиты в лётных происшествиях, погибло пять лётчиков.

Общий счет пилотов, летавших на Fokker D.XXI всех модификаций, за 1941–1944 гг. определяется в 60 2\3 побед. В то же время количество «фоккеров» продолжало уменьшаться. На 1 марта 1943 года их оставалось уже 40, но в следующем году была выпущена небольшая партия для учебных целей. В течении 1944 года «фоккеры» изъяли из фронтовых частей и передали в состав TLeLv35 и авиашколу. В процессе обучения было потеряно около десятка самолётов, так что к зиме 1945 года финны располагали только 36 «фоккерами». Последним отправился на слом самолёт с номером FR-112 (на нем было одержано две победы) — это произошло 12 июня 1951 года. Боле подробно об использовании Fokker D.XXI в составе ВВС Финляндии можно прочитать в статье А. Котлобовского «Fokker D-XXI в ВВС Финляндии».

Меньше всех воевали финские Hawker “Hurricane” Mk.I, одержавшие всего 6 побед при потере одного собственного самолёта. Истребители Gloster “Gladiator” в Континентальной войне участвовали только в качестве ближних разведчиков, а Bristol “Bulldog” Mk.IV были переведены в летные школы.

Hawker «Hurricane» Mk.I — цветная проекция истребителя с номером HC-652, 1941 г.

Caudron-Renault C.714C1 — цветная проекция истребителя с номером СА-556, 1940 г.

Иногда встречаются упоминания, что на стороне финнов воевали французские Caudron CR.714C1. Даже приводятся эпизоды, когда финские “кодроны” атаковали советские самолёты и выходили из боя пикированием… Готов расстроить самых доверчивых читателей – семь таких самолётов действительно были доставлены в 1940 году, причем до Зимней войны вполне серьёзно обсуждался вопрос о постройке сразу 70 самолётов по финскому заказу. Предполагалось, что деревянная конструкция будет быстро освоена техническим персоналом, а высокие скоростные характеристики позволят хоть как-то компенсировать численное преимущество истребителей ВВС РККА. В реальности всё произошло совсем иначе — после прибытия первой партии один из С.714 сразу разбили, а остальные признали непригодными к боевому использованию. Ставшие ненужными С.714 передали в учебную эскадрилью, но после очередной аварии полёты на них признали опасными и самолёты отправили на хранение, а через два года их разобрали на металлолом. В судьбе С.714 интересен другой момент. Финский кредит на постройку истребителей Франция не вернула, что позволило собрать 90 самолётов, оказавшихся ненужными ВВС. Чтобы техника не простаивала, «кодроны» отдали польским пилотам из эскадрильи GC1/145 — в июне 1940 года низкая боевая ценность С.714 лишний раз подтвердилась в боях с немецкими «мессершмиттами». Вот такой поворот судьбы.

Мorane-Saulnier MS.406C1 — цветная проекция истребителя с номером MS-318, 1941 г.

MM.406 «Morko Morane» — цветная проекция истребителя с номером MS-651, 1944 г.

Совсем другой разговор про французские «мораны». Заказывать их собирались одновременно с «кодронами» в количестве не менее 50 штук, но в силу понятных причин доставить удалось только 30. Оставаясь по основным ТТХ на уровне советского И-16 и немного превосходя его в скорости, «моран» оказался довольно удачной машиной. Очень кстати пришелся на нем двигатель Hispano-Suiza 12, который без проблем заменяли на советские М-105П. Только вот нерасторопность финской промышленности не позволила модернизированным MS.406 в полной мере быть задействованными в боях. Как и в случае с итальянскими FIAT G.50, финские лётчики показали на «моранах» лучшую результативность, чем сами французы, хотя последние в мае-июне 1940 года дрались на них просто отчаянно.

Про советские “ишаки” (И-16), “чайки” (И-153) и истребители Яковлева (Як-1, Як-7, Як-9) написано немало статей и монографий, так что подробно останавливаться на них не будем. Более интересным будет их применение на стороне Финляндии.

И-153 «Чайка» — цветная проекция трофейного истребителя с номером IT-16, 1941 г.

