РУССКАЯ КОРАБЕЛЬНАЯ АРТИЛЛЕРИЯ В 1904—1917 гг.
РУССКАЯ КОРАБЕЛЬНАЯ АРТИЛЛЕРИЯ В 1904—1917 гг.
С. И. Титушкин
Русско-японская война, начавшаяся в ночь с 8 на 9 февраля 1904 г., впервые столкнула в ожесточенном противоборстве два приблизительно равноценных по качеству броненосных паровых флота. На протяжении всех боевых действий артиллерийское оружие играло первостепенную роль, причем эффективность массированного использования превзошла наиболее смелые довоенные оценки. Так, представлявшаяся ранее проблематичной возможность потопления крупного броненосного корабля посредством только артиллерия получила весьма убедительное подтверждение. При возросших дистанциях боя до 40— 60 кабельтовых (артиллерийский кабельтов равен 183 м), повысившихся скоростях сражавшихся кораблей особое значение приобретало использование наиболее крупных фугасных снарядов, максимально высокая скорострельность и централизованное управление огнем не только отдельного корабля, но и соединения в целом.
Самой серьезной причиной поражения следует считать грубую ошибку, допущенную специалистами в выборе наиболее вероятных дистанций артиллерийского боя — 10—20 кабельтовых [1]; там самым они предопределили и всю последующую техническую политику в морском артиллерийском деле. Отсюда становится понятным принятие да вооружение облегченных снарядов, ставка на бронебойные и пренебрежение к фугасным, недостаточное внимание к оптическим прицелам, стереоскопическим внутрибазным дальномерам. В практике боевой подготовки все это вело к максимальной децентрализации управления огнем и обучению орудийных расчетов стрельбе с неэффективных дистанций. В ходе боев 9 февраля и 10 августа 1904 г. японцы убедились в преимуществе русской артиллерии на дистанциях до 20 кабельтовых, и если бы наши корабли могли идти на такое сближение, исход ряда боев оказался, наверное, совсем иным.
Огневое превосходство японского флота объясняется наличием тяжелых фугасных снарядов, снаряжавшихся меленитом Шимосе, в полтора раза превосходившим по бризантному действию русский влажный пироксилин [2]; существенную роль сыграло передовое по тем временам тактическое руководство «Управление судовыми орудиями» (1903 г., Токио), что наряду с совершенной артиллерийской оптикой позволило достаточно эффективно освоить дистанции стрельбы до 60 кабельтовых. Необходимо отметить, что по баллистическим данным и конструктивному совершенству русские корабельные орудия, как правило, либо вообще не уступали соответствующим японским образцам, либо весьма незначительно. Несмотря на выявленные недостатки, русские артустановки также принципиально не были хуже.
Сразу после войны в России начались исследования, направленные на кардинальное повышение мощи корабельной артиллерии: модернизация существовавших орудий и установок; ускоренное создание новых образцов артвооружения; отработка способов боевого применения корабельной артиллерии и внедрение методик подготовки личного состава, определяющихся руководящими документами, составленными на основе опыта только что минувшей войны. Уже в 1906 г. на 12-дм (305-мм) орудиях появились усовершенствованные затворы конструкции Шеманова, заменившие старые конструкции Розенберга, что вместе с применением автоматических зарядных лотков позволило повысить скорострельность с 0,5—0,75 до 1,2—1,5 выстрелов в минуту. Увеличение до +35° вместо принятых ранее +15° предельных углов вертикального наведения (УВН) 12-дм башенных артустаиовок, разработанных Металлическим заводом для строившихся линейных кораблей типов «Андрей Первозванный> и «Иоанн Златоуст», позволило повысить дальность стрельбы с 80 до 110 кабельтовых. В таких системах впервые в России были применены гидравлические универсальные регуляторы скорости вращения (так называемые «муфты Дженни») в приводах как горизонтального, так и вертикального наведения, что обеспечило более точную и быструю наводку [3].
