Освобождение Европы от американского ига в 1986 году

Эта ссылка будет полезна всем владельцам и директорам предприятий работающим в области виноделия. По ней вы найдёте сайт компании — ЧП "Ракитов" которая продаёт пневматический вырубной пресс. Со всеми техническими характеристиками пресса вы сможете ознакомиться непосредственно на сайте компании.

А что было-б, если развернулись боевые действия против НАТО? Каждый военнослужвщий Советской Армии думал об этом. Я описал предполагаемую войну на материалах собственной службы. Фамилии людей настоящие, эпизоды службы, кроме боевых действий и большой политики, тоже настоящие.

Скоротечная европейская война 1986 года

1. Октябрь 1986 года для Женьки «Макара» получился удивительным. Третий срок, за поножовщину, он отбыл и после небольшого перерыва ушел на четвёртый, за особо тяжкое государственное преступление. Но между ними всё складывалось просто замечательно.
Отмотав пятилетку, он вернулся в родное село и стал пить. Из запоя вышел на четвёртую неделю в белую горячку. Зная повадки мужа, жена с детьми сбежала к родственникам. А Макар стал гоняться по хате за гигантскими пауками и рубить их топором.
В это время, группа товарищей, во главе с неким гражданином в дорогом пальто и с большой, причудливой родинкой на лысине, шла по улицам населённого пункта, где жил Макар. Некий гражданин перед этим вышел из большой, длинной, черной машины и привёз с собой толпу слушателей. Слушатели были нужны для речей, которые гражданин произносил. Кавалькада двигалась по улицам, заходя в дома селян, проникая в конторские помещения совхоза, и на производство. Всё это слегка напоминало собачью свадьбу. Наконец, процессия остановилась у дома Женьки и предводитель уверенно толкнул калитку в высоком заборе.
Выглянув на шум в окно, Макар ясно увидел, откуда в его дом бегут стаи пауков. Гнездо находилось в голове человека, вошедшего в его двор. Выбирались насекомые в наш мир через отверстие, замаскированное под родинку на лысине. Нужно было срочно заткнуть эту дырку лезвием.
Выскочивший на крыльцо, босой, всклокоченный человек с топором, одетый в несвежие семейные трусы, серьёзной опасности не представлял. Телохранитель Горбачёва, Дядя Вова, остановив взглядом Женьку на расстоянии пяти метров, мгновенно подстроился под его тело и уронил на живот. Операция заняла четверть секунды. Тут же, двое в штатском метнулись к упавшему, относя его для профилактической беседы в сторону.
Короткая суета отвлекла внимание Лысого от произнесения речей и отдания ценных указаний. Он уже поднял палец вверх, приготовившись произнести фразу о новом мЫшлении, как вдруг согнулся и заорал, выпучив глаза. Цепной пёс, небольшая, обученная, сибирская лайка, без предупреждения, вцепилась волчьим прикусом в пах Генсека.

2. Военная Опасность

По тревоге полк должен выйти из парка за сорок пять минут. Как хорошо известно, из курса военной физики, поражающие факторы ядерного взрыва перестают действовать за периметром части. И если личный состав выбежал и вывел-вытолкал технику из парка в сорок пять минут норматива, то забор удержит и взрывную волну, и радиацию, и вспышку. Возможно даже электромагнитный импульс. Во время операции «Дунай» супостат нас не застал врасплох. За три дня до тревоги личный состав полка принёс в боксы всё, что можно и нельзя. Ящики с невозможным барахлом, походный алтарь ленкомнаты, ОЗК, палатки, самодельные печки и прочую ерунду. У меня был химический ящик с прибором ВПХР, журналами и всякой мелочью, а потом ещё некий учебный и ящик с секретными противогазами.

«Дунай» начался с происшествий. Моя машина не завелась. Не успели планово поменять аккумуляторы на новые. Мороз, подогреватель проработал дольше обычного и посадил АКБ. Завели с толкача, это как назло увидел зампотех части подполковник Марушко. Сквозь рёв и дым орал и грозил кулаком. Ну а что я мог сделать, если сдох аккумулятор?
При выходе из парка, впритык к забору начинается овраг, туда, при выезде, съехала левым бортом вниз машина командира второго взвода по кличке Рыжий. Как он свалился понять невозможно. Ибо ширина дороги у ворот метров пятнадцать, а дальше было чистое, заснеженное поле.
Нужно зацепить троса двух машин и вытянуть взводного наверх. Вокруг жидкая грязь по пояс, поверху плавает колотый лёд. Крюки на корпусе погружены в жижу. Сразу их не найдёшь, цеплять трудно. Сами троса толще человеческой руки, тяжелые, неповоротливые. Над крюками ревёт газоход двигателя, обжигает выхлопом открытые части тела. Когда наклоняешься к крюкам, грязь затекает в рукава. Две машины зацепили, остался аппарат, лежащий в овраге. Там хуже. Один крюк почти на поверхности грязи, а второй можно зацепить, когда войдешь в воду по грудь. Этим счастьем развлекается экипаж взводного. С горем пополам зацепили. Механики садятся за рычаги, а мы отбегаем-отплываем, чтоб не задело обрывком троса, если лопнет. Двигатели газуют, тросы натягиваются, гусеницы разбрызгивают дорогу, но машина из оврага вылезать отказывается. Продолжается это с разными вариациями до прибытия батальонного тягача. Тягач бросает якорь, неторопливо стравливает трос лебёдки, который, при помощи струбцины соединяют с другими тросами. Все втроём извлекают наверх пленника оврага.
Теперь можно греться и сушится. Греются танкисты на ходу и весьма оригинальным способом. На корме машины закреплены бочки с топливом. На них ложатся животом, а сапоги помещают в сопло газохода. Через минуту поверхность комбинезона и сапог сухая, нижняя часть организма согревается, хотя удерживает холод внутри. Снимаются сапоги, под выхлоп подставляются сперва портянки, а впоследствии голые ступни. На миг становится тепло и хорошо, а затем становится больно от жара. Коже больно, почти ожог, а костям и мясу холодно. Портянки не высыхают полностью, но зато приятно нагреваются.

