Содержание:
Генеральное наступление японской императорской армии на Халхин-Голе началось грохотом артиллерии. Однако пушки не захватывают местность, и около 11:00 23 июля в бой пошла пехота.
Рассказ будет идти в порядке расположения японских частей с левого фланга на правый, то есть с юга на север. Основным источником сведений служит книга Элвина Кукса «Номонхан», представляющая японскую точку зрения.
71-й пехотный
71-й пехотный полк должен был наступать южнее Хайластын-Гола. С утра, пока гремели пушки, пехотинцам показалось, что советская артиллерия подавлена, однако стоило в 11:00 начаться атаке, как выяснилось строго обратное.
На левом фланге наступал к переправе у Сумбур-Обо 3-й батальон. Ему достался сравнительно слабый участок, обороняемый 603-м стрелковым полком, и в результате удалось подойти к высотке Итимондзи (3-4 метра высоты) примерно в двух километрах от переправы.
В центре двигался 1-й батальон. В его рядах шёл и командир полка полковник Нагано с полковым знаменем. Это, впрочем, помогло несильно: колючая проволока и продуманная система огня 9-й мотоброневой бригады остановили продвижение в двух-трёх километрах от исходных позиций. Потери были тяжёлыми.
На правом фланге наступал к высоте Куи 2-й батальон, но и он застрял в обороне 8-й мотоброневой бригады. Не помогла и поддержка 1-го дивизиона 13-го артполка.
Вечером пришёл приказ продолжить атаку ночью, но и тут дело не заладилось. 1-й и 2-й батальоны сумели добиться разве что небольшого вклинения в советскую оборону. У 3-го батальона прогресс был чуть лучше – удалось взять высотку Итимондзи. Правда, в итоге батальон оторвался от основных сил полка, и о его успехе полковник Нагано так и не узнал.
Зато его заметила советская сторона:
На участке 82-й сд две группы противника силой около взвода каждая просочились в расположение 603-го сп
72-й пехотный
Наступление 72-го полка велось двумя батальонами, причём один из них умудрился выскочить наперёд батьки в пекло. Напомню, что по исходному плану пехота должна была атаковать в 10:00, но потом артподготовку продлили на час. Однако 1-й батальон почему-то не получил приказа отложить атаку, и начал действовать в соответствии с прежними указаниями. Комполка попытался отозвать атаку, но было уже поздно.
К 10:30 батальон ценой небольших потерь занял высоты Дзюган и Мицубоса, затем высоту Мидори, но оказался в пикантном положении: его обрабатывала как советская, так и своя тяжёлая артиллерия, да ещё с правого фланга вели огонь советские части, удерживающие фронт. Здесь батальон и застрял до конца дня.
Левее 2-й батальон пошёл в атаку правильно, в 11:00, но от этого было только труднее. Советские войска уже осознали происходящее, и оказали сильное сопротивление, к тому же пришлось преодолевать проволочные заграждения. Батальон отмечал сильный огонь с левого фланга, с южной стороны Хайластын-Гола. Согласно советским картам, там занимала позиции 8-я мотоброневая бригада. Продвинуться «почти вровень» с 1-м батальоном удалось только к 15:00.
Это был тот нечастый случай, когда японские пехотинцы выразили благодарность своей полевой артиллерии. Говоря конкретнее, 3-му дивизиону 13-го артполка, который огнём по советскому переднему краю (упоминают «бункеры» с амбразурами) подготовил атаку и удачно сопровождал её огнём. Правда, благодарность касалась только полевой артиллерии, поскольку тяжёлая как минимум до 17:00 продолжала периодически лупить по уже давно занятой высоте Мицубоса. Не помогло ни размахивание японским флагом, ни попытки связаться с пушкарями по телефону.
В ночной атаке, начавшейся около 23:00, удалось продвинуться ещё на 700 или 1000 метров вперёд.
64-й пехотный
64-й пехотный полк тоже наступал двумя батальонами, один оставался в резерве.
На левом фланге подвизался 3-й батальон. В 500 метрах за его позициями располагался дивизион 150-мм гаубиц из 13-го артполка. Утром, когда завязалась артиллерийская дуэль, советский ответный огонь прижал заодно с пушкарями и пехоту, но едва огонь сдвинулся дальше в тыл, батальон пошёл в атаку.
К 11:20 удалось пройти проволочные заграждения и двумя передовыми ротами захватить безымянный бугорок в 500 метрах от исходного положения. Однако оказалось, что это была лишь передовая позиция 149-го стрелкового полка; основная же, ещё на 500 метров дальше, выдала стену огня всех видов оружия, и на этом атака заглохла. В 11:40 японцам удалось отбить контратаку примерно 250 советских бойцов при пяти танках, но этим успехи и ограничились. Комбат просил помощи в полку, но подмога не пришла.
