Российский императорский флот в 1905-1917 г — первые корабли
Продолжение, начало — тут
После утверждения Государем-императором «Доклада о состоянии, воссоздании и реорганизации флота и судостроительной программе на ближайшее время» морское министерство развернуло самую бурную деятельность по воплощению данного документа в жизнь.
От достройки миноносцев типа «Деятельный», крейсеров «Адмирал Макаров», «Паллада» и «Баян» и заказа «броненосного крейсера в 15 000 т» Виккерсу все же отказались, хотя финансовые потери от такого решения почти достигли 600 тыс. руб. Это была болезненная потеря – но потратить 45,4 млн. рублей (сумма, превышающая стоимость трех броненосцев типа «Бородино») на строительство кораблей устаревшего типа было бы еще хуже.
Правда, кое-какие изменения программа "сокращения штатов" все же претерпела – решено было, что планирующийся вывод на металл всех миноносок слишком уж ослабит российские шхерные флотилии, так что в итоге постановили старичков «Перновых» из состава флота не выводить, произведя им капитальные ремонты по мере необходимости. Количество же миноносцев типа «Инженер-механик Зверев» решено было увеличить на Балтике с 8 до 10 – поставленные из Германии «комплекты» решено было не отправлять на Дальний Восток, а собрать на Балтике.
Броненосцы
С черноморскими броненосцами в достройке все более-менее обошлось – основными нововведениями по результатам русско-японской войны стало усиление артиллерии, путем добавления четверки 203-мм орудий, совершенствования конструкции 305-мм башен с целью увеличения скорострельности да доведение вертикального угла наводки до 35 градусов. Надо сказать, что вопрос об установке восьмидюймовок муссировался еще с 1903 г, но окончательное решение по данному вопросу по различным причинам все время откладывалось. Теперь – решили окончательно. Из остального следует отметить разве что избавление броненосцев от мин заграждения, да снятие минных катеров – никаких иных существенных переделок броненосцы не претерпели.
Виной тому было две причины – во первых, к концу 1905 г корпуса кораблей были уже почти сформированы и внесение какие-то крупных изменений требовало больших затрат. А во вторых, от этих броненосцев все равно уже не ожидали многого – в то время как еще в 1903 г было уже ясно, что хороший современный броненосец получится не менее чем в 16500 тонн, для Черного моря решили продолжить строительство двенадцатитысячных броненосцев. Видимо сыграло роль то, что проекта броненосца в 16,5 тыс. тонн еще не имелось, а корабли хотели заложить как можно быстрее, да и что корабли будут «ценою подешевле» видимо тоже приняли во внимание. Теперь же любые более-менее существенные переделки вели бы к значительной перегрузке, ощутимой для броненосца в 12 тыс. тонн, а вот от перегрузки после Цусимы моряки шарахались как черт от ладана.
Зато над балтийскими броненосцами проектировщики порезвились так, как наверное еще ни над одним проектом русских кораблей — при том, что изначально он был в общем-то неплох
Сняли боевые марсы, потом сняли одну из двух мачт – потом все же вернули обе мачты на место, сделав их из ажурных металлических конструкций по американскому образцу. Все могло бы кончится хорошо, но такие мачты требовали широкого основания, у нас же их чрезмерно заузили, для того чтобы можно было «впихнуть» мачту между боевой рубкой и трубой. В результате «пагоды» оказались подвержены большой вибрации и были решительно бесполезными (впрочем, даже и с широким основанием «ажурные» мачты в США проявили себя не слишком хорошо) так что впоследствии их спилили от греха подальше, установив обычные легкие. Добавили кормовую боевую рубку, до того неоднократно «списанную» с корабля. Верхний бронепояс распространили на весь корпус, получив корабль с полностью забронированным бортом.
