Программа кораблестроения ВМФ РФ, или Очень Плохое Предчувствие (часть 3)

Итак, одной из ключевых проблем строительства отечественного надводного флота стали ошибки концепции: в целях экономии средств были запланированы к постройке корабли не тех классов, которые могли бы эффективно решать поставленные перед флотом задачи. В этой статье постараемся разобраться, что не так с фрегатами типа «Адмирал Горшков».

* * *

К моменту планирования ГПВ 2011-2020 гг. Российская Федерация не имела ни финансовых, ни промышленных ресурсов для строительства сбалансированного океанского флота, но, тем не менее, присутствие в океане необходимо было обеспечить. Эту функцию выполняли и выполняют немногочисленные оставшиеся в строю корабли 1-го и 2-го рангов, построенные по большей части еще в годы СССР. Но их осталось слишком мало для задач, ставящихся сегодня перед ВМФ РФ руководством страны: даже присутствие небольшого отряда кораблей в Средиземном море на постоянной основе стало почти непосильной нагрузкой для имеющегося корабельного состава. Строительство 15-20 способных действовать в океане фрегатов могло в значительной мере решить данную проблему, но тут нужно было выбирать:

1. Или мы строим корабли, способные обозначить наше присутствие в океане, но не способные драться в удаленных морских районах с серьезным противником.

2. Или мы строим корабли, которые могут не только демонстрировать флаг, но и вести успешные боевые действия в океане, хотя бы против второстепенных морских держав, а также «присмат­ри­вать» за АУГ наших заокеанских «друзей» — и уничтожать их с началом широко­масштаб­ного конфликта.

Интересно, что первый путь вовсе не так плох, как может показаться на первый взгляд. Как уже говорилось ранее, основная задача нашего ВМФ в случае полномасштабного Армагеддона заключается в обеспечении безопасности районов патрулирования РПКСН, что может быть достигнуто путем «зачистки» вражеских многоцелевых АПЛ в нашей ближней морской зоне. А для такой «зачистки» нужны стационарные системы контроля подводной обстановки, хорошие противолодочные самолеты сухопутного базирования, собственные многоцелевые АПЛ, неатом­ные ПЛ с ВНЭУ и, конечно, относительно небольшие надводные противолодочные корабли с обяза­тель­ным базированием на них вертолетов. Подобный «невод» способен выявить разверты­ва­ние вражеских АПЛ еще до начала конфликта, что обеспечит их уничтожение еще до того, как последние смогут приступить к выполнению своих задач.

При этом требования к надводным кораблям «невода» относительно невысоки: он должен иметь качественный гидроакустический комплекс (ГАК) и противолодочное оружие, способное пора­жать ПЛ на дальности обнаружения ГАК. В каком-то сверхмощном ПВО такой корабль не нужда­ется — от полномасштабного налета ему все равно не отбиться, поэтому речь идет только о ЗРК (или даже ЗРАК) самообороны. Ударное оружие, если вообще необходимо его ставить, вполне можно ограничить некоторым количеством легких ПКР «Уран». При этих требованиях вполне можно уложиться в стандартное водоизмещение порядка 2,5-2,7 тыс. тонн.

Такой корабль будет небольшим, однако это вовсе не означает, что он будет годен исключи­тельно для действий в ближней морской зоне. Обратимся к опыту СССР — сторожевые корабли проекта 1135, знаменитые «Буревестники», имея стандартное водоизмещение в 2835 т, ходили по всем океанам планеты. Решать поставленные задачи в Центральной или Южной Атлантике, попутно заглянув в Гвинею? Пожалуйста… Боевые службы в составе 5 ОПЭСК (Среди­земно­морская эскадра ВМФ СССР) и вовсе не считались для них чем-то из ряда вон выхо­дящим. И да, эти СКР умели постоять за честь своей страны!