Пока добирались от полка до запасного района пошло почти 12 часов. Но время было потрачено не зря, ибо наш добрый взвод освободил из грязевого плена ещё штук семь БТРов, ЗИЛов и танков.

В запасном районе, вместо учений, пришлось готовиться к войне. В тот момент, случилась, как назло, международная напряженность. Страдающий старческим слабоумием Президент США Рональд Рейган неожиданно заявил, что собирается бомбить Москву. Махина Советской Армии пришла в движение. Кто-то расчехлял ракеты, кто-то по тревоге набирал высоту или погружался в пучины, а нам досталось рыть окопы. Танком это легко даже в мёрзлом и скальном грунте, там есть специальное приспособление, называемое танковой лопатой. Рыть то легко, но что делать после рытья, куда организмы человеческие денешь? Чем занять личный состав роты, когда находишься в заснеженной лесополосе ночью? Сзади поле, впереди поле, палатка из танкового брезента, в ней две печки. Тепло от них в радиусе метра и то с одного бока. Спать хочет танковая рота — 26 солдат-сержантов и 6 офицеров. Хорошо, что старшина-прапорщик отсутствует, ибо ещё не вернулся из отпуска.
Поскольку в палатке факт сна невозможен далее метра от печки, личный состав, осатанев от мороза, сливал солярку с машин в цинки из под патронов и гильзы от артвыстрелов, выставлял их кружком, поджигал, а сам садился, напоминая стаю пингвинов, на корточки в центре. Сон продолжался час. Через час солярка выгорала, ноги затекали и процедура повторялась. Утром рожи чоооорные от копоти.

Чтоб прийти в себя умывались до пояса. На костре в котелке разогревается вода, затем один поливает, а второй моется. Армейской кружки хватает намочить и намылить голову, ещё одна для того, чтоб смыть мыло. Для верхней половины тела тот же норматив расхода. Но есть в полевых условиях некая фигня. Голова вроде намылена и вымыта, но если рассмотреть поближе и поскребсти ногтями, то заметно, что между волосами остаётся чернота. По настоящему привести себя в божеский вид можно было только в полку.
Такая жизнь продолжалось почти три недели. Все озверели и начали терять человеческий облик, когда была дана команда о передислокации в секретный район и приведении войск в состояние «Военная Опасность».
В СА были четыре вида боеготовности: Постоянная, Повышенная, Военная Опасность, Полная.
При Постоянной всё происходило как обычно. В войсках был ежедневный стройбат и шатания.
При Повышенной, личный состав отзывался из отпусков, офицерам раздавалось личное оружие, усиливались караулы и охрана объектов.
При Военной Опасности войска выходили из мест постоянной дислокации в запасные районы, развёртывались и снимали технику с консервации, готовясь начать боевые действия.
Полная – это война.
У нас была Военная Опасность.

3. Интриги врагов

Рана, нанесённая Горбачеву собакой, оказалась необратимой. Укушенная часть тела не могла быть приспособлена на место ввиду её изжеванности и наличия собачьей слюны. Большая кровопотеря, последующие 2 месяца в больнице и гормональные изменения в сторону карикатурной женственности выбили у него всякую политическую почву из под ног. Он уже успел озлобить население и партию, гласностью, антиалкогольной кампанией и сдачей позиций на мировой арене. Народу не нужен был торможенный, женственный правитель, говорящий писклявым голоском. Однако у его сообщников по борьбе с коммунизмом — Яковлева и Шеварднадзе были иные желания.
Поняв, что могущественные партийные группировки вот-вот проведут коллегиальное решение, лишающее Михал Сергеича власти по состоянию здоровья, заодно выбросив их в политическое небытие заодно с Горби, Яковлев вместе с Шеварднадзе пошли ва-банк.
Они решили спровоцировать войну с НАТО, проиграть и сдаться на милость победителя. Тем самым ускорив Перестройку и перейдя непосредственно к реформам, которые были одной из задач деятельности их тайного общества.

Для достижения своих целей Яковлев отправил Шеварднадзе с предложением к Рейгану нанести ядерный удар по СССР. Поскольку, ввиду болезни Генсека, возможностью удара возмездия распоряжался лично идеолог КПСС Яковлев, то он решил в самый опасный момент спрятаться в убежище и не отдавать распоряжения о ответно-встречном пуске советских ракет.
Однако американцы резонно заявили, что ядерные чемоданчики есть ещё у Начальника Генштаба и Министра Обороны. При саботаже и.о. Горбачева военные с лёгкостью нажмут нужные кнопки. Так, что спешить не надо. Надо тщательно продумать способы крушения коммунизма, за которые Запад скажет большое спасибо.