Административное здание в Зарядье было последним из сталинских небоскребов, заложенных в день восьмисотлетнего юбилея Москвы. Его не достроили — помешала смерть Сталина. Впрочем работы по сооружению стилобата к весне 1953 года успели практически завершить. По некоторым источникам каркас здания успели построить чуть ли не в половину его высоты, а в последствии разобрали и использовали в качестве металлоконструкций для стадиона в Лужниках. Под стилобатом скрывался технический этаж, а под ним двухъярусный бетонный бункер, который, вероятно, планировалось использовать в качестве бомбоубежища. Я полагаю, что устройство подвалов столь глубокого заложения было вызвано не только стратегическими, но и сугубо практическими соображениями — нижнюю плиту фундамента необходимо было углубить настолько, что бы уровнять давление массы высотной части здания с бытовым давлением грунта. Это позволило бы свести к минимуму просадку здания в дальнейшем.
По одним данным в восьмой высотке хотели разместить Наркомат тяжелого машиностроения. Предлагавшиеся до войны конкурсные проекты здания для размещения этого ведомства выглядели неубедительно, а тут казалось сама судьба улыбнулась Наркомтяжмашу. Однако ни в одном литературном источнике ведомственная принадлежность этого здания не оговаривается. Так же как и в случае с другими административными зданиями, например на Смоленской площади, куда заселился МИД. В последнее время все чаще появляется информация о том, что восьмое здание планировал построить для своего ведомства Л.П.Берия, который по линии МВД курировал московские высотные стройки. Но после его ареста стройку законсервировали, а 1954 год уже внес ясность в дальнейшие планы высотного строительства. Тяжелее всех этот удар судьбы перенес академик архитектуры Д.Н.Чечулин, по проекту которого и строилось здание. Происшедшее он воспринял как личную трагедию и долгое время не мог придти в себя. Только спустя десять лет — с 1964 по 1967 — на уже имевшемся стилобате по проекту Д.Н.Чечулина была сооружена гостиница Россия. Ее пропорции позволяют визуально оценить масштабность задуманного сооружения — размеры гостинцы сопоставимы с размерами нижней, высотой всего в пять этажей, ступенью высотного здания. Сама же гостиница смотрелась на доставшемся в наследство стилобате довольно неказисто.
Именно на проекте этого здания, которое никогда уже не будет построено, я хотел бы остановится подробнее. Я не вижу необходимости приводить здесь поэтажную деталировку здания, покажу лишь пару разрезов, которые наиболее интересны с моей точки зрения. Вот как описывается задача архитектора и суть проектных решений в альбоме "Высотные здания в Москве".
Особенно сложные задачи возникали при проектировании административного здания в Зарядье. Необходимо было спроектировать здание в чрезвычайно обязывающей обстановке, Оно располагается недалеко от Кремля с его величественным и неповторимым ансамблем древних храмов, с его богатым, разнообразным, поистине русским силуэтом, так изумительно связанным с природой Москвы. Здесь же находится собор Василия Блаженного —гениальное творение великих русских зодчих Бармы и Посника, по своему богатству и реалистической выразительности отражающее в формах архитектуры идеи государственного объединения Руси, своеобразия русской природы, самобытной русской культуры, богатейшего "народного искусства, В композиционном центре площади— величественное произведение архитектуры социалистического реализма нашего времени—мавзолей великого
Ленина, гениальное творение выдающегося русского зодчего академика А. В. Щусева, вдохновенное и прекрасное воплощение идеи о вечно живом Ленине, о бессмертии ленинизма, — мавзолей, превративший Красную площадь в социалистическую площадь столицы. Такова архитектурная «природа», в которой было запроектировано административное здание огромного масштаба.
Административное здание в Зарядье. Перспектива с Красной площади.
Автор, лауреат Сталинской премии, действительный член Академии архитектуры СССР Д, Н. Чечулин, избрал путь контраста, при котором остается нетронутой и самостоятельной изумительная красота древнего ансамбля, а новое здание своим силуэтом будет перекликаться с вертикалью будущего Дворца Советов по другую сторону Кремля. Здание войдет в новую панораму социалистической Москвы, которая развернется вдоль набережных реки, где высотные сооружения будут подчеркивать ее живописные извивы.
