Опытный истребитель Heinkel He 100. Германия
Данный спорный в некоторых вопросах материал выкладывается на сайт в продолжение темы, поднятой в статье Гонка за призраком скорости. Мифические «Хейнкели» того же автора.
Этот истребитель, созданный накануне второй мировой войны, вот уже более полувека остается эагадочным самолетом, так и не раскрывшим до конца свои тайны. И не только для любителей авиации в нашей стране. Многие маститые зарубежные историки авиации так и не смогли узнать всей правды об этой машине. Дело в том, что после войны за рубежом не осталось почти никаких документов по истребителю Не 100, не говоря уже о реальных самолетах, уничтоженных в ходе воздушных налетов авиации союзников. Поэтому все описания этого истребителя в зарубежной печати носили скорее характер мемуарных воспоминаний и грешили целым рядом неточностей и несоответствий. И неудивительно, что ни одно из зарубежных изданий так и не опубликовало подробных чертежей этой машины, хотя такие попытки неоднократно предпринимались. Единственное, чего за рубежом хватало с избытком, так это фотографий Не 100 из состава специальной дезинформационной группы люфтваффе.
Первый опытный самолет Не 100
В то же время в Москве в ангаре БНТ ЦАГИ (бюро новой техники ЦАГИ, ныне — отделение научнотехнической информации ЦАГИ) вплоть до начала 50-х годов вместе с Ме 163, Ме 262, Не 162 и Do 335 стоял целехонький Не 100 — один из закупленных в Германии в 1940 году. Конечно, сейчас от этой машины не осталось и следа, зато сохранилась кое-какая документация, по которой мы можем дать наиболее точное и подробное ее описание.
Сейчас мы не будем останавливаться на истории создания и развития самолета, так как об этом уже было рассказано в одной из статей «Гонка за призраком скорости» («Гонка за призраком скорости. Мифические Хейнкели»).
Напомним лишь о том, что истребитель Хейнкель Не 100 создавался как высокоскоростной боевой самолет и отличался от других машин подобного класса испарительной системой охлаждения двигателя. Первый полет опытного Не 100V-1 был совершен 22 января 1938 г. На втором прототипе Не 100V-2 Эрнст Удет 5 июня 1938 г. установил международный рекорд скорости на базе 100 км — 634,7 км/ч. Не 100V-8 специально готовился к побитию абсолютного мирового рекорда скорости на базе 3 км, был оснащен форсированным двигателем, имел крыло уменьшенной площади.
Рекордный Не 100 V-8 с укороченным крылом
Опытный Не 100V-9 был первым вооруженным истребителем, на котором, как утверждалось, стояла 20-мм пушка MGFF, стреляющая сквозь втулку воздушного винта, и два крыльевых 7,92-мм пулемета MG17. Впрочем, в данной конфигурации самолет просуществовал недолго и был разрушен в ходе статических испытаний. Более известным из всех опытных «Хейнкелей» оказался Не 100V-10, хотя он никогда и не летал, так как с самого начала не предназначался для летных испытаний. Зато впоследствии на него установили короткое крыло и гоночный фонарь пилотской кабины, «загримировали» под рекордный Не 100V-8 и передали в Мюнхенский музей истории техники. Здесь самолет провисел под потолком выставочного зала до 1944 года и был уничтожен вместе с музеем во время одной из бомбежек.
Не 112U (Не 100 V-10) в экспозиции мюнхенского музея техники
Осенью 1939 года немцы построили три предсерийных истребителя Не 100 D-0, а затем 12 Не 100 D-1. Но, как известно, Не 100 так и не был принят на вооружение. Всю войну самолеты простояли на авиационном заводе Хейнкеля в Мариэне, где, как считалось, они выполняли функцию истребителей-перехватчиков объектовой ПBO. При этом им так и не удалось принять участие ни в одном воздушном бою.
