Грохот орудий, штурмовые группы пехоты, танки. Авиация обороняющихся разгромлена на земле, в тылу механизированные колонны наступающих, хаос, ужас, безнадежность. Это была картина 22 июня 1944 года. Красная армия «отпраздновала» три года с начала войны своим крупнейшим наступлением в Белоруссии.
Содержание:
Хрупкое равновесие
К концу весны 1944 года фронт застыл в неустойчивом равновесии. Советские войска добились многого: на Украине серия наступлений увенчалась разгромом вермахта в окружении под Каменец-Подольским, а из Крыма остатки немецких войск эвакуировались с тяжелыми потерями.
Однако Красной армии эти победы тоже стоили дорого. На фоне тяжелейших потерь за три года войны в стране уже явно не хватало людей. Существовал риск, что дальнейшие наступления просто упрутся в стенку. Так что требовалось нанести вермахту какой-то потрясающий удар.
Белоруссия на тот момент выглядела медвежьим углом фронта. Попытки наступлений зимой-весной 1943/44 в общем и целом провалились. Дорог мало. Между дорогами — болота. Оборона немцев плотная, с широким парком артиллерии и противотанковых средств.
Атаки русских захлебывались под градом снарядов: немцы использовали в Белоруссии очень сильную группировку тяжелой артиллерии.
А главное, само наступление было организовано плохо. По итогам серии атак в Белоруссии аналитики РККА меланхолично фиксировали плохие разведку, взаимодействие и управление, спорные оперативные решения. Короче говоря, стало ясно, что подход надо менять.
Белоруссия, 1944 г. Фото: Wikipedia
Позиции вермахта в Белоруссии выглядели как «балкон», выдающийся на восток. Занимали его основные силы группы армий «Центр». К лету 1944 года это была масса пехотных дивизий с мощной артиллерией, но слабыми мобильными резервами — моторизованных дивизий недоставало, а танковая имелась вообще одна. Воздушный флот насчитывал сносные 839 самолетов, но значительной частью это были бомбардировщики для ударов в глубину СССР.
На фоне успехов в обороне немцы изрядно расслабились и ослабили группировку в Белоруссии. Крупного наступления ожидали на Украине, и туда перебрасывались танковые дивизии, а также лучшие командные кадры. В Белоруссии ожидались атаки сравнительно скромного размаха. Тем более что на Украине наступление в самом деле готовилось, и насчет Белоруссии было легко обмануться.
Предполагалось, что 800-тысячная группа армий в любом случае сможет защитить себя. Даже командующий группой армий фельдмаршал Буш был выбран из этих соображений: не звезда, но в стационарной обороне отстоит надежно.
На нашей стороне как раз серьезно пересмотрели все принципы наступления. Новую операцию готовили с весны. Меры маскировки были просто маниакальными. Все перевозки шли по ночам с выключенными фарами; специально назначенные офицеры на самолетах облетали тылы, следя, как соблюдаются меры маскировки. Нерадивым сбрасывали вымпелы: дескать, вас видно. В радиоэфире стояла гробовая тишина. Один из пленных офицеров потом сказал, что чуял недоброе как раз из-за этого молчания. Войска постоянно тренировались: роты и батальоны уводили в тыл для отработки штурма на макетах немецких позиций со стрельбой боевыми патронами.
Против группы «Центр» собрали армаду в 1,7 млн человек при 4 тыс. танков и 28 тыс. орудий. Операция получила кодовое название «Багратион».
План был в целом понятным, но в деталях еще поди исполни. Предполагался каскад окружений: 1-й Белорусский фронт Рокоссовского на юге и 1-й Прибалтийский вместе с 3-м Белорусским (командующие Баграмян и Черняховский соответственно) прорывают фланги ГА «Центр», создавая локальные котлы. Затем через эти бреши проводится рывок на Минск, где остатки группы армий и добиваются. Между ударными группировками идет 2-й Белорусский фронт генерала Захарова, который просто давит на противника с фронта, не давая противодействовать окружению.
В ночь на 20 июня партизаны вышли из лесов и начали массовые подрывы на железных дорогах. В это время на фронте шла разведка боем. 22 июня операция стартовала в полную силу.
Витебск и Орша
Целью первого наступления — под Витебском, в северной части «балкона» — было окружение города со всеми, кто его оборонял. На сей раз события ничем не напоминали неудачные наступления зимы-весны. Артиллерия немцев была быстро подавлена, тяжелую артиллерию просто не успели вывезти. Мосты впереди захватывались специально назначенными отрядами. В воздухе господствовали Ил-2, гонявшиеся за автоколоннами и поражавшие уцелевшие орудийные позиции.
Операция «Багратион» в Витебске Фото: Минобороны России
Приказ об отходе немецких дивизий вокруг Витебска запоздал. Пока Гитлер, начальник генштаба Цейтцлер и командующий 3-й танковой армией генерал Рейнгардт спорили на предмет того, что делать, дороги в тылу Витебска перехватывались. Тыловые части побежали без команды, но по бедности Белоруссии на дороги сделать это было трудно. На дорогах накапливались пробки, которые безжалостно разносились с воздуха. 24 июня кольцо вокруг Витебска сомкнулось.
