Николай Колядко. Хроника уничтоженной эскадрильи

Содержание:

О подробностях воздушных боёв мы чаще всего узнаём из мемуаров или записанных воспоминаний пилотов. Причём всё это — обычно много лет спустя, со всеми положенными эффектами человеческой памяти. Поэтому так интересны описания, сделанные «по горячим следам», спустя считанные часы после боя. К сожалению, это достаточно редкая ситуация даже в случае американской авиации Второй Мировой, где послеполётная отчётность была поставлена очень хорошо.

Дело в том, что в авиации американских армии и флота послеполётные отчёты командиров подразделений (реже – пилотов) сводились к заполнению специальной анкеты, где с подробностями о ходе боя небогато – в основном его результаты. Но было и исключение в виде авиации Корпуса морской пехоты (далее КМП) США. Там на начальном этапе войны каждый пилот писал после боя докладную записку в свободной форме, включая туда всё, что сочтёт нужным. Один из таких примеров мы и рассмотрим.

Речь пойдёт о разгроме 221-й истребительной эскадрильи КМП в самом начале сражения при Мидуэе. Эта эскадрилья в составе 26 истребителей «Брюстер» F2A-3 «Баффало» и «Грумман» F4F-3 «Уайлдкэт» вылетела на перехват японской ударной авиагруппы в составе 71 палубного бомбардировщика «Накадзима» B5N2 и «Аити» D3A1, прикрытых 36 палубными истребителями «Мицубиси» A6M2 «Зеро». И начнём мы с того, как эти события выглядели с точки зрения их начальства, оставшегося на аэродроме:

КОРПУС МОРСКОЙ ПЕХОТЫ СОЕДИНЁННЫХ ШТАТОВ,
ШТАБ-КВАРТИРА, ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ АВИГРУППА КМП,
ВТОРОЕ АВИАКРЫЛО КМП, МОРСКАЯ ПЕХОТА ФЛОТА,
АВИАБАЗА ВМС, ОСТРОВА МИДУЭЙ.

С Е К Р Е Т Н О

7 июня 1942 г.
От: Начальника штаба.

Кому: Командиру 22-й авиагруппы КМП.
Тема: Рапорт начальника штаба 22-й АГ КМП о сражении при Мидуэе.

[… Далее фрагменты рапорта, касающиеся 221-й истребительной эскадрильи …]

29 мая
Эскадрильи 22-й АГ заняты патрулированием, ознакомлением с техникой и её проверкой. […] 221-я истребительная эскадрилья КМП на данный момент оперирует 21 F2A-3 и 6 F4F-3. 1 F4F-3 небоеспособен.
2 июня
[…] C авиабазы Эва прибыл DC-3 КМП, капитан Манш, доставивший сменные экипажи, а также 4000 патронов калибра .50 [12,7-мм] с зажигательными пулями. 1200 зажигательных патронов калибра .50 переданы 44-й патрульной эскадрилье, остальные в распоряжении 221-й истребительной эскадрилье.

4 июня
03.55 221-я истребительная эскадрилья проводит прикрытие взлёта в 04.00 11 PBY-5A и 10 B-17, посажены к 05.00, за исключением капитана Маккарти и лейтенанта Корри.
05.30 Все экипажи подняты по тревоге и получили приказ находиться в готовности в своих самолётах и запустить двигатели.
05.45 Экипажи в самолётах, радио включено, двигатели прогреты.
05.55 Сообщение с радара «Много неопознанных самолётов на пеленге 310°, дистанция 93 мили [172 км], 11 ангелов [эшелон 11 000 футов, 3350 м]».
06.05 Три дивизиона истребителей, Паркса, Кэри и Кёртина, отправлены по пеленгу 310°.
06.09 Два дивизиона истребителей, Хеннеси и Армистеда, отправлены по пеленгу 310° на дальность 10 миль [18,5 км] с приказом ожидать на случай появления других вражеских групп с иных направлений.
06.12 Маккарти и Корри доложили «Мало горючего» и запросили инструкций. Им приказано сесть, заправиться и взлетать.
06.12 Истребители вошли в контакт с противником на пеленге 320° и дистанции 30 миль [55,5 км], противник на высоте 14 000 футов [4270 м].
06.24 Хеннеси и Армистед отправлены по направлению к противнику, так как других приближающихся целей не обнаружено.
06.25 Маккарти и Корри заправлены и взлетели.
06.35 — 07.10 Вражеские бомбардировщики сбросили на о. Восточный четырнадцать (14) бомб. […] Два пилота-истребителя, Уайт и Армистед, сели на повреждённых самолётах. Вражеские истребители занимались штурмовкой артиллерийских позиций, два из них попытались добить повреждённые истребители над аэродромом. Один F2A-3, пилот неизвестен, был сбит недалеко за рифом. Японский истребитель сбит 20-мм огнём с о. Восточный.
07.20 Радар показал отсутствие целей вблизи и отход противника, поэтому все истребители получили приказ сесть для обслуживания.
07.30 Восемь истребителей на аэродроме, из них лишь два в лётном состоянии. Эти два были обслужены, вооружены и размещены в готовности к взлёту.