Но наибольшие муки претерпел состав артиллерийского вооружения
Сперва решили исключить полностью применение 47-мм пушек, зато количество 75-мм увеличили на двенадцать. Потом все же сообразили, что 75-м калибр для борьбы с миноносцами подходит едва ли больше, чем 47-мм, так что 32 75-мм пушки заменили на 20 120-мм. Но нужно было как-то компенсировать растущие как на дрожжах веса, так что пришлось отказаться от средней пары 203-мм башен, вместо них шесть 203-мм орудий разместили в каземате на уровне верхней палубы, а батарею 120-мм – прямо над ним. Кроме этого урезали броню и габариты башенных установок.
В итоге в 1906г многострадальный проект обрел, наконец-то, законченный вид, и все могло бы закончиться хорошо…
Но в начале 1907 г на весь мир прогремел британский «Дредноут» и проект броненосца опять подврегся череде преобразований.
Все началось с того, что в морском министерстве наконец-то обратили внимание на наше отставание в мощи главного калибра отечественных броненосцев. Не то, чтобы уроки Цусимы оказались проигнорированы — как показывал анализ сражений русско-японской войны, японские броненосцы стреляли едва ли не вдвое чаще и этим вопросом занялись всерьез. Проектировщикам была поставлена задача — довести скорострельность главного калибра с 0,7 выстр в мин до 1 выстрела в 30-40 сек и они, надо сказать, с этой задачей неплохо справились. Но использование японцами фугасных снарядов, не пробивавших русскую броню практически ни на каких дистанциях боя как-то заретушировало тот факт, что обуховская 305-мм/40 пушка имеет недостаточную мощность и бронепробиваемость в сравнении с новейшими 305-мм орудиями – если, конечно же, оные орудия будут использовать качественные бронебойные снаряды. А на фоне новейших британских 305-мм/45 Mark X, способных каждые 40 сек выпускать 386 кг снаряд со скоростью в 831 м/сек, наша старая 305-мм/40 обуховская пушка, стрелявшая 331,7 кг снарядом с начальной скоростью в 792 м/сек выглядела совсем бледно.
Выявилась и еще одна проблема. Во первых, русский атташе в Японии еще в 1905 г сообщал, что эффект от попаданий отечественных снарядов стремится к нулю. То же самое выходило и со слов опрошенных морских офицеров. Эти данные были «приняты к сведению» но дальше дело в тот момент не пошло. Однако же не было бы счастья, да несчастье помогло — 18 июля 1906 г в Свеаборгской крепости вспыхнул мятеж, а на следующий день ее береговые укрепления были обстреляны подошедшей эскадрой в составе броненосцев «Слава», «Цесаревич» и крейсера «Богатырь». Хотя обстрел и возымел немалое моральное воздействие на восставших, но его военные результаты оказались смехотворны. Часть снарядов не разорвалась вообще – а те, которые все-таки взрывались давали минимум бризантного эффекта и не наносили крепости никаких повреждений. Именно по результатам обстрела Свеаборга стало окончательно ясно, что Российский императорский флот вооружен картонным мечом…
Тут уже наконец-то вспомнили и о том, что предвоенная концепция «легкий снаряд – высокая начальная скорость» себя решительно не оправдала, поскольку дальности артиллерийского боя существенно увеличились, и не позволяли рассчитывать на бой «накоротке».
В результате всего этого решено было вернуться к тяжелым снарядам. Вспомнили даже 455 кг «монстры», бывшие в употреблении на старых, 305-мм/35 орудиях. Но – вот незадача! Оказалось, что системы хранения и подачи боеприпасов на существующих броненосцах не позволяла использовать такие тяжелые (а значит – длинные) снаряды. Потому в 1906 г морское министерство озаботилось разработкой максимально тяжелого нового бронебойного снаряда такой длины, чтобы оный снаряд мог еще использоваться имевшимися балтийскими и черноморскими броненосцами. В итоге флот получил весьма приличный 389 кг снаряд «образца 1907 г». Массу ВВ в бронебойном снаряде практически удвоили (10,7 кг вместо 5,3 в старом 331,7 кг снаряде) а в фугасном довели до 45 кг (против 12,4 кг). Разумеется начальную скорость пришлось уменьшить – с 762 м/сек до 735 м/сек. Тем не менее на больших дистанциях снаряды образца 1907 г имели лучшую бронепробиваемость, чем старые облегченные, а уж по силе воздействия на цель и вовсе оставляли 331,7 кг снаряды далеко позади.