«Истребитель-перехватчик объектовой ПВО» Не 100
Самой же известной операцией, в которой «Хейнкелям» довелось поучаствовать, стала кампания дезинформации, проведенная немцами весной 1940 года. В ходе ее девятка Не 100 D-1 под вымышленным обозначением Не 113 разыгрывала роль боевых соединений новых истребителей люфтваффе. При этом машины часто перекрашивали, а некоторые из них даже получали значки несуществующих воздушных побед.
Демонcтpационная эскадрилья Хейнкелей «Не 113» (Не 100 D-1)
Демонcтpацнонная эскадрилья Хейнкелей «Не 113» (Не 100 D-1)
Впрочем, эта «деза» вскоре была раскрыта и интерес к пресловутому Не 113 постепенно сошел на нет. Однако у «Хейнкелей» была еще одна тайна, о которой до сих пор мало кто знает. И эту тайну, как ни странно, хранили не только немцы, но и русские. А касалась она стрелково-пушечного вооружения Не 100. Причем, как мне кажется, специально эту тайну мы не хранили, а просто-напросто не придали ей никакого значения, а затем основательно о ней забыли. Недавно с этим вопросом удалось разобраться, да и то лишь благодаря тому, что в фондах ОНТИ ЦАГИ сохранились технические описания Не 100. Но прежде чем перейти к изложению материала, хотелось бы напомнить читателям о том, как «хейнкели» попали в нашу страну…
Как известно, вскоре после подписания пакта «Молотова-Риббентроппа», между двумя странами была достигнута договоренность о торгово-экономическом сотрудничестве, по которой Германия в обмен на продовольствие и сырье обязывалась поставлять нам промышленное оборудование и образцы военной техники. В Германию была направлена большая делегация специалистов. В нее входила авиационная группа, возглавляемая заместителем наркома авиационной промышленности А.С. Яковлевым.
В ходе ознакомления с деятельностью немецкой авиапромышленности было принято решение о закупке самолетов Ju 88, Dо 215, Bf 109, Bf 110, Не 58 и Не 100, который произвел на Яковлева особо сильное впечатление. После отбытия основной части делегации в Москву руководство авиационной группой было поручено начальнику ЦАГИ И.Ф. Петрову, которому и пришлось осуществлять закупку вышеперечисленной техники.
О том как мы приобретали истребители Хейнкеля, Иван Федорович рассказал буквально следующее: «Первым из рекомендованных самолетов мы покупали Не 100 — самый скоростной по тем временам истребитель в мире. Сговорившись в кабинете главного конструктора о цене, мы пошли на заводской аэродром. Из ангара нам вывели самолет, предложили осмотреть. С. П. Супрун залез в кабину и, за 15 минут ознакомившись с приборами и управлением самолета, попросил меня: «Дядя Ваня, проверь». Я его проверил, нашел, что он все разобрал правильно. Мы завели мотор, послушали — все в порядке, обратились к немцам: можно, мол, вывозить на старт.
И тут началась тихая паника: немцы забегали по ангару, стали куда-то звонить и через полчаса объявили нам, что есть очень строгая инструкция, подписанная самим Герингом, по которой к полетам на Не 100 допускаются только летчики, прошедшие трехмесячную подготовку. Мы заявили, что наш Супрун — летчик-испьггатель и для него не требуется специального обучения. Они снова забегали и еще через полчаса сказали, что могут разрешить нам полет только при условии, что мы оплатим стоимость самолета в случае, если мы его разобьем. Я подписал это предъявление, но самолет опять не буксируют на взлетную полосу.
Через некоторое время мне приносят письмо, в котором оговаривалось, что в случае катастрофы фирма не несет ответственности за жизнь летчика. Ничего не говоря Супруну, я подписываю и это обязательство. После этого самолет наконец-то вывезли на ВПП. Супрун блестяще провел полет, выполнив ряд фигур высшего пилотажа, которых не делали немецкие летчики при заводских испыганиях. Его встретили аплодисментами и понесли на руках в столовую. Здесь хозяин фирмы старик Хейнкель устроил в честь Супруна банкет. В ознаменование столь акробатического полета он предложил своеобразный салют: после каждого выпитого тоста рюмки били о лист 10-мм авиационной фанеры. К концу банкета у этого листа выросла довольно большая куча битого хрусталя».