Повреждённый в бою F4F-3 «Уайлдкэт» 221-й эскадрильи ожидает отправки на ремонт

Итак, за какой-то час эскадрилья была фактически уничтожена – 15 истребителей потеряны безвозвратно, ещё 7 – серьёзно повреждены. Погибло 14 пилотов, ещё 6 получили ранения. Ответ на вопрос, почему это произошло мы можем получить из докладных записок уцелевших лётчиков эскадрильи:

Докладная записка капитана М. Е. Карла, КМП США.

В 06:00, 4 июня 1942 года, я взлетел с командиром дивизиона, капитаном Джоном Фрэнком Кэри. Я пилотировал F4F-3, № 4000. Когда я заметил, что его ведомый отстал, я занял позицию №2, а мой ведомый, лейтенант К.М. Кэнфилд – позицию №3 за машиной капитана Кэри.

Вскоре после взлета мы получили целеуказание: пеленг 310°, 12 ангелов [эшелон 12 000 футов, 3660 м]. Через несколько минут нам сообщили, что пеленг 320°. Когда примерно в 30 милях [55,5 км] от базы на эшелоне 14 000 футов [4270 м] капитан Кэри начал поворачивать вправо, у меня возникли проблемы с удержанием позиции, и я отстал на несколько сотен ярдов. Выходя из виража, капитан Кэри сообщил о большом строе бомбардировщиков в сопровождении истребителей, затем начал пикировать на бомбардировщики.

Я увидел, что истребители противника, три дивизиона по пять машин в каждом, набирают высоту, чтобы прикрыть бомбардировщики, поэтому я атаковал сверху с траверза один из истребителей, который находился примерно в 2000 футов [610 м] ниже меня. Мой огонь попал в цель, и я ушел в сторону и вверх. Когда я оглянулся, чтобы посмотреть на результаты атаки, то с удивлением обнаружил, что несколько истребителей «Зеро» уже висят у меня на хвосте. Я ушёл в пикирование на полных оборотах, и они прекратили преследование. В горизонтальный полёт я вышел на высоте около 3 000 футов [914 м].

Я снова набрал высоту и полетел по направлению к базе. Набрав 20 000 футов [6100 м], я выровнялся и стал искать цели. Ничего не увидев, снизился до 12 000 футов [3660 м] и на расстояние около двух миль [3,7 км] от базы увидел внизу три истребителя «Зеро», которые выполняли широкую циркуляцию. Я начал пикирование под углом 45° с почти полным газом и мне едва хватило скорости, чтобы зайти сзади и с внутренней стороны круга к одному из «Зеро». Я дал длинную очередь, пока он не свалился на крыло и, когда я видел его в последний раз, был неуправляем и падал почти вертикально, из самолета валил дым.

Два других истребителя вышли наперерез и приближались ко мне, я отвернул и попытался укрыться от них в облаке. Один истребитель отказался от преследования, но другой зашёл мне в хвост и открыл огонь. В течение нескольких секунд он вел непрерывный огонь, но целился слишком низко – я видел трассеры, проходящие по обе стороны и немного ниже меня. Затем я почувствовал удар пули в ручку управления двигателем, а самолёт ушёл в скольжение, и японец меня обогнал. Я обстрелял его, когда он пролетал мимо. Он проскочил вперед ниже меня, я сделал крутую полубочку, одновременно нажав на гашетку. Но, очевидно, перегрузка оказалась слишком большой, так как ни один пулемёт не выстрелил. Я последовал за истребителем сквозь облако. После этого вражеских самолетов я не видел.