А в 1907 г, после известия о появлении революционного «Дредноута» морское министерство срочно заказало новую, 305-мм/50 артсистему, мощность которой была бы на 25-30% больше, чем у 305-мм/40 обуховки.
К концу 1907 г 305-мм/52 (два калибра пришлось добавить, так как заданные ТТХ никак не удавалось «уложить» в пятидесятикалиберную длину ствола) артсистема была создана, а первое опытное орудие приступило к испытаниям.
На момент заказа нового орудия башенные 305-мм установки для «Андрея Первозванного» и «Императора Павла I» находились в самой начальной стадии производства – сказалась череда бесконечных переделок проекта. А потому решено было отказаться от установки на новейшие броненосцы старых 305-мм/40 орудий и поставить новые.
В принципе, решение было бы правильным, если бы не тот факт, что новые башенные установки должны были весить куда больше старых, но во весь рост поднялся вопрос — откуда было бы взять дополнительную экономию весов?
Надо сказать, что с появлением «Дредноута» морское ведомство оказалось буквально заваленным проектами по переоборудованию балтийских броненосцев в дредноуты. Но где можно было бы взять место на установку дополнительных 305-мм орудий? Плотная компоновка броненосцев не оставляла возможности воткнуть дополнительные башни 305-мм орудий без кардинальной переделки корпусов кораблей.
А пойти на это было уже невозможно, поскольку стоимость броненосцев из за постоянных переделок и так уже била все рекорды, а стала бы и вовсе астрономической. Но сам броненосец все равно не стал бы дредноутом, поскольку паровые машины не сообщали бы ему требуемой скорости – перевод же корабля на турбины… в общем, проще было бы разработать и построить новый корабль, чем так достраивать старый.
А тут еще подоспели совершенно нерадостные вести с Черного моря – Цывинский взялся за дело с нешуточным энтузиазмом и докладывал теперь первые результаты опытов сосредоточенных стрельб. Оказалось, что стрельба на дальние дистанции из двух калибров (305-мм и 152-мм) крайне затруднена, хотя еще возможна. А вот попытка пострелять на относительно небольшую дистанцию одновременно из 305-мм, 152-мм и 75-мм орудий никакими иными терминами кроме как «феерический бардак» не обозначалась. При этом крейсера типа «Богатырь», как стало ясно по опыту учебных стрельб балтийского «Олега», испытывали проблемы с пристрелкой даже из единого 152-мм калибра только потому что башенные и палубно-казематные установки имели разную скорострельность и углы возвышения при стрельбе на одинаковую дистанцию. Так что несмотря на то, что крейсер стрелял одним калибром, для его башен требовался отдельный артиллерийский офицер.
В то же время и черноморские и балтийские броненосцы были, по сути, трехкалиберными – на «Евстафиях» стояли 305-мм, 203-мм и 152-мм орудия, а на «Первозванных» хоть и были только два калибра (305-мм и 203-мм), но за счет различного размещения восьмидюймовок (в башнях и казематах) фактически броненосцы имели как бы трехкалиберную артиллерию – проблемы «Олега» были актуальны и для «Первозванных».
В целях облегчения веса предложено было вовсе отказаться от казематных 203-мм орудий – но флотоводцы наши не рискнули строить корабль с 4*305-мм и 4*203-мм в бортовом залпе против 8*305-мм «Дредноута». В итоге принято было половинчатое (хотя и довольно оригинальное) решение.
От пары казематных 203-мм пушек (расположенных в середине каземата) все же отказались. В результате высвободилась большая площадь нижнего каземата – и вот в него сверху «опустили» 16 120-мм орудий. Верхний каземат ликвидировали за ненадобностью, оставили лишь небольшие пристройки у дымовых труб, в которых разместили по паре 120-мм орудий.