Этот рассказ необходимо дополнить лишь тем, что И.Ф. Петров по личному указанию Сталина имел возможость распоряжаться наличными деньгами в сумме миллиона немецких марок, что сыграло при закупках авиатехники немаловажную роль. Интересно отметить и тот факт, что одновременно с советской делегацией на заводы Хейнкеля прибыли и японские специалисты с аналогичной целью, и немецкой службе безопасности пришлось проявить массу изворотливости для того, чтобы две группы из противостоящих держав случайно не пересекались и не попали на глаза друг к другу. Кстати, Не 100 настолько понравился японским представителям, что они не только приобрели 3 самолета, но и закупили лицензию на его выпуск. Правда, организовать у себя производство они так и не смогли, но некоторые черты Не 100 прослеживаются в кострукции истребителя Кавасаки Ки 61, принятого на вооружение в 1943 году.
Советские же специалисты довольно быстро пришли к выводу о том, что Не 100 более напоминает спортивный самолет, нежели настоящий боевой истребитель, и интерес к нему быстро сошел на нет.
Между тем, во всех наших предвоенных справочниках, плакатах и таблицах по зарубежным военным самолетам, предназначенным для службы ПВО, неизменно присутствовали силуэты «Хейнкеля 113», представленного одним из основных истребителей люфтваффе. Поэтому неудивительно, что с первых дней войны потоком шли сообщения фронтовых пилотов о боях с истребителями Хейнкеля. Возможно, за них принимали итальянские «Макки» или финские «Мораны», или просто «Мессершмитты» в непривычной окраске (известно, что разные типы камуфляжа могут по-разному искажать форму машины). Только к 1943 году стало окончательно ясно, что никаких Не 113 на фронте нет, и о самолете надолго и прочно забыли.
В наши дни интерес к истребителю Не 100 возник прежде всего у любителей авиации и авиамоделистов-стендовиков. Однако получить более подробные сведения об этом самолете оказалось довольно трудно. Моделисты же вообще были поставлены в тупик, ведь доработать модель без точных чертежей практически невозможно. Исходя из этого автор статьи на протяжении нескольких лет собирал по крупицам всевозможные материалы о самолете и подготовил его чертежи, которые опубликованы в данной статье.
Схемы He 100 V-8 и Не 100 D-1
Схемы He 100 V-8 и Не 100 D-1
Схемы He 100 V-8 и Не 100 D-1
Но прежде чем перейти непосредственно к техническому описанию Не 100, раскроем все же ту маленькую тайну этой машины. Откройте любой авиационный справочник, спросите любого знатока авиации о том, какое вооружение было установлено на Не 100, и вы получите однозначный ответ — одна 20-мм пушка и два 7,92-мм пулемета. А теперь откроем техническое описание БНТ НКАП №88 выпуск 3 от 1941 г. «Вооружение самолета Не 100», где в первом же абзаце черным по белому написано: «Самолет «Хейнкель Не 100 вооружен тремя пулеметами MG17 калибра 7,92 мм. Два синхронных пулемета установлены в крыльях и стреляют через плоскость, ометаемую винтом. Третий пулемет установлен в фюзеляже и стреляет через вал редуктора мотора. Каждый пулемет имеет боезапас по 500 патронов. По мощности огня вооружение самолета не представляет интереса». Но и это еще не все. В техописании №16 выпуск 1 от 1940 г. вообще указывается на то, что третий пупемет является перегрузочным вариантом и устанавливается лишь на некоторых самолетах этой серии (имеется в виду Не 100 D-1).
Действительно, для 1940 г. боевая ценность самолета-истребителя даже с тремя пулеметами винтовочного калибра была близка к нулю. Это не шло ни в какое сравнение с восемью пулеметами «Спитфайра» и «Харрикейна», боевая эффективность которых в то время уже была поставлена под сомнение. Что касается 20-мм пушки, то увязать ее с двигателем DB 601 оказалось не так просто. Вспомним, что на истребителе Мессершмитт Bf 109Е сделать это так и не удалось. И хотя работы велись, реально установить пушку на боевой самолет, оснащенный к тому же «нежной» испарительной системой охлаждения (которая вообще боялась ударов и сильной тряски), немцам похоже так и не удалось. во всяком случае в вышеупомянутом техописании имеется лишь запись о том, что фирмой прорабатывался такой вариант.