СКР «Беззаветный» совершает навал на американский крейсер УРО «Йорктаун», вытесняя его из советских тервод

Их современные, усовершенствованные аналоги вполне могли бы поддерживать океанские вахты наших ракетных крейсеров и БПК, а в дальнейшем, с появлением полноценных кораблей дальней океанской зоны, «уйти в тень», сосредоточившись на «прибрежных» задачах. Или не уходить… В общем, автор не берется утверждать, что так, и только так, должен был развиваться надводный флот ВМФ РФ, но как вариант, причем вариант бюджетный, такой путь был вполне разумен.

А вот если наше руководство решило пойти по второму пути, если кораблями ГПВ-2011-2020 гг. мы готовились воевать в океане всерьез, не дожидаясь реализации последующих корабле­строи­тель­ных программ, то… В этом случае флоту нужны универсальные ракетно-артиллерий­ские корабли, оснащенные мощным и многочисленным ударным и оборонительным оружием. Ведь в океане их могли сопровождать только немногочисленные наши атомарины, а вот об авиа­ци­онном прикрытии можно было только мечтать. Соответственно, перспективному океанскому «бойцу» ГПВ 2011-2020 гг. требовались:

1. Достаточный боекомплект дальнобойных ПКР для «проламывания» ПРО сильного вражеского корабельного ордера.

2. Мощная и эшелонированная противовоздушная и противоракетная защита (под ПРО автор имеет ввиду систему защиты от противокорабельных, а не от баллистических ракет), которая давала бы ему шанс прожить достаточно для нанесения удара.

3. Мощный ГАК для обнаружения подводных лодок, пытающихся выйти в атаку на наш корабль, а также дальнобойное противолодочное оружие, способное уничтожить атакующую ПЛ сразу после обнаружения.

4. Пара вертолетов для задач ПЛО и воздушной разведки.

5. Достаточно крупные размеры для того, чтобы все перечисленное в пп. 1-4 настоящего перечня могло «работать» в условиях океанских ветров и качки.

Иными словами, по второму варианту флоту требовались полноценные эсминцы, но никак не фрегаты.

Что здесь могли предложить флоту наши разработчики? Как известно, в СССР некоторое время действовала концепция специализированных пар: предполагалось, что ПКР «Москит» и ЗРК «Ураган» эсминца проекта 956, вместе с мощными средствами обнаружения и уничтожения ПЛ, которыми располагал БПК проекта 1155 «Удалой», будут обладать большей боевой эффек­тив­ностью, чем вооружение двух эсминцев-универсалов типа «Спрюэнс». Но все же, впослед­ствии была предпринята попытка уйти от «разделения труда» к единому универсальному кораблю, который попытались создать на основе БПК «Удалой». Новый проект 1155.1 появился незадолго до распада Советского Союза, из четырех заказанных и двух заложенных кораблей этого проекта был достроен только «Адмирал Чабаненко». Данный проект считался более удачным, нежели первоначальный 1155, и единственной претензией к «Чабаненко» являлось отсутствие дально­бой­ного ЗРК, способного угрожать самолетам-носителям крылатых ракет и иного управ­ляе­мого оружия. Тем удивительнее, что первоначальный вариант эсминца проекта 21956, ставшего фактически развитием «Адмирала Чабаненко», предусматривал все тот же ЗРК «Кинжал» в качестве основного комплекса ПВО.

Хотя… следующий вариант эсминца 21956 с ЗРК «Риф-М» (фактически «Форт-М», т.е. наиболее современный ЗРК семейства С-300 на флоте, установленный только на «Петре Великом») не выглядит оптимальным: на нем сумели разместить всего одну РЛС сопровождения и подсвета цели, да и та расположена прямо перед мачтой, что обеспечивает ей широчайший «мертвый угол» в корму корабля. Похоже на то, что у крейсеров проекта 1164 «Атлант» РЛС, выполняющая аналогичные задачи, размещена намного рациональнее. А вот в «кинжальном» варианте корабль располагает двумя РЛС наведения ЗУР — по одной в носу и в корме, отчего имеет защиту на все 360 градусов и может отражать атаки с противоположных направлений… так что, несмотря на очевидные преимущества в дальности ЗРК «Риф-М», все же не ясно, какой их представленных вариантов эсминца лучше защищен.