Экономия веса от пары 203-мм пушек с боекомплектом, «лишней» палубы вкупе с 75-мм бронированным казематом противоминной артиллерии оказалась весьма существенной, и вполне «искупало» появление новых башен 305-мм/52 орудий.
В таком виде балтийские броненосцы были достроены, но им удалось вступить в строй только в 1912 году – сказались последствия «проектной чехарды», да и башенные установки 305/52 мм орудий задержались в изготовлении, но о причинах этих задержек будет рассказано позднее…
Разумеется, к этому времени корабли, обладавшие 216 мм бронепоясом, развивавшие 18 узлов и имевшие в бортовом залпе 4*305-мм и 6*203-мм решительно устарели. К тому же, в результате крайне затянутых сроков строительства и чрезвычайного (даже по меркам российского флота) объема переделок, стоимость каждого броненосца достигла чудовищной величины – 24 737,2 тыс.руб
Броненосный крейсер.
Проектирование нового броненосного крейсера Российской Империи стало, наверное, единственным случаем в кораблестроении, когда бесконечные проволочки, согласования и переделки проекта пошли кораблю на пользу.
К тому времени, когда волевым решением морского министра заказ «броненосного крейсера в 15 тыс.тонн» компании «Виккерс» был отложен, проект обрел вполне законченные очертания – это был мощный корабль, бронепоясом в 152-102 мм, скоростью в 21 уз и вооружением из 2*2-254-мм, 4*2 – 203-мм и 20*1 120-мм орудий. Не приходится сомневаться, что если бы не команда «Стоп!», то на свет появился бы один из самых грозных броненосных крейсеров мира…
Первое, что подверглось пересмотру – скорость корабля. С одной стороны, броненосный крейсер вроде бы органично вписывался в концепцию «быстроходного крыла при линейных силах» — имея скорость в 21 уз, он на 3 узла превосходил бы колонну 18-узловых броненосцев. Однако же МГШ (точнее, Отдел по изучению иностранных флотов) вовсю сигнализировал о том, что в мире строятся куда более быстроходные корабли — британские крейсера типа «Девоншир» имеют 22-23 узла, а новейшие «Дюк оф Эдинбург» и вовсе 23-23,5 узла
Да и французские «Леон Гамбетта» оказались быстроходнее русского крейсера на 1,5 узла. С другой стороны, наш проект предусматривал куда более мощное вооружение, но тенденция была очевидна – англичане увеличивали у своих крейсеров и вооружение (4*1-190-мм и 6*1 – 152-мм на «Девоншире» и 6 × 1 — 234-мм т 10*1 – 152-мм на «Дюк оф Эдинбург») и скорость, и кто знает, какие крейсера британцы закладывают прямо сейчас? Так что первым усовершенствованием проекта стало требование об увеличении скорости с 21 до 23, а по возможности даже 24 узлов.
Однако такое увеличение скорости требовало прироста мощности машин до 26-29,5 тыс. л.с. Ничего невозможного в этом не было, однако же водоизмещение крейсера теперь грозило уйти за 16 000 т – небольшая плата за прирост скорости на 2-3 узла, но… но тут во весь рост встал вопрос психологического свойства – водоизмещение броненосного крейсера вплотную приблизилось к водоизмещению строящихся на Балтике «идеальных» броненосцев в 16500 тонн! Можно ли допустить равное водоизмещение броненосца и броненосного крейсера, и нужны ли нам такие крейсера?
Как это ни удивительно, но на преодоление штампа «крейсер должен быть меньше броненосца» морскому ведомству понадобилось сравнительно немного времени – каких-то полгода. Вероятно, сыграло свою роль строительство больших океанских рейдеров типа «Россия» и «Пересвет», не уступавших в размерах современным им броненосцам. А пока морское ведомство преодолевало психологический барьер, отечественные и британские кораблестроители тщетно пытались упихнуть 23,5 узловый, вооруженный 254-мм и 203-мм орудиями крейсер с бронепоясом в 152-мм в водоизмещение 15 тыс.тонн. Получалось плохо, а на подходе были новые изменения…
В апреле 1906 г морской министр учредил постоянно действующий орган – «Особое совещание», в которое входили 20 человек из числа видных адмиралов, начальников отделов морского министерства, специалистов по кораблестроению… Первое же совещание подробно рассматривало перспективы применения турбин – и высказалось однозначно в их пользу.