Командовавший окруженными пятью дивизиями генерал Гольвитцер уже прорывался из котла — зимой 1942/43 под Воронежем. Теперь он постарался повторить фокус. Он распорядился оставить в Витебске единственную дивизию генерала Хитера и побежал в леса юго-западнее города. Тот, однако, просидел под обстрелами несколько часов — и тоже побежал.
Однако уйти далеко не удалось ни тому ни другому. Окруженных изолировали у озера Мошно. Леса непрерывно обрабатывались штурмовиками и бомбардировщиками. Утром 27 июня окруженным был предъявлен ультиматум, и Гольвитцер выбросил белый флаг. Тем же днем он вместе с Хитером предстал пред ясные очи маршала Василевского.
Наступление только началось, а в боевых порядках группы «Центр» уже зияла дыра. Однако это не была последняя плохая для них новость.
Пока добивали окруженцев у Витебска, южнее, в районе Орши, в прорыв пошли мобильные части РККА. Даже слабенькие в обычной ситуации мотоциклетные полки оказывались страшны на дорогах, по которым метались отступающие тыловые колонны. Пропускная способность шоссе здесь была вопросом жизни и смерти.
В качестве главной ударной силы в прорыв пошла 5-я гв. танковая армия Павла Ротмистрова. Поначалу наступление шло стремительно, но вскоре танкисты встретились с достойным противником. Немцы начали перебрасывать в Белоруссию резервы. Первой ласточкой стала 5-я танковая дивизия. Она располагала внушительным танковым парком, включая «Пантеры», а в качестве усиления получила батальон «Тигров».
Учитывая, что армия Ротмистрова состояла всего из двух соединений аналогичного класса на старых Т-34 и ленд-лизовских «Шерманах», такой несущийся навстречу стальной кулак был проблемой.
Однако у немцев имелись свои сложности. Пошедшую в бой с колес 5-ю танковую прикрывала очень сомнительного качества пехота, скомплектованная из карательных и охранных частей. Пока армия Ротмистрова сражалась с немецкими танкистами, фронт немецкой пехоты рушился.
Могилев и Бобруйск
Дальше к югу на немцев просто и безыскусно давил 2-й Белорусский фронт. Его задачей было не позволять немцам организовать планомерный отход. По дороге в качестве узла обороны они планировали использовать «крепость» Могилев. В 1941 году город защищался отчаянно. На сей же раз его оборона выглядела карикатурно: комендант «крепости» и командир отступавшей в город дивизии выясняли, кто из них главный, но пока они разбирались, советские войска обошли Могилев и ворвались в город с запада, так что оба полководца просто сдались в плен.
Отступление немецких войск на запад, к Березине и Минску, шло тяжело. Мосты бомбили, а по отступавшим колоннам постоянно вели огонь штурмовики. К Березине пыталась отступать 130-тысячная 4-я полевая армия вермахта. Поскольку мост остался только один, у него собирались пробки из машин и людей. Тех, кто пытался уйти глубже в леса, подстерегали партизаны. В общем, наступление в центре было драматичным, но главные события происходили дальше к югу.
Наступление фронта Рокоссовского в районе Бобруйска часто приводится в качестве образцового наступления РККА второй половины войны. Ключевая особенность местности в этом секторе — колоссальные топи. Кроме того, плохая погода в первые дни наступления приковала к земле авиацию, и такого быстрого взлома обороны, как под Витебском, здесь не получилось. Однако к 26 июня ее удалось протаранить в двух местах.
Освобождение Бобруйска Фото: Макс Альперт
Командующий наступавшей с востока 3-й армией генерал Горбатов тут же бросил в прорыв имевшийся у него козырь — танковый корпус. Тот вырвался к Березине и перехватил мосты между двумя группировками немецкой армии вокруг Бобруйска. Формально на карте котел еще смотрелся единым целым, но на практике между двумя немецкими группировками была река с топкими берегами. Танкисты встали стеной и не позволили немцам отбить переправы. Сам Бобруйск был изолирован с запада.
Город горел. Сорвавшись с места, толпа немецких окруженцев прорвалась из Бобруйска, но дальше эта толпа, уже не являвшаяся дивизиями и корпусами, распалась. Около 14 тыс. немецких солдат вырвались, но для 74 тыс. солдат и офицеров 9-й армии вермахта на берегах Березины война закончилась.
Минск
Пока из группы армий «Центр» вырывали кусок за куском, фюрер сместил фельдмаршала Буша и вместо него назначил «кризис-менеджера» вермахта Вальтера Моделя. Тот был выдающимся полководцем, но не магом и волшебником. Прорывы под Витебском и Бобруйском означали приговор для зажатой между ними 4-й полевой армии немцев. В тылу у нее была Березина. Другое дело, что немцы могли как можно дольше сдерживать клещи и не дать им сомкнуться быстро.