В целом же эсминец проекта 21956 занял некое промежуточное положение между БПК проекта 1155.1 и ракетным крейсером проекта 1164. Интересно, что наш корабль примерно соответствует по размерам американскому эсминцу «Арли Берк», что же касается боевых характеристик, то здесь несколько сложнее. С одной стороны, у нашего эсминца меньше боекомплект — 72 ракеты (8 торпедных труб под ракето-торпеды комплекса «Калибр-ПЛЭ», 16 пусковых «Калибр» и 48 шахт ЗУР) против 94 универсальных пусковых «Арли Берка» (плюс 8 ПКР «Гарпун» на старых модификациях), но зато «американец» не имеет ничего подобного ПКР и ПЛУР «Калибр». С точки зрения противокорабельных возможностей, «Арли Берк» проигрывает по всем статьям, и дело тут не только в качестве ракет, но и в очень интересной радиолокационной станции под названием «Минерал-МЭ», аналога которой (по имеющимся у автора данным) на сегодняшний день у амери­канцев нет. Эта станция представляет собой загоризонтную систему целеуказания, состоящую из:

1. Активной радиолокационной станции «Минерал-МЭ1», способной в определенных обстоя­тель­ствах (условиях сверхрефракции) обнаруживать и сопровождать цель размером с эсминец на дистанции 250 км.

2. Пассивной радиолокационной станции «Минерал-МЭ2», способной определять положение излучающих радиолокационных систем (в зависимости от диапазона) на расстоянии от 80 до 450 км.

Таким образом, российский корабль при определенных условиях может самостоятельно обна­ру­жить и выработать целеуказание на загоризонтную цель, и значение этого факта трудно пере­оценить — до этого подобное могли совершать только самолеты и вертолеты ДРЛО, да еще (с извест­ным запаздыванием в передаче данных) некоторые спутники разведки (наподобие знаменитой «Легенды»). Впрочем, возможности «Минерал-МЭ» далеко не абсолютны, и наличие подобной техники полностью заменить внешнее целеуказание пока не может.

Что касается ПВО/ПРО, то сочетание ЗРК «Риф-М», способного одновременно обстреливать 8 воздушных целей 16 ракетами с новой РЛС «Фрегат-МАЭ-4К», которая, по некоторым данным, представляет собой замену РЛС «Подкат» и отлично видит любые низколетящие цели, скорее всего, обеспечивают русскому эсминцу существенно лучшие возможности ПВО, чем может дать его американскому визави AN/SPY-1 любой модификации. Хотя, конечно, одна-единственная РЛС сопровождения и подсвета цели наш корабль не красит и не позволяет отражать атаки с разных сторон. Зато у нашего эсминца есть ЗРАК «Кортик», в то время как американцы давно уже не ставят на свои «Берки» «Вулкан-Фаланксы», да и не ровня этот «Вулкан» нашему ЗРАК-у. У «Арли Берка» есть два трехтрубных 324-мм торпедных аппарата, которые на нашем корабле не предусмотрены, но это сомнительное оружие против подводных лодок, а могут ли американские 324-мм торпеды применяться в качестве противоторпедного оружия, автору неизвестно. И наш, и американский эсминцы могут нести по 2 вертолета.

При этом эсминец проекта 21956 имеет два существенных для отечественного кораблестроения преимущества — он проектировался под газо-газотурбинную установку, которые у нас неплохо получались, и, хотя не все его вооружение было самым современным («Риф-М»), но зато — освоенным промышленностью. Тем самым технологические риски при его создании мини­ми­зи­ро­вались. В общем, примерно такой корабль и был нужен нашему океанскому флоту.

Впервые макет эсминца проекта 21956 появился на МВМС-2005 (тогда еще с ЗРК «Кинжал»), а в 2007 г. — с ЗРК «Риф-М».