Я поднялся на эшелон 10 000 футов [3050 м] в районе своей базы и через несколько минут в 07.20 получил разрешение на посадку. Я приземлился примерно в 07.30, успев оживить лишь один из четырех пулемётов. В общей сложности я израсходовал чуть более 300 патронов.

По моему мнению, я сбил один морской истребитель «Зеро Исенто Ки» и нанес повреждения неизвестной тяжести еще двум того же типа.

Докладная записка лейтенанта К. М. Кэнфилда, Резерв КМП США

Я совершил взлёт в качестве ведомого капитана Карла примерно в 0557, 4 июня 1942 года. Мы присоединились к капитану Кэри и легли на курс 310°. Мы втроем поднялись на эшелон 14 000 футов [4270 м] по указанному пеленгу, во время чего мне было указано лететь на позиции №3 за капитаном Кэри. Примерно через девять минут полета капитан Карл начал терять высоту. В 06.12 капитан Кэри сделал широкий разворот на 270°; затем вираж на 90° с пикированием, докладывая базе: «Tally-hoo [команда охотника собаке при травле зверя, в авиации морской пехоты – сигнал к атаке], большая формация бомбардировщиков», небольшая пауза, затем: «В сопровождении истребителей».

Бомбардировщики находились примерно на эшелоне 12 000 футов [3660 м]. Во время захода я переместился на место ведомого капитана Кэри, где и оставался до окончания боя. Мы атаковали сверху-справа. Я вёл огонь по третьему самолёту третьего звена, пока он не взорвался и не упал в пламени. В середине захода я увидел колонну истребителей, пикирующих на нас слева. Насколько я мог видеть, ответного огня со стороны бомбардировщиков не было.

Капитан Кэри вышел из пикирования и сделал полубочку для ещё одного захода, когда нас атаковали их истребители. Он спикировал под углом около 40° и направился к большому облаку примерно в пяти милях от нас [9,2 км]. Я на мгновение отвлекся от слежения за преследующими нас самолетами и пошел вокруг облака в противоположном от капитана Кэри направлении, чтобы лучше видеть, что происходит сзади. Я увидел большой шлейф дыма и горящий на воде бомбардировщик, но никаких истребителей, а затем снова присоединился к нему.

Он шел неустойчивым курсом в общем направлении островов. Наконец я заметил, что он тяжело ранен, и сигналит мне лететь первым. Он продолжал терять высоту и отставать, а я сбрасывал обороты, чтобы он не отставал. Когда я вывел нас на пеленг 270° от острова, он подозвал меня и приказал снова занять место ведомого. У нас оставалось около 40 галлонов [150 л] бензина, включая 17 [64 л] галлонов резерва. Мы выпустили шасси над рифом и совершили заход на посадку по пеленгу 270°. Я выполнил нормальный заход, но не мог выпустить закрылки, а когда колеса коснулись земли, шасси сложилось. Остров подвергался сильной атаке, истребители противника вели штурмовку взлетно-посадочных полос и торпедных катеров в лагуне. Когда самолет перестал скользить, я выпрыгнул и побежал к окопу, в то время как истребитель вел огонь в направлении моего брошенного самолета или торпедного катера.

Во время всего боестолкновения я летел очень близко к капитану Кэри, повторяя все его манёвры. Из трех моих пулемётов было выпущено по 100 патронов, из четвёртого – 90. По крайней мере, половина из них была израсходована во время двух пробных очередей, что я сделал утром.

Мой самолет получил попадания из 20-мм пушек в правый руль высоты, левую плоскость и закрылки, а также чуть впереди хвостового колеса. Кроме того, в хвостовом колесе была пробоина калибра .30 [7,62-мм], и еще одна пуля вошла в капот с правой стороны, прошла прямо над левой педалью руля и повредила шасси.