Как известно, после Зимней войны финнам удалось ввести в строй шесть И-153. Самолёты были введены в состав эскадрильи LeLv16, основной задачей которой была разведка. Однако, пользуясь неразберихой и неточными данными разведки, в первые месяцы войны финны использовали «чайки» для штурмовки советских автоколонн и наземных позиций. Вот что вспоминал об этом В.Ф. Голубев:

«Поддерживая высадку десанта наших моряков на один из островов, летчики встретили два истребителя типа «чайка». Самолеты прошли стороной и сигнала ведущего, приказывавшего пристроиться к группе, не выполнили.

Позже мы узнали, что эти самолеты И-153, видимо, доставлены гитлеровцами с захваченных аэродромов. Пользуясь ухудшением погоды и недостатками нашей службы оповещения, эта диверсионная пара начала безнаказанно бомбить и штурмовать одиночные боевые корабли и вести разведку. В зону зенитного огня они не заходили и в воздушные бои не ввязывались. Как-то в середине июля капитану Ильину позвонил генерал Кабанов и не то в шутку, не то всерьез сказала.

— Что это ваши «чайки» не знают своих кораблей? Бьют своих.

— Нет, товарищ генерал, это не наши «чайки». Мы сами стараемся изловить и сбить их, да пока не получается. Радиостанций на самолетах и на КП полка до сих пор нет. Как подскажешь летчикам, что делается вокруг, вне зоны прямой видимости? Пусть корабельные зенитчики все приближающиеся «чайки» держат под прицелом, пока не увидят опознавательные знаки. Иного выхода не вижу.

Ильин вечером собрал командиров эскадрилий и звеньев. Предложил принимать меры предосторожности на случай встречи с самолетами типа «чайка». А пока не перехватим вражескую пару, нашим «чайкам» на задания вылетать звеном не меньше трех самолетов.

Когда, вернувшись в самолетное укрытие, Антоненко рассказал об указаниях Ильина Петру Бринько, тот помолчал, потом усмехнулся:

— Так вражеская «чайка» любого из нас собьет… Очень уж все сложно…

— А ты отверни, потом развернись и повтори атаку, — ответил Алексей и подумал: «Конечно, фактор внезапности в этом случае исчезает… Но что делать?»

Второй раз финские «чайки» встретились пилотам 13-го ИАП только 24-го октября, о чем было рассказано ранее. Данный эпизод несколько приукрашен, хотя в целом он соответствует действительности. На момент встречи из разведывательного вылета возвращалось два И-16, а на перехват противника подняло ещё два «ишака» под командованием В.Ф. Голубева:

«…Навстречу, чуть мористее, летели две «чайки». Вражеские? Очевидно… Наша пара на аэродроме. Все же в лобовую атаку я не пошел. Сделал боевой разворот, присмотрелся — и сомнения рассеялись, на самолетах чужие опознавательные знаки. «Чайки» бой не приняли — уходили на восток под защиту своих зениток. Сближение шло медленно. Еще две-три минуты — и они в зоне своего заградительного огня с земли.

Иду точно в хвост врагу. Выпускаю два РС-82. Один разрыв — между верхней и нижней плоскостью, второй — метрах в пяти сзади, «чайка» разлетается в щепки.»

На самом деле финская «чайка» была подбита. Пилот попытался вытянуть горящую машину к своему аэродрому, но скорости и высоты явно не хватило. Поврежденный И-153 пошел на вынужденную посадку и врезался в сарай, но финский пилот не пострадал. Далее бой сложился для Голубева не очень удачно — вторая «чайка» зашла ему в хвост и едва не сбила. После этого встреч с финскими И-153 лётчиками из 13-го ИАП не отмечалось.

Теперь расскажем о более скромных тружениках, которыми являлись МиГ-3 и “Hurricane”.