Можно говорить о том, что проекты 21956 и 22350 — практически ровесники, причем не исклю­чено, что проект фрегата появился даже раньше, поскольку эскизный проект 22350 был разра­ботан специалистами Северного ПКБ еще в 2003 г.

И вот что интересно: при весьма сходной номенклатуре основного вооружения (16 «Калибров» и 48 ЗУР у эсминца против 16 калибров и 32 ЗУР у фрегата) полное водоизмещение фрегата снижено вдвое! Понятно, что один и тот же разработчик в одно и то же время не мог создать вдвое меньший и равноценный эсминцу корабль. Чем же пришлось поступиться для достижения такого результата?

Первое — это энергетическая установка. Для снижения расхода топлива решили использовать не слишком мощные дизели для экономического хода, отчего скорость последнего упала до 14 узлов, но и запасы топлива пришлось урезать — на 14 узлах фрегат может пройти только 4 000 миль, т.е. почти в полтора раза меньше эсминца. Стало ли это проблемой?

Как уже говорилось ранее, одной из задач отечественного ВМФ является наблюдение за авиа­нос­ными и другими корабельными ударными группировками вероятного противника. В океане за тем же «Нимицем» кораблю с неатомной ЭУ не угнаться, но АУГ будет идти со скоростью кораблей эскорта, т.е. все того же «Арли Берка». Интересно, что американцы на своих эсминцах («Арли Берк», «Замволт») используют исключительно газовые турбины без всяких дизелей, причем тот же «Арли Берк» имеет 4 одинаковых по мощности агрегата. Это дает ему весьма высокую скорость экономического хода — 18-20 узлов, при этом на скорости 18 уз эсминец способен пройти 6000 миль. Наш проект 21956 фактически стал бы ему ровней по этим показа­телям, а вот фрегат — нет. Попытка угнаться за эсминцем на 18 узлах приведет к необ­хо­ди­мости включать форсажные турбины, которые быстро «съедят» и так невеликий запас топлива, а если фрегат будет преследовать АУГ на своих экономических 14 узлах, то за сутки такого «преследования» отстанет более чем на 175 километров. Итак, тактические возможности нашего корабля существенно снижены, при этом совокупная мощность энергетической установки фрегата проекта 22350 (65 400 л.с.) сопоставима с таковой у эсминца проекта 21956 (74 000 л.с.), устройство сложнее, надежность ниже, а стоимость (в силу сложности) будет вполне сопоставимой с эсминцем 21956.

Хорошая плата за «миниатюризацию» корабля?

Далее — вооружение. К большому нашему счастью, работы по «Ониксу»/»Яхонту», который создавался во многом на деньги Индии, и великолепному ракетному комплексу «Калибр» (который автор на сегодняшний день считает вершиной мирового морского тактического ракетостроения) завершились успешно, и, более того — к началу планирования ГПВ 2011-2020 гг. было ясно, что оба комплекса состоялись. Поэтому УКСК 3С14, способная использовать упомянутые выше типы ракет, для наших кораблей безальтернативна. Фрегат 22350 получил два УКСК на 8 шахт каждый, а всего 16 ракет, столько, сколько и эсминец. Но на эсминце пред­по­ла­галось разместить еще 8 торпедных труб — ракето-торпеды и торпеды в них способны были обеспечивать защиту эсминца от подводных лодок. На фрегатах проекта 22350, к сожа­ле­нию, места для 533-мм торпедных аппаратов найти не смогли, поэтому, если эсминец мог все свои 16 шахт «забить» противокорабельными ракетами, фрегат… тоже может так поступить, но останется тогда почти беззащитным перед подводными лодками. Так что придется все же ставить ракето-торпеды в УКСК и тем снижать боезапас ПКР.

А вот с зенитно-ракетным комплексом все совсем нехорошо, и тут следует опять совершить небольшое отступление.