Наша с капитаном Кэри атака была очень короткой, что ограничивает мои впечатления. Однако я уверен, что сбитый мною бомбардировщик не был «Аити» тип 99, потому что, когда этот бомбардировщик взорвался, я был на его высоте, под углом примерно 140°, и я уверен, что его шасси были убраны. Однако самолеты были окрашены в темный цвет, а освещение было плохим, поэтому я не могу определить тип этих машин, но они были крупнее наших пикирующих бомбардировщиков. После разговора с наблюдателями с острова, которые вели наблюдение через полевой бинокль, выяснилось, что они были двухмоторными, так как они подтвердили, что самолет пропал в вышеуказанном месте.

Во время этого боя я пилотировал самолет типа F4F-3, №3997.

Докладная записка капитана К. Армистеда, КМП США

Я пилотировал самолет F2A-3, № 01562. Боекомплект: 2 трассирующих, 2 бронебойных, 1 обычный и 1 зажигательный на каждые шесть патронов.

С утра 4 июня 1942 года мы находились в боевой готовности, в 05.55 прозвучал сигнал воздушной тревоги. В тот момент мы заводили двигатели и сигнала не слышали, но нам сообщили, что он прозвучал. Мы начали взлёт примерно в 06.02. Мой дивизион действовал в составе шести самолетов F2A-3.

Я поднял дивизион на эшелон 5000 футов [1524 м], после чего база по радио приказала подняться до эшелона 12 000 футов [3660 м] и лететь по пеленгу 310°. Затем я получил указания сменить курс на 320°. Примерно в 06.20 я услышал по радио, как кап. Кэри передал «Tally-hoo», за которым последовало «ястребы на 14 ангелах [бомбардировщики на эшелоне 14 000 футов], прикрыты истребителями». Я начал набирать высоту и обнаружил противника примерно на 14 000 футов [4270 м] на расстоянии 5-7 миль [9-13 км] от себя и примерно в 2 милях [3,7 км] правей.

Я сразу изменил курс на около 70° и продолжил набирать высоту. Я хотел занять позицию спереди-сверху противника, чтобы атаковать со стороны солнца. Однако мне не удалось достичь нужной точки вовремя. Я начал атаку с 17 000 футов [5180 м]. Цель состояла из пяти дивизионов по 5-9 самолетов в каждом, летящих V-образными формациями. По моим подсчётам эта группа состояла из 30-40 пикирующих бомбардировщиков «Аити» Тип 99. За мной в колонне следовали пять моих истребителей F2A-3 и один F4F-3, пилот неизвестен.

Я выполнил заход спереди-сверху под крутым углом и на очень большой скорости на четвертый дивизион противника, состоявший из пяти самолетов. Я видел, как мои зажигательные пули прошли от точки перед лидером, вверх через его самолет и обратно через самолеты на левом крыле строя. Я продолжал пикировать и, оглянувшись назад, увидел, что два или три самолета горят. Некоторые самолеты моего дивизиона атаковали пятый дивизион противника. После выхода из пикирования я снова набрал высоту 14 000 футов, и заметил еще одну группу бомбардировщиков того же типа, следовавших тем же курсом. Я оглянулся и примерно в 2 000 футах [610 м] ниже и позади себя увидел три истребителя, поднимавшихся по направлению ко мне.

Сначала я решил, что это самолёты моего дивизиона. Однако они набирали высоту с очень высокой скоростью и по слишком крутой траектории. Когда ближайший самолет был уже примерно в 500 футах [150 м] ниже и позади меня, я понял, что это японский истребитель «Зеро». Я ушёл в крутой переворот и получил 3 попадания 20-мм снарядов – в правый крыльевой пулемёт, в бензобак правого крыла и в верхнюю часть капота двигателя. Также я получил около 20 попаданий из 7,7-мм пулемёта в левый элерон, они повредили триммер и оторвали часть элерона. Я перешёл в вертикальное пикирование на максимальных оборотах двигателя, из-за поврежденного элерона самолёт закручивало влево. На высоте около 3 000 футов [914 м] я начал выходить из пикирования, и мне удалось перевести самолет в горизонтальный полёт на высоте не более 500 футов [150 м]. По мере уменьшения скорости нагрузка на ручке управления уменьшилась, а при полностью выбранном левом триммере и на низкой скорости стала минимальной.