Наступила осень 1906 года, адмиралы наконец-то смирились с ростом водоизмещения крейсера и удалось договориться с англичанами о турбинах, в очередной раз перепроектровав многострадальные чертежи. Казалось, более ничто уже не препятствует закладке корабля, но… в морское министерство поступает отчет Цывинского, критикующего двухкалиберную артиллерию на броненосных кораблях.
Немедленно возникли идеи по унификации калибра – чего только не предлагали для броненосного крейсера! Заменить двухорудийные 203-мм башни одноорудийными 254-мм. Заменить две двухорудийных 254-мм башни четырьмя двухорудийными 203-мм, отказавшись от десятидюймовок совершенно, но доведя тем самым количество 203-мм стволов до 16. Вместо двух башен 254-мм и четырех – 203-мм поставить четыре двухорудийных 254-мм башни и разместить их как на погибшем в Цусиме «Адмирале Нахимове». «Нахимовский» вариант показался наиболее интересным, так как не требовал разработки новых одноорудийных 254-мм башен, но попытка втиснуть эти башни попарно, при существующей ширине корабля оказалось той еще задачей. И вот тогда главный корабельный инженер Скворцов предложил ромбическое расположение четырех двухорудийных 254-мм башен.
На этом варианте решено было остановиться. Подобное расположение артиллерии позволяло усилить бортовой огонь до 8 254-мм стволов, вместо 4*254 и 4*203-мм в первоначальном варианте, но при этом был экономнее в части весов – в то время как 2 дополнительных 254-мм башни весили 1300 тонн, 4 снимаемых 203-мм башни имели полный вес 1760 тонн. Вовсю закипела работа, и в начале 1907 года проект броненосного крейсера с 4*2 254-мм орудиями, 152-мм бронепоясом и 24 узлами скорости (водоизмещение около 16,5 тыс. тонн) был готов. «Виккерс» был готов принять заказ и стороны ударили по рукам, когда…
…когда МГШ в лице Отдела по изучению иностранных флотов сообщило о вводе в строй японцами броненосного крейсера «Цукуба» (январь 1907г) со 178-мм бронепоясом и четверкой 305-мм орудий, причем данная информация сопровождалась сведениями о том, что готовятся к закладке еще более мощные крейсера.
В принципе, отечественный проект по мощи артиллерии не слишком-то уступал «Цукубе» и даже как бы не превосходил ее в бортовом залпе (8-254-мм против 4-305-мм и 6-152-мм), но вот это сообщение о «еще более мощных крейсерах» вгоняло в столбняк. Куда еще мощнее-то?!
Проект решили доработать в части усиления бронезащиты вровень с «Цукубой» и вновь задумались об усилении вооружения – предлагалось заменить носовую и кормовую 254-мм башни на 305-мм. Но это – опять возврат к двум калибрам… И тут грянул гром по имени «Дредноут».
Как это не удивительно, но после всех и всяческих проволочек, преследовавших злосчастный броненосный крейсер, на сей раз реакция морского министерства оказалась молниеносной.
По опыту русско-японской войны было известно, что 203-мм броня обеспечивала приемлемую защиту от 305-мм снарядов на увеличившихся дистанциях боя – такую броню «обуховка» с трудом могла бы еще пробить на 30 кбт, но вряд ли далее. Поэтому поясную броню, барбеты и лоб башен определили делать в 203 мм. Главный калибр должны были составить 8 орудий в 4 башнях, но, дабы гарантировано превзойти японские броненосные крейсера, калибр орудий увеличивался до 305-мм. Скорость хода дозволили слегка снизить, но все равно удержать «не ниже 23,5 узлов без форсировки котлов».