Палубные установки Канэ (152 и 120 мм) подверглись серьезным доработкам: усилили прочность скрепления орудийных стволов, усовершенствовали привода вертикального и горизонтального наведения, введя раздельную наводку; все системы снабдили оптическими прицелами новой конструкции. Однако основные усилия прилагались к созданию корабельных артиллерийских установок нового поколения, первыми из которых стали 8-дюймовая палубная и башенная двухоруднйная конструкции Металлического завода с новыми обуховскими пушками длиной ствола 50 калибров; они успешно прошли испытания на полигоне в сентябре 1907 г. [31, после чего их установили на линкоры типов «Андрей Первозванный» и «Иоанн Златоуст», а также перевооружавшийсв для нужд береговой обороны «Синоп». Такие же пушки, но в английских двухорудийных башнях, устанавливались и на строившемся в Англии фирмой «Виккерс» броненосном крейсере «Рюрик» Интересно, что деловые взаимоотношения, начавшиеся между этой фирмой и Морским министерством сразу же после русско-японской войны, поддерживались вплоть до октября 1917 г.
Фирма активно сотрудничала с Обуховским сталелитейным, Металлическим заводами и «Обществом Николаевских заводов и верфей» (ОНЗиВ), что выразилось в совместной разработке технической консультации проектирования, производстве и приобретении лицензий на образцы морских артиллерийских орудий, установок, отдельных комплектующих элементов. Так, в 8-дм орудиях длиной ствола 50 калибров использовался весьма совершенный поршневой затвор ступенчатой нарезной системы Велина конструкции фирмы «Виккерс», позволивший вдвое увеличить скорострельность. 10-дм пушку длиной в 50 калибров англичане разработали полностью, но по русским тактико-техническим заданиям. Характерна система скрепления длинными цилиндрами, хотя в английской практике доминировала проволочная конструкция [31. Испытания первого опытного образца на английском полигоне Эбби-Фёрнесс в июне 1907 г. завершились удовлетворительно [3], но, тем не менее, броненосный крейсер «Рюрик» оказался единственным в Российском флоте носителем таких артиллерийских систем, так как в начинавшуюся эпоху дредноутов требовались уже куда более мощные орудия. Гораздо большее распространение получили установленные на этом корабле 120-мм скорострельные картузные пушки, хорошие баллистические качества и высокая надежность которых обусловили их применение в качестве противоминной артиллерия на первых русских дредноутах типа «Севастополь»; вооружали ими и речные мониторы типа «Шквал» Амурской военной флотилии (двухорудийные башни конструкция Металлического завода).
В ноябре 1906 г. по образцу 120-мм обуховцы изготовили и 152-мм картузное орудие длиной в 50 калибров, испытания которой успешно завершились на Охтинском полигоне в апреле 1908 г. [3]. По своим качествам новая 6-дюймовка превосходила состоявшие на вооружении, однако для крейсеров типов «Светлана» и «Адмирал Нахимов» приняли более легкие и скорострельные 130-мм картузные пушки длиной в 55 калибров. Тем не менее, существовали интересные проработки трехорудийной палубно-башенной 6-дм установки для крейсеров уже упоминавшихся типов [4], а орудийные башни такого калибра использовались на амурских мониторах типа «Шквал». 130-мм орудия, изготавливавшиеся как в Англии, так и в России Обуховским заводом, считались по баллистическим и массо-габаритным данным оптимальными для борьбы с эсминцами и легкими крейсерами, а потому составляли противоминный калибр черноморских дредноутов и балтийских линейных крейсеров, как, впрочем, и главный калибр легких крейсеров нового поколения. В ходе первой мировой войны 130-мм пушками заменяли устаревшие 6-дм на ряде старых бронепалубных крейсеров и канонерских лодок [3]. Скорострельные картузные орудия «Виккерса» изучались специалистами артиллерийского отдела МТК в качестве возможного варианта для угольных эскадренных миноносцев, считавшихся при невысокой скорости слабовооруженными [3]. Еще в 1905 г. на вступавших в строй эсминцах («минных крейсерах») удвоили количество 75-мм пушек, а 47-, помимо того, заменили 57-мм. На старые миноносцы дополнительно поставили по второму 75-мм орудию взамен трех-четырех демонтированных 47-мм. В январе 1907 г. начальник 1-й Минной дивизии Балтийского флота контр-адмирал Н. О. Эссен поднял вопрос о необходимости перевооружения эсминцев и миноносцев более мощными пушками. Но только в августе 1909 г. успешно завершились испытания стрельбой первого 4-дм патронного скорострельного орудия (длина ствола 60 калибров), созданного обуховцами при технической консультации англичан [3].