Я направился обратно к обороняемому району, вызвал по радио базу, запросил посадку из-за поврежденного элерона и получил ответ: «Вас понял, ждите». Примерно в 07.40 я услышал, как по радио с базы вызвали пятый дивизион и сказали, чтобы они приземлились, дозаправились и перевооружились. Им никто не ответил, поэтому я запросил разрешение на посадку. Получив подтверждение, я направился к району. Я подал два сигнала опознавания, сделал круг над аэродромом и не был обстрелян зенитками. Гидравлическая система была повреждена, но шасси и закрылки вышли нормально. Правый тормоз оказался нерабочим. Успешная посадка была произведена примерно в 08.00.

Истребитель «Зеро» обладает исключительной маневренностью и поразительной скороподъемностью. Он способен настолько сократить дистанцию до F2A-3 при наборе высоты, что представляется бесполезным даже пытаться сделать более одного захода на любую цель. По моему мнению их скороподъёмность составляет не менее 5000 футов в минуту [1500 м/мин], нагнавшие меня истребители набирали высоту под углом 50°. Я не думаю, что они набирали высоту, разогнавшись в снижении, так как полностью уверен, что в то время, когда я атаковал бомбардировщики, выше 14 000 футов [4270 м] истребителей противника не было. Думаю, что на самом деле они были ниже бомбардировщиков.

Истребитель «Зеро» быстрей F2A-3 в горизонтальном полёте. Он гораздо более манёвренный, чем F2A-3. Он значительно превосходит F2A-3 по скороподъёмности. Он обладает большей огневой мощью, чем F2A-3.

В целом, японские самолеты представляются очень уязвимыми от огня .50 [12,7-мм] пулемётов. Почти во всех случаях они вспыхивали при попаданиях. Считаю, что использование зажигательных пуль значительно повышает эффективность огня по японским самолетам.

Докладная записка капитана У. К. Хамберда, КМП США

Утром 4 июня 1942 года я входил в состав дежурного дивизиона под командованием кап. Кирка Армистеда, сигнал воздушной тревоги прозвучал в 0559. Наш дивизион взлетел примерно в 0605 сразу после четвертого дивизиона, и мы начали набирать высоту в направлении приближающегося противника, которое было обозначено с базы по радио как пеленг 310°, эшелон 12 000 футов [3660 м].

Визуальный контакт с вражескими формированиями был установлен на высоте около 12 000 футов, около 30° по левому борту и на расстоянии в 10-15 миль [18,5-27,8 км]. Мы набирали высоту до эшелона 17 000 футов [4270 м], продолжая держать противника немного левее, затем, когда заняли позицию на 3500-4000 футов [1067-1220 м] выше и все еще левее их, мы предприняли атаку, примерно в 30-35 милях [55,5-64,8 км] от островов по пеленгу 320°.

К моменту атаки ведомый командира дивизиона немного отстал, поэтому я атаковал вторым. Я последовал за командиром дивизиона в атаке сверху с траверза, сбив при этом один (1) бомбардировщик в этом заходе. Затем, набрав высоту для такой же атаки с другой стороны, я снова атаковал, надеясь сбить еще один бомбардировщик. Я начал этот второй заход с другой стороны, но на полдороги услышал громкий удар и, обернувшись, увидел большую дыру в фонаре моего самолета, а также два морских истребителя Тип 00 примерно в 200 ярдах [180 м] сзади.

Я немедленно перешел в крутое пикирование, в котором один (1) из них последовал за мной. Я снизился почти до уровня воды, пытаясь оторваться от преследующего истребителя. Двигаясь на этой высоте на полных оборотах двигателя, я медленно увеличивал дистанцию, пока не решил, что расстояние достаточно велико, чтобы успеть развернуть самолет и навязать противнику лобовую атаку. Когда мы сблизились до около 300 ярдов [274 м], я дал длинную очередь, его самолет загорелся и, потеряв управление, нырнул в воду.

К этому времени я находился примерно в 40 милях [74 км] от места первой атаки и начал набирать высоту до 10 000 футов [3050 м]. Мои топливо и боеприпасы были израсходованы примерно на три четверти, и я вызвал базу, запросил посадку и получил утвердительный ответ. Тем временем, набирая высоту, я обнаружил, что у меня пропала давление в гидравлической системе, закрылки и шасси не выпускались. Я выпустил шасси, используя аварийную систему, затем выполнил установленный заход на посадку и приземлился. После дозаправки и перевооружения я снова взлетел, и, хотя я знал, что не смогу убрать шасси, я намеревался уйти на некоторое расстояние от аэродрома, чтобы дождаться общего приказа на посадку.