В разработке проекта этого грандиозного сооружения принимает участие коллектив архитекторов, инженеров и техников Мосгорпроекта, в том числе лауреат Сталинской премии инженер-конструктор И. М. Тигранов, инженер Ю. Е. Ермаков, архитекторы А. Ф. Тархов, М. И. Боголепов, А. В. Арго, Л. М, Наумычева, Н. А. Кузнецова, Ю. С. Чуприненко и другие.
Проект высотного 32-этажного здания в Зарядье будет осуществляться на участке площадью 15 га. С южной стороны этот участок выходит на набережную Москвы-реки, с северной — граничит с улицей Разина, с востока — с Китайским проездом, с запада примыкает к Красной площади (см. иллюстрации, раздел VII, таблицы 1—12).
В плане проектируемое здание имеет систему диагонально расположенных корпусов, с лифтами на перекрестках. По двум сторонам коридоров во всем здании устроено около 2000 рабочих комнат, часть которых объединена в отдельные группы.
В нижней части здание несколько вытянуто вдоль набережной. Широкая лестница, по бокам которой проектируются большие массивы зелени, очень эффектно спускается к набережной по уступчатым откосам.
Административное здание в Зарядье. Перспектива с Москвы-реки.
Главным фасадом это административное здание обращено в сторону Красной площади. На стилобат с Красной площади ведет широкая лестница.
Со стороны Китайского проезда малые лестницы ведут к открытой стоянке автомашин, огражденной сквером. Кроме того, малые лестницы ведут в сквер-заповедник, расположенный вдоль улицы Разина, где сохраняются здания — памятники архитектуры прошедших эпох.
Административное здание в Зарядье. Поперечный разрез.
Административное здание в Зарядье.
Разрез нижней части здания.
Входы в высотное здание расположены с трех сторон: с Красной площади (главный вход), второй со стороны Москвы-реки и третий со стороны улицы Разина. Предусмотрены отдельные входы со стороны уровня Москворецкой набережной в вестибюль, в помещения для рабочих и служащих и в столовую. Посетители входят через главный вход и с набережной.
Основную часть здания, которую венчает золоченый многогранный шатер с завершением, достигающим высоты 275 метров, окружают 5-этажные корпуса, образующие удобные отдельные дворы. Со стороны Красной площади сквозь колоннаду виден двор, а в глубине его выступает портал входа, через который посетитель попадает в главный вестибюль. По бокам вестибюля расположены два гардероба на 1700 человек каждый.
Центральное место в главном вестибюле занимают лифты. Для рассредоточения потоков больших масс людей в диагональных крыльях высотного корпуса также имеются лифты.
Лифтовые холлы и лестницы расположены в наиболее удобных для этого узлах плана и везде выходят непосредственно в коридоры. Количество лифтов возрастает от верхних этажей к нижним. Если в верхнем этаже два лифта, то в гардеробном вестибюле их уже сорок.
В здании предусмотрен обширный зал собраний. В его цокольном и 1-м этаже запроектировано вестибюль, гардеробы и буфет.
В восточном озелененном дворе будет сооружена столовая в виде отдельно стоящего здания.
В 5-этажных корпусах, которые окружают высотную часть, расположены рабочие комнаты.
Диагональные коридоры заканчиваются треугольными тупиками, по периметру которых размещены рабочие комнаты. Каждая из них имеет свою маленькую вестибюльную площадку. Начиная с 8-го по 13-й этаж диагональные коридоры укорачиваются, треугольные тупики уничтожаются. С 14-го этажа пропадают диагональне отсеки. Остается только лифтовое фойе с рабочими комнатами. И, наконец, в венчающей части здания расположен демонстрационный зал, перекрытый куполом и четырьмя павильонами по углам плоской кровли.
Основным, несущим остовом высотного здания является .стальной каркас. Сложное по своей форме здание потребовало схему каркаса с вертикальными решетчатыми связями.
Лучевая система плана как в этом сооружении, так и в здании на Котельнической набережной, создает наиболее благоприятные условия для ориентации внутренних помещений, более выгодную систему пространственных жестких связей конструкций, повышающих устойчивость здания в целом, равномерное распределение ветровой нагрузки и т. д.
Здание будет облицовано в цокольной части красным гранитом, а выше — подмосковными известняками и светлым литым камнем.
В архитектурных формах сооружения и композиции автор искал образ, который говорил бы о значении здания как важнейшей части социалистической Москвы, о величественных идеях сталинской эпохи.