В отличие от принятых ранее патронных пушек Канэ 4-дюймовка снабжалась не поршневым, а горизонтально-скользящим клиновым затвором с полуавтоматикой (при откате открывание затвора обеспечивалось посредством экстракции стреляной гильзы), что позволило довести техническую скорострельность до 12—15 выст/мин. Во второй половине 1909 г. Обуховский завод развернул срочное серийное производство 4-дм орудий, их легкие палубные установки выпускал кроме того и Металлический завод. В 1910 г. все балтийские эсминцы типов «Охотник», «Украина», «Всадник» и «Финн» вступили в кампанию с артиллерийским вооружением, состоявшим из двух таких систем. Строившиеся корабли типа «Новик» получали по четыре-пять 4-дм пушек, что гарантировало огневое превосходство над зарубежными эскадренными миноносцами. Создание линейных кораблей дредноутного типа, определявших мощь военно-морских флотов после русско-японской войны, потребовало разработки гораздо более мощных, вдвое-втрое увеличившихся крупнокалиберных орудий, рационального размещения их.
История проектирования и изготовления новых русских 12-дм пушек несет отпечаток крайней спешки наряду с традиционным стремлением к непрерывному улучшению ТТЭ. Еще 18 июля 1906г. на заседании МТК был утвержден разработанный специалистами артиллерийского отдела комитета чертеж 12-дм орудия длиной в 50 калибров со следующими основными характеристиками: вес 47,34 т, предельное давление в канале ствола 2500 кг/см2, начальная скорость 331,7-кг снаряда 914 м/с. Чертеж незамедлительно поступил на Обуховский завод, мастеровые которого к концу года отковали из высокоуглеродистой стали внутренние трубы первых стволов. Однако 27 июля следующего года исполняющий должность главного инспектора морской артиллерии генерал-майор К. Т. Дубров утвердил изменения, касавшиеся увеличения начальной скорости до 975 м/с, веса снаряда — до 378,4 кг и, соответственно, орудия — до 50,66 т. Достижение столь высокой начальной скорости при снаряде повышенного веса представлялось возможным лишь в результате увеличения предельного давления в канале ствола, так как внутренние трубы уже были готовы. Окончательно утвержденный на заседании МТК 18 октября 1910 г. чертеж предусматривал вес орудия 51,7 т, предельное давление в канале ствола 2500 кг/см2, что обеспечивало принятому на вооружение решением МТК от 15 октября 1911 г. снаряду (470,9 кг) начальную скорость 762 м/с [31: максимальная дальность стрельбы достигала 167 кабельтовых (УВН, угол вертикального наведения +50°).