Я пилотировал самолёт F2A-3, № 01553, снаряженный 1300 патронами калибра .50 [12,7-мм], один обычный и два бронебойных на каждые три патрона. Атака производилась около в 06.25, я израсходовал примерно 400-600 патронов; окончательная посадка была произведена примерно в 07.45.

Строй противника состоял из V-образных формаций, состоящих из примерно пяти-девяти самолетов каждая. В группе, которую мы атаковали, было примерно 4-5 таких формаций. Я не знаю, какой строй использовали истребители и где они находились, поскольку я узнал об их присутствии лишь после попаданий в мой самолёт, когда я обернулся и увидел их уже у себя на хвосте. Тип бомбардировщиков, похоже, соответствует типу 99 «Аити» морские, а истребители были типа 00 морские.

В ходе второго захода я видел четыре или пять падающих и горящих самолетов и только один из них опознал как наш собственный, и все это было только с моей стороны. Их истребители, похоже, превосходят наши по всем характеристикам, за исключением моего случая, когда я смог оторваться от преследователя в пикировании и даже увеличить дистанцию на уровне моря. Если откровенно, я считаю, что F2A-3 не идет ни в какое сравнение с их истребителями типа 00.

В моем самолете обнаружилось несколько пробоин, три или четыре из которых вывели из строя левый бензобак. Ещё две больших пробоины, скорей всего от 20-мм – в фюзеляже. Самолет не получил критических повреждений, кроме левого бака и повреждённых трубопроводов гидравлической системы.

Докладная записка капитана П. Р. Уайта, КМП США

В 06.00, 4 июня, я взлетел на самолете F2A-3, № 01568, в составе дивизиона капитана Д. Дж. Хеннесси. Мы поднялись на эшелон 12 000 футов [3660 м], покружили две-три минуты, после чего вошли в контакт с вражескими формированиями.

Капитан Хеннесси повел нас в атаку на горизонтальные бомбардировщики. Они летели тремя формациями по девять самолетов в каждой. После первого захода я потерял своего ведомого и остальной дивизион. Я набрал высоту и сделал второй заход сверху с траверза и уже заходил на третий, когда увидел истребитель «Зеро», который очень быстро набирал высоту, заходя мне на хвост. Я изо всех сил двинул ручку от себя и перешел в крутое пикирование. Когда я выровнял самолёт и осмотрелся, то истребителя «Зеро» за мной уже не было.

Я набрал высоту и получил сообщение по радио, что вражеский самолет покидает район по пеленгу 310°. Я сделал длинный скоростной заход сверху с траверза на обнаруженный самолёт. После захода я увидел, как он дёрнулся, завалился на левую плоскость и упал в воду. В начале моей атаки он находился на высоте около 1000 футов [304 м]. Думаю, что я попал в пилота. Это был пикирующий бомбардировщик «Аити» 99.

Я снова набрал высоту и увидел еще один «Аити» 99, который петлял, то входя в облака, то выходя из них, возвращаясь на свой авианосец. Я находился на 6000 футов [1830 м] и дал своему «Баффало» полные обороты, выжимая из него всё, что можно, но при этом оставался на том же расстоянии от противника. В конце концов, я смог набрать необходимую скорость только за счёт снижения на 3000 футов [914 м]. После моей первой атаки он сильно замедлился, и я смог легко зайти на него еще раз. Судя по всему, во время первого захода я повредил его двигатель. Я вышел ему в хвост и собирался с ним покончить, но обнаружил, что у меня закончились боеприпасы. Я уверен, что застрелил заднего стрелка этого самолёта, потому что он не вёл по мне огонь, хотя легко мог бы. Я вернулся на базу, перевооружился и взлетел, а позже получил приказ на посадку.

F2A-3 не является боевым самолетом. Он во всех отношениях уступает самолетам, с которыми мы столкнулись. F2A-3 имеет примерно такую же скорость, как пикирующий бомбардировщик «Аити» 99, а японский истребитель «Зеро» вообще может нарезать круги вокруг F2A-3. Исходя из того, что я видел, я оцениваю максимальную скорость истребителя «Зеро» в более чем 450 миль в час [720 км/ч].