В результате броненосный крейсер обрел следующие ТТХ:
Водоизмещение нормальное – 19 615 т
Вооружение – 4*2-305-мм/52, 20*1-120-мм/50, 4*1-47-мм, 2*1 456-мм подводных ТА.
Мощность механизмов – 39 000 номинал, 45 000 л.с. – форсаж.
Проектная скорость – 23,5 и 25 узлов. Фактически на испытаниях эти показатели были превзойдены – броненосный крейсер достиг 23,59 уз на 39 131 л.с. (без форсажа) и 25,64 уз на 46 164 л.с. (при форсировании механизмов)
Бронирование – главный пояс высотой 3,3 метра толщиной 203-мм, защищающий борт по барбеты носовой/кормовой башни включительно. От главного бронепояса в нос и корму идет 50-мм броня (хотели поставить 76-мм, но уменьшили ради экономии водоизмещения) так что ватерлиния крейсера бронирована полностью. Казематы имели местное бронирование — 76-мм борт и 25,4 мм — палуба, крыша, задняя стенка и переборки внутри каземата. Остальной борт не бронировался вообще. Траверзы – имели 76-мм над главным бронепоясом, остальное – 102 мм. Рубка имела 254-мм толщину, башни главного калибра (лоб/бок/крыша) – 203/178/76 мм.
Весовые нагрузки
Крейсер «Рюрик» был заложен на верфи «Виккерса» в 1907 г, вступил в состав Российского императорского флота в 1911 г. Корабль обошелся русской казне в 17 890 тыс.руб.
Что интересно — крейсер, построенный "Виккерсом" оказал сильнейшее влияние на британское кораблестроение. "Рюрик" имел куда более солидную защиту, нежели британские "Инвинсиблы", но сравнительно немного уступал им в скорости. В результате этого, британское адмиралтейство не сочло возможным строить следующую серию линейных крейсеров ("Индефатигебл", "Нью Зиленд" и "Австралия") по проекту "улучшенный Инвинсибл". Данные корабли строились уже по следующему проекту "Лайон". И кто знает, не стало ли именно это спасением для экипажа "Индефатигебла", жестоко избитого в Ютландском сражении и с трудом добравшегося до базы — но все же не взлетевшего на воздух, как "Куин Мэри" и "Инвинсибл"?
Крейсера.
Отмена или перенос строительства сразу четырех броненосных крейсеров в 1905, самым пренеприятнейшим образом отразился не только численном составе Балтийского флота, но и на состоянии судостроительных заводов – отсутствие работы привело бы к массовому увольнению квалифицированных рабочих. И то и другое было нетерпимо, а потому требовалось как можно скорее подобрать проект крейсера, учтя в нем опыт последней войны и немедленно же заложить несколько.
В свете задач, определенных перед Балтийским флотом, на крейсера предполагалось возложить:
- Дальнюю разведку и дозорную службу при эскадре
- Защиту своих тяжелых кораблей от атак миноносцев противника
- Совместные действия с миноносцами
- Действия на коммуникациях противника
Такие задачи как будто были бы по плечу бронепалубным крейсерам, но проанализировав опыт отгремевших сражений, комиссия МГШ пришла к выводу, что концепция карапасной палубы, как основной защиты бронепалубных крейсеров себя не оправдала. Хотя скосы такой палубы не раз выдерживали попадания вражеских снарядов, но даже если снаряд не пробивал брони, от разрыва проминались плиты и нарушались их крепления, срывались горловины, разрушалось двойное дно, примыкавшее к скосам – и все равно отсек, в район которого попал снаряд, затапливался. В итоге карапасная палуба могла не иметь пробоин, но корабль все же выходил из строя.
Стремление строить большие бронепалубные крейсера (шеститысячники) и малые броненосные было признано совершенно ошибочным. Бронепалубные крейсера, в силу больших размеров выходили избыточно дорогими, но не имели никаких преимуществ перед малыми крейсерами в деле разведки, дозора и отражения атак вражеских миноносцев. В то же время они были недостаточно сильны, чтобы иметь шансы на успех в драке с полноценными броненосными крейсерами. В тех случаях, когда артиллерия размещалась в палубных установках, пушки и расчеты оказались чрезвычайно уязвимыми к огню неприятеля.
