18 января 2020 года в российских СМИ объявлено, что в Южном военном округе завершено формирование 150-й Идрицко-Берлинской ордена Кутузова II степени мотострелковой дивизии. Управление дивизии располагается в Ростове-на-Дону, оно было сформировано в декабре 2016 года, в рамках формирования в составе ЮВО новой общевойсковой армии, начатом в сентябре того же года.
Восстановление дивизионной организации сухопутных войск России, пускай и частичное, проводилось по инициативе министра обороны Сергея Шойгу и стало своеобразной «реабилитацией» дивизий после их «опалы» при Сердюкове и перехода на бригадную структуру, что периодически подвергалось критике (впрочем, далеко не всегда обоснованной).
Но самое интересное даже не в самом факте восстановления дивизии, а в ее новой организационно-штатной структуре, не имеющей аналогов в истории сухопутных войск России и СССР. Никакого секрета из этого изначально не делалось, но почему-то СМИ обошли вниманием это важное обстоятельство. В рамках новой структуры в составе дивизии имеются два танковых полка (по три ТБ и 1 МСБ в каждом) и два мотострелковых полка (в коих, помимо трех МСБ, имеется 1 ТБ (усиленного состава, т.е. 40 машин вместо 30, как в тех батальонах, которые входят в состав танковых полков), что тоже любопытно, так как это фактически преобразует мотострелковые полки в бригады). Таким образом, в дивизии имеется 8 танковых батальонов (280 машин) и 8 мотострелковых батальонов. Это серьезное нововведение, так как ранее в составе сухопутных войск СССР и РФ были танковые дивизии (1 МСП из 3 МСБ и 3 ТП из 3 ТБ и 1 МСБ – всего 9 ТБ и 6 МСБ) и мотострелковые дивизии (1 ТП из 3 ТБ и 1 МСБ и 3 МСП по 3 МСБ – всего 3 ТБ и 10 МСБ).
Главным преимуществом такой дивизии по сравнению с другими является сочетание организационной сбалансированности с относительной универсальностью. Дело в том, что его в период Великой Отечественной войны мотострелковый батальон насчитывал 600-800 активных штыков, то сегодня в таковом их всего 300, а танковый полк 1946 г. насчитывал 65 танков, в то время как сегодня в нем 100 танков. Иначе говоря, если в 1946 г. на 210 танков приходилось ок. 4000 активных штыков, то в нынешние времена 300 танков в той же «Кантемировской» поддерживались всего лишь 1800 штыками (хотя бы и с поправкой на рост огневой мощи пехоты за счет вооружения автоматами Калашникова и ручными пулеметами).
В то же время радикальное сокращение числа танков было бы нежелательным. Как показали две мастерски проведенные американцами войны с Ираком, попытки выстраивать траншейную оборону «в поле» даже с опорой на многочисленные ПТРК и окопанные танки абсолютно бесполезны: танки с инженерным «обвесом» во взаимодействии с БМП легко прорывали такую оборону даже без большой поддержки пехоты, которая не столько стреляла, сколько вязала пленных. (Об этом неплохо написано здесь: https://www.warandpeace.ru/ru/analysis/view/33538/) Единственным вариантом оборонительных действий «в поле» сегодня являются массированные танковые контратаки, которые заставят противника ломать свои планы. Но мотострелковая дивизия в таких контратаках будет проигрывать танковой, так как в ней намного меньше танков, а неэффективность ствольной артиллерии в такого рода боях (да и любого другого тоже) очевидна.
В то же время, если противник не дурак, он не станет копать окопы в чистом поле, а подготовится к упорной обороне в городской застройке с отсечением немногочисленной пехоты огнем пулеметов и снайперов с последующим обстрелом вошедших в город танков из РПГ и ПТУР с разных сторон. И вот тут танковая дивизия резко проигрывает мотострелковой из-за нехватки пехоты, которая должна эти самые танки поддерживать.
Новая организационно-штатная структура 150-й мотострелковой дивизии предполагает возможным снять это противоречие, так как теперь количество танков и мотопехоты в рамках дивизии приведено к оптимуму с учетом изменившегося облика войны. Остается надеяться, что в ближайшее время наши бойцы получат танки Т-14 и БМП Т-15 на базе Арматы, гаубицы «Коалиция» и экипировку «Ратник». Ну, и конечно, о подготовке нельзя забывать.
