Казнь Марии Швегелин (Maria Anna Schwägelin) была назначена на 11 апреля 1775 года. Это последняя «ведьма», приговоренная к смерти в Германии.
Благодаря хорошо сохранившимся немецким архивам трагическая судьба этой женщины прослеживается от первых ее дней до последних.
Ирония судьбы: родилась она в 1729 году в швабской общине Lachen («смех»), только, слез в ее жизни было куда больше, чем веселья. Дочь безземельных батраков была обречена на нужду: трудилась за гроши в крестьянских хозяйствах, прислуживала на постоялых дворах. Была пригожа, но местные парни обходили бесприданницу стороной.
Заезжий молодец
Марии Анне было 22 года, когда встретила она заезжего красавца кучера, покорившего ее сердце обходительными манерами. Но главное – он обещал жениться! Правда, со временем обнаружилось препятствие на пути к браку: Швегелин была католичкой, жених оказался лютеранином. И тогда Мария Анна решилась на смелый по тем временам шаг: сменила конфессию.
Счастья это ей не принесло – лихой кучер обещания не сдержал и исчез. И стала Мария Анна предметом насмешек. И неоткуда было ей ждать помощи. От Бога? Так ведь она предала его! Похоже в той местности нашлись «добрые люди», внушившие ей эту мысль…
И жизнь потеряла для Марии Анны смысл. Годы проходили в труде – пока позволяло здоровье. Ну а потом открылась прямая дорога в работный дом (ArbeitsKaus). Эти заведения представляли собой попытку насильно изолировать сообщества нищих, бездомных, душевнобольных. Своего рода трудколония! Там-то и оказалась Мария Анна, когда ей перевалило, за сорок – возраст по тем временам почтенный.
Дело о дьяволе
Похоже, была женщина не в себе, а потому говорила много лишнего, затрагивая при этом тему опасную: мол, встретился ей однажды дьявол. Товарка по работному дому донесла, и Марию Анну отправили под конвоем в Кемптен (Kempten) — в окружную тюрьму.
И дело, за которое взялся «независимый кайзеровский земельный суд», закрутилось! На первом же допросе судья Ирганн Тройхтлингер, согласно инструкций, распорядился показать Марии Анне то, что ее ожидает, если она станет запираться: орудия пыток. И бедняга немедленно призналась, что вступила в сговор с дьяволом. Наверное, вот так же в сталинскую эпоху советские военачальники «признавались», что являются шпионами всех разведок мира…
В Средние века действующим уголовным законодательством являлась Constitutio Criminalis от 1532 года, где было расписано все до мельчайших подробностей. Согласно этим законам, Мария Анна заслуживала самого сурового наказания: сожжения на костре.
Судья все же сделал послабление: наверное потому, что обвиняемая не доставила ему особых хлопот – ведь были такие, с кем приходилось «работать» месяцами, «доказывая» их «вину». Короче, судья милостиво приговорил Марию Анну к отсечению головы.
Приговор утвердил правитель Кемптена – князь-аббат Рот фон Шрекенштайн (Roth von Schreckenstein). Но это была чистая формальность: «связь с дьяволом» считалась самым страшным преступлением, и «ведьмам» рассчитывать на милость не приходилось.
Сколько их было?
Мария Анна была одной из многих. Историки и по сей день не могут договориться о точной цифре казненных. Примерно 1 миллион «ведьм» и «колдунов» были сожжены на кострах в 1450-1750 годах! За что? Надо ведь было переложить на кого-то ответственность за болезнь и смерть, неурожай, засуху и павшую корову. «Ведьмы» (они составляли 75% казненных на кострах) и «колдуны» (25%) были виноваты во всем. На их месте мог оказаться кто угодно! При этом не играло роли ни социальное происхождение (в славном франконском Бамберге огню предали пять бургомистров, 12 членов городского совета и двух аптекарей), ни возраст (в 1572 году в Дармштадте сожгли на площади 10-летнего «колдуна» Вольфа Вебера, а самой юной казненной «ведьме» было всего семь лет). Костры пылали по всем городам!
Охоте на ведьм способствовало доносительство, ведь в случае вынесения приговора (смертного, как правило) доносчик получал треть состояния жертвы. Не оставалась внакладе и власть, светская и духовная (нередко она находилась в одних руках), присваивавшая остальное.
А если же у жертвы не было за душой ни гроша, бдительному доносчику полагалось как минимум 2 гульдена из казны — солидные деньги. Нетрудно представить, что при таком раскладе соседи доносили на соседей, знакомые; на знакомых. A согласно Constitutio Criminalis, арестованному не полагалось знать имя того, кто на него донес.
…Недавно историки обнаружили, что казнь Марии Анны Швегелин не состоялась — она умерла в кемптенской тюрьме. Желающим узнать подробности рекомендую книгу Вольфганга Пётца (Wolfgang.Petz) «Die letzte Нехе». На этом эпоха охоты на ведьм подошла к концу и временно наступило затишье.
источник: Сергей НЕЧИПОРЕНКО «Последняя ведьма» «КОНТАКТ-ШАНС» 17/2015