Техническую помощь в процессе проектирования и налаживания производства оказывал все тот же «Виккерс»; характерно, что фирма консультировала также конструирование трехорудийных 12-дм башенных установок, которым занимался коллектив инженеров Металлического завода под руководством Н. Д. Лесенко (с июля 1907 г.). В марте 1909 г. на конкурсе, объявленном Морским министерством на лучшую конструкцию 12-дм трехорудийной башенной установки, проект Металлического завода занял первое место; именно ему в 1909—1910 гг. заказали башни для первых русских дредноутов «Севастополь» и «Полтава», а для «Петропавловска» и «Гангута» по тому же проекту — Обуховскому и Путиловскому заводам [5]. Особенности этих артустановок (помимо размещения в них трех 12-дм орудий длиной в 52 калибра) заключались в возможности заряжания в диапазоне углов вертикального наведения от —5 до +15°, применения верхних и нижних зарядннков усовершенствованной конструкции и цепного досылателя прибойникового типа, что позволило довести темп стрельбы до 36— 45 с; максимальный УВН +25° обеспечивал дальность примерно 128 кабельтовых. Для непосредственного наведения на прямовидимые цели использовались оптические прицелы перископического типа. Башни артиллерии главного калибра черноморских дредноутов изготавливало «Общество Николаевских заводов я верфей» («Императора Александра III» — путиловцы) на основе уже отработанного проекта Металлического завода.
Такие установки имели усиленное бронирование (лоб и борт 305 вместо 203 мм на кораблях типа «Севастополь»), снабжались заключенными в броневые кожуха собственными оптическими внутрибазными дальномерами Г31, как следствие — некоторое увеличение нагрузки (вес вращающейся части 12-дм башни линкора «Севастополь» составлял 773, «Императрицы Марии» — 860 т). В 30-е годы башни главного калибра «Октябрьской Революции» (бывший «Гангут») и «Парижской Коммуны» («Севастополь») доработали, увеличив предельный УВН до +40°, а следовательно, и дальность стрельбы (156 кабельтовых); повысили мощность приводов вертикального наведения, перешли к фиксированному углу заряжания +6", довели темп стрельбы до 27—35 с [3]. Сложнее обстояло дело с орудием — разработаиный в 1932 г. 581,4-кг снаряд так и не был принят на вооружение, так как предельное давление в канале ствола 2500 кг/см* ограничивало начальную скорость (645 м/с) и дальность стрельбы (80 кабельтовыми пои УВН= = + 40"), перегружались механизмы подачи и заряжания башни [3]. Значительного увеличения дальность стрельбы (примерно 240 кабельтовых) удалось достичь принятием на вооружение специальных дальнобойных фугасных снарядов весом всего по 314 кг — оказались совершенная аэродинамика и высокая (950 м/с) начальная скорость [3].
Появление в составе зарубежных флотов линейных кораблей с артиллерией калибром 343—356 мм и бронированием 330—350 мм заставило Морское министерство в 1911 г. предусмотреть для проектировавшихся линейных крейсеров 14-дм (356-мм) орудия; их разработал по русским ТТЗ «Виккерс», а выпускать должен был также и Обуховский завод [3]. Фирменное орудие с обозначением «Мк-В» имело значительный вес (83,32 т), но весьма недостаточную прочность: это вынудило снизить предельное давление в канале ствола с 2500 кг/см до 2120, а следовательно, и начальную скорость 747.7-кг снаряда с 823 м/с до 731. Максимальная дальность стрельбы (171 кабельтов) достигалась при УВН, близких к +50°. В проводившемся Морским министерством конкурсе на трехорудийную 14-дм башенную установку (октябрь 1911 г.) победу одержал Металлический завод, получивший в мае 1913 г. заказ на четыре башни для линейного крейсера «Измаил» [3]. Начавшаяся в 1914 г. империалистическая война не позволила завершить их изготовление, однако через три года первую 14-дм башню собрали почти полностью на заводском стенде [5].
Интересен ряд смелых технических решений, использованных в конструкции этих весьма совершенных по тем временам артиллерийских установок: силовые электроприводы на переменном токе, парные зарядники совместно с досылателем, действовавшим в пределах возможных углов вертикального наведения (от — 5 до +25°), что позволяло производить залпы через каждые 20 с. Сохранившиеся в советское время 14-дм пушки использовались в системе береговой обороны (железнодорожные установки). Разработанный в конце 30-х годов дальнобойный 356-мм фугасный снаряд весом 512 кг (предполагавшаяся дальность стрельбы 244 кабельтовых) так и не поступил на вооружение из-за сложности изготовления и высокой стоимости.