В современных опусах на тему начального периода войны МиГи выдаются за “сырые” и “ненужные” самолёты из-за их большой высотности. Дескать, раз максимальную скорость истребитель развивает только на высотах более 5 км, то на “нижних ярусах” его ТТХ никуда не годятся. Отнюдь. Серийные образцы МиГ-3 действительно разгонялись до 640 км\ч на высоте порядка 7000 метров, но в то же время скорость у земли составила 470 км\ч – больше, чем у Bf.109E и немногим ниже, чем у Bf.109F (а “франков” летом 1941 года на Восточном фронте было не так уж много). Советский истребитель мог вести маневренный бой с “мессером” при любых условиях, проигрывая ему только в вертикальном маневре. Более того, именно МиГ-3 оказались самыми освоенными из самолётов новых типов, в отличие от Як-1 или ЛаГГ-3, и как перехватчики они применялись весьма эффективно. Достаточно вспомнить действия 7-го ИАП, участвовавшего в обороне Ленинграда.

МиГ-3 (бортовой номер 04) — цветная проекция истребителя из состава 7-го ИАП, 1941 г.

Кстати о ЛаГГ-3. Истребитель, конечно, далеко не самый идеальный, но по части лётных данных он был не хуже финских “брюстеров” и “фиатов”, порядочно обгоняя их в скорости (550-570 км\ч против 480-490 км\ч). Однако ЛаГГ-3 почему-то к “самолётам новых типов, с которыми было трудно воевать”, не относят. Полагаю, что появись, скажем, Ла-5 или Як-9 летом 1941 года, их постигла бы та же оценка.

ЛаГГ-3 (бортовой номер 30) — цветная проекция истребителя, на котором летал ст. лейтенант С.И. Львов, зима 1941-1942 гг.

Между тем лётчики морской авиации, на вооружении которых находились ЛаГГи, старались максимально использовать возможности своих машин и добивались при этом хороших результатов в боях с Luftwaffe. В качестве примера можно привести старшего лейтенанта С.И. Львова из 5-го ИАП (затем 4-й ГИАП), начавшего воевать именно на ЛаГГ-3. Большую часть из своих 7 личных побед (22 групповые) он одержал именно на этой машине и ни разу не был сбит. Другое дело, что помимо “юнкерсов” и “мессеров” на счету Львова записано три Fokker D.XXI. Один из “фоккеров” был сбит 3-го декабря 1941 года в районе Жихарево, а две другие победы были одержаны в группе 17-го августа 1942 года. С другой стороны, финские пилоты заявляют более чем о 120 сбитых ЛаГГ-3, хотя реально такого количества самолётов этого типа в полосе действий финской авиации просто не было. Достаточно сказать, что только пилоты LeLv24 заявили о 59 сбитых ими ЛаГГ-3, ещё два «лавочкиных» записаны на LeLv26, 3 — LeLv28, 29 — LeLv32 и остальные 34 — LeLv34. Вот и кому тут больше верить? Нашим лётчикам, заявлявшим о единичных сбитых «фоккерах» (случай с пятью сбитыми «фоккерами» в одном бою является исключением, чем правилом), или  финнам, которые сбивали по 3-4 «лавочкиных» за один вылет, и так несколько раз вподряд?

Немного подробнее остановимся на британских Hawker “Hurricane” Mk.I, так как на них воевали лётчики обеих сторон. В рамках оказания военной помощи жертве агрессии Великобритания поставила (в том числе и безвозмездно) более 30 истребителей. В течение 1940 года финская сторона получила 12 “Hurricane” Mk.I, но при перелете один самолёт был полностью разбит. Лётчики, осваивавшие этот тип истребителя, первое время были рады любой современной технике, но со временем их отношение сильно изменилось.

Hawker «Hurricane» Mk.I — цветная проекция истребителя с номером 10 из состава 72-го САП, 1941 г.

Пока “Hurricane” были в пути, Зимняя война подошла к концу, и ни одного боевого вылета в 1940 году они так и не сделали. В сравнении с «брюстером» и «фиатом» британский истребитель оказался не в самом выгодном положении — финские пилоты отметили все те же недостатки, что и советские год спустя: низкие разгонные качества, плохая скороподъёмность, недостаточная маневренность на вертикали и большие габаритные размеры. Всё это на общем фоне делало “Hurricane” Mk.I посредственным истребителем, и в 1941 году было принято решение отправить 6 самолётов в состав LeLv32. Остальные ещё некоторое время использовались для обучения личного состава ВВС.