Попытку сделать «броненосный шеститысячник» также сложно назвать удачной. Да, малый броненосный крейсер («Баян») по боевым качествам существенно превосходил большие бронепалубные крейсера – за счет бронепояса и размещения орудий в башнях и казематах, но малая скорость хода ограничивали его тактическое применение как разведчика и дозорного корабля. Слишком большие размеры не позволяли эффективно использовать крейсер для отражения атак миноносцев противника – он сам был бы для них лакомой целью. Крейсер приблизился по размерам к полноценному броненосному крейсеру, но существенно уступал ему в мощи артиллерии, а стоимость превысила всякие мыслимые пределы.
Поэтому МГШ рекомендовал поступать отныне «с точностью до наоборот» — создавать большие броненосные крейсера (наподобие перепроектировавшегося в то время «Рюрика» №2) и малые быстроходные крейсера второго ранга.
Казалось бы, что для такой концепции имеется и подходящий образец – действительно, бронепалубный крейсер 2-го ранга «Новик» проявил себя с наилучшей стороны.
Но… в этот раз специалисты МГШ действительно попытались разобраться в вопросе всерьез.
«Новик» действительно был едва ли не самым быстроходным крейсером мира. Но его боевая мощь была очень невелика (6*1-120-мм), а конструктивная защита и вовсе вряд ли имела право называться таковой. Наличие бронепалубы со скосами, по указанным выше причинам не обеспечивало крейсеру достаточного уровня защиты. При этом «второе дно» не доходило до бронепалубы, так что почти любое попадание в скос почти гарантировало течь и подтопления, а то и затопления отсека. Малая площадь второго дна позволяла крейсеру затонуть даже от небольшой пробоины… Недостаточная прочность корпуса так же не относилась к достоинствам корабля. В сущности, совершенно верно было сказано в "Отчете по Морскому ведомству в 1897—1900 года: «Тип крейсера II ранга "Новик" представляет собою огромный миноносец в 3000 тонн с 25-узловым ходом…» Под стать миноносцу были и мореходные качества – как отмечалось офицерами, на свежей волне крейсер не мог идти полным ходом.
При строительстве «Улучшенных «Новиков», «Жемчуга» и «Изумруда» попытались избавиться от явных недостатков прототипа – прочность корпуса была увеличена, вооружение усилили дополнительной парой 120-мм орудий… но это было и все, чего удалось достичь и за это пришлось заплатить снижением скорости.
Но у Российской империи был еще один крейсер второго ранга – «Боярин». Крейсер этот не считался удачным при закладке – сильно уступая в скорости «Новику» (всего 22,5 узла) он обладал только некоторыми и малозначительными преимуществами – наличием коффердамов с целлюлозой, бронированием траверзных торпедных аппаратов, расположенных на верхней палубе, увеличенной толщиной брони боевой рубки… Зато недостаткам, даже на бумаге, не было числа. Боеприпас для орудий был снижен относительно норм, принятым в российском флоте. Погреба боеприпасов упирались в бронепалубу, а кое-где и вовсе примыкали к обшивке борта Компоновка крейсера позволила разместить только две машины, против трех на «Новике». В общем, казалось, что крейсер этот строится с единственной целью – пополнить кунсткамеру неудачных проектов малых кораблей отечественного флота.
Однако же эксплуатация корабля показала, что корабль этот вовсе не так плох, каким казался на бумаге.
Во первых, отмечалась отличная мореходность «Боярина» — он мог идти полным ходом даже при сильной волне, за счет развитого полубака захлестывало его значительно слабее, чем «Новик». Машины в мощности конечно же сильно уступали творению германского сумрачного гения – но зато отмечалась большая экономность, что в сочетании с превосходной мореходностью делало крейсер отличным разведчиком и дозорным. Установка артиллерии в спонсонах существенно расширяло углы обстрела. Пускай «Боярин» и не добирал скорости «Новика», зато он был именно КРЕЙСЕРОМ, а не большим миноносцем, как последний.