Судя по всему, в ходе пропагандистской кампании немцам пришлось прибегнугь к очередному обману и «отрастить» все «Хейнкели» несуществующими пушечными установками. Интересно, что дальнейшем ни они, ни мы так ни разу и не «прокололись» по этому поводу. Стояли ли пушки на трех японских Не 100 D-0, пока остается неясным. Но в связи с тем, японцы, во многом используя технологию фирмы Хейнкель, так не выпустили ни одного истребителя с мотор-пушкой, можно предположить, что с этой проблемой Хейнкель так и не справился.
Первый экземпляр He 100 D-0
Зато англичане, введенные в заблуждение, а с их легкой руки и в остальные до сих пор так и не усомнились В том, что Не 100 являлся полноценным пушечным истребителем. Мало того, после войны эти сведения уже из западных источников перекочевали в нашу авиационную литературу, и тайна «Хейнкелей» более чем на полвека оставалась нераскрытой.
Створки капота Не 100 D-1
Створки капота Не 100 D-1
Чисто пулеметное вооружение Не 100 косвенно подтверждается тем, что эти самолеты никогда не воевали, хотя некоторые другие даже опытные машины, выпущенные в единичных экземплярах, направлялись на фронт для войсквых испытаний. Сейчас абсолютно все специалисты ссылаются на то, что этот истребитель не был эффективен из-за своей «гоночной» системы охлаждения, обладавшей малой боевой живучестью. Однако такой самолет мог бы успешно «работать» не на фронте, а, скажем, в системе ПВО. Не следует также забывать о том, что в конце войны фирма Хейнкель получила задание на создание сверхскоростного перехватчика Р1076 (об этом самолете будет в одной из следующих статей цикла статей «Гонка за призраком скорости») с точно такой испарительной системой охлаждния, но оснащенного тремя 30-мм пушками, да и японцы, опираясь на опыт Хейнкеля, в конце войны создали несколько самолетов с аналогичной системой.
Скорее же всего Не 100 не был принят на вооружение люфтваффе по целому комплексу причин и в последнюю очередь — из-за слабогo вооружения.
Говоря о Не 100,необходимо все же упомянуть о его отличных летных характеристиках, тем более что мы можем судить о них не по материалам зарубежной печати, а по отчетам ЦАГИ и НИИ ВВС. Прежде всего это касается высокой скорости полета самолета, оснащенного не таких уж мощным двигателем. Взлетная мощность DВ 601M, установленного на Не 100, составляла 1175 л.с.. Кратковременная мощность на высоте 4000 м — 1100 л.с.. Несмотря на это, самолет развивал максимальную скоростъ 650 км/ч.
Мало того, по данным фирмы Хейнкель, представленным нашей стране вместе с тремя самолетами, указывалось, что максимальная скорость Не 100 на высоте 5000 м составляет 669 км/ч, а у земли — 575 км/ч. Впрочем, оставим это на совести рекламного отдела фирмы и посмотрим на более реальные цифры из наших отчетов. Так, по результатам летных испытаний распределение скоростей по высотам выглядит следующим образом: у земли — 566 км/ч, на высоте 1000м — 584 км/ч, 2000м — 601 км/ч, 3000 м — 618 км/ч, 4000м — 636 км/ч, 4950 м — 650 км/ч, 5000 м — 649 км/ч, 6000 м — 638 км/ч, 7000 м — 622 км/ч, 8000 м — 604 км/ч.
Хорошей оказалась и вертикальная маневренность Не 100.До высоты 4000м самолет сохранял скороподъемность 18 м/с — лучшую среди всех других самолетов того периода (лишь в 1943 году У Як-3 она превысила 19 м/с). Высоту 5000 м «Хейнкель» набирал за 4,7 мин (по данным фирмы — за 4,4 мин). В то же время Як-1 и Bf 109Е забирались туда примерно за 6 минут.