Освобождение Минска Фото: PastVu
К северо-востоку от Минска по-прежнему шла отчаянная драка между 5-й танковой армией РККА и усиленной «Тиграми» и пехотными боевыми группами 5-й танковой дивизией вермахта. Фактически, учитывая малочисленность 5-й ТА, силы были равны. Однако она воевала там не одна. Бок о бок с армией действовал 2-й отдельный гв. танковый корпус генерала Бурдейного. Для этого командира бои под Минском стали звездным часом. Он обнаружил слабое место в остатках немецкого фронта — и ракетой пошел на Минск. Поле сражения с 5-й танковой дивизией Бурдейный обошел. 3 июля он ворвался в столицу Белоруссии.
Сопротивление немцев было очень слабым. Однако Минск был разрушен еще с лета 1941-го и ковровых бомбардировок немецкой авиации. Позднее ему досталось уже от ВВС КА, которые бомбили железнодорожный узел.
Теперь мытарствам города пришел конец: Бурдейный освободил Минск, а с юга навстречу ему шли корпуса Рокоссовского.
Для 4-й армии вермахта восточнее настал момент истины. Будущий историк, а пока командующий армией генерал Курт Типпельскирх пытался построить рубеж обороны по Березине, но это было явной утопией. Типпельскирх эвакуировался на запад. «На хозяйстве» остался генерал Винценц Мюллер.
Мюллер пытался организовать какую-то оборону, но связь пропала, снабжение рухнуло, управление исчезло. В воздухе осталась только советская авиация: русские задавили оставшиеся в Белоруссии силы люфтваффе, и теперь «Илы» и «Пе» несли больше потерь от технических неисправностей, чем от воздействия противника.
Немцы ходили в безумные атаки, включая попытки прорваться из котла со штыками и саперными лопатами, но это было уже бесполезным безумством. Дороги пылали. Спасать окруженцев никто и не думал.
5 июля Мюллер отстучал последнюю радиограмму: «Хотя бы сбросьте с самолета карты местности. Или вы нас уже списали?» На этот призыв ответа не последовало.
Через 3 дня Мюллер выехал на машине на звуки стрельбы. Отыскав первого попавшегося офицера из русских, он сдался в плен и тут же написал приказ об общей капитуляции. Последние отряды в котле сдались к 12 июля.
17 июля в Москве прошел широко известный «парад пленных». Колонну во главе с генералами прогнали по улицам под взглядами горожан. Во главе ее шли генералы, включая Гольвитцера, Хитера, коменданта Могилева Эрдмансдорфа… За день до этого в Минске состоялся не менее необычный парад. По улицам прошли 30 тыс. белорусских партизан.
По делам рук их воздай им
Из рядов вермахта к 3 июля была разом вырвана группа армий. Русские начали развивать наступление на Полоцк, Гродно, Вильнюс, Брест. Вскоре наступление распространилось к югу, а затем каскад ударов пошел по всему фронту. Немцам пришлось неутомимо бросать в топку «Багратиона» резервы, поэтому попытки парировать удары под Львовом, в Молдавии и Прибалтике не удавались просто из-за нехватки сил. Мало того, «Багратион» поглощал резервы с других фронтов — дивизии перебрасывались даже из Италии.
Наступление остановилось только в конце августа. К этому моменту фронт проходил уже по центральной Польше. Однако «Багратионом» в узком смысле считается битва, проходившая до разгрома 4-й армии в котле восточнее Минска.
Монумент операции «Багратион», Гомельская область Фото: Кирилл Бернацкий
Для вермахта битва в Белоруссии обернулась не только эпическим разгромом сама по себе, но еще и означала фатальное ослабление других участков. Судорожное вытаскивание резервов отовсюду привело к тому, что весь фронт повалился по принципу домино. Вскоре под ударами РККА обрушились немецкие позиции под Львовом, Яссами, в Прибалтике.
Поскольку в те же недели шли операции союзников в Нормандии и Италии, рейх оказался перед лицом полной катастрофы: невозможно было латать дыры в момент, когда обвалы фронта происходят на расстоянии в тысячи километров и сразу в нескольких местах. В котлах Белоруссии была потеряна масса опытных солдат и командиров. К примеру, под Бобруйском погибла в полном составе 45-я пехотная дивизия, которая в 1941 году штурмовала Брестскую крепость.
Почему на сей раз нашим войскам удалось то, что не получалось зимой и весной 1944 года?
С одной стороны, немецкие успехи в обороне привели к радикально разным решениям. Если немцы начали ослаблять белорусский участок фронта, то русские, напротив, сделали вывод, что атаки велись недостаточными силами, и уделили много внимания накоплению резервов, боеприпасов, стягиванию туда крупных сил авиации и тщательному исправлению ошибок.
С другой стороны, как известно, ключевой этап боя — подготовка к нему. Русские организовали накопление сил, планирование и подготовку к операции с повышенной тщательностью, причем смогли создать у противника полностью превратное впечатление насчет собственных планов. В итоге битва фактически была выиграна до ее начала.
«Багратион» и последовавшая серия наступлений привели к крушению немецкого фронта на востоке. Это означало, что никакой надежды даже на ничью у нацистов больше нет. Рейх катился к краху.
источник: https://www.mn.ru/long/operacziya-bagration-krupnejshaya-katastrofa-gitlera