В СССР был создан чрезвычайно удачный ЗРК С-300, пошедший в серию в далеком 1975 г. Впоследствии комплекс постоянно совершенствовался, что позволило ему остаться грозным оружием по сию пору, однако, несмотря на все модернизации, принцип его системы наведения сохранялся один и тот же — полуактивное самонаведение. Т.е., помимо обзорного радара, способного обнаружить цель, нужна была еще и РЛС-станция «подсветки» целей, а ГСН ракеты наводилась, ориентируясь по отраженному лучу. Подобный подход имел свои достоинства и недостатки, и в самом начале 90-х годов была предпринята попытка перейти к схеме активного наведения. Для этого разрабатывались ракеты 9М96Е и 9М96Е2, имевшие активные ГСН, умеренную дальность полета (40 и 120 км соответственно) и отличавшиеся от ЗУР семейства С-300 небольшим весом. Если 48Н6Е 1992 г выпуска имела максимальную дальность в 150 км, массу БЧ в 145 кг и вес ракеты до 1900 кг, то 9М96Е2, не слишком уступая в дальности, имела вес всего 420 кг (хотя и вес БЧ был уменьшен до 24 кг) — возможно, предполагалось, что активная головка самонаведения обеспечит лучшую точность, так что особо мощный заряд ВВ не понадобится.

Идея была во всех отношениях удачная и перспективная, поэтому решено было создать как морской, так и сухопутный зенитные ракетные комплексы. Первый получил название «Редут», второй — С-350 «Витязь», но сегодня нас интересует только морской ЗРК.

На фрегатах проекта 22350 «Редут» должен был работать в паре с новейшей РЛС «Полимент», с четырьмя АФАР-решетками — внешне они напоминали американский AN/SPY-1 «Спай», являю­щийся частью американской же системы «Аэгис». При этом отечественный «Полимент» должен был совмещать функции контроля надводной и воздушной обстановки и управления ЗУР «Редут», т.е. специализированные станции подсветки целей для ЗРК не требовались. Все это — малый вес, отсутствие «лишних» РЛС управления огнем, способность выстроить эшелони­ро­ван­ную оборону (к 9М96Е и 9М96Е2 добавлялись 9М100 с инфракрасной ГСН, причем в одну шахту той же 9М96Е2 помещалось 4 штуки 9М100) делали систему «Полимент-Редут» превосходным выбором для корабля среднего водоизмещения. Ее вполне можно было бы разместить на эсминце проекта 21956, причем такое решение, по мнению автора,оказалось бы значительно более эффективным, нежели ЗРК «Риф-М» (который все же больше подобает крейсеру). Естественно, разработчики фрегата проекта 22350 оснастили свое детище именно «Полимент-Редут» — никакой разумной альтернативы данному комплексу просто не суще­ст­во­вало. И все было бы хорошо, если…

…если бы этот комплекс состоялся. Но по состоянию на сегодняшний день, ни ЗРК «Редут», ни РЛС «Полимент» неспособны выполнять возложенные на них задачи. И, положа руку на сердце, заметим, что совершенно неизвестно, когда данная ситуация будет исправлена, и будет ли исправлена вообще.

«Как пояснил «Газете.Ru» высокопоставленный источник в Военно-промышленной комиссии, концерн «Алмаз-Антей», в который входит завод «Факел», в прошлом году сорвал гособоронзаказ «из-за его катастрофического отставания по теме «Полимент-Редут», в основном связанного с недостижением технических характеристик зенитных управ­ля­емых ракет 9М96, 9М96Д, 9М100″.

«У нас повалились все темы. Система ПВО должна устанавливаться на корветы и фрегаты, а из-за ее несвоевременной сдачи вправо поплыли и сроки сдачи кораблей, в частности «Адмирал Горшков» из-за этой системы не может быть сдан уже который год, хотя он на ходу, а ракеты нет, и корабль Минобороны принять не может», — сказал собеседник «Газеты.Ru».