Зато горизонтальная маневренность у этого скоростного истребителя оказалась не такой уж хорошей. Полный вираж он выполнял за 30 сек, в то время как Bf 109 укладывался в 22 сек, «Спитфайр» 1 — в 17,5 сек, Як-1 — в 19-20 сек.
Более подробные сведения о Не 100D-1 дают данные, взятые из техописаний ЦАГИ и НИИ ВВС.
Размах крыла — 9,4 м.
Длина самолета — 8,185 м.
Высота на стоянке — 3,53 м.
Высота в линии полета — 3,23 м.
Площадь крыла — 14,5 м², удлинение — 6,1.
Ширина колеи шасси — 2954 мм.
Ширина фюзеляжа — 817 мм.
Двигатель DВ 601М взлетной мощностью 1175л.с, при 2500об/мин, винт VDМ, диаметр 2,8 м.
Макс. полетный вес — 2560 кг.
Норм. взлетный вес (с двумя пулеметами) — 2444 кг.
Вес пустого самолета — 1932кг.
Вес топлива — 257 кг. Заправка спиртом — 24л.
Макс. скорость — 650 км/ч.
Макс. скорость пикирования — 900 км/ч.
Длина разбега — 310 м.
Длина пробега — 325 м.
Посадочная скорость — 159 км/ч.
Практический потолок — 10000 м.
Дальность полета — 580 км.
Высокие характеристики истребителя Не 100 обеспечивались в первую очередь его прекрасной аэродинамикой. На нем полностью отсутствовали привычные водяной и масляный радиаторы, благодаря чему не нарушaлась плавность обводов фюзеляжа. Впрочем, Не 100 имел еще несколько интересных особенностей, о которых мало кто знает.
Во-первых, необычный профиль крыла, сейчас бы мы сказали, что он был близок к ламинарному. А вот инженеры ЦАГИ, изучавшие Не 100 перед войной, за писали в своих отчетах буквально следующее: «Профили крыла самолета Не 100 характеризуются более оттянутым назад положением максимальной толщины и максимальной вогнугости». Это обстоятельство свидетельствует о том, что, очевидно, при проектировании крыла данного самолета особое внимание было уделено подбору профилей с меньшим лобовым сопротивлением и с по вышенными значениями критических чисел Maxа.
Естественно, подобный профиль крыла несколько ухудшал его несущие свойства. Но при этом заметно снижалось азродинаявческое сопротивление на больших скоростях и особенно на больших высотах. Вспомним, что в значительной мере благодаря крылу с ламинарным профилем американский самолет Р-51 «Мустанг» стал одним из лучшнх истребителей второй мировой войны. И хотя он не был столь маневренным, как, скажем, английский «Спитфайр» (оснащенный точно таким же двигателем), зато благодаря преимуществу в скорости имел полное превосходство над самолетами противника.
Созданный же за два года до «Мустанга» Не 100 в этом отношении также заслуживает внимания. Впрочем, в 1940 году использование на маловысотном самолете ламинарного крыла не произвела ни на кого должного впечатления. Время таких профилей еще просто не пришло. Зато наши специалисты обратили внимание на очень хорошее качество подгонки панелей обшивки, лючков, створок шасси и т. п..
Большой интерес вызвал фонарь кабины, и особенно его средняя сдвижная часть, которая в полетном положении устанавливалась зaподлицо с козырьком и гаргротом без малейшего выступа. Оказалось, что при открывании фонаря сдвижная часть приподнималась, а ее нижние края расходились в стороны.
Фонарь Не 100
И все же самым интересным в Не 100 была система охлаждения двигателя. Охваждение мотора летом производилось водой, а в зимних условиях смесью 61,5% воды, 35% глицерина и 3,5% спирта. Система работала под давлением 2-3 атмосферы. Горячая вода, выходящая из рубашки мотора, направлялась в специальные сепараторы. Там ее часть превращаяась в пар, который поступал в крыльевые конденсаторы, расположенные на верхней и нижней поверхности крыла. Под холодной обшивкой пар конденсировался, и полученная вода откачиваяась в водяной бак емкостью 40 л, установленный в правой консоли крыла.