В ходе войны финскими трофеями стали ещё несколько “Hurricane” различных модификаций, в том числе и восьмипулеметные Mk.II. Все самолёты достались противнику в поврежденном виде и, несмотря на невысокие характеристики, было решено максимально использовать остатки трофейной техники. В итоге советские “Hurricane” стали источниками для появления «гибридов». Например, из фюзеляжа самолёта Z2585 и крыла Z3577 был собран один полноценный истребитель, введенный в строй под номером НС-465.

Больших успехов пилотам финских “Hurricane” добиться не удалось. Всего ими было сбило четыре И-153, один СБ и ещё «половинка» И-15бис была сбита в группе с «хоками». Собственные боевые потери составили только один самолёт — около полудня 2-го июля 1941 года HC-459 был сбит зенитным огнем над Вайниккалой (Vainikkala).

Советские пилоты тоже были далеко не в восторге от появления “Hurricane”, но выбирать в 1941–1942 гг. было особо не из чего. Разумеется, при должном уровне подготовки пилота “ураган” был грозным противником не только для “брюстеров”, но и для более скоростных “мессеров”, но её большинству лётного состава ВВС РККА очень не хватало. Собственно, именно в этом и заключалась основная проблема высоких потерь этих истребителей в 1941–1942 гг. Нередкими бывали случаи, когда пилоты “ураганов”, вместо того чтобы вступить в бой с атаковавшими их “мессерами”, выстраивались в оборонительный круг. В целом оценка этого самолёта, даже среди опытных советских лётчиков, была невысокой, хотя сказать, что от “ураганов” старались избавиться при первой же возможности, нельзя. Этот истребитель мог с успехом использоваться в качестве ударного самолёта, благо ремонтные мастерские и заводы справлялись с оснащением этих машин ракетно-бомбовой подвеской. К этому выводу пришли уже в конце 1941 года, и спустя полгода “ураганы” начали передавать на оснащение штурмовых полков, где они проявили себя с большей пользой. Примером тому может служить боевая работа знакомого нам 65-го ШАП.

Messerschmitt Bf.109G-2 (номер МТ-213) — цветная проекция

Финские “мессершмитты” – это тоже отдельная история. Почему финны не заказали их раньше, так и осталось загадкой, ведь в 1942 году Германия была вполне способна поставить несколько десятков таких истребителей, пусть даже не самых последних модификаций. Тем не менее, соглашение с немецкой стороной было подписано только годом позже, и до сентября 1944 года в Финляндию прибыло 162 Bf.109 вариантов G-2, G-6 и G-8. Самолёты поступали несколькими партиями, и не все из них успели принять участие в боях. Так, за всё время эксплуатации “мессеры” состояли на оснащении только четырех истребительных эскадрилий. Причем именно на этом типе самолёта финские пилоты добились наивысших достижений, в сумме заявив об уничтожении 667 советских самолётов. По каждой эскадрилье статистика выглядит так:

HLeLv24 – с весны 1944 г., 304 победы и 14 потерянных Bf.109G-2\G-6:
HLeLv28 – с лета 1944 г., 15 побед без собственных потерь:
HLeLv30 – с лета 1944 г., 3 победы и 2 потерянных Bf.109G-2:
HLeLv34 – с марта 1943 г., 345 побед и 30 потерянных Bf.109G-6.

Такая результативность была не у всех немецких истребительных эскадр – есть чему завидовать Luftwaffe! Тот факт, что далеко не все заявленные победы нашли подтверждение с обеих сторон, зарубежных исследователей нисколько не смущает.

Не сложилась судьба у единственного серийного истребителя финской постройки. Самолёт с названием “Myrsky” проектировался с 1939 года и поначалу имел неплохой потенциал – им заинтересовались шведские ВВС, рассчитывавшие на богатый опыт финнов в боевом применении истребительной авиации. Но вместо разработки новой конструкции финские инженеры решили применить конструктивные решения, опробованные ещё на Fokker D.XXI. Эффект экономии времени и средств был налицо, но в итоге “Myrsky” не смог показать требуемых характеристик и всё ограничилось постройкой 4 опытных и 19 серийных самолётов. Осенью 1944 года на них выполнили несколько боевых вылетов, после чего все боеспособные истребители свели в состав HLeLv13 и в 1947 году пустили на слом.