По его словам, этот вопрос поднимался неоднократно на президентских совещаниях в Сочи, а в этом году было дано последнее предупреждение. Догоночные графики сформированы, за них несет ответственность, курирующий оборонку вице-премьер Дмитрий Рогозин.

«Последние испытания проходили буквально в июне, опять нашли ошибку, опять не подтвердилось, опять неудачные пуски. Минобороны приостановило испытания, в том числе и потому, что расстреляли все предназначавшиеся для испытаний мишени и боезапасы. Толку никакого, планируется создавать межведомственную комиссию и разбираться, потому что эти эксперименты ни к чему не приводят».

Это цитаты статьи на «Новости ВПК» от 19 июля 2016 г. А вот другая новость, уже на «ВО», от 12 августа 2016 г:

Совет директоров НПО «Алмаз» (входит в концерн ВКО «Алмаз-Антей») во вторник освободил от занимаемой должности главу компании Виталия Нескородова за «систематическое невыполнение поручений генерального директора концерна («Алмаз-Антей»), упущения в работе и утрату доверия».

Что во всем этом плохого? Ну, кроме того очевидного факта, что на сегодня наши новейшие фрегаты вообще не имеют ПВО, кроме двух ЗРАК «Палаш», и совершенно не ясно, когда же «свет в конце тоннеля»?

В первую очередь, то, что ситуация с «Полимент-Редут» на начало ГПВ 2011-2020 гг. являлась более чем предсказуемой. Работы по данной теме начались в начале 90-х годов, и понятно, что в те дикие времена финансирование вряд ли было достаточным, но в начале 2000-х ситуация наверняка поменялась. Однако и в 2009-2010 гг. комплекс так и оставался недоделанным. Конечно, создание ЗРК — дело длительное и непростое, но на тот момент работы по данной теме шли уже более 15 лет! ПАК ФА, работы по которому начаты были в 2002 г. (а финансирование получено и вовсе в 2005 г), в 2010 г. совершил первый полет, а истребитель 6-го поколения, как ни крути, «немного» сложнее ЗУР!

Автор не стал бы драматизировать ситуацию, если бы речь не шла о ключевой системе ПВО как для флота (где «Редут» должен был обеспечивать ПВО, как фрегатов, так и корветов), но и сухопутных сил, где С-350 «Витязь» должен был заменять С-300ПС и «Бук-М1-2». За созданием оружия такой степени важности должен был вестись самый пристальный надзор со стороны заказчика, работа должна была быть разбита на этапы, а их исполнение строго контроли­ро­ваться, равно, как и выявляться причины сбоев и сдвигов сроков «вправо». С персональ­ными оргвыводами. Да, автор помнит, «у нас не 37 год», но все возможности для того, чтобы задолго до начала формирования программы ГПВ 2011-2020 гг. разобраться, насколько нехороши наши дела по теме «Полимент-Редут» — были.

Кто-то скажет: легко задним числом говорить об этом. Но уже много лет в сеть просачивались свидетельства людей, «ознакомленных в части касающейся», которые намеками (за разглашение военной тайны по головке не гладят, хоть и не 37 год) давали понять, насколько плачевна и опасна ситуация по теме «Полимент-Редут». Если коротко, то, как сказал Иосиф Виссарионович, «кадры решают все». А если эти кадры массово разбегаются на вольные хлеба… И если сомнения (как оказалось, более чем обоснованные) появлялись даже у столь далеких от моря людей, каковым является автор статьи, то на все 200% можно предположить, что заинтересованные лица с соответствующим допуском могли разобраться в ситуации много лет назад.

Итог — отсутствие должного уровня контроля со стороны представителей государства, с одной стороны, и нежелание ответственных лиц со стороны разработчиков честно докладывать о фактическом состоянии дел, привело к тому, что отечественные надводные корабли ГПВ 2011-2020 гг. оказались лишены противовоздушной обороны.