В итоге МГШ для проектирования нового балтийского крейсера взял за основу именно проект «Боярина» — разумеется с учетом всего опыта, полученного от строительства и эксплуатации «Новика», «Жемчуга» и «Изумруда».
Борт корабля защитили двухметровым 50-мм бронепоясом по ватерлинии, так, чтобы скосы карапасной палубы упирались в нижнюю кромку бронеплит. Такое бронирование, как показывали расчеты, вполне могло защитить крейсер от 152-мм снарядов на дистанции свыше 30 кбт. Бронепояс дополняла 35 мм бронепалуба и скосы такой же толщины (25 мм брони на 10 мм подкладке конструкционной стали). А вот над вооружением корабля пришлось изрядно поломать голову, хотя выбор был, на самом деле, невелик.
С одной стороны опыт прошедшей войны неопровержимо свидетельствовал – надежное поражение крейсеров достигалось не менее чем 203-мм калибром. Но установка хотя бы пары таких пушек на малый крейсер влекла за собой массу неудобств в прямом и переносном смысле этого слова. Помимо того, что малый крейсер вовсе не являлся удачной платформой для использования на нем столь больших пушек, общий вес 203-мм установок вкупе с боеприпасом и средствами его подачи исключал возможность установки значимого количества других, более легких орудий, превращая легкий крейсер в канонерку-переросток. Это было признано недопустимым, и от 203-мм пушек отказались. Но кроме них в распоряжении морского министерства имелись только шестидюймовки Канэ, да еще старые 120-мм/45 орудия, устанавливавшиеся на «Новик». Шестидюймовки отвергли практически сразу – имея вдвое больший вес, чем 120-мм пушки «Новиков», они не слишком хорошо зарекомендовали себя в ходе русско-японской войны. Но сорокапятикалиберные стодвадцатки были сочтены слишком слабыми для крейсера.
В итоге выбор остановился на новом 120-мм/50 орудии, разработанном компанией «Виккерс» специально для броненосного крейсера «Рюрик». Вообще говоря, пушка была так себе – картузное заряжание было шагом назад даже по сравнению со старыми 120-мм/45, ТЗ на орудие было выдвинуто еще при «шести пудах августейшего мяса». Но все же новое орудие было ощутимо мощнее, что в какой-то мере решало вопрос огневой силы корабля. Всего проектом предусматривалась установка 8 таких орудий, с целью защиты расчетов предусмотрены были массивные и широкие щиты, имевшие толщину до 76 мм. Однако же МГШ особо отмечал, что установка таких пушек носит вынужденный характер и для последующих крейсеров потребуется разработать новую артсистему.
Несмотря на то, что в начале 1906 г на Особом совещании был утвержден приоритет турбин перед паровыми машинами, специалисты оказались в тупике в попытке подобрать крейсеру подходящую турбинную установку. Мало того что ничего подходящего найти не удалось, так еще даже в случае успеха турбины нельзя было бы произвести на отечественных заводах – такого производства в России пока не было. В итоге МГШ, скрипя зубами, санкционировал использование на первой паре крейсеров паровых машин. Предполагалось, что крейсер при нормальном водоизмещении в 4200-4300 тонн сможет развить 25 узлов при мощности в 22 тыс. л.с. Так и получилось.
Весовые нагрузки
К строительству крейсеров «Боярин» и «Изумруд» приступили в июле-августе 1906 года, корабли вошли в состав флота в 1909 году. Нормальное водоизмещение крейсеров составило 4386 тонн, вооружение – 8*1-120-мм пушек и 2*1 47-мм салютных пушки, а также 5 456-мм торпедных подводных аппаратов (4 траверзных и один для стрельбы в корму). На испытаниях оба крейсера развили 25 узлов, при мощности машин в 21950 и 22090 л.с.
Стоимость крейсеров составила 4 854,8 тыс. руб. за корабль