VL Myrsky — единственный финский истребитель, выпускавшийся серийно, но не добившийся никаких успехов (лето 1944 г.)

Надо признать, что как бы ни было больно и обидно, потери ВВС РККА в июне-сентябре 1941 года были действительно очень высокими. Вплоть до середины войны, когда немцы ещё имели превосходство в воздухе, гибли целые эскадрильи и группы по 6-9 самолётов, но боевую задачу большая часть экипажей всё же выполняла ценой собственных жизней. Особенно это касается первого года войны.

Вообще, главной задачей истребительной авиации является завоевание превосходства в воздухе. Только после этого бомбардировщикам и штурмовикам можно совершать практически безнаказанные рейды по фронтовым целям и коммуникациям, так как главное противодействие оказывают именно истребители противника. В противном случае, что было не раз доказано налётами СБ и ДБ-3, бомбардировщики будут нести огромные потери.

В этом отношении финны, сколько бы побед они не заявляли, добиться превосходства в воздухе так и не смогли. Можно, конечно, долго говорить о том, что финское командование преследовало ограниченные цели и довольствовалось только “освобождением” территории, перешедшей к СССР в марте 1940 года, но мягко говоря, это неправильно. Финны были далеко не глупыми людьми и прекрасно понимали, что оставлять открытым небо для советских самолётов нельзя. Иначе можно ещё раз погореть на собственной самонадеянности, что имела место в феврале-марте 1940 года. Кроме того, в случае неудачи “блицкрига” на Восточном фронте Германия ввяжется в буквальном смысле в войну на истощение, что в результате и случилось. В этой ситуации надеяться на то, что “советы” оставят выпад Финляндии безнаказанным, было бы просто глупо. Тут, с какой точки зрения не смотри, истребительная авиация просто была обязана “дожать” северную авиационную группировку ВВС РККА, ведь рапорты лётчиков-истребителей из LeR2 говорили об их безоговорочном превосходстве. И вот этого финны сделать так и не смогли.

В книге М. Зефирова есть ещё такой абзац.

“…Надо сказать, что финское население очень хорошо относилось к пилотам Люфтваффе, поскольку понимало, что их маленькой стране в одиночку не удастся устоять против Советского Союза…

 Спустя пятьдесят лет – летом 1994 года – на аэродроме Иммола в честь немецких пилотов был установлен специальный памятный знак, при этом в церемонии его открытия принимал участие глава парламента Финляндии”

Лично я не испытываю никакого уважения к финским и немецким лётчикам только по одной причине – они воевали за нацизм. Как бы финны ни прикрывались формулировкой “совместно воюющей страны” и ни строили из себя жутко обиженных на большевиков представителей “истинной демократии”, смысл их действий совершенно не меняется. Блокаду Ленинграда и установление своего порядка на оккупированных территориях (со всеми вытекающими отсюда последствиями) финны проводили ровно так же, как и немцы. Поэтому Юутилайнена и Туоминена, как впрочем Хартмана и Новотны, героями войны считают только на Западе и открытие памятника нацистским пилотам превращается в торжество справедливости и демократии. Это сейчас принято считать, что немецкие пилоты просто выполняли свой долг перед родиной и не разделяли взгляды Гитлера на войну. Тогда что заставляло их бомбить советские города и колонны беженцев? Или немецкие “эксперты”, сопровождая бомбардировщики, рассчитывали на то, что бомбы поразят только самых «неверных», а дружественных товарищей не тронут? Похоже, что нет, и финны в этом отношении от немцев ничем не отличались. Впрочем, в наше время, когда из поколения фронтовиков почти никого не осталось, всё это воспринимается совсем иначе…

источник: http://www.aviarmor.net/interest/article/finnish_data.htm