Создание перспективных ЗРК в РФ, естественно, не ограничивалось работами по «Полимент-Редут» и «Витязю» С-350. В строй встают С-400, за ним «просматривается» С-500… высокая боеспособность этих ЗРК не подлежит сомнению. И понятно желание моряков увидеть тот же С-400 на кораблях океанского флота. «Длинная рука» — зенитная ракета 40Н6Е, способная бить на 400 км, нашему флоту чрезвычайно интересна. Тактика применения современной палубной авиации предполагает наличие 1-2 самолетов ДРЛО, которые, располагаясь в 250-300 км от вражеского ордера, отлично «видят» все из недосягаемого далека и могут выполнять функции «дирижеров», т.е. управления остальными группами (ПВО, демонстрационными, группами подавления ПВО, ударными группами). В этом случае палубные самолеты способны, например, атаковать, не выходя из-за радиогоризонта, т.е. вообще не заходя в зону ПВО корабельного ордера. Превосходная тактика, но наличие дальнобойных зенитных ракет, способных угрожать «летающим штабам», т.е. самолетам ДРЛО, может внести в нее самые серьезные корректировки.

Пусковые установки С-300ФМ на борту китайского эсминца Тип 051С.

Однако С-400 не так-то легко «оморячить». Помимо масс и габаритов, здесь еще и требования к продольной/поперечной качке корабля, которые будут выполняться только на чем-то достаточно крупном — в свое время «Форт» (морской аналог С-300П) оказалось не так-то легко «прописать» на палубах советских ракетных крейсеров.

Тем не менее, установка «Форта», «Форта-М» на кораблях размером с тот же эсминец 21956 вполне возможна и вероятно, то же касается и С-400, а вот на фрегат… Нет, теоретически ничто не мешает — пожалуйста! Интересно, что в экспортной версии фрегата 22350 (речь идет о проекте 22356) допускалась установка «Риф-М» (любой каприз за Ваши деньги!). Вот только с фрегата она сможет работать разве только при самом минимальном волнении.

Если бы Российская Федерация включила бы в состав ГПВ 2011-2020 гг. эсминцы проекта 21956 или им подобные вместо фрегатов, то провал темы «Полимент-Редут» не стал бы приговором для ПВО таких кораблей, просто потому что на эсминцах вполне можно было бы ставить те же «Риф-М» или «оморяченные» С-400. Интересно, что ЗУР «Редута» предполагалось сделать частью комплекса С-400 (а ЗУР 9М96Е собирались включать в состав штатного вооружения «Риф-М»), т.е. сколь угодно долгая задержка по «Редуту» привела бы лишь к тому, что корабельный «Риф-М»/С-400 не имел бы части положенных ему ракет, однако мог использовать существующие сегодня 48Н6Е, 48Н6Е2, 48Н6Е3. Интересно, что подобный подход многократно усиливал возможности эсминца в части слежения за неприятельскими надводными (и в т.ч. авианосными) группировками, когда корабли находятся в прямой видимости — ракеты с полуактивной ГСН отлично наводятся на надводную цель, а серия 7,5-метровых ракет весом почти в две тонны, со 185-кг боевой частью, разгоняющихся до скорости 2100 м/сек…

ЗРК «Риф»

А вот для кораблей класса «фрегат» мы сегодня располагаем только ЗРК «Штиль». Это грозное оружие, но все же, ограниченная дальность (50 км) и отсутствие потенциала модернизации (в комплексе используются ракеты-аналоги сухопутного ЗРК «Бук») не позволяют рассматривать комплекс в качестве перспективного. Хотя, на сегодняшний день его возможности все еще достаточно велики.

Тут, конечно, можно вспомнить о факторе стоимости. Какой смысл рассуждать о том, что лучше — эсминец или фрегат, если денег с трудом хватало только на фрегаты? Но вот в чем дело — нет никаких оснований считать, что эсминец проекта 21956 обошелся бы нам много дороже фрегата 22350. Ведь стоимость военного корабля определяется не водоизмещением, а системами, которые это водоизмещение «заполняют». И вот тут мы с удивлением обнаруживаем, что эсминец проекта 21956 не слишком-то отличается от фрегата 22350.