Всего на самолете стояло 13 пароконленсаторов — семь на левой консоли и шесть на правой. Их общая площадь составляла 8,3 м². Кроме того, в фюзеляже был установлен дополнительный выдвижной радиатор для конденсации избыточного пара, который иногда ошибочно называли выдвижным маслорадиатором. На самом же деле привычного маслорадиатора на самолете не было,
а eгo функции выпояняла система спиртового охлаждения масла. Фактически маслорадиатор был как бы опушен в бак со спиртом. Горячее масло отдавало свое тепло спирту, который испарялся, а его пары поступали в поверхностные конденсаторы, установленные на гаргроте фюзеляжа, в киле и стабилизаторе. Здесь пары конденсировались в спирт, а затем откачивались обратно в бак.
Никаких специальных устройств для регулировки температуры масла не было. Ее регулировка осуществлялась только изменением режима работы двигателя или режима полета. При этом охлаждающая система была рассчитана так, что обеспечивала поддержание температуры масла в допустимых пределах при любом режиме работы двигателя и при любых условиях полета.
Интересно, что сам двигатель не имел привычной моторамы. Ее роль играли две балки, являющиеся продолжением бортов фюзеляжа, и составяяющие единое целое с его каркасом. Эти же балки одновременно являлись и частью капота двигателя. Впрочем, такая схема подвески двигателя впоследствии сослужила Хейнкелю медвежью услугу, став одной из причин того, что машину так и не приняли на вооружение.
Дело в том, что установленный на Не 100 двигатель DB-601 во все большем количестве требовался для серийных истребителей Мессершмитта Вf 109 и Вf 110. Установить же на существующую конструкцию Не 100 какой-либо иной двигатель ( например, Jumo 211) без существенной переделки планера было невозможно. А если вспомнить, что примерно в это же время Курт Танк выкатил на летные испытании свой новейший истребитель FW 190, к которому командование люфтваффе проявило повышенный интерес, то станет понятна еще одна причина неудачи Эрнста Хейнкеля.
Но вернемся к конструкции самолета Не 100. Его фюзеляк был выполнен как обычный полумонокок с хорошо подогнанными панелями обшивки, сделанными с подсечкой и приклепанными к каркасу потайными заклепками. В отличие от многих других истребителей у Не 100 был съемный киль, весь передний отсек которого, как уже отмечалось , использовался под конденсатор паров спирта. Что касается стабилизатора, то здесь конструкторам удалось почти полностью избежать стыков обшивки. Вся поверхность стабилизатора — конденсатора была образована одним листом.
схемы Не 100
Крыло Не 100 подкладного типа (не имеет разъема между центропланом и консолями) цельнометаллическое, однолонкеронное. Вышеупомянутые панели пароконденсаторов силовые. Каждая панель состояла из двух герметически склепанных листов, причем внешний лист являлся обшивкой крыла. Его толщина — 0,8 мм, а внутреннего несилового листа — 0,3 мм. Расстояние между ними 4 — 6 мм. Носок каждой консоли крыла также использовался в качестве пароконленсатора. Он был согнут из листа толщиной 1,5 мм и состоял из двух частей, сваренных между собой в месте изгиба крыла. Каркас в носке отсутствовал.
Самым прочным элементом обшивки крыла была крышка пулеметного люка, выполненная из листа толщиной 4 мм. Дело в том, что она располагалась как раз в районе кабины, и на нее то и дело приходилось наступать летчикам и обслуживающему персоналу. При этом установленный тут же и выступаюший за кромку крыла закрылок зашили дюралем только снизу, а его верхняя поверхность была полотняной.
Полотном обтягивали элероны и рули. Kстати, элероны на Не 100 были зависающими и при выпуске закрылков также отклонялнсь вниз на угол до 11°.