Чтобы создать наилучшую композицию сооружения, автор исходил из следующих двух положений: во-первых, новое здание должно быть одним из ведущих элементов общегородского ансамбля новой многоэтажной Москвы, перекликаясь с силуэтами остальных высотных зданий и будущего. Дворца Советов, во-вторых, на близких подходах .к нему оно должно масштабно войти в ансамбль природы и архитектуры ближайшего окружения. Последнее требовало горизонтальной композиции масс, отвечающих набережной Москвы-реки и кремлевской стене. Автор решил эту задачу, положив в основу плана первого нижнего уступа прямоугольник с отношением; сторон приблизительно 2:3, в силу чего нижний, первый объем имеет форму параллелепипеда, вытянутого вдоль Москвы-реки и имеющего высоту только пяти этажей. Масштабная подчиненность объема этой части сооружения автором достигнута.
Второй уступ, имеющий высоту трех этажей и квадратный план, продолжает решать ту же задачу — связи с ближайшим ансамблем. Одновременно второй и следующий за ним 6-этажный уступы являются ж переходом к 20-этажной башне, несущей ступенчатое, пластическое завершение с шатром и эмблемой. Эта высотная часть сооружения «работает» на большие перспективы, включаясь в общий архитектурный ансамбль города. Отсюда ее симметричность.
Проект требует еще большой работы над уточнением соразмерности отдельных объемов между собой и окружением. В частности, правильное в принципе решение масс нижних ярусов в своей архитектурно-художественной разработке требует введения элементов, которые помогли бы установить градацию переходов от масштаба сооружений на Красной площади к масштабам сооружений, входящих в пространство всей Москвы.
Необходимо также уделить серьезное внимание поискам гармонии цветового и пластического решения.
Именно над этими вопросами работает в настоящее время авторский коллектив.
Альбом "Высотные здания в Москве" интересен тем, что был издан в 1951 году. Поэтому о строительстве здания говорится в настоящем или будущем времени. Альбом готовили быстро — по распоряжению Сталина собрали все имеющиеся материалы: чертежи, панорамы. фотографии макетов. После смерти Сталина неоконечные стройки планомерно завершались, однако восьмому из них уже никогда не будет суждено составлять панораму с Кремлем, собором и Красной площадью.
Что потом?
Внедрение технологии каркасного строительства высотных зданий в СССР стала шагом вперед, значение которого для Советской строительной индустрии невозможно переоценить. Конечно, как было убедительно показано выше, она стала результатом "творческого синтеза", проведенного советскими учеными. Однако иным образом ее просто невозможно было внедрить. Наивно думать, что Сталин ничего не знал о зарубежном опыте строительства. Не случайно, идея вознести над Москвой башню Дворца Советов приходится именно на начало 30-х, когда в капиталистических странах идея небоскребостроения достигла своего пика и, в полной мере, воплотилась в реальность.
Однако дальнейшая работа советских архитекторов, ориентированная (в соответствии с новым наказом партии) на снижение стоимости строительства и резкое увеличение его количественных показателей привела к тому, что каркасный метод стал использоваться отнюдь не для высотного строительства. Высотные здания явились высшей точкой развития сталинского стиля, однако это вовсе не означало, что другие дома не должны были существовать. Так 25 апреля 1950 года "Советское искусство" в статье "Новые жилые дома Москвы" указывало: "Стремясь воплотить в архитектурных сооружениях величие идей Сталинской эпохи советские зодчие используют все средства художественной выразительности. Широкое распространение получают орнамент, рельеф, разнообразнее становится цветовое оформление дома. Отдельное жилое здание рассматривается как органическая часть городского ансамбля, его архитектурный облик подчиняется общему градостроительному замыслу.
Иллюстрацией развития этих тенденций в жилищном строительстве Столицы может служить ряд жилых домов, сооруженных в прошлом году. Среди них выделяются дома номер 11 на Большой Калужской улице, номера 4-10 на Садово-Триумфальной улице и номера 46-48 на улице Чкалова, авторы которых удостоены Сталинских премий. В архитектуре этих зданий, столь непохожих одно на другое, созданных авторами различной творческой индивидуальности, заложено единое начало — Сталинская забота о человеке, стремление наиболее полно ответить на растущие запросы Советского человека, найти полноценное решение образа Советского жилого дома".