На правом фланге 1-й батальон замешкался с началом наступления. Так же, как и сосед, он атаковал двумя ротами, и так же имел скромные успехи. За продвижение на 500 метров пришлось заплатить потерей 80 человек; особенно беспокоил фланговый огонь советской бронетехники. При поддержке 6-й батареи 13-го артполка и за счёт ввода в бой ещё одной роты, после атак и контратак (у Кукса: seesaw fighting) к 16:00 всё же удалось взять первую линию советских позиций, прикрытую колючей проволокой.
За день потери полка составили 122 человека, в том числе два ротных и три взводных командира.
С наступлением темноты около 20:00 3-й батальон предпринял ночную атаку. Советские войска отошли на 50-100 метров, а затем около 23:00 контратаковали. Около часа длился ближний бой, но позиция осталась за японцами. После этого были ещё две бесплодные атаки: в 1:30 японская, а в 4:30 снова советская.
1-й батальон прособирался до 2:00, атаковал в сторону «седловины левее высоты Мицубоса» в 3:00, почти не встретил сопротивления, и к 4:00 сумел продвинуться вровень с 3-м батальоном.
26-й пехотный
Наименее многочисленный 26-й пехотный полк также наступал двумя батальонами, имея третий в резерве.
Левый фланг атаки был поручен 3-му батальону. Начавши «до полудня», батальон попал под ожесточённый обстрел, замедлил движение и оказался позади своих более успешных соседей.
На правом фланге шёл 2-й батальон. Его целями были три высоты (И, Ро и Ха), примерно в 1,5 км впереди. Передовая 7-я рота (76 человек), усиленная станковыми пулемётами, начала движение в 11:50, к 12:40 вышла на рубеж атаки, и к 13:30, не встретив почти никакого сопротивления, заняла две высоты из трёх (И и Ха). Здесь её и поджидал шквал огня всех видов оружия. Рота оказалась отрезана от главных сил, и до конца дня не могла сдвинуться с места.
Советские документы более или менее подтверждают этот рассказ, заодно проясняя причины японских успехов:
На стыке 149-го и 24-го сп противник прорвался на 400 метров [в] наше расположение, но арт. огнем и контратакой был отброшен.(…)
Около 16 часов до батальона пехоты противника в стыке 149-го и 24-го сп вклинилось в наше расположение на 600-800 метров. [В] 19.30 контратакой 5-й СПБ с ротой огнеметных танков и ротой танков БТ положение восстановлено с большими потерями для противника.
Вечером пришёл приказ основным силам батальона удерживать захваченные высоты, а 7-й роте с пулемётным взводом – ночной атакой захватить высоту Ро (3 км севернее главной советской переправы), взорвать переправу, отрезать советские войска и послужить трамплином для наступления всего полка. Странно, что не предлагалось заодно взять Москву и развивать наступление в сторону Берлина.
Начав атаку около 22:30, 7-я рота не без приключений просочилась в обход высоты Ро, и ворвалась на её склон около 2:00. Последовал упорный бой, в котором японцам удалось (по их мнению) уничтожить семь пулемётных гнёзд и захватить высоту к 3:30. Однако сапёры, которые должны были взрывать советскую переправу, так и не появились, и все дальнейшие планы пошли насмарку.
Видимо, именно это ночное дело описывает советская сводка:
1. Между 2.00-3.10 24.7 части 149-го сп под воздействием небольшой группы противника силой в одну — две роты оставили позицию и откатились назад. Группа противника проникла [на] фланг и тыл этого полка, началась паника и разрозненными группами не управляемыми откатились в разных направлениях на полтора — два км.
2. В прорыв был направлен резерв командира 36-й сд [в] составе двух батальонов 5-й стр.пуль. бригады, одной роты огнеметных танков и роты БТ, одновременно резерв командира 36-й сд был усилен батальоном 601-го сп.
За день и ночь полк потерял 135 человек, из них 35 убитыми, в том числе погибли 11 офицеров.
Выводы
Японское наступление оказалось несогласованным по времени, что определённо не способствовало успеху. Кроме того, практиковалось излишнее резервирование сил, из-за которого полк мог атаковать четырьмя или пятью ротами из двенадцати. Нечто подобное известно нам на примере РККА в Великой Отечественной, и практика эта считалась порочной.
В связи с этим особенно интересны выводы штаба 1-й Армейской группы по итогам дня и ночи:
Выводы: японцы не вводя в бой значительных сил пехоты, действуют большими группами авиации и артиллерии, изматывая наши части кроме огня частыми атаками мелких групп пехоты.
Вот так. Генеральное наступление, говорите? «Не вводя в бой значительных сил«. Даже сильно измотанный боями начала июля 149-й стрелковый полк худо-бедно держался, хотя на его сектор пришлись атаки трёх японских полков. Вполне понятна оценка из советских документов:
Наша пехота дралась исключительно стойко, в том числе и 603-й сп, отразивший две сильных атаки противника.
Но, справедливости ради, упомянем и менее радужные пассажи:
Наша пехота в дневном бою держится, ночью часто поддается панике, без приказа откатываясь назад.