Совершенствование крупнокалиберной артиллерии предусматривалось по пути использования 16-дм (406-мм) орудий, задание на проектирование которых фирма «Викторе» получила в 1914 г. Опытный образец поступил на испытания в августе 1917 г. (полигон Эбби-Фёрнесс), но в Россию ни одно такое орудие так и не попало. Эта, без сомнения, наиболее мощная корабельная артиллерийская система в мире обладала весьма высокими характеристиками: вес ствола с затвором составлял 109.4 т, начальная скорость 1116.3-кг снаряда — 792 м/с, максимальная дальность стрельбы при УВН около +50° — свыше 200 кабельтовых [6]. Для линкоров, проектировавшихся «Обществом Николаевских заводов и верфей». планировалось создать трех- и даже четырехорудийные 16-дм башенные установки [31.
Для борьбы с интенсивно развивавшейся авиацией капитан В. В. Терновский и инженер Ф. Ф. Лендер разработали в июне 1914 г. проект первого корабельного зенитного орудия калибром 76 мм (производство наладил в марте следующего года Путиловский завод). Одновременно начался выпуск палубных установок для ряда малокалиберных пушек (75-, 47-, 37-мм), использовавшихся как зенитные. В 1913—1915 гг. разрабатывались зенитные артустановки калибром 63 и 102 мм, однако до серийных образцов дело не дошло [3].
Дальнейшие совершенствования выразились в последовательном улучшении аэродинамической формы, увеличении веса снаряда боевой «начинки», повышении надежности действия взрывателей. С 1907 г. в качестве разрывного заряда во всех морских боеприпасах использовался только тротил (тринитротолуол) — бризантное взрывчатое вещество, превосходившее по мощности пироксилин и менее опасное в обращении, чем пикросплавы. Для корабельных орудий основным типом снарядов признали фугасные, на основе которых создали так называемые полубронебойные, снабженные бронебойным наконечником и способные пробивать броню толщиной до половины своего калибра. Совершенствовались и бронебойные снаряды, оставшиеся в боекомплектах орудий калифом свыше 6-дм [6]. К 1914 г. для 6-дм, 130-, 120- и 75-мм пушек разработали ныряющие снаряды (против подводных лодок) и осветительные (подсветка целей при ночных стрельбах).
Увеличение дистанции боя и скорости кораблей требовало улучшения характеристик систем приборов управления артогнем (ПУАО). Такая система, созданная конструкторским коллективом фирмы «Гейслер» под руководством инженера Н. А. Федорицкого, поступила на вооружение в 1910 г.; в ее состав входили счетно-решающие устройства, облегчающие вычисления управляющего огнем [7]. В ходе первой мировой войны для линкоров типа «Севастополь» приобрели в Англии приборы Поллена (простейшие автоматы стрельбы) и включили в Гейслеровскую схему, тем самым значительно повысив боевые возможности ПУАО. Усовершенствованные системы разрабатывались с 1912 г. для новых линкоров и линейных крейсеров специалистами фирмы «Эриксон» под руководством полковника в отставке Я. Н. Перепелкина; предусматривались синхронная центральная наводка, сложная сеть счетно-решающих приборов. В условиях военного временя эта работа так и осталась не завершенной [3].
