«Scuderia Sokol» Часть-2 Первый кризис
7 декабря 1952 года команда "Сокол" полным составом погрузилась в Новороссийском порту на теплоход "Псков", и через месяц и две пересадки оказалась в Аргентине, в Буэнос Айресе, где 15-18 января проходил первый этап сезона 53 года.
Механики и инженеры не зря три месяца не вылезали из ангара и конструкторского бюро, а гонщики не зря отгонялись прошлый сезон. Ещё на квалификации стало ясно, что советская команда не желает быть аутсайдером. На стартовой решетке советские болиды под управлением Василия Денисенко и Андрея Кулагина стояли на 6 и 9 позициях. Как оказалось, среди Аргентинцев очень много сочувствующих советской команде — на трибунах то там, то там мелькали транспаранты "URSS — ¡adelante!", "Scuderia Sokol — el mejor equipo!". И вот гонка началась.
Конечно, пока что Советская команда не могла на равных конкурировать с такими пилотами как Альберто Аскари на "Ferrari" или Хосе-Фройлан Гонзалес на "Maserati", но надежный двигатель и долгие изматывающие тренировки делали своё дело — конкуренты сходили один за одним. Вот одна из "Ferrari" потеряв управления влетает на зрительские трибуны (тогда погибло 10 зрителей),
вот один за другим сходят два "Gordine", вот оба "Cooper" безнадежно отстают. "Соколы" же продолжали упорно накручивать круг за кругом, держась не так далеко от лидеров. Одно время даже казалось — что ещё чуть-чуть и вот он пьедестал — на 74 круге воспользовавшись остановкой в боксах Гонзалеса и Вилорези "Сокол" Денисенко вырвался на третье место, но увы мелкие поломки, медленная замена колес на 80 круге сказались — и под клетчатым флагом советские пилоты оказываются на 6 и 7 месте.
Следующим этапом должны были стать Гран-При США, но шла Корейская война и о въезде советской команды не могло быть и речи. Часть команды самолетом полетела в Советский Союз, гонщики же, главный инженер и три механика сопровождая машины отправились к берегам Европы, в надежде до июньского гран-при Бельгии потренироваться на Европейских трассах, благо после довольно удачной гонки в Аргентине от министерств спорта и автопромышленности на счет команды были переведены большие суммы денег, а с самого верха пришел почти приказ суть которого выражалась очень просто "Умрите — но чтобы были в Бельгии на подиуме!".
Но тут произошло непредвиденное — 28 апреля, был арестован курирующий команду Василий Сталин, а команде было приказано в срочном порядке вылетить в Москву.
Опасаясь возвращаться в Советский Союз главный инженер команды "Сокол" Александр Голдрейн попросил политического убежища у Великобритании — в чем ему не было отказано. Остальная команда вылетела в Советский Союз, оставив болиды в боксах бельгийского Зандвоорта.
Ни о каком продолжении сезона естественно нельзя было и думать — команда сразу же попала под следствие. Чего только им не предъявлялась в обвинение — и шпионаж, и клеветнические высказывания, и вредительство; тем не менее в конце концов дело было закрыто, а члены команды "отделались" подписками о невыезде, условными сроками, а пилоты к тому же пожизненной дисквалификацией на международных соревнованиях.
Голдрейн же, используя врожденные ум, хитрость и расчестливость почти сразу же устроился работать помощником к конструктору, механику и дельцу Колину Чапмену, который у себя в специально оборудованном в сарае строил гоночные машины по собственным же проектам. Уже через год Чапмен создал фирму Lotus Engineering Ltd, где эмигрант Голдрейн стал одним из акционером и попутно ведущим конструктором.
В Советском Союзе на три года забыли про Формулу-1. Но в 1955 году на встрече Хрущева с Эйзенхауэром и представителями Великобритании и Франции в разговоре зашел разговор о советском дебюте в Королевских Гонках — Эйзенхауэр поинтересовался судьбой советских гонщиков, а французский премьер министр пригласил советского генсека посмотреть на Гран-При Франции.
Хрущев не стал отказываться, и в окружении свиты наблюдал за гонками Формулы-1 с ВИП трибуны нового автодрома в Бордо.
И Хрущев, и окружение были в восторге от этих гонок, а так как Советский Союз стремился быть лидером везде, затраты на команду были не так чтоб очень большими, то Генеральный Секретарь решил — в следующем сезоне Советский Союз должен показать буржуям, как надо гоняться и побеждать.
Сказать легко, но трудно сделать — Формула-1 постепенно превращаться из любительских гонок в дорогое, профессиональное и высокотехнологическое мероприятие, а Советский Союз потерял 3 года, к тому же двигателя подходящего под регламент Формулы-1 у СССР никогда и не было.
На АЗЛК снова открылся цех закрытый 3 года назад. Снова конструктора сели за чертежные доски, разрабатывая 2.5 литровый двигатель, из архива достали чертежи Сокола-650, а в Европе попытались найти оставленные в 53 году болиды, но безуспешно — они пропали бесследно.
Новый главный конструктор команды Серей Тернов старался изо всех сил, но не хватало ни знаний, ни людей, ни времени. Было написано соответствующее письмо в ЦК КПСС, где перечислились проблемы стоящие перед командой, и после некоторого совещания было решено купить двигатель за границей и скопировать его. У итальянской фирмы "Lansia" был куплен V-образный 8 цилиндровый двигатель.
Под этот двигатель нужно было новое шасси — шасси от "Сокола-650" просто не выдержало бы таких нагрузок. Разработка и постройка его грозили затянуться на долгие годы, но в этом помог необычный ящик, который однажды передал Сергею Тернова некий служащий КГБ. В нем были чертежи шасси одного из гоночных автомобилей "Lotus" — не самого нового, но годящегося под мощный двигатель и с возможностью доработки под современные требования.
КГБ хорошо работало, а так как Формула-1 стала одним из государственных приоритетов, то надавить на эмигранта Голдрейна, и отправить дипломатической почтой какую то документацию особого труда не составило.
Развитие легкой и химической промышленности в СССР, а так же выход из послевоенного кризиса позволили начать разработки собственных шин, и делать собственное высококачественное топливо и масло.
Новый гоночный автомобиль "Сокол-2500" построенный в единичном экземпляре, вышел на испытания летом 1957 года, тогда же начались испытания шин, масел, приборов. По всем советским гоночным секциям, клубам ДОСААФ и трекам был объявлен конкурс на лучшего пилота. Отбор был строжайшем, во многом напоминая отбор в отряд космонавтов, что начался тремя годами позже. И вот, осенью 1957 года, в Монце была презентована советская команда, болид прошел необходимые тесты, проведены переговоры с руководством формулы-1 и команда "Сокол" подала заявку на участие в сезоне 1958 года.
Зимой же планировалось построить ещё один гоночный автомобиль и несколько двигателей. Первый кризис команды миновал, впереди ждали новые достижения, и новые проблемы.