Я считаю, что любой командир, который посылает пилотов в бой на F2A-3, может считать этих пилотов потерянными еще до того, как они взлетят.

Во время боя я израсходовал 1360 патронов калибра .50 [12,7-мм].

Здесь приведены доклады не всех уцелевших пилотов, но и по ним хорошо видны причины разгрома. Первое и очевидное – серьёзное численное превосходство противника, 26 (а реально 25 – у одного отказал двигатель) американских истребителей против 36 «Зеро», не говоря уж о бомбардировщиках, задачу сбивать которые никто не отменял. Второе и не менее очевидное – качественное превосходство японских истребителей над «Баффало» и «Уайлдкэтами» тоже не вызывает сомнений.

Однако главные причины всё же не в этом. Во-первых, ошибка командования, разбившего эскадрилью на две группы. В результате вторая группа была направлена в сторону противника лишь через 12 минут после того, как первая уже вступила с ним в бой. Не говоря уж о дозаправленном патрульном звене, которое тоже действовало отдельно. В результате их били по частям в условиях ещё большего численного превосходства.

Во-вторых, ошибки командира эскадрильи и командиров дивизионов, которые не выделили подразделения для связывания боем истребителей противника, а всеми силами атаковали первоочередные цели – бомбардировщики. В результате почти все американские пилоты обнаруживали «Зеро» только когда они уже садились им на хвост или даже уже открывали огонь.

И в-третьих, ошибки уже самих пилотов. Лишь в одной докладной мы видим, что пилот весь бой держался за своим ведущим. Все остальные звенья и дивизионы распались после первого же захода на бомбардировщики, и далее действовали поодиночке. В то время как японцы работали звеньями.

С другой стороны, мы видим и то, почему части пилотов удалось не только уцелеть, но и успешно атаковать истребители противника. Мгновенно оценив скоростные и манёвренные характеристики впервые ими встреченных «Зеро», ни один из уцелевших пилотов даже не пытался вести с ними манёвренный «догфайт» или пытаться оторваться в горизонтальном полёте или набором высоты. Только крутое пикирование – единственные показатель, в котором американские истребители превосходили «Зеро». А сами атаки – либо в пикировании, либо лобовая атака, где преимущества японцев тоже нивелировались.

Они уже знают, как оторваться от «Зеро». Выжившие пилоты 221-й истребительной эскадрильи КМП. Вскоре они продолжат службу на пока мало кому известном островке Гуадалканал, где научатся эти «Зеро» сбивать

Однако, несмотря на очевидный разгром и дикие потери как матчасти, так и личного состава, свою боевую задачу эти ребята из 221-й истребительной эскадрильи КМП всё-таки выполнили. Пусть они и не смогли серьёзно проредить атаковавшую Мидуэй группу – потери японцев в воздушном бою составили всего 2 «Зеро» и 4 бомбардировщика, не считая многочисленные повреждённые – но вместе с зенитчиками они не позволили японцам выполнить их задачу – подавить оборона атолла. В результате, ещё до того, как горстка уцелевших истребителей 221-й эскадрильи пошла на посадку, командир сводной ударной авиагруппы японцев капитан-лейтенант Дзёити Томонага, чей самолёт украшали подпалины вокруг пробоин в крыльевом бензобаке, отправил своему командованию ставшую роковой для всей операции радиограмму: «Требуется второй удар».

Источники

1. 1. 1. Commanding Officer, Marine Aircraft Group 22, Battle of Midway Islands, report of, 7 June 1942.
      2. Executive Officer, Marine Aircraft Group 22, Report of the Battle of Midway, 7 June 1942.
      3. Commanding Officer, Marine Fighting Squadron 221, Enemy Contact, report on, 6 June 1942.
      4. Statement of Capt. M. E. Carl, USMC, 4 June 1942.
      5. Statement of 2ndLt C. M. Canfield, USMCR, 6 June 1942.
      6. Statement of Capt. K. Armistead, USMC, 4 June 1942.
      7. Statement of Capt. W. C. Humberd, USMC, 4 June 1942.
      8. Statement of Capt. P. R. White, USMC, 6 June 1942.

источник: https://tacticmedia.ru/news/khronika-unichtozhennoy-eskadrili/