В 1908—1912 гг. Обуховский и Металлический заводы создали совершенные оптические прицелы для корабельных орудий всех калибров [8]. Линейное размещение башен главного калибра на линкорах типов «Севастополь», «Императрица Мария» и линейных крейсеров типа «Измаял», принятое по требованию МГШ, позволяло сосредоточивать огонь всех 12 крупнокалиберных орудий по левому или правому бортам в пределах курсовых углов от 25—20 до 155—160°; с учетом имевшихся скоростей (21—28 уз) это чрезвычайно облегчало занятие и удержание выгодной огневой позиции в бою с равноценным противником [3]. Также удобно размещались 4-дм пушки на эсминцах типа «Новик», и лишь легкие крейсеры нового поколения продолжали нести 130-мм орудия вдоль бортов в казематах и за щитами.
Важнейший вывод из опыта, русско-японской войны — усовершенствование методов организации боевого использования и управления артогнем. Поэтому в 1906 г. специально организованная комиссия приступила к выработке «наставления для подготовки судов и эскадр к бою» [8]; ее основные положения сводились к следующему: необходимости максимальной управляемости, централизации и сосредоточению огня, управлять которым должен лишь старший артиллерийский офицер, имеющий непосредственную связь с командиром корабля или соединения. Результатами работы комиссия стали изданные в 1907 г. «Правила стрельбы» и «Организация судовой артиллерии», а через два года — новые правила ПАС № 3, которые в доработанном варианте переиздавались в 1912 и 1913 гг. Они предусматривали пристрелку очередными залпами, (одинарным и двойным) уступами или по измеренным отклонениям падений снарядов от целя, а поражение — струей (продвижение средней траектория через цель) или подвижной завесой (последовательное сосредоточение огня на установленных рубежах, через которые следует цель). В ПАС № 5 — «Организация артиллерии бригады и правила совместных стрельб бригады» (1914 г.) — налагались инструкции о сосредоточенных стрельбах нескольких кораблей по одной цели при централизованном и децентрализованном управлениях огнем [91.
Накануне первой мировой войны на Балтийском и Черноморском флотах особое внимание уделялось отработке новых способов боевого применения корабельной артиллерии и внедрению новых методик боевой подготовки личного состава. Начавшуюся в августе 1914 г. войну русский императорский флот встретил во всеоружии и на соответствующем техническом уровне будь то дуэли с германо-турецким линейным крейсером «Гебен» на Черном море или упорные бои «Славы» и «Цесаревича» с немецкими линкорами у Моонзундских островов. Совершенство и боевые возможности советской корабельной артиллерии никогда и ни у кого не вызывали сомнений, особенно у зарубежных специалистов; еще трудами русских ученых, инженеров и офицеров для нее была создана прочная основа.
Фотоснимки из собраний Н. Н. Афонина и Л. А. Кузнецова
ЛИТЕРАТУРА
1. Правила артиллерийской службы
на судах флота. СПб, 1901.
2. РГАВМФ, ф. 421, оп. 2, д. 3;
ф. 418, оп. 1, т. 2, д. 2021—2023; ф. 401,
оп. 2, д. 480; ф. Р-891, оп. 2, д. 1839,
оп. 4, д. 544; ф. Р-891, оп. 8, д. 66;
оп. 2, д. 1535, ф. 418, оп. 1, т. 2,
д. 1762, 1763, 2028, 1762, 2179, 1764.
3. Журнал МТК по артиллерии
№ 2, № 45. 1908 г.; № 33 1909 г.; № 17.
1910 г.
4. Черкасов В. Н. Элементарная
и прикладная тактика. СПб, 1909.
5. Дукельский А. Г. Исторический очерк развития проектирования и
изготовления башенных установок в
России. М.: Изд-во АУ РККА, 1931.
6. John Campbell. Naval weapons of world war two. Canway maritim Press Ltd,
7. Изенбек С. А. Теория ПУС.
М.: Изд-во ВМА РКВМФ, 1939.
8. Павлович Н. Б. Развитие
тактики военно-морского флота. Ч. 2.
М., 1979.
9. ПАС № 5. Организация артиллерии бригады и правила совместных
стрельб бригады. СПб, 1914.
10. Селицкий Н. Боевые припасы морской артиллерии. Л., 1930.