29 августа 1950 года все та же газета публикует статью "Важнейшие задачи архитекторов Столицы". В этой статье речь идет о росте значения индустриализации жилищного строительства в СССР, то есть о полномасштабном развертывании крупнопанельного строительства. "… Кирпичная кладка заменена на этих стройках установкой крупных, высотой в этаж, железобетонных блоков-панелей. По сути дела весь дом изготовляется на заводе, а на площадке производится лишь его монтаж. Особая заслуга авторов проектов этих домов заключается в том, что они убедительно опровергли неверное мнение будто бы панельная конструкция связывает архитектора ограничивает его творческие возможности."
Советская строительная техника совершенствовала свое искусство и неустанно двигалась вперед, "ставя" эксперименты прямо на улицах наших городов. Крупнопанельное строительство явилось логичным и естественным шагом на пути дальнейшего движения инженерной мысли в сторону индустриализации строительства. Кстати говоря, ставшая популярной в последние годы в России технология строительства из монолитного железобетона тоже основывается на каркасном методе. Панельное домостроение придумали вовсе не в эпоху Хрущева. Начало полносборному домостроению было положено еще в 1948 году строительством в Москве на 5-ой улице Соколиной горы 4-х этажного каркасно-панельного жилого дома. Другое дело, что именно в эпоху хрущевской оттепели эта идея была доведена до абсурда политикой всеобщей экономии.
Вот так Московские высотки превратились в достояние истории Советской страны, стали неповторимым образом силуэта ее Столицы. Технологии, успешно прошедшие испытания на этих важнейших стройках, получили путевку в жизнь на долгие годы. Никто и никогда в СССР больше не строил таких домов. Высотные здания Москвы остались памятниками славным свершениям Советского народа — великой победе в Отечественной войне, беспримерно быстром восстановлении народного хозяйства, замечательных достижениях в культуре, науке, технике.
Подтвердить эти слова я могу даже вот на каком примере. На московских высотных стройках были впервые опробованы универсальные башенные краны, без современных аналогов которых сегодня невозможно представить себе ни одной строительной площадки. Речь идет о самоподъемных башенных кранах, новейшей, на тот момент, конструкции (УБК-5-50 и УБК-15-49), грузоподъемностью 5 и 15 т, объединяющие в себе весь комплекс механизации монтажа. Основная особенность такого крана заключалась не только в способности переносить груз, но и том что он мог поднимать самого себя с этажа на этаж по мере роста возводимого здания. Делалось это при помощи передвижной обоймы, прикрепляемой к прогонам междуэтажного перекрытия. После того как кран заканчивал монтаж очередного яруса каркаса, обойма поднималась на высоту двух этажей и, так же как и сам кран, закреплялась на ригелях верхнего этажа посредством откидных или выдвижных аутригеров. Для подъема крана служил полиспаст, запасованный между низом ствола крана и подъемной обоймой. Он приводился в действие электрической лебедкой, установленной на нижних опорных балках ствола крана. Руководство операциями по монтажу каркаса осуществлялось при помощи двусторонней громкоговорящей телефонной установки с репродукторами в будке машиниста и на стреле крана (Олтаржевский В.К. "Строительство высотных зданий в Москве", 1953).
Кран сконструировали советские инженеры П.П.Велихов, Л.Н.Щипакин, И.Б.Гитман и А.Д.Соколова, удостоенные за эту работу Сталинской премии.
Вот как описывает свою машину Ю.Паршин, машинист башенного крана, работавший на строительстве Главного здания МГУ.
Немногие знают о существовании «ползучих кранов». На нашей стройке их было семь: шесть кранов грузоподъемностью по 5 тонн («УБК-5») и один — пятнадцатитонный («УБК-15»). При помощи этих мощных машин производился монтаж металлического каркаса главного корпуса университета. Свыше 36 тысяч тонн металла перенесли они с железнодорожных платформ на рабочее место монтажников-верхолазов. Краны не только подавали грузы наверх, но и сами поднимали все выше и выше свои тяжелые стальные тела. Пятнадцатитонный башенный кран, например, находившийся над центральной высотной частью главного корпуса, весил 110 тонн. Длина его стрелы достигала 38,5 метра. Радиус действия этого крана —77 метров. По окончании монтажа одного яруса каркаса здания, равного двум этажам, кран поднимался вверх на 10—12 метров. Так постепенно он забрался на высоту более 200 метров от земли. «Ползучие краны» являются замечательным созданием советских конструкторов, они далеко превзошли пресловутые американские «деррики», примененные на строительстве нью-йоркских коробок-небоскребов ("Дворец науки". Профиздат, 1952г.).