Энергетическая установка? Примерно в те же деньги, может, процентов на 15 будет дороже из-за чуть большей мощности. УКСК «Калибр»? Одинаковы и на эсминце, и на фрегате. РЛС загори­зонт­ного целеуказания «Минерал-МЭ» — и там, и там. Хорошая РЛС общего обзора и оморя­чен­ный С-400 (или «Риф-М») вряд ли окажутся принципиально дороже «Полимент-Редут». 130-мм пушка? Одна и та же для фрегата и эсминца. Гидроакустический комплекс? Опять один в один. 533-мм торпедные аппараты эсминца против «Пакета-НК» фрегата? На эсминец можно и то, и другое поставить, не так уж дороги наши торпедные аппараты. ЗРАК-и? И там, и там — поровну. БИУС? И там, и там — «Сигма».

В сущности, прирост водоизмещения эсминца проекта 21956 связан как с необходимостью возить куда большие запасы топлива (но у него и дальность выше), так и с обеспечением океанской мореходности. При этом следует понимать, что эсминец будет способен использовать оружие при большем волнении/ветре, нежели фрегат, а условия обитаемости экипажа на нем можно сделать куда лучше, что для океанского корабля совсем не последнее дело. Т.е., в сущности, основной прирост массы у эсминца — это корпусные конструкции, но дело в том, что сам корпус (в срав­нении с агрегатами, которые он в себе несет) куда как дешев. И есть ощущение, что эсминец про­ек­та 21956 обошелся бы российской казне процентов так на 20, ну, может быть, на 25 дороже, чем фрегат проекта 22350. А то и еще меньше. Сложно в это поверить? А вспомним мотивировку отказа от развернутого строительства корветов 20385 (http://izvestia.ru/news/545806):

«…расчетная стоимость одного корабля составляет около 14 млрд рублей, а реально может дойти до 18 млрд. Для корвета водоизмещением в 2,2 тыс. т, хотя и выполненного по стелс-технологии, это много. Столь же современные фрегаты проекта 11356Р/М, которые сейчас строятся для Черноморского флота, имеют водоизмещение почти вдвое больше — 4 тыс. т, а стоят столько же».

Если кто-то из уважаемых читателей не слишком понимает, как такое могло получиться, то вот простой бытовой пример. Если мы приходим в магазин электроники и видим стационарный компьютер и равный ему по возможностям ноутбук — можем ли мы рассчитывать на то, что ноутбук будет стоить дешевле стационара, на том основании, что он легче?

А возвращаясь к флоту… если бы вместо 8 фрегатов проекта 22350, мы могли бы построить 4 эсминца, то, конечно, нужно было строить фрегаты. Но если мы вместо 8 фрегатов можем построить 6 эсминцев, и еще на пол-эсминца деньги останутся, это будет уже совсем другая арифметика.

В целом же можно сказать следующее. Северное ПКБ создало превосходный проект фрегата. И если отечественные разработчики, в конце концов, смогут довести до ума «Полимент-Редут» так, чтобы его реальные характеристики соответствовали заявленным, то российский флот получит один из лучших фрегатов мира (а в своем водоизмещении, пожалуй, что и лучший). Но средства, которые будут потрачены на эти фрегаты, могли быть израсходованы с куда большей пользой на строительство эскадренных миноносцев проекта 21956.

Фрегат «Адмирал Горшков» стал, по сути, экспериментальным кораблем. Все на нем новое: и энергетическая установка, и артиллерия, и зенитное вооружение, и БИУС. После стольких лет забвения военного кораблестроения проект 22350 стал чрезмерно новаторским для того, чтобы в короткие сроки можно было рассчитывать на серийное строительство, — и это в то время, когда страна отчаянно нуждается в надводных кораблях. Строительство эсминцев проекта 21956 несло бы куда меньше рисков в техническом плане, но больше эффективности — в военном.

Автор: Андрей из Челябинска