Моделистам-стендовикам надо обратить внимание и на то, что закрылки отклонялись на разные углы. Так, при полностью выпущенных закрылкак их внутренние секции отклонялись на угол 60°, а внешние — лишь на 38,5°.
Небольшая хитрость таилась и в конструкции шасси «Хейнкеля». Если нормальная уборка и выпуск стоек осуществлялись с помощью гидросистемы, то механизм аварийного выпуска вообще не был связан с какими-либо самолетными системами. Просто в кабине находилась педаль, нажав на которую летчик мог освободить замки убранного положения шасси. При этом стойки выпадали из ниш под действием собственного веса, а подкос дотягивался до фиксации специальной мощной пружиной. Такая система повышения боевой живучести редко встречалась на истребителях и, судя по всему, была установлена после потери рекордного Не 100 V-3, который разбился именно по причине невыхода одной из стоек.
стойки шасси Не 100 D-1
Рассказывая об истребителе Не 100, стоит отметить ряд перспективных технологических решений, применявшихся при его сборке. Прежде всего это касается клепки взрывными заклепками. По-видимому, она была настолько хорошо освоена, что применялась даже в очень ответственных местах (стык поясов лонжеронов), хотя там имелся достаточный подход для обычной клепки.
Схемы окраски Не 100
Довольно широко в конструкции самолета использовалось литье из электрона, причем даже в крупных тонкостенных деталях, таких, как шпангоуты, каркас фонаря и др. Было много и сварных узлов.
В заключение статьи о Не 100 мне хотелось бы высказать собственное мнение. Этот не принятый на вооружение истребитель фактически оказался загублен руководством люфтваффе. Дело в том, что все заложенные в него возможности с блеском могли быть реализованы к 1943 — 1944 гг., когда перед люфтваффе встала проблема борьбы с высотными скоростными истребителями «Mycтaнг», начисто лишивших «мессеры» и «фокке-вульфы» допуска к «летающим крепостям». В это время установка на Не 100 двигателя DB 605 повышенной мощности, имеющего такие же габариты , что и DB 601, к тому же хорошо сопрягаемого с 20·мм nyшкой MG151/20 или 30-мм МК 108, позволила бы не только решить проблему огневой мощи Не 100, но и «вытащила» бы его на большие высоты. Именно здесь этот более легкий и более скоростной самолет смог бы оказать существенное противодействие грозным «Мустангам» и расчистить небо для «серьезных» перехватчиков.
Что касается боевой живучести пароконденсаторной системы охлаждения, то необходимо отметить, что в конденсаторы поступала далеко не вся вода из двигателя, а только ее малая часть. К тому же, расход воды в виде пара, уходящего через пулевые пробоины в крыле, не так уж велик (вспомните кипящий чайник). Все это предусматривалось конструкторами фирмы Хейнкель еще на этапе проектирования машины. Поэтому конденсаторы были сделаны легкосъемными. Известная же фраза А. С. Яковлева о том, что достаточно будет одной-двух пробоин в крыле, чтобы вывести такой самолет из строя, нигде на практике не проверялась. Возможно, что в действительности, Не 100 еще мог некоторое время вести бой и с более сильными повреждениями.
Другое дело — спиртовая система охлаждения масла, установленная в самом поражаемом месте самолета. Впрочем, без нее можно было и обойтись. Обычный маслорадиатор не намного увеличивал сопротивление самолета по сравнению с водорадиаторами. Естественно, все эти размышления носят абстрактный характер. Германии, буквально задавленной совокупной боевой мощью стран антигитлеровской коалиции, не помогло бы никакое чудо-оружие, а тем более поршневой истребитель, который в лучшем случае сумел бы несколько увеличить потери среди истребителей сопровождения союзников. Боевая же ценность Не 100, как перехватчика тяжелых бомбардировщиков союзников или маловысотного фронтового истребителя для восточного фронта, наверняка была бы очень низкой.
источник: Виктор Бакурский «»Хейнкель 100″ раскрывает тайны» Крылья Родины 1,2-1995