"Пресловутые американские деррики", кстати, достаточно успешно использовались и в СССР. Именно с их помощью до войны были построены практически все московские мосты: например при строительстве Крымского цепного моста применялся вантовый спаренный кран-деррик. Жесткие и вантовые деррики применялись и при сборке пролетов Большого Устьинского моста. Арки этого моста собирались при помощи спаренного вантового 40-тонного деррика. Левый береговой пролет и левобережная часть надарочного строения речного пролета собирались с помощью жесткого деррика, грузоподьемностью в 35 тонн. При этом описание общего состояния механизации на строительстве оставляет угнетающее впечатление. Например, передвижка спаренного деррика от левого берега и до середины арок производилась ручными лебедками. Передвижка крана по наклонной плоскости занимала вместе с подготовкой от 6 до 3 смен, передвижка по горизонтали занимала 1-2 смены смены ("Строительство Москвы", май 1938 г.). При общем низком уровне механизации в строительстве и при всей своей неповоротливости, деррики имели одно решающее преимущество — колоссальная, по тем временам, грузоподъемность, которую не могли обеспечить ни краны "Вольфа", ни краны "Индустриал". Достаточно сказать, что для монтажа стального каркаса фундамента Дворца Советов из специально разработанной стали СДС (Строительство Дворца Советов) также применялся 40-тонный кран-деррик, неоднократно изображавшийся художниками на соцреалистических полотнах.
Жесткие и вантовые деррики на сборке Большого Устьинского моста.
Н.Кулешов и А.Позднев в книге "Высотные здания Москвы" (1953 г.) подробно останавливаются на теме подъемных кранов.
"Для монтажа металлоконструкций американские строители применяли краны-деррики, широко рекламировавшиеся как наилучший монтажный механизм. Однако, проанализировав конструкцию этих кранов и особенности их работы, советские инженеры убедились в том, что краны-деррики не отвечают требованиям, которые предъявлялись при строительстве высотных зданий в Москве.
Что собой представляет кран-деррик и как он используется в США на строительно-монтажных работах? Представьте себе два мощных решетчатых металлических стержня, из которых один поставлен вертикально, а другой, имеющий общую опору с первым, способен вращаться вокруг него, наклоняться вниз или же подниматься вверх. Первый стержень — мачта — служит упорной частью крана, а второй — стрелой, к которой подвешивается крюк для груза.
Радиус действия таких кранов невелик, и для того, чтобы обслужить монтаж всего строящегося здания, на каждом объекте приходится устанавливать слишком много кранов. При установке мачта крана раскрепляется несколькими оттягиваемыми в разные стороны стальными канатами — вантами, из-за чего строительно-монтажная площадка оказывается как бы опутанной густой стальной паутиной, сильно стесняющей работу.
Стесненность площадки, громоздкость дерриков и их конструкция таковы, что для будки машиниста нет места, и поэтому управление краном отделено от него самого. Система тросов, при помощи которых производится поворот крана и подъем груза, протягивается сквозь возводимые этажи вниз, в подвал, где размещаются лебедки, натягивающие эти тросы. В этом же подвале находятся машинисты-крановщики. Управляя работой кранов, машинисты их не видят и действуют лишь по командам, подаваемым световой или звуковой сигнализацией. Такое, по существу, «слепое» управление кранами зачастую приводит к авариям и несчастным случаям.
Большим неудобством является и то, что краны-деррики могут обслуживать весьма ограниченный участок по вертикали. Когда же работа на нем заканчивается, деррик необходимо разобрать и перенести на другие этажи строительства. Так, пои монтаже конструкций американских многоэтажных зданий все краны-деррики приходится по нескольку раз демонтировать, перемещать с этажа на этаж и вновь монтировать.
Наши строители отказались от использования американских дерриков. Советские конструкторы П.П.Велихов, И.Б.Гитман, Л.Н.Щипакин и другие создали новый кран —~«УБК» (Универсальный башенный кран), который нашел применение на всех высотных стройках столицы. «УБК» вошел в парк строительных машин, как замечательное изобретение, лишенное всех недостатков, свойственных американским деррикам, и позволяющее успешно обслуживать строительство самых сложных высотных объектов. Изобретателям «УБК» присуждена Сталинская премия.
Что же представляет собой кран «УБК»? Это ажурная металлическая башня высотой около 25 метров, к которой, образуя Г-образную фигуру, присоединена горизонтальная решетчатая стрела — ферма длиной до 37 метров. Стрела может вращаться вокруг башни, описывая полную окружность. По горизонтальной стреле движется тележка с крюком, на который подвешен груз весом до 15 тонн.
Основа крана — башни — прочно опирается и закрепляется на конструкциях возводимого дома и для своей устойчивости не требует никаких дополнительных канатных расчалок. Возвышаясь над обслуживаемой зоной, кран совершенно не стесняет площадки. А так как при большом вылете стрелы (до 37 метров) площадь, обслуживаемая каждым краном, также значительно увеличивается (один кран может обслужить участок площадью примерно от 2 до 4 тысяч квадратных метров), то количество кранов, обслуживающих каждое высотное здание, значительно меньше количества дерриков, обслуживающих в США монтаж конструкций небоскреба. На Смоленской площади металлоконструкции были смонтированы всего тремя кранами. Даже на строительстве высотного здания Московского университета, отличающегося очень сложной конфигурацией, работало семь кранов «УБК».
Компактность крана позволила разместить будку машиниста-крановщика наверху, на одном уровне со стрелой. Поэтому поле действия крана постоянно находится у машиниста перед глазами и, в отличие от американцев, управляющих кранами вслепую, по сигналам и командам, наш крановщик всегда видит, что он поднимает, как движется поднимаемый груз, куда надо его подать и как управлять его перемещением.
Но наиболее интересная особенность крана «УБК», привлекающая к нему интерес не только строителей, но и многих непричастных к строительному делу людей, заключается в том, что по мере возведения здания кран не надо демонтировать, перемещать и монтировать на новом месте. Отработав на одном участке,«УБК» сам себя поднимает и сам себя устанавливает на новом месте. В строительном быту краны «УБК» получили выразительное название «ползучих».
Как же происходит «ползание» крана и как он сам себя поднимает? Эти механические «чудеса» обеспечены конструкцией самого крана. На башню крана надета металлическая решетчатая обойма, способная свободно перемещаться вдоль, по высоте башни. Обойма снабжена откидными лапами, которые во время работы служат крану дополнительными опорами, увеличивающими его устойчивость. Когда монтаж на одном участке заканчивается и крану надо перейти выше, на следующий ярус, опорные лапы складываются, обойма высвобождается и, подтягиваемая лебедкой, свободно скользит по башне вверх. Такая несложная, но остроумная конструкция позволяет крану поднимать самого себя, как бы переползать с этажа на этаж.
Представим себе, что кран стоит на каком-то этаже и монтирует металлические конструкции. В этот момент своим основанием он опирается на нижележащие, ранее смонтированные конструкции. Этажом выше на них опираются также выпущенные из обоймы лапы. Кран поднимает снизу многотонные элементы, подает их под монтаж и держит навесу, пока они не будут установлены и закреплены. Высота башни (около 25 метров) позволяет крану наращивать внизу под собой и вокруг себя металлоконструкции двух этажей.
Когда монтаж этих этажей закончен, кран оказывается как бы в колодце, из которого надо выбраться наверх. Для этого лапы обоймы высвобождаются, и кран остается опертым лишь на основание своей башенной части. Обойма же по башне уползает вверх, на высоту уже смонтированных этажей. Здесь лапы обоймы вновь выпускаются для того, чтобы опереться и закрепиться на конструкциях, только что смонтированных этим же краном.
Вслед за уползшей обоймой, подтягиваясь при помощи лебедок, переползает на два этажа и башня крана. На новом монтажном месте она закрепляется так, как это было на только что покинутом посту, и кран приступает к монтажу очередных конструкций. Образно выражаясь, ползучий кран подобен как бы человеку, который, находясь в шахте с решетчатыми стенками, поднимает сначала локти, опирается ими на стенки, а затем подтягивает вверх всего себя.
Практика показала, что советские краны «УБК» во много раз удобнее, производительнее и экономичнее американских дерриков. И эти удобства оказались тем большими, что в ряде случаев кранами «УБК» удалось не только монтировать металлические конструкции, но и подавать наверх различные строительные материалы.
Стараясь по возможности серьезно заниматься темой архитектурного наследия 30-50 годов я вынужден констатировать недостаточную изученность истории архитектуры этого периода, как и собственно явления самой "сталинской архитектуры". При значительном общем объеме публикаций, архитектуре того периода в СССР до сих пор не дана ясная научная и художественная оценка
http://retro.samnet.ru/skyscrapers/moscow_skyscrapers_6